Анафорическое отношение (греч. anaphora - отнесение) - отношение между языковыми выражениями (словами или словосочетаниями), состоящее в том, что в смысл одного предложения (обычно последующего) входит отсылка к другому (предшествующему). Возникает при отсутствии непосредственной синтаксической связи между этими предложениями: "Дом стоял темный и молчаливый, огня в нем не было", "Отдай же мне теперь половину, а остальное возьми себе". Первый член анафорического отношения называется антецедентом, второй - анафором (или анафорическим элементом, субститутом). Высказывание, включающее анафор без антецедента, даже синтаксически законное, обладает смысловой неполнотой. В некоторых концепциях (у К.Л.Бюлера) анафорическое отношение противопоставляется катафорическому, при котором элемент с отсылающим значением является линейно предшествующим: "Ясно одно: я должен уехать". Более распространенным является использование термина анафорическое отношение безотносительно к линейному расположению элементов. В этом случае выделяются два типа анафорических отношений - собственно анафорическое отношение и антиципация, или предварение.
Средства подобных отношений могут быть различными:
1). В простейших формах речи это может быть лексический повтор. "В лесу огромный дворец стоит, у дворца растут три дуба". лексическая связь предложений используется и в описательных контекстах художественной речи. "К полудню вышел на открытую поляну. Посреди поляны стояла избушка. Избушка та был небольшая, с маленьким окошком и жестяной трубой на крыше. Из трубы синей струйкой кучерявился дымок и низко, слоями растягивался по поляне" (В. Шукшин)
2). Анафорическую функцию часто принимают на себя личные местоимения и указательные слова: он (-а; -о); этот; тот; это, там; туда; оттуда; столько.
Однако к числу специализированных средств анафорической связи, способных придать ей собственно синтаксический характер, указательные слова не принадлежат. Такими средствами являются только
3). Вопросительные местоименные слова, поскольку только они совмещают отсылочную функцию с функцией союзной. (где и пр.) Эти слов а также называют относительными словами, а связь, устанавливающуюся с их помощью, относительной подчинительной связью. При относительном подчинении выбор местоименного слова и в ряде случаев его форма определяется не только структурой придаточного, но и структурой главного предложения.
Слова, полностью раскрывающие свой смысл только будучи включенными помимо синтаксических отношений в анафорические отношения, называются анафорическими. К числу анафорических слов относятся многие местоимения и местоименные слова. Анафорическая отсылка входит также в состав значения большой группы слов, обычно не причисляемых к местоименным: "поэтому, потому, потом, тогда, кроме того, напротив, наоборот, например, "Вы остаетесь? Тогда я иду один". В анафорические отношения может вступать именная группа с определенным артиклем (в анафор. функции) или в языках без артикля, со значением определенности, выраженным отсутствием фразового ударения и общим контекстом: "Пугачева закончила петь. Певица поклонилась и ушла". Анафорическая отсылка входит также в значение многих частиц - тоже, также, и - и др.; так фраза: "Молчал и хозяин" неполна, "и" показывает, что "молчал" входит в анафорическое отношение, антецедент которого находится в подтексте. Анафорическими являются слова с пропозициональной функцией (когда семантический инвариант = предложению или семантическая структура, определяемая понятиями "истинно" и "ложно"). - "Да", "Нет"; так, смысл слова "Да" понятен только в контексте предшествующего общего вопроса. Наконец, анафорические отношения могут возникать при анафорическом эллипсисе (обозначаемом нулевым знаком). "Готовь сани летом, а телегу зимой". "I wrote it though I didn't want to".
Содержанием анафорической отсылки может быть:
1) субстанциональное тождество (кореферентность) объектов, ситуаций, событий, фактов (например, у местоимений он, этот, тот, это, местоименных наречий там, туда, оттуда, местоименных глаголов: Do you understand it? Yes, I do).
2) концептуальное тождество (например, у английских местоимений one, that, those: "Would you like a big cake? No, I prefer a small one."; местоимений третьего лица: "Вы просите песен? Их нет у меня"). Значение уподобления (в словах типа такой, так), а также различения и распределения (в словах другой, иной, остальные, иначе и пр.) может быть выражено через значение субстанционального или концептуального тождества. Анафорическое отношение входит в более широкий класс отношений ассоциативного типа, включающий противопоставительные, сопоставительные и др. отношения, например, "Такой любви ты знала ль цену? Ты знала, я тебя не знал".
Большинство анафорических местоимений сочетает анафорическую функцию с дейктической (см. дейксис), однако, граница между ними может стираться. В некоторых контекстах стирается противопоставление между анафорическим отношением и синтаксическим: анафорическое отношение может быть единственным средством включения слова или группы слов в структуру предложения, например,: "Мысль, что честь его была замарана и не омыта по его собственной воле, эта мысль меня не покидала".
Анафорическая связь, осуществляемая при помощи относительного подчинения, может быть
1) ориентированной - при этом относительное местоименное слово отсылает к лицу, предмету или событию, названную в предшествующем предложении знаменательным словом: "Комната, в которую вошел поручик, была совершенно темна".
2) неориентированной - относительное местоименное слово отсылает к лицу, предмету или событию, которые остаются неназванными, а лишь неопределенно обозначенными (указанными): "Тот, кто играет словами, не всегда играет чувствами". (Лермонтов)
Различие между ориентированной и неориентированной анафорической связью может поддерживаться различием в распределении относительных слов: так, при отсылке к лицу или предмету, анафора первого типа использует слово "который", анафора второго типа - слова "кто" и "что". Отношения, оформляемые средствами ориентированной связи, принадлежат семантическому плану определенности; это отношения определительные, распространительно-изъяснительные и распространительно-обстоятельственные. Отношения, оформляемые средствами неориентированной связи, принадлежат семантическому плану неопределенности; это неопределенно-обобщительные предложения.
Дейксис (греч. "указание") - указание как значение или функцию языковой единицы, выражаемое лексическими и грамматическими средствами. Дейксис служит для актуализации компонентов ситуации речи и компонентов денотативного содержания высказывания. Сфера дейксиса включает: указание на участников речевого акта (ролевой дейксис) - говорящего и адресата, выражается разными видами местоимения (1-е и 2-е лицо: я, ты, мой, твой); указание на предмет речи (местоимения 3-го лица); указание на степень отдаленности объекта высказывания, выражается указательными местоимениями и частицами (этот - тот, вот - вон); указание на временную и пространственную локализацию сообщаемого факта (хронотопический дейксис), например, лат: hic, nunc "Здесь, сейчас". Дейксис как один из способов референции противопоставляется номинации; это противопоставление нейтрализуется в ролевом дейксисе. Дейксис - универсальное свойство языка, но виды и способы выражения дейксиса в разных языках разные.
Понятие глубинной структуры. Глубинно-синтаксический уровень в соответствии с поверхностно-синтаксическим и семантическими уровнями. Синтаксическое представление в реляционной грамматике.
Переход от (поверхностно)-семантического к глубинно-синтаксическому уровню МСТ происходит посредством применения (поверхностно)-семантического компонента. Он расчленяет семантическое представление на куски, соответствующие предложениям и знаменательным словам, подбирает лексические и грамматические средства выражения несинтаксических значений (например, информация о соотнесенности с моментом речи переходит в грамматическую характеристику глагольного времени) и устанавливает глубинно-синтаксические отношения между абстрактными лексемами глубинно-синтаксического уровня.
Элементы условного метаязыка используются и на синтаксических уровнях. Глубинно-синтаксическое представление (ГСП) включает глубинно-синтаксическую структуру (ГСС) предложения. Это дерево зависимостей, узлы которого представляют только обобщенные лексемы – символы обычных лексем, идиом, лексических функций и фиктивных лексем. Линейный порядок узлов в ГСС не задается. Ветви ГСС представляют собой универсальные глубинно-синтаксические отношения (ГСО), число которых не больше 10. На этом же уровне содержатся сведения о коммуникативной организации высказывания, о его просодической характеристике и о тождестве или различии референтов его ИГ, а также некоторые сведения о составляющих, которые оказываются все же необходимыми, несмотря на выбранный способ изображения синтаксической структуры в виде структур зависимостей (используется и понятие именной группы как носителя референтной характеристики, т.е. фразовой категории, которая получает определение в синтаксисе составляющих). Кроме ГСС, глубинно-синтаксическое представление включает еще три вида структур: коммуникативную, анафорическую и просодическую.
Глубинно-синтаксический и глубинно-морфологический уровни, а также лежащий между гими поверхностно-синтаксический уровень связываются синтаксическим компонентом. Последний включает два субкомпонента – глубинно-синтаксический, который связывает ГСП с поверхностно-синтаксическим уровнем, и поверхностно-синтаксический, который связывает поверхностно-синтаксический уровень с глубинно-морфологическим. Первый субкомпонент 1) превращает обобщенные лексемы ГСС в конкретные лексемы, символы лексических функций заменяются значениями этих функций при данных аргументах, - также конкретными лексемами или их сочетаниями; 2) вводит служебные слова; 3) уточняет грамматические признаки лексем; 4) устанавливает поверхностно-синтаксические отношения между лексемами.
Поверхностно-синтаксический уровень содержит поверхностно-синтаксическую структуру (ПСС) – дерево зависимостей, узлы которого представляют все словоформы предложения и только они. Узлы, как и в ГСС, линейно не упорядочены. Ветви ПСС представляют собой поверхностно-синтаксические отношения (ПСО) между словоформами. Набор ПСО не универсален и в каждом языке устанавливается отдельно. Источники ПСО при переходе от смысла к тексту – ГСО, некоторые глубинные слова, а также индексы некоторых морфологических категорий. На этом же этапе поверхностно-синтаксический компонент определяет порядок слов (точнее глубинно-морфологических представлений словоформ) и добавляет просодические фразовые характеристики.
Глубинно-морфологический уровень содержит глубинно-морфологическое представление (ГМП), которое включает цепочку всех словоформ предложения и сведения о просодических характеристиках его компонентов. В ГМП словоформы входит имя лексемы и совокупность всех значений ее морфологических словоизменительных категорий. Переход от глубинно-морфологического к поверхностно-морфологическому уровню осуществляется морфологическим компонентом МСТ. Основное его содержание – переход от абстрактного представления словоформы к ее фонологической записи. Наконец, фонологический компонент преобразует фонологическое представление в фонетическое. Фонологический и фонетический уровни включают соответственно фонематическую и фонетическую транскрипционные записи предложения (т.е. фонологический компонент также образует два подуровня).
Определим теперь особенности модели СТ, которые она сохраняет по отношению к иным лингвистическим моделям. Стоит сформулировать их так, как они представляются сейчас, через 25 лет после выхода основополагающего труда Мельчука. При этом не определяется, считать ли их достоинствами модели или некоторые — скорее недостатками.
Ориентированность на синтез. При заявленной равнозначности направлений синтеза и анализа, первичным и более важным в модели считается синтез. Именно синтез привлекает все знания о языке, в то время как анализ возможен и на основе частичных знаний. В западной же традиции упор делается на анализ языка, в прикладном отношении считающийся более важным. В итоге для столь важных при анализе текстов унификационных алгоритмов нам пока не известны обратные. Остается неясным, как в рамках какой-либо из ветвей генеративной теории превратить некую семантическую сеть в последовательность деревьев зависимостей или составляющих, отвечающих отдельным предложениям.
Когда идет речь о синтезе, на Западе обычно строятся другие теории, отличные от теорий анализа. Причина кроется в том, что конкретные генеративные грамматики описывают все предложения языка L, но при этом лишь те из возможных семантических структур, которые этому множеству L соответствуют. В то же время любая теория синтеза должна была бы описать все возможные семантические сети и соответствующие им предложения языка. Насколько нам известно, синтез текста по произвольно заданной семантической сети серьезно продумывался именно в рамках модели СТ.