Джош Макдауэлл
Свидетель ч. 11
Глава 41
Надим Нур был большой человек с большими глазами, большими руками и громким смехом. Он уже не плакал, а смеялся, и Тарик стал меньше нервничать.
Пока 13с Нур была занята приготовлением угощения, мистер Нур показал Тарику их небольшую квартиру. Это было скромное жилье с тремя спальнями, небольшой кухней, но большой гостиной с совмещенной столовой, где было достаточно диванов и стульев 15-20 гостей. На полках вдоль стен было столько книг, сколько Тарик видел в университетской библиотеке. Везде висели фотографии различных семейных и церковных событий.
Пастор Нур вытащил альбомы фотографий Далии с детства до школьного выпуска. Потом он показал фотографию брата Далии, Элиаса, который пошел служить в авиацию Иордании. Сейчас он пилот истребителя и проходит подготовку в английских ВВС. Он стал совсем взрослым мужчиной – военным, капитаном, - и Далия все это пропустила. Она продолжала просить прощения за то, что уехала так надолго и не отвечала на письма, но отец не хотел ничего слышать.
- Это уже все позади, дорогая моя, - говорил пастор Нур своей дочери, и его голос выдавал его чувства. Он сидел рядом с ней, обнимая ее своей большой рукой. – Иисус прощает тебя. Как я могу не сделать того же? Помнишь, как сказано в Библии: «Ибо как высоко небо над землею, так велика милость Господа к боящимся Его; как далеко восток от запада, так удалил Он от нас беззакония наши, как отец милует сынов, так милует Господь боящихся Пс.102:11-13
- Спасибо, папа, - ответила Далия тихо. – Ты не представляешь, как я тебе благодарна.
Они снова обнялись. Из кухни пришла миссис Нур, подала кофе и поставила вазы с фруктами и орехами. Из кухни доносились дразнящие ароматы.
- Ммм, - сказал Тарик, - это случайно не таджин?
- Да, действительно, - сказала она. – Я надеюсь, вы его любите.
- Очень люблю, - сказал он. – Это было…
Тарик оборвал себя. Он чуть не сказал, что марокканское рагу из мяса ягненка с овощами было любимым блюдом Рании. Как глупо с его стороны.
- Это было что? – спросил пастор Нур.
- Это было… У меня когда-то был клиент в Марракеше, - соврал он, стараясь прийти в себя после проявленной неосторожности. – Всякий раз, когда я там бывал, он приглашал меня к себе в дом, и его жена готовила совершенно восхитительную мрузию. У меня до сих пор текут слюнки.
Когда он сказал это, его вдруг охватило чувство вины.
Он был в доме у хорошего человека, божьего человека, и лгал. Снова ему в голову пришла мысль, что вся его жизнь была ложью.
- Как вы наверное знаете, Тарик, мрузия – любимое блюдо Далии, - сказала миссис Нур. Глаза ее снова наполнились слезами. – Мы не готовили его с тех пор, как она уехала, и…
Не справившись со своими чувствами, она извинилась и, вытерев глаза фартуком, вышла в кухню. Тарик понял, как глубоко были раны, нанесенные долгим отсутствием Далии, и как мало, в сущности, ему о ней известно. Он не знает, какие ее любимые блюда, любимая музыка, фильмы, телепередачи. Он не знает, какие праздники она любит и какую зубную пасту она предпочитает. Он знает, что она любит романы Нагиба Махфуза и что любит путешествовать. И он знает, что она любит его. Вот и все, что он знает о ней.
Его осенило, что ни в коем случае нельзя говорить об их отношениях. Нуры не были готовы, чтобы узнать об из обручении. Это было бы слишком быстро. Они захотят узнать, как они познакомились, Он не мог рассказать, что это произошло на вечеринке, на которой они курили «травку» и после которой они провели ночь вместе. Нуры захотят узнать, сколько времени они знакомы, а время их исчисляется не годами или месяцами, а скорее часами. Они захотят узнать о его планах на будущее.
А он не может сказать им: «чтобы не убили и не посадили».
Тарик не мог ответить ни на эти, ни на другие вопросы. Все, что он сможет сказать будет ложью, и чем больше он думал об этом, тем лучше осознавал, что не хочет лгать – этим людям – во всяком случае лгать больше, что необходимо для сохранения жизни – своей и их.
- Тарик, расскажите нам, чем вы занимаетесь, - сказал пастор Нур, стараясь отвлечь внимание от переживаний жены, давно не видевшей дочь. – Что за клиенты заставляют вас ездить по всему миру – в Европу, Марокко, Египет, Ливан?
Тарик вздохнул с облегчением. Об этом он мог говорить часами. Свою легенду он знал досконально.
- Я консультант по компьютерам, сэр, - начал он. – Я помогаю банкам, страховым компаниям, мультинациональным корпорациям устанавливать системы безопасности для защиты их мейнфреймов или серверных систем от хакеров, вирусов и тому подобное.
Отец Далии засмеялся.
- Да поможет вам Бог, Тарик. Я представления не имею, что все это означает. Но, во всяком случае, похоже, это дает возможность заработать на жизнь.
- Да, сэр, вполне.
Вот и все. Обсуждение его рода занятий, быстро начавшись, так же быстро и закончилось. Пастор Нур перешел дальше, и Тарик снова почувствовал беспокойство.
- Вы говорите с ливанским акцентом, - ответил пастор, сделав глоток кофе и откинувшись в кресле. – Вы родились в Бейруте?
Тарик внутренне содрогнулся. Откровенный рассказ о его прошлом был бы серьезной ошибкой. А ложь предполагала бы необходимость помнить все сказанное, чтобы не ошибиться в дальнейшем. Легенда о прошлом у него не была заготовлена – она не нужна была раньше. Далия не задавала ему много вопросов (она спросила только о смерти родителей), потому что не хотела вести разговоры о своем прошлом. Если он не будет осторожен, пастор Нур будет расспрашивать о его жизни всю ночь. К нему может присоединиться и миссис Нур. Он не может позволить поймать себя.