Full Metal Panic
Стальная тревога!
Semaru Nick of Time
В последний миг
Гато Сёдзи иллюстрации Сики Додзи.
перевод с японского – Shutazen
перевод с японского и английского – Костин Тимофей
Оглавление
Пролог Глава первая: Стена из песка
Глава вторая: Долгая дорога Глава третья: Янск-11
Глава четвертая: Опасность – время! Глава пятая: Пуля волшебного стрелка Эпилог
Пролог
Четырнадцать часов после сражения в Никаро. Третье онлайн-совещание функционеров Амальгам.
– Итак? Каково состояние мистера Сильвера?
– Критическое.
В ответе мистера Калиума – Калинина – на вопрос, заданный мистером Голдом, не было ни следа эмоций. Голая информация.
Прошли месяцы с тех пор, как Мистер Голд последний раз напрямую общался с русским офицером. Тогда тот произвел впечатление чрезвычайно ценного приобретения для организации. Опытный командир, профессионал в управлении действиями специальных подразделений, с солдатской прямотой следующий своему слову. Его не интересовали ни политика, ни деньги. Поистине – рыцарь без страха и упрека.
Даже сейчас в словах Калинина нельзя было уловить ни тени цинизма, ни тени горечи преданного и обманутого человека.
Это выглядело тем более странно, что именно подручные мистера Голда подготовили и привели в действие план нападения на опорный пункт сил, подчиняющихся его хозяину, Леонарду Тестаросса. Они атаковали внезапно и коварно, до последнего момента прикрываясь лживыми заявлениями о том, что выдвигаются для оказания поддержки в схватке с остатками Митрила. Теперь Калинин и оставшиеся в его подчинении верные Леонарду люди оказались загнаны в угол. Майор прекрасно знал, что жаловаться на предательство Голда, искать правосудия или взывать к третейскому суду на совещании нуклеуса Амальгам было бы абсолютно бессмысленно. Предусмотрительный противник уже давно путем подкупа или запугивания перетянул на свою сторону большинство влиятельных функционеров Амальгам.
|
|
Мистер Калиум хладнокровно продолжал свой доклад.
– В настоящий момент он находится в пригороде Акапулько, где ему оказывается необходимая медицинская помощь. Однако даже если он выживет, прогнозы неутешительны. Мастер едва ли сможет самостоятельно подняться на ноги.
– Какая жалость! Он был так молод, внес такой ценный вклад в деятельность организации. Прискорбно, прискорбно.
Цедя наполненные издевкой слова, мистер Голд развалился в мягком кресле своего личного кабинета для онлайн-совещаний. В режиме исключительно голосовой связи, когда в виртуальное пространство не передавалось изображения, и никто не мог его видеть, мистеру Голду даже не требовалось строго следить за выражением своего лица.
Собравшиеся в виртуальном зале участники совещания были разбросаны по самым разным уголкам земного шара. Голд находился на Дальнем Востоке – в Токио. Кабинет располагался на верхнем уровне одного из роскошных офисных зданий, вонзившихся в небо в Акасаке. Стоило подняться и сделать несколько шагов, чтобы покинуть кабинет, чтобы перед ним открылись великолепные виды на вечерние виды Наката сквозь толстое
и высокопрочное пуленепробиваемое стекло.
|
|
Он был японцем.
Важное лицо, политик, сосредоточивший в своих руках огромное влияние – и в то же время патриот своей страны. Жестко регулируя терроризм внутри страны, он использовал насилие только в необходимых дозах, не допуская бессмысленных и неконтролируемых выступлений. Именно он, тщательно взвесив ситуацию, отказался от идеи ядерного терроризма и вместо этого дал разрешение на буйство стального чудовища
– «Бегемота» – столь же впечатляющее, но менее разрушительное. Впрочем, одновременно с подготовкой операции по передаче «Бегемота» в руки террористической организации А21, он предусмотрительно обзавелся «предохранительной кнопкой». В случае необходимости он смог бы прервать это безумное представление одним нажатием пальца, запустив систему самоликвидации гигантского бронеробота. По замыслу мистера Голда «Бегемот» должен был причинить необходимые разрушения, направляясь к центру города, и на рассвете отступить.
Количество громких террористических актов, которые мистер Голд организовал на протяжении прошлого года, переполнило чашу. В министерстве безопасности Японии разразился настоящий скандал. Нынешний министр, сменивший своего менее сговорчивого предшественника, на которого взвалили ответственность за попустительство террористам и обвинили во всем смертных грехах, тщательно подчистил все следы тайных манипуляций, лишив публику малейшей возможности узнать правду.
Да, безусловно, с общепринятой точки зрения мистера Голда, автора нового кризиса, можно было бы уверенно назвать изменником и заговорщиком.
|
|
Но в этой игре все игроки были нечисты на руку. Весь мир состоял из обмана и жестокой борьбы за существование. И даже выживший в ней победитель не обязательно мог пожать богатую жатву. Поистине чудо, что небольшая островная страна, столь бедная ресурсами, процветала в течение последних пятидесяти лет, не давая втянуть себя в международные конфликты. Он чувствовал себя ответственным за то, чтобы это экономическое чудо продолжалось и впредь.
Именно ради этой цели он участвовал в создании Амальгам, ради нее он эффективно использовал ресурсы организации. Именно патриотический долг заставил его взять на себя инициативу и вступить в это «царство подстроенных игр».
Тем временем Калинин закончил свой доклад:
– В настоящий момент мы усиливаем личную охрану господина Сильвера, реорганизуем оставшиеся отряды и собираем информацию об остатках Митрила.
– Прекрасно. Ваше настоящее местоположение?
– Госпиталь в Мексике, Акапулько.
– Ваша преданность не может не восхищать. Мы все здесь также молимся о его скорейшем выздоровлении.
Лицемерно-сочувственные слова сопроводили сдавленные смешки других функционеров – они даже не находили нужным притворяться. Все было ясно и так. Мистер Голд продолжал:
– Преследование остатков Митрила уже начато. Но упомянутая подводная лодка сумела проскользнуть сквозь поисковую сеть американского флота и исчезла где-то на просторах Тихого океана. То же относится и к этому белому бронероботу, оснащенному лямбда драйвером. Неугомонная банда доставила нам определенные проблемы.
– Рано или поздно они обнаружат себя, поскольку намереваются противостоять Амальгам до конца, –согласился Калинин.
Вмешался один из функционеров, мистер Натриум:
– Белый бронеробот являет собой угрозу. Так же, кстати, как и предыдущий, «Арбалет», кажется? Уничтожить три «Бегемота» в считанные минуты – поистине невероятно! В это трудно поверить.
– Но, тем не менее, это неопровержимая истина, – желчно произнес мистер Голд. – Тот факт, что это все еще новость для некоторых из нас, вызывает сожаление. Миф о непобедимости «Бегемота» уже был однажды развеян в бою с бронероботом противника, оснащенным лямбда драйвером. Эта информация прошла уже давно, и кое-кто из нас предсказывал подобный исход. Мощь «Бегемота» объясняется его надежным бронированием и наличием силового поля. Если противник может пробить его, используя собственный лямбда драйвер, то, как бы бронеробот ни был велик, он окажется не в силах противостоять разрушительной силе современных видов наступательного вооружения. В конце концов, эта модель в первую очередь предназначена для морального подавления противника и уже во вторую – для того, чтобы растоптать его.
– Тем более, – с раздражением заявил мистер Натриум. – Мы больше не можем игнорировать существование этой подводной лодки и белого бронеробота. Не иметь представления о том, когда и где они нанесут следующий удар – чрезвычайно неудобная ситуация. Штабные работники, планирующие новые акции, крайне недовольны. Мы должны что-то сделать!
– Если верна имеющаяся у нас разведывательная информация, то опасность представляет только один-единственный бронеробот. Для того, чтобы справиться с ним, «Чодаров» будет вполне достаточно, если натравить их на него в нужное время в нужном месте, – ответил Голд.
– Вы прекрасно разбираетесь в военном деле, – с едва уловимой иронией произнес Калинин.
Мистер Голд, на самом деле не имевший никакого военного опыта, только недовольно фыркнул.
– Базовые принципы военной науки аналогичны тем, что используются в иных сферах, мистер Калиум. В инвестициях, на выборах или в суде. И вы, и мистер Сильвер совершили ошибку, недооценив этот момент.
– Возможно.
Теперь мистер Голд уже не мог списать циничные интонации, прозвучавшие в ответе Калинина, на слуховую галлюцинацию. Неужели этот русский действительно позволил себе насмехаться над ними? Майор продолжал:
– Безусловно, мы недооценили вас. Мастер и я – мы проглядели вашу злокозненную двуличность и коварство.
Со стороны кресла, в котором развалилось голографическое изображение мистера Купрума, донесся странный шум и искаженные голоса. Потом над спинкой кресла деловито заморгал речевой индикатор – только вот донес он не речь, а тяжелые шаги и несколько резких выстрелов, прозвучавших подряд, один за другим.
– В чем дело?
В то же самое время яростно заморгал индикатор над креслом мистера Цинка, а динамики донесли отвратительное хлюпанье. Выстрел в затылок с близкого расстояния вышиб владельцу кресла мозги, щедро расплескав их по столешнице.
Мистер Натриум на другом конце своего канала связи молил о пощаде. Динамики механически и бесстрастно передали его испуганное сопение и заикающуюся речь, жалкий визг.
– Постойте, не стреляйте! Я… я тут ни при чем! Позвольте мне объяснить…
Выстрел.
Трое функционеров замолчали навсегда.
Все оставшиеся затаили дыхание, испуганно сжавшись в своих разбросанных по всему земному шару укрытиях, в ужасе ожидая развития событий и спрашивая себя: не раздадутся ли тяжелые шаги за спиной каждого из них.
– Уничтожен.
Все судорожно вздрогнули от звука донесшегося через канал мистера Купрума мужского голоса.
– Уничтожен, – эхом ответил другой голос по каналу мистера Цинка.
– Уничтожен, – вторил ему голос молодой девушки через канал мистера Натриума.
Клевретам мистера Голда не помогло то, что их логова находились на разных концах света – они были убиты синхронно, в один и тот же момент. Можно было не сомневаться, это была работа подчиненных Леонарда Тестаросса. Трое ликвидированных функционеров были соучастниками мистера Голда, замыслившего убить Леонарда.
– Эт-т-то же…
– Я уже проинформировал вас, мистер Голд. Вы осознали степень своего коварства? – Голос Калинина пришел не из динамиков виртуального канала связи – это был живой звук, раздавшийся из-за плеча мистера Голда. Беззвучно и загадочно возникший за его спиной русский офицер наклонился и положил на стол ненужный более маленький радиотелефон, щелкнув кнопкой выключения.
– Ваша охрана уничтожена. Помощь не придет.
Мистер Голд не мог поверить своим глазам – ведь он полагал, что надежно контролирует местоположение своих противников. Двенадцать часов назад майор Калинин со стопроцентной гарантией находился в Мексике. Любой пассажирский самолет затратил бы на перелет оттуда в Японию не менее 20 часов. За такое короткое время примчаться сюда из далекой Южной Америки, суметь миновать надежнейшую систему охраны и бесшумно уничтожить телохранителей – это было поистине невероятно, далеко за пределами его расчетов и предположений. Контратака последовала слишком рано.
– Член парламента Канеяма Такеси – всего лишь ваша маска. Ваше легальное прикрытие. Но главной темой новостей сегодняшним вечером станете именно вы, мистер Голд.
– Постойте…
Ветерану-спецназовцу, собаку съевшему на рукопашном бое и профессиональном членовредительстве, не потребовалось оружие. С устрашающей уверенностью и неумолимостью прижав голову Голда к столешнице, майор обрушил на основание его черепа сокрушительный удар локтем – не слабее лезвия гильотины. Позвоночник сломался с отчетливым хрустом, и тело мистера Голда словно пропало, перестав подчиняться нервным импульсам. Уничтоженный член нуклеуса слабо шлепал губами, подобно золотой рыбке, напрасно пытаясь поймать воздух. Последним, что восприняло его гаснущее сознание, был твердый голос Калинина, проинформировавшего оставшихся функционеров о случившемся.
Верхушка Амальгам, как и следовало ожидать, состояла из достаточно гибких людей, и через некоторое время оставшийся десяток членов нуклеуса был готов спокойно выслушать. Надо сказать, что некоторые из них предвидели возможность такой трагедии и не были чрезмерно удивлены. Сняв микрофон со стола, Калинин размеренно заговорил:
– Мистер Голд, так же как и трое остальных, виновны в заговоре против мистера Сильвера и задумали совершить нападение под видом «поддержки». Они намеревались устранить его и незаконно завладеть всеми принадлежащими ему ресурсами. Вы только
что наблюдали, как их постигло заслуженное наказание за предательство. Есть возражения?
На лицах присутствующих было написано молчаливое согласие.
– Прекрасно. Однако остался еще один человек, в согласии которого нам хотелось бы быть уверенными. Каким будет ваш ответ?
Члены нуклеуса терпеливо ожидали реакции на слова Калинина, обмениваясь многозначительными взглядами.
Но тот, к кому обращался майор, оставался безмолвным.
Не было никакого следа присутствия на онлайн-совещании еще одного наблюдателя. Он ни разу доселе не подал признака жизни.
Тем не менее, он был здесь. Не могло быть никаких сомнений в том, что он получил всю необходимую информацию о происходящих событиях.
В случае возникновения каких-либо серьезных внутренних трений среди функционеров, в случае, если бы они вылились во взаимонепонимание и активное противостояние – «он» должен был обязательно появиться. «Он» существовал именно на этот случай. Безусловно, Амальгам не имела вершины пирамиды. Все ячейки сети могли контактировать и принимать решения на своем уровне – образцовая демократическая система.
Однако, регулятор, предохранитель, не дающий возможности региональным функционерам перегрызть глотки друг-другу, непременно должен был существовать. Третейский судья – «Арбитр». Не навязывая свою волю, не афишируя себя, он должен был обеспечить поле для деятельности функционеров и регулировать основной процесс. Неспроста из названий элементов всей таблицы Менделеева этот человек носил имя металла, входящего в состав сплава, давшего название организации. Объединяя и катализируя прочие химические элементы, этот текучий серебристый металл создавал новые соединения, сплавы ртути – амальгаму.
– Мистер Гидраргирум.
Калинин произнес не звучавшее доселе имя.
– Предлагаю вам высказаться. В случае если вы будете сохранять молчание, мы не сможем и далее сохранять то фундаментальное доверие, которое к вам питали.
Индикатор канала связи одного из участников моргнул, сменив цвет на желтый. Этот канал практически никогда не работал. Но теперь наблюдатель, безмолвно следивший за ходом пошедшего вразнос совещания, наконец-то, взял слово.
– Все выглядит так, словно у нас с вами возникла проблема, господа, –проговорилнеузнаваемо измененный скремблером голос мистера Гидраргирума.
Глава первая: Стена из песка
Пустыню придавил тяжелый послеполуденный зной. Подполковник Мартин Эстис получил чрезвычайно неприятное сообщение ровно в 14:00, когда палящая жара достигла своего апогея.
К перевалочному и тренировочному палаточному лагерю, раскинувшемуся на границе песков доисторического побережья давно высохшего моря, приближался крупный отряд противника. По оценке сторожевого поста они состояли примерно из тридцати танков и четырех бронероботов второго поколения. Кроме того, прошли данные о возможных подкреплениях, двигающихся во втором эшелоне сил противника.
Приближающиеся с очевидно враждебными намерениями колонны не могли быть никем иным, кроме сил Амальгам. Еще точнее – подразделениями армии Марокко, подкупленными внедрившимися в нее амальгамовскими агентами. Выявив местоположение уцелевших после грандиозной атаки в начале года и не желающих сдаваться остатков сил Митрила, которые объединил под своим началом подполковник Эстис, враги явились во всеоружии, чтобы раздавить их.
– Проклятье.
Сидевший возле рации под грубым тентом Эстис злобно выругался, втянув ноздрями пересушенный воздух пустыни.
Северо-западная Африка. Это был пустынный район великой Западной Сахары, расположенный в том месте, где сходились границы Марокко, Алжира и государства Западная Сахара. Плоская как стол бесконечная пустыня, где на десятки километров на север и восток не было сколько-нибудь значительных возвышенностей. Раскаленный лучами палящего солнца воздух плавал и струился, искажая очертания ровного горизонта. Даже не слишком большой специалист по пустыням, такой как Эстис, мог сказать, что это вовсе не игрушечная пустыня Аризоны или Невады.
Вдоль грунтовой взлетной полосы – ровного куска потрескавшейся почвы, протянулась редкая цепочка контейнеров, камуфляжных тентов и палаток, растянутых на высоких кольях. Несмотря на то, что маскировка была выполнена достаточно умело, чтобы обмануть разведывательный спутник противника, называть эту место базой было бы слишком громко. Численность личного состава не дотягивала до ста человек, а из боевой техники наличествовали лишь несколько бронероботов второго поколения. Впрочем, «наличествовали» – это опять же звучало преувеличением. На поддонах лежали несколько наборов агрегатов М6, из которых техники пытались собрать более-менее боеспособные машины. Но купленные из под полы списанные ступоходы не вставали в бедренные шарниры, корпуса оказались без пилотских кокпитов – БР все еще оставались на стадии конструктора.
Теперь митриловцы были больше удивлены даже не тем, что противник сумел обнаружить их партизанский лагерь, сколько тем, что он потрудился проделать такой длинный путь, чтобы прихлопнуть столь незначительных букашек.
– Мда. Какая честь для противника, уже практически лежащего на лопатках.
В ответ на ворчание Эстиса старшина Дзима, передавший ему сообщение, лишь пожал плечами,
– Я бы не рассматривал это как честь. Противник принял во внимание наши боевые возможности и отреагировал.
– Он нас сильно переоценил, старшина.
Не так давно они вместе служили в отборочном лагере Митрила в Белизе, крошечном государстве в Центральной Америке. Там выполнялась строгая и придирчивая оценка навыков собранных со всего света наемников, претендовавших на места в рядах Митрила. Новички, успешно прошедшие экзамены, отправлялись для прохождения дальнейшей службы в различные боевые или вспомогательные части. Мартин Эстис был
начальником отборочного лагеря. За малым исключением, практически все военнослужащие десантных и пехотных подразделений Митрила прошли через его руки. Среди них была и троица пилотов Западно-тихоокеанской флотилии – Мелисса Мао, Курц Вебер и Сосукэ Сигал.
Нападение Амальгам в конце января, когда опорные пункты Митрила в разных частях света методично уничтожались один за другим, заставило Эстиса и его подчиненных совершить пеший марш-бросок и укрыться в болотах южной части Белиза. Этот район не только был абсолютно недоступен для танков и бронемашин, но и сильно ограничивал перемещения бронероботов. Это было правильное решение – пехотинцы на своих двоих смогли оторваться от преследования наземных сил противника, а от обнаружения с воздуха их надежно прикрывали буйные тропические джунгли, плотно переплетенные лианами. Тяжелый переход занял три недели, но в итоге они, не будучи обнаруженными, вышли на территорию Гондураса и смогли воздушным путем переправиться в Колумбию. Добравшись до колумбийского Медельина, Эстис распустил свой отряд, и большинство наемников-кандидатов отправились восвояси. С ним остался всего десяток с небольшим инструкторов из постоянного митриловского состава и четверо или пятеро любопытных и чрезмерно храбрых новичков.
Два десятка человек не могли, конечно, представлять какой-либо опасности для могущественной Амальгам. Поэтому Эстис вместе со своими товарищами некоторое время зарабатывал себе на жизнь в качестве частного охранного агентства – то есть, по здешним меркам, маленькой наемной армии – в Северной Африке, терпеливо собирая союзников и информацию.
Несколько месяцев спустя они объединились с десятью уцелевшими митриловцами, но и это не продвинуло их вперед ни на шаг. Даже сохраняя товарищеские взаимоотношения и поддерживая друг-друга, они не могли точно определить цель, к которой следовало бы стремиться. Оставшись в изоляции, они не могли рассчитывать на успех в борьбе с победоносным врагом, и их охватил пессимизм. Даже Эстис начал терять веру в то, что они когда-нибудь смогут реорганизоваться и отомстить. Все более привлекательным казалось незатейливое и обыденное существование – остаться маленьким и незаметным охранным агентством, и прожить свою жизнь, не дерзая больше стремиться к высоким идеалам.
Но в застойной тишине грянул гром – события в Сан-Франциско.
В новостях сообщалось о несчастном случае и взрыве в портовом районе, но один взгляд на разрозненные фотографии места происшествия сказал профессионалам, что это был не банальный взрыв газа или иного опасного груза, а результат сражения между бронероботами.
Старшина Дзима и несколько товарищей слетали в Сан-Франциско и сумели раздобыть свидетельства очевидцев-докеров, записи видеокамер наблюдения и пленки переговоров полицейских на своей частоте. Не требовалось производить тщательный анализ, чтобы узнать виновников инцидента – это оказались черный М9 и «Веном». Одиночный «Гернсбек» получил поддержку посреди схватки в виде удара крылатой ракетой со стороны океана и уничтожил амальгамовскеий бронеробот. Этот черный M9, по всей вероятности, пилотировал Белфанган Крузо, а крылатая ракета – здесь не могло быть ошибки – была запущена с подводной лодки «Туатха де Данаан», продолжающей борьбу. Латиноамериканские митриловцы не контактировали с тихоокеанцами, но и до них дошли слухи, что этой субмариной командовала девчонка, стоившая десятка бывалых моряков.
Эти известия вызвали радостное возбуждение в лагере Эстиса и его товарищей. Парни из Западно-Тихоокеанской флотилии продолжали сражаться и смогли
нанести мощный удар по врагу. Известия об этом инциденте с быстротой молнии облетели весь мир, всех бывших людей из Митрила. Непоколебимое упорство экипажа «Туатха де Данаан», их решительное сопротивление вдохновило всех так, как Эстис даже
и представить себе не мог. К его удивлению, люди, ищущие возможности отомстить, начали появляться один за другим, чтобы присоединиться к отряду.
Через два месяца его скромный отряд увеличился втрое и сумел организовать тайную опорную базу среди бесконечных песков Сахары. Постепенно, пусть туго и с задержками, пошло финансирование из немногих уцелевших в европейских банках фондов Митрила, началось медленное накопление вооружений и необходимых для тренировочного лагеря материально-технических средств, расширение боевых возможностей подразделения.
И тут появились враги.
Непонятно было, как противник сумел обнаружить тщательно замаскированную в пустыне базу, но – теперь это уже не имело большого значения.
В любом случае, превосходство противника было подавляющим. Попытка отступить на автомобилях вглубь пустыни была бы немедленно обнаружена и пресечена противником, а транспортный самолет, перевозивший грузы, людей и технику в интересах отряда, в настоящий момент находился в 1200 километров от базы, и для его возвращения требовалось не менее двух часов. Не говоря о том, что он не смог бы приземлиться под огнем противника, Эстис сомневался, что защитники сумеют продержаться так долго. Предстоявшее сражение грозило начаться в ужасающе невыгодных условиях.
– Какая жалость. Я полагал, что мы сможем выступить внушительнее, – проворчал Эстис, чувствуя на себе напряженные взгляды своих бойцов, торопливо бегающих мимо тента и готовящихся к отражению неожиданного нападения. Их силуэты плыли и двоились в жарком мареве, поднимающемся от раскаленного песка.
– Не скромничайте, подполковник. Мы старались. Хотя, конечно, когда прет такая кодла… поджилки начинают дрожать,– пожал плечами Дзима.
– Где вы тут видите скромников, старшина? Мы им еще покажем.
– Так точно. Пусть запасаются вазелином.
Обменявшись мрачными усмешками, не слишком соответствующими храбрым заявлениям, командиры сграбастали свои автоматические винтовки и покинули благословенную тень. Солнце обожгло их уже много раз сожженную кожу, словно в первый раз. Ветер, сухой и горячий, словно из топки, взъерошил волосы, заставляя вспомнить о фене после душа.
Ночи здесь были холодными, но днем западная Сахара напоминала пылающее нутро мартеновской печи.
Раздав указания подчиненным, Эстис приложил к глазам бинокль, пытаясь разгадать замыслы противника. Белый свет пустыни, дрожащие миражи – вот все, что он увидел.
Нет, постойте. В противоположном от противника направлении вспухало и разрасталось облако пыли. На сумасшедшей скорости прыгая по невысоким песчаным барханам и разматывая пышный хвост, к позициям защитников базы приближался полноприводный джип. До него оставалось не более километра.
– Это еще кто? – озадаченно спросил кто-то из митриловцев.
– Мне стрелять? Я не промахнусь, – добавил пехотинец из ближайшего окопа, прильнувший к оптическому прицелу громоздкой крупнокалиберной винтовки. Пуля пятидесятого калибра могла уверенно вывести из строя любой небронированный автомобиль.
– Нет. Посмотрим все же, чего им надо.
Атаковать рассредоточенные траншеи с помощью смертника, ведущего набитый взрывчаткой автомобиль, было бы бессмысленно – в полевой войне такие приемы не работают. За лобовым щитком уже был виден водитель, отчаянно размахивающий рукой. Поначалу были видны только черные волосы и защитного цвета футболка, но вскоре автомобиль приблизился настолько, что стало различимо и лицо.
– Это он, – уверенно сказал Дзима. Бессменный инструктор в бывшем тренировочном лагере в Белизе, он имел неплохую память на лица прошедших через его руки курсантов.
– Кто?
– Один кореец. Закончил курс обучения в прошлом году. Точно – его направили на Западно-Тихоокеанскую флотилию.
– Не помню его.
– Да вы тоже с ним имели дело, подполковник. Вспомните, такой смирный, не слишком уверенный в себе, но все учебные задания выполнял на отлично.
– А-а, тот самый. Никогда не выпендривался, но закончил с отличием. Точно, это он. Только как же его звали?
– На фамилии у меня память похуже. Как же его?.. Йонг или Йенг – как-то так.
– Нехорошо, что вы не можете вспомнить. Так неудобно общаться.
Эстис поднял руку, приказывая не стрелять, и вылез из траншеи. За ним последовали Дзима и еще один боец с автоматической винтовкой наготове.
Джип затормозил метрах в тридцати впереди и скрылся в догнавшем его облаке пыли. Не глуша двигателя, оттуда выскочил юноша с азиатским разрезом глаз.
– Подполковник Эстис, рад вас видеть в добром здравии! – завопил он еще издалека, бегом бросаясь навстречу встречающей делегации.
– Хм-м-м. Ну, как бы сказать… я тоже рад, – несколько неуклюже пробормотал Эстис, кляня свою забывчивость.
– Старые коды использовать было опасно, поэтому я прибыл с донесением. Хорошо, что успел!
– Для начала назовите свое имя, звание и подразделение. И соблюдайте субординацию! – вмешался отработанным унтер-офицерским голосом старшина Дзима. Юноша вздрогнул и вытянулся в струнку.
– Виноват! Прошу извинить. Сержант Янг Дзюнг Ку, Западно-Тихоокеанская флотилия, отряд SRT. Э-э-э, если считать, что Митрил еще существует.
«Точно. На самом деле Янг. Ну, Дзима – а еще хвалился…» Фыркнув, Эстис громко и уверенно заговорил:
– Отставить шутки. Ты тоже выжил, сержант – молодец, так держать.
– Благодарю вас, сэр.
– Итак, зачем сюда примчался? Похоже, ты в курсе, что к базе приближается противник.
– Так точно. Что касается этого…
Слова сержанта прервал нарастающий свист. Омерзительный, пробирающий до костей, вызывающий мурашки по коже – прекрасно знакомый каждому ветерану. Свист летящего артиллерийского снаряда. Прямо над головой.
Никто не успел сказать и слова, как джип, на котором примчался Янг, взлетел в воздух на столбе пламени и дыма – метров на десять. Оглушительный взрыв засыпал всех песком. Оторванное колесо, описав параболу, покатилось по иссохшей земле.
Надо полагать, пристрелочный выстрел не был специально направлен в автомобиль
– столь точное попадание было случайностью. Тем не менее, отметив перелет, невидимые артиллеристы уже наверняка подкручивали маховички вертикальной наводки, снижая угол возвышения на пару градусов, чтобы следующим залпом точно накрыть цель. Медлить было нельзя.
– За мной!..
Растянувшиеся на песке Эстис и его товарищи, вскочили, ссыпая со спины и вытряхивая из ушей песок, и со всех ног кинулись обратно в траншею.
Ошарашенный Янг, взглянув на горящий остов машины, в которой он сидел полминуты назад, потряс головой и тоже бросился за ними.
– Подполковник, подождите…
– …Внимание всем! Где-то неподалеку должен сидеть артиллерийский наводчик. Ищите его, быстро! Дзима – бери западный сектор.
Следующий по пятам сыплющего приказами Эстиса Янг жалобно позвал:
– Подполковник Эстис, сэр, я еще не успел вам доложить…
– Потом, я сейчас занят! За мной!..
Вражеские артиллеристы исправили наводку. Следующий снаряд взорвался гораздо ближе к сооружениям базы – как раз там, где только что стояли Эстис и остальные. На базе началась суматоха и беготня – одни бойцы тащили ящики с боеприпасами в траншеи, другие, заняв огневые позиции, развертывали и готовили к стрельбе противотанковые ракетные комплексы, забирались в кокпиты своих малочисленных и недоделанных бронероботов. Все понимали, что придется выдержать нешуточный артобстрел.
– Берегись! – завопил кто-то.
Митриловцы торопливо попрыгали в траншею. Казалось, само небо завыло на разные голоса, готовясь обрушиться на головы. Нарастающий вой снарядов заставил всех инстинктивно вжаться в землю, прижимаясь к стенкам ненадежных и неглубоких окопов и прикрывая головы.
Это была уже не пристрелка. Определив точные стрельбовые данные, батарея противника дала залп из всех стволов. Десять – нет, скорее, двадцать снарядов одновременно.
– Подполковник, я прибыл для того...
– Заткнись!
Душераздирающий свист приближался. Эстис рыбкой нырнул в траншею. Возникла было мысль сначала отвесить направляющего пинка и Янгу, но в этом не было необходимости. Тот, несмотря на молодость и назойливость, не был желторотым новичком и, не проявляя особой нервозности, мигом оказался в узкой щели рядом с Эстисом, предусмотрительно зажав уши и раскрыв рот.
Разрыв.
К таким вещам невозможно привыкнуть. Даже обширный боевой опыт помогает не на сто процентов. Оглушающий удар горячей взрывной волны напомнил падение на спину пятидесятикилограммового мешка с песком. Воздух без всякого участия владельцев со свистом выдавило из легких, в глазах потемнело, а мозг словно пронизал электрошоковый импульс, едва не заставив его перезагрузиться.
И так много раз подряд.
Клубы едких газов сгоревшего тротила, песка и пыли, заполнившие траншею, не давали дышать.
– Тысяча чертей!.. – выругался Эстис, когда грохот артобстрела начал стихать, и можно было вновь расслышать собственный голос.
Первым делом нужно было определить количество потерь и причиненный ущерб. Благодаря предусмотрительно выкопанным траншеям и щелям раненых было немного. Но открыто расположенные палатки, вагончики, склады и транспортные средства пострадали очень сильно. Оттуда валил черный дым, земля вокруг была усеяна обломками. Доносились стоны раненых, призывы на помощь, испуганные голоса новичков, впервые побывавших под обстрелом и находящихся на грани паники. Более опытные и хладнокровные бойцы докладывали о появлении в зоне видимости вражеских танков и их количестве.
– Сейчас будет второй налет. Это только разминка.
– П-подполковник…
Стряхивая с ушей песок и отплевываясь, Янг выкарабкался из траншеи.
– Потом поговорим, сержант. Лучше хватай автомат.
Дрожащий в мареве миража силуэт танка, возникший на вершине бархана в двух километрах севернее, озарился вспышкой, тут же угасшей в пылевом облаке. Снаряд
просвистел над взлетной полосой и поднял фонтан песка и дыма за пределами базы. Второй выстрел, третий – четвертый, наконец, угодил в оставленный на стоянке без экипажа бронетранспортер, превратив его во вспученную и пылающую железную коробку.
Враг не собирался давать пощады.
Если так пойдет, то половина его бойцов погибнет при обстреле издалека, не сумев даже выстрелить в ответ. С уверенностью на лице, призванной успокоить подчиненных, но которой на самом деле вовсе не ощущал, подполковник приказал очистить дальние окопы и отойти назад, к центру укрепления. Мелькающие в клубах дыма и пыли вражеские танки рассредоточились и явно намеревались атаковать с нескольких сторон.
– Не трусить! С такого расстояния они все равно не попадут! Когда приблизятся – открывайте огонь!
– Подполковник! – все не унимался Янг.
– Потом!
По щекам и затылку градом катился пот. Он напряженно осматривался. Противник начал атаку с севера. Сузив глаза и сморгнув капающие с бровей капли, он рассматривал развернувшиеся в линию танки – теперь уже можно было узнать очертания довольно старых, но отмодернизированных американских М60. Численность – не менее 12 единиц. Даже если защитники разобьются в лепешку, максимум того, что они смогут сделать – уполовинить это число. На этом – все. Конец. Укрепление будет раздавлено и перепахано гусеницами.
Нет, постойте… В пыли и горячем пустынном мареве вдруг возникла яркая вспышка. Из башенных
люков, щелей маски пушки и погона одного из танков под давлением вырвались фонтаны ослепительного порохового пламени. Через пару секунд взрыв подбросил многотонную башню вверх. Перевернувшись, она грохнулась в пыль за кормой танка, стволом назад.
Уничтоженный танк оказался не единственным. Взорвался и запылал следующий, потом задымил еще один. Один за другим вытянувшиеся цепью на горизонте танки получали точные и смертоносные попадания – но откуда? Это походило на действие подкалиберных снарядов или боеголовок гиперскоростных кинетических ракет. Из окопа, где находился Эстис, невозможно было различить, откуда ведется огонь, но…
– Я прибыл специально для т