Нравственный кризис в Российской Армии еще в 90-е ХХ века вызвал в обществе жаркие дискуссии по вопросу об отношении к армейской службе и воинскому долгу вообще. Войсковые операции в Чечне в 1993-1996 г.г. и в 1999-2000 г.г, события на Донбассе, в Ливии также придали остроту вопросам об отношении к войне.
Ясность в общих принципах, выраженных в различных статьях, выступлениях, нередко теряется при переходе к более конкретным и частным вопросам повседневной жизни армии. Это, наиболее ярко, выразилось, например, в патриотизме.
С 90-х годов идея патриотизма в России приобрела форму государственной идеологии, где «Родина» подменяется понятием «Государство».
К идее патриотизма обращались для решения политических целей. Конечно, это была гнусная спекуляция. Этим умело пользовались все вожди, все государства во все времена. Цель была одна: отвлечь внимание от более важных задач, целей.
У нас обычно слово патриотизм используют, когда кому-то нужно добиться каких-то политических целей, укрепить свою позицию, как-то манипулировать людьми. С этим сложно спорить, вот и берут общепризнанные ценности, и под этим делом добиваются своих целей, используют в личных интересах. Есть народы, которые измеряют своё величие территорией, количеством ракет и героическим прошлым.
Есть народы, которые измеряют своё величие своей же достойной жизнью в настоящем. Первые из своего каменного века очень смеются над вторыми
Тут вспоминается фраза, приписываемая Салтыкову-Щедрину: «Если в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли».
Не менее интересно читать о других понятиях.
Попробуйте найти вразумительный ответ на вопрос: Что такое воинское братство? Написано про общественные организации, про журнал «Воинское братство». Даже есть хоккейная команда «Воинское братство». Очень много пустых, без содержания статей: «Сила русской армии, прежде всего, определялась духовными качествами личного состава. Армия представляет собою единство народа, его мужественное начало; его волю; его силу; его рыцарственную честь. Так она должна восприниматься и самим народом». «В будущей России отношение народа к армии обновится и углубится». У нас всё впереди. (Эта мысль особенно тревожит).
«Честь офицера - разновидность профессиональной чести».
Это больше похоже на первомайские лозунги времен Советского Союза. Есть и другая крайность. Воинское братство определяется то, как духовность, то, как душевное проявление. Такое ощущение, что авторы сами мало вникают в исследуемую тему. Кстати, в 6 классе проходят тему о воинском товариществе. Цитируют Тараса Бульбу. Что школьники могут понять из этого произведения?
Обратимся к словарям.
«Воинское братство зиждется на войсковом товариществе. Войсковое товарищество – морально-правовая норма взаимоотношений военнослужащих в воинском коллективе, характеризующаяся общностью служебных интересов, взаимным доверием, взаимопомощью, глубокой привязанностью друг к другу и влияющая на его сплоченность и боеспособность». Но кроме служебных интересов есть личные интересы. Например, получение квартиры, воинского звания. И еще важный момент касается сплоченности: интересы рядовых, сержантов, офицеров, генералов идентичные? С трудом верится во взаимную любовь.
Случайно была найдена в Интернете работа Л.Н.Толстого «Царство Божие внутри вас, или Христианство не как мистическое учение, а как новое жизнепонимание (Толстой Л. Н., 1893)». Вот выдержка из работы:
«Но мало и этого: в 1891 году тот же Вильгельм, enfant terrible[1] государственной власти, высказывающий то, что другие думают, разговаривая с какими-то солдатами, публично сказал следующее, и на другой день тысячи газет перепечатывают эти слова:
«Рекруты! — говорит он. — В виду алтаря и служителя бога вы присягнули мне на верность. Вы еще слишком молоды, чтобы понять истинное значение всего сказанного здесь, но заботьтесь, прежде всего о том, чтобы следовать всегда данным приказаниям и учениям. Вы присягнули мне на верность, это дети моей гвардии, значит, что вы теперь мои солдаты, что вы предали себя мне душой и телом. Для вас существует теперь один враг, а именно тот, кто мой враг. При теперешних социалистических происках может случиться, что я прикажу вам стрелять в ваших собственных родственников, братьев, даже родителей — от чего боже сохрани — и тогда вы обязаны беспрекословно исполнять мои приказы». (Если бы я не знал авторства этой работы, то подумал бы, что это выступление В.В.Путина перед личным составом Росгвардии).
Человек этот высказывает то, что знают, но старательно скрывают все умные правители. Он говорит прямо, что люди, служащие в войске, служат ему и его выгоде и должны быть готовы для его выгоды убивать своих братьев и отцов.
Что бы с ним ни делали, как бы ни мучили, как бы ни унижали его, он будет покоряться, потому что один он ничего не может сделать, у него нет той основы, во имя которой он мог бы противостоять насилию один. А соединиться им никогда не дадут те, которые управляют ими». Сильно сказано.
Строптивых людей всегда можно заставить выполнить волю начальника. Характерный пример. Дело было в Кемерово. Начальник политотдела корпуса (фамилию не буду называть) решил устроить показательную порку одного офицера, вызвав его на заседание парткомиссии. Члены парткомиссии понимали, что это несправедливо, но, когда дело дошло до голосования о наказании, проголосовали «за». Потом извинялись перед офицером. «Саш, ты извини, но мне звание скоро получать». Другой квартиру ждет, третий повышения по службе. Где же здесь воинское братство?
Может не так все плохо? Есть же боевое братство. Но боевое братство ничего не имеет общего с воинским братством. Чуть позже мы коснемся этой темы.
Армия это слепок общества со всеми социальными элементами. Звучит банально. Оно не однородно. Более того, в армии наиболее ярко выражена социальная неоднородность. У солдат свое понимание воинского братства, у офицеров свое. Опять пример чванства генерала в отношении лейтенанта. Зима, холод. Автобусы не ходят. Надевать утепленные сапоги запрещено, поэтому часто добирались до дома на попутном транспорте. Лейтенант остановил машину. Открывается дверь машины и слегка оторопевший офицер попросил недалеко подвести его. В машине сидел начальник штаба корпуса. На просьбу лейтенанта был дан изумительный по наглости ответ: «На это есть общественный транспорт». Вспоминается телевизионный сериал «Адъютант его превосходительства». Каковы были в русской армии традиции взаимоотношений военнослужащих между собой! Это далеко от того, что мы имеем сегодня. Но если раньше начальник, обращаясь к младшему офицеру, не мог игнорировать того, что его подчиненный — такой же дворянин, как он сам, и его невозможно унизить, не унижая самого себя, то в обществе, где в принципе отсутствует понятие сословной чести, было бы странным ждать какого-то особого уважения и к личности офицера.
Вернемся снова к нашей теме. Можно сказать, что празднования Дня ВДВ, ВМФ это примеры воинского братства? Пьяными купаться в фонтанах, пугая людей, и подраться с полицейскими не может быть примером воинского братства. Есть, наверное, примеры дружбы после службы в армии. Но это дружба. Я не знаю примеров, когда встречаются солдаты, уволенные в запас. Это касается и офицеров. Служба закончилась, а что дальше, что осталось? Только прошлое. Но в прошлое не стоит возвращаться, там уже никого нет. Настоящее и будущее не может быть основой для воинского братства. Остается только воинская дружба. А много было друзей в частях, где проходила служба, включая и военное училище?
Конечно, есть воинское братство. Воинские сообщества — это очень древняя история. И тут как раз начинают работать не только родовые, но и личные связи между людьми. Впрочем, родовые связи оставались по-прежнему доминирующими, а потому новая форма отношений требовала специальных ритуалов, приравнивающих дружбу к кровному родству – чаще всего символический обмен кровью.
По мере того, как усложняются военные задачи, и увеличивается зона военных действий, возникает социальный феномен воинского братства — близких личных отношений людей, связанных не родством, а общим воинским делом. Людей, которые доверяют друг другу в бою свои жизни и делят после победы добычу. Чтобы эффективно воевать и долго удерживать боеспособность, такие связи должны быть очень крепкими. С четкими правилами, четкими обязательствами, нормами и четко соблюдаемыми ритуалами. Часто такие связи начинают восприниматься как более тесные и значимые, чем родственные. Впрочем, связи эти принципиально не личные, а коллективные.
Эти связи проявляет себя редко, исключительно в обстановке, близкой к боевой. И нельзя это понятие распространять на всю армию. Немного отвлечемся от темы и обратимся к работе В.Соловьева «Три разговора». Интересны слова одного из участников диалога – Генерала: «До вчерашнего дня я знал, что я должен поддерживать и укреплять в своих войсках не другой какой-нибудь, а именно боевой дух — готовность каждого солдата бить врагов и самому быть убитому, для чего непременно нужна полная уверенность в том, что война есть дело святое. И вот у этой-то уверенности отнимается ее основание, военное дело лишается своей, как это говорят по-ученому, «нравственно-религиозной санкции». Может быть, здесь основа боевого братства, чего нет в воинском братстве.
Я спросил как-то бывшего «афганца» о неуставных отношениях в период прохождения им службы в Афганистане. Ответ был предельно короткий: «У нас же было оружие. И кто знает как погиб военнослужащий в ходе операции». Здесь понятно, что жизни каждого воина связаны между собой. А в мирное время, что связывает личный состав? Патриотизм, любовь к Родине, беззаветная преданность?..
Я обратился к Стрелкову Игорю Ивановичу[i] с вопросом: «Игорь Иванович! Как Вы считаете, есть ли воинское братство?» Ответ был такой: «Там где есть воины – есть воинское братство. На пустом месте (вне войны, трудов и походов) оно не возникает, конечно».
В исторической науке можно найти объяснение этому феномену. Вспомним теорию этногенеза Л.Н.Гумилева. Обозначив какие-то образования термином «Консорция», Гумилев указывает на общность судьбы участников этого образования (война, наводнение, пожары), а также в этот разряд входят «кружки», артели, секты, банды и тому подобные нестойкие объединения. Чаще всего они распадаются, но иногда сохраняются. Также и воинское братство.
Есть еще одна проблема, связанная скорее с идеологической составляющей. Нам долго навязывают идею патриотизма. Ничего не получается. Нельзя в приказном порядке заставить любить Родину. Нельзя навязать армии воинское братство. Все это понимают, а что делать? Надо через мощь государства навязать нужную идеологию, как, например, это касательно дедовщины в армии, которая тоже не сближает людей. «В Вооруженных силах России полностью искоренены дедовщина и казарменное хулиганство. Об этом заявил замминистра обороны генерал-полковник Андрей Картаполов на круглом столе в рамках форума «Армия-2020». Как заявил начальник главного управления военной полиции Минобороны генерал-полковник Сергей Кураленко, основную роль в наведении уставного порядка в воинских частях сыграли военная полиция, военно-политическое управления Минобороны, а также командование частей. Он отметил слаженную работу военной полиции, замполитов и командиров частей, которая привела к положительным результатам. Кто - нибудь поверил этим заявлениям? Этим словам можно было бы поверить, если бы не события в Забайкалье, когда солдат расстрелял 8 сослуживцев 2 ранил.
О значительном снижении дедовщины в воинских частях заявлял министр обороны Сергей Шойгу еще в 2014 году. Тогда глава военного ведомства призвал подчиненных предпринять все возможные усилия для полного искоренения этого негативного явления
И все-таки проблема решается силовыми методами, а где же «духовность», «душевность», «любовь к Родине».
В сущности, воспоминания о том, что некогда понятие офицерской чести стояло выше всех прочих понятий и ценностей (вплоть до того, что для его защиты одно время были узаконены дуэли), о том, как высок был когда-то статус офицера, обусловленный его профессией, — пожалуй, единственное, что могло бы поддержать ныне чувство собственного достоинства в этой среде. Много вопросов касается воинского братства. Было ли оно вообще?
Для того чтобы ощущать себя наследником носителей прежнего ореола благородства, надо быть продолжателем соответствующих традиций. Но если за плечами русского офицера стояла многовековая слава русского оружия, рожденная в боях за отечество и создавшая величайшую в мире державу, то на какие традиции может опираться современная армия? В любом случае, думать о братстве надо раньше, чем совершить подлость.
[1] [1] Enfant terrible. С французского (буквально): (анфан тэррибпь) Ужасный ребенок (избалованный, капризный, озорной, непоседливый). Употребляется: в переносном смысле: человек, доставляющий массу проблем; предмет всеобщей тревоги и беспокойства.
[i] Стрелков Игорь Иванович (Гиркин Игорь Всеволодович) - государственный, военный и политический деятель, публицист и писатель. Сотрудник органов ФСБ России (1996—2013). Руководитель общественного движения «Новороссия» с 2014 года. В настоящее время — военный пенсионер. Получил широкую известность как активный участник вооружённого конфликта на востоке Украины, военный и политический деятель самопровозглашённой Донецкой Народной Республики (ДНР).