Тао Юаньмин (Тао Цянь) родился в 365 году, жил в государстве, управляемом династией Восточная Цзинь. Его предки были чиновниками высоких рангов, но род его обеднел и сам Тао Юаньмин уже должен был довольствоваться скромными должностями. Впервые поступил он на службу в 393 году в возрасте 29 лет по китайскому исчислению (согласно которому ребёнку сразу после рождения исполняется 1 год). Служба тяготила его, он не раз порывал с нею и возвращался в родную деревню Лили. Об этой поре его жизни написаны им стихи, в заглавиях которых помечено время их создания («В пятый месяц года гэнцзы на пути из столицы домой задержан ветром в Гуйлине» и проч.). Ему был сорок один год, когда он расстался с последней своей должностью начальника уезда Пэнцзэ, на которой он пробыл немногим больше 80 дней. После этого он до конца жизни жил в деревне, вместе с семьёй работая в поле.
При жизни Тао Юаньмина происходило длительное крестьянское восстание Сун Эня. Оно продолжалось и после гибели Сунь Эня, а в 410 году родина поэта стала ареной одного из самых больших сражений между повстанцами и правительственными войсками. Мы не видим в стихах Тао Юаньмина прямых откликов на восстание (что может объясняться запретами, налагавшимися на подобные темы), но оно всё же должно было заставить поэта пристальнее взглянуть на тех, рядом с кем он обрабатывал землю.
В 420 году Восточная Цзинь прекратила своё существование: трон был захвачен полководцем Лю Юем, провозгласившим себя главой новой династии и нового государства Сун. Именно тогда Тао Юаньмин взял себе другое имя - Тао Цянь. Эта борьба не могла не оставить следа в жизни поэта, общавшегося даже в деревне с людьми, стоявшими близко к правящим кругам, и комментаторы находят в стихах Тао Юаньмина ряд намёков на несчастья, которые переживала тогда страна.
Поэзия Тао Юаньмина пришла в мир тогда, когда ещё продолжала жить традиция Цюй Юаня, но официальная поэзия, став придворной и достигнув формального совершенства, уже во многом оторвалась от жизни народа, погрязла в угодничестве перед государями. Тао Юаньмин был именно тем поэтом, который не только продолжил готовые традиции, но и повернул поэзию по иному руслу.
Благородные помыслы Тао Юаньмина – поэта и человека, сила его как мыслителя отражены в его знаменитой фантазии «Персиковый источник». Поэт изобразил идеальное общество, основанное на равенстве людей. Весьма интересно, что члены этого человеческого общества – только труженики-крестьяне: значит, в них он увидел главную часть человечества.
Современники не очень жаловали Тао Юаньмина. Возможно, это было потому, что за фамилией поэта не стояла его должность, да и та была не из высоких. Вдобавок могла пугать и непривычная, «грубая» простота в выражении чувств, непривычная оголённость поэзии, свободной от оболочки искусственного изящества.
Тао Юаньмин умер в 427 году. Однако даже в 6 веке Лю Се в своём литературно-критическом трактате «Резной дракон литературной мысли” ни словом не упоминает о нём. Шэнь Юе в «Сунской истории» говорит о поэте лишь в разделе «Ушедших от мира». Это значит, что нашла признание лишь одна сторона личности Тао Юаньмина, показавшаяся автору наиболее достойной внимания.
О Тао Юаньмине впервые сказал в 6 веке Чжун Жун в своих «Категориях стихов». Чжун Жун рассматривает стихи 103 авторов от 2 в. до н.э. до 6 в. н.э., разделяя этих поэтов на три категории, соответственно их талантливости и значительности. Тао Юаньмину дана весьма высокая оценка, отмечены лаконичность и ясность его стиха, искренность мысли, нравственная сила его как человека. Но при этом Чжун Жун не видит особо замечательных выражений в стихах Тао Юаньмина и определяет его во вторую категорию. Он же пишет, что Тао - «патриарх всех поэтов, в древности и ныне уходивших от мира». Чжун Жун также говорил: «Когда мы доходим до таких стихов, как «Радуюсь я, опьяняюсь весенним вином“, “День уже вечереет, и ни облачка нет на небе», то неужели же тонкость эта, цветущая красота, чистота, очарование есть всего лишь речь человека полей?» Значит, Тао Юаньмина надо было защищать от тех, кто нападал на него за простоту и считал всего лишь «человеком полей», которому далеко до поэтических высот, и, может быть, это официальное мнение и заставило Чжун Жуна «зачислить» Тао Юаньмина во вторую категорию.
Сяо Тун в 6 веке собрал стихи и прозу Тао Юаньмина и включил некоторые его произведения в свой «Литературный сборник», послуживший в дальнейшей образцом для определения литературы как таковой. Из принадлежавшего Сяо Туну жизнеописания Тао Юаньмина мы узнаём о человеке честном, мудром, не преклонявшемся перед знатью. Но Сяо Тун всё же мало внимания уделяет творчеству поэта. Возможно, эта односторонность Сяо Туна также повлияла на последующих критиков Тао Юаньмина. Поверхностно подошёл биограф и к причинам ухода поэта со службы: «После того, как его прадед служил первым сановником у Цзиней, он счёл унизительным для себя гнуть спину перед новой династией». Только и всего. Однако в предисловии к «Сочинениям Тао Юаньмина» Сяо Тун даёт одно самое ценное утверждение, дающее ключ ко всей его поэзии: «Вводит в заблуждение то, что в стихах Тао Юаньмина слишком много говорится о вине. На мой взгляд, смысл здесь не в вине: вино понадобилось ему, чтобы выразить свои стремления». Те стремления, о которых в его время говорить было опасно.
Тао Юаньмин был, как истинный поэт, учителем жизни, однако его почитатели не всегда шли по правильному пути. Поэтому существовал также взгляд на поэзию Тао как на поэзию отшельничества, созерцательного наслаждения полями и садами. Лу Синь в одной из своих статей о поэзии смеётся над богатыми бездельниками, которые нанимали садовников, выращивали хризантемы, сочиняли стихи «Осенней ночью восхваляя хризантему, пишу в подражание Тао из Пэнцзэ» и думали, что таким образом приближаются к Тао Юаньмину.
Академик В.М. Алексеев писал о Тао Юаньмине, что он сыграл «в поэзии Китая роль нашего Пушкина», что он «первый освободил поэзию от придворных связей и общественно-исповедных кастовых обязательств, наложенных веками на китайского учёного поэта».