ДЖОН БЕЛЛ
ПУТЕШЕСТВИЯ ИЗ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА В РАЗЛИЧНЫЕ ЧАСТИ АЗИИ
TRAVELS FROM ST. PETERSBOURGH TO DIVERSE PARTS OF ASIA
БЕЛЛЕВЫПУТЕШЕСТВИЯ ЧЕРЕЗ РОССИЮ В РАЗНЫЕ АЗИАТСКИЕ ЗЕМЛИ
Джон Белль (1691—1780 гг.) был шотландским врачом и прибыл в Россию в 1714 г. по своему желанию, с целью удовлетворения своей страсти к путешествиям. Запасшись рекомендательными письмами к придворному врачу Петра Первого доктору Орешкииу, он сообщил ему о причине приезда в Россию и при его посредстве скоро получил возможность отправиться в 1715 г. в Персию в качестве врача при посольстве Артемия Петровича Волынского. Второе путешествие в Персию Белль совершил в 1722 г. при главной квартире Петра, во время походя его на Дербент. Кроме того, он сделал еще два путешествия: одно в Пекин, а другое в Константинополь. Описание своих путешествий в виде дневных записок Белль издал в Лондоне под заглавием: “Travels from St. Petersbourgh to diverse parts of Asia”. Сочинение это переведено M. Поповым на русский язык в 1776 г. под вышеприведенным заглавием. Здесь помещаются выдержки, касающиеся Астрахани, из 1-й и 3-й глав “Беллевых путешествий”, взятые нами из “Астраханского сборника” (Астрахань, 1896).
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ САНКТПЕТЕРБУРГА В ИСПАГАН, ПРИ ОТПРАВЛЕННОМ ПОСОЛЬСТВЕ ПЕТРА I, К ШАХУ ГУССЕЙНУ, ПЕРСИДСКОМУ СОФИ, В 1715 ГОДУ
(Джон Белль выехал из Петербурга 15 июля 1715 г. В первой главе он описывает в кратких выражениях свой путь через Москву до Казани, в которой ему пришлось зазимовать; во второй главе содержится описание Казани и окрестных народов. 4 июля 1716 года посольство выехало из Казани вниз по Волге, останавливаясь в приволжских городах на самое короткое время для перемены гребцов)...
* * *
“...Мы проплыли многие города и многие деревни, лежавшие у нас вправе, и пристали в Саратове, городе великом и лежащем на той же стороне около 850 верст от Казани. Он просто окружен рвом и деревянною стеною с башнями, снабженными пушками, и защищаем гарнизоном из казаков, из которых составлены разные полки.
На завтра обедали мы у губернатора, который представил нам изобильный стол, и у коего мы ели наилучшую говядину и баранину.
После обеда поехал я с некоторыми из наших людей за реку, чтоб посмотреть ярмарку, на которую съезжаются туда калмыки для продажи своих лошадей. Было их тут от пяти до шести сот человек и стояли они станом со множеством лошадей, которые паслися по воле, выключая тех, на коих они сами сидели. Кибитки их расположены были вдоль реки. Они имеют коническую фигуру. Построены они из шестов, наклоненных один к другому, у коих вверху оставлено отверстие для принятия света и для выпущения дыма. Сии шесты укреплены поперек [150] пробоинами, длиною от четырех до шести футов, кои приколочены гвоздями; а все сие прикрыто толстым войлоком и сукнами. Они мне показались лучше всех, сколько мне ни случалось видывать, ибо способны ко скорому поставлению, и столь легки, что один верблюд может их свезти пять или шесть. Сии калмыки собою коренасты, и чрезвычайно сильны. Лицо имеют широкое, нос плоский, глаза маленькие черные, но весьма острые. Одежда их очень проста; она состоит в кафтане из бараньей кожи, который подпоясывают они кушаком; в малой круглой шапке, подбитой мехом, с шелковою красною кистью; в кожаных, либо в холщевых портах и в сапогах. Все они бреют голову, выключая одну прядь волос, которую заплетают и носят назади.
Они вооружены стрелами, саблями и копьями, коими действуют с великим проворством. Они храбры и отважны, но боятся пушки, ибо она пугает у них лошадей и приводит их в беспорядок. Как они с утра до вечера на лошади, то и неудивительно им быть хорошими ездоками.
Женская их одежда мало различествует от мужской. Кафтаны их несколько только подлиннее, и опушены лоскутками разных цветов. Они носят серьги и волосы заплетают. Знатнейшие их женщины носят летом шелковое платье. Они чрезвычайно целомудренны, неспособны к ветреничеству и не знают что такое есть прелюбодейство. Из калмыков бывают весьма хорошие служители и нет таких трудов, коих бы они не снесли, лишь только б поступали с ними ласково. Жизнь вольная и странственная, каковую они ведут, вселяет в них отвращение ко всему тому, в чем хотя малый есть знак принуждения и неволи. Нет у них других богатств, кроме стад, чем они уподобляются первым праотцам. Стада их состоят в верблюдах, конях и овцах. Лошади их хорошего роста и очень сильны. Как начинают они их обучать на шестом годе, то бывают они чрезвычайно упрямы и бешены. Продаются они на сей ярмарке по шестнадцати рублей и больше, ежели они высоки ростом и ходят иноходью. Обыкновенных верблюдов у них мало, а великое множество так называемых дромадеров (Род верблюдов, которым я не знаю особливого имени на российском языке; однакож заподлинно уведомился я, что дромадеров совсем у них нет, а есть три рода верблюдов, из коих один другого поменьше.),которые имеют два горба на спине. Коровы их среднего роста; овцы их очень велики и вместо хвостов имеют курдюки, так как и турецкие; но шерсть их хуже бараньей.
Повествуют, что в прошедший век некоторый калмыцкий владелец, именуемый Торгоут Орлюк, пришел от Аларк-Уллы, что знаменует Пеструю гору, лежащую между Сибирью и Индиею, на российские границы, и привел с собою около 50000 семей или кибиток, как они их называют. Во время пути своего в [151] западную сторону Волги, разбил он изрядною битвою некоторого татарского владельца, называемого Ейбал-Учика, который кочевал на другой стороне реки Ембы. Подалее того нашел он еще трех татарских владельцев, а именно: Китта-Гапсая, Малебаша и Ечана, которых он также разбил; после чего расположился на восточной стороне Волги, под покровительством России. Орлюк имел шесть сыновей, но правление досталося старшему, который назывался Данчин.
Ныне владеющий хан называется Аюка. Он считается четвертым владетелем по Орлюке, и во всем Востоке похваляют способность его и любовь ко правосудию. Я уведомился, что причиною, для коей Орлюк оставил свою землю, была распря, восставшая при избрании ему преемника. Нашед себя слабейшим и проиграв по несчастию битву, не хотел он более изведывать счастия и оставил по своей воле ту страну. Вообще называют сей народ черными татарами, хотя они только что смуглы.
Нет у них других денег, кроме тех, кои получают они от россиян и их соседей, в промен за великое число рогатого скота, который им продают. Сии деньги употребляют они на покупку хлеба, а наиболее всего сукон и шелковых материй для одевания своих жен. Нет у них других ремесленников, кроме делающих оружие их; ибо работу почитают они наилютейшим невольничеством. Все их упражнение состоит в пасении стад, в обучении лошадей и во звериной ловле. Когда они хотят пожелать кому зла, то посылают такого жить инуду, и чтоб он работал, как россиянин. Нет у них в языке ни одной из тех ужасных клятв, каковые весьма обыкновенны между просвещенными народами. Они верят, что добродетель делает человека счастливым, а порок бедным; и когда кто станет их побуждать на какую-нибудь несправедливость, то ответствуют они такому пословицею, что “и острый нож не может резать без черена”.
Сколь долгие ни предпринимают они путешествия, однакож не возят с собою других припасов, кроме сыра или скиснувшегося и высушенного молока, из коего делают они небольшие катышки, кои распускают в воде и пьют оную. Когда изойдет у них сей припас, тогда находящихся у них в запасе лошадей убивают и едят. Мясо их жарят на решетке или взоткнув на стрелы; никогда не едят они его сырого, так как думают многие, разве принуждены бывают к сему крайнею нуждою. Правда, что они возят с собою большие части лошадиного мяса, которое сушат они на солнце, или коптят в дыме; но сего не можно называть сырым мясом. Я его отведывал, и оно не столь неприятно, как о том думают.
Не могу я много сказать об их законе. Сей народ погружен во мрак идолослужения. Находится у них множество ламов, или попов, которых все знание состоит во чтении и письме, и различаются они от прочих желтою своею одеждою. Первосвященник их называется далай-лама и живет далее на восток. [152]
Из Саратова выехали мы 1 июля 1716 г., и проехали 2, 7 и 9 чисел города Камышинку или Дмитриевск, Царицын и Черный Яр; все три лежат на западном береге, и также укреплены, как Саратов. В первом нашли мы капитана Перри, родом англичанина, со множеством работников, прокапывающих ров между Волгою и Доном, чрез что учинилося бы сообщение с Черным морем; но как земля была очень жестка и неровна, то оставили сию работу, хотя расстояние не более как на пятьдесят верст простиралось.
Дорога от Черного Яра до Астрахани, по западному берегу Волги, обитаема кубанскими татарами, явными врагами россиян, так что сии не могут тамо ездить с безопасностию. Но совсем инакова оная на другом береге, на коем кочуют калмыки, и с которыми они живут в мире. На островах реки Волги нашел я множество дикого солодкового корня.
13 числа прибыли мы живы и здоровы в Астрахань, и стали в крепости. Сей город завоеван у татар в 1554 году царем Иваном Васильевичем, который утвердил сим все свои завоевания на Волге и отворил россиянам путь распространять свою державу на полдень и восток; что они и учинили потом со многим успехом.