Погода немного не задалась в этот день. Ещё с утра небо было затянуто тучами, как будто предвещало что-то нехорошее. Однако Людомир – владелец каменной мельницы – всё же решил отправиться в путь. Он ещё надеялся на то, что солнце вскоре выглянет. Но даже, если бы оно не выглянуло, он бы всё равно поехал в город.
Рабочие загружали мешки в телегу. Машина была достаточно крепкой, чтобы вывозить тяжёлые грузы, поэтому мужики не скупились. Сам же владелец внимательно руководил процессом и пересчитывал всё, что должно оказаться в кузове. В конце концов, торговля – дело щепетильное, не терпящее крупных погрешностей. К тому же, Людомир не был особо силён, чтобы помогать подданным. Не пристало же человеку преклонных лет и большого ума тягать тяжеленные мешки. Эту работу хозяин всегда доверял рабочим, которым он за это платит.
Из дома рядом с мельницей, навстречу старику выбежал худощавый беловолосый юноша в серой хлопчатой безрукавке. В свои четырнадцать лет, он годился владельцу во внуки, как думал всякий, кто приезжал к ним, но, вопреки их ожиданиям, мальчишка приходился ему сыном. Он мигом оказался возле машины, куда уже усаживался Людомир.
– Батя! – позвал он его.
Старик неохотно оглянулся на сына, зная, что тот захочет поехать с ним.
– Это… – проговорил паренёк, прильнув к кабине телеги. – Давай вместе в город!
– Чего ж ты там хочешь увидеть?
– Какая разница? Тебе только легче будет! Я и помочь могу! Вон, какие у тебя мешки огромные! Давай!
Это вгоняло старика в раздумья, ведь ему крайне не хотелось брать его с собой.
– Так рабочие у меня и в городе есть. Они помогут. Ежели ты со мной уедешь, кто за мельницей-то следить будет? – пытался он отговориться от настойчивого сына, но это ничуть на него не влияло.
– Так у нас тут целый ворох мужиков! Взрослые люди! Думаешь, не справятся?
Работяги только воспрянули от нахваливания их силы, но Людомир всё ещё шёл в отказ:
– А ежели приедут, хозяев попросят? Так ты ж тут за главного будешь! Вот и поступай, как хочешь!
– Да чего от этого толку? Приедут да уедут, а мне тут дальше куковать?! А я не каждый день в городе бываю! Торговать меня, зато научишь!
– Научишься ты ещё! Будет время, наездишься ты в эту Столицу.
Старику больно надоело возиться с сыном. Он уж хотел, было, поехать.
– Всё, Троян, не тормози меня! Мне ехать пора, – готовясь завести телегу, проворчал Людомир.
– Тогда скажи мне напоследок кое-что…
– Ну, говори, давай, да я поеду.
Юноша опустил взгляд. Его лицо выражало серьёзные намерения.
– Каково это, служить Царю? – негромко проговорил он.
– Чего это ты? – весьма озадаченно сказал старик. Такого вопроса он явно не ожидал. Троян замолк, нагнетая момент, пока, по какой-то причине его отец не решил сдаться. – Полезай, – уверенно приказал он.
– Да чего я там в этой столице не видал, – говорил юноша, не сдерживая ехидной улыбки.
– Кончай ёрничать! Поехали уже.
– Ну, если ты настаиваешь, то так и быть.
Радуясь своей победе, парень запрыгнул в кабину телеги. Ему удалось чем-то задеть отца. Старик догадывался, откуда его сын знает о службе, хотя он ему ничего об этом не говорил. Большую часть времени Троян проводил на мельнице, так что отцовские дела были для него за железным занавесом.
Людомир был первым советником царя Стояна, а, когда он умер, то стал служить его внуку Родиону и сейчас был его самым близким человеком, которому царь доверял больше всего. Весь свет ценил его мнение так же, как мнение правителя. Однако Людомир не особо любил пользоваться своим высоким положением. Вернее, он совсем им не пользовался. У него на этот счёт имелись свои амбиции, которые он никому не раскрывал. Но в какое-то время его тайная жизнь стала явной для собственного сына.
– Так, значит, ты всё знаешь, – говорил старик, не отвлекаясь от дороги, – и про царя и про мою службу.
– Знаю. Только почему ты скрывал это?
Отец немного промолчал:
– Так надо было… Теперь, когда тебе всё известно, я кое-что спрошу… Ты же и сам не понимаешь, откуда ведаешь про всё это?
– Ну… вообще-то да, – приложив ладонь к белокурому затылку, неуверенно ответил юноша. – Это как-то само появилось у меня в голове, когда я однажды посмотрел на тебя. Я ничего не понял, но потом решил, что это можно хорошо использовать. И вот, похоже, сегодня настал этот момент.
– Я знаю, что это такое, Троян… Это дар. Стоит тебе глянуть кому-нибудь в глаза и ты узнаешь все его тайны.
– Так вот оно что… Так это, получается, как у богов?
– Что-то вроде того. А ты откуда про них услышал?
– Да так, из книжки одной.
– Ясно, – протянул Людомир. – Я не удивлён, что такое случилось. Только тебе одно знать надо: пользуйся этим даром только для самого себя. Если расскажешь чей-нибудь секрет кому-нибудь другому, то от этого ничего хорошего не жди. В этом мире нет абсолютно надёжных людей, Троян! Поэтому будь осторожен! На тебе теперь большая ответственность за свой дар!
– Я понял. Постараюсь не причинить никому зла… А у тебя он тоже есть?
– Да, есть. Такой же, как у тебя.
– Теперь понятно, как ты стал советником…
– Всё немного сложнее, Троян. Но с возрастом поймёшь.
– Надеюсь… У меня есть одна просьба.
– Которая?
– Не называй меня больше Трояном.
– Вот так просьба! И как же мне тебя теперь звать?
– Зови меня Прокошем.
– И где ж ты только имя-то такое услышал? Получше ничего не придумал?
– Это я не придумал. Так звали советника царя Миролюба. Знаешь его историю? Прокош был сыном царя Мирослава, но Мирослав быстро умер, передав трон своему младшему брату Миролюбу. Однажды Прокош узнал, что Миролюб отравил своего брата, чтобы править Бореей. Точнее, это сделала Царица. Она капнула Мирославу в ухо яда, пока тот спал и он умер. Миролюб испугался, что Прокош раскроет эту тайну всем остальным, но не смог казнить его, поэтому сделал своим советником.
– Я много чего знаю, но эту историю, видать, подзабыл. Странное ты дитя… Но что я тут могу поделать, – смирился старик. – Так тому и быть. Будешь теперь Прокошем.
Через пару часов большая дорога сменилась пригородом. Как и всегда, торговца впустили в Столицу без колебаний. Кто бы ни проезжал вместе с ним, стража знала, что так надо, и Людомир не возьмёт с собой кого попало.
Юноше, выглядывавшему из окна телеги, оставалось только восхищаться масштабами города, разглядывать всё вокруг и держать обиду на отца за то, что тот постоянно оставлял его на унылой мельнице.
– Мы сейчас в лавку? – поинтересовался паренёк.
– Нет. Сперва заедем кой-куда. Мука не пропадёт.
Телега оказалась около резной ограды двора Мировой Кафедры. Отец и сын оставили транспорт снаружи. Засмотревшись на дворец, Прокош задрал голову так высоко, как только мог, дивясь тому, что существуют настолько высокие здания.
На посту у ворот нёс службу стражник.
– Добро пожаловать, барин Людомир! – отчётливо сказал он, – Смотрю, сегодня вы не один.
– Здравствуй, Федот. Вот, решил представить царю Родиону своего отпрыска.
– Уверен, царь-батюшка будет рад этой встрече. Зная нашего царя, он наверняка уже ждёт вас, – подметил стражник. – Идёмте. Я вас провожу.
Несмотря на то, что Прокош чудесным образом узнал о делах отца, ему было непривычно, что с ними обращаются не как с простыми торговцами мукой, а как с высокопоставленными особами. Юноша не проронил ни слова, так как не успевал воспринимать всё происходящее, словно дикое лесное животное, случайно попавшее в городскую суету.
Солдат проводил их на лифте до верхних этажей. Он остановился не у тронного зала, а чуть ниже, где располагались покои, в которых Царь обычно проводил свой досуг.
– А ты, Федот, неужто, служить Царю всё время собираешься?
– Ну, а что мне ещё-то делать? Тут и кормят и одевают, да и живу я в тепле. Отчего бы не служить? К тому ж, я ему обязан. Так что да, служить буду, пока ноги на земле держат.
Все трое остановились у входа в покои.
– Ладно, дальше мы сами, – стал прощаться Людомир. – Будь здоров!
– Ага. И вам того же, барин Людомир! – попрощался он в ответ, но решил добавить. – А ты, юноша, главное Царя не боись, да не дрожи перед ним. Он тоже какой-никакой человек. Удачи вам!
Федот сел на лифт и уехал обратно вниз, верно нести свою службу.
– Это он правильно говорит, – сказал старик. – Потому, как увидишь царя, не мямли. Не любит этого Родион.
– Хорошо. Буду говорить смело!
Постучав в дверь и, услышав голос царя в ответ, Людомир и Прокош вошли в его покои.
Эта комната была одной из тысячи пятидесяти, что располагались в Мировой Кафедре. Она выглядела не настолько богато, как остальные комнаты, а если в ней и были какие-то предметы роскоши, то только те, что принадлежали предыдущим правителям. Сам же Родион не особо любил всю эту золотую помпезность.
Он предстал перед гостями не в том виде, в каком он появляется перед народом. Царская мантия сейчас ему была ни к чему. Вместо неё царь был одет в бордовый шёлковый халат длиною до пола. Родион просто отдыхал от будничной суеты, сидя в кресле в своей гостиной. В её интерьере преобладал только тёмно-красный цвет. Все четыре стены были обшиты полотнами с алыми узорами, на окнах висели красные бархатные шторы, а среди дубовых шкафчиков и трюмо расположилась искусная резная мебель, обитая кожей того же цвета. Один только потолок был высечен из белого мрамора, на котором держалась сферическая люстра. На стенах висели картины, что изображали разные сюжеты, понятные одному Царю.
– Здравствуйте, советник Людомир, – холодным тоном произнёс он.
– Приветствую вас, царь Родион!
Старик произнёс своё приветствие без всяких преклонений. Его сын тоже не стал становиться на колено перед царём, дополнив свои слова только небольшим поклоном:
– Приветствую, царь-батюшка, – проговорил он.
“Я думал, всё будет выглядеть по-другому. Царь совсем не внушает страха. Да и в повседневном наряде выглядит он не так величественно. Словно передо мной сейчас обыкновенный человек, хоть и богатый. Видать, стражник был прав. В нём всё-таки есть человечность”.
– Вы решили привести своего сына? – протянул Родион. – Я польщён этой встречей. Мне давно хотелось увидеть отрока моего главного советника. Как-никак, я уже наслышан о том, какой он замечательный ребёнок.
– Ну что вы, это для меня́ честь познакомить его с вами!
– Так, значит, Троян? – спросил Родион, вероятно, уточняя его имя.
– Меня зовут Прокош, царь-батюшка, – ответил юноша.
– Весьма занятно, – призадумавшись, произнёс царь. – Что-то побудило тебя сменить своё имя, или же твой достопочтимый отец всего-навсего лгал мне насчёт этого?
Парень поднял взгляд, дабы посмотреть в глаза Его Величеству. Сейчас он хотел лишь одного – использовать свой дар на том, кто обладает высшей властью.
“Царь столь же смертен, как и остальные люди, поэтому он не исключение для моего дара… Так что же вы скрываете? Покажите мне это!”
Их взгляды встретились, и Прокош увидел всё. Абсолютно все потайные ходы разума царя теперь были ему открыты. В один миг он узнал обо всех секретах Родиона, но постарался при этом продолжать вести себя как обычно, хотя ему и было после этого невероятно тяжело думать.
– Ну же, – нетерпеливо повторил царь, стуча пальцем по подлокотнику кресла. – У меня немыслимый интерес к твоему ходу мыслей, а ты игнорируешь его?
– Никак нет, царь-батюшка, – ответил юноша. – Я сам выбрал это имя.
– Занятно, занятно…
– Да, пожалуй, – сказал Прокош, взяв на себя инициативу в этом разговоре и не дав Родиону сказать ещё что-либо. – Но у меня тоже есть к вам один небольшой вопрос.
– Задавай. Я готов тебя выслушать.
– Как ваш шкаф ещё не разорвало от скелетов, что находятся в нём?
– Объясни-ка. Может, я неправильно понял? О каких таких скелетах ты говоришь?
Сначала лицо Родиона выразило недопонимание его слов. Но когда парень стал изливать всю правду, он и вовсе побледнел.
– Как ваши отношения с братом после того, как вы отобрали у него власть?
– Откуда… – царь не мог подобрать слов, чтобы ответить на этот каверзный вопрос. – Я не знаю, как ты это сделал. Вполне вероятно, что твой отец мог рассказать тебе что-то.
– Будьте уверены, что он тут ни при чём, – заявил Прокош.
Его ничуть не пугала ответственность за свои слова, ведь, благодаря своему дару, он чувствовал равенство между собой и правителем. В свою очередь, царь не был намерен избавиться от всезнающего юноши. Уж слишком сильной была его связь с советником. К тому же, он видел в этом только выгоду и, руководствуясь ею, выдвинул Прокошу условия:
– Ты говоришь, что твой отец здесь ни при чём. Выходит, ты сам узнал об этом?
– Верно, царь-батюшка! Это мой дар.
– Дар, значит… Занятно. И ты можешь сделать так с любым человеком?
– Абсолютно! Кто бы то ни был. Я могу выведать что угодно и о ком угодно, царь-батюшка!
– Занятно, – снова проговорил Родион и решил высказать все свои требования. – Теперь я не могу тебя отпустить. С этого дня ты, наравне с твоим отцом, будешь служить мне!
“Вот оно! – чуть не сказал вслух Прокош. – То, чего я добивался. Им оказалось так легко управлять”.
– Будешь отрабатывать свои знания. Это мой тебе царский приказ! Ты можешь отказаться, но после этого тебя и твоего отца сразу же поведут под луч Орбиты.
Это было только запугивание. По крайней мере, так думал Прокош, потому что он считал, что Родион не захочет уничтожать того, кто так легко может выведать чьи-либо тайны. Так или иначе, парень чувствовал, что добился того, чего хотел.
– Что ж, не имею права отступиться, – ещё раз совершив поклон, Прокош согласился на сделку. – Я в вашем распоряжении, царь-батюшка!
Прокош самостоятельно сделал выбор. Может, отец и увещевал ему не обращать свой дар в пользу других, но, когда дело касалось службы царю, всё принимало другой оборот.
Даже его отец не ожидал, как сложится судьба его сына на последующий десяток лет. Этот десяток Прокош проводил, мирно выполняя поручения царя Родиона. Ему нужно было всего лишь применять свои способности там, где они были нужны.
Допустим, когда необходимо было вывести на чистую воду преступника. Все, от мелкого карманника до опасного душегуба, не понимали, что происходит, когда какой-то паренёк выведывал всё, что они скрывали. Пару раз ему доводилось работать и с талантливым стражем, чьё имя было Видан. С их помощью, под луч Орбиты ушло несколько опасных разбойников. Однако дружбы между этими двумя слугами Родиона не завязалось. Они были связаны лишь службой одному человеку.
Иногда царь просил использовать дар и в политических целях. Происходило это на встречах правителя с высшим светом, где разного рода бояре поражались тому, насколько государь осведомлён об их жизни и совсем не ведали, что всё это заслуга того, кто стоит рядом с ним.
С годами одарённый юноша всё больше разбирался в том, как ведутся царские дела, и ему была известна любая мелочь. Он доподлинно знал характер Родиона и его приближённых. Но, толи, становясь наблюдательнее, толи опытнее, Прокош стал замечать, что из-под руки царя всё больше людей уходило на эшафот.
Он не раз размышлял о том, что могло послужить причиной деспотии. Возможно, она крылась в жестокости народа. Прокош уж было подумал, что люди утратили мораль и нравы. Но, на скольких бы людях он не применял свою способность, мало в ком он находил стоящую причину для казни. Значит, причиной множества смертных приговоров стало не что иное, как жестокость самого царя.
“Наверное, я не должен допустить, чтобы это затянулось. Больно смотреть, как каждый второй отправляется под Орбиту… Но что же мне делать? Уже столько лет служу царю Родиону, зная о нём всё, но до сих пор я не использую своё положение так, как надо. Я просто слепо выполняю его указы, позволяю пользоваться своим даром… Выходит… эта жажда власти была всего лишь моим капризом? Мне нужен совет”.
Хоть Прокош и ощущал себя на высоте, ему было не обойтись без мнения того, кто имел намного больше опыта и знаний, чем он.
Когда выдалось время, он направился напрямки к одной из изб, находящихся в городе, где проживала одна пожилая женщина.
– Привет, баб Марфа! – тепло поприветствовал он старушку, зайдя к ней в дом. – Всё никак от работы не оторвётесь?
– Ой! Да кто б говорил! – упрекнула она Прокоша. – Единственный внук и тот раз в год наведывается!
– Так, служба же! Не огорчайтесь вы так!
– Да какая у тебя там служба?! Ничего толкового там и не делаешь, – в шутку говорила старушка, всё не отрываясь от своих нитей.
– Ну, не скажите! – возразил юноша.
Но Марфа заранее знала, что её дорогой внук пришёл потолковать с ней о чём-то конкретном, и не хотела оттягивать этот разговор.
– Надо бы уже обговорить то, зачем ты пришёл.
– Так вы уже знаете?
– От чего бы мне не знать?! Я ожидала, что ты ко мне придёшь. Важное дело всё-таки. С царём нашим что-то неладное. Не к добру это…
– Да. Слишком уж много людей стало уходить под Орбиту… Так, что думаете? Сколько я знаю царя Родиона, он никогда не был таким кровожадным.
– Знаю, что не был… Как там твой папка поживает?
– Нормально поживает. Только сейчас с ним почти не видимся. Он тоже весь в работе… А что это вы так неожиданно о нём спросили?
– Эх, – тяжело вздохнула Марфа. – Ты же знаешь, что отец твой тоже дар имеет?
– Вроде бы… Когда я первый раз использовал свой дар на нём, то среди всего остального заметил что-то размытое, но так и не разглядел этого. Будто что-то не давало мне проникнуть дальше. Да и вообще, мне мало что удалось о нём узнать. Я только понял, что он служит царю, но его прошлое для меня до сих пор остаётся тайной.
– Это потому что его дар не такой, как у тебя. Он во сто крат сильнее. Ему подвластно не только узнать всё о человеке, но и передать ему какие-нибудь знания. Однако главная сила твоего отца в том, что он легко может взять разум другого человека под свой контроль. Он может манипулировать им как захочет, но человек при этом останется самим собой.
Прокош сразу понял, к чему идёт разговор. Он спокойно слушал то, что говорила ему Марфа.
– Я даже не знал, что он настолько силён. Так это мой отец управляет Родионом с помощью своего дара?
– Мне кажется, что да. Иначе уж больно странно ведёт себя царь. Возможно, он просто изменился с годами. Как-никак, жизнь у него совсем выдалась нелёгкая. Но твой отец постоянно находится рядом с ним в те моменты, когда он принимает важные решения. Да и, в конце концов, он моё дитя. Уж я-то знаю, как бы он поступил.
– Выходит, это из-за моего отца царь Родион стал таким жестоким? Если у него есть эта сила, то зачем же ему растрачиваться на такие жертвы? Чего же он хочет добиться?
– Очень давно, когда он ещё служил Стояну, главной его целью была власть над людьми. Он считает, что никто не способен управлять ими так, как он. Но твой отец не может сам взять и стать царём, поэтому он использует Родиона как инструмент.
– Но, ведь, нельзя добиваться власти таким способом. Это глупо.
– Твой отец уже не так силён как раньше. За последние годы он постарел и ослаб. Должно быть, ему страшно, что однажды его не станет и вся власть окажется у людей, которые с ним не согласны. Он больной человек, Троян, и его поступки – тому подтверждение.
– Тогда, нельзя, чтобы он и дальше оставался у власти. Мы должны остановить его!
– Если бы это было возможно, я бы давно это сделала.
– Вы уже пытались?
– Я когда-то приходила к нему и говорила оставить людей в покое, но всё это бесполезно… Он будет держаться у власти, пока у него есть на это силы.
– И что же теперь? Ждать, пока он не умрёт? Нужно свергнуть его прежде, чем погибнет ещё больше людей!
– Ну… всех он, конечно же, не переказнит, иначе ему некем будет править. Но я знаю, как его остановить.
– И как же?
– Пока я не буду тебе говорить, ибо твой отец сможет всё узнать от тебя с помощью своего дара. Он всё ещё может залезть в твой разум, но взять тебя под контроль ему не по силам.
– И когда вы мне скажете?
– Для тебя это будет ещё очень нескоро… Придёт время – я скажу. А пока прояви терпение… Твоему отцу осталось править недолго.
С тех пор начался отсчёт.
“Четырнадцать лет пришлось ждать, – думал Прокош, пока вёз Леона и Нину во дворец. – Четырнадцать долгих лет… Неужели они уже прошли? Сегодня правлению моего отца, наконец-то суждено закончиться… Долго же вы заставили нас ждать… Леон и Нина”.