Мэри Энн уронила свой поднос на обеденный стол и устроилась напротив слишком красивой только что севшей на свое место Виктории. Рядом с ней был Шеннон, друг Эйдена с ранчо Д и М, эффектный темнокожий парень с зелеными глазами, которые напоминали ей Райли. Как-то она предположила, что это он был волком, который преследовал ее по пятам.
Рядом с Мэри Энн села Пенни Паркс, ее сногсшибательная лучшая подруга и соседка, чьи платиновые волосы, голубые глаза ярче сапфиров и бледная веснушчатая кожа порождали эротические сны многих студентов старшей школы Кроссроудз.
Обычная девчонка могла заработать комплекс неполноценности в окружении всего этого совершенства.
Виктория устремила взгляд своих голубых глаз на Шеннона.
- Вопрос. Ты видел Эйдена сегодня утром?
Шеннон только что взял большой кусок пиццы. Он жевал, когда покачал головой, затем проглотил.
- Он ушел до того, как я проснулся.
- Но ты видел его прошлой ночью? - спросила Мэри Энн.
Еще кивок.
Тогда где же он был? Что делал?
Она вздохнула.
- Так что с тобой? - спросила внезапно Пенни Викторию, меняя тему разговора. - Ты даже не делаешь вид, что ешь. Или пьешь, если уж на то пошло. Ты анорексичка? Поэтому ты такая тощая?
- Пенни, - произнесла Мэри Энн, разинув рот. Приблизительно это переводилось как «грубо!»
- Что? - спросила ее подруга, сама невинность. - Мне любопытно. Спроси любого учителя, любопытство улучшает процесс обучения.
Виктория перевела взгляд с одной на другую.
- Американская пища... неаппетитная. - Что в переводе означало «потому что это не кровь». - Я предпочитаю есть дома.
- Понимаю. - Пенни кивнула, живо купившись на отговорку. - Откуда ты в таком случае?
- Из Румынии.
- Жуть. Хотя у тебя не сильный акцент. Много путешествуешь? Один из родителей откуда-то еще?
Виктория уклончиво кивнула.
Пенни беспечно продолжала.
- Так почему из всех мест ты приехала в Оклахому? Это же вроде провинция для кого-то вроде тебя?
- Хватит вопросов, - сказала Мэри Энн со вздохом. Виктория училась в школе всего несколько недель, но все это время вампирша держалась в стороне от всех, кроме Эйдена, Мэри Энн и Райли, потому что не знала, сколько здесь пробудет или, что ее отец, Влад, прикажет ей делать. На самом деле она видела в людях источник питания и не собиралась играть с ними в дружбу. Хотя Мэри Энн нравилось думать, что благодаря Эйдену вампирша смягчилась. Эйден. Где ты? Нашел ли его Райли?
«Райли, поторопись!» С каждой минутой, что его не было рядом, ее беспокойство за него усиливалось. И за Эйдена, конечно. Это безмолвное смертное проклятие, что нависло над ними... о, Боже. Ей не нужны были напоминания вдобавок ко всему прочему. Не могу... дышать...
Она весь день была на нервах, сбита с толку и понятия не имела, как пролетели первые три урока.
Глаза Виктории встретились с ее глазами, и между ними на мгновение установилась молчаливая связь.
«Развлеки меня», - беззвучно прошептала Мэри Энн.
«Не могу. Развлеки меня сама», - вернула беззвучный ответ Виктория.
«Отстой.»
«Знаю. Неприятно.»
Шутка. Первая, которую она слышала от Виктории, хотя сомневалась, что Виктория поняла ее юмор. Губы Мэри Энн дрогнули в усмешке. Вот и развлечение, намеренное или нет.
- Когда же этот день закончится? - спросила раздраженная Виктория всех за столом.
- Довольно не скоро, - пробормотала Пенни.
Почему она бормотала? Она казалась такой беспечной всего минуту назад.
- М-мне нравится здесь, - сказал Шеннон, слегка заикаясь. Он признался, что его всю жизнь дразнили из-за заикания, но с каждым днем оно становилось менее заметным. - Знаете, какая р-редкость встретить кого-то, кто принимает тебя таким, какой ты есть?
Теперь да. Теперь она знала, что просто успокаивала людей со сверхъестественными силами, и они не были, в самом деле, очарованы ею. Но, тем не менее, Райли любил ее саму. Те вещи, которые он говорил ей тем утром, что она милая, смелая, заботливая, приводили бы ее в полный восторг еще несколько недель.
Она перевела взгляд через комнату. Дети смешались в кучу вокруг, то забегая в очередь - сегодня в меню были тако и пицца - то пытаясь найти своих друзей в просторной, заполненной скамейками, пещере, которую представлял собой кафетерий. Их окружали простые белые стены, которые оживлялись (или были испорчены, в зависимости от точки зрения) редкими постерами, провозглашающими дух школы. Сегодня шум был просто невероятный и неожиданно играл на нервах Мэри Энн.
- Эй, Пенни, хочешь поехать ко мне домой потом? - спросил спортсмен, проходя мимо их стола с самодовольным видом. Парни вокруг усмехнулись. - Изучим анатомию.
Щеки Пенни залились румянцем.
- Осел, - крикнула Мэри Энн, ее руки сжались в кулаки. Разговоры вокруг стихли, и множество пар глаз пригвоздили ее к месту. Сквернословить было не в ее духе, но слово не воробей, вылетит - не поймаешь.
Пенни была беременна от бывшего парня Мэри Энн. С этим было тяжело справиться, поскольку они вдвоем обманывали ее. На самом деле, она все еще чувствовала боль и недоверие, но любила Пенни и пыталась простить. Все это не делало ее подругу шлюхой, и эти парни не имели права ее дразнить.
Спортсмены остановились, как один, повернувшись лицом к Мэри Энн. Насупившийся Шейн Уэстон шагнул вперед, большой, сильный и явно злой.
- Тебе лучше заткнуться, Грей. Здесь больше нет Такера, чтоб защитить тебя.
Мэри Энн открыла было рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни звука. Трусиха! Скажи что-нибудь, что угодно. Она не двигалась и молчала. Она никогда не была сильна в конфликтных ситуациях, и сейчас, когда ей так было нужно мужество, за которое ее хвалил Райли, она не нашла в себе даже капли. Ей стало стыдно.
- Я так и думал, - сказал со смехом Шейн.
- К-катись к ч-черту отсюда, - неожиданно рявкнул Шеннон.
- Что? Мы разозлили тебя, и нам не понравится, как ты злишься? Подумаешь, Заика. - Снова рассмеявшись, Шейн и его шайка разбрелись.
- Мне убить его? - спросила Виктория без всякой интонации в голосе.
- Да, - грубо ответила Пенни.
- Нет, - одновременно вылетело у Мэри Энн. Пенни понятия не имела, что Виктория действительно может это сделать. Ее клыки сейчас были скрыты, но она могла высушить Шейна Уэстона за несколько секунд.
Виктория пожала плечами.
- Если передумаете...
- Нужно, чтобы Мэри Энн передумала. Я полностью за спортсменоцид. - Пенни оттолкнулась, словно ей было все равно, но в ее глазах осталась боль. - В любом случае, через час мне нужно сделать доклад, а я даже не начала его.
- Н-нужна помощь? - спросил Шеннон, вставая еще до того, как она успела ответить.
Он хотел защитить ее, поняла Мэри Энн, если кто-то еще оскорбит ее. К глазам подступили слезы, потому что, черт возьми, она скучала по своему собственному защитнику.
Пенни удивленно моргнула, но обошла стол и взяла его за руки.
- Конечно. Ты хорошо знаком с Сильвией Плат?
- Нет.
- Отлично. Ты поможешь мне все сочинить.
Они смеялись, когда уходили. Пенни откинула завитый локон и улыбнулась Мэри Энн через плечо.
Наконец, одни.
Мэри Энн облокотилась на стол и наклонилась к Виктории.
- Нам нужно поработать над твоей... человечностью. - Есть ведь такое слово?
Вампирша нахмурила брови.
- Что ты имеешь в виду?
- Нельзя просто так ходить кругом и предлагать убивать людей, иначе будет уйма проблем.
Она вздернула подбородок, и Мэри Энн увидела проблеск упрямства.
- Я с радостью встречаю проблемы.
- Прекрасно, но не Эйден, - напомнила ей Мэри Энн.
Неспешно подбородок Виктории опустился.
- Ты права. - Она вздохнула еще раз. - Иногда я задумываюсь, подхожу ли я ему. Что, возможно... - она водила пальцем по столу, следуя какому-то рисунку, - ты бы лучше подошла ему.
- Ты смеешься? - Во-первых, Виктория выразила слова как пожелание, но в ее тоне присутствовала ярость. И, во-вторых, Мэри Энн обожала Эйдена, но она не хотела его в том смысле, в котором хотела Райли. - Этот парень боготворит тебя.
Плечи Виктории частично расслабились.
- Да, но иногда, когда мы все вместе, ты смеешься, и он смотрит на тебя, и на его лице такое... страстное стремление. Когда такое происходит, я хочу вырвать твою трахею. Извини, но это правда.
Ладно, она была близка к смерти еще до проклятия и даже понятия об этом не имела. Прекрасно.
- Я, конечно, скажу тебе, что как девушка, я ему не нравлюсь. Эйден и я... мы будем только друзьями. Наши разноплановые... - Она огляделась, чтобы убедиться, что никто не слышит. Казалось, что все были заняты собой, ели и говорили, равнодушные к ней и к тому, что она говорила. - Наши разноплановые способности почти все время заставляют нас бежать друг от друга. Даже чудо, что мы друзья. Кроме того, ты можешь представить, что хочешь поцеловать парня, в которого вселилась твоя мама?
Виктория покачала головой, но все еще не казалась полностью убежденной.
- Может быть, та страстная тоска дает о себе знать, потому что он хочет заставить тебя смеяться так же. Давай смотреть правде в глаза, я знаю тебя несколько недель и видела твою улыбку всего однажды. Возможно. Или это была гримаса.
Теперь моргнула Виктория.
- Ты назвала меня... депрессивной?
- Ты захочешь вырвать мне трахею, если да?
Кристально ясные глаза сузились.
- Возможно, но я не позволю себе такой роскоши.
- Спасибо. Тогда да, именно это я и сказала. Только... остынь. Шути время от времени. У Эйдена была тяжелая жизнь, понимаешь? Было много плохого, теперь ему нужно что-то хорошее.
Что, теперь она врач? Ну, она всегда хотела помогать людям.
- Я... Я... Ну, я ненавижу, что парни отодвигают нас на задний план. - Очевидно, тема с юмором была закрыта. - Они относятся к нам так, будто мы девицы в беде. - Как и Мэри Энн, Виктория облокотилась на стол и подперла рукой подбородок.
Мэри Энн не знала, прислушается девушка к ее совету или нет. Время покажет.
- Я согласна, - ответила она, не комментируя смену темы. - И это раздражает. - Но ты действительно девица в беде, и именно поэтому это так раздражает. И вот доказательство: она не ударила Шейна кулаком по носу, как он того заслуживал.
Чувствуя отвращение к себе, Мэри Энн отодвинула свой поднос, даже запах пиццы пепперони внезапно вызвал боль в желудке. К этому времени она должна была быть голодной, размышляла она. Сначала она пропустила завтрак, а теперь и ланч. Но она и думать не могла о том, чтобы что-то съесть, не вызвав желания проблеваться.
- Я имею в виду, понимаю, что могу сделать много хорошего здесь, - продолжила Виктория, не подозревая о ее внутреннем смятении. - Я могу защитить тебя, конечно же. И я внушила всем учителям Эйдена, что он сегодня здесь, так что у него не будет проблем, и его не прогонят с ранчо.
Виктория могла одним своим голосом заставить всех поверить ей или сделать все, что она захочет. Мэри Энн втихомолку называла эту способность «голосом вуду» и почти писалась в штаны от страха всякий раз, когда думала об этом. Раздеться на публике только потому, что вампирша прикажет ей? Да, такое могло случиться. Это и многое другое, что похуже. Хвала Господу, они были на одной стороне.
Скучный и длинный перечень ее навыков продолжался.
- Также я обученный боец. Более того, мне нельзя причинить боль. Бога ради, я непобедимый вампир.
Мэри Энн не потрудилась указать на то, что ее отец, непобедимый вампир, был только что убит. Или на то, что ее бывший fiancé, непобедимый вампир, вскоре последовал за Владом Цепешем в могилу.
- Для начала, тебе не нужно защищать меня. Я не беспомощная, - сказала Мэри Энн, явно в гневе. Разве ты только что не призналась самой себе, что ты, по сути, девица в беде? А какая она, девица в беде? Беспомощная. - Тебе нет никакой необходимости играть в няньку.
Виктория удрученно вздохнула:
- Я не хотела оскорбить тебя. Мне в новинку общение с людьми. Вы всегда были источником пищи, не более. Скорее даже, изысканным, легко уничтожаемым источником пищи. - Ее губы дрогнули в конце.
Усмешка? Сейчас?
Виктория пыталась шутить с ней, как Мэри Энн ее и учила, но ее плечи боязливо, а не радостно опустились. Еще одно напоминание о смерти и уничтожении, которые могли поджидать ее за углом. Вампир может высушить человека за несколько секунд. Оборотень может порвать человека в клочья. Но...
Возможно, есть способ бороться с ними.
Случайная мысль заставила ее склонить голову, рассчитывая варианты. Конечно, она не хотела бороться с Викторией или Райли, но ей нужно было узнать, как защитить себя. Тогда, может быть, они увидят в ней помощницу, а не помеху.
- Что если... - начала она.
- Райли сказал... - одновременно произнесла Виктория.
Мэри Энн рассмеялась.
- Ты первая.
- Я хотела сказать, что Райли просил нас оставаться здесь, но это не значит, что мы должны повиноваться. Я имею в виду, может быть, мы нужны им с Эйденом. И если мы спасем их, им придется поблагодарить нас за то, что мы пришли.
Мэри Энн медленно улыбнулась:
- Верно. Куда же мы пойдем? Как найдем их?
- Я была бы... - Виктория напряглась, нахмурилась, затем моргнула. - Ты слышала это?
Прислушиваясь, Мэри Энн оглядела кафетерий. Те же ребята, та же глупая болтовня.
- Слышала что?
- Этот крик. - Вампирша потерла горло рукой. - Столько боли... Никогда не слышала ничего подобного. - Она вскочила, ее стул резко завалился на бок. - И я думаю... думаю, он принадлежит Эйдену.
В следующее мгновение Мэри Энн была на ногах, ее сердце стучало, а кровь стыла. Что-то горячее и твердое обвило ее запястье, а затем сильный ветер взъерошил ее волосы. Почва ушла из-под ног, и внезапно она поплыла, полетела. Она завопила от шока.
Ребята, столы, даже стены вокруг растворились. В следующий момент появились массивные стволы деревьев и золотисто-оранжевая листва. Солнечные лучи мелькали в темно-сером небе, и все же довольно светлом, на ее испуганный взгляд.
Виктория спокойно стояла рядом.
- Что произошло? - проскрипела Мэри Энн. И почему она чувствовала себя так, словно собирается упасть и исторгнуть все, что было в ее желудке? Черные точки заменили свет, когда живот безжалостно скрутило.
- Я телепортировала нас в лес. Я могу перемещаться только на короткие дистанции, поэтому нам нужно сделать это несколько раз, чтобы добраться до ранчо.
Подождите. Они только что телепортировались? Из школы?
- Кто-нибудь... видел нас? - Боже. Теперь она не могла дышать, воздух застывал в носу, не достигая легких.
- Не уверена. Узнаем завтра.
Великолепно, подумала девушка, закачавшись от внезапной дурноты.
- Миленько... предупреждай в следующий раз, ладно? - Она сгорбилась, пот стекал с нее, несмотря на то, что в венах бушевала снежная буря.
- Мэри Энн?
- Да?
- Вот предупреждение.
Снова горячее клеймо обвило ее запястье. Снова земля ушла из-под ног, она поплыла, полетела, ветер рвался сквозь нее, разбивая ее на тысячи кусочков, и снова молниеносно собирал ее вместе.
На этот раз, сосредоточившись, она поняла, что они уже в пригороде. Вокруг были маленькие, своеобразные захудалые домишки. Повсюду пронзительно кричали и летали те противные черные дрозды. Рядом была улица, по ней проезжала машина. Водитель вытянул шею, пытаясь рассмотреть их как можно лучше. Неужели он видел, как они появились откуда ни возьмись?
Он подумает, что ошибся. Не думай об этом пока.
- Не... просто... передохнуть... - Как связать два слова, черт подери!
Очередное ругательство. Отлично. Такими темпами она скоро станет такой же, как остальные ребята в школе.
Однако нет времени себя оплакивать. Черные точки заплясали перед глазами, увеличиваясь и соприкасаясь друг с другом. Метель в ней бесконтрольно бушевала, перерастая в снежную бурю, и она задрожала. Теперь Мэри Энн ненавидела лед больше всего на свете.
- Еще чуть-чуть, - сказала Виктория. В ее голосе не было сочувствия, только беспокойство. - Хорошо? Да?
Ради Эйдена. Ради Райли. Мэри Энн сможет. Она выпрямилась и кивнула.
Виктория не теряла времени даром. Горячее клеймо, земля из-под ног. Сильный ветер. Вынужденный холод. Кусочки Мэри Энн, которые могли бы затеряться навеки. Что если она соберется обратно неправильно? Что если она... Боже, она и в самом деле была помехой. Она в самом деле была слабым звеном. Она даже не могла безболезненно справиться с телепортацией.
Все изменится. Я научусь бороться, и неважно, что для этого потребуется, сказала она себе в тот миг, когда уплотнилась в... она осмотрелась и увидела только фрагменты окружающего мира через растущую черноту. Железнодорожные пути, очень высокая желтая ломкая трава. По ржавому железу скользила и шипела змея. Разве она не должна была впасть в спячку?
- Мэри Энн?
Она знала, о чем спрашивала Виктория. Была ли она готова идти дальше?
- Просто... делай, - сказала она. - Покончим с этим.
Клеймо. Ветер. Холод. Земля. Остановка.
Клеймо. Ветер. Холод. Земля. Остановка.
- На месте.
Наконец-то. Колени Мэри Энн подогнулись, и она упала, втягивая в себя воздух, насколько могла. Не очень-то получалось. Это было так ошеломляюще. Воздух был слишком густым, и все еще слишком холодным. В тот момент единственная мысль билась в ее голове: телепортация - отстой.
- Ранчо прямо впереди. Когда будешь в состоянии, вставай и иди. Да? Я иду внутрь.
Виктория не дождалась ее ответа - не то что бы она могла что-то произнести - и убежала, мелькнув размытым пятном. Борись. Борись с этим! Иначе если Райли внутри, он придет за ней, чтобы помочь, и увидит ее в таком состоянии. Увидит ее еще слабее, чем обычно.
Прошла минута. А может быть, час. Но, в конце концов, Мэри Энн нашла свой путь из темноты, ее голова достаточно прояснилась, чтобы встать, а воздух стал достаточно разряженным, и она могла дышать. Ее коленки стукались друг о друга, но она все равно шла вперед. Ей все еще нужно было согреться, поэтому она делала каждый шаг, будто шла по грязи.
Наконец, девушка дошла до подсобки ранчо, в которой жил Эйден, здания типа бревенчатой хижины рядом с ярко-красным сараем. Она нашла его окно, увидела, что стекло поднято и не мешало. Она медленно влезла внутрь, просто перебросив тело, и, не церемонясь, плюхнулась на пол.
- Мэри Энн!
Низкий голос Райли проник через непрекращающийся туман в ее голове.
Облегчение и ужас - вот, что она испытала. Если он скажет что-нибудь о ее присутствии или о том, в каком она состоянии, она... что? Вероятно, ничего. Трусиха.
Ненадолго.
- Я как раз шел за тобой, детка. Ты в порядке? - Его сильные руки обвили ее и мягко подняли на ноги.
- Все нормально. Можешь отпустить. - Не отпускай. - Где Эйден? Как он? - Ее ресницы взмахнули вверх, и глаза встретились с глазами Райли. Как всегда, сердце сжалось. Он был так красив. Так воинственен. Но, несмотря на это, прямо сейчас он выглядел как ходячая смерть. Он был без рубашки и покрыт высохшей кровью. - Что с тобой случилось?
- Пойдем. Сама увидишь.
Глава 5
Мэри Энн ждала трагедии, даже смерти. Она готовилась к эмоциональному потрясению, независимо от того, что это будет - горе, угрызения совести, печаль или все вместе взятое. То, что она увидела, застигло ее врасплох, счастье и облегчение затопили ее.
Комната Эйдена была опрятной и чистой, на столе аккуратно лежали бумаги, а в воздухе ощущался изумительный запах роз и жимолости. Эйден лежал на кровати, зарывшись в покрывала. Он был бледнее обычного, под глазами темнели круги, черные волосы со светлыми корнями были в беспорядке и прилипли к коже головы. Его тело тряслось, но в остальном он казался целым и здоровым. Она прижала руку к своему глухо бьющемуся сердцу и широко улыбнулась.
И все же Виктория сидела рядом с ним, поглаживая его руку, слезы текли по ее лицу. К чему слезы? Он ведь жив.
- Не понимаю, что происходит, - произнесла Мэри Энн, сильнее прижимаясь к Райли.
- Он воняет Фэем. - Виктория задвигалась под покрывалами и обняла Эйдена всем телом. - Мой бедняжка, - проворковала она. - Ты холодный, как лед. Давай я согрею тебя.
Спящий или нет, должно быть, Эйден признал свою девушку, потому что повернулся к ней и крепко обнял за талию. Постепенно он перестал дрожать.
- А что плохого в том, чтобы пахнуть как Фэй? - спросила Мэри Энн. Все, что она чувствовала - это приятный запах роз и жимолости. Она глубоко, с наслаждением вдохнула, желая забрать флакончик таких духов домой.
На самом деле, когда она закрыла глаза, то увидела себя кружащейся на лугу, в зарослях роз, в радуге нежных ароматных лепестков. Тепло. Птицы поют. Пасмурное голубое небо, пышные белые облака. Эта картина умиротворяла ее, и желудок впервые за этот день полностью успокоился.
- Вонь не исчезнет полностью, поэтому наши люди ни за что не последуют за ним. Они взбунтуются, потребуют нового лидера. Но чтобы этого добиться, они убьют его. - Слезы снова потекли из глаз Виктории. - И, предполагается, что он выступит перед ними. Сегодня!
Последнее прозвучало зловеще.
- Это не самое худшее, - серьезно произнес Райли. - Я не рассказал вам, как он оказался в этом состоянии.
Веки Мэри Энн резко распахнулись, цвета и пятна исчезли. Так странно. На секунду она могла бы поклясться, что действительно была на том лугу.
Райли сказал что-то на языке, который Мэри Энн не знала, и Виктория побледнела.
- Для людей - мистер Томас, - закончил он по-английски.
- Кто? - спросила Мэри Энн. - И что ты сказал? До этого?
- Я назвал имя принца Фэй, который втянул Эйдена в Сказку, - сказал Райли. - Нельзя произнести имя фей человеческим языком, поэтому они используют сокращенные имена, пока находятся здесь. В общем, он дал клятву на крови, что уничтожит всех членов семьи Виктории из-за их участия в смерти его брата.
- Эйден теперь часть королевской семьи, - выдохнула Виктория.
- Как видишь, с ним все в порядке по большей части, но... был бой, - продолжил Райли. - Я проигрывал. Эйден вселился в тело принца, чтобы помочь мне убить его... чтобы победить.
Подождите. Ска...зка?
- Сказка - это...
- Измерение, которое сосуществует с нашим и изучает его. То есть, пока они там, они видят нас, а мы их - нет. Вот поэтому у них всех развился комплекс Бога, и они считают себя смотрителями и защитниками этого мира.
Другое измерение? Серьезно?
«Почему ты так удивлена?» Мэри Энн узнала, что всякое существо, о котором она думала, как о... ну, о сказочном, на самом деле тайно существовало. Или уже не так и тайно.
Виктория посмотрела на Райли с таким же серьезным выражением, каким был и его тон.
- Где принц сейчас?
- Все еще в Сказке. Эйден может пробуждать мертвых, а я не хотел, чтобы фейский зомби-принц гулял на свободе, поэтому я быстренько унес Эйдена сюда. Нужно много чего там почистить, и мне придется заняться этим до того, как кто-то из фей обнаружит останки... - Его взгляд метнулся к Мэри Энн. - Я имею в виду, мм, не берите в голову. Мне просто нужно уйти на несколько минут.
Она знала, что он боялся ее реакции на насильственную сторону его натуры, на вещи, которые он делал и еще сделает однажды. Еще она знала, что разразится война, если «останки» найдут. Куда большая, чем уже была.
Так что не о чем было говорить. Что бы ему ни было нужно сделать для выживания, она хотела, чтобы он это сделал. Она отпустила его.
- Тогда иди. Мы позаботимся об Эйдене, пока тебя нет.
Он стоял неподвижно, пока ждал ее ответа, теперь же расслабился.
- Спасибо.
После быстрого, жадного поцелуя, и сказанного шепотом «будь осторожна», Райли шагнул в каморку и вскоре исчез из виду. Послышался шорох падающей одежды, а затем... ничего. Нахмурившись, Мэри Энн подошла и заглянула внутрь. Он ушел. Исчез. Покачиваясь, она прошла к единственному стулу в комнате и плюхнулась на него. Ее ноги ощутили облегчение, даже несмотря на то, что мысли продолжали вертеться.
«Теперь Райли был в Сказке? В той каморке был портал? Если да... поговорим о странностях!»
- С ним все будет в порядке, да? - спросила она Викторию.
Вампирша полностью была поглощена Эйденом, проводя кончиками пальцев по его лицу и целуя линию его челюсти. Опаловое кольцо, которое она всегда носила, сверкнуло на свету, словно в нем были заключены кусочки радуги.
- Да. Райли придется открыть портал, поэтому он станет невидимым, а потом он...
Неожиданно дверь спальни распахнулась, и вошел парень, которого Мэри Энн никогда не встречала. Он остановился, когда обнаружил Викторию в постели с Эйденом и сидящую за столом Мэри Энн. Его глаза сузились, очевидно, он оценивал ситуацию. Были в нем те же опасные черты, что и в Райли, будто он делал вещи... тяжелые, опасные вещи.
- Во-первых, как это Эйдену удается заполучить всех горячих цыпочек? - произнес он грубо. – И, во-вторых, кто вы такие и что, черт возьми, вы тут делаете?
Опа, попали. Эйден должен был быть в школе. Если Дэн - его надзиратель - узнает, что он прогуливает школу, то может выгнать его с ранчо. К тому же, здесь нельзя находиться девчонкам. Если Дэн узнает о ней, Эйдена точно выгонят с ранчо.
Так что, как ни крути, он был в полной заднице.
Виктория села и не спускала глаз с новоприбывшего.
- Ты покинешь эту пустую комнату и закроешь за собой дверь. Ты никого не видел. - Столько власти было в ее голосе, что Мэри Энн пришлось потереть свои руки, чтобы напомнить себе, что этот приказ не был адресован ей. - Ты не вернешься сюда сегодня.
- Пустую. Покину. Не вернусь. - Парень кивнул, его взгляд стал стеклянным. Он повернулся и закрыл за собой дверь.
С едва заметной паузой Виктория перевела свое внимание на Эйдена, как и Мэри Энн. Он казался более спокойным, цвет лица улучшался, ушибы исчезали.
- Он выздоравливает, - произнесла она с заметным облегчением.
- Да, - ответила вампирша, не оглянувшись на нее. Несмотря на прогресс, беспокойство не покидало ее.
Ей нужно было отвлечься.
- Я нейтрализую силы, - сказала Мэри Энн. - Тогда как ты отдаешь своим Голосом Ву... эм, приказы, пока я тут?
- Ты же не мешаешь Райли обращаться, так?
- Нет.
- Потому что эта способность естественная, она часть его. То же самое касается меня. Большинство моих сил естественные, с ними я родилась. Например, телепортация. В этом ты тоже не можешь мне помешать.
Насчет телепортации безумно жаль. Большинство ее сил? Как будто их было много. Сколько же странных вещей она могла делать? А еще, какие из них были неестественными? Не то чтобы Мэри Энн могла спросить. Они с Викторией, можно сказать, были друзьями, но их объединяли парни, а не привязанность. Пока нет. Может быть, когда-нибудь.
- Ужасная выдалась неделька, - пробормотала Виктория. - Отец убит, смертельное проклятие ведьм висит над нами и Эйден ранен Фэем.
Ведьмы. Бр-р. Как она могла забыть, даже на секунду?
- Тебя когда-нибудь прежде приглашали на собрание ведьм?
- Нет. Обычно ведьмы и вампиры избегают друг друга. Они... ну, их кровь - наше самое большое пристрастие. - Ее глаза закрылись, и она облизнула губы, будто представляла, как пьет ее. - Этот вкус... я даже не могу его описать. Нет ничего лучше его, и всего один глоток может поработить нас.
Великолепно. Значит, никто не знал, что их ждет.
- Мы всегда держимся на расстоянии друг от друга. У нас негласный договор: мы не питаемся ими, а они не напускают на нас чары. До недавнего времени так и было.
- Значит, вам некомфортно среди ведьм.
- Наверное.
- И с Фэем также война.
- Да.
- И вы ненавидите гоблинов.
- Любой, у кого есть чувства, ненавидит.
Вампиры хоть с кем-нибудь в союзе? Ну, кроме оборотней, их защитников, которым доверяют.
«Пожалуй, ты не в той команде».
Шальная мысль поразила ее, и она моргнула. Неправда! Она как раз в той команде. Она в команде Райли. Как она могла подумать о другом.
«Ты серьезно злишься на свои собственные мозги?»
Она ненавидела этот циничный внутренний голос. Кроме того, к каким другим командам она могла бы присоединиться? К ведьмам? Да, было бы здорово. Непохоже, что они могли бы проклясть ее всякий раз, когда она их разозлит.
Ох, стойте. Они могли.
Но, боже, если бы она могла поговорить с ведьмой. Задать несколько вопросов, понять все это. Хотя как? Ведьмы же не носят знаки на шее, по которым можно определить, кем они были, и не появляются в школе или на этом ранчо, чтобы спросить, могут ли они чем-то помочь ей.
Но Виктория с Райли могли определить их с первого взгляда. Что если они поедут в город, где собралась основная масса существ в попытке понять, как их вызвали в Кроссроудз, все еще не догадываясь, что этим источником был Эйден, и выкрадут ведьму?
Ее глаза широко раскрылись. Ну, конечно. Выкрасть ведьму, задать вопросы, получить ответы и бум, успех. Смертельное проклятие обратится вспять.
Она бы станцевала.
Конечно, она никогда никого не похищала и понятия не имела, с какой стороны подойти к этому делу. Но она кое-что придумала.
«Кто ты?»
Прошлая Мэри Энн никогда не подумала бы о таком рискованном плане. Однако, это был новый мир, и ей пришлось приспособиться. Или умереть. А она не готова была умирать.
- Вернемся к ведьмам... - После того, как она обрисовала в общих чертах план Виктории, вампирша впервые посмотрела на нее с тех пор, как вошла в комнату, и задумчиво кивнула.
- Отлично.
Она лучезарно улыбнулась.
- Я и не думала, что ты такая корыстная, Мэри Энн.
Ее лучезарная улыбка медленно потускнела.
- Что ты имеешь в виду?
- Только то, что одобряю твой план. Похитить и подвергнуть пыткам ради информации. А после встречи мы даже можем заключить сделку в обмен на пленницу. Если ведьмы поклянутся никогда не накладывать на нас проклятие, она будет жить.
А если они откажутся давать такую клятву? Мэри Энн почувствовала пустоту в животе. Ничто не заставит ее совершить убийство. А пытки? Нет! Она думала, отчасти даже ждала, что ведьма даст ответы в обмен на свободу. Легко и просто. Очевидно, Виктория считала иначе. Что она могла поступать жестоко - легко и без всякого раскаяния...
«Во-первых, ты не возражала, когда Райли вел себя по-мужски. Во-вторых, Виктория - вампир, помнишь? Выращенная одним из самых жестоких мужчин в истории.» Итак, в течение восьмидесяти лет, как она сама призналась, Виктория видела в людях всего лишь пищу, ни больше, ни меньше. Жизнь не имела значения для нее. Кроме того, ведьмы не были людьми, Мэри Энн не думала об этом, но они раздражали вампиров. И возможно, гнев следовало немедленно погасить. Мучительно.
Это то, что делал Влад Цепеш, и то, что Виктория полагала, ей нужно сделать. Кому-нибудь нужно научить ее чему-то другому.
Итак, новая задача к постоянно растущему списку Мэри Энн - научить Викторию уважать другие расы. Хотелось бы верить, что Райли не нужны такие уроки. Если же нужны, она преподаст их и ему тоже. Они не будут никого убивать без крайней на то необходимости.
«Без крайней необходимости? Кто ты?» - снова задалась она вопросом. И как она собиралась научить чему-то вампира и оборотня, они ведь были куда старше ее, и у них был огромный жизненный опыт, который она не могла даже вообразить?
- Когда же он проснется? - неожиданно спросила Виктория.
Мэри Энн заставила себя подумать о другом.
- Думаю, когда его тело будет готово к этому. Отдых исцеляет.
- Я бы хотела... хотела бы обратить его в вампира. Тогда его кожа стала бы несокрушимой.
Серьезно, ей нужно выкинуть это слово из своего словаря. Кожа вампира может быть сожжена с помощью je la nune, кажется, так Эйден называл его. Еще он говорил, что je la nune - это огонь, погруженный в кислоту, завернутый в яд и усыпанный радиацией. Или что-то в этом роде. Именно это находилось в кольце Виктории.
До чего же болезненный способ умереть. Мэри Энн не была уверена, что Эйден предпочтет его нескольким порезам и ушибам, которые у него были.
- Знаешь, он собирается умереть? - мягко спросила Виктория. Она опустила голову на грудь Эйдена, будто слушая его сердцебиение. Шелковистые черные волосы рассыпались по плечам и спускались на руку, которую она положила на живот Эйдена. Вместе они были похожи на рекламу модных духов. - Он уже сказал тебе?
- Что сказал? Все люди умирают.
- Нет. Он умрет. Скоро.
Поначалу Мэри Энн могла только моргать, уверенная, что ослышалась. Потом, когда слова дошли до нее... Он скоро умрет... Они стали чем-то настоящим. Во рту все пересохло, руки и ноги задрожали и сердце ухнуло.
- Откуда ему знать, что он умрет?
- Одна из душ в нем - медиум. Предсказатель смерти.
- К-когда это случится? Как это произойдет?
- Нож в сердце. В остальном, насчет времени... он этого не знает. Только то, что это будет скоро, я уже говорила.
Скоро. Насколько скоро? День? Неделя? Год? И нож в чертово сердце? Господи Боже. Даже хуже, чем смерть от je la nune. Ему, в самом деле, нужна несокрушимая вампирская кожа.
Почему он не рассказал ей?
- Почему ты не можешь обратить его?
- Были попытки обращения людей в прошлом. Ни одной успешной.
- Мы не можем...?
- Предотвратить это теперь, когда мы узнали? - Виктория засмеялась без всякого намека на веселье. - Нет. Видимо, это только все осложнит. Он сказал, что однажды предсказанную смерть нельзя предотвратить, нельзя изменить результат, только способ его достижения. И если вмешаться, последствия будут еще более мучительные.
Эйден. Скоро. Умрет. Нет! Слезы жгли ее глаза, стекая по щекам.
- Как он живет, зная все это? - Не надо так говорить. Можно что-то сделать. Конечно же можно.
- Я не знаю. Но не думаю, что я бы смогла. Он человек, и все же он сильнее, чем я когда-либо была. - Она чертила что-то на его сердце, но Мэри Энн была слишком далеко, чтобы сказать, что именно. Впрочем, если бы ее спросили, она предположила бы, что то же самое, что Виктория рисовала на столе в кафетерии.
- А ты уверена, что не можешь превратить его в вампира? - Должен быть способ спасти его.
- Уверена. Наша кровь... отличается от вашей и в больших дозах, которые нужны, чтобы обратить кого-то, приводит людей к безумию и смерти. Иногда и вампир, который пытается обратить человека, умирает, но никто не знает почему.
Эйден ни за что не рискнет жизнью Виктории. Это она точно знала.
- Тогда как же ты стала вампиром? - Вопрос прозвучал прерывисто и хрипло.
- Я родилась такой. Видишь ли, мой отец был первым обратившимся. Он пил кровь, будучи человеком, и медленно обращался. Его кожа уплотнилась, и все уступило голоду. Его тело больше не старело. Его доверенные люди и их женщины, как и он, пили кровь, и они тоже изменились. Тогда у него были любимые животные, волки, пили и они. Они тоже изменились, хоть и стали агрессивными. Только их потомки, как Райли, как видишь, способны принимать человеческую форму.
- А почему Эйден не может пить ту кровь, которую пили твой отец и его люди?
- Он пил из людей, Мэри Энн, и тех людей давно уже нет. Пыль в могилах.
- Но если Эйден выпьет из людей... может быть...
- И это пытались сделать. И тоже неудачно.
Так что же это? Они просто сдадутся и будут смотреть, как Эйден вскоре умрет? Нет. Совершенно точно нет. Она отказывалась. «Должен быть способ спасти его», - подумала она снова. - «Пожалуйста, пусть будет способ спасти его».
Райли вдруг вышел из каморки, потирая руки и требуя их внимания. Теперь он был полностью одет. Его одежда была мятой, рваной и запачканной кровью, а на лице и руках размазаны полосы грязи.
- Готово, - сказал он, в голосе не было и намека на какие-нибудь эмоции. - Никто не узнает, что принц был убит в доме Эйдена. - Его взгляд метнулся к Мэри Энн, чтобы убедиться, что она в порядке, затем он подошел к Эйдену и Виктории. - Как он?
- Лучше.
Словно услышав вопрос, Эйден застонал.
И Мэри Энн, и Райли затихли, а потом бросились к кровати и присели рядом. Мэри Энн поймала его руку и сжала.
Виктория встала на колени и погладила его по щеке.
- Ты слышишь нас, Эйден?
Парень медленно моргнул. Они все вместе вздохнули в ожидании... Его взгляд сфокусировался, несмотря на то, что глаза - разноцветная радуга из карего, голубого и зеленого - были безжизненными.
- Виктория? - спросил он тихонько.
- Я здесь. Как ты? Я могу для тебя что-нибудь сделать?
Он нахмурился, его голова склонилась вбок. Снова моргнул и нахмурился еще си<