Основным социальным последствием индустриализации и коллективизации стало складывание массового многомиллионного ядра индустриальных рабочих. Общая численность рабочих выросла с 8-9 млн. в 1928 г. до 23 - 24 млн. в 1940 г. С другой стороны, существенно сократилась занятость в сельском хозяйстве: с 80% в 1928г. до 54 % в 1940г. Высвободившееся население (15-20 млн. человек) перешло в промышленность.
Политика форсированной индустриализации погрузила страну в состояние всеобщей, как на войне, мобилизации и напряжения. Выбор форсированной стратегии предполагал резкое ослабление, если не полное устранение товарно-денежных механизмов регулирования экономики и абсолютное преобладание административно-хозяйственной системы. Такой вариант экономического развития способствовал нарастанию тоталитарных начал в политической системе советского общества, резко усиливал необходимость в широком применении административно-командных форм политической организации.
Культурная революция
Преобразования в экономической сфере шли параллельно с изменениями в сфере духовой. Политика большевиков в первые послереволюционные годы получила название «культурной революции». Под понятием «культурная революция» рассматривается третья составная часть «плана построения социализма» или «социалистического наступления». В понимании этого термина в литературе нет единства. В него вкладывали то утопическую задачу формирования нового человека социалистического общества, то эфемерную цель овладения всей культурой современного общества, то более прозаические задачи, которые исходили из конкретных практических нужд. С этой точки зрения понятие «культурная революция» в наибольшей степени близко подходит к содержанию процесса модернизации общества, хотя в нем отчетливо проступают идеологические предпочтения, например, такие как уничтожение буржуазной культуры и построение чисто пролетарской – так называемый «пролеткульт».
Задачи культурной революции в более приземленном варианте выступают в качестве необходимой предпосылки построения социалистического общества, которая предусматривает ликвидацию неграмотности населения, введение всеобщего начального образования, создание новой системы средней и высшей школы, формирование новой социалистической интеллигенции, отвечающей нуждам режима, и, наконец, создание новой культуры социалистического общества.
Оценка достижений культурной революции в СССР, конечно, зависит от содержания, которое в это понятие вкладывается. Если судить по объективным показателям: рост массового образования, число специалистов в различных отраслях народного хозяйства, развитие сети библиотек, кинотеатров, клубов и т. п., то успехи выглядят впечатляющими. Попытки их извратить и принизить являются напрасными, особенно если учитывать, в каких условиях велось культурное строительство, хотя, конечно, нельзя закрывать глаза и на свойственные этому процессу огрехи и недостатки, идеологические выверты, искривления и ограничения. Путем быстрого натиска культуру не привьешь. Изменения в этой области носят сложный эволюционный характер. В ином случае возможно возникновение странных гибридных форм культуры, которые многие авторы склонны рассматривать как культуру особого советского человека - «совка».
Таким образом, три главные составляющие - компоненты «социалистического наступления»: индустриализацию, коллективизацию и культурную революцию необходимо рассматривать не каждую саму по себе, как это нередко делается в исторической литературе, а в неразрывном единстве, как и было на самом деле. Так, коллективизация мыслилась руководством подчиненной задачам индустриального обновления страны. Предполагалось снабдить растущую промышленность сырьем, рабочий класс - хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами, получить источники накоплений путем экспорта зерна, обеспечить поднимающиеся стройки, города, заводы рабочей силой путем высвобождения ее излишков среди деревенского населения. Напрямую с задачами индустриализации увязывалась и культурная революция, призванная подготовить для промышленности и прочих отраслей народного хозяйства кадры квалифицированных рабочих, инженеров, техников, механизаторов, агрономов, зоотехников и других специалистов.
Современными историками высказывается точка зрения, согласно которой модернизационные процессы в стране, происходившие под флагом «плана построения социализма», навязывались исключительно сверху и не имели внутренних источников саморазвития. Эта точка зрения представляется неверной, по крайней мере, по двум очень важным позициям, о которых уже говорилось. Одна основывается на том, что большевистское видение социализма находилось в русле идей и тенденций ХХ столетия с учетом российской специфики, и в этом смысле находило поддержку среди различных слоев населения. Вторая констатирует тот факт, что преобразования, о которых идет речь, в общем и целом соответствовали национально-государственным интересам страны, что также было немаловажным фактором их социальной поддержки, составляя предмет особой гордости советского периода отечественной истории. Причем, именно последний фактор в силу ряда специфических причин, постепенно становится определяющим в последующем развороте событий.
Особого разговора заслуживает система власти, сложившаяся в СССР в 1930-е гг., со всеми присущими ей особенностями, не исключая совершенных ею преступлений, злоупотреблений и промахов. Однако главный вопрос все же заключается в том, соответствовала или нет эта система власти объему и масштабу стоявших перед ней задач.
Рассматривая конкретный ход событий в период построения социализма, необходимо также принимать во внимание прямые, немедленные результаты той или иной политики и ее долговременные следствия, которые не всегда и не во всем совпадают. Определенные действия руководства страны часто вызывали катастрофические последствия. Однако жизнь и совокупность ряда объективных обстоятельств заставляли как-то корректировать курс ценой огромных усилий и жертв. Отсюда - сложность оценки происходивших процессов. Если следовать какой-либо одной из этих линий освещения событий, то получится весьма искаженное представление об истории 1930-х гг.: она может быть изображена или как цепь постоянных провалов и злодеяний режима, или же, как ряд его последовательных успехов и достижений. Действительность же была намного сложнее. Одно было понятно, то партия получила монополию не только на воспитание «новой личности», но и на духовную жизнь всего общества.
Вопросы и задания для самоконтроля
1.Почему экономическую политику конца 20-30-х гг.XXв. называют политикой «большого скачка»?
2.Назовите основные методы решения экономических проблем в этот период? Можно ли было их избежать?
3.Какие последствия для страны имела реализация курса на форсированную индустриализацию и коллективизацию?
ТЕМА 41