Так, в период с 1942 по 1945 год около 1 миллиона пациентов были замучены голодом в немецких психиатрических больницах.
В большом количестве учреждений применялся метод так называемого «низведения»: длительное снижение рациона питания, приводившее к тому, что пациенты учреждений вызывали всё большее сочувствие у персонала, который в результате с готовностью участвовал в их умерщвлении с помощью барбитуратов (люминаловая схема), стремясь тем самым избавить их от страданий.
Например, в ноябре 1942 года в департаменте здравоохранения министерства внутренних дел Мюнхена были собраны директора всех клиник Баварии. Им настоятельно рекомендовали содействовать смерти больных, так как «в психиатрических больницах умирает слишком мало пациентов»[39]. После этого директор психиатрической клиники города Кауфбойрена рассказал о своей практике: тех пациентов, которых раньше отобрали бы для «эвтаназии», он держал на абсолютно безжировой диете, что приводило к мучительной смерти в течение 3 месяцев. Вслед за этим председатель приказал ввести такую же диету во всех психиатрических больницах и отметил, что приказа в письменной форме не будет, но все психиатрические больницы будут проверяться на предмет исполнения данного приказа.
В 1943 году в клинике Кауфбойрена была введена так называемая диета-Е (состоявшая из чёрного кофе или чая на завтрак и варёных овощей на обед и на ужин), в результате которой пациенты умирали не только от недоедания, но и от неправильного питания. Диета-Е существенно увеличила уровень смертности в больницах. В 1944 году ввели новую форму эвтаназии: больным давали люминал (фенобарбитал) или веронал (барбитал); иногда трионал в таблетках, а также люминал и морфин-скополамин в жидкой форме. Пациенты погружались в глубокий сон и умирали чаще всего на второй или на третий день.
Другой пример: из 3950 лиц с психическими расстройствами, пребывавших в психиатрической лечебнице Мезеритц-Обравальде в 1944 году, 3814 человек умерло до окончания войны, при этом многие — в первые недели после своего поступления в клинику, будучи умерщвлены посредством введения скополамина. Общее количество пациентов, отобранных для умерщвления, которые не могли работать или нуждались в обширной помощи и были убиты с применением летальных доз седативных препаратов в этой психиатрической клинике, составило около 10 000.[12]
Продолжали свою деятельность на втором этапе программы и учреждения по отравлению газом в Бернбурге и Хартхайме, вплоть до конца 1944 года работавшие над умерщвлением неработоспособных и больных узников концлагерей[30]. В ходе так называемой «акции 14f13» (номер дела) в концлагерях осуществляли отбор инвалидов, неизлечимо больных, которых затем убивали[17][40]. По-прежнему пациенты перевозились из обычных психиатрических клиник в специальные центры для умерщвления, в том числе в Хадамар. Психиатрические учреждения обязаны были каждые полгода заполнять анкеты на поступивших в них за эти полгода пациентов и отсылать анкеты в министерство внутренних дел.
Возвращавшихся в Германию солдат с тяжёлыми увечьями тоже подвергали «эвтаназии». Бывали, кроме того, случаи, когда эсэсовцы и члены оперативных отрядов, не выдержав убийств, которыми они сами занимались, заболевали психическими расстройствами. Их исключали из рядов войск СС (Waffen-SS), направляли в психиатрические больницы и убивали.
Начиная с 1944 года остарбайтеров, страдавших психическими расстройствами (обычно они заболевали во время своего пребывания в трудовых лагерях[39]), также направляли в специальные учреждения и, если их работоспособность не подлежала восстановлению, систематически убивали.
После окончания войны с Германией умерщвление людей, тем не менее, продолжалось.
29 мая 1945 года в Кауфбойрене был убит четырёхлетний мальчик с умственной отсталостью.
2 июля 1945 года в больнице округа Кауфбойрен обнаружили повесившегося врача,который по своему рангу стоял вслед за директором.
За двенадцать часов до того в этой больнице умертвили последнего взрослого пациента.
В Ирсе солдаты наткнулись на тела недавно умерших мужчин и женщин, большинство из которых погибли от истощения.
С лета 1940 года психиатрических пациентов еврейской национальности ссылали в определённые заведения-сборники и затем уничтожали в газовых камерах программы «Т-4» исключительно на основании их происхождения. После августа 1941 года еврейские пациенты, которые проживали в единственной на тот момент разрешённой клинике Бендорф-Сайн под г. Нойвид, были отправлены на восток в лагеря смерти.
Систематическое убийство в психиатрических клиниках еврейских пациентов явилось первым решающим шагом к геноциду европейских евреев.[30] Уже в начале 1941 года зародился план использования опыта программы «T-4» для разгрузки переполненных концлагерей от тех, кого нацисты считали балластом; этот план получил кодовое название «14f13». В действительности он оказался лишь подготовительным этапом новой программы «Окончательное решение», предусматривающей уничтожение евреев.
Врач-психиатр Ф. Вертхам (англ.)русск. в своей книге «Печать Каина: исследование человеческого насилия» впоследствии писал:
«К середине 1941 года по крайней мере четыре клиники смерти в Германии и Австрии не только умерщвляли пациентов, но и регулярно проводили уроки смерти… Они разработали всеобъемлющий курс по летальной больничной психиатрии. Персонал проходил обучение методам поставленного на конвейер убийства. Их знакомили со способами массового убийства, например удушением газом, технологией кремации и так далее. Это называлось обучением основам «милосердного убийства». «Наглядными пособиями» во время этих уроков были душевнобольные люди. На них опробовались и проверялись методы, позже применявшиеся к евреям и другому гражданскому населению оккупированных стран. »
Первые из заключённых Освенцима, погибших в газовой камере, были убиты не в лагере, но отправлены в Германию, где их умертвили в газовой камере психиатрической больницы Зонненштайна. Принципом отбора жертв при этом явилась не национальная принадлежность, а неспособность работать из-за болезней
Опыт массовых умерщвлений, накопленный в ходе программы «Т-4», во время Холокоста сыграл решающую роль, и часть исполнителей программы была задействована в лагерях смерти на востоке[12][30]: после официального завершения программы газовые камеры и крематории в психиатрических больницах были демонтированы и перемещены на восток, в ряде случаев с ними на восток направлялся и персонал, обслуживавший это оборудование
С 10 декабря 1941 года в администрацию 8 концлагерей поступило распоряжение о проведении комиссиями врачей СС проверок, отбора заключённых и умерщвления газом. Для умерщвления стал применяться «Циклон Б»[29]. Испытанные в ходе программы «Т-4» газовые камеры, замаскированные под душевые кабины, были повторно установлены в лагерях Аушвиц (Освенцим), Белжец, Майданек, Собибор, Треблинка
В 1942 при открытии лагеря смерти в Треблинке его комендантом был назначен врач-психиатр Ирмфрид Эберл, прежде являвшийся клиническим руководителем одного из психиатрических учреждений недалеко от Магдебурга (Бернбург), где ранее осуществлялись убийства психически больных. И. Эберл способствовал внедрению отравляющего газа в качестве высокоэффективного метода уничтожения в многочисленных лагерях смерти.[12]
Мероприятия программы «T-4» осуществлялись не только на всей территории Германии, но и — с самого начала — на оккупированных территориях[12]: прежде всего на территории Польши, а затем и на территории СССР. Согласно плану «Ост», захваченная немцами территория до Урала должна была быть очищена от «нежелательных элементов», к которым относились и душевнобольные
Первыми взрослыми с различными видами инвалидности среди массовых жертв нацистского режима стали (прежде, чем взрослые с инвалидностью на территории Германии) свыше 17 тысяч поляков[31]. Вскоре после начала Второй мировой войны в оккупированной Польше спецкоманды СС в массовом порядке расстреливали польских пациентов психиатрических клиник; при этом учреждения освобождались для надобностей СС и вермахта
27 сентября 1939 года, ещё до капитуляции Польши, были убиты пациенты клиник в Вейхерово (Нойштадт) под Гдыней (Гдинген) в Западной Пруссии (территория Польши). Затем их судьбу разделили пациенты крупнейшей клиники Польши в Коцборово (Конрадштайн), рассчитанной на две тысячи сто коек. В Шпегавском лесу эсэсовцами были расстреляны больные и психиатр Йозеф Копич. Были умерщвлены и более тысячи пациентов из Свеце (Швец) вместе с директором их больницы доктором Йозефом Беднарцем. Эсэсовским отрядам помогали немецкие отряды самообороны, а вермахт предоставлял транспортные средства
Осенью 1939 года из клиник в Померании (на территории Германии) директорами лечебных учреждений был осуществлён отбор пациентов, которых отправили на расстрел в Западную Пруссию, оккупированную немцами. В лесу под Пьяшницем в Нойштадтском округе отряды СС расстреляли больных из Лауэнбурга, Обравальде, Трептова, Укермюнде, Штральзунда и Кюкенмюле под Щецином. Согласно документам немецких нацистов, убито было более 2 тысяч 300 пациентов психиатрических клиник.
С 9 февраля до середины марта 1940 года в лесах под Косцяном в Вартегау было умерщвлено посредством газа не менее 1 тысячи 200 пациентов из Лауэнбурга, Обравальде, Трептова и Укермюнде. Больных убивали в мобильных газовых фургонах, на кузовах которых значилась надпись «Имперский кофейный гешефт»
В созданном немецкими нацистами рейхсгау Вартеланд газом были убиты пациенты следующих клиник
Овиньска (Трескау): 1000 пациентов с середины октября до середины ноября 1939 года.
Дзеканка (Тигенхоф): 1043 пациента с декабря 1939 по январь 1940 года.
Косьцян (Koстен): 534 пациента, январь 1940 года.
Коханувка под Лодзью: 692 пациента, март 1940 года.
Варта: 499 пациента со 2 по 4 апреля 1940 года.
Гостынин и Сьрем.
СССР
Во время Великой Отечественной войны в тылу немецких войск были созданы оперативные группы «А», «В», «С» и «D», подчинявшиеся войскам вермахта и занимавшиеся «чисткой» оккупированных территорий — массовыми убийствами евреев, партийных работников, партизан, цыган и пациентов психиатрических больниц. Эти группы имели организационную связь с главным бюро эвтаназии «T-4». Основными методами убийства являлись массовые расстрелы, отравление газом в машинах-душегубках или газовых камерах, отравление медикаментами, взрывы, голодная смерть и замерзание
Во многих клиниках осуществлялось два этапа убийств, в некоторых — ещё больше.
На первом этапе многие пациенты умирали от голода, так как оккупанты стали сокращать выдачу продуктов питания либо полностью их конфисковали
Осенью 1941 года были отравлены газом и расстреляны 632 пациента Минской психиатрической больницы; «особой обработке» также подверглись 836 психически больных в Могилёве.
В ноябре и декабре нацисты увезли и расстреляли 400 пациентов 2-го клинического посёлка Минской психиатрической больницы, а 300 пациентов убили взрывами
В сентябре 1941 года из Колмовской психиатрической больницы (ныне территория города Великий Новгород) нацисты под предлогом эвакуации вывезли около 200 больных, а затем умертвили их
В Лотошино, неподалёку от Москвы, посредством окиси углерода, медикаментов, голода, холода и расстрелов были умерщвлены пациенты психиатрической больницы. На тех из них, кто не погиб от холода, офицеры и солдаты устроили охоту на лошадях
В психиатрической больнице в Черняковичах под Псковом пациентов под руководством немецкого врача Кольде отравили напитками и инъекциями[42]. В ноябре 1941 года было убито около 900 пациентов психиатрической больницы им. Кащенко, расположенной в посёлке Никольское Гатчинского района Ленинградской области.
До 1943 года нацисты убили 1300 пациентов из психиатрической больницы им. Кащенко.
В период с 4 июля 1942 по январь 1943 года фашистские оккупанты расстреляли на территории психиатрической лечебницы «Орловка» (Воронежская область) 720 советских граждан, в том числе 700 душевнобольных, находившихся на излечении в «Орловке». 2 сентября 1942 года были расстреляны воспитанники Нижне-Чирского детского дома для умственно отсталых.
На территории Прибалтики только в период с октября 1941 по январь 1942 года были умерщвлены 1644 лиц с психическими расстройствами, в том числе душевнобольных инвалидов[30]. В 1942 году в бюро гражданских записей Риги поступали сведения об умерщвлении сначала 362, затем 243 и 98 душевнобольных пациентов
Оперативная группа «С», ответственная за истребление еврейского населения Украины, расстреляла не менее 785 пациентов киевской психиатрической больницы[30]; именно с этого расстрела психически больных, произошедшего в Бабьем Яру через восемь дней после начала оккупации Киева, в Бабьем Яру начались массовые расстрелы (евреев, подпольщиков и партизан, военнопленных, цыган и др.)[44]. Кроме того, многие пациенты киевской психиатрической больницы были отравлены в машинах-душегубках[45]. Были убиты 599 душевнобольных в Полтаве;
1300 людей с психическими расстройствами убиты под Днепропетровском (Игрень)[46]; свыше полутора тысяч человек умерщвлены в Виннице; умерщвлены почти все пациенты психиатрической больницы в Харькове и в Сапогово под Курском. В приютах расстреливали детей-инвалидов[30]: например, в селе Преслав Бердянского района (ныне — Приморского района) Запорожской области осенью 1941 года от рук нацистов погибли 156 пациентов и сотрудников детской дефективной колонии
В Виннице в хорошо оборудованной больнице, имевшей пахотную землю, огороды, свиную и молочную ферму и запасы продуктов, которых должно было хватить на шесть месяцев, находилось свыше 1800 пациентов. Немцы всё конфисковали, установив суточную норму: 100 г хлеба на одного больного. Вслед за этим профессор Ган обратился с просьбой об увеличении суточной нормы, так как пациентам грозила голодная смерть, и получил ответ от коменданта области Маргенфельда: «Психически больным много даже 70 г хлеба». Большинство пациентов винницкой больницы умерли от голода, остальных расстреляли и отравили путём вливания яда. Здания больницы превратили в немецкий санаторий и в казино «Вальдхоф» для офицеров из ставки Гитлера.
В Симферополе 850 пациентов психиатрической больницы были отравлены газом и умерли от голода. Под Карасубазаром (Белогорск) в Крыму умерщвлены 810 «асоциальных типов, цыган, душевнобольных и саботажников»; в Ставрополе — 632 пациента психиатрической больницы[30]. В середине октября 1942 года нацисты под руководством оберштурмфюрера К. Тримборна и врача Г. Герца убили 210 больных детей из детского санатория Ейска для детей с физическими и психическими отклонениями
В целом на территории СССР в десятках психиатрических больниц были умерщвлены все пациенты, разграблено имущество, разрушены здания и сооружения. В ряде случаев врачи больниц, представители среднего и младшего медицинского персонала тоже становились жертвами нацистов, вели мужественную борьбу за сохранение жизни пациентов.
Уничтожались не только душевнобольные из числа пациентов специализированных учреждений — жертвами убийств, имевших как стихийный, так и запланированный характер, становились и те лица с психическими расстройствами, кто проживал вне стен этих учреждений: и гражданское население, и военнопленные. Лица с психическими нарушениями явились (в частности, на территории Белоруссии) одними из первых жертв наступавших войск, жертвами пьяных солдат, а затем и полицейских — как местных, так и прибывших из других регионов. Проводились, кроме того, целенаправленные спланированные акции: целью их была конфискация материальных ценностей и так называемая «спецобработка», в ходе которой уничтожались цыгане, евреи, душевнобольные, «бандиты», уголовники, коммунисты и «асоциальные элементы»
Виктор Брак на Нюрнбергском процессе по делу врачей в 1947 году
Карл Брандт на Нюрнбергском процессе
Судебные процессы над деятелями, участвовавшими в умерщвлении людей в рамках программы «Т-4», проходили медленно; многие были оправданы или избежали суда благодаря медицинским заключениям о состоянии их здоровья[29]. На конференции по «эвтаназии» в июле 1939 года в Берлине участников заверили в безнаказанности, и после 1945 года старые нацисты — выступавшие в качестве свидетелей врачи или юристы — приложили усилия к тому, чтобы их сотоварищей не осудили. Как в Западной, так и в Восточной Германии большая часть судов над виновниками «эвтаназии» состоялась до 1952 года, и многих осуждённых амнистировали уже в середине 1950-х годов. В целом оказались осуждены 90 человек. На Нюрнбергском процессе по делу врачей, который проводился американцами с декабря 1946 по август 1947 года, Карл Брандт и Виктор Брак были признаны виновными в «эвтаназии», приговорены к смерти и казнены.
В результате судебного процесса над профессором Фалькенхаузером, бывшим главврачом больницы в Кауфбойрене, внедрявшим программу систематического голода в больнице и даже публиковавшим статьи на эту тему, Фалькенхаузера приговорили лишь к 3 годам лишения свободы. Бывшего главврача даже не посадили в тюрьму, поскольку он был старым и больным; вскоре ему, как и до судебного процесса, стали выплачивать его полную пенсию.
Некоторые из лиц, участвовавших в выполнении программы, продолжали свою деятельность в качестве психиатров на протяжении многих лет после завершения нацистского периода.
Так, бывшему нацистскому врачу X. Шуману, действовавшему в концлагерях Бухенвальд, Освенцим, Графенек, Зонненштайн, лишь через 25 лет после окончания Второй мировой войны предъявили обвинение в убийстве более 15 300 узников. Под руководством Шумана уничтожались не только «психически неполноценные» люди, но и противники нацистского режима. Ф. Гатель, по инициативе которого и с разрешения Гитлера был убит в 1939 году ребёнок-инвалид, сын супругов Кнауеров, что явилось первым эпизодом массового уничтожения больных детей, после войны долгое время являлся директором детской клиники в Киле и в 1962 году выпустил книгу «Пограничные состояния жизни. Исследование проблемы ограниченной эвтаназии» с попыткой оправдать такого рода акции..
Занимавшиеся отбором жертв в числе «экспертов» Вернер Филлингер, Фридрих Мауц и Фридрих Панзе в послевоенный период занимали в то или иное время пост президента в Германском обществе психиатрии, психотерапии и невропатологии, а Фридрих Мауц и Фридрих Панзе позднее даже стали его почётными членами Филлингер после войны являлся руководителем кафедры психиатрии Университета Марбурга
Работа Э. Рюдина, посвящённая генетике шизофрении и послужившая теоретическим обоснованием его действий как сторонника евгеники, продолжает цитироваться в трудах по психиатрической генетике без указания его роли в нацистской евгенической программе. Фамилия «Галлерворден» стала эпонимом: в честь Юлиуса Галлервордена получила своё название болезнь Галлервордена — Шпатца. Ни против Рюдина, умершего в 1952 году, ни против Галлервордена, умершего в 1965, никогда не возбуждались уголовные дела.
Руководитель гитлеровского проекта эвтаназии В. Хайде продолжал после войны практиковать в качестве психиатра, но покончил жизнь самоубийством во время пребывания в тюремной камере, куда был помещён в 1961 году.
Известный охотник за нацистами прокурор Фриц Бауэр в 1960-е гг. начал расследование в отношении виновников эвтаназии, однако после его смерти дело прекратили.
Длительное время после войны тема программы умерщвления замалчивалась. Документальные свидетельства о массовых убийствах психически больных не публиковались, и происходило повторное наполнение психиатрических больниц в Германии, где пациенты находились в переполненных палатах почти без лечения и перспектив на будущее. В частности, Немецкая медицинская ассоциация возражала против таких публикаций, поскольку считалось, что после окончания Второй мировой войны медицинская профессия утратила доверие и молчание может оказаться полезным для восстановления этого доверия. Задокументированные материалы о систематических убийствах в нескольких психиатрических больницах печатались в изданиях США, но не на территории Германии.
Лишь в 1960-е годы немецкое общество обратило внимание на данные о преступлениях нацистского режима по отношению к психически больным и инвалидам, после того как в конце 1950-х — начале 1960-х нацистский режим и его преступления впервые стали темой публичных дискуссий. Зимой 1964—1965 гг. известный психиатр Вальтер Шульте в Тюбингенском университете начал читать обзорные лекции для всех студентов и сотрудников о программе эвтаназии и принудительной стерилизации; вслед за этим и в других немецких университетах началось чтение лекций, темой которых была причастность университетов в Германии к деятельности нацистской системы.
В 1960 году профессор психотерапии и психосоматики Александр Митшерлих и Фред Мильке издали свою ставшую знаменитой книгу свидетельств, задокументированных Нюрнбергским судом, об участии врачей в преступлениях нацистского режима — «Medizin ohne Menschlichkeit» («Бесчеловечная медицина»). Книга была написана задолго до этого, однако прежде не публиковалась
По поводу компенсаций жертвам в одном из комментариев к Федеральному закону о выплате компенсаций от 1965 года (ФРГ) утверждалось
Мемориальная доска на Тиргартенштрассе, 4.
«Умерщвление душевнобольных (т. н. «эвтаназия») не является, как правило, преследованием по причинам § 1 и потому не может служить основанием для требования компенсации со стороны родственников умерших. Здесь может быть предоставлено разовое пособие как лицу, оказавшемуся в тяжелом материальном положении, если бы родственники получали содержание со стороны убитого. Это предполагает, что психическое заболевание было излечимым и убитый был бы в состоянии своей трудовой деятельностью в дальнейшем зарабатывать средства на содержание своих родственников. Уже с одной только медицинской точки зрения вряд ли будет возможно это доказать. »
Лишь через несколько десятилетий после Второй мировой войны официальное руководящее профессиональное сообщество Германии полностью признало свою вину. В 2001 году Немецкая психиатрическая ассоциация и Германское общество психиатрии, психотерапии и невропатологии провели открытую встречу, где впервые признали вину и попросили прощения. К началу XXI века историкам стали доступны все важнейшие документы по теме программы умерщвления.
В 2010 году президент Германского общества психиатрии, психотерапии и невропатологии сделал следующее заявление.
«От имени Германского общества психиатрии, психотерапии и невропатологии прошу у вас, жертв и их родственников, прощения за причиненные вам страдания и произвол, которому в годы национал-социализма вы были подвергнуты от имени германской психиатрии со стороны немецких психиатров, и за это слишком долгое молчание, недооценку и вытеснение произошедшего из сознания и памяти немецкой психиатрии в последовавшие за этим годы. »
В шести бывших учреждениях «T-4» были созданы памятные места. В здании на улице Тиргартенштрассе, 4, перед нынешней берлинской филармонией, стоит памятник жертвам программы. В 2009 году торжественно открыли памятник в Могилёве при участии пациентов местной психиатрической клиники.
Его создание состоялось благодаря совместной инициативе белорусских и немецких психиатров, сотрудничающих в профессиональных вопросах в рамках партнёрства Могилёва с Гейдельбергом. Ещё один памятник установлен в Харькове, открытие его состоялось в 1945 году…...
НЕУЖЕЛИ ЭТО УЖАС ВСЕ ЕЩЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ….