1)Неореализм
Неореализм возник в итальянском искусстве в середине 40-х гг. 20 в. как антифашистское и демократическое национальное искусство.
Истоки неореализма
лежали в другом течении итальянской литературы – веризме, зародившемся в конце 19 в. Неореализм проявился в кино, литературе, театре и изобразительном искусстве.
Главным героем неореалистических произведений был человек из народа, обладающий высокими душевными качествами и борющийся за общенациональное дело и социальную справедливость. Главная проблема, которую затрагивали писатели-неореалисты, заключается в том, сможет ли обычный человек сохранить достоинство в этом жестоком и несправедливом мире. В изобразительном искусстве представителями неореализма были Р. Гуттузо, Г. Мукки, Э. Треккани, А. Фужерон, Б. Таслицкий. В кинематографе – режиссеры Л. Висконти, В. Де Сика, Р. Росселлини, Дж. Де Сантис, П. Джерми, К. Лидзани, Л. Дзампа.
В литературе неореализм противопоставлялся различным модернистским течениям, а особенно – профашистскому искусству. Основным жанром неореализма был так называемый «лирический документ». В основе его лежала реальная автобиография, приукрашенная элементами художественного вымысла. Примерами таких произведений служат «Улица Магадзини» и «Семейная хроника», «Метелло» В. Пратолини, «Христос остановился в Эболи» К. Леей, «Неаполь-миллионер» Э. Де Филиппо.
В середине 50-х гг. 20 в. неореализм постепенно угасает, а сами проповедники неореализма признаются, что не смогли раскрыть сложные противоречия новой действительности. В 70-х гг. художественные произведения, произведения живописи и кино, созданные в духе неореализма, стали называть политическими.
|
|
2)Акмеизм
Новое модернистское течение, акмеизм, появилось в русской поэзии в 1910-х гг. как противопоставление крайнему символизму. В переводе с греческого, слово «akme» означает высшую степень чего-либо, расцвет, зрелость. Акмеисты выступали за возвращение образам и словам их первоначального значения, за искусство ради искусства, за поэтизацию чувств человека.
В 1912 г. поэты С. Городецкий, Н. Гумилев, О. Мандельштам, В. Нарбут, А. Ахматова, М. Зенкевич и некоторые другие объединились в кружок «Цех поэтов». Основоположниками акмеизма были Н. Гумилев и С. Городецкий. Акмеисты называли свое творчество высшей точкой достижения художественной правды. Они не отрицали символизма, но были против того, что символисты уделяли так много внимания миру таинственного и непознанного. Акмеисты указывали, что непознаваемое, по самому смыслу этого слова, нельзя познать. Отсюда стремление акмеистов освободить литературу от тех непонятностей, которые культивировались символистами, и вернуть ей ясность и доступность.
Акмеисты старались всеми силами вернуть литературу к жизни, к вещам, к человеку, к природе. Так, Гумилев обратился к описанию экзотических зверей и природы, Зенкевич – к доисторической жизни земли и человека, Нарбут – к быту, Анна Ахматова – к углубленным любовным переживаниям. Стремление к природе, к «земле» привело акмеистов к натуралистическому стилю, к конкретной образности, предметному реализму, что определило целый ряд художественных приемов. В поэзии акмеистов преобладают «тяжелые, увесистые слова», количество имен существительных значительно превосходит количество глаголов.
Произведя эту реформу, акмеисты в остальном соглашались с символистами, объявив себя их учениками. Потусторонний мир для акмеистов остается истиной; только они не делают его центром своей поэзии, хотя последней иногда не чужды мистические элементы. Произведения Гумилева «Заблудившийся трамвай» и «У цыган» сплошь пронизаны мистицизмом, а в сборниках Ахматовой, вроде «Четок», преобладают любовно-религиозные переживания. Акмеисты ни в коем случае не являлись революционерами по отношению к символизму, никогда себя таковыми и не считали; они ставили своей основной задачей только сглаживание противоречий, внесение поправок.
В той части, где акмеисты восстали против мистики символизма, они не противопоставили последнему настоящей реальной жизни. Отвергнув мистику как основной лейтмотив творчества, акмеисты начали фетишизировать вещи как таковые, не умея синтетически подойти к действительности, понять ее динамику. Для акмеистов вещи реальной действительности имеют значение сами по себе, в статическом состоянии. Они любуются отдельными предметами бытия, причем воспринимают их такими, какие они есть, без критики, без попыток осознать их во взаимоотношении, а непосредственно, по-звериному.
Основные принципы акмеизма:
• отказ от символистских призывов к идеальному, мистической туманности;
• принятие земного мира таким, какой он есть, во всей его красочности и многообразии;
• возвращение слову первоначального значения;
• изображение человека с его истинными чувствами;
• поэтизация мира;
|
|
• включение в поэзию ассоциаций с предшествующими эпохами.
|
|
3) Футуризм
Футуризм – одно из течений модернизма, зародившееся в 1910-х гг. Наиболее ярко представлен в литературе Италии и России. 20 февраля 1909 г. в парижской газете «Фигаро» появилась статья Т. Ф. Маринетти «Манифест футуризма». Маринетти в своем манифесте призывал отказаться от духовно-культурных ценностей прошлого и строить новое искусство.
В России статья Маринетти была опубликована уже 8 марта 1909 г. и положила начало развитию собственного футуризма. Основоположниками новогшо течения в русской литературе были братья Д. и Н. Бурлюки, М. Ларионов, Н. Гончарова, А. Экстер, Н. Кульбин. В 1910 г. в сборнике «Студия импрессионистов» появилось одно из первых футуристических стихотворений В. Хлебникова «Заклятие смехом». В том же году вышел сборник поэтов-футуристов «Садок судей». В нем были напечатаны стихи Д. Бурлюка, Н. Бурлюка, Е. Гуро, В. Хлебникова, В. Каменского. Бессмысленному на первый взгляд названию сборника футуристы придавали особое значение. Садок для них символизировал клетку, в которую загнаны поэты, а судьями они называли самих себя.
В 1910 г. кубофутуристы объединились в группу. В ней состояли братья Бурлюки, В. Хлебников, В. Маяковский, Е. Гуро, А. Е. Крученых. Кубофутуристы выступали на защиту слова как такового, «слова выше смысла», «заумного слова». Кубофутуристы разрушили русскую грамматику, словосочетания заменили сочетанием звуков. Они считали, что чем больше беспорядка в предложении, тем лучше.
В 1911 г. И. Северянин одним из первых в России провозгласил себя эгофутуристом. К термину «футуризм» он приставил слово «эго». Эгофутуризм можно буквально перевести как «я – будущее». Вокруг И. Северянина сплотился кружок последователей эгофутуризма, в январе 1912 г. они провозгласили себя «Академией Эго поэзии». Эгофутуристы обогатили словарный запас большим количеством иностранных слов и новообразований.
В 1912 г. футуристы объединились вокруг издательства «Петербургский Глашатай». В группу входили: Д. Крючков, И. Северянин, К. Олимпов, П. Широков, Р. Ивнев, В. Гнедов, В. Шершеневич.
В России футуристы называли себя «будетлянами», поэтами будущего. Футуристов, захваченных динамизмом, уже не удовлетворял синтаксис и лексикон предшествующей эпохи, когда не было ни автомобилей, ни телефонов, ни фонографов, ни кинематографов, ни аэропланов, ни электрических железных дорог, ни небоскребов, ни метрополитенов. У поэта, исполненного нового чувства мира — беспроволочное воображение. В нагромождение слов поэт вкладывает мимолетные ощущения. Слова нагромождаются друг на друга, спеша передать сиюминутные чувства автора, поэтому произведение похоже на телеграфный текст. Футуристы отказались от синтаксиса и строфики, придумывали новые слова, которые, по их мнению, лучше и полнее отражали действительность.
4) Символизм
Символизм как литературное течение зародился во Франции в 80-х гг. 19 в. Основой художественного метода французского символизма является резко субъективированный сенсуализм (чувственность). Символисты воспроизводили действительность как поток ощущений. Поэзия избегает обобщений, ищет не типическое, а индивидуальное, единственное в своем роде.
Поэзия приобретает характер импровизации, фиксируя "чистые впечатления". Предмет теряет ясные очертания, растворяется в потоке разрозненных ощущений, качеств; доминирующую роль играет эпитет, красочное пятно. Эмоция становится беспредметной и "невыразимой". Поэзия стремится к усилению чувственной насыщенности и эмоционального воздействия. Культивируется самодовлеющая форма. Представителями французского символизма являются П. Верлен, А. Рембо, Ж. Лафорг.
Господствующим жанром символизма была "чистая" лирика, лиричными становятся роман, новелла, драма.
В России символизм возник в 90-х гг. 19 в. и на своем первоначальном этапе (К. Д. Бальмонт, ранний В. Я. Брюсов и А. Добролюбов, а в дальнейшем – Б. Зайцев, И. Ф. Анненский, Ремизов) вырабатывает стиль упадочного импрессионизма, аналогичного французскому символизму.
Русские символисты 1900-х гг. (В. Иванов, А. Белый, А. А. Блок, а также Д. С. Мережковский, С. Соловьев и другие), стремясь преодолеть пессимизм, пассивность, провозгласили лозунг действенного искусства, преобладание творчества над познанием.
Материальный мир рисуется символистами как маска, сквозь которую просвечивает потустороннее. Дуализм находит выражение в двупланной композиции романов, драм и "симфоний". Мир реальных явлений, быта или условной фантастики изображается гротескно, дискредитируется в свете "трансцендентальной иронии". Ситуации, образы, их движение получают двойное значение: в плане изображаемого и в плане ознаменовываемого.
Символизм избегает логического раскрытия темы, обращаясь к символике чувственных форм, элементы которых получают особую смысловую насыщенность. Сквозь вещественный мир искусства "просвечивают" логически невыражаемые "тайные" смыслы. Выдвигая чувственные элементы, символизм отходит в то же время от импрессионистического созерцания разрозненных и самодовлеющих чувственных впечатлений, в пестрый поток которых символизация вносит известную цельность, единство и непрерывность.
Лирика символизма нередко драматизируется или приобретает эпические черты, раскрывая строй "общезначимых" символов, переосмысливая образы античной и христианской мифологии. Создается жанр религиозной поэмы, символически трактованной легенды (С. Соловьев, Д. С. Мережковский). Стихотворение теряет интимность, становится похожим на проповедь, пророчество (В. Иванов, А. Белый).
Немецкий символизм конца 19 – начала 20 вв. (С. Георге и его Группа, Р. Демель и другие поэты) являлся идеологическим рупором реакционного блока юнкерства и крупной промышленной буржуазии. В немецком симовлизме рельефно выступают агрессивные и тонизирующие стремления, попытки борьбы с собственным упадочничеством, желание отмежеваться от декадентства, импрессионизма. Сознание декаданса, конца культуры немецкий символизм пытается разрешить в трагическом жизнеутверждении, в своеобразной "героике" упадка. В борьбе с материализмом, прибегая к символике, мифу, немецкий символизм не приходит к резко выраженному метафизическому дуализму, сохраняет ницшеанскую "верность земле" (Ницше, Георге, Демель).
Немецкий символизм оказал большое влияние на формирование фашистской идеологии. В фашизме воспроизводятся обе линии немецкого символизма: "языческий" индивидуализм "белокурого зверя", открытое выступление на платформе империалистической буржуазии, с одной стороны, и демагогическая проповедь "надклассовых", "общезначимых" ценностей как попытка расширить социальную базу диктатуры монополистического капитала.
5) Имажинизм
Имажинизм – направление в литературе и живописи. Возникло в Англии незадолго до войны 1914-1918 гг. (основатели – Эзра Поунд и Уиндгэм Люис, отколовшиеся от футуристов), на русской почве развилось в первые годы революции. Русские имажинисты выступили со своей декларацией в начале 1919 г. в журналах "Сирена" (Воронеж) и "Советская страна" (Москва). Ядро группы составляли В. Шершеневич, А. Мариенгоф, С. Есенин, А. Кусиков, Р. Ивнев, И. Грузинов и некоторые другие.
Организационно они объединялись вокруг издательства "Имажинисты", "Чихи-Пихи", книжной лавки и небезызвестного в свое время литературного кафе "Стойло Пегаса". Позднее имажинистами выпускался журнал "Гостиница для путешествующих в прекрасном", прекратившийся в 1924 г. на четвертом номере. Вскоре после этого группа распалась.
Теория имажинизма основным принципом поэзии провозглашает преобладание "образа как такового". Не слово-символ с бесконечным количеством значений (символизм), не слово-звук (кубофутуризм), не слово-название вещи (акмеизм), а слово-метафора с одним определенным значением является основой имажинизма. "Единственным законом искусства, единственным и несравненным методом является выявление жизни через образ и ритмику образов" ("Декларация" имажинистов). Теоретическое обоснование этого принципа сводится к уподоблению поэтического творчества процессу развития языка через метафору.
Если в практической речи "понятийность" слова вытесняет его "образность", то в поэзии образ исключает смысл, содержание. В связи с этим происходит ломка грамматики, призыв к аграмматичности: "смысл слова заложен не только в корне слова, но и в грамматической форме. Образ слова только в корне. Ломая грамматику, мы уничтожаем потенциальную силу содержания, сохраняя прежнюю силу образа" (Шершеневич).
Ориентация на образность привела имажинистов к разработке самых разнообразных приемов построения образа. "Образ – ступенями от аналогии, параллелизмов, сравнения, противоположения, эпитеты сжатые и закрытые, приложения политематического, многоэтажного построения – вот орудия производства мастера искусства" ("Декларация"). К этому следует прибавить, что повышение образности достигалось имажинистами не только разнообразием и сложностью всех этих схем построения образа, но и неожиданным сопоставлением далеких представлений, по принципу "беспроволочного воображения" (Маринетти), "сбитием чистого и нечистого" на основании "закона о магическом притяжении тел с отрицательными и положительными полюсами" (Мариенгоф), употреблением ранее нецензурных выражений.
Изощряясь в образотворчестве, частью навеянном лингвистическими этимологиями, частью же создаваемом по случайным созвучиям слов, имажинисты готовы целиком принять упреки в неестественности, надуманности, так как "искусство всегда условно и искусственно" (Шершеневич).
В 1923 г. имажинисты отказались от крайностей своей теории, признав, что "малый образ" (слово-метафора, сравнение) должен быть подчинен образам высших порядков: стихотворению как лирическому целому, "образу человека", сумме лирических переживаний. Здесь уже начало конца имажинизма, так как с отказом от принципа автономности "малого образа" имажинизм в большой мере теряет основания к самостоятельному существованию.
Детальнее охарактеризовать всю школу в целом едва ли возможно: в ее состав входили поэты весьма разнородные как по своим теоретическим взглядам и поэтической практике, так и по социальным и литературным связям. Поэзия В. Г. Шершеневича и А. Б. Мариенгофа – продукт той деклассированной городской интеллигенции, которая утеряла всякую почву, все живые социальные связи и последнее пристанище нашла в богеме. Все творчество их являет картину крайнего упадка и опустошенности. Декларативные призывы к радости бессильны: поэзия их полна упадочнической эротикой, насыщающей большинство произведений, загруженных обычно темами узко личных переживаний, полных неврастенического пессимизма, обусловленного неприятием Октябрьской революции.
Совсем отлична природа имажинизма С. А. Есенина, представителя деклассирующихся групп деревенского зажиточного крестьянства, кулачества. Правда, и здесь в основе лежит пассивное отношение к миру. Но эта черта сходства – абстракция от совершенно другого комплекса предпосылок. Имажинизм Есенина идет от вещной конкретности натурального хозяйства, на почве которого он вырос, от антропоморфизма и зооморфизма примитивной крестьянской психологии. Религиозность, окрашивающая многие из его произведений, также близка примитивно-конкретной религиозности зажиточного крестьянства.
Таким образом имажинизм не представляет собою единого целого, а является отображением настроений нескольких деклассированных групп буржуазии, в мире "самовитых слов" ищущих убежища от революционных бурь.
6) Пролетарская литература
Пролетарская литература отражает действительность с позиций мировоззрения пролетариата как класса, возглавляющего борьбу трудящихся за социалистическое общество. Определяющей чертой пролетарской литературы является не столько социальное происхождение ее создателей, сколько пролетарское социалистическое идейно-художественное содержание их творчества.
В своей революционной практике пролетариат создает и развивает все стороны и формы своей идеологии, в том числе и художественную литературу. Решающий признак пролетарской литературы тот, что эта творчески свободная литература революционна, антибуржуазна, социалистична и по характеру, и по цели.
Решающий признак пролетарской литературы – ее социалистическая устремленность. Чем выше ступень развития последовательно-революционной социалистической борьбы рабочего класса, тем полнее и ярче выражена социалистическая устремленность пролетарской литературы. Если творчество первых пролетарских поэтов XIX века проникнуто общедемократическими и временами даже либеральными мечтами, а социалистические тенденции выражены смутно, неопределенно, то боевым пафосом, глубокой убежденностью в победе рабочего класса звучат произведения эпохи подготовки революции (стихи Д. Бедного).
Уже в ранних своих произведениях М. Горький, рисуя мир капиталистических отношений как мир порочный, противоестественный ("Фома Гордеев", "Супруги Орловы"), указывает, что выходом из этой порочной действительности является не анархический бунт босяков, не индивидуалистический пассивный протест интеллигентов, а организованная революционная деятельность пролетариата, единственного до конца революционного класса, способного устранить величайшие несправедливости общественного строя ("Мать", "Враги"). Уверенностью в победе социалистического пролетариата отмечены произведения многочисленных рабочих-поэтов дооктябрьской поры.
После Октябрьской революции 1917 г. особенно ярко раскрывается роль большевистской партийности в пролетарской литературе. Среди произведений, посвященных изображению гражданской войны, до сих пор образцами почитаются такие, как "Чапаев" Д. Фурманова, "Железный поток" А. С. Серафимовича, "Разгром" А. Фадеева. Сила этих произведений в том, что их авторы, изображая эпоху гражданской войны, сумели художественно вскрыть пролетарское содержание революции, политический рост масс, в ней участвующих, роль большевистского руководства, пролетарской сознательности.
Пролетарская литература возникает и формируется в условиях революционной борьбы пролетариата и в свою очередь служит показателем как общественной активности рабочего класса, так и его политической зрелости.
Литературно значительные произведения пролетарского творчества вырастают на почве революционных выступлений рабочего класса. В период 1848 г. во Франции проявляют себя поэты П. Дюпон, Г. Леруа, в Германии – Ф. Фрейлиграт, соратник и друг Маркса и Энгельса, Георг Веерт и другие. В 1871 г., в год Парижской коммуны, рабочие песни создаются такими поэтами, как Ж. Б. Клеман, Ж. Жуи, Э. Потье, плеяда рабочих-поэтов возрастает значительно.
Весьма характерно, что наибольших успехов достигает пролетарская литература в тех странах, где пролетариат имеет больший опыт борьбы и обладает высокой политической зрелостью. Так, в годы "стабилизации" капитализма, после революции 1918-1923 гг., формируется пролетарская литература в Германии. Пролетарские писатели И. Бехер, А. Шарер, К. Нейкранц, Г. Мархвитц, В. Бредель, Э. Вейнарт и другие в своем творчестве отразили эпизоды борьбы германского пролетариата, разоблачали приемы фашистской буржуазии, попытки ее начать войну с СССР. Опыт диктатуры пролетариата в Венгрии определил собой качественный и количественный рост венгерской пролетарской литературы. Б. Иллеш, А. Гидаш, А. Барта, А. Габор, А. Комьят, А. Гергель, Л. Киш – писатели венгерского пролетариата, заслуженно получившие широкую известность.
Художественный метод пролетарской литературы – социалистический реализм. Явления действительности изображаются пролетарскими художниками разносторонне, в развитии, с учетом характерных для этих явлений противоречий. Сосредоточенные на изображении главных, существенных тенденций развития объективной действительности, пролетарские писатели показывают, как в практике людей преодолеваются отрицательные явления прошлого. Они показывают, что процесс революционной ломки сложен, труден, но вместе с тем объективно необходим, что только через эту ломку и искоренение всех "родимых пятен" прошлого достигается возрождение человечества. Метод социалистического реализма в пореволюционной пролетарской литературе включает в себя разоблачительное отношение к противникам революции и острокритическое – ко всем пережиткам прошлого, включает также умение писателя вскрыть корни этих пережитков, способы их преодоления.
Пролетарская литература, изображающая социальные процессы большого исторического значения, показывает борьбу масс и формирование нового человека. "Мать" М. Горького – одно из первых произведений, дававших пример мастерства писателя показать типические обстоятельства жизни, дать полноценное художественное обобщение опыта борьбы за новый общественный порядок. А поскольку пролетариат поднимает и увлекает в своей революционной практике всю массу трудящихся, постольку положительный герой в пролетарской литературе представляет уже не исключение. Как в жизни, так и в литературе происходит своеобразная реабилитация человечества, восстанавливается попираемое веками человеческое достоинство большинства людей.
Поэты Серебряного века
Имена поэтов, составивших духовное ядро Серебряного века, всем известны: Валерий Брюсов, Фёдор Сологуб, Иннокентий Анненский, Александр Блок, Максимилиан Волошин, Андрей Белый, Константин Бальмонт, Анна Ахматова, Николай Гумилёв, Марина Цветаева, Вячеслав Иванов, Игорь Северянин, Борис Пастернак, Георгий Иванов и многие другие.
Поэты Серебряного века стремились преодолеть также и попытки второй половины XIX века объяснять поведение человека социальными условиями, средой и продолжали традиции русской поэзии, для которой человек был важен сам по себе, важны его мысли и чувства, его отношение к вечности, к Богу, к Любви и Смерти в философском, метафизическом смысле. Поэты Серебряного века и в своём художественном творчестве, и в теоретических статьях и высказываниях подвергали сомнению идею прогресса для литературы. Например, один из ярчайших творцов Серебряного века, Осип Мандельштам писал, что идея прогресса — «самый отвратительный вид школьного невежества». А Александр Блок в 1910 году утверждал: «Солнце наивного реализма закатилось; осмыслить что-либо вне символизма нельзя». Поэты Серебряного века верили в искусство, в силу слова. Поэтому для их творчества показательно погружение в стихию слова, поиск новых средств выражения. Они заботились не только о смысле, но и о стиле — для них был важен звук, музыка слова и полное погружение в стихию. Это погружение привело к культу жизнетворчества (неразделимости личности творца и его искусства). И почти всегда в связи с этим поэты Серебряного века были несчастны в личной жизни, а многие из них плохо закончили…
Символизм (от греч. simbolon – знак, символ) – направление в европейском искусстве 1870 – 1910-х годов; одно из модернистских течений в русской поэзии на рубеже XIX – XX веков. Сосредоточено преимущественно на выражении посредством символа интуитивно постигаемых сущностей и идей, смутных, часто изощрённых чувств и видений.
Само слово "символ" в традиционной поэтике означает "многозначное иносказание", то есть поэтический образ, выражающий суть какого-либо явления; в поэзии символизма он передаёт индивидуальные, часто сиюминутные представления поэта.
Для поэтики символизма характерны:
· передача тончайших движений души;
· максимальное использование звуковых и ритмических средств поэзии;
· изысканная образность, музыкальность и лёгкость слога;
· поэтика намёка и иносказания;
· знаковое наполнение обыденных слов;
· отношение к слову, как к шифру некой духовной тайнописи;
· недосказанность, утаённость смысла;
· стремление создать картину идеального мира;
· эстетизация смерти как бытийного начала;
· элитарность, ориентация на читателя-соавтора, творца.
Началом русского символизма считается момент, когда Мережковский опубликовал свою статью «О причинах упадка и о новых течениях в современной русской литературе», прочитанную им в Петербурге в декабре 1892. Расцвет русского символизма связан с приходом в литературу А. Блока, А. Белого, Вяч. Иванова, И. Анненского, Ю. Балтрушайтиса и др., выступавших в начале 1900-х гг. Существенную роль в развитии и распространении символизма в России сыграли издательства "Скорпион", "Гриф", "Оры", "Мусагет", журналы "Весы".
Николай Минский
***
О, этот бред сердечный и вечера,
И вечер бесконечный, что был вчера.
И гул езды далёкой, как дальний плеск,
И свечки одинокой печальный блеск.
И собственного тела мне чуждый вид,
И горечь без предела былых обид.
И страсти отблеск знойный из прежних лет,
И маятник спокойный, твердящий: нет.
И шёпот укоризны кому-то вслед,
И сновиденье жизни, и жизни бред.
1901
«Золотое руно".
Владимир Соловьёв
***
Бескрылый дух, землёю полонённый,
Себя забывший и забытый бог...
Один лишь сон – и снова, окрылённый,
Ты мчишься ввысь от суетных тревог.
Неясный луч знакомого блистанья,
Чуть слышный отзвук песни неземной, –
И прежний мир в немеркнущем сияньи
Встаёт опять пред чуткою душой.
Один лишь сон – и в тяжком пробужденьи
Ты будешь ждать с томительной тоской
Вновь отблеска нездешнего виденья,
Вновь отзвука гармонии святой.
1883
Иннокентий Анненский
Среди миров
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды и повторяю имя...
Не потому, чтоб я Её любил.
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне в сомненье тяжело,
Я у Неё одной молю ответа,
Не потому, что от Неё светло,
А потому, что с Ней не надо света.
1909
Фёдор Сологуб
***
Я – бог таинственного мира,
Весь мир в одних моих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах.
Моей божественной природы
Я не открою никому.
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.
28 октября 1896
Дмитрий Мережковский
***
Дома и призраки людей -
Всё в дымку ровную сливалось,
И даже пламя фонарей
В тумане мёртвом задыхалось.
И мимо каменных громад
Куда-то люди торопливо,
Как тени бледные, скользят,
И сам иду я молчаливо,
Куда - не знаю, как во сне,
Иду, иду, и мнится мне,
Что вот сейчас я, утомлённый,
Умру, как пламя фонарей,
Как бледный призрак, порождённый
Туманом северных ночей.
1889
Вячеслав Иванов
Осенью
Ал.Н.Чеботаревской *
Рощи холмов, багрецом испещрённые,
Синие, хмурые горы вдали...
В жёлтой глуши на шипы изощрённые
Дикие вьются хмели.
Луч кочевой серебром загорается...
Словно в гробу, остывая, Земля
Пышною скорбию солнц убирается...
Стройно дрожат тополя.
Ветра порывы... Безмолвия звонкие...
Катится белым забвеньем река...
Ты повилики закинула тонкие
В чуткие сны тростника.
1903
Константин Бальмонт
Камыши
Полночной порою в болотной глуши
Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши.
О чём они шепчут? О чём говорят?
Зачем огоньки между ними горят?
Мелькают, мигают – и снова их нет.
И снова забрезжил блуждающий свет.
Полночной порой камыши шелестят.
В них жабы гнездятся, в них змеи свистят.
В болоте дрожит умирающий лик.
То месяц багровый печально поник.
И тиной запахло. И сырость ползёт.
Трясиной заманит, сожмёт, засосёт.
"Кого? Для чего? – камыши говорят. –
Зачем огоньки между нами горят?"
Но месяц печальный безмолвно поник.
Не знает. Склоняет всё ниже свой лик.
И, вздох повторяя погибшей души,
Тоскливо, бесшумно, шуршат камыши.
1895
Зинаида Гиппиус
Она
В своей бессовестной и жалкой низости,
Она, как пыль, сера, как прах земной.
И умираю я от этой близости,
От неразрывности её со мной.
Она шершавая, она колючая,
Она холодная, она змея.
Меня изранила противно-жгучая
Её коленчатая чешуя.
О, если б острое почуял жало я!
Неповоротлива, тупа, тиха.
Такая тяжкая, такая вялая,
И нет к ней доступа – она глуха.
Своими кольцами она, упорная,
Ко мне ласкается, меня душа.
И эта мёртвая, и эта чёрная,
И эта страшная – моя душа!
1905
Валерий Брюсов
***
Мы встретились с нею случайно,
И робко мечтал я об ней,
Но долго заветная тайна
Таилась в печали моей.
Но раз в золотое мгновенье
Я высказал тайну свою;
Я видел румянец смущенья,
Услышал в ответ я "люблю".
И вспыхнули трепетно взоры,
И губы слилися в одно.
Вот старая сказка, которой
Быть юной всегда суждено.
27 апреля 1893
Андрей Белый
Родина
В.П.Свентицкому *
Те же росы, откосы, туманы,
Над бурьянами рдяный восход,
Холодеющий шелест поляны,
Голодающий, бедный народ;
И в раздолье, на воле – неволя;
И суровый свинцовый наш край
Нам бросает с холодного поля –
Посылает нам крик: "Умирай –
Как и все умирают"... Не дышишь,
Смертоносных не слышишь угроз: –
Безысходные возгласы слышишь
И рыданий, и жалоб, и слёз.
Те же возгласы ветер доносит;
Те же стаи несытых смертей
Над откосами косами косят,
Над откосами косят людей.
Роковая страна, ледяная,
Проклятая железной судьбой –
Мать Россия, о родина злая,
Кто же так подшутил над тобой?
1908
Александр Блок
***
И тяжкий сон житейского сознанья
Ты отряхнёшь, тоскуя и любя.
Вл.Соловьёв
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо –
Всё в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,
И молча жду, – тоскуя и любя.
Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,
И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.
О, как паду – и горестно, и низко,
Не одолев смертельныя мечты!
Как ясен горизонт! И лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.
4 июня 1901
| Акмеизм (от греч. akme – высшая степень чего-либо, расцвет, зрелость, вершина, остриё) – одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма. Акмеисты объединились в группу "Цех поэтов", в 1912-1913 гг. издавали журнал «Гиперборей». Главные идеи акмеизма были изложены в программных статьях Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и С. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии», опубликованных в 1913 году в №1 журнала «Аполлон» (литературном органе группы в период ее расцвета), издававшемся под редакцией С.Маковского Основные принципы акмеизма: · освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности; · отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности; · стремление придать слову определённое, точное значение; · предметность и чёткость образов, отточенность деталей; · обращение к человеку, к "подлинности" его чувств; · поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала; · перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, "тоска по мировой культуре" |
| Сергей Городецкий *** Налегла и дышать не даёт Эта злобная, тёмная ночь. Мне её ни с земли, ни с высот Не согнать, не стащить, не сволочь. Есть для глаз пара медных грошей, Лихо пляшет по телу озноб. Мчится в крыльях летучих мышей Мимо окон измёрзнувший гроб. Золотой чешуёю звеня И шипя издыхающим ртом, Гаснет в мокрой печи головня, Холод барином входит в мой дом. Не стянуть отсыревших сапог И пальтишком костей не согреть. Но весны нарастающий рог Мне трубит, что нельзя умереть. 1919 Николай Гумилёв Сонет Я, верно, болен: на сердце туман, Мне скучно всё – и люди, и рассказы, Мне снятся королевские алмазы И весь в крови широкий ятаган. Мне чудится (и это не обман), Мой предок был татарин косоглазый, Свирепый гунн... Я веяньем заразы, Через века дошедшей, обуян. Молчу, томлюсь, и отступают стены: Вот океан, весь в клочьях белой пены. Закатным солнцем залитый гранит И город с голубыми куполами. С цветущими жасминными садами, Мы дрались там... Ах, да! Я был убит. 1912 Владимир Нарбут Встреча Тебя забыл я... И какою Ты предо мной тогда прошла, Когда к вечернему покою Сходила мгла на купола?.. В равнинном устье бесконечно Текли позорные года. Я думал: уж тебя, конечно, Не повстречаю – никогда... Но как обманут был нежданно: Стекло зеркал ночных следя, Заметил профиль сребротканый И лилию – хрустальней льда! И вот – ты предо мной в тумане Стоишь такой, как в первый раз: Со взором, никнущим в обмане Янтарно-чёрных скорбных глаз... 1909 Анна Ахматова *** Сжала руки под тёмной вуалью... "Отчего ты сегодня бледна?" – Оттого, что я терпкой печалью Напоила его допьяна. Как забуду? Он вышел, шатаясь, Искривился мучительно рот... Я сбежала, перил не касаясь, Я бежала за ним до ворот. Задыхаясь, я крикнула: "Шутка Всё, что было. Уйдёшь, я умру". Улыбнулся спокойно и жутко И сказал мне: "Не стой на ветру". 8 января 1911 сборник «Вечер» Осип Мандельштам *** На бледно-голубой эмали, Какая мыслима в апреле, Берёзы ветви поднимали И незаметно вечерели. Узор отточенный и мелкий, Застыла тоненькая сетка, Как на фарфоровой тарелке Рисунок, вычерченный метко, – Когда его художник милый Выводит на стеклянной тверди, В сознании минутной силы, В забвении печальной смерти. 1909 Михаил Зенкевич Ноябрьский день Чад в мозгу, и в лёгких никотин - В туман пополз... О, как тяжёл ты После льдистых дождевых крестин, День визгливый под пелёнкой жёлтой! Узкий выход к белому удушью, – Все сирены плачут, и гудки С воем одевают взморье тушью, И трясут дома ломовики. И бесстыдней скрытые от взоров Нечистоты дня в подземный мрак Пожирает чавкающий боров Сточных очистительных клоак. И в тревоге вновь душа томится, Чтоб себя пред тьмой не обмануть: Золота промытого крупица Не искупит всю дневную муть. 1912 Георгий Адамович *** Вот всё, что помню: мосты и камни, Улыбка наглая у фонаря... И здесь забитые кем-то ставни. Дожди, безмолвие и заря. Брожу... Что будет со мной, не знаю, Но мысли, – но мысли только одни. Кукушка, грустно на ветке качаясь, Считает гостю редкому дни. И дни бессчётны. Пятнадцать, сорок. Иль бесконечность? Всё равно. Не птице серой понять, как скоро Ветхий корабль идёт на дно. |