1.
От того, кто нам безразличен, у нас нет секретов. Разве может в нашей жизни сыграть какую-то роль тот, кого нет? И, если вас не очень смущает амплуа пустого места, если вы не очень измучены чувством собственной значимости, то ваше «отсутствие» легко поможет вам быть одновременно везде. Свидетель, вспомнить которого не сможет даже самый «счастливый» обладатель всех видов памяти - это на любителя, со временем становящегося профессионалом…
2.
Для того чтобы увидеть (услышать, почувствовать) душу нужно сначала накормить тело. Голодный человек не увидит красоты, даже если окажется в раю: даже там он будет хотеть есть. Но... в тот момент, когда тело насытится, душа умрет от ужаса. Так и проходит жизнь: голодное тело бездушно, а в сытом теле душа не живет – не выдерживает...
3.
Нет таких мужских недостатков, которые бы женщина не могла исправить силой самовнушения…
4.
Правда – лучшее лекарство от эгоизма. Она не спасет тебя от боли, но, может быть, спасет чью-нибудь жизнь…
5.
Получите ли вы удовольствие или не получите, понравится вам это или нет, но Бог всегда сверху…
6.
На двери, ведущей в круглосуточный магазин, наклейка: «Вход с животными воспрещен!». Смотрю на свое отражение в зеркальной двери и думаю: «Что ж мне теперь, голодной оставаться что ли?»
7.
Девочка лет восьми - десяти долго смотрит на себя в зеркало:
- Кто это?
- Ты.
- Я? Серьезно?!
- Да.
- А окружающие видят то же самое, что вижу я сейчас в зеркале?
- Я тебе больше скажу: они только это и видят.
Пауза
- И что же мне теперь делать?
- Расти.
- Шутишь?!! К тому моменту, когда я вырасту снаружи, внутри я уже умру!..
|
|
8.
Боль меняет человека навсегда. Даже ангелов. Особенно ангелов! Она превращает их в демонов. Если хотите убить ангела, для этого не надо срезать ему крылья. Просто, сделайте ему больно. И, если у вас не души, наслаждайтесь зрелищем…
9.
Душа беспола. И если выживаешь после осознания этой мысли, дальше все становится гораздо проще и понятнее...
10.
Душа во власти кого-то неопытного – это как тесто, к которому прикасаются мокрыми, не обсыпанными мукой руками. И сам измучишься, и тесто загубишь, изорвешь, а потом все равно выбросишь. Вот если бы опыта побольше, знал бы, что все делается совсем не так, и все закончилось бы совсем по-другому...
11.
Для того чтобы научиться наслаждаться простыми вещами, нужно пройти очень сложный путь. Загвоздка заключается лишь в том, что в конце этого пути у тебя остается слишком мало времени...
12.
Нужно сначала замучить кого-нибудь до смерти, чтобы было потом во имя кого жить. Мы не живем во имя живых: мы живем во имя мертвых...
13.
Можно вытерпеть всех демонов ради одного ангела. Но невозможно видеть ангела среди демонов. От этого зрелища можно сойти с ума...
14.
Он облизнул сухие губы и сделал глоток воды.
Она облизнула высохшее сердце. Окружающие люди действовали на ее сердце как фен: вместо того, чтобы согревать его, они его высушивали...
15.
Мой мозг относится к другим людям, как вечно голодный паук: он их высасывает. Без повреждений, без боли, без какого-либо вреда, без летального исхода, незаметно для окружающих и для «жертвы», без последствий, шрамов и слез. Это происходит почти бессознательно и всегда одинаково. Импульс, наблюдение, приближение, мягкий бесконтактный захват, кокон, слияние...
|
|
После я сижу на берегу моря с закрытыми глазами и пугливым послевкусием на внутренней стороне черепа. А те, кто прошел через это, висят вокруг меня легкой «музыкой ветра». И издаваемый ими звон-шелест нежно массируют мою голову от затылка к вискам…
16.
Розетка оказалась пустой. Дотошные пальцы миллиметр за миллиметром ощупали оголенные провода. Смерти на них не оказалось.
Кто-то сказал, что видел смерть на огромном кухонном ноже для разделки мяса. Нож внимательно осмотрели. Кто-то его понюхал и даже лизнул. Смерти на нем тоже не оказалось.
В дверь спешно вбежали: смерть видели на крыше соседнего дома. Вбежавший клялся, что это была она. Но, как он мог быть в этом уверен, если никто из присутствующих ее никогда не видел.
Когда поднялись на крышу, пошел дождь. Ледяная вода мгновенно остудила странную жажду погони. Все смотрели друг на друга с подозрением. А была ли смерть? Толком так никто и не понял...
17.
Смотришь на секундную стрелку, она начинает двигаться. Отводишь глаза – останавливается. Странно. Должно быть наоборот...
18.
Маленький мальчик (года 4-5). Его ведет за руку бабушка. Не ведет – тащит. У него в руках небольшой темно-зеленый пластмассовый пистолет. Не пистолет – пистолетик. Он постоянно оборачивается назад, всматривается в лица идущих за ним людей, будто выбирая жертву. Глазки с прищуром, умные, цепкие. Замечает меня, прицеливается, нажимает на курок. Раздается громкий звук, почему-то, барабанной дроби. Мальчик с интересом смотрит на меня, ожидая реакции. Я улыбаюсь, подмигиваю ему и обгоняю. А про себя думаю: «Вот так бы и в жизни – кто-то стреляет в тебя из настоящего оружия, а ты улыбаешься, подмигиваешь ему и идешь дальше...»
|
|
19.
Есть два типа правды, которую тебе говорят в глаза другие люди: та, которую хотят слышать они, и та, которую хочешь слышать ты. Ни первая, ни вторая правдой не является...
20.
Забавная девчонка, в черной куртке с капюшоном, с черным рюкзаком за плечами. Из рюкзака сантиметров на 30-40 торчит острие, похожее на острие косы. Девчонка стоит чуть поодаль от толпы, ожидая вместе со всеми автобус. Она слушает плеер и медленно, но осмысленно бродит глазами между людьми.
Подходит автобус. Девчонка пропускает всех вперед, провожая каждого взглядом. И меня тоже. Я захожу впереди нее, невольно оглядываясь. Всю дорогу она ни на кого не смотрит, только в окно, слегка кивая головой в такт музыке.
Она выходит на остановке перед моей, опять пропустив всех вперед. Острие косы, торчащее из рюкзака за плечами, ловит солнце, и отражение бьет меня по глазам, словно кто-то выстрелил из рогатки. Она вышла, из меня вырвался невольный вздох облегчения. Не знаю, почему. Я проводила ее глазами. И в солнечное сплетение ударила мысль: а вдруг она на работе?..
21.
На помойке возле дома, в коробке со старым хламом, сверху детские игрушечные крылья, маленькие, розовые, и две резинки для рук. (Почему выбрасывают всегда только детские крылья?) С фальшивыми розовыми перьями, как и все фальшивое в этой жизни. Ребенок вырастает, и крылья несут на помойку. А то место, где они были, быстро затягивается, и боль не остается в памяти: крылья всегда срезают в раннем детстве, потому что детская психика очень гибкая, и плохое исчезает очень быстро, как неуловимый запах рая. Это как купирование хвоста: взрослая собака даже не подозревает о том, что на месте обрубка когда-то что-то было…
22.
Пожалуйста, я хорошо вас слышу. Очень хорошо. Прошу вас, не нужно стучать так часто, интенсивно и настойчиво. Я очень хочу вас выпустить, но... У меня не хватает сил дотянуться до дверной ручки. Вернее, когда есть силы, нет времени; когда есть время, не хватает сил.
Я уверяю вас, я знаю, что вы здесь. И я безумно вам рада. Я скажу вам больше: только тогда, когда я чувствую вас внутри, я чувствую себя живой. Когда вас нет, я, как стеклянный сосуд песочных часов, созданный только для того, чтобы отсчитывать чье-то чужое время.
Я не хочу, чтобы вы уходили. Правда, не хочу. Я прошу от вас только одного: пожалуйста, немного терпения. А пока... милости прошу. Угощайтесь, чем бог послал...
23.
Страдание... Мучительная, изысканная, драгоценнейшая вещь, делающая людей невыносимо красивыми. Оно заставляет людей делать невыносимо красивые вещи, которые, в свою очередь, создают невыносимо красивых людей...
24.
В человеке все не по-людски. Даже эволюция и та происходит в обратную сторону. Сильнейшие погибают, а выживают те, кто прятался за их спинами...
25.
Если удается снять его ноги с горла, то он упирается локтями и коленями в глаза. Еще он любит проникнуть языком через ухо глубоко-глубоко в самый мозг и с чувством облизать там каждое нервное сплетение, каждую нервную клеточку, каждое нервное окончание. И его слюна выступает на глазах вязкой теплой кашей.
Ну, а когда ему совсем уж весело, он погружает руку по самое плечо в грудь и достает до сердца. Он зажимает пальцем то один клапан, то другой (будто струю в питьевом фонтанчике). А когда убирает палец на пике напора, то зрелище бьющей на метр струи его просто завораживает, доводя постепенно до щенячьего восторга...
26.
Я нашла его на балконе. Он сидел в углу, завернувшись в скатерть, сдернутую со стола. Несмотря на достаточно незавидное положение, его лицо было удивительно спокойным, даже умиротворенным, будто в этом углу он обрел какое-то невероятное облегчение.
- Пожалуйста, не отдавай меня. Я не помешаю тебе. Мне ничего не нужно: ни еды, ни тепла, ни даже внимания. Одного прошу, не говори им, что я здесь. Иначе они заберут меня обратно.
- Куда же?
- В рай, конечно!
- А разве тебе не хочется туда? Разве там так плохо? Знаешь, сколько людей убивают за него, убивают только для того, чтобы оказаться там?! Знаешь, каких денег стоит тамошнее пребывание!? А ты...
- А я сбежал. И буду делать это до тех пор, пока у меня будут силы.
-???
- Там абсолютно нет никакой боли. А без боли я не чувствую себя живым...
... Они забрали его на рассвете. И не было на свете глаз несчастней, чем глаза человека, которого под конвоем, насильно ведут в рай...
27.
Для того чтобы притворяться, нужно быть очень искренним человеком. Объясню.
Когда ты притворяешься, очень нужно, чтобы тебе поверили. А для этого тебе нужно: а) верить самому; б) притворяться хорошо.
Для того чтобы притворяться хорошо, правдиво, нужно чувствовать то, чем (или кем) ты притворяешься. А для того чтобы это чувствовать, нужно этим являться, быть на самом деле. А для того чтобы этим быть, нужно этим стать. А если ты этим стал, то ты уже не притворяешься...
P.S. На самом деле это – неправда...
28.
Я представляю, какую боль причиняет эта жизнь людям с абсолютным музыкальным слухом. Именно поэтому они чаще всего ведут себя непонятно, неадекватно и порою даже отталкивающе. Ведь когда человеку больно, он не в состоянии не только объяснить, где болит, но и не в состоянии себя контролировать. И помочь ему вряд ли кто-то сможет: данное природой исправить нельзя...
29.
Теперь я знаю, как появился дьявол.
Однажды, кто-то очень любящий, испытал нечеловеческую, непереносимую боль, от которой можно не только сойти с ума, но и впустить в себя силы, отдать себя силам, которые, как ему кажется, в состоянии отомстить за все происшедшее быстро, сладко, легко...
30.
- Почему цифра «1»? Да потому, что я один такой, единственный и неповторимый!
- Когда я слышу, как кто-то называет себя единственным и неповторимым, я всегда вспоминаю мсье А. или сэра Д. Вот кто является по-настоящему единственными, уникальными и неповторимыми. А ты... Вчера я встретила на улице человека, как две капли воды похожего на тебя. Так что, извини, ничего уникального.
- В таком случае я тоже могу сказать, что таких как ты на свете добрая пара миллионов, вагон и маленькая тележка.
- Не спорю. Возможно это и так. Даже уверена в этом. Только вот я никогда не говорила, что я единственная и уникальная в своем роде. Об этом мне постоянно говорят другие. Улавливаешь разницу?..
31.
Человек имеет право на собственное пространство, если только оно не находится внутри пространства другого человека...
32.
Любви нет, ее придумали. Но нельзя придумать то, чего нет...
33.
Общительным людям на самом деле не нужно общение. Им нужны зрители...
34.
1+1=1
А ведь это правда. Когда к одному человеку прибавляется второй, то в итоге это все равно один единый человек. Одни чувства, одни мысли, одни желания.
Но, к сожалению, так думают только сумасшедшие, которым не суждено выжить в этом мире. И поэтому в нашем мире правит другая арифметика.
1+1=2
Так спокойней.
Так нормальней.
Так правильно.
Только за такую арифметику ставят пятерки в школе и хвалят дома, потому что так правильно, так легко.
1+1=1
У такой арифметики есть еще одна сторона: сколько бы один человек не старался соединиться с другим, он все равно в итоге, в финале остается один. Еще и поэтому такую арифметику нужно запретить, как ересь. Пусть никто о ней никогда не знает, потому что от такой арифметики очень легко сойти с ума.
Да здравствует, 1+1=2!
И ныне, и присно, и во веки веков
Аминь!..
35.
В уродстве мы нуждаемся больше, чем в красоте: рядом с красотой мы чувствуем себя неуютно, некомфортно, рядом с красотой нам не по себе, потому что внутренне, неосознанно понимаем, что не выдерживаем сравнения, что подобное сравнение не в нашу пользу. Зато рядом с уродством мы на вершине мира: ничто так не греет душу, как чужое безобразие...
36.
У маленького человека не может быть большого сердца...
37.
Для того чтобы люди прислушались к твоим собственным мыслям, их надо подписывать чужими именами...
38.
Человек оскверняет то, чего сильно желает, но не может себе позволить. Человек уничтожает то, чем очень хочет быть, но никогда не будет. Человек убивает то, чем безумно хочет, но никогда не будет обладать...
39.
Бог и Дьявол – это не две личности, а одна, страдающая тяжелейшей формой шизофрении. Как Джекилл и Хайд, Мужчина и Женщина, Свет и Тьма. Пребывая в одной ипостаси, забывает о другой. А когда вспоминает, начинает нещадно ее уничтожать, привлекая все человечество к этой вселенской битве, не считаясь с жертвами и разрушениями.
Поэтому вылечить этот мир практически невозможно, поскольку единственно возможный в этой ситуации врачеватель неизлечимо болен сам.
А ведь тяжелые заболевания психики генетически передаются по наследству...
40.
Чем чаще человек повторяет, что он человек, тем меньше ему веришь...
41.
Все самое темное и ужасное может отравить жизнь или даже отнять ее, но этому никогда не удастся исказить ее смысла...
42.
Если ты начинаешь замечать в человеке недостатки, значит, в нем больше нечего замечать...
43.
Мир делится на людей, которые умирают в первых рядах, и тех, которые тихонько и аккуратно идут за ними след в след, внимательно смотря себе под ноги, перешагивая через воронки и трупы погибших смельчаков.
Мир делится на тех, кто пускается в опасные приключения, и тех, кто смотрит за их приключениями по телевизору.
Мир делится на людей, которые пишут бессмертные книги порою ценой своей жизни, своего сердца, своей души, испытывая чудовищные муки, и тех, кто эти книги читает, выписывая умные, не выстраданные ими мысли в блокнотик, чтобы потом, при случае, блеснуть этими мыслями, выдавая их за свои.
Мир делится на чувствующих людей и на тех, кто смотрит на эти чувства, кто подглядывает за ними, даже не осознавая постыдность своего занятия.
Кто-то испытывает опасность на себе, а кто-то ждет за углом момента, когда можно будет пройти по нему, обессилившему и упавшему, как по мосту через овраг или ущелье, спасая свою жизнь, которая является для него самой бесценной на планете...
44.
Я проста, как пятикопеечная монета. Всего-то две стороны. И порой целая жизнь зависит от того, какой стороной она ляжет...
45.
Каково это, прожить достаточно большой отрезок времени и однажды узнать, что твой отец вовсе не твой отец, твоя жизнь вовсе не твоя жизнь, твое будущее вовсе не твое будущее, твои желания, мысли, чувства и поступки вовсе не твои, а вложенные в твою голову задолго до твоего рождения (независимо от их ценности), что ты не принадлежишь самому себе и никогда никому уже принадлежать не будешь...
Это не распятие. Это самоубийство...
46.
Одиночество – самый сильный наркотик на земле. Он вызывает такие галлюцинации, такое изменение сознания и искажение реальности, от которых потом невозможно ни вылечиться, ни избавиться…
47.
Творить – это все равно, что заниматься любовью с Богом. И на утро ты просыпаешься с одной единственной мыслью, что Бог – лучший любовник всех времен. Но его не может хватать на всех. Да и хочет он далеко не каждого. И тогда, возможно, тебе посчастливится заниматься любовью с тем, кто занимался любовью с Богом. И на утро ты проснешься с одной единственной мыслью, что потерпел полное фиаско, потому что соперничать с Богом невозможно. Хотя... Ты хотя бы попытался...
48.
Вы можете быть кем угодно: вором, убийцей, насильником, наркоманом, мошенником, лжецом. Но, боже вас упаси, делать когда-нибудь поступки, непонятные окружающим!..
49.
У голодного человека нет души. У нищего нет и никогда не будет справедливости...
50.
Тысячи людей во все времена были заняты созданием шедевров о несчастной, умирающей любви.
Миллионы людей во все времена рыдали, читая строки и слушая мелодии о несчастной, умирающей любви, будучи уверенными в том, что это самое прекрасное, что когда-либо касалось их сердца.
Сотни людей во все времена на культе несчастной, умирающей любви неплохо зарабатывали.
И ни один человек из всего этого гигантского числа ни в одном из этих времен так и не понял самого главного в этой жизни: любовь – это то, что не умирает!..
51.
- Неужели за всю свою долгую жизнь ты так ни единого раза не просила ни у кого ни за что прощения?!
- Нет, никогда.
- Ты, правда, считаешь себя такой идеальной и абсолютно безгрешной?
- Ну, да... А что такое?
- Так, что же ты тогда делаешь на земле?!
52.
Единственный способ избавить человека от жажды – дать ему воды.
Единственный способ избавить кого-то от власти божества – дать к нему прикоснуться, дать возможность провести рядом с ним несколько дней. Если после этого власть не исчезнет, значит, божество настоящее...
53.
Если надежда умирает последней, тогда почему питавший ее продолжает жить?
Почему человек, говорящий кому-то «я без тебя умру», после его смерти часто повторяет «как бы то ни было, жизнь продолжается…»
54.
Живые не считали его своим.
Мертвых не считал своими он.
Жизнь торопила его с определением. Но он так и не смог заставить себя определиться.
Когда в тебе слишком много жизни, так легко, не заметив этого, умереть!..
55.
Из Рая в Ад (и обратно) ведет одна единственная дорога. Но. У нее есть две ипостаси. Две стороны. Два свойства.
Из Рая в Ад дорога бежит под гору. И под конец ее обманчивая легкость, безоблачность из любого грешника способна сделать праведника. И этот казус (или парадокс) не смущает абсолютно никого, ни в одном из ее двух конечных пунктов.
Дорога из Ада в Рай так же самая. Тоже расстояние. Та же ширина. То же направление. Но идет она уже в гору, со всеми вытекающими из этого последствиями. К концу такого пути любой праведник способен превратиться в самого последнего монстра. Отчего разделение на свет и тьму совершенно теряет свой смысл, свою суть и свое прямое назначение...
56.
Если слишком долго смотреть на что-то, можно увидеть то, чего нет.
Если слишком долго смотреть на что-то (или кого-то) можно увидеть его суть.
Если слишком долго смотреть на кого-то, можно украсть его душу.
Если слишком долго смотреть на кого-то, можно потерять свою.
57.
До тех пор, пока человек не научится говорить с самим собой, он не сможет говорить с окружающими...
58.
Люди выдумали простое счастье, чтобы получить хоть какую-то компенсацию за отсутствие счастья сложного. Счастье простым не бывает, хотя бы по той причине, что достигнуть его очень и очень тяжело...
59.
- Знаешь, милый, - с томной грустью сказал волк посиневшему от страха зайцу. - Я очень не люблю, когда меня боятся. От этого я очень расстраиваюсь и впадаю в депрессию. А когда я в депрессии, мне ужасно хочется есть...
60.
Солнечных зайчиков было не много - пять или шесть. И гурьбою в дорогу
Они как-то раз на свой страх собрались.
Вдруг солнце возьми и внезапно зайди.
Тут и случился конец их пути...
61.
Ее кошка признавала только две вещи (в смысле, из еды): вареную курицу (исключительно крылья) и свежайшую вареную навагу (исключительно хвосты). Когда она шла на кухню готовить ей очередную порцию, то всегда приговаривала в шутку: «Пойдем со мной. Хочешь, я покажу тебе, что у рыбки внутри?»
Котейка всегда сидела рядом и внимательно наблюдала за всеми манипуляциями. Но в момент «вскрытия» рыбной тушки почему-то постоянно отворачивалась в другую сторону. То ли не интересно кошке было, то ли не могла смотреть, а то ли просто уже знала, что увидит в следующую минуту.
Однажды, когда она, как всегда, стояла возле мойки, занимаясь привычным делом, она почувствовала чью-то ледяную, шершавую руку глубоко внутри себя прямо возле сердца. Неспешные до омерзения пальцы очень медленно, с наслаждением ковыряли засохшие корочки на совсем еще свежих рубцах, будто облупленную краску в давно некрашеном подъезде. Неторопливый до окоченения голос накрыл сначала спину, потом плечи, потом втек через уши прямо на самое дно души, превратившись в кирпичи, которые, казалось, никогда больше не позволят ей всплыть на поверхность этой жизни.
«А хочешь, я покажу тебе, что у человека внутри?..»
С тех пор она больше никогда и никому не говорила таких слов. Даже в шутку...
62.
Он сидел на огромном подоконнике, в огромном круге солнечного света и высовывал руки в открытое окно по самые плечи. Солнечный свет лился со всех сторон, будто кто-то выше этажом решил помыть окна. Он набирал его в ладони и втирал в кожу, как крем, или лосьон, или гель, или мыльную пену, слой за слоем, непременно давая им высохнуть и впитаться.
Когда наступает ночь, он собирал в доме всю стеклянную тару, любые емкости, какие только мог найти. Он слегка смачивал кожу водой, ждал несколько минут, а потом осторожно выжимал ее в пустые банки, стоящие перед ним в длинной очереди. Свет лился между пальцев. Ощущение такое, будто он выжимал соты или только что постиранное белье. Наполнив одну банку, я переходил к следующей. Свет менял цвета в комнате, менял температуру. Даже запахи и тишина становились другими – густыми и влажными. Наполнив все банки до последней, он расставлял их по столам, полкам, шкафам и ложился в центре, прямо на пол. Он закрывал глаза и позволял свету заполнить собою комнату до самого потолка, будто комната – это аквариум, а он – теплый песок на его дне, на котором совсем скоро появятся следы чьих-то маленьких ножек...
63.
Кто-то сует мне в уши хлеб. Кто-то пытается запихнуть в нос пучки свежей травы. Кто-то сыплет в глаза пшено или овес. Кто-то зачем-то пытается засунуть в рот небольшие плошки с водой.
На несколько минут все затихает. А потом начинается опять.
Кто-то заглядывает мне в нос, улыбается и строит рожи. Кто-то свистит в уши, прищелкивает языком. Кто-то стучит пальцами по лбу, по щекам, по подбородку. Кто-то что-то делает с моей головой, но никто не хочет объяснить мне, что происходит.
Наконец, один из участников «беспредела» берет меня за руку и подводит к зеркалу.
Так вот в чем дело! Выше плеч... небольшая клетка с птицами. Птицы безумно красивые, но я не знаю их породы – я вижу таких впервые. По их поведению я понимаю, что им там хорошо. В еде недостатка нет, во внимании тоже. Птиц двое. И это наталкивает на мысль, что со временем их может быть больше.
Так вот откуда этот постоянный шум в ушах. Вот откуда все эти непонятные ощущения – покалывание, покусывание, пощипывание, а так же постоянное чувство, что кто-то поглаживает меня перьями изнутри. Вот кто постоянно будит меня по утрам и иногда не дает заснуть ночью. Вот откуда весь этот мусор на подушке и щекотание в носу. Вот откуда смутное предположение, что моими глазами кто-то еще изнутри смотрит.
Теперь понятно, почему иногда мою голову что-то разрывает, будто кто-то хочет вырваться на свободу, будто кто-то пытается раскрыть крылья и улететь. И однажды, знаю, я открою им дверцу (если найду) и выпущу этих птиц на волю. Одно условие: я это сделаю, если они пообещают взять меня с собой...
64.
Неприятие – это изуродованное приятие. Отрицательные эмоции – это изуродованные положительные. Черное когда-то было белым. И никогда наоборот. Зло – это изуродованное добро. И никогда иначе. Если человек что-то ненавидит, то на самом деле – подсознательно любит. Просто что-то в его сознании (изуродованном кем-то или чем-то) мешает ему любить открыто, честно и всепоглощающе. Тьма когда-то была светом. И никогда наоборот. Равно как когда-то боль была сияющим счастьем, а старый, окаменевший от жизни человек – гибким, чистым ребенком.
Поэтому никогда не нужно бояться зла. Нужно бояться человека, который его делает. Равно как никогда не нужно бояться огня. Но всегда руку, его зажигающую...
65.
Люди стояли по обе стороны дороги. Он перепробовал абсолютно все, но так и не смог заставить себя сделать и полшага вперед. И тут его душа берет его за руку, выходит чуть вперед и делает первый шаг. Его душа ведет его за руку. Душа чуть впереди, он за нею. Со стороны это выглядит, будто взрослый ведет за руку ребенка, взрослый – уверенный и бережный, ребенок – затаившийся и оцепенелый. Они идут по дороге, как по минному полю, чуть дыша и чуть ступая.
Люди провожали их одноцветными взглядами. Он то и дело оборачивался во все стороны. Когда людские мысли голодными пиявками слишком сильно впивались в его горло, душа свободной рукой отрывала их от него.
И вдруг... выстрел. Поскольку душа шла впереди, она закрыла его собою, остановив полет пули. Душа опустилась к его ногам. И ее прохладная рука соскользнула с его, как слишком большая перчатка с маленьких пальцев. Он сел рядом. Ни крика, ни ужаса, ни слез.
Люди начали расходиться практически сразу после происшедшего. Ни радости, ни счастья, ни удовлетворения. Казалось, они мгновенно забыли о только что совершенном ими убийстве...
66.
Я, как атлант, не удержавший небо и лежащий под его обломками. Я слишком сильно изуродован, чтобы мочь подняться на ноги, но не слишком сильно, чтобы умереть…