Реакция народных «масс» на агитацию и принуждение участвовать в беспорядках против существующей власти неожиданно вылилась в патриотический антиреволюционный взрыв — в короткий период вспыхнуло более 600 (!) (шестьсот!) погромов евреев в различных населённых пунктах России, самые продолжительные и с многочисленными жертвами события произошли в Одессе и в Киеве.
Об этих событиях Россия узнала через 97 лет только благодаря трудам Солженицына —
«По обоим погромам имеются подробные отчёты сенаторских ревизий — высший класс достоверности расследования, применявшийся в имперской России» — Сенат был авторитетнейшим и независимым юридическим учреждением. По киевскому погрому — отчёт комиссии под руководством сенатора Турау. По одесскому же погрому мы имеем аналогичный и детальный отчёт о ревизии сенатора Кузминского.
Итак, познакомимся с событиями 1905 года в Одессе — Солженицын цитирует и комментирует отчёт сенатора Кузминского —
«Довольно большая толпа евреев (13 июня) ворвалась во двор жестяной фабрики, засыпала городовому глаза табаком… при появлении полицейского наряда разбежалась, открыв огонь из револьверов, причём, из числа стрелявших, четыре еврея (перечисляются) были тогда же задержаны; ещё на одном перекрёстке «из собравшейся… толпы евреев двое стреляли из револьверов и ранили конного стражника», «вообще в течение всего дня 14 июня на всех почти улицах города происходили постоянные стычки евреев с нарядами полиции, во время которых евреи пускали в дело огнестрельное оружие и камни» и ранили несколько городовых…»
И тут-то подплыл к Одессе (14 июня) «Потёмкин»! В собравшейся до 5000 человек толпе «многие мужчины и женщины… произносили речи, призывавшие народ к восстанию против правительства»; среди студентов, проникших на броненосец, выделен Константин Фельдман (где он на заседании комиссии, убеждал поддержать городское движение бомбардировкой города, но «большинство команды не согласилось»)…
Генерал Каханов приказал запереть войсками в порту все скопившееся там тысячи «неблагонадёжных элементов городского населения»… Запертая в порту толпа ринулась «разграблять сложенные в порту товары», начиная с ящиков вина, потом учинила беспрепятственный грабёж и поджёг пакгаузов, так что скоро одна из гаваней была вся охвачена огнём…
Остановить же бесчинства в порту Каханов не решался, чтобы не вызвать стрельбу «Потёмкина» по городу. Так прокипело ещё 15-е. 16-го «Потёмкин» стрелял по Одессе тремя холостыми и двумя боевыми… (в этот же день в городе ввели военное положение).
18-го «Потёмкин» вынужден был уйти…
…лето кончалось спокойно и, может быть, никаких бурных событий в Одессе бы не было — однако 27 августа воспоследовал несравненный закон об автономии высших учебных заведений.
Тотчас студенчество выделило из своего состава «коалиционный совет», а он «решительным и смелым образом действий подчинил своему влиянию не только студенчество, но и профессорский состав».
Напомним: после петербургского 9 января, после многомесячной раскачки общественного негодования, после позорно проигрываемой японской войны — императорское правительство не нашло лучшего способа «успокоения», как объявить, 27 августа, полную административную автономность высших учебных заведений и их территорий. И этим — ещё раздуло безудержный революционный раскал».
«Начались многолюдные сходки в университете, «сбор денег на вооружение рабочих и пролетариата, на вооружённое восстание, на покупку оружия для будущей милиции и самообороны»…
Затем 17 сентября первая же сходка в университете происходила «при участии посторонней публики, нахлынувшей в таком громадном количестве, что пришлось устраивать две отдельные сходки», эсер Тэпер «и два студента — еврея произносили речи, призывая слушателей вести борьбу за освобождение страны от политического гнёта и разлагающегося самодержавия».
30 сентября военное положение в Одессе было снято — и теперь на университетские митинги потянулись и «воспитанники всех учебных заведений, даже в возрасте 14 лет»; на этих митингах евреи «являлись главными ораторами, призывающими слушателей к открытому восстанию и вооружённой борьбе».
«14 октября, вслед за коммерческим, постановили прекратить занятия и в остальных средних учебных (заведениях) — и «коммерсанты» со студентами отправились повсюду насильственно прекращать занятия в гимназиях…
15 октября глава полиции Нейгард получил из министерства внутренних дел распоряжение не допускать на университетские сходки посторонних лиц, — и с 16-го оцепил университет солдатами для этой цели, одновременно велев изъять из оружейных магазинов револьверные патроны, до тех пор свободно продававшиеся.
«Закрытие посторонним лицам доступа в университет вызвало сильное брожение среди учащейся и еврейской молодёжи», возникла громадная толпа, закрывающая по своему пути магазины (! — не громящая) (а американский магазин оружия разграбила), стала валить трамваи, конки, на улицах спиливать деревья для баррикад…
Нейгард попросил Каханова занять город войсками. Тогда «из-за баррикад, за которыми разместились группы демонстрантов, большей частью евреев, с женщинами и подростками в их числе, стали обстреливать войска; стреляли по войскам также с крыш, балконов и окон»; войска ответили огнём, демонстранты были рассеяны…
«17 октября весь город был занят войсками, по улицам ходили военные патрули и порядок весь день ничем не нарушался»…
После объявления Манифеста, с утра 18-го, командующий Одесским военным округом генерал Каульбарс, чтобы «дать населению возможность беспрепятственно использовать предоставляемую Манифестом свободу во всех видах», — распорядился всем войскам не показываться на улицах — «дабы не нарушать среди населения радостного настроения»…
Со всех сторон начали стекаться к центру города отдельные группы, «преимущественно евреев и учащейся молодёжи», с красными флагами, с криками «долой самодержавие», «долой полицию», и ораторы звали к революции. Из металлического изображения на Думе слов «Боже, Царя храни» — первые два слова выломали; ворвались в думский зал, «был изорван большой портрет Государя Императора, а на Думе национальный флаг заменён красным…
«Молодёжь, и в особенности еврейская, с видимым сознанием своего превосходства стала указывать русским, что свобода не добровольно дана, а вырвана у правительства евреями… открыто говорили русским: «теперь мы будем управлять вами» (в 1905 однако это не вышло, но получилось в 1917-ом…), и также: «мы дали вам Бога, дадим и царя».
«Большая толпа евреев с красными флагами гналась» долго за двумя городовыми, один через двор и крышу бежал, другого же Губия, эта толпа, «вооружённая револьверами, топорами, колами и железными палками, ворвавшись во двор, нашла спрятанным на чердаке и так изувечила, что он по дороге в больницу умер, два же отрубленные пальца его руки найдены дворником»…
«Вслед затем как городовые прекратили нести постовую службу, в городе появились две группы самообороны: студенческая милиция и еврейская оборона… Посты городовых «заняла городская милиция из вооружённых в университете студентов и других лиц…
Студенческая милиция задерживала людей, казавшихся ей подозрительными, и отправляла их для разбора в университет …
студенческая милиция и еврейская оборона… нередко сами прибегали к насильственным действиям по отношению к войскам и мирной части русского населения, производя выстрелы и убивая совершенно неповинных людей»…
Вот вечером 18-го «демонстративная толпа с красными флагами, состоявшая преимущественно из евреев, пробовала снять рабочих с завода Гена… рабочие не исполнили этого требования; после того, та же толпа, встретив русских рабочих на улице, потребовала, чтобы они сняли шапки перед красными флагами. После отказа рабочих» — вот тебе и пролетариат! — из той толпы «раздались выстрелы; рабочие, хотя и безоружные, успели разогнать» ту толпу и гнались за ней, пока к ней не «присоединилась другая толпа вооружённых евреев, численностью до тысячи человек, которая стала стрелять в рабочих… четверо рабочих было убито». Так «начались в разных местах драки и вооружённые столкновения русских с евреями…»
На следующий день, 19 октября, «к 10–11 часам утра на улицах стали появляться… толпы русских рабочих и людей разных профессий. Которые следовали с иконами в руках, с портретами Государя Императора, национальными флагами, с пением «Спаси, Господи, люди Твоя» и гимна…».
«По пути следования к толпе присоединялись и другие случайно попадавшиеся лица и в том числе много хулиганов, босяков, женщин и подростков»…
«Невдалеке от соборной площади… в толпу манифестантов (русских) произведено было несколько выстрелов, одним из коих был убит мальчик, несший икону», «была встречена револьверными выстрелами и подошедшая рота», «кроме того, в манифестантов были брошены в нескольких местах разрывные снаряды», одним «таким снарядом было убито 6 человек».
«В рядах манифестантов было много убитых и раненых», и это «приписывалось русскими не без основания евреям, почему тотчас же в группах манифестантов стали раздаваться крики «бей жидов», «смерть жидам», и «толпы манифестантов бросились разбивать в разных частях города еврейские магазины», «вскоре единичные случаи перешли в общий погром: все лавки, дома и квартиры еврейские, попадавшиеся по пути следования манифестантов, подвергались совершенному разгрому, всё имущество евреев подверглось истреблению, а то, что случайно оставалось не тронутым, было расхищено толпою хулиганов и босяков, сопровождающих повсюду манифестантов».
Это тот пример, когда мы видим истинное лицо «революционного народа» и ответ на его агрессивность против власти со стороны русского народа.
А что в этой ситуации делала полиция? Еврейская пресса и еврейские публицисты упорно избегают, в отличие от кишиневского случая, рассказывать об описанных одесских событиях и не обвиняют в их организации полицию и правительство. Хотя в этом случае, когда еврейское сообщество и студенчество вооружилось и ловило городовых, убивая и отрубая им пальцы, то естественно о наведении порядка полицией смешно было говорить.
Но когда поднялся стихийный народный ответ, то из укрытий вышли попрятавшиеся полицейские и естественным образом приняли активное участие на стороне своего народа, на стороне ответного погрома. Та же реакция была и у солдат,—
«все полицейские чины, считая евреев виновниками всяких политических смут» и «революционерами, вполне сочувствовали совершающемуся погрому еврейского населения, не считали даже нужным скрывать этого», «во многих случаях сами полицейские чины направляли толпы хулиганов на разгром и разграбление еврейских домов, квартир и лавок», «в статском платьи и без блях и гербов… принимали участие в этих погромах», «руководили действиями толпы». Так же вели себя казаки и солдаты не останавливая народ, а помогая ему.
И после того, что делал «революционный народ» с блюстителями порядка — это совершенно естественная ответная реакция этой полиции. Хотя сенатор Кузьминский по результатам расследования 42 полицейских отдал под суд, из них 23 в высоких чинах, все русские.
Фактически, в Одессе в наблюдаемый период происходила локальная еврейско-русская война.
Взглянем на дальнейший ход событий благодаря исследованиям Солженицына и из отчёта сенатора Кузьминского —
«20 и 21 октября погром не только не прекращался и даже не ослабевал, но, напротив, принял ещё более ужасающий по своим размерам характер», «расхищение и уничтожение еврейского имущества, избиение и убийства людей совершенно открыто и безнаказанно совершались днём на улицах».
От Поалей-Цион («Одесский погром…»): с 20-го вечером «университет был окружён войсками», «Отряды в город более не высылались». То есть когда началась эта война, то из других ближайших городков и местечек на помощь воюющим в Одессе евреям высылались в подмогу вооружённые отряды, один из которых, как мы наблюдали ранее, — попал в крестьянскую засаду. Важно также отметить и то, что кто-то принимал решение — высылать в город отряды или приостановить, — то есть в еврейском сообществе существовал некий центр координации и управления — штаб, отсюда и организованный характер действий.
И только 22 октября, когда войска самым решительным и жестоким образом вмешались в события, то был наведён порядок. К вечеру этого дня пошли трамваи и начали функционировать постовые полицейские службы, усиленные солдатами.
Итог этих печальных событий — более 500 человек убитых, из них более 400 евреев; раненых обратилось в больницы — 608 человек, из них — 392 евреи. Эти данные вполне сравнимы с потерями американцев при захвате Ирака в 2003 г.
Делая выводы из этих событий и из последующих подобных в Киеве, — особо подчеркну использование террористами молодёжи, её необразованности, подростковой горячности, максимализма в гнусных политических целях. Потому что — это гнусное использование молодёжи в политических антироссийских целях продолжается в России и в XXI веке при президенте Путине — его помощник еврейский политтехнолог-пиарщик В. Сурков и его подопечный еврейский политтехнолог В.Якеменко именно с этой целью организовали молодёжные политические организации «Идущие вместе с Путиным» и «Наши». Вернёмся к трагической истории России начала XX века.
События «одесского» характера, масштаба и размаха произошли и в Киеве. Если Одесса была южной столицей еврейского общества в России и это о многом говорит, то в Киеве они играли не менее важную роль, ибо как показала всероссийская перепись — за 5 лет до этих событий среди купцов первой гильдии евреев было 414, а христиан — всего 18…
Желающие могут познакомиться с киевскими событиями подробно в книге А. И. Солженицына. «Киев был бы свидетелем резни, не уступавшей местами ужасам времён Хмельницкого», — писал Слиозберг.
По результатам событий в Одессе и Киеве правительство провело тщательное расследование, с их отчётами и познакомил Солженицын. Виновные в допущении беспорядков и бездействии были наказаны. Сенатор Турау отдал под суд два десятка полицейских чинов во главе с полицмейстером Киева Цихоцким. Кузмицкий отдал под суд четыре десятка полицейских чинов во главе с градоначальником Одессы Д. Б. Нейгардтом.
Легко догадаться, что вся европейская пресса, называющая себя — демократической, осветила одесские события, как и кишиневские, в одностороннем порядке — уже 21 октября «Берлинер тагеблат» писала — «тысячи и перетысячи евреев умерщвлены в южной России; более тысячи молодых девушек и детей было изнасиловано и задушено». Как видим, «надлежащие сведения» благодаря Браудо и его помощникам передавались почти молниеносно.
Опять же после таких газетных публикаций «цивилизованный» Запад и «мировая» общественность просто не могла дождаться уничтожения этой варварской и кровожадной власти в России, и была готова всячески этому помочь.
Так вот при ближайшем рассмотрении выглядела революция 1905 года. Оппоненты могут возразить — было ведь ещё более сотни крестьянских бунтов, а среди крестьян, понятно, евреев нет. Но понятно и то, что с середины XIX века, в течение нескольких десятков лет упорную агитацию среди них вели такие «деятели» как Марк Натансон и его соплеменники. А без их стараний крестьяне вели бы себя мирно.
Рассмотренные взаимные погромы в период «революции» были ведь не единственными. Все учебники истории в нашей стране упорно умалчивают (то есть лгут) о погромах происшедших в этот период в городах: Чернигов, Кременчуг, Винница, Балте, Екатеринославле, Елизаветграде, Умани, Каменец-Подольске, Туле, Ростове-на-Дону, Курске, Калуге, Воронеже, Рязани, Ярославле, Вязьме, Симферополе и т. д. — более чем в 600 населенных пунктах! При этом произошли погромы в Польше в городах Белосток и Седлце.
В других городах по свидетельству С. М. Дубнова евреи тоже ждали погромов и приготовились к сражению — «Бунд и «Поале Цион» организовали особые отряды самообороны и готовились к решительным действиям».
А в Томске толпа народа подожгла театр, в котором заседали «революционеры» — погибло в пожаре 200 человек.
Вот так русский, украинский и польский народы реагировали на революционную инициативу «революционного народа». Даже такие еврейские исследователи истории как Яков Фрумкин признали, что погромы 1905 года «носили не только антиеврейский, но и контрреволюционный характер». И это была главная причина сползания к нулю «революции 1905» и всей террористической войны.
К сожалению, через 12 лет такой реакции уже не было. Дальнейшая промывка мозгов неграмотного населения последователями Маркса, и не противодействие правительства в этом. Сыграла свою роль и самодискридитация императора и его семьи до и во время первой мировой войны, а также удачные превентивные меры против антисемитизма в первые же месяцы после захвата власти Ульяновым и Бронштейном (Троцким) сделали своё дело.
Интересно, что по одной причине молчали об этом советские учебники, а совсем по другой молчат в современной России.
Еврейское сообщество умудрилось даже народные погромы превратить в элемент антиправительственной пропаганды, обвинив правительство в подготовке всех погромов, основываясь только на одном факте, что средний полицейский чин — М. С. Комиссаров из своих личных патриотических побуждений в одном из полицейских зданий тайно от своего начальства печатал антиеврейские прокламации.
Хотя целая группа современных еврейских исследователей во главе с историком Прайсманом пришла к выводу — «Мы абсолютно уверены, что Департамент полиции не был таким хорошо организованным учреждением, чтобы подготовить в одну и ту же неделю погромы в 660 местах» (Израиль, «22», 1986 г.).
Даже С. Резнику пришлось выразить довольно мягкое мнение — «Надо отдать справедливость почтенным сенаторам (Турау и Кузминский). При явном стремлении показать, что погромы хотя бы отчасти инициировали сами евреи, они не скрыли того, что в Киеве, и в Одессе жертвами бесчинств стали те, кто не имел ни какого отношения ни к каким выступлениям — ни антиправительственным, ни проправительственных».
Как реакцию народа на происходящие в стране события следует считать и создание некоторых защитных общественных организаций элитой российского общества, в которую входили представители правящих слоёв, они ведь тоже были частью «народа». Так под руководством И. И. Петрункевича был организован «Союз освобождения», графья Шереметьевы и князья Трубецкие организовали — «Союз русских людей», под руководством В. М. Пуришкевича — «Союз Русского народа», из которого в 1908 г. образовался «Русский народный союз имени Михаила Архангела».
Эти патриотические организации предлагали различные меры против агрессии еврейских организаций, настаивали даже на лишение избирательного права евреев. Этими организациями издавались газеты «Колокол», «Прямой путь», «Зверобой».
Василий Розанова вспоминал, что еврейский философ Лев Шестов (он же Лев Исаакович Шварцман) обратился к нему с вопросом — «к каким бы из теперешних партий примкнул бы Достоевский, если бы был жив? Я молчал. Он продолжал: «Разумеется к самой черносотенной партии, к «Союзу Русского народа» и «Истинно русских людей».
Пик расцвета этих патриотических организаций пришёлся на годы после окончания террористической войны — до 1909 г., затем это движение пошло на убыль, а начали расцветать различные масонские организации и набирать силу еврейская пресса, которая в борьбе с патриотической прессой к 1917 г. одержала победу.
Евреи, вероятно, немало думали как обозвать патриотические организации в России, — и в начале обозвали — «монархистами», как сторонников сохранения монархии. Но это название не несло желаемой евреями кликушеской нагрузки. Затем вспомнили времена Ивана Грозного и обозвали — «черносотенцы», и начали клеймить этим прозвищем.
«Союз Русского народа» был создан в ноябре 1905 года. Его издания начали печатать статьи о «ненависти еврейской массы ко всему русскому» и о их «разрушительной антигосударственной деятельности».
Еврейское сообщество активно обвиняло «Союз…» в организации погромов и называло их фашистскими организациями и черной сотней. На что В. М. Пуришкевич с думской трибуны отвечал —
«С момента возникновения и развития монархических организаций много ли вы видели погромов совершающихся в еврейской черте оседлости?.. Ни одного, ибо монархические организации боролись и борются в черте оседлости с еврейским засилием мерами экономическими, мерами культурными, а не кулаком».
Шума вокруг этих организаций было много, а их эффективность и польза стране мизерная, иначе не дошло бы до переворота в 1917. Можно согласиться с оценкой Солженицына —
«Однако Союз этот, раздутый слухами и страхами в легендарный. Был в реальности жалкой, бессильной партией, возникшей как бы на помощь самодержавному монарху…Через несколько лет после угасания революции 1905 Союз Русского народа — и от начала бутафорский — бесславно растаял».
Совсем не бутафорскими считают этот союз такие современные учёные — ярые противники русского патриотизма как Ф. Разумовский и С. Резник —
«После того, как Д. Б. Нейгард, уличённый как соучастник Одесских погромов 1905 года, был заменён генералом А. Г. Григорьевым, тот посчитал своей обязанностью положить предел разгулу в городе черносотенной анархии. В Одессе местное отделение Союза русского народа имело свои «чайные», где проводились «патриотические» митинги и всякие сборища, оттуда распространялись погромные листовки и там же были склады оружия.
Глава отделения граф Коновницын имел свою дружину: вооружённые отряды молодчиков в полувоенной форме браво маршировали по улицам города, наводя ужас на всех обывателей.
Дружинники куражились над прохожими, избивали ни в чём не повинных людей на глазах державшейся в стороне полиции. Почти каждый день происходили убийства…
Словом, то были предтечи будущих штурмовиков СД и СС…
Градоначальник Григорьев сам поехал в столицу, чтобы рассказать государю правду о Коновницыне и его братве. Но — «когда государь явился, то генерал, к своему ужасу, увидел на его груди значок Союза русского народа, такой же, какой красовался в Одессе на груди участников погромов».
Конечно, современное утверждение С. Резника — «Почти каждый день происходили убийства…» — есть его бездоказательный идеологический вымысел в духе европейских газет того периода.
После такой неожиданной активной реакции народа на попытку свержения власти, которую мы наблюдали — резко возросла эмиграция евреев из России в Америку, примерно по сто тысяч каждый год начиная с конца 1905 г.
Для полноты картины происходящих событий нам осталось рассмотреть действия властей в этот период и участие в этих событиях Ленина.