Глава 9. Действия властей в 1905–1906 гг. Роль Ленина.




Интересно же — как справился с такой непростой ситуацией Николай II. Император оказался между двух фронтов: с одной стороны гибель солдат и моряков в войне с Японией, а с другой стороны в террористической войне на улицах городов гибли его лучшие руководящие кадры: министры, генералы, губернаторы. Плюс к этому оставались проблемы оставшиеся по наследству от предшественников-императоров связанные с еврейским сообществом: от положения в сельском хозяйстве и до проблем с воинским призывом. Например, — по данным генерала А. Н. Куропаткина –

«в 1904 году число не явившихся к призыву евреев увеличилось вдвое против 1903 года. Призвано было 66 000 евреев; не явилось без уважительных причин свыше 20 000. На каждую тысячу призываемых недобор был — свыше 300 человек, в то время как недобор среди русского племени составил на 1000 человек — всего 2 человека. Да и те евреи, которые были призваны из запаса, массами бежали с пути на театр военных действий».

В этом сложнейшем для страны положении — Николаю II не позавидуешь, тем более, зная его убогую личность. Забастовки, демонстрации, погромы, убийства. Теперь ему было не до бревен в корейских лесах.

С японцами ему пришлось подписать позорный договор о капитуляции, таким образом, одним фронтом стало меньше. Был ещё один минус прошедшей войны — страна из-за этой глупости императора сильно обнищала. То, что не унесла за границу конвертация российского рубля, то забрала война. Витте пришлось искать по миру деньги, а у кого были деньги известно. Денег ему долго не давали, но затем дали денежный займ на кабальных условиях. В результате этого Россия фактически попала в зависимость от Англии на долгие годы и вынуждена была не только работать на выплату огромных процентов, но и быть её политическим союзником, что и во многом предопределило участие России в Первой мировой войне.

При этом Николай II здорово запутался, ибо умудрился подписать летом 1905 года (в Бъёрках) политический договор с германским императором. То есть, в случае конфликта между Англией и Германией Россия попадала в щекотливую ситуацию. Но ситуация и так была щекотливой, ибо ещё ранее был подписан договор о военной помощи между Россией и Францией, а в это время разгорался конфликт Германии и Франции из-за Марокко.

Итак, подписав поражение с Японией и запутав максимально международные отношения, — этот нерадивый император взялся за наведение порядка в стране. В ответ на забастовки и еврейские погромы в Польше Николай ввёл там военное положение. На этом его воинственность закончилась, и он стал медленно ошибаясь отступать.

Вначале он решил, что если обнадёжить недовольных и объявить о главной уступке, то всё утихомирится. И 6 августа 1905 года он подписал манифест о создании Государственной Думы. Это была его первая уступка. Но произошло обратное — волнения только усилились, его враги поняли, что император уступил, значит — он поддаётся давлению, — и они усилии давление.

Николай II почему-то ошибочно увидел движущую силу беспорядков в стране в студентах и ошибочно думал, что если им дать полную свободу, то они тут же успокоятся и будут учиться на благо Родины.

Исходя из этого 27 августа он объявил о предоставлении полной административной автономности высших учебных заведений и их территорий. Несмышлёный император не знал, что шум о свободе для пропитанных марксизмом студентов и для тех, кто за ними стояли, — это не желание свободы, а метод борьбы — это убедительно показали все последующие события. Радостные студенты, получившие полную свободу, бросились собирать деньги на оружие. И хотя, — деньги были, и большие. Просто необходимо было их политически легализовать. Одно — когда на оружие дали богатые евреи Европы и Америки, а другое — если о этих деньгах сказать, что «их собрал народ». Кстати, образование Думы их тоже не вдохновляло.

В эти «оффшорные зоны свободы» тут же стали стекаться агитаторы и террористы всех мастей, университеты стали центром сходок, собраний, митингов, но не учёбы

Николай II не сразу понял, что идёт война целью, которой является его свержение и захват власти, поэтому уступки только больше распаляют желания врагов. И когда он это понял, то уже процесс был запущен — 56 летний Сергей Юльевич Витте уже готовил Конституцию и оргмероприятия по открытию Думы. И когда Николай II передумав, начал объяснять Витте, что нужно применять жёсткие меры против бунтовщиков, а не реформы, поскольку ситуация в это время в стране (многочисленные погромы) этому способствовала, то между ними начался длительный спор с взаимоисключающими доводами. Без этой логики трудно объяснить все последующие события. Милюков в своих мемуарах рассказывает, что он спросил у Витте:

«Если ваши полномочия достаточны, то отчего вам не произнести этого решающего слова: конституция?» Витте: «Не могу, потому что царь этого не хочет».

И судя по воспоминаниям Витте — темы они обсуждали разные — Витте:

«я спросил государя, может ли он потопить всех русских евреев в Чёрном море. Если может, то я понимаю такое решение вопроса, если не может, то единственное решение еврейского вопроса заключается в том, чтобы дать им возможность жить, а это возможно лишь при постепенном уничтожении специальных законов, созданных для евреев… Предоставления евреям равноправия с другими подданными государя…»

Как показали, например, события в Польше во второй половине 60-х годов 20-го века — есть абсолютно мирные «третьи» способы решения подобной дилеммы.

В подобной ситуации Иван Грозный, Пётр Великий или Николай I не стали бы никого ни в чём убеждать, ни просить, и ни искать кого-то для решения государственных проблем. А лично сами стали бы командовать событиями. Но у Николая II была совсем другая голова — он уже 9 января накомандовал… и в японскую войну тоже…

Все-таки Витте убедил царя, представил ему выработанную Конституцию, и по этому поводу

17 октября был объявлен Манифест. После этого деньги на оружие собирали не только в университетах, но открыто на улицах. А. Солженицын обращает внимание:

«Поучительна запись беседы Витте с представителями петербургской печати 18 октября, на следующее утро после Манифеста. Витте явно ожидал благодарностей и рассчитывал на дружную поддержку прессы в успокоении умов, прямо спросил её. В ответ же — начиная с резкой отповеди издателя «Биржевки» С.М.Проппера, затем Нотовича, Ходского… — он только и услышал:

немедленно объявить политическую амнистию! «Требование амнистии категорическое!» — «Генерал Трепов должен быть удалён с должности генерал губернатора С.-Петербурга. Таково постановление союза газет».

Постановление союза газет! — увести из столицы казаков и войска: «не будем выпускать газет, пока войска не удалятся»! Войска — причина беспорядков… Охрану города передать «народной милиции»! То есть революционным отрядам. То есть — создать в Петербурге условия для бойни, как вот-вот увидим в Одессе» — комментирует Солженицын.

А если снова заглянуть в мемуары Витте, то увидим, как его использовали, — Витте с возмущением вспоминает о неблагодарном «друге» С. М. Проппере –

«Но все-таки не Пропперу было мне после 17 октября заявлять, что он правительству не верит, а в особенности с тем нахальством, которое присуще только некоторой категории русских «жидов»,

«явился в Россию из-за границы в качестве бедного еврея, плохо владеющего русским языком… пролез в прессу и затем сделался хозяином «Биржевых Ведомостей», шляясь по передним влиятельных лиц… когда я был министром финансов Пропер выпрашивал казённые объявления, различные льготы и, наконец, выпросил у меня звание коммерции советника».

История знает как поступали с прессой в критические для страны дни, например — Ришелье или Наполеон и каков был эффект. Поскольку Николай II историю знал плохо, то поступил, опять надеясь, на какие-то иллюзии — с конца 1905 года пошёл на очередную уступку — дал полную свободу прессе от предварительной цензуры. Это было безумство в той ситуации, ибо неизбежно вело к очередной революции. Во многих мемуарах свидетелей тех времён одна из главных причин приведших к трагедии 1917 года — безумная и бесконтрольная пресса, которая «играла в одни ворота».

Марксисты от пера и бумаги быстро захватили всё политическое пространство в России. По аналогии с «Бюро защиты евреев» думские журналисты организовали «бюро печати», от которого зависело распределение аккредитованных мест — карточек. Что там творилось объясняет Солженицын:

«Члены бюро «отказали в карточке» корреспонденту из газеты «Колокол» (чтение сельских священников). Кадетка Тыркова вступилась, что «нельзя же лишать этих читателей возможности узнавать о Думе по отчётам той газеты, которой они доверяют больше, чем оппозиционной прессе»;

но «суетливые мои коллеги, среди которых преобладали евреи… горячились, кричали, доказывали, что «Колокол» никто не читает…», — вспоминала Тыркова. (Вот истинное лицо «свободной» прессы.)…

Комичным был один эпизод думских прений по вопросу черты оседлости — отбиваясь от противников, Пуришкевич среди речи вдруг протянул указующую руку к ложе печати, расположенной в кольцевом барьере близ трибуны: «Да вы посмотрите на эту черту еврейской оседлости!» — и весь зал невольно посмотрел на корреспондентов, и так же громко захохотала, не удержалась и левая сторона…».

Солженицын в своём исследовании приводит названия многих еврейских газет того времени, фамилии редакторов, владельцев и журналистов. Верные выводы в этой теме сделал в ноябре 1905 Д. И. Пихно, редактор национальной русской газеты «Киевлянин» —

«Еврейство… поставило на карту русской революции огромную ставку… Серьёзное русское общество поняло, что в такие моменты истории печать сила, но этой силы у него не оказалось, а она оказалась в руках его противников, которые по всей России говорили от его имени и заставляли себя читать, потому что других изданий не было, а в один день их не создашь… и общество терялось в массе лжи, в которой не могло разобраться».

Всё это можно повторить и относительно событий 1917 года, ибо за 11 лет никто в руководстве России ничего в данном вопросе не изменил. Полный крах в информационной войне с марксистами.

В начале 1906 года Витте создал Думу, в которой депутаты не работали над законами, а добивались власти — пытались дискредитировать и подменить правительство.

«Вечное равнение налево, трусливое оглядывание по сторонам было органически присуще партийным вождям… И это не удивительно, потому что духовно кадетизм был поражён тем же духом нигилизма и беспочвенности, что и революция», — так витиевато вспоминал о первой Думе С. Н. Булгаков.

Император убедился в неправоте Витте и в нём окончательно разочаровался. Николай II писал в это время своей мамочке –

«Ты мне пишешь, милая мама, чтобы я оказывал доверие Витте… Но не могу скрыть от тебя некоторого разочарования в Витте. Все думали, что он страшно энергичный и деспотичный человек и что он примется сразу за водворение порядка прежде всего…».

Да, деспота или «сильной руки» из Витте не получилось. И царь его уволил. Из воспоминаний Милюкова о Витте — «по его выражению(Витте), его взяли «на затычку» и выбросили «хуже прислуги».

На самом деле ситуация была сложная, неоднозначная. Витте хотел действовать по стандартной схеме — как в Европе и это было очень сомнительно в той ситуации в России.

Витте сам понимал, что Парламент — Дума будет использована другими силами и по другому назначению, но питал какие-то иллюзии, — Витте о Думе:

«… Я отлично понимаю, что создаю себе не помощника, а врага, но утешаю себя мыслью, что мне удастся воспитать государственную силу…».

С воспитанием ничего не получилось — первая Дума (апрель 1906 года) — «дума народного гнева», сама не работала, а то что называли работой было полностью направлено против правительства и на срыв его работы. Думцы рвались к власти, пытаясь собою заменить правительство.

С июня 1906 года царь сделал ставку на Столыпина. Столыпин, начав реформирование, объявил, что новая Дума должна быть другой, то есть должна нести ответственность за принятые решения вместе с правительством, а не так как прежде — Дума обсуждает и принимает законы — «а действует и несёт ответственность правительство»(Столыпин).

Кроме того, Столыпин решил побороться за умы уже испорченных низов — Столыпин:

«Итак, на очереди главная задача — укрепить низы. В них все силы страны. Их более ста миллионов! Дайте государству двадцать лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!»

П. Н. Милюков «Будучи сам землевладельцем, Столыпин прекрасно знал, что в России, как исключительно землевладельческой стране, главный политический и социальный вопрос лежит в аграрной реформе».

Направление выбрано правильно, хотя просьба — двадцать лет покоя, в том числе и у террористов, выглядит как утопия, иллюзия. По утверждению княгини Васильчиковой (Вяземской) — все поняли «что он (Столыпин) был главным камнем преткновения на их пути и что он один способен с ними (революционерами) справиться». Ответные меры террористов не заставили себя долго ждать.

С.М.Дубнов так охарактеризовал Столыпина в этот период в своём дневнике — «Столыпин, который для царя и его черносотенной камарильи был «либералом», боялся делать какие бы то ни было уступки в пользу евреев».

Результаты подобных выводов вскоре стали очевидными — взрыв дачи Столыпина на Крестовском острове. Погибло много людей, Столыпин остался жив, сильно пострадали его дети.

Столыпин ответил изданием закона о военно-полевых судах, который неожиданно возымел большой прямой и профилактический эффект. Была применена самая эффективная мера. Шла война — и меры должны были быть военными.

Поскольку Столыпин остался жив, то радостных записей по этому поводу на этот раз в мемуарах Дубнова нет. Зато современный идеолог С. Резник утверждает, что Столыпин сам себя взорвал —

«Пикантная подробность побоища в доме премьера на Аптекарском острове состояла в том, что прямым соучастником его был… сам премьер. История этого злодеяния прямо связана с тем, что в июне, в Киеве, некто Соломон Рысс, арестованный «при попытке ограбления артельщика», стремясь избежать смертного приговора, предложил свои услуги полиции»,

«12 августа к дому Столыпина на Аптекарском острове, в обычное для приёма время приёма, когда там толпилось много посетителей, в открытом ландо подкатили два жандарма. Они быстро вошли в вестибюль, неся каждый по тяжёлому портфелю. Заметив какие-то непорядки в их форме, охрана бросилась наперерез, но уже было поздно.

Страшный взрыв разнёс в клочья обоих «жандармов» и отправил на тот свет ещё 25 человек. Часть дома взлетела на воздух. Сквозь клубы дыма и пыли слышны были жалобные стоны, ржание раненных лошадей. Тяжело пострадали дочь и сын премьера.

Чудом уцелевший Столыпин проявил самообладание и мужество»,

«Даже после этой бойни Рысс, не был арестован и продолжал служить сексотом. Зато уже через неделю, по представлению Столыпина, царь подписал чрезвычайный закон (19 августа 1906 г.) о введении скорострельных военно-полевых судов. Этот «решительный» ответ власти маскировал то, что действенного средства борьбы с террором у Столыпина не было».

Неправда, — бесспорно действенным оказалось это средство, вылечило страну, и 1907 год был уже совсем другим. Стоит заметить, что у Резника серьёзные проблемы с логикой, хотя понятно сильное желание за уши притянуть Соломона Рысса к Столыпину. (С некоторой поры цитирую С. Резника не для того чтобы показать демократично альтернативное мнение, а — чтобы повеселить читателя).

Ещё более приутихли террористы всех мастей — когда Столыпин решительно войсками подавил крестьянский бунт в Саратовской губернии. Ту пугающую жесткость, который царь лелеял надежду увидеть у Витте, проявился у Столыпина. Он показал твёрдую решимость навести порядок.

При этом Столыпин понимал необходимость реформ. Несмотря на сильные опасения царя, при самом активном участии Столыпина с 20 февраля 1907 года стала работать Вторая Дума.

При чём с известным выражением Столыпина — «Не запугаете», работу Второй Думы он организовал по новому, по своему видению. Вот как эту Думу охарактеризовала оппозиция в лице Милюкова: «Она (Дума) превратилась в «департамент министерства внутренних дел».

Интересно выглядели протестные мероприятия против этой Думы. Ранее мы видели как рабочих заставляли участвовать в протестных акциях: останавливали котлы, срезали ремни механизмов и ходили по домам рабочих. Солженицын, цитируя Диманштейна показывает, что такие же «демократические» методы применялись и к своим —

«А когда надо было протестовать против созыва «булыгинской» (законосовещательной) Думы — кампания «перенеслась из «биржи» в еврейском районе в синагоги… Туда же являлись во время молитвы ораторы партии… под защитой своего боевого отряда, который являлся туда вместе с докладчиком и занимал все выходы…

На этих собраниях обычно принимались предлагаемые, заранее подготовленные резолюции без всяких возражений», — а куда ж было деваться бедным молящимся евреям? Попробуй этим молодчикам возрази!» Эта же «демократическая» традиция неуклонно соблюдалась и в советское время.

Судя по мемуарным записям тех лет С. М. Дубнова оптимизма у сторонников революции ещё было много. Они организовали для продвижения своих взглядов в Думе партию конституционных демократов (кадетов). Семён Маркович в своих мемуарах отметил —

«Я сравнивал кадетов с жирондистами французской революции». Эту партию «народной свободы» вместе с Милюковым Павлом Николаевичем(1859–1943 гг.) возглавил Винавер Максим Моисеевич(1862–1911 гг.). Эта партия и продвигала интересы еврейского сообщества. Хотя и Милюков был личностью заметной, но он фактически являлся русской ширмой этой партии.

Свидетельница событий тех лет А.Тыркова-Вильямс о кадетах вспоминала в Нью-Йорке — «Вдумываясь в пути и перепутья еврейских влияний (в кадетской партии), нельзя обойти Милюкова. Он с самого начала стал их любимцем, был окружён кольцом темноглазых почитателей, в особенности почитательниц… они, под сурдинку, баюкали его своими мелодиями, заласкивали его, без всякого стеснения осыпали его до комизма вздутыми похвалами».

То ест, это была некая кукла, свадебный генерал еврейской партии, личность абсолютно не самостоятельная, к тому же по собственному признанию — он был член некой тайной ложи. Эта информация важна не столько для понимания событий 1905–1906 гг., сколько очень важна для 1916–1917 гг.

Кроме Винавера в руководстве партии кадетов были Слиозберг и Грузенберг. Активная работа в Думе для них была принципиально важной — если вспомнить высказывание Моисея Гольдштейна: «Мы не примем равноправия из окровавленных рук самодержавия, мы возьмём его из свободного всероссийского парламента!»

Поскольку партия кадетов возродилась в наше время — в XXI веке, то стоит внимательно глянуть в её корень, вернуться к первоисточнику, — Солженицын цитирует Краткую Еврейскую Энциклопедию –

«Местные отделения (еврейского) Союза (полноправия) и конституционно-демократической партии нередко состояли из одних и тех же людей», «В черте оседлости евреи составляли подавляющее большинство членов (кадетской) партии, во внутренних губерниях — вторую по численности национальную группу…».

Как писал Витте, «почти все еврейские интеллигенты… пристали к партии «Народной свободы» (т. е. кадетам)… Партия эта в значительной степени обязана своим влиянием еврейству, которое питало её как своим интеллектуальным трудом, так и материальным».

Как кадеты работали во второй Думе, и причём в самом главном вопросе — еврейском, опять же прекрасно описал Солженицын —

«Но ещё до выборов во 2-ю Думу — еврейским равноправием озаботилось правительство. Через полгода после своего вступления в премьерство, в декабре 1906, Столыпин провёл постановление правительства (так называемый «журнал совета министров») о дальнейшем частичном снятии еврейских ограничений, причём ключевых…(далее требовался «одобрямс» царя)».

Государственный секретарь С. Е. Крыжановский сообщает, что государь тогда положил резолюцию в этом духе: пусть народные представители берут на себя ответственность и за возбуждение и за решение этого вопрос. На этот раз Николая можно понять — чтобы очередное послабление не выглядело очередной вынужденной уступкой или подарком с барского плеча, — пусть сами народные представители дадут себе свободу или очертят её новые границы.

Второй Думе, с её значительным левым большинством… — простор действий был открыт!

Однако «во 2-й Гос. Думе гораздо меньше говорилось о проблеме бесправия евреев, чем во время заседаний 1-й Гос. Думы», замечает внимательная КЕЭ.

В результате — закон о еврейском равноправии не довели даже до обсуждения, не говоря о принятии.

Почему же 2-я Дума не использовала предложенную возможность? Почему не поспешила? Вся трёхмесячная сессия была у неё на то…

Трудно всё это объяснить иначе, чем политическим расчётом: в борьбе с самодержавием играть и играть дальше на накале еврейского вопроса, сохранять его неразрешённым в запас

Мотив этих рыцарей свободы был: как бы отмена еврейских ограничений не снизила бы их штурмующего напора на власть. А штурм-то — и был для них всего важней…

Так ни 2-я, ни 3-я, ни 4-я Государственные Думы сами прямо не взялись провести закон о полном равноправии евреев.

Однако всякий раз, как надо было голосовать по закону о крестьянском равноправии (издан Столыпиным 5 октября 1906 г.), — стараниями левых та же 2-я, и та же 3-я, и та же 4-я Думы блокировали крестьянское равноправие, ссылаясь, что нельзя проводить прежде еврейского…».

Стало быть депутаты революционное недовольство крестьян так же оставили про запас.

Кроме того, можно уверенно утверждать, что реально вопрос с ограничениями евреев не стоял, ибо эти ограничения евреями не соблюдались и власти их не соблюдение не контролировали, поэтому и спешки у левых депутатов так же не было. Не зря правые обвиняли Столыпина — Меньшиков:

«Черта оседлости при Столыпине сделалась фикцией… Правительство поступает так, как если бы оно было еврейским».

Столыпин оказался между двух огней на своей позиции золотой середины умеренных реформ: в глазах императора и консервативного Государственного Совета — либерал, рисковый реформатор, а в глазах всех радикально левых — черносотенец, то есть патриот, консерватор.

Хотя стоит заметить, что в тушении террористической войны в этот исторический период Столыпину помогло возникшее новое общественное патриотическое движение в высших сословиях (Союз Русского народа и др), и тем более новое патриотическое антиреволюционное движение в народе.

Вот мы и подошли к концу террористической войны. Как в сказке — молодец Столыпин победил, царь остался у власти, а тёмные злые силы: одни уехали в другие царства-государства, а другие спрятались в подполье, третьи превратились в мирных горожан — все затаились и ждали новой возможности, новой попытки.

Какой-либо внимательный читатель спросит — а где же Ленин, раньше в СССР и в перестроечной России писали, что всё совершал Ленин, его героические подпольщики и народ? Теперь оказывается — народ совершал совсем другое, а о Ленине и не слышно. — Далее на одной странице расскажу о Ленинской доле участия и при этом постараюсь это сделать так — чтобы ни один марксист не придрался. Пропустим не интересные для нас периоды жизни Володи Ульянова — детство, отрочество, юность, и приступим к изучению с более взрослого периода.

Итак, Ленин, Владимир Ульянов — гениальный мальчик, даровитый студент, старший брат — крупный террорист. Будучи студентом, Ленин, молодой революционер — марксист, за антиправительственные речи сослан в Сибирь в Красноярский край, куда к нему беспрепятственно приходят газеты, журналы и книги из Европы. Ему уже тридцать лет, он в прекрасной интеллектуальной форме, он обеспечен, никто ему не мешает работать, есть уже ореол мученика за идею и к нему приезжает в ссылку жить любимая женщина, ещё не жена, — Надежда Крупская. После освобождения Ленин уезжает жить в Европу.

Во время вышеописанных бурных событий 1905 г. Ленина в России не было — он прекрасно жил в Европе. Сотни книг и десятки современных телепередач не задают и не отвечают на элементарный вопрос — за чьи деньги жил в Европе Ленин и ещё при этом издавал огромное количество газеток и листовок? Это по отношению к «вождю» такой же нетактичный вопрос — как спросить на Западе о зарплате.

Уверен — сейчас уже не найдётся таких простаков, которые будут уверены, что это русские рабочие посылали ему денежки на гостиницу и пирожные с вином, на переезды из Лондона в Париж… или — что его друзья удачно ограбили инкассаторский поезд… Без сомнений — Ленина финансировали те же источники, которые подпитывали и всё «протестное» еврейское движение.

Взвод ближайших сторонников Ленина был включён в единую армию и действовал согласовано. Возникающие шероховатости и непонимания, как мы уже видели, еврейские лидеры устраняли быстро.

Первую свою серьёзную теоретическую работу Ленин написал в 1901 году под логическим названием — «С чего начать?» В ней он предполагает —

«Мы отнюдь не хотели этим сказать, что самодержавие может пасть исключительно от правильной осады или организованного штурма… Напротив, вполне возможно и исторически гораздо более вероятно, что самодержавие (в России) падёт под давлением одного из тех стихийных взрывов или непредвиденных исторических осложнений, который постоянно грозят со всех сторон».

Ленин надеялся на «хитрость истории» Гегеля. Предсказание Ленина сбылось — именно так и пало самодержавие в результате событий 1916–1917 гг. (Февральская революция), когда Ленин этого совсем не ждал. При этом обратим внимание, что у Ленина, как у всех его соратников по борьбе, предусматривался только один вариант — падение императора, и никакой конституционной монархии и т. д. То есть речь не шла о реформировании России, а только о захвате власти.

Ленин понимал — чтобы «поймать» и использовать появившийся исторический шанс необходимо к нему хорошо подготовиться, постоянно находится в напряжении, в хорошей организационной форме, чтобы не проворонить и не оплошать. Он поэтому постоянно и бодрил своих соратников — «неуклонно делать свою систематическую работу, и чем меньше будем мы рассчитывать на неожиданности, тем больше вероятность, что нас не застигнут врасплох никакие «исторические повороты».

Будучи в этом же году(1901) в Мюнхене и Лондоне, Владимир Ленин тормошил своих соратников от сонного и пассивного ожидания политических катаклизмов: «Поменьше преклоняйтесь перед стихийностью и побольше думайте о повышении своей активности, господа!» Это в то время когда другие еврейские организации приступили уже к терроризму.

Обозревая этот период жизни и деятельности Ленина, стоит заметить, что он втянулся в склочную борьбу за лидерство внутри своей партии и этим печально во многом уподобился Марксу. Все последующие годы до 1905 года социал-демократ Владимир Ульянов не мог поделить власть в своей партии со своими соратниками. Социал-демократы никак не могли внутри себя разобраться и организоваться. Более того — они чинили друг другу козни, отбирали друг у друга газеты, создавали новые и т. д. Всё это известно из учебников, поэтому мы все эти факты-склоки исследовать не будем.

Несмотря на знания, подготовку, некую организованность и ожидаемость событий — Ленин и сотоварищи полностью проворонили разгар событий 1905 года, хотя усердно участвовали в информационной войне и готовили вместе с другими антироссийскими силами народ на свержение власти.

Восстание на броненосце «Потемкин», бунты крестьян, многочисленные стачки путиловцев и рабочих других заводов, огромное количество погромов — Ленина нигде не было.

Можно смело дать оценку — Ленин со своей партией в этот период опозорились. Ленин и компания, сидя в Женеве узнали о происходящем в России когда уже большая и решающая часть событий прошла.

А во-вторых, — когда эти новости к ним дошли, то они абсолютно не знали что делать. Не знали ни они, ни находящиеся в России их соратники. Хотя своими газетками «Искра» или «Вперёд» мутили умы необразованным россиянам. Доподлинно повторилась ситуация с Марксом и с Парижской Коммуной. Только на этот раз рабочие не захватили власть. Может и к лучшему для них же, ибо, придя к власти — к диктатуре, рабочие не знали бы что делать, — и опять было бы бессмысленно загублено сотни тысяч жизней.

И в создании Советов рабочих депутатов Ленин никакого участия не принимал, хотя эта идея ему понравилась. Затем, задним числом он сообразил — что не плохо было бы возглавить созданные Парвусом и Бронштейном Советы. В 1917 г. Советы опять создадут без него и до его приезда, и ему придётся их отбирать хитростью и силой.

Ленин с соратниками прибыл в Россию только в 1906 году. Они планировали возглавить последние выступления солдат и матросов в Свеаборге, Ревеле и Кронштадте. Но пока делегация ленинцев собралась и туда доехала — там уже всё закончилось. Полное фиаско.

Ленину ничего не оставалось, как признать что «…мы недооценили значение и неизбежность восстания». Вот и всё о Ленине. Подведём итоги террористической войне 1901–1906 гг.

На протяжении 130 лет проживания евреев в России правительство постоянно пыталось приостановить экономическую экспансию еврейского сообщества в стране, в ответ получило негодующие протесты и претензии еврейского сообщества по поводу ограничения прав и свобод, и террористическую войну.

Солженицын приводит в своей книге высказывание члена Государственной Думы Мейера Бомаша и знаменитого адвоката кадета О. О.Грузенберга. Первый в 1916 заявил: «Мы не раскаиваемся, что евреи участвовали в освободительной борьбе… Они боролись за вашу свободу», а второй сказал следующее — «Мы щедро отдали революции огромный «процент» нашего народа — почти весь его цвет, почти всю его молодёжь… И когда в 1905 г. восстал революционный народ, в его ряды с неудержимой силой потекли без счёта еврейские борцы».

Дело в том, что подобное словоблудие звучит и сегодня. Внимательное изучение истории показывает бесспорно, что еврейское сообщество решало исключительно свои задачи и никаким альтруизмом и жертвенностью ради других не занималось, это звучит просто смешно.

А «восстал революционный народ» только потому, что в ходе большой подготовки еврейских подпольных организаций над сознанием безграмотного народа — часть этого народа стала агрессивной.

Кто-то возразит — разве не было тогда недовольства народа? Отвечу — во-первых, разве народ материально стал жить лучше после 1917 года и до смерти Ленина в 1924 или даже до Второй Мировой войны?

Или реально у него появилось больше свобод? — разве только больше лагерей с колючей проволокой..

А во-вторых, здесь присутствует общечеловеческая закономерность — спросите на улице 100 человек — все 100 окажутся недовольными: кто-то хочет найти работу или другую работу, а кто-то получать больше зарплату чтобы купить автомашину или дать ребёнку достойное образование, кто-то хочет поменять старый «жигулёнок» на Мерседес и яхту, кто-то требует чтобы свободно продавались наркотики, а кто-то винит неправильные законы и налоги не позволяющие получить большую прибыль или неправильно регулирующие конкурентную борьбу и т. д… — и все будут винить правительство и президента. Таков закон человеческой ненасытности.

Завезите контрабандным путём оружие и дайте его в руки этим недовольным и пообещайте им в ближайшее время всё чего они хотят — и вы увидите, убедитесь как этот народ с недовольного превратиться в революционный.

Утверждение, что в России сам восстал недовольный народ, а евреи его всего лишь возглавили — рассчитан на совершенно безграмотных людей.

Стоит познакомиться и с выводами Виктора Правдина сделанные им в 1906 году —

«Еврейское миропонимание и строение духа еврейского осталось неизменно, ничто не изменилось, всё осталось statut quo ante. Нельзя искренно, внутренне переделаться еврею в русского, а русскому — в еврея. Что создалось десятками тысячелетий, то не может измениться в какие-нибудь сотню-другую лет даже при горячем желании измениться, евреи же, напротив, считая себя лучше всех народов, нисколько и не собираются изменяться; они лишь требуют, чтобы другие народы изменились и приспособились к их требованиям…»,

«Когда вы стоите перед лицом такого опасного соседа, то вам приходится думать только об одном: как бы остаться целым… В присутствии такого соседа, по народной поговорке, уж не до жиру, а лишь быть бы живу! Первое из могучих средств в борьбе с такого закала соседом — это серьёзное учение всей нации. Сотни тысяч хорошо поставленных народных школ — вот первая ступень… Второе важное условие независимого существования русских: не выпускать из своих рук земли, не давать её сторонним ни даром, ни за деньги… Третье условие, — …это преобразование всего уклада семейной и общественной жизни. Для новой жизни России необходим подъём духа…»

Виктор Правдин — это псевдоним какого-то российского патриота написавшего статью с этими выводами в предисловии к знаменитой и скандальной книге — «Тайна Сионских мудрецов»(другое название — «Протоколы сионских мудрецов») изданной в России в 1906 г. Эта книга имела серьёзное значение в поражении антироссийских, антиправительственных сил, ибо общество благодаря им, забыв к этому времени знаменитые откровения Брафмана, опять сконцентрировало внимание на еврейской теме.

Широкое публичное обсуждение этой книги возымело колоссальный результат — революционный терроризм резко пошёл на спад. Как бы на сцену пролился свет — и многие с этой сцены убежали, попрятались. Не случайно, после государственного переворота 1917 г. — у кого комиссары (и не только) находили эту книгу — расстреливали на месте.

В 1919 году после известных событий в России — из Японии в Европу прибыла делегация японских общественных деятелей и учёных — чтобы найти эту книгу и её прочитать.

Поскольку можно сделать печальный вывод, что в информационной войне российское правительство и всё российское общество проиграло, а «Тайна…» по смыслу имеет самое прямое отношение к идеологии и к информационной войне, то мы вынуждены заглянуть в эту книгу — независимо от её авторства, — и познакомиться как с прагматичной мудростью определённой части человечества.

«Какая точность исполнения!», «Наш Пятый год точно под их дирижерство!» — восклицал в 1906 г. Николай Второй о «Протоколах…».

«Не утратила веру в «Протоколы» и императрица Александра Фёдоровна, которая не расставалась с ними до самой смерти в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге», — злорадно заметил С. Резник, — наш современный «злой дух».



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-03-31 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: