От прагматикона
языковой личности –
К менталитету нации.
Targets of Globalization:
From the pragmatic level
Language personality -
to the mentality of the nation.
Аннотация
Статья посвящена проблеме сохранения и развития национального языка в эпоху глобализации. Автор пишет, что в различных странах агенты глобализации намеренно создают факторы разрушения культуры и национального языка, стремятся уничтожить общее пространство культурного коммуникативного взаимодействия. СМИ стали инструментом проведения политики глобализации. В СМИ нарушаются этические правила общения с адресатом, исторически сложившиеся в обществе, подрывается диалоговая основа языка, формируется неприятие языковых норм и культуры речевого поведения, отрицается престиж высокого уровня языковой компетенции, оказывается отрицательное влияние на языковое сознание человека, в узус внедряются англоязычные речевые образцы.
Автор считает, что необходима последовательная государственная языковая политика, способствующая естественному развитию национального языка.
Ключевые слова:глобализация; литературный русский язык; языковая личность; лингвистическая прагматика; менталитет нации; языковая политика.
Abstract
XXI century - era of globalization. In various countries consistently pursues a policy of indirect influence, which is part of cultural globalization. The author addresses the problem of preservation and development of the national language.
The process of globalization throughout the world creates, through political pressure, economic conditions and ideology, the factors of the destruction of languages and national culture. The following phenomena can be attributed to such factors: violation of historically established ethical rules of communication, destruction of the dialogue basis of language, non-observance of linguistic norms, denial of prestige of high level of language competence, change of pragmatics of communication, introduction of English-speaking elements into speech practice.
Globalizers seek to destroy the common space of cultural communicative interaction in Russia and spread the thesis that there is no commonly used literary language and functional styles, and the existence of regional variants of the Russian language.
The author believes that a consistent state language policy is needed that promotes the natural development of the national language, as well as the promotion of linguistic knowledge and the culture of speech.
Key words: globalization; literary Russian language; linguistic pragmatics; ethics of communication; mentality of the nation; language policy.
УДК 81.26+81.271
В XXI веке усиливается планетарный процесс глобализации, который создает политико-экономические условия, способствующие разрушению национальных культур и языков, формирует деструктивные тенденции в социуме [Кирилина 2012: 10]. Этот управляемый процесс - часть целенаправленной политики косвенного влияния США, которую называют «культурной глобализацией» [Гладенко 2016]. Ее мишенью является изменение менталитета нации и подчинение государства. В данной статье мы покажем, как происходит вмешательство пособников глобализации в естественную жизнь русского языка
1. ЯЗЫК И МЕНТАЛИТЕТ НАРОДА
По мнению Ю.Н. Караулова, из множества определений менталитета народа (в которых обычно акцентируются социальные, психологические, биологические характеристики и упускаются из вида лингвокультурологические), следует выбрать то определение, в котором менталитет считается способом межпоколенной связи в этносе, основанной на «общерусском языковом типе» [Караулов 2004: 24]. Менталитет проецируется на структуру языковой личности (лексикон, тезаурус и прагматикон) как третий уровень ее организации, ее прагматикон: он неразрывно связан с картиной мира человека, поэтому вводит в поле рассмотрения языковеда деятельность говорящего – его интересы, цели, мотивы, систему ценностей, культурные стереотипы и каноны речевого поведения.
Интенция, установки говорящего – замысел в определенном стилистическом ключе – угадываются читателями и слушателями в первую очередь. С этим согласуется схема уровневой структуры языковой личности Ю.Н. Караулова, в которой утверждается, что прагматический уровень представляет собой высший уровень в модели языка, а прагматикон – завершающий уровень языковой личности: соответственно, лексикон и тезаурус автора (говорящего) являются средством выражения и одновременно более низким уровнями языковой личности [Караулов 1987].
Менталитет народа неразрывно связан с системой языка - национальным смысловым кодом. Лексическая система, вся грамматика, в том числе интонация, морфосинтаксис, линейная последовательность речи - это сложившиеся и постоянно складывающиеся стереотипы репрезентации знаний и оценок говорящих, образования смысла.
Для каждого нового члена социума в ежедневной речевой практике коллективное языковое сознание предстаёт как национальный образ мира,культуры народа [Тарасов 2004; Уфимцева 2011].
Состояние языка, развитие языковой системы связаны с общим уровнем языковой компетенции в социуме и формированием языкового сознания носителей языка. Эта проблематика чрезвычайно широка, поскольку каждый человек является членом определенного социального страта, и в то же время представителем определенного лингвокультурного сообщества [Бубнова, Красных 2013]. Различные аспекты этой проблематики являются сферой интересов разных научных дисциплин, тесно связанных друг с другом: теории речевой деятельности, социолингвистики, лингвофилософии, лингвистической прагматики, культуры речи, лингвокультурологии, теории речевого воздействия. В последние годы список этих дисциплин пополнили работы по нео-психолинвгистике и психолингвокультурологии. См. например: [Бубнова, Красных 2016: 9]. Все эти науки объединяет главный предмет их рассмотрения - неразрывная связь мировосприятия носителя языка и языка как системы.
Активная позиция человека по отношению к проблеме владения родным языком зависит от многих факторов, в том числе от диапазона речевой практики человека, от частотности его языковых контактов, от культурного уровня его речевого общения. Исследователи этносов подчеркивают, что «в этносе на первом плане находятся не социальные функции общности, а личностные характеристики ее членов, на которых основано этническое группирование» [Рыбаков 2001: 65]. Аналогичный вывод находим у Ю.Н. Караулова: «Основным вместилищем этнической субстанции, а значит, этно-культурного менталитета, предлагается считать в первую очередь сущностные характеристики самой личности как сложноструктурированного центра духовных и поведенческих актов» [Караулов 2004: 22-23].
1. ДИАЛОГ КАК ОСНОВА ЯЗЫКА
Жизнь человека неразрывно связана с когнитивными и коммуникативными процессами, выявляющими его представления о мире, совершенствующими его мировосприятие и формирующими его языковое сознание, поскольку речевое поведение человека и любая словесно выраженная информация (вывески, объявления, записки и т.п.) организованы как адресное высказывание.
Для объяснения возможности влияния извне на языковое сознание человека необходимо обратиться к процессу порождения высказывания. В соответствии с отечественной теорией речевой деятельности, замысел говорящего рождается вместе с отношением говорящего к теме высказывания и к адресату сообщения (реальному, воображаемому или потенциальному). Замысел обусловливает оценочную палитру речи и руководит организацией грамматических структур и лексического состава. Ср.: «Оценка будет определять выбор и размещение всех основных значащих элементов высказывания» [Бахтин 1996: 323.]. Это отношение говорящего мы называем стилистическим модусом высказывания. В начале XX века М.М. Бахтин в рамках общей теории языка – металингвистики, «теории выражения» - ввел понятие «диалог» как феномен мысли-речи. В конце XX века это теоретическое положение было подтверждено экспериментально: социальная, диалоговая природа языка неразрывно связана с диалогическим характером сознания и человеческого мышления [Харитонов 1988; Радзиховский 1988]. Главной организующей силой модуса является отношение «говорящий – адресат». Бахтин также ввел в теорию языкознания и в лингвокультурологию такие постулаты: «высказывание - речевой поступок», «речевое общение - социальное событие коммуникативного взаимодействия».
В ежедневной речевой практике стилистический модус каждого высказывания актуализирует разные параметры многофакторного прагматического пространства: личность говорящего, адресата, условия общения, цель общения и т.д. Он принадлежит культуре в широком смысле слова, поскольку связан с культурой эпохи, с культурой социума и отношений в социуме. Эти факторы для каждого нового поколения облигаторно включают такие области, как культурный язык народа, мир знаний, убеждения, системы ценностей общества и этические принципы.
В стилистическом модусе находят отражение и все параметры текущего речевого акта, он обусловливает трактовку обозначаемого, его аксиологическую и эмотивную оценку, указывает дейктические координаты высказывания.
Диалогические отношения с воображаемым адресатом начинаются уже с выбора темы и ее осмысления автором. Тема диктует способ ее отражения, тема диктует и выбор жанра. Этотскрытый, невербальный, субъективный процесс, который, тем не менее, организуется исторически сложившейся языковой системой и оказывает влияние на дальнейшее развитие системы.
Изучив проблему употребления языка в обществе, использования системных возможностей, Дж. Сёрль в конце своей жизни пришел к заключению, аналогичному положениям теории речевой деятельности: «<…..> речь должна идти о проблеме объяснения не интенциональности в терминах языка, а наоборот, языка в терминах интенциональности» [Searle 1983].
2. ЯЗЫК КАК ИНТЕРПРЕТАТИВНАЯ ДЯТЕЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА.
Языковая система предстает как способ толкования мира «коллективным говорящим». Процессы общения накопили в языковой системе огромный репертуар разноуровневых средств и способов их взаимодействия, типизированные речевые образцы. Поэтому эпистемический, ассоциативный, символьный мир языка представлен не только в лексических элементах, но и в грамматических конструкциях и в семантико-синтаксических структурных отношениях. В них также находит отражение содержательный импульс говорящего, обогащенный оценками личного опыта и стилистическими оттенками. Таким образом, язык не только и не столько отражает действительность, но выражает ее знаковым способом.
Такое понимание речевой деятельности человека делает актуальными высказывания Ф.И. Буслаева, К.С. Аксакова, А.А. Потебни о мыслительной способности языковой системы, о творческих возможностях языка. Исследования отечественных лингвистов XIX и XX веков позволяют утверждать, что «язык не воспроизводит, не копирует, не “озвучивает”, не “оплотняет” мысль, а вырабатывает ее и вводит в сознание человека» [Кручинина 2015: 4].
Правомерно ставить вопрос о языке в соответствии с тем, в каком виде существует языковая система в человеческой памяти, как служит для выражения тончайших нюансов мысли-чувства. Ср.: мир для человека является как уже «истолкованный языком» [Гадамер 1991: 65]. Аналогичное мнение у Р. Барта: «…в каждом знаке дремлет одно и то же чудовище, имя которому – стереотип: я способен заговорить лишь в том случае, если начинаю подбирать то, что рассеяно в самом языке» [Барт 1989]; «Существует некая «общеязыковая сигнификация», присущая языку в целом, которая осуществляет посредничествомежду моим намерением, пока еще немым, и словами, и осуществляет его так, что высказанные слова могут удивить меня самого и раскрыть мне мою собственную мысль»» [Merleau-Ponty 1965: 92].
Таким образом, коллективное языковое сознание можно охарактеризовать как отражение ментальности народа, которое обусловливает модус говорящего при формировании каждого речевого акта.
2. ИСКУССТВЕННОЕ ВНЕДРЕНИЕ
СТИЛИСТИЧЕСКОГО МОДУСА ГОВОРЯЩЕГО
КАК ВМЕШАТЕЛЬСТВО В ЕСТЕСТВЕННУЮ ЖИЗНЬ ЯЗЫКА
А.А. Потебня писал: «…никто не имеет права влагать в язык народа того, чего сам этот народ в своем языке не находит» [Потебня 1999].Эту тему развивает и И.А. Бодуэн де Куртенэ: «преступное вмешательство в естественное развитие языка, которое грозит разрушением национального языка» [Бодуэн де Куртенэ 1963, II: 140].
На формирование речевых образцов оказывают влияние разные условия общения и такой важный фактор, как социальная структура российского общества: в XXI веке в круг общения вовлечено большое количество мигрантов, плохо владеющих русским языком.
Задача глобализации – уничтожение культуры народа и подчинение государства - осуществляется, прежде всего, путем разрушения сложившихся духовных ценностей общества и нормированного общеупотребительного (литературного) языка как общего культурного коммуникативного пространства страны. Главный инструмент разрушения языка как внутренней структуры, хранящейся в памяти народа, которая использует богатство внешней системы языка, - этоуничтожение диалоговой основы языка, поскольку все мыслительные процессы неразрывно связаны с речью, с настроенными на восприятие адресата исторически сложившимися формами выражения – в соответствии с этическими принципами общества.
а) Распространенным приемом разрушения языкового сознания является искусственное внедрение в стилистический модус индивидуумов в малых социальных группах и в молодежную среду ложных оценок, которые отличаются от оценочного фона коллективного языкового сознания. Ср., например, вбрасывание в речевую практику через СМИ, через реплики персонажей телефильмов и кинофильмов, через речь «авторитетов» социальных низов идеологем, оценочных штампов криминальной среды и новых значений слов, которые не совпадают со значениями их в системе литературного языка; например: блондинка (иногда пишется как существительное среднего рода блондинко: «обязательно глупая женщина со светлыми волосами»); взрослый (о старом человеке). Это оказывает отрицательное влияние на становление индивидуума как языковой личности.
При распространении употребления глагола присаживаться в значении глагола садиться использован ложный довод, мнимая причина, из-за которой нельзя употреблять форму повелительного наклонения глагола садитесь (ложное истолкование значения: пожелание оказаться в местах заключения). Распространяется в СМИ и шутливый диалог из к/ф «Джентельмены удачи»: - Садитесь. - Я постою, а сесть я всегда успею.
б) Внедрение в СМИ «снижающей тенденции в речи» (по терминологии М. М. Бахтина), грубой стилистики общения. При этом нарушаются принципы диалогизма речи, используются разные приемы понижения статуса участника общения, собеседника, приемы дискриминации адресата, создается модель потенциального адресата как человека с низкой культурой. Таким образом, нарушаются этические нормы общения и в мир реального или воображаемого адресата агрессивно внедряется «другой мир», чтобы он стал для него обычным.
Распространяются стилистически сниженные «варианты» для общелитературных выражений, жаргонные обороты, образцы неграмотного или вульгарного просторечия, тюремной лексики, например: Ср. распространение в СМИ просторечных элементов: да ладно (вместо не может быть или неужели); по-любому (следует: в любом случае), походу (следует: похоже), по жизни (следует: в жизни), касаемо (следует: касательно или что касается…), за кого ты меня держишь (следует: за кого ты меня принимаешь); заява (вместо заявка, заявление), предъява (вместо предъявление).
«Мода» на неграмотную речь, просторечие и использование языка только на бытовом уровне сказывается на чувстве стиля и на грамотности, увеличивая разрыв между представителями элитарной языковой культуры и малограмотными людьми, а в целом, влияет на состояние языковой системы.
В речи ведущих ТВ или персонажей к/ф и т/ф встречаются грубое просторечие и ненормативная лексика: блин, на хрен, хреновый, до хрена, бухать и пр. Многомиллионная аудитория СМИ, изо дня в день слыша чуждые литературному русскому языку речевые клише, жаргон криминальной среды, может утратить языковое чутье и навыки речевой культуры.
Для создания «снижающей тенденции в речи» нередко используется юмор. Юморески и анекдоты могут не только создавать непринужденную атмосферу, но и служить средством проявления агрессии, призывом к освобождению от стыда, от жалости, от мира культурных ценностей. М.М. Бахтин, вводя такое важное понятие лингвокультурологии, как «смеховая культура» [Бахтин 1990], раскрывает двойную природу смеха, комического начала. С одной стороны, смех сопряжен с освобождением от условностей и выражает презумпцию доверия к адресату и открытость к общим ориентирам в мире этики и эстетики, раскрытие автором своей индивидуальности, творческого начала и тонкого вкуса. С другой стороны, смех может быть проявлением агрессивного начала со стороны автора, освобождения от культурных ценностей, от стыда, от жалости. Это деструктивный акт в общении с читателем или со зрителем: при этом уничтожаются паритетные начала общения, гармония согласия говорящего и адресата (аудитории). Использование разрушающего комического показывает намеренное снижение говорящим культурного уровня общения, его стремление занизить оценку социального статуса адресата.
Так, в культуре каждого народа запрещены в СМИ слова, акцентирующие внимание аудитории на нижней части тела человека и на ситуациях, с ней связанных. Шутки ведущих телевизионных передач нередко свидетельствует о сугубо прагматической цели – шокировать человека. Это приглашение адресату освободиться от социальных канонов, отказаться от культурных стереотипов, от самого себя, что также формирует «снижающую тенденцию» в речи.
в) Систему современного русского языка расшатывает и неоправданное употребление в речи ведущих на центральных каналах телевидения устаревших и диалектных речевых образцов; например: уехал в ночи; встречались в осени; по осени, днями решим этот вопрос.
г) Большой вред языку наносит и разрушение идиоматики языка, в которой отражаются общие для всего народа ценностные ориентиры, национальные смысловые коды, культурные концепты. Это имеет место как в СМИ, так и в художественных фильмах. Распространяются искаженные фразеологизмы, бессмысленные, неграмотные синтаксические образцы, в которых неправильно употреблены формы таких категориальных разрядов, как грамматический род, одушевленность / неодушевленность, абстрактность / конкретность; например: * Молчит как рыба об лёд (следует: Молчит как рыба или Бьётся как рыба об лёд); *Мигранты домогаются к немецким женщинам (следует: домогаются немецких женщин); *Есть обоснованность, вернутся ли они в это здание (следует: Есть обоснованное сомнение, вернутся ли…); *Вот где собака порылась вместо Вот где собака зарыта; *Здесь надо установить лежачего полицейского (следует: установить лежачий полицейский).
4. ВВЕДЕНИЕ В УПОТРЕБЛЕНИЕ ЛЕКСИЧЕСКИХ И ГРАММАТИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА.
СМИ, прежде всего, становятся способом внедрения в употребление чужеродных элементов и слов английского языка. Так, в нарушение Закона о государственном языке в СМИ, на телевизионном канале «Москва 24» регулярно идет передача “THE CITY”.
В передачах на русском языке подвергается атаке самое важное грамматическое средство смысловой организации речи – интонация. Известно, что каждый язык обладает своим собственным арсеналом интонационных конструкций и их модификаций. В СМИ распространено употребление интонационных конструкций английского языка, например повышение тона в конце повествовательных предложений. В результате, например, новостной блок в речи ведущих ТВ выглядит как поток бессвязных реплик. Это мешает восприятию текста и разрушает грамматическую систему языка.
Через СМИ происходит внедрение английской и американской лексики, несмотря на то, что в русском языке существуют близкие синонимы; см. например в речи ведущих ТВ: контент вместо содержание; тренд вместо направление; райдер вместо всадник, флешмоб вместо праздничное построение и шествие, месседж вместо сообщение; гаджет вместо устройство, аппарат, приспособление; лайфхак вместо прием, способ, ухищрение. Новые англицизмы и американизмы часто заменяют уже укоренившиеся в русском языке более ранние заимствования из немецкого языка или французского, например: мейкап вместо макияж; хит вместо шлягер, рейтинг вместо популярность; сленг вместо жаргон; мониторить вместо следить, проверять, контролировать; тренд вместо ранее усвоенных мода, тенденция (о подобных явлениях см.: [Маринова 2014; Баженова, Пищальникова 2018: 62-63]).
В процессе распространения англицизмов и американизмов немалую роль играет свободное употребление в СМИ профессиональных слов и специальной лексики из разных терминосистем. Ср. рассылка мэрии Москвы: «Марина Владимировна! Приглашаем Вас принять участие в новом краудсорсинг-проекте по улучшению электронных услуг».
Деловая речь и общение в профессиональной среде, погружение человека в профессиональные тексты той или иной отрасли знаний на английском языке не только мешают его общению на русском языке, но обусловливают основной строй его мыслительной деятельности, формируют его языковую картину мира и, в конечном итоге, ограничивают его возможности творческого использования всех языковых средств родного языка.
Вполне оправданно А. А. Леонтьев, считая значения слов «социальными по своей сущности единицами», вводит понятие «профессиональный образ мира» [Леонтьев 1999: 273].
Много профессионализмов используется при описании одежды в популярной передаче Первого канала ТВ «Модный приговор»; например: стиль “нью лук”, образ “леди лайк“. См. в других передачах: * Хочу попасть на закрытую пати (англ. party – вечеринка; канал «Муз-ТВ»); * История подростков, которые издеваются над животными, до сих пор в топеИнтернета («Россия-24», 12 января 2017); Канал НСТ опубликовал десятки лучших хорроров последнего десятилетия (Яндекс).
В нарушение Закона о государственном языке РФ, в текстах СМИ встречается употребление букв латинского алфавита. Иностранные слова внедряются и в городской ландшафт. См., например вывески в городах и поселках: «НАГАТИНО I-LAND», «V АНИЛЬ», «Весталка SHOES».
Особенно много нарушений грамматических норм в рекламных текстах; например: *Малышу удобно с памперс (Следует: Малышу удобно с памперсами); *При стирке добавляю «Ваниша » (Следует: При стирке добавляю «Ваниш»); *Капли «Длянос» (Следует: Капли «Для носа»); * Живите с найз, живите без боли!; *Свобода движений с вольтарен (реклама геля).
Английские наименования преобладают и в названиях Всероссийских выставок, конкурсов, например: «Moscow flower show–2020». Нередки наименования на английском языке в шоу-бизнесе. Так, например, московский струнный квартет (Павел Цветков, Андрей Чапоров, Григорий Горячев, Алексей Завгородный, режиссёр Игорь Оршуляк) называется «Moscowboys».
Корпоративное общение в иностранных фирмах на территории Российской Федерации разрушает исторически сложившиеся в нашем обществе этические нормы, которые являются основой диалогов и полилогов. Исподволь внедряется иностранный этикет деловых контактов, который нарушает наши правила межличностного общения. Так, в иностранных фирмах, вне зависимости от возраста, предписывается обращение к коллегам без отчества. Иногда сотрудники называются полным именем (например Павел, Виктор, Анна), иногда кратким именем (например Дима, Саша, Лена). Письменные и устные правила внутрикорпоративного общения накладывают отпечаток на речевое общение людей вне рабочего времени и, в целом, на человеческие отношения, снижая степень уважительности, почитания, внедряя элемент панибратства, что несвойственно нашей национальной речевой культуре.
5. КАНАЛЫРАСПРОСРАНЕНИЯ КУЛЬТУРНОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ.
Прослеживаются следующие направления деятельности агентов глобализации - через СМИ, площадки академической среды, гранты, фонды, общества, учебные центры и прочие финансовые потоки.
Это, прежде всего, язык информационных передач СМИ; речь персонажей х/ф и т/ф, ведущих ток-шоу, публичная речь известных личностей; международные мероприятия; научно-популярные передачи радио и ТВ.
В учебных центрах и в научных учреждения агенты глобализации внедряют особый тип конференций (например «формат управляемой дискуссии»); заранее формулируют пресс-релиз конференции («литературного русского языка нет; функциональных стилей нет» - в учебном центре «Златоуст» 7-8 декабря 2011 г.).
Витрины книжных магазинов и книжные ярмарки также служат цели популяризации английского языка и художественной литературы английских и американских авторов, но не пропаганде русского языка как средства международного и межнационального общения.
Пропагандисты глобализации, стремясь придать явлениям, разрушающим язык, видимость стихийных объективных процессов, независимых от глобализации, делают акцент на социальных потрясениях, на событиях в политической жизни и выдают себя за сторонников «либерализации языка». При этом внедряется отрицание языковой нормы - «конвенционально установленного языкового узуса».
Заключение. Тема противодействия процессам культурной глобализации затрагивает широкий спектр гуманитарных проблем в жизни страны. В условиях «консциентальной войны» общественная значимость литературного языка возрастает, поскольку она имеет в своей основе национальную культуру и государственность. Необходима последовательная государственная языковая политика, способствующая естественному развитию национального языка. Примером служат организация надёжных «охранительных» мер во Франции, Израиле, Японии, Китае.
Этический аспект – главный в жизни языка, он обусловлен его диалогической и социальной природой. Концепт «этика» содержит такие категории, как «свобода», «желательность», «допустимость», а в рамках этого поля существует категории «принуждение» - принуждение как противление злу, как защита прав всего языкового сообщества, как принуждение следования языковым нормам. Защита литературного языка – это условие национальной безопасности.
Литература
1. Кирилина А.В. Некоторые аспекты формирования философии языка в эпоху глобализации // Жизнь языка в культуре и социуме-3. Материалы международной научной конференции. Москва 20-21 апреля 2012 года. М.: 2012. С. 9-10.
2. Гладенко Ю.С. Культурная глобализация // Проблемы безопасности в современном мире. I Черноморская научно-практическая конференция МГУ. 26-28 мая 2016 г. Тезисы докладов. Севастополь: Изд-во филиала МГУ в г. Севастополе. 2016. - 228 с. - С. 179-181.
3. Караулов Ю.Н. Горячие точки развития русистики: русский язык, русский мир и российский менталитет // Русское слово в русском мире. М.: МГЛУ - Калуга: «Эйдос», 2004. - 300 с. - С. 5-28.
4. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: «Наука», 1987.– 263 с.
5. Тарасов Е.Ф. Языковое сознание // Вопросы психолингвистики. – М.: ИЯ РАН, 2004. – №2. – С. 34-47.
6. Уфимцева Н.В. Методологические проблемы онтогенеза языкового сознания: динамика и вариативность. М.: ИЯ РАН, 2011. – 252 с.
7. Бубнова И. А., Красных В. В., Человек говорящий в свете психолингвокультурологического подхода // 10th International Congress of the International Society of Applied Psycholinguistics. June 26–29 2013 Moscow Russia. Proceedings. М.: РУДН, МИЛ, ИЯ РАН, 2013. С. 55–56.
8. Бубнова И. Н., Красных В. В. Человек говорящий как объект и предмет современных интегративных исследований: нео-психолингвистика и психолингвокультурология // Structures and functions: Studies in Russian lingvistics. Vol. II, issue 2, Tallin, 2016. – P. 5-25.
10. Рыбаков С.Е. Этнос и этническое // Философские исследования. 2001, № 2.
11. Бахтин М.М. Полн. собр. соч. Т. 6. - М.: 1996. С. 303 - 323.
12. Харитонов А.Н. Переопосредствование как аспект понимания в диалоге. // Познание и общение. М.: 1988.
13. Радзиховский Л.А. Диалог как единица анализа сознания. // Познание и общение. М.: 1988.
14. Searle J. Intentionality. University Cambridge Press. 1983.
15. Кручинина И. Н. Формирование научного представления о грамматических свойствах слова // Русский язык в национальной школе. М., 2015. № 2. С. 3-16.
16. Гадамер Г.Г. Семантика и герменевтика // Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М.: 1991. – С.60-71.
17. Барт Р. Смерть автора // Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: 1989. С. 384 – 391.
18. Merleau-Ponty M. Sur la phenomenologie du langage // Merleau-Ponty M. Eloge de la philosophie et autres essais. P.: Gallimard,1965.
19. Потебня А.А. Мысль и язык. М.: «Лабиринт», 1999. – 300 с.
20. Бодуэн де Куртенэ И.А. К критике международных искусственных языков // Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные работы по общему языкознанию. Т. II. М.: 1963. - С. 140.
21. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: 1990.
22. Маринова Е.В. «Вечный вопрос» о заимствованиях // «Русская речь», 2014, № 2. – С. 59-65.
23. Баженова И.В., Пищальникова В.А. Актуальные проблемы лингвистической безопасности. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право., 2018. – 151 с.
24. Леонтьев А.А. Психология общения. 3-е изд. М.: Смысл, 1999. — 365 с.