Часть первая.
Кенди повернулась к Элизе, но заговорила не сразу, после драки её немного трясло.
– Я виновата, – на выдохе произнесла она. – Я должна была оттолкнуть Эльвендорка. Но я не смогла. Не захотела. Он мне понравился. Я думала, что мы станем друзьями, и не стала отказываться от этого ради тебя. Потому что ты... ты – противная девчонка, Элиза! Я никогда ничего не отнимала у тебя намеренно, а вот ты забирала то, что мне дорого, столько раз!
– Наконец-то правда, – подытожила Элиза мрачно, ущерб, нанесенный платью, казалось, волновал её куда сильнее, чем выяснение отношений. – Но ты повторяешься. О вашей так называемой дружбе я уже слышала, а еще о том, что ты не станешь делать Хайверхиллу авансы, но закончилось все поцелуем на балконе, так что словам твоим – грош цена.
Кенди вспыхнула.
– Это еще не вся правда! Я хочу знать, почему ты не вспоминаешь, как подставляла и унижала меня все годы, что мы знакомы? Почему ты всегда говоришь только о моей вине и не видишь свою?
Элиза прошлась по кабинету, оглядывая книжные шкафы и полки.
– Напомни, как звали парня, которого я у тебя отбила? Ммм... Мистер Такого-не-было?
Кенди прищурилась.
– А может, мистер Не-вышло?
Элиза отмахнулась.
– Мелочи. Важен результат, – она открыла дверцу массивного секретера, – всех парней, которые мне нравились, ты уводила. Скажи, а мистер Уильям, он что, совсем не пьет?
– Хватит! Не трогай его вещи, – Кенди поднялась из кресла с угрожающим видом. – Я должна была догадаться, что это ты побывала в его комнате. Рылась в чужих вещах, украла дневник, не стыдно? В свой день рождения! Совсем не отдыхаешь, бедная, от своих злодейских дел.
– И кого, спрашивается, надо наказать за шпионаж? – Элиза с досадой захлопнула дверцу. – Я украла у того, кто не существовал, как мне говорили, так пусть стыдно будет ему и всем тем, кто мне лгал, – она резко повернулась к Кенди. - А у тебя какое оправдание? После того, как ты поцеловала чужого парня? Стыдно было, когда мистер Уильям узнал обо всем?
– Да. Очень. И не в первый раз, – Кенди вздохнула. – Тот поцелуй... непростительная слабость с моей стороны. Но знай, я только потому зашла так далеко, что ты отбила у меня всякое сочувствие своей отвратительной выходкой в апартаментах.
Элиза нахмурилась.
– Какой выходкой? О чем ты?
Кенди освежила её память, мучительно покраснев.
– Вот, оказывается, что нужно делать, чтобы от тебя избавиться! - Элиза коротко рассмеялась.- Да успокойся ты, ханжа несчастная... Даже будь я парнем, и то не нашла бы в тебе ничего привлекательного.
– Эльвендорк находит, – не удержалась Кенди.
– Так мне, значит, тоже стоит приглядеться? – Элиза веселилась, но взгляд у неё был, как наждачная бумага, Кенди его кожей чувствовала.
Она была очень зла сейчас. Клевета задела её женскую честь впервые, даже обвинения в воровстве легче было снести. Мистер Альберт ей верит – это большое облегчение, конечно, но при мысли о том, что Элиза всем будет рассказывать о её связи с Эльвендорком, Кенди внутренне содрогалась. Стыдно было за тот поцелуй на балконе, за своё легкомысленное поведение (ведь Марта предупреждала, что могут пойти кривотолки), за драку было стыдно, за разбитые вазы, наверное, дорогие, но больше всего за тайное желание собрать вещи и поскорее сбежать из этого города. Если Кенди чем и гордилась в себе, так это смелостью, и противный холодок в животе её угнетал, а Элиза... эта гадкая, ну, просто невозможная девчонка... она сейчас получит. Пусть попробует. Поцелует. Больше Кенди не станет от неё бегать.
"Бег не мой спорт", - вспомнился ей тут Эльвендорк.
– Да, стоит! Приглядись! – Кенди уперла руки в боки и с усмешкой взглянула на соперницу, платье рваное, зато природа, как сэр Хайверхилл говаривал, была щедра. - Может, поймешь наконец, что надо сделать, чтобы парни не уходили!
– И что же? – холодно поинтересовалась Элиза.
– Давай, вспомним, – предложила Кенди, скрестив руки на груди, – ты отвратительно обращалась со мной, но этим лишь показывала Энтони свой дурной характер. То же было с Терри. Все твои попытки унизить меня или подставить оборачивались против тебя самой. Я ушла из семьи Эндри, но тебе и этого было мало, ты покушалась на все, что мне дорого, не упускала ни одного случая досадить. Ты думала, наверное, избавлюсь от Кенди, и все сразу увидят, какая я замечательная, но видишь ли, это не так. Ты подлая, лицемерная, завистливая – в этом проблема. Твои недостатки заметны людям, когда я рядом, но лишь по твоей собственной вине. Сколько лет прошло, а ты все никак не успокоишься! Следишь за мной, преследуешь, то и дело пытаешься оболгать... Остановись, Элиза, посмотри на себя! Разве не видишь? Ненависть тебя уродует! Даже если я уеду на край света, даже если умру, это ничего не изменит. Ты останешься противной и будешь из-за этого страдать. Скажем прямо, Эльвендорк предпочел меня. Ради себя самой, если любишь его, попробуй понять – почему, а меня оставь в покое. Пожалуйста. Прошу по-хорошему. Так мы обе скорее найдем место в жизни, где не будем друг другу мешать.
После своей пылкой речи Кенди почувствовала головокружение и вынуждена была сесть. За ужином она почти ничего не ела – беспокойство о Ниле лишало аппетита. Драка изрядно вымотала её, но было что-то еще. Кенди так ясно видела сейчас лучший путь для Элизы, но совершенно запуталась в себе. Огонь в камине почти потух, она достаточно далеко от него сидела, на ней было мокрое платье, если можно так назвать эти розовые лохмотья, но холод ощущался не только физически, а как бы пронизывал все, что она испытывала, погружал сознание в зимний полумрак. На этом перекрестке судьбы она сбилась с курса, и хотя ей о многом еще хотелось сказать Элизе, металл и пламя сменились в её голосе тоской:
– Наверное, мои слова тебя совсем не трогают... Но ведь ты не глупа, почему же не видишь, что нам лучше договориться, чем быть врагами?
Элиза подняла взгляд от пятен на юбке, которые сосредоточенно разглядывала.
– Ты права.
Кенди ушам своим не поверила.
– Права?
– Да, – Элиза пожала плечами, отвечая на её недоуменный взгляд. – Я пробовала избавиться от тебя самыми разными способами, но как ты верно заметила, они неэффективны и моему положению только вредят. Ты подала мне новую идею только что... И как я не задумалась об этом раньше?
– Эээ... – Кенди поняла, что чуда в рождественскую ночь не случилось. – Так, ты хочешь на край света меня отправить или убить?
Элиза раздраженно отмахнулась.
– Чтобы меня в тюрьму упекли? Нет уж, спасибо. Край света тоже не вариант, увы, ты ведь, как бумеранг, всегда возвращаешься. Я сейчас придумала кое-что получше, и конечно, тебя я в свои планы посвящать не собираюсь. Только намекну, чтобы к моей характеристике ты впредь не забывала прибавить, что я коварна, жестока и очень умна. Помнишь, как я подкупила служащего на почте, чтобы перехватывать твои письма? Так вот, почта – не единственное место, где берут взятки. На центральном коммутаторе есть человек, который докладывал мне обо всех твоих звонках. Угадай, что я сделала, когда узнала, как часто ты просишь соединить тебя с номером три-шесть-восемь-один в Нью-Йорке?
Холодок в животе Кенди превратился в ледяной ком.
– Будет так, – Элиза сладко улыбнулась, – всё, чем ты живешь, дышишь, самое важное, самое дорогое, твои секреты, твои тайные мечты, всё это будет в моих руках. Я получила много ценных уроков по обращению с оружием под названием правда. Скандал на твоем благотворительном приеме был предупреждающим выстрелом. Газетчики еще не получили и половины записей Нила. Он не сказал тебе об этом, да? Еще бы! Мой брат ревнив, вспыльчив и также довольно злопамятен, ты не изменила его характер, лишь вынудила скрывать тёмные чувства и мысли, которые он, не жалея чернил, изливал на бумагу. В его хрониках есть главы, посвященные тебе, мистеру Уильяму, тетушке Элрой, семейному делу и даже святая святых – нашим предкам. За ними водились такие делишки, что благородство всего клана можно поставить под сомнение. Но это тяжелая артиллерия, начну я с твоих друзей. Фальшивую помолвку Арчи и Анни люди будут помнить долго, а когда они узнают, что твоя подружка на самом деле маленькая выскочка из сиротского приюта, её репутацию уже ничто не спасет. Это лишь одна из множества маленьких разрушительных идей о том, как доставить неприятности твоему окружению. Пациентов и коллег тоже ждут неприятные сюрпризы, и конечно, я не забуду твой обожаемый сиротский приют. Твоим набожным воспитательницам придется каждый день жечь костры, чтобы избавиться от книг, газет, фотографий и журналов, ты даже не представляешь, насколько мерзких. Этот дождь из порнографии в обители сирот покажется тебе ерундой, когда очередь дойдет до мистера Уильяма. Основной удар, как мы с Хайверхиллом и планировали когда-то, придется на его репутацию. Больше никто не будет уважать его после того, как я предоставлю газетчикам отрывки из его дневника. Ты ведь не читала его, верно? Ты и не догадываешься, что у твоего благодетеля тоже есть темные стороны! Вижу, ты сомневаешься, что я могу разрушить будущее всего клана... Посмотри, как они вышвырнули Нила, и убедись – в моей семье не церемонятся с отступниками, не прощают ударов по своим. Мистер Уильям поступил именно так, когда привел в нашу семью тебя, и он за это заплатит. Детские игры кончились, Кендис Уайт Пока-еще Эндри. Я объявляю тебе войну, и даже если меня вышвырнут, как Нила, я не остановлюсь, пока не избавлю наш клан от проклятия в твоем лице. Но вот, рождественский подарок, - она указала на дверь. - Уходи. Уезжай из города завтра же, сделай так, чтобы тебя не разыскивали, не пытались вернуть. Если сдашься сейчас, никто не пострадает.
Тик-так, тик-так. Минутная стрелка дернулась, низко и гулко часы над камином пробили три раза. Капельки пота позли на по её вискам.
– Хорошо, – Кенди встала и на нетвердых ногах подошла к Элизе, а та и не подозревала, что своим ультиматумом разрешила тысячи мучительных сомнений.
Ради одного человека "леди Эндри" осталась бы в золотой клетке – из любви к нему терпела бы до скончания своих дней, но ради многих она, разумеется, исчезнет. Простая арифметика, кристально ясно, прозрачно и холодно. Думать о других, не жалеть себя – это правильно. Будет так.
– Но мне нужно больше времени. Если завтра же всё брошу, мистер Уильям поймет, в чем причина. Я улажу свои дела в городе, придумаю стоящее оправдание для отъезда, а тем временем, ты найдешь гарантии. Мне всё равно, что это будет. Без уверенности, что ты меня не обманешь, я из города не уеду. Дневник мистера Уильяма, записи Нила, ты отдашь мне всё. Если такие условия не устраивают, что ж, война так война. Я знаю одного опасного типа, который выступит на моей стороне, если попрошу. Вряд ли тебе понравится со своим женихом воевать. В конце концов, он может стать моим женихом, а этим ты пожертвовать не готова, ведь правда?
Эффект был в десять раз сильнее того, когда она её платье любимое порвала. Кенди была уверена, что Элиза сейчас снова на неё набросится. Даже в оборонительную позу встала...
– Правда, – процедила Элиза, еле сдерживаясь. – Договорились. Без рукопожатий обойдемся. Ты мне руку чуть не вывихнула, когда в кабинет тащила... Так хотелось перед мистером Уильямом оправдаться? Странно, что ты про Хайверхилла сейчас вспомнила, а не про него.
– А это уже не твое дело! – бросила Кенди по пути к выходу.
"Ошибаешься, – криво усмехнулась Элиза. – Очень даже моё... "
Надо признать, соперницу она недооценила. Какие еще ей нужны гарантии? Как теперь выманить у Хайверхилла этот чертов дневник?
Элиза села за стол главы клана, ворча, и поднесла к уху телефонный рожок.
– Соедините с Нью-Йорком, номер шесть-восемь-один, – мисс Леган зевнула, ожидая ответа.
Трудный денек выдался. Впрочем, не у неё одной... В рождественскую ночь Терри Грандчестер все еще был на работе.
|
|
|
Напоминание
Молли помогла Эльвендорку договориться с мафией, а затем появилась на рождественском балу, чтобы сообщить ему адрес, по которому находится Нил (внимательный читатель знает, откуда ей этот адрес известен). Кенди с друзьями ушли с бала и последовали за Эльвендорком, рассчитывая спасти Нила. Однако местом его заточения оказалось элитное заведение определенного сорта. Друзья решили привлечь внимание полиции и заявили, что хозяйка заведения ведет торговлю опиумом, а их кузен (Нил) стал жертвой пагубного пристрастия. После того, как Нил был "спасен", они вернулись в особняк, где Эльвендорк покинул их, а Кенди поссорилась вначале с мадам Элрой (та и слышать не хотела о возвращении Нила в семью), а затем с Элизой, которая пыталась оболгать её перед мистером Уильямом.
Глава 25. Рождественские подарки.
Часть вторая.