Харьковская катастрофа мая 1942 года

В.А.Семидетко

Наступление Юго-Западного фронта в районе Харькова занимает особое место в системе операций весны и лета 1942 г. Начавшееся с успешного прорыва вражеской обороны, оно завершилось, в конечном счёте, крупным поражением наступавших войск. В силу этого наступление на харьковском направлении относится к числу тех сражений, где были упущены реальные возможности достижения победы.

1. Обстановка и планы сторон

Апрель 1942 года, конец первой декады... Земля медленно оттаивала после необычайно холодной зимы 1941/42 г. Вскрылся лёд на Северском Донце. Активные боевые действия советских войск на южном крыле советско-германского фронта по существу прекратились. Несколько наступательных операций, предпринятых армиями Юго-Западного и Южного фронтов в феврале — марте 1942 г., в частности, с целью освобождения Харькова, существенных результатов не принесли. В ходе изнурительных боёв удалось лишь захватить плацдарм на западном берегу р. Северский Донец в районе Стар. Салтов и улучшить положение 6-й, 57-й и 9-й армий на плацдарме в районе Барвенково. Армии Юго-Западного (21, 38 и 6 А) и Южного (57, 9 А) фронтов закрепились на рубеже Марьино, Стар. Салтов, Балаклея, Нижн.- Рус. Бишкин, Царедаровка, Красный Лиман. Севернее Марьино, прикрывая орловско-тульское и воронежское направления, оборонялся Брянский фронт. Южнее Красного Лимана занимали оборону 37-я, 12-я, 18-я и 56-я армии Южного фронта.

Противник в ходе весенних боёв укрепил оборону на подступах к Харькову, Краматорску, Славянску. На склонах освободившихся от снега высот, по окраинам населённых пунктов, берегам рек тёмными брустверами окопов и траншей обозначился передний край его главной полосы обороны. Она включала две — три позиции, общая глубина которых достигала 8 — 12 км. Все населённые пункты, расположенные в пределах этой полосы, были подготовлены к круговой обороне. От Мурома на юг до Балаклеи на удалении 10 — 15 км от переднего края главной полосы проходила вторая полоса обороны. В 20 — 25 км от переднего края преимущественно силами местного населения создавалась третья оборонительная полоса. Наиболее прочной была оборона чугуевского плацдарма и участка к северу от него. К апрелю 1942 г. перед Юго-Западным фронтом оборонялись войска 6-й немецкой армии (29, 17, 51 и 8 армейские корпуса) и части 6-го армейского румынского корпуса 17-й немецкой армии. Группировка противника перед Южным фронтом состояла из двадцати шести дивизий и пяти боевых групп. Все эти соединения организационно входили в армейскую группу «Клейста» (1 танковая армия, 17 А).

Неудачное завершение мартовских и апрельских боев не обескуражило командование Юго-Западного направления (главком — Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко, член военного совета генерал-лейтенант Н.С.Хрущёв, начальник штаба генерал-лейтенант И.Х.Баграмян). Представлялось, что при должном усилении направления резервами Ставки Верховного Главнокомандования можно будет не только овладеть Харьковом, но и решить более крупные задачи. Это мнение было изложено в докладе об обстановке, сложившейся к середине марта на фронтах Юго-Западного направления1 и перспективах боевых действий в весенне-летний период 1942 г., представленном в Ставку 22 марта. «Войска Юго-Западного направления, — говорилось в докладе, — в период весенне-летней кампании должны стремиться к достижению основной стратегической цели — разгромить противостоящие силы противника и выйти на средний Днепр (Гомель, Киев, Черкассы) и далее на фронт Черкассы, Первомайск, Николаев»2.

Для развёртывания наступательных действий военный совет направления просил Ставку ВГК выделить из ресурсов центра три армии, 34 стрелковые дивизии, 28 танковых бригад, 16 — 20 артиллерийских полков РГК и 767 самолётов3.

Генеральный штаб, рассмотрев это предложение, сделал вывод о невозможности проведения такой операции весной 1942 г. Об этом было доложено Верховному Главнокомандующему. Ставка, не имея возможности усилить Юго-Западное направление своими резервами, согласилась с мнением Генерального штаба. Маршалу С.К.Тимошенко было предложено разработать план операции лишь с целью разгрома группировки врага в районе Харькова и освобождения города имеющимися силами. План был переработан, и 28 апреля войскам была направлена оперативная директива Юго-Западного фронта4. В ней говорилось: «С целью овладения районом Харькова ЮЗФ переходит в наступление с задачей прорвать оборону противника и концентрическими ударами 6 и 28 А окружить и уничтожить его харьковскую группировку в районе: Харьков, Змиев, Балаклея, Печенеги. На 15 — 18 день операции перейти к обороне на рубеже Захачев, Будановка, Сковородовка, ст. Водолага. Готовность наступления к исходу 04.05.1942 г.»5 Таким образом, операция ограничивалась лишь районом Харькова, и к наступлению привлекались только силы Юго-Западного направления.

Планом операции предусматривалось нанесение двух ударов: одного из района Волчанска и другого с Барвенковского плацдарма. Целью этих ударов являлся разгром харьковской группировки, овладение Харьковом и создание условий для развития наступления на днепропетровском направлении совместно с Южным фронтом.

Главный удар намечалось нанести с Барвенковского плацдарма силами 6-й армии и армейской оперативной группы генерала Л.В.Бобкина. 6-я армия под командованием генерал-лейтенанта А.М.Городнянского (восемь стрелковых дивизий, четыре танковых бригады и два танковых корпуса) получила задачу наступать на Харьков с юга навстречу группировке войск, наступавшей из района Волчанска. Оперативная группа Бобкина (две стрелковые дивизии, кавалерийский корпус и танковая бригада) ударом на Красноград должна была обеспечить левый фланг 6-й армии.

Из района Волчанска планировался второй удар силами 28-й армии и примыкавших к её полосе дивизий 21-й и 38-й армий, 28-я армия во главе с генерал-лейтенантом Д.И.Рябышевым (шесть стрелковых дивизий, кавалерийский корпус и четыре танковые бригады) должна была нанести удар в обход Харькова с севера и северо-запада навстречу 6-й армии. Ударные группировки 21 и 38-й армий (командующие армиями генерал-майоры В.Н.Гордов и К.С.Москаленко) получили задачу наступать, соответственно, на северо-запад и юго-запад, прикрывая фланги 28-й армии.

Обеспечение Харьковской операции с юга было возложено на войска Южного фронта (командующий генерал-лейтенант Р.Я.Малиновский, член военного совета дивизионный комиссар И.И.Ларин, начальник штаба генерал-лейтенант А.И.Антонов). Этому фронту было приказано создать прочную оборону на южном фасе Барвенковского выступа силами 57 и 9-й армий, которыми командовали генералы К.П.Подлас и Ф.М.Харитонов.

В резерв фронта были выделены две стрелковые дивизии и кавалерийский корпус. Стрелковые дивизии должны были подготовить оборонительные рубежи в 20 — 25 км от переднего края своих войск и контрудары в четырёх направлениях, а кавалерийский корпус готовил контрудары в трёх направлениях. Такие задачи резервов характерны лишь для оборонительных операций. Необычная задача свидетельствует о предусмотрительности командования фронтом в связи с ожидавшимся наступлением противника.

В то время как советское командование готовило Харьковскую наступательную операцию, немецкое руководство разрабатывало операцию под кодовым наименованием «Фридерикус-I». Её цель заключалась в ликвидации нашего Барвенковского выступа и захвате плацдарма на левом берегу Северского Донца, с которого затем планировалось начать «главную операцию» согласно директиве № 41. Кроме того, в результате этой операции противник намеревался устранить непосредственную угрозу коммуникациям своего южного фланга в районе Днепропетровска и обеспечить удержание Харькова с разместившимися там большими складами и лазаретами.

Ликвидацию Барвенковского выступа противник планировал осуществить путём нанесения двух ударов по сходящимся направлениям: из района Балаклеи на юг силами 6-й армии и из района Славянска, Краматорска в северо-западном направлении силами армейской группы «Клейста». Начало операции было назначено на 18 мая.

К 12 мая, т.е. к началу Харьковской операции, вражеская группировка на этом направлении была значительно усилена. Юго-Западному фронту противостояло 17 дивизий, а Южному — 34 (из них непосредственно 57 и 9-й армиям — 13 дивизий)6. Противник превосходил эти армии по пехоте в 1,3, по ганкам — в 4,4, по артиллерии — в 1,7 раза7.

Значительное место в подготовке Харьковской операций занимали вопросы огневого поражения противника. Артиллерийское наступление планировалось в соответствии с требованиями директивного письма Ставки ВГК 1 03 от 10 января 1942 г. Во всех армиях намечалось провести 60-минутную артиллерийскую подготовку на глубину до 5 — 6 км. Пять первых и 10 — 20 последних минут были отведены на огневые налёты. С наивысшей плотностью должна была подавляться первая позиция главной полосы обороны противника. Артиллерийская поддержка атаки пехоты и танков намечалась методом последовательного сосредоточения огня на глубину 1,5 — 2 км, а сопровождение — сосредоточенным огнём и огнём по отдельным целям по вызову общевойсковых командиров8. К сожалению, не определялся порядок артиллерийского обеспечения ввода в прорыв эшелонов развития успеха 28-й и 6-й армий. Средние плотности орудий и миномётов из-за незавершённости сосредоточения артиллерийских частей были крайне недостаточными: 23,6 — в 21-й армии, 59,5 — в 28-й, 18,7 — в 38-й, 32 — в 6-й и группе генерала Л.В.Бобкина.

Много внимания было уделено и авиации. Однако задачи ей были поставлены без достаточного учёта возможностей. Во фронте имелось 659 самолётов, причём не объединённых в воздушную армию, а находившихся как во фронтовом, так и в армейском подчинении.

Авиация должна была в ночь перед наступлением нанести удары по опорным пунктам и узлам связи, тыловым объектам и инженерным сооружениям обороняющегося противника и в течение всей ночи изнурять его живую силу. Затем ей предстояло провести 20-минутную авиационную подготовку, разрушал опорные пункты, подавляя артиллерию и уничтожая пункты управления на участках прорыва. С началом атаки ВВС переключались на подавление резервов противника и основных пунктов его сопротивления, обеспечение действий танковых и кавалерийских корпусов. На авиацию возлагалась также задача воспретить подход резервов врага со стороны Белгорода, Ахтырки, Полтавы и Кременчуга. Непрерывными ударами по отходящим войскам противника бомбардировщики и штурмовики должны были обеспечить наступление подвижных соединений. Кроме того, авиации предстояло уничтожить переправы в районах Кременчуга и Днепропетровска, вести борьбу с авиацией противника в воздухе и на аэродромах, прикрыть выдвижение и сосредоточение ударных группировок9.

Много было сделано в армиях для насыщения атакующей пехоты танками. В качестве танков непосредственной поддержки пехоты должны были действовать 560 машин. Придавались они всем дивизиям, которым предстояло наступать на направлениях главных ударов армий. По существу, распределение танков велось по пословице — «всем сёстрам по серьгам»: тринадцать дивизий, в том числе две резервные, получили на усиление по танковой бригаде. В результате, на участках прорыва трёх армии и армейской группы средние плотности танков НЛП оказались низкими (от 3,5 до 6,4 на 1 км участка прорыва). Лишь в 28-й армии их было 12 на 1 км участка прорыва. Таким образом на направлении главного удара фронта танков непосредственной поддержки пехоты оказалось меньше, чем на второстепенном. Боевые порядки танковых батальонов планировалось строить в две линий. В первой линии — тяжёлые танки в боевых порядках стрелковых рот, во второй — лёгкие и средние танки вместе с ротами вторых эшелонов стрелковых батальонов. Равномерное распределение танков и глубокое построение боевых порядков танковых подразделений не обеспечивали их массированного и одновременного применения на направлениях главных ударов армий. При этом следовало ожидать, что манёвр танков будет скован, а эффективность применения танкового оружия значительно снижена.

Опасаясь упреждающих ударов противника, советское командование, наряду с подготовкой исходного положения для наступления, предпринимало меры для организации обороны в глубине расположения своих войск. Кроме тылового оборонительного рубежа, который возводился по линии Донская Нечаевка — Землянск — Алексеевка — Новопавловка, по указанию Генерального штаба, а затем и по приказу начальника инженерных войск Юго-Западного направления от 20 апреля 1942 г., силами 7-й сапёрной армии и местного населения создавалась полоса заграждений глубиной 30 — 45 км. Три её линии должны были прикрыть важнейшие направления в полосах обороны Брянского, а также Юго-Западного фронтов (Курск, Касторное, Воронеж; Курск, Горшечное, Воронеж; Белгород, Новый Оскол, Свобода; Купянск, Ровеньки, Россошь)10.

Крайне недостаточно внимания было уделено организации взаимодействия войск. Маршал С.К.Тимошенко касался этого вопроса при личных встречах с командующими войсками фронтов и командующими армий, а также на совещаниях, которые были проведены им 18 и 20 апреля, 4 и 5 мая. Каких-либо других специальных мероприятий по детальному согласованию усилий войск не проводилось. На проводимых совещаниях присутствовал руководящий состав штабов армий, родов войск и авиации. Ни на одно из них не были приглашены представители 57-й и 9-й армий. Все основные вопросы взаимодействия решались в армиях и дивизиях. Однако разработанные штабами армий таблицы взаимодействия были доставлены в штабы соединений за сутки — двое до начала наступления. Данные этих таблиц были в какой-то мере учтены в планах боя соединений я доведены до частей, но практически на местности вопросы взаимодействия в большинстве дивизий не отрабатывались11.

В период подготовки наступления была проведена значительная перегруппировка войск. Она началась в конце марта I942 г. и проходила с большими трудностями. Во-первых, в штабе фронта и в штабах армий отсутствовал единый план перегруппировки войск. Соединения и части перемещались на основании отдельных распоряжений, которыми определялись только районы сосредоточения и время движения. Лишь 10 апреля директивой штаба Юго-Западного направления был определён порядок перегруппировки войск на период до 22 апреля 1942 г.12 Во-вторых, многие соединения совершали марши пешим порядком в условиях весенней распутицы, разливов рек и отсутствия достаточного количества дорог с твёрдым покрытием или хорошо оборудованных маршрутов движения. Низкой оказалась пропускная способность переправ через реки Оскол и Северский Донец. В-третьих, одновременно с руководством перегруппировкой войск штабам приходилось заниматься размещением вновь прибывающих соединений из резерва Ставки ВГК или с Южного фронта, а также продолжать формирование новой, 28-й армии. Управление этой армии прибыло из резерва Ставки 13 апреля в Белый Колодезь, две дивизии были переданы из 38-й армии, ещё четыре вошли в состав армии в период с 17 по 24 апреля из резерва Ставки ВГК13.

Затруднения, возникшие при перегруппировке войск, отрицательно сказались на полноте и качестве проведения других подготовительных мероприятий. Особенно пострадала подготовка войск и штабов. В частности, сорвалось выполнение плана проведения занятий одновременно во всех соединениях и объединениях в период с 1 по 15 апреля. К тому же командиры частей и подразделений основное внимание вынуждены были переключить на обучение вновь прибывающего пополнения, так как многие солдаты никогда не держали в руках ни винтовки, ни гранаты, ни какого-либо другого оружия. Например, в 300-ю стрелковую дивизию 38-й армии во второй половине апреля прибыло 5717 человек, из которых около половины не владели русским языком и не могли обращаться с оружием. В 169-ю стрелковую дивизию 28-й армии в период с 20 апреля по 5 мая прибыло 13 маршевых рот — 2023 человека14. Никто из прибывших в боях не участвовал. Считалось, что они прошли обучение и владеют оружием, однако проверка показала, что большая часть солдат совершенно необучена15. Примерно такое же положение было и в других дивизиях. Увлекшись одиночной подготовкой солдат, командиры и штабы упустили вопросы «сколачивания» штабов. Не проводились и совместные занятия родов войск на местности.

Большие трудности испытывал фронт с подвозом материальных средств. Согласно принятому 8 апреля плану организации тыла и материального обеспечения армий Юго-Западного фронта, в объединениях намечалось иметь 4 боекомплекта боеприпасов, 7 заправок горючего и 15 сутодач продовольствия16. Накопить таких запасов не удалось. Особенно тяжёлое положение складывалось с обеспечением продовольствием и фуражом. Запасы продовольствия и фуража исчислялись одной — двенадцатью сутодачами. Некоторые соединения какое-то время вообще не имели продовольствия17. Так, 103-я стрелковая дивизия с 28 апреля по 2 мая не имела ни продовольствия, ни фуража. Солдаты по существу голодали. Начался падёж лошадей. Махорки не выдавалось в течении 15 дней18.

Трудности подготовительного периода требовали неординарных действий со стороны командиров, штабов, политорганов, партийных и комсомольских организаций. В основу своей работы они положили приказ наркома обороны № 130 от 1 мая 1942 г., в котором ставилась задача «... добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев». При разъяснении требований приказа Сталина и стоящих перед войсками задач акцент был сделан на разъяснении той части приказа, где говорилось о необходимости «... изучить в совершенстве своё оружие, бить врага наверняка»19. Командиры и политработники понимали, что собраниями, митингами и беседами высокой выучки и боеспособности не добиться, поэтому концентрировали внимание на практических мероприятиях.

В частности, производились перестановки личного состава с целью усиления разведывательных, противотанковых, пулемётных, миномётных расчётов; умелые и опытные бойцы помогали слабо обученным. В войсках воспитывали наступательный порыв, ненависть к немецко-фашистским захватчикам, большое внимание уделяли укреплению воинской дисциплины и морального духа личного состава, повышению бдительности. При этом применялись нестандартные формы воздействия на сознание людей: встречи со свидетелями фашистских зверств, распространение информации о рабской жизни советских людей на оккупированной территории. Например, на основании опроса перешедших линию фронта была разработана листовка, в которой говорилось о том, что 9 мая в Змиеве гитлеровские солдаты окружили рынок, схватили нахоившихся там людей и направили на оборонительные работы к Люботину. Там же приводились цены змиевского рынка; 300 рублей — кошёлка картошки, 120 рублей — литр молока, 25 рублей — пара стаканов ржи20. Говорилось и о том, что на сельскохозяйственных работах немцы впрягают в плуг по 10 — 12 человек и др.21

Для работы в партизанских отрядах и среди населения временно оккупированной территории с 15 марта по май 1942 г.за линию фронта было направлено 16 политработников в качестве представителей политуправления фронта. С каждыми них был оперативный работник и два радиста с радиостанцией22.

К исходу 12 мая подготовка операции в целом завершилась. В результате перегруппировок советскому командованию удалось добиться некоторого превосходства над противником в силах и средствах в полосе Юго-Западного фронта при примерно равном соотношении в полосе всего Юго-Западного направления. Фронт превосходил противника: по людям и артиллерии — в 1,5 раза, по танкам — в 2,5 раза. В авиации силы были примерно равны.

На участках прорыва армий превосходство над противником было более существенным (см. Таблицу 1).

Соотношение сил и средств на участках прорыва армий Юго-Западного фронта к 12 мая 1942 г.23

Анализируя подготовку операции, следует отметить, что план наступления характеризовался решительностью цели, так как группировку противника намечалось разгромить путём двойного охвата с одновременным рассечением её на две части. Ставка ВГК и командование Юго-Западного направления смогли восполнить потери и создать мощные ударные группировки. На направлении главного удара фронта было достигнуто существенное превосходство над противником в танках, в войсках удалось создать высокий наступательный дух.

Вместе с тем, в подготовке операции было много существенных недостатков и досадных просчётов. Прежде всего это относится к плану наступления. Так, решительная по своей сути цель операции должна была выполняться осторожными действиями войск, о чём свидетельствуют и намеченные средние темпы наступления (6 — 8 км в сутки), и недостаточно решительное наращивание сил и средств на направлении главного удара фронта, и поздние сроки ввода в сражение танковых корпусов (использование их предусматривалось лишь на третий день наступления). Просчётом явилось и то, что наступление главной ударной группировки планировалось осуществить из оперативного мешка, слабо защищённого от ударов противника с юга.

Одиннадцати дивизий, имевшихся в составе 57 и 9-й армий Южного фронта было крайне недостаточно для создания непреодолимой обороны в занимаемой ими 176-километровой полосе на южном фасе Барвенковского выступа. Более того, из этих армий были изъяты и переданы в состав Юго-Западного фронта одна стрелковая дивизия, две стрелковых и три танковых бригады, восемь артиллерийских полков и по 500 человек из остальных дивизий. И это делалось несмотря на то, что имелись сведения о сосредоточении танковых соединений армейской группы «Клейст» перед войсками этих армий. Для отражения возможных ударов крупных танковых группировок врага предлагалось создать мощные противотанковые резервы, однако этого не было сделано. Задачи 57 и 9-й армий были пассивными. Лишь одна дивизия 57-й армии должна была наступать и обеспечивать левый фланг оперативной группы генерала Л.В.Бобкина. Всё это позволяло войскам группы «Клейст» свободно маневрировать.

К недостаткам плана следует отнести и то, что не было отдано безоговорочного приоритета наступлению. Часть сил фронта была явно нацелена на ведение обороны. Резервные соединения вместо активных наступательных задач получили указание готовить оборону и контратаки. В то время, когда фронту крайне не хватало дорог, когда срывались сроки сосредоточения войск, возводились оборонительные рубежи и полосы заграждении далеко в тылу наступательных группировок. К другим недостаткам в подготовке операций следует отнести: низкие темпы перегруппировки войск и её незавершённость, пренебрежение штабов и войск оперативной маскировкой, низкий уровень организации управления и взаимодействия, недостаточную сколоченность соединений, объединений и их штабов. Весьма отрицательно повлияла на подготовку операция недооценка как оборонительных, так и наступательных возможностей противника.

2. Наступление Юго-Западного фронта на харьковском направлении

Наступило 12 мая. Едва забрезжил рассвет, как в рощах, балках, лощинах, просто на позициях начались митинги личного состава. На них был доведён приказ Маршала Советского Союза С.К.Тимошенко № 3 о переходе Юго-Западного фронта в решающее наступление. В 6 часов 30 минут, после часовой пристрелки целей, началась артиллерийская подготовка атаки. Через сорок минут после её начала оборона противника подверглась бомбовым и штурмовым ударам авиации. В 7 часов 30 минут ударные группировки Юго-Западного Фронта перешли в наступление одновременно с Барвенковского и Старо-Салтовского плацдармов.

Соединения 6-й армии и армейской группы генерала Л.В.Бобкина 12 мая, преодолев сопротивление подразделений 62-й пехотной и 454-й охранной дивизий, продвинулись на глубину 12 — 15 км и на 36-километровом фронте вышли ко второй полосе обороны, проходившей по западному берегу р. Орель. Форсировав её передовыми частями, они захватили на правом берегу три плацдарма24. Наибольшего успеха в 6-й армии достигла 266-я стрелковая дивизия полковника А.И.Таванцева, которая продвинулась на глубину до 15 км. Отличилась в первый день наступления и армейская группа генерал-майора Л.В.Бобкина. К середине дня, когда стрелковые дивизии прорвали главную полосу и продвинулись на глубину 4 — 6 км, командующий группой, будучи отличным знатоком кавалерийской тактики, решительно внёс коррективы в ранее разработанный план и ввёл в сражение 6-й кавалерийский корпус для своевременного развития тактического успеха в оперативный (по плану корпус должен был вводиться I8 мая). Стремительные действия кавалеристов, которыми командовал генерал-майор А.А.Носков, лишили противника возможности закрепиться на промежуточных рубежах.

Вечером 12 мая и в ночь на 13 мая противник, стремясь ликвидировать захваченный армейской группой плацдарм на р. Орель, ввёл в бой дополнительные силы. Темп наступления кавалерийского корпуса несколько снизился. 13 мая войска южной ударной группировки продвинулись ещё на 4 — 8 км и завершили прорыв второй полосы обороны противника. Таким образом, за двое суток наступления тактическая зона обороны противника была прорвана. Фронт прорыва был расширен до 50 км. Согласно плану операции, 14 мая следовало вводить в сражение 21-й и 23-й танковые корпуса 6-й армии. Обстановка в целом способствовала этому: командующий группой армий «Юг» фельдмаршал фон Бок, не надеясь на сопротивление своих войск, устойчивость которых из-за понесённых потерь снизилась, обратился к Гитлеру с просьбой перебросить из группы «Клейст» 3 — 4 дивизии для ликвидации бреши южнее Харькова; на командном пункте 6-й немецкой армии царило тяжёлое настроение и была начата подготовка к обороне города. Словом, противник находился в критическом состоянии. Нарастив силу удара путём ввода в сражение танковых корпусов и резервов, фронт имел возможность стремительно развить достигнутый успех. К сожалению, это сделано не было.

Причин отказа от разработанного ранее плана операции несколько. Во-первых, к намеченному сроку рубеж ввода танковых корпусов (В. Берека, Ефремовна) полностью захвачен не был. Во-вторых, командующий войсками фронта вынужден был перенацелить авиацию 6-й армии (около 100 самолётов) на поддержку северной ударной группировки, во фланг которой противник нанёс контрудар силами двух танковых и одной пехотной дивизий. Следовательно, при вводе танковых корпусов они могли оказаться без авиационной поддержки. В-третьих, после ввода в прорыв эшелону развития успеха пришлось бы самостоятельно форсировать р. Берестовая, не имея к тому же переправочных средств25. Вязкое дно и широкая пойма не представляли возможности танковым частям переправляться без мостов и переправ. Ощущалась также нехватка горючего26. Однако главной причиной следует считать то, что командование фронта под влиянием сравнительно легко достигнутых в первые дни успехов переоценило возможности своих войск и недооценило способность противника к сопротивлению. Об этом говорит, в частности, содержание боевого донесения штаба фронта от 15 мая. «Для нас теперь совершенно ясно, — сообщалось в донесении, — что противник, сосредоточив в Харькове две полнокровные танковые дивизии, вероятно, готовился к наступлению в направлении Купянск и что нам удалось сорвать это наступление в процессе его подготовки. Очевидно также» что сейчас противник в районе Харькова не располагает такими силами, чтобы развернуть против нас встречное наступление»27. В этом же донесении предлагалось также более активно использовать войска Брянского фронта. «У нас создается впечатление, — докладывал маршал С.К.Тимошенко, — что в настоящее время противник не только не готов к активным действиям в направлении Куpcк-Воронеж или Обоянь-Оскол, но даже не имеет солидных сил для прочного удержания за собой фронта Курск, Обоянь»28.

В этой критической для врага обстановке немецкое командование проявило завидную решительность и сделало всё возможное для укрепления обороны, в частности, резко активизировало действия авиации. Командующий 6-й армией генерал Паулюс, не дожидаясь окончательного сосредоточения в Харькове 305-и пехотной дивизии, изменил станции назначения эшелонам с войсками этой дивизии. Одни были направлены в Красноград, другие — в Тарановку. И уже на исходе 15 мая части 305-й дивизии контратаковали части 6-го кавалерийского корпуса в районе Краснограда. Гитлер потребовал отразить наступление войск Юго-Западного фронта наличными силами и не трогать дивизии из армий группы «Клейста», а начало наступления последней перенести с 16 на 17 мая29.

Нет сомнения, что ввод в сражение танковых корпусов мог бы сорвать все мероприятия противника и коренным образом изменить оперативную обстановку на харьковском направлении. Однако корпуса не были введены ни 14, ни 15, ни 16 мая, хотя к исходу 15 мая, благодаря успешным действиям 411-й и 266-й стрелковых дивизий, которые продвинулись на 7 — 11 км, удалось выйти к р. Берестовая и форсировать её в районе Охочае. Танковые корпуса находились в это время в 25 — 35 км от линии соприкосновения войск и не смогли к 3 часам 16 мая войти в сражение, как того требовал маршал С.К.Тимошенко. Приказ не был выполнен, потому что танковые корпуса не были подготовлены к ночным действиям. Кроме того, саперные подразделения не успевали навести переправы на р. Берестовая.

В эти дни соединения 6-го кавалерийского корпуса полуокружили Красноград и завязали бои на его окраинах. Фронт наступления армейской группы превышал уже 50 км. Обеспечивая левый фланг группы, 16 мая в наступление перешла 150-я стрелковая дивизия 57-й армии.

Ввод эшелона развития успеха был отложен до утра 17 мая. В ночь на 17 мая на р. Берестовая сапёры восстановили три моста. Закончили приготовления к вводу в сражение и танковые корпуса. В 5 часов 17 мая в направлении Тарановки начал выдвижение 21-й танковый корпус. 23-й танковый корпус, переправившись через р. Берестовая, в 8 часов перешёл в наступление в направлении Нов. Водолага. За день боевых действий оба корпуса продвинулись в северо-западном направлении на 14 — 15 км, а стрелковые дивизии — на 6 — 10 км.

Части 6-го кавалерийского корпуса, не овладев Красноградом с ходу, были вынуждены перейти к осаде города в тяжёлых условиях. Из-за большого удаления от тыловых баз срывалась доставка боеприпасов, поэтому корпусу пришлось прекратить атаки до накопления снарядов и мин. Для немцев такой проблемы не существовало, так как Красноград являлся их опорной тыловой базой.

17 мая наступление велось в обстановке, когда на южном фасе Барвенковского выступа соединения 57-й и 9-й армий Южного фронта вели тяжёлые оборонительные бои с перешедшей в наступление армейской группой Клейста. Чтобы усилить войска Южного фронта, маршал С.К.Тимошенко приказал вывести из боя 23-й танковый корпус и направить его против наступающего противника. Из-за плохой работы штаба 6-й армии приказ корпусу был доведён с опозданием на 12 часов, поэтому до полудня 18 мая наступление продолжалось в прежней группировке и с прежними задачами. 23-й танковый корпус овладел Караван, 21-й танковый корпус к исходу дня завязал бои за Борки. Армейская группа, окружив Красноград, вела бои в городе. Продолжавшееся наступление армейской группы Клейста вынудило командующего Юго-Западным фронтом направить против неё и 21-й танковый корпус. Но распоряжение о его выводе из боя запоздало на 10 часов. В силу этого, до 10 часов 19 мая части корпуса наступали вместе со стрелковыми дивизиями 6-й армии, что позволило им достичь южной окраины г. Змиев. Это был последний успех южной ударной группировки. В связи с резким ухудшением обстановки в полосах 57-й и 9-й армий маршал С.К.Тимошенко приказал 6-й армии в 17 часов 20 минут 19 мая перейти к обороне.

Как же проходили боевые действия северной ударной группировки? Наибольшего успеха в первый день наступления добились войска 21 и 38-й армий. Им удалось прорвать главную полосу обороны и продвинуться на глубину 6 — 10 км. Менее успешно наступала 28-я армия, на которую однако возлагалась основная задача по разгрому врага на этом направлении. Она вклинилась в оборону противника лишь на 2 км. Это объяснялось не только прочностью обороны противника в её полосе, но и просчётами в управлении войсками.

Успешные действия войск северной ударной группировки Юго-Западного фронта заставили Паулюса принимать срочные меры для укрепления обороны на ближних подступах к Харькову. Для этого использовались тыловые части, различные сводные подразделения, перебрасывались силы с других направлений. Главной же реакцией на прорыв советских войск стала подготовка мощного контрудара по левому флангу ударной группировки (38-й армии). С этой целью из Харькова начали выдвижение 3 и 23-я танковые дивизии и один пехотный полк30.

Разведка фронта обнаружила выдвижение этих дивизий. Командование сделало правильный вывод о намерениях противника. Однако обстановка в целом оценивалась недостаточно глубоко. Последовавшие меры были направлены лишь на отражение возможного контрудара и ничего не было сделано для наращивания силы удара наступающих войск. Более того, изъятие танков из боевых порядков соединений 38-й армии и сосредоточение их за левым флангом армии ослабило стрелковые дивизии. Командование фронтом не попыталось развить успех 21 и 38-й армий, не уточнило задачи войскам не привлекло к активным действиям дополнительные силы из резерва. Не использовало оно и благоприятную воздушную обстановку. В это время авиация фронта полностью господствовала в воздухе. За весь день противник совершил всего лишь 21 самолёто-пролёт над войсками 21, 28 и 38-й армий31. В целом командование фронтом действовало пассивно и по существу уступило инициативу противнику.

На следующий день 21-я армия продвинулась ещё на 8 — 14 км. Тактическая зона обороны в её полосе была прорвана, соединения вышли на рубеж М. Пристань, Муром, Высокий32. В полосе наступления 28-й армии удалось окружить противника в Терновой. 38-я армия продвинулась в юго-западном направлении на 5 км. Однако во второй половине дня обстановка в её полосе резко изменилась. Противник силами 3 и 23-й танковых дивизий и трёх полков при поддержке авиации нанёс контрудар из района Приволье и Зарожное в общем направлении на Стар. Салтов33. 38-я армия вынуждена была отойти за реку Бол. Бабка, открыв левый фланг 28-й армии. Генералу К.С.Москаленко было приказано перейти к обороне по восточному берегу р. Бол. Бабка. Одновременно командующий фронтом усилил 38-ю армию 162-й стрелковой дивизией (командир — полковник М.И.Матвеев) и 6-й гвардейской танковой бригадой, изъяв их из 28-й армии. Вместо них в распоряжение командующего 28-й армией передавалась 277-я стрелковая дивизия, прибытие которой можно было ожидать не ранее 17 мая.

14 мая боевые действия приняли исключительно острый характер. Соединения 21-й и 28-й армий продвинулись в своих полосах наступления ещё на 6 — 8 км. Фронт прорыва расширился до 56 км. В центре прорыва войска продвинулись на глубину 20 — 25 км 34. Были созданы условия для ввода в сражение эшелона развития успеха 28-й армии, но сделано это не было. Таким образом, не был использован шанс для наращивания усилий и противодействия, таким образом контрудару противника. Развитие успеха на направлении обозначившегося успеха могло оказать существенную помощь 38-й армии, соединения которой с большим напряжением отражали атаки противника на р. Бол. Бабка. В развернувшихся оборонительных боях воины армии проявили исключительное мужество, стойкость. Особенно отличился наводчик орудия сержант И.П.Кавун. Под селом Петровское он уничтожил 3 танка, пушку, три пулемёта, большое количество гитлеровцев. В этот день отважный артиллерист погиб 35.

Вражеское командование продолжало укреплять оборону: уплотнялись боевые порядк