Верю законам природы и логике. Остальное легко может оказаться ложью.
В конце восемнадцатого века, при Потемкине Российская империя была самым процветающим государством, заметно обгонявшим остальной мир. Однако далее наметилось замедление. Россия стала уступать в скорости развития многим европейским государствам. И эта тенденция сохранялась на протяжении последующего столетия. В результате постепенно Россия перешла в разряд неблагополучных и даже во многом отсталых государств. А после этого многолетний коммунистический «эксперимент над ее общественным устройством», с запрещением частной собственности и сворачиванием рынка, сопровождавшийся дальнейшей экономической деградацией, закончился кризисом, в результате которого империя (СССР) распалась на части.
Сегодня все осколки бывшей Российской империи остаются в большей или меньшей степени неблагополучными, поскольку в своем общественном устройстве сохраняют многие прежние элементы. Каждый пытается найти свой путь преодоления проблем. Однако даже наиболее благополучное государство постсоветского пространства, Россия, имеющая огромную ренту от продажи национальных природных богатств, значительно уступает передовым странам мира, и отставание со временем только увеличивается.
Выявить причины этого и устранить их власти не удается. Для этого нужна объективная общественная наука. А те, кто контролируют власть, в гораздо большей степени озабочены задачей ее удержания, чем выводом страны из кризиса. Поэтому социальную нишу общественных наук занимает ее политизированный заменитель, служащий интересам властьимущих по удержанию власти. В результате общественной науки сегодня нет. Квалифицированных кадров в области общественных наук, естественно, тоже.
Исключение составляет только работы автора этой статьи. Однако они в большинстве своем остаются незамеченными, поскольку общий уровень обществоведческой культуры в обществе чрезвычайно низок. Но, тем не менее, эти материалы рано или поздно все же будут востребованы, а потому работа по объяснению имеющегося экспериментального материала, а так же поиск путей по выводу стран постсоветского пространства из кризиса продолжается. В частности в этой статье будет кратко сформулирована общая модель общественных отношений в цивилизации, а так же расписано, как их оптимизировать.
Научный подход к любой теме, в первую очередь, предполагает построение моделей, объясняющих экспериментальный материал. С этого и начнем.
Общество состоит из отдельных людей. Общественные процессы происходят в результате их массовых действий. Поэтому для начала определим, что движет человеком, выясним мотивы его деятельности.
Каждая биологическая особь, выживая в этом мире, решает, как минимум две задачи. Во-первых, надо обеспечить свой организм пропитанием, во-вторых, защитить его от всех внешних и внутренних неблагоприятных факторов. Естественный отбор позаботился о создании соответствующей мотивации. Все, что действует в направлении решения этих двух задач, вызывает удовольствие, что мешает, вызывает неудовольствие. Таким образом, у всех (достаточно развитых) живых существ имеется мотивационный центр («удовольствия-неудовольствия»), обеспечивающий их индивидуальное выживание. В сознании каждой особи биологически запрограммировано стремиться получать как можно больше удовольствия, и как можно меньше неудовольствия.
На человеческом уровне все так же. Жизнь в человеческом обществе усложнилась. Раздражителей центра удовольствия-неудовольствия у человека стало существенно больше, чем у его животных предков. Однако, как и прежде, каждый стремится получать как можно больше удовольствия и как можно меньше неудовольствия. Этот естественный эгоизм, свойственный всему живому, заложен в нашей биологической природе генетически. Он продукт работы естественного отбора. Без него в нашем мире не выжить.
Однако для лучшего выживания не отдельной особи, а уже всего биологического вида, естественный отбор «позаботился» об определенном ограничении эгоизма. Индивидуальный эгоизм желательно ограничить, во-первых, при выкармливании потомства и защите его от любой внешней угрозы. Во-вторых, определенное ограничение эгоизма полезно для коллективных видов. В коллективе надо уметь приспосабливаться к наличию постоянного окружения. А кроме этого в случаях внешней угрозы коллективная система защиты стаи со своими оптимальными стратегиями оказывается более эффективной, следовательно, способствует повышению конкурентоспособности всего вида. Особи, которые жили вопреки этим правилам, имели меньше шансов сохранить свои гены в следующих поколениях. Так что естественный отбор позаботился о создании в нашем сознании соответствующих механизмов.
Не будем обсуждать биологическую сторону организации этого ограничения эгоизма. Это отдельная достаточно большая тема. Чисто же практически для дальнейшего моделирования поведения (высокоорганизованных) животных, и человека в том числе, будет вполне достаточно модели, с двумя независимыми мотивационными центрами. Первый центр эгоистический, второй, назовем его нравственным, ограничивающий индивидуальный эгоизм. Первый центр действует практически постоянно, поскольку именно он обеспечивает каждодневное существование любой особи. В частности инстинкт самосохранения как раз из сферы действия этого центра.
Второй центр включается по мере потребности в связи с возникающей ситуацией, как правило, при той или иной внешней угрозе. В зависимости от уровня угрозы влияние второго центра меняется. В некоторых случаях его действие может пересиливать влияние первого центра, приводя, к примеру, к самопожертвованию в интересах коллектива (стаи). Для лучшего сохранения своего генотипа, самопожертвование вожака стаи, состоящей, как правило, из родственников с близкими генотипами, зачастую вполне оправдано. Следовательно, естественный отбор должен был позаботиться о закреплении такой стратегии поведения. Наличие нравственного центра в сознании как раз и решает эту задачу.
Итак, человеческое общество состоит из индивидуумов, поведение которых определяется двумя мотивационными центрами в сознании. Эгоистический центр включен практически постоянно (если психика нормальна). В критических ситуациях включается второй центр, нравственный, и они действуют сообща.
После того, как мы создали необходимую для дальнейшей работы модель поведения (мотивации) отдельного индивидуума, перейдем к объединению этих индивидуумов, человеческому обществу. Начнем с основополагающих вопросов. Что есть человеческая цивилизация, как и для чего возникает общество, чем наши отношения отличаются от отношений в животном мире, какова природа социальных отношений?
Для начала ограничимся мирным, спокойным существованием общества. Соответственно определяющим в поведении человека будет эгоистический центр. Его действие мы и будем, в первую очередь, учитывать.
Принципиальное свойство, из которого в дальнейшем возникают все прочие отличия человека, это многогранное общественное разделение труда. В животном мире оно тоже уже присутствует, но в самой начальной зачаточной форме. У человека же именно оно играет определяющую роль в создании и дальнейшей организации цивилизации.
Первое проявление разделения труда это коллективное выполнение каких-либо работ сообща несколькими особями. Это самая древняя форма разделения труда, встречающаяся и у животных. У человека же появляется новый тип, которого нет у других обитателей планеты, разделение труда на основе обмена продуктами. Человека создал не труд (любой хищник «работает», добывая себе пропитание), а торговля (обмен). Обмен продуктами позволяет сделать разделение труда глобальным, всеохватывающим.
В чем польза от общественного разделения труда? – В том, что каждый субъект сужает поле своей основной деятельности и наращивает объемы производимой (или добываемой) продукции не столько за счет большего времени, затрачиваемого на это производство, сколько за счет повышения своей квалификации и создания специализированного оборудования. В результате эффективность производства (добычи) многократно возрастает, и все общество, участвующее в общественном разделении труда, становится богаче. Соответственно чем больше разделение труда, тем более развито общество. И хорошим мерилом этого уровня развития могут быть объемы продаж.
Обязательным приложением к разделению труда на основе обмена продуктами становится частная собственность. Без нее все очень сильно тормозится. Общество же, стремясь быть как можно богаче, наоборот должно все делать для облегчения товарообмена. Соответственно любые ограничения частной собственности не полезны для общества, делают его беднее.
С этой же целью, облегчения товарообмена, вводится всеобщий торговый эквивалент – деньги. Первоначально он возникает стихийно. Продавец готов получить за свой товар не то, что ему требуется, а некоторый другой, «промежуточный» товар, хорошо сохраняющийся во времени, и обладающий высокой ликвидностью (который легко продать). А потом меняет этот «промежуточный» товар уже на то, что нужно ему самому. Таким образом, операция обмена распадается на две части, продажу своего товара и куплю нужного товара.
Позже, функцию поддержания и контроля качества и количества торгового эквивалента берет на себя государство. И делается это опять же не просто так, а для того, чтобы упростить рыночным субъектам операции обмена товарами и еще более интенсифицировать обмен, другими словами, способствовать увеличению общественное разделение труда.
Появление торгового эквивалента (денег), в единицах которого можно измерять ценность того или иного товара (услуги) приводит к возникновению понятия цены. Становится возможно все товары сопоставлять друг с другом. Это облегчает покупателю выбор, если есть несколько продавцов. И наоборот продавцы, с одной стороны, стремясь к максимальной выгоде, а с другой – борясь за покупателей, могут варьировать этот параметр. Отсюда возникает новое замечательное следствие. При наличии множества продавцов и покупателей однотипного товара, цена на него устанавливается, как результат баланса между спросом и предложением. Рост предложения товара снижает цену, рост спроса на него наоборот повышает ее.
А в результате возникающая система, назовем ее рынком, получает замечательное качество автоматически регулировать экономику. Возникновение дополнительной потребности приводит к росту цены и стимулирует производителей повысить объемы производства. Если же спрос на что-то падает, то падает цена, и производитель вынужденно сокращает производство, сохраняя, таким образом, ресурсы. Прелесть этой системы в том, что каждый субъект рынка думает только о собственной выгоде, решает свою узкую задачу, посильную на его уровне интеллекта, а экономика автоматически всесторонне регулируется, потребности общества удовлетворяются, ресурсы расходуются самым рациональным образом, общество технически развивается.
Экономику можно регулировать и иными способами. В СССР это, к примеру, пытались делать с помощью государственного планирования. Только достойного заменителя рынку нет. Это уникальный системный регулятор экономики общества, обладающий наивысшей возможной чувствительностью к потребностям общества и быстродействием. Любой иной регулятор будет ему уступать по этим параметрам.
Соответственно политико-экономические системы, в которых рынок сворачивается или сильно ограничивается, будут уступать в скорости развития рыночным обществам. То же самое можно сказать и о частной собственности. Попытки ее ограничивать приводят к сужению рынка и ухудшению его регулирующих свойств.
Коммунисты сталинского толка, выступающие за отмену частной собственности и рынка, это своего рода луддиты (течение, выступающее против технического прогресса) в социальных вопросах. Поэтому нараставшее техническое и экономическое отставание СССР от развитых стран было закономерно. Конкурентоспособными оставались некоторые оборонные отрасли. Но достигалось это только за счет большего расходования всех ресурсов (трудовых, природных) и существенно более низкого уровня жизни общества.
Таким образом, человеческое общество это продукт общественного разделения труда на основе обмена продуктами. Именно рынок связывает отдельные человеческие особи в общество. Так что, по большому счету, рынок и человеческая цивилизация это синонимы.
Через рынок происходит дележ совокупного общественного продукта между членами общества. Рынок это глобальный механизм дележа, который к тому же автоматически всесторонне регулирует экономику, исключительно тонко чувствуя общественные потребности.
Работает он на корыстном (эгоистическом) стремлении каждого рыночного субъекта получать как можно большую долю из совокупного общественного продукта. Таким образом, действия индивидуумов на рынке подчиняются эгоистическому центру в сознании, что вполне соответствует построенной выше модели мотивации отдельного индивидуума.
В принципе существует немало отклонений от рыночных отношений, смоделированных выше. К примеру, кто-то может заниматься благотворительностью, скажем, из чисто альтруистических соображений, вопреки индивидуальному эгоизму. В любом обществе существует антиобщественная преступная прослойка, стремящаяся получать, не давая ничего для обмена, не вписываясь, таким образом, в рыночные отношения. И т.д. Все эти отклонения несложно смоделировать и включить при необходимости в общую модель. Отметим только, что их доля в рыночном обществе не может быть очень большой, поскольку все такие отклонения от рыночных отношений в большей или меньшей степени рынок портят, делая общество менее конкурентоспособным. Поэтому их влияние не должно быть значительным, чтобы рынок нормально функционировал.
Следующий ключевой вопрос общественного устройства это организация власти. Запреты рынка и частной собственности это для общественных отношений своего рода «экзотика», которую могли ввести только крайне ограниченные руководители государства (Сталин не имел среднего образования, и в среде революционеров интеллектуалом никогда не считался). К тому же относительно долго такое было возможно только в необычайно богатой ресурсами России. Никакая другая страна этого просто не выдержала бы. А вот в устройстве власти и вытекающих из этого общественных отношений уже возможно значительное разнообразие. Эти же общественные отношения, как оказывается, тоже непосредственным образом влияют на богатство общества. К анализу этой взаимосвязи и перейдем далее.
К сожалению, исследование этой области очень сильно затруднено тем, что история глобально фальсифицирована. Фальсификация происходила, в первую очередь, для того, чтобы скрыть истинную природу власти, чтобы спрятать от всеобщего обозрения историю возникновения общественных классов и угнетения человека человеком (конкретно крепостного права).
Почему же настоящая история не была воссоздана после отмены крепостного права? – Для этого есть много причин. Приведу одну.
Фальсификация истории происходила не одноразово. Фальсификаций была целая серия. Каждая новая фальсификация осуществлялась с теми или иными политическими целями, актуальными на момент ее проведения. И делалось это, естественно, с подачи власти, в ее интересах. А формировался новый фальшивый слой истории на базе узаконенной предшествующей истории. Если отменить древнюю историю, рухнут и многие более поздние фальшивые построения. Этого никакая власть, занимавшаяся фальсификацией (а этим в большей или меньшей степени грешат все правители), допустить не может. Она все делает, чтобы даже вопрос о глобальной фальсификации истории не мог быть поставлен.
Поэтому подобное случилось только во время серьезного политического кризиса в России в девяностые годы двадцатого века, когда новой власти было просто не до того. Появились публикации академика-математика А.Т. Фоменко, и возник определенный общественный интерес к этой теме.
Сейчас уже несколько лет как реконструирована (в 2009 г.) «Реальная история России и цивилизации». Найти ее можно на сайте «Theorhistory.narod.ru ». При этом в отличие от официальной истории, эта история доказана с математической строгостью.
Это не метафора, а вполне серьезное утверждение, проверить которое может каждый имеющий достаточную физмат подготовку. А в науке уже с начала двадцатого века стало нормой, что математически строгие доказательства признаются истиной, даже если противоречат бытовому «здравому смыслу». Без этого не было бы релятивистской и квантовой механик, и нынешний технический прогресс был бы невозможен.
Однако до официального признания реальной истории еще далеко. Власти, как уже отмечено выше, это совсем не нужно.
Государственной системе официальной истории, естественно, тоже. Во-первых, та выполняет заказ власти, поскольку финансируется ей. Во-вторых, все кто сейчас у руля в официальной научно-исторической системе, свою «научную» карьеру делал на традиционной истории. Признать ее фальшивость, значит девальвировать свои «научные» достижения, а вместе с ними и регалии. В-третьих, научной культуры в этой («научно-исторической») среде нет, поскольку историческое образование специально уже много поколений устроено так, что эти «научные кадры» не могут разобраться с историей, даже будучи допущены в архивы.
А поскольку власть и официальная «наука-история» это результат не признают, обыватель, в большинстве своем вынужденный в «научных» вопросах полагаться на официальное мнение, тоже реальную историю не воспринимает. Ее как бы пока нет, и все продолжают апеллировать к официальной, фальшивой.
Поскольку настоящая история нам дальше потребуется, я вынужден буду кратко изложить ее здесь.
История древних Египта, Междуречья, Греции, Рима, Индии, Китая просто придуманы. Ничего этого не было даже отдаленно. Истории европейских государств сильно удлинены. Реально нашей цивилизации всего около пяти веков.
Человек, как биологический вид возник на территории России, к северу от Кавказа в междуречье Волги и Дона приблизительно в начале тринадцатого века.
Первое человеческое занятие — кочевое скотоводство. Общественное объединение — род.
Физиологически женщина может иметь порядка десяти детей. Так в прошлом и было в сельских семьях. Из-за недостатка пропитания часть погибала в детском возрасте. Если из десяти детей в среднем будет выживать двое, вид будет просто воспроизводиться. Если четверо, то приблизительно за двадцать лет будет происходить удвоение населения, а за двести лет увеличиваться в тысячу раз.
Поскольку с началом кочевого скотоводства решенным оказался вопрос пропитания, то выживать стало гораздо больше детей, и начался быстрый рост численности популяции человека. В пятнадцатом веке скотоводы кочевники плотно заселили степную, лесостепную и полупустынные зоны Евразийского континента, те ландшафты, которые подходили под их производственные навыки.
Дальнейший прирост численности приводил к вытеснению части родов в соседние природные ландшафты. Новые условия в них потребовали создавать новые технологии, чтобы выживать.
Так на южном Урале возникло отгонное скотоводство. Летом, когда кормов избыток, часть рода, как и прежде, кочевала южнее в степях, а другая часть рода заготовляла корма на зиму. Для этих технологий потребовался только новый инструмент. Нужен был топор, чтобы построить теплое деревянное жилье и утепленный загон для скота, а также коса для заготовки кормов. Урал, богатый полезными ископаемыми, позволил эти технологии создать.
Металлические орудия труда дали возможность скотоводам расселяться и по лесной зоне. Однако в глубине лесной зоны кочевать было сложно. Переход от одного пастбища до соседнего стал затруднен. Чтобы сделать переходы как можно реже и на меньшие расстояния, началось дробление стада и, соответственно, человеческого производственного объединения, кормящегося от этого стада. Минимальный размер — парная семья с детьми, пока они еще сами несемейные. Хозяйство стало вестись семьями. Род утратил свое экономическое значение.
Семья уже не имела возможности в одном месте пасти скот, а в другом — заготовлять корма на зиму. Скотоводство стало оседлым. Одомашнились некоторые новые виды животных. Стало развиваться молочное животноводство. У кочевников оно носило второстепенный характер, у оседлых скотоводов его роль заметно выросла. Возникло птицеводство. А для птицы заготовлять на зиму уже нужно было не просто траву, а семена злаков.
Началось производство кормовых культур, которое постепенно превратилось в земледелие. Стала стихийно складываться частная собственность на землю. А вслед за земледелием кормовых культур возникло земледелие и пищевых. Земледелие стало основным видом производственной деятельности оседлых скотоводов.
Хозяйственная деятельность в различающихся природных ландшафтах привела к тому, что разные производители обладали разными предметами. При встрече они вполне могли ими обмениваться. Обмен еще не был жизненно важным. Но операции обмена становились все чаще. Их участники почувствовали пользу от них, стали регулярно встречаться для обмена. Возникли постоянные места торгов, удобные для представителей разных культур.
Как правило, они возникали на границе ландшафтных зон, в которых люди занимались разными видами деятельности, и в большинстве случаев на берегу водоемов. Во-первых, водоем это иной ландшафт со своими специфическими видами промысла, во-вторых, при отсутствии дорог самый удобный способ транспортировки тяжелых грузов.
По мере нарастания объемов продаж разделение труда сделало еще один шаг. Некоторые виды деятельности стали дробиться. К примеру, от скотоводства отделилась обработка шкур и производство из них. Произошло это, когда объемы товаров начали позволять прокормиться от одной этой деятельности. Так же в отдельные виды деятельности выделились производство металлических орудий, гончарных предметов и т.д. В цивилизации появились ремесленники.
Каждый сельский производитель привязан к своему природному ландшафту. А ремесленник в большинстве случаев свободен в выборе места производства. Поэтому ему удобнее всего свою мастерскую расположить вблизи рынка. Места торгов начали обрастать поселениями ремесленников и стали превращаться в города.
У животных, да и во всех древних видах деятельности человека (охота, собирательство, скотоводство, земледелие) соседи не нужны. Они во многих случаях даже мешают, поскольку расходуют те же природные ресурсы, и начинается их нехватка. В городах же концентрация большого количества людей на малой территории диктуется их экономической потребностью, присутствия на рынке. Именно там возникает человеческое общество.
А вместе с концентрацией людей на ограниченной территории возникают и новые проблемы, которые желательно решать. Приведу для начала одну из них.
Повышенная концентрация людей и домашних животных на небольшой территории города приводила к возникновению антисанитарных условий. Это влекло за собой распространение грызунов и насекомых, всплески пищевых отравлений и эпидемии людей и домашних животных.
Причем если проблемы иного сорта каждый производитель, род или семья, как то решал самостоятельно, то эту проблему можно было решать только сообща. Поэтому очень быстро в городах возникла новая форма власти, которой до того не было ни у животных, ни у человека, общее собрание всех горожан, вече.
Городское сообщество начинало искать способы решения общих проблем. Вероятно, пробовались разные варианты. В начале, к примеру, город мог переезжать на новое, еще не замусоренное место, как это делали скотоводы кочевники. Однако стоянки скотоводов природа успевала восстанавливать. С городом из-за иного масштаба было сложнее. Скоро в ближайшей округе чистых мест, пригодных для размещения города, не оставалось.
Потом могли пробоваться варианты общей повинности по уборке территории. Однако рано или поздно методом проб и ошибок горожане приходили к самому выгодному варианту с точки зрения экономики. Они нанимали людей для уборки. А нанятым надо платить.
Так в городах возникли первые налоги. Они были еще примитивны и натуральны. Мусорщику всего-то было нужно место для ночлега, еда и одежда. Реально он ночевал и кормился поочередно у всех горожан.
Однако количество проблем, которые надо было решать сообща, нарастало, а вместе с этим росли и налоги. Надо было бороться с преступностью и следить за порядком. Контролировать состояние объектов, находящихся в общем пользовании (дороги, городские стены и ворота), строить их и ремонтировать, осуществлять противопожарные меры и т.д. А на все опять же были нужны налоги, которые хоть и платили, но без особого рвения. Так что их еще надо было собирать и вести учет. А еще надо было контролировать работу всех этих служб.
В результате стала нужна исполнительная власть, которая бы контролировала все городские службы, финансировала их и собирала на это налоги. Ее приглашали (нанимали) из своих горожан, или даже со стороны.
Так естественным образом, без насилия, исключительно в интересах самих горожан, совершенно оправдано экономически технологически и культурно возникла первая еще примитивная государственность, и стали собираться налоги. Приблизительно так по ТИ (традиционной истории) выглядела Новгородская демократия еще в шестнадцатом веке. Эта схема возникновения государственности работоспособна и естественна. В ней заинтересованы все участники событий. Нет никого, кому бы это было невыгодно. Нет эксплуатации, нет насилия. Возникновение государственной власти это лишь одно из проявлений общественного разделения труда.
К слову сказать, все схемы возникновения государственности из официальной истории неработоспособны с точки зрения экономики и развития технологий. Они также не проходят, если рассматривать их в сочетании с развитием сознания в цивилизации. Всю эту критику можно найти в «Научном обществоведении». В данной же статье мы на это всерьез отвлекаться не будем, а приведем всего один (но убийственный) довод в пользу предлагаемой схемы возникновения государственности.
Представим гипотетически, что официальная история все же верна. На протяжении тысячелетий существовали древние цивилизации в Египте, Греции, Риме, а в южнорусских степях пустовали благодатные для человека территории, в которых можно было комфортно существовать на том уровне культуры и технологий. Если всего несколько семей (или один род) перебрался бы сюда, а такое совершенно естественно, то ничто не мешало осуществлению сценария, рассмотренного выше. Всего за три – четыре столетия здесь были бы плотно заселенные территории с возникшими государствами. Наличие соседних цивилизаций могло только ускорять этот процесс через торговлю и обмен технологиями, тормозить не могло.
Цивилизация реально развивается по самому быстрому сценарию. Люди в пределах того, что им позволяет ситуация методом проб и ошибок пробуют разные варианты. А исторический отбор (через рынок, демографическую ситуацию, военную экспансию и т.д.) приводит к тому, что лучший экономически (следовательно, самый быстрый) сценарий оказывается определяющим.
Чтобы уж окончательно закрыть вопрос о реальной истории, освещу еще один момент, подробно разобранный в названных выше книгах. История календарей полностью расписана и доказана с математической строгостью с привязкой к астрономии и без каких-то непроверяемых предположений. Первоначально в цивилизации пользовались лунным календарем, и окончательный переход на солнечный был осуществлен только с 1784 года с сохранением прежней нумерации. А до того годом считался лунный цикл средней длительностью ~ 29,5 суток, и 1783 «год» еще был лунным. Сегодня в официальной истории эти годы выдают нам за солнечные (~ 365 суток). Отсюда удлиненная (в двенадцать раз) история цивилизации, которую, естественно, пришлось выдумывать. Наше летоисчисление в действительности идет от рождения мирового императора Константина (1 января 1640 года). И даты большинства событий (до 1784 года), приводимые в этой статье, получены из официальных дат просто путем пересчета их с другой (лунной) шкалы.
Но вернемся к реальной истории цивилизации. Возникнув в городах, первая государственность очень быстро распространилась и на окрестных селян. Это не было военным покорением. Не было у власти полномочий, инструментов (армии) и заказа от общего собрания горожан (вече) кого-то завоевывать. Не нужно это было горожанам и власти соответственно тоже. Демократия по своей природе неагрессивна.
Окрестные селяне сами регулярно бывали в городе, платили некоторые налоги, участвовали в общих собраниях, которые случались во время их присутствия. Они видели некоторые плюсы от наличия власти, и в этой связи надо чуть подробнее остановиться еще на одной проблеме цивилизации того периода.
Спорные ситуации, как в животном мире, так и в человеческих объединениях это обычное явление. Умение разрешать их, чтобы все не выливалось в серьезный конфликт, очень важно с точки зрения экономии ресурсов. В стае животных это, как правило, делает вожак. В роду – глава рода. Речь не о том, честно или нечестно, справедливо или несправедливо осуществляется арбитраж. На животном уровне сознания или в древних человеческих объединениях об этом речи не могло быть. Главное – просто пресечь конфликт, не дать ему дойти до убийств или постоянной незатухающей войны.
В возникших городах, с относительно высокой плотностью населения, это стало весьма актуально. Поэтому одной из основных функций исполнительной власти был арбитраж, который бы все горожане добровольно признавали. Соответственно на роль судьи (арбитра в бытовых спорах) годился тот, кого горожане, исходя из сложившихся норм и традиций, признавали бы таким арбитром. Лучше других на эту роль подходил глава крупного рода. Если было несколько кандидатов, народ города голосовал (криком выражал согласие или несогласие) на общем собрании.
Но самым высоким авторитетом в этом вопросе для всей цивилизации был глава первого рода кочевников, от которого отпочковывались остальные. С самого начала дробление на отдельные роды происходило чисто технически, только для того, чтобы эффективно управлять стадами. Формального деления не было. Глава первого рода оставался главой всего рода человеческого. Его арбитраж признавали все. Назывался он Ханом (Иоанном).
В древности единственный способ обучения был через совместный труд и подражание. Поэтому любые профессиональные знания и навыки передавались от отца к сыновьям. То же самое относилось и к профессии судьи. Во времена, пока сознание людей еще было неразвито, логикой никто не владел, умение судить (осуществлять арбитраж) стало прерогативой рода Хана. Это было, во-первых, определенное умение, во-вторых, серьезная привилегия.
Города, которые имели такую возможность, старались пригласить к себе на роль судейской (и исполнительной) власти представителей этого рода (он назывался князем). А для того, чтобы привилегия не девальвировала с появлением множества наследников этой профессии, всех кого отпускали из рода Хана на княжение, кастрировали. Задача решалась средневековыми методами жестко, но эффективно. Окончательно вся эта «система воспроизводства власти» прекратила свое существование только в самом конце восемнадцатого века.
Пока же система работала, в истории случились всего три нарушения этого правила. Каждое из них привело к своей смуте. Поскольку именно борьба за власть и доставляемые ею привилегии было определяющим мотивом политики того древнего периода, то рассмотрение этих смут фактически и даст нам краткую историю цивилизации.
Первое нарушение произошло, когда на должности князя в Ярославле (как и любой молодой город, он назывался первоначально Новгород) в результате стечения обстоятельств оказался некастрированный представитель ханского рода, и у него появились наследники (родился внук). Чтобы исправить это нарушение, с юга, из зоны кочевников, был совершен набег (1548 г.) на Ярославль (Новгород). Однако ополчение Новгорода, возглавляемое своим князем, встретило противника на переправе через Москву реку, в месте, которое невозможно было обойти.
После множества безуспешных попыток более многочисленного отряда кочевников переправиться, они вынуждены были вступить в переговоры. По результатам переговоров решили весь конфликт разрешить в ходе поединка братьев, претендовавших на роль Хана.
Победил князь Ярославля. После этой победы он стал Ханом (всей цивилизации), начал собирать налоги. На месте победы он заложил город (Москву она же Иерусалим) и перенес туда свою ставку. Кроме этого из своих ополченцев он сформировал единственное военизированное формирование того времени, которое выполняло полицейские функции, поддерживало установившийся порядок, собирало налоги по всей империи. У членов этого отряда было много названий – прозвищ. Одно из них казаки (гуси белые по-тюркски). Другое – сарацины (царские чиновники, отсюда Сорочинцы). Это был самый первичный госаппарат в цивилизации.
Но вернемся к сражению. В истории от этого сражения осталось множество следов-дублей, часть из которых вписана в официальную историю, а часть сохранилась только в исторических апокрифах, которые когда-то были официальной историей, а сейчас таковыми уже не признаются. Перечислю некоторые. Куликовская битва (1380 г.). Стояние на Угре (1480 г.). Бой Мстислава с Редедей. Библейский бой Давида с Голиафом. У князя победителя в официальной истории и апокрифах сохранилось еще и другие имена (прозвища). Иван (Хан) III. Рюрик (русский рейх). Георгий (земледелец) – Победоносец. Дмитрий (сын Земледельца) Донской (Дон – река) это одно из прозвищ его старшего сына, тоже участвовавшего в сражении.
Перед второй смутой случилось одно важное событие, о котором необходимо упомянуть. Зона степей была сильно перенаселена. В ней уже началась экологическая катастрофа. Библейские «Казни Египетские» именно про это. В середине шестнадцатого века было принято решение расселить кочевников из евразийских степей по всей планете. Осуществлялось это переселение на парусно-весельных стругах (казачий коч) в режиме каботажного плавания. Дубль с этого – библейский Великий исход из Египта (раньше Египтом назывались южнорусские степи). Тогда были заселены Центральная и Западная Европа, Южная и Юго-восточная Азия, Африка, Америка, Австралия.
К примеру, в ТИ (традиционная история) считается, что венгры (Угры) пришли в Европу с Востока. В действительности это относится ко всему населению Центральной и Западной Европы. Оно появилось здесь только во время Великого переселения, начавшегося в 1552 году.
Весь мир чисто организационно поделили на три Великих княжества: Московское (самое малое), Тверское – Центральная Европа, столица Прага (Тверь), Рязанское (весь остальной мир) – столица Астрахань. В официальной истории Астрахань считается источником множества смут, отсюда ее прозвище Смутарахань или переделанное Тмутаракань.
На карте мира существуют границы между государствами, проведенные по линейке, к примеру, в Африке. Это следы того, что эти территории когда-то были далекой окраиной, их дележ происходил издалека, во время переговоров политиков, даже не имевших представлений об этих территориях. На карте Европы такая граница, хотя позже со временем несколько размытая в результате войн, тоже есть. Она идет с севера на юг, разделяя Центральную и Западную Европу, и, несмотря на размытость, легко обнаруживается. Два древних ее названия Угра (отсюда Угры – венгры) и Рубикон (который позже перешел Цезарь с армией). В принципе и название Европа (еврейская, мягко говоря, окраина), если знать его этимологию, об этой истории напоминает. Относилось оно первон<