Моим родителям посвящается
Панишу Петру Львовичу,
КардошСидонииФранческовне
Виноградова Нина (Паниш)
В49 Годы налегке: Стихи / Нина Виноградова.
Тель-Авив: Издательский дом HelenLimonova,
2018 — 96 с.
ISBN 978-5-4490-8735-5
Перед вами – первая авторская книга израильской поэтессы Нины Виноградовой (Паниш).
Темы для ее проникновенной поэзии подсказывает сама жизнь, город, люди, которые окружают, природа.
«…Я видела много, жила и ходила.
Жизнь холила, жалила, гладила, била.
Слова, полонив записные блокноты,
Устали и просятся в люди и в ноты!»
Приглашаем вас поближе познакомиться с творчеством этого самобытного автора,
насладиться легкими, стремительными и
образными стихотворными строками.
© Нина Виноградова (Паниш), 2018
© Издательский дом HelenLimonova, 2018
Исход
«Последний еврей отъезжающий
погасит на станции свет».
(Б. Окуджава)
Я не последний из могикан,
Ещё остались, и даже много.
Бью на прощанье пустой стакан,
Вы не судите меня столь строго.
Орлицей взмыла с высоких скал –
Пришла пора, знать душой созрела.
Не все орлы, может, кто устал,
А что домыслят, моё ли дело?
Я отпустила, простила впрок,
Смахнула зависть, сдержала жалость.
Переступила через порог…
Дойти, подняться, взлететь осталось!
* * *
Мы оставляем отчие пороги,
Чтоб состояться, планку приподняв.
И каждому в отмеренные сроки
Придётся отчитаться: прав – не прав!
А жизнь проходит по своим канонам.
Успеть бы, не вдогонку, чуть дыша,
А первым, лучшим, без нытья и стонов,
Ведя маршрут штрихом карандаша.
В жару и в холод, верой и наитием,
Сносив обувку, укрепляя дух,
Вершин достигнуть, совершить открытия,
И чтоб огонь душевный не потух!
Первый день в Израиле
Ни рублей, ни друзей, ни привычной погоды,
Всяк живущий, еврей,радость множит на годы.
Днём жара, ночью стынь, всё цветёт, не дурманит.
Здешний климат пустынь миражами обманет.
Но пройдя миражи, вкровь сбивая коленки,
Рубежи-этажи приподнимут застенки.
И откроется гладь – и небес, и морская,
И придёт благодать и в душе, и мирская!
Ещё один год
Перешагиваю я ещё один год,
И осмысливаю, как он прожит.
Было столько забот, было столько хлопот,
Что не раз вылезала из кожи.
Всех стараюсь догнать, и пытаюсь поспеть,
Что случается, правда, не часто.
Если же удаётся, хотя б только спеть,
То и это считаю за счастье!
А когда совершаю свои все дела,
И удача, и радость мне светят,
Понимаю, что жизнь бесконечно мала,
Берегу и ценю всё на свете!
* * *
А море было ласковым и нежным,
Себя дарило щедро, без кокетства.
И отдыхал от волн песок прибрежный,
И вспоминались мама, дом и детство…
Вода лежала тихо, бездыханно –
В безветрии – морская гладь притихла.
Для моря это было очень странно.
Я окунулась, а вода, что миква…
Где Пять Углов мои
Где Пять Углов мои, в снах или в грёзах? Точка на карте, и адрес в душе, В памяти, в мыслях, в напевах ли слёзных, В шутках, в стихах, может, в карандаше. Пять Углов вверх или Пять Углов вниз,
Пересечение – в сердце кинжалом.
Как далеко Пять Углов, но мой приз – Память, которая подорожала…
* * *
Осень пролетела словно птица,
На прощанье помахав крылом.
Золото листвы теперь лишь снится,
В снах напоминая о былом.
Что прошло – и радость, и печали,
На другом остались берегу.
Обновлю сервиз и выпью чая,
Ожидая новую строку.
Много лиц вокруг меня, но что-то
На душе тихонечко саднит.
Лишь стихи, хамсины и работа
Успокоят. И не так болит.
Такой декабрь
Когда подходит календарь к концу,
И за окном так хочется метели,
Песчаный ветер брызжет по лицу,
Ознобом жарким растворяясь в теле.
Снег охлаждает нынче лишь во снах,
Всё очищая, дарит всепрощенье…
Души частица кается, грешна,
Зима отстала, за окном весна,
Весна в любом мгновенье и движенье.
* * *
Ещё февраль, и солнце греет нежно,
И всё в цвету, и моря даль безбрежна.
И крики чаек не всегда услышишь,
Не то, что у Пяти Углов на крыше.
Волна лениво ластится у кромки,
И аромат цветения негромкий.
Природа в ожидании расцвета,
И лето будет. Очень много лета!
* * *
Как дитя, восхищаюсь приливом, отливом.
Горизонт выгнул спину, и это красиво.
Пробегая вдоль моря по самому краю,
Я с волной в догонялки и прятки играю.
Море – радость, здоровье и точка возврата,
Море – место для встречи и с другом, и с братом,
Вдохновенье художника, муза поэта,
Море – светлые воспоминания лета.
Лучший сон, это если вам море приснится.
Море в нас, да и мы тоже моря частица.
* * *
После зимней бури неспокойно море…
Волны, словно фурии, истово в фаворе.
Лоно не вмещает вод морских пространство,
Размывая берег, волны бьются страстно!
Небеса повисли – вверглись тучи в темя.
Нагнетает мысли молниево время.
Успокоюсь, знаю, ураган устанет,
Но весна-хозяйка царствовать не станет.
Передаст надолго пламень-эстафету
Бесконечно жаркому переростку лету!
* * *
Мне бы разбежаться под дождём,
Прыгнуть в руки самой толстой лужи!
Яркой ночью и бесцветным днём
Нравятся мне те, кто с лужей дружит.
Не возьму ни зонт, ни сапоги,
Хочется до ниточки промокнуть.
Чтоб потом вести с собой торги,
В чьих объятьях лучше бы обсохнуть…
Вышло солнце, грея всё и всех,
Стёрло лужи напрочь, не иначе,
И, даруя лучиком успех,
Улыбнулось шалости ребячьей.
Сезон дождей
Долгожданный выпал дождь,
В куртке с зонтиком идёшь –
Небо разливает счастье.
Нить алеет на запястье.
Просвистит вослед мне ветер,
Ветру можно не ответить –
Мы друг друга понимаем,
Пусть декабрь, но всё, как в мае!
Щедро льёт вода в охотку,
Поищу глазами лодку.
На ковчег прошусь я к Ною
И ликую, и не ною!
* * *
Где-то снега густые метут,
Холодно очень где-то.
Здесь море нежит, и всё в цвету,
И впереди ждёт лето.
* * *
На календаре зима, на душе – цветение,
Не заснежены дома, льётся птичье пение.
Море ластится у ног. Пусть гудят хамсины.
Отпусти грехи нам, Бог, в Новый год, коль силен!
А не можешь, помоги жизнь прожить безгрешно.
Да простят меня враги, если есть, конечно…
* * *
Всласть нареветься в осеннее солнышко,
В листья, зарывшись, дышать не надышишься.
Шорохи-запахи в короб на донышке –
Бабьего лета палитрой распишешься.
Хочется просто мороза хорошего.
Пусть это в городе будет заснеженном.
Лунные блики метельного крошева
Звёздными сумерками перемешены.
Чая напиться б в обнимку с компанией,
Той, где уж пролито было и выпито
Столько, что не подлежит пониманию
И измерению – песнями выпето.
Если же рифмы приходят непрошено,
Надо принять, проявив уважение.
Старый блокнот, от отчаянья брошенный,
Нынче вдыхает ночное творение.
Зима в Израиле
Моя зима осталась в Петербурге –
В мечтах, во снах, в стихах и на холстах.
А я, к песчаной привыкая буре,
Снежинки представляю на устах…
Снега – в России, где мороз, метели.
Привычней было там и холодней.
В Израиле льют ливни две недели,
И жарит солнце среди зимних дней.
Зима. А всё цветёт, повсюду зелень.
Погода благодать, всю зиму – май!
И райские плоды в садах поспели,
Богатый предвещая урожай.
Шальным прибоем выбросит на сушу
Ракушек множество, возьму одну.
В час грусти и тоски я буду слушать,
Поющую внутри неё волну.
В полёте
Что происходит за иллюминатором?
Лютая стужа, морозно и снежно.
Те, кто в дороге, немного новаторы
И открываторы, что неизбежно.
Время в полёте течёт разговорами,
Снежной бескрайностью и турбулентностью.
Нет, не наскучило тёплое море мне,
Хочется с новой знакомиться местностью.
Что в жизни видела? Ездила мало я.
Мир так велик, грани все интересны.
Всё увлекает: великое, малое,
Страны и кухни, природа и песни.
Главное – это домой возвращение
В добром здоровье, рассудке и благости.
Надо вернувшись, освоить решение
К новым дорогам, чтоб с пользой и в радости!
* * *
Едва услышишь шум прибоя,
Проблема станет меньше вдвое.
Уйдут невзгоды, сгинет горе,
Когда глаза увидят море,
В песок осядут соль и пена,
И успокоит перемена.
* * *
На дорожку – с лимоном чая…
Вновь дорога. Расту, крепчаю.
Не бывала давно нигде я,
Полетать мне пришла идея!
Пальцем ткнув необъятный глобус,
Погружаюсь я в аэробус.
В ожиданье больших открытий,
Отшлифую своё наитье.
Путь неблизкий – знакомлюсь, трачу,
Познаю, веселюсь и плачу.
На дорожку – с лимоном чаю…
Помечаю да привечаю.
Солнце
Весь день работало, светило,
И через миг уйдёт Светило,
Чтоб ранним утром возвратиться.
Ему положено светиться
И греть, и радовать природу,
Влиять на климат и погоду.
Без солнца люди – в серых лицах,
Цветок замрёт, умолкнет птица.
Без солнца холодно и грустно,
И на душе темно и пусто.
Свети – неси вперёд свой крест,
Лелей собой весь мир окрест!
Прогулка к морю
Солнцем палящим утром разбужена,
К морю вышагивает петербурженка.
Море, раскрыв своё нежное лоно,
Всех принимает к себе благосклонно.
Волны устали, медленно катятся,
Жар не погасят, что же им тратиться.
Ветер далёко, синь бесконечная,
Солнце целует ласково в плечико.
За горизонтом, дальними далями
Скрыты мечты под семью одеялами.
Даже себе не желает признаться,
Что нетанийкой она стала зваться …
* * *
Земля, где льётся с мёдом молоко,
Пропитана слезами, кровью, потом.
Моё былое, то, что далеко,
Для будущего выделило квоту.
Вцепившись крепко в камни и пески,
В мечтах и наяву я строю замки.
Кружат во снах цветные лепестки,
Моим желаньям раздвигая рамки.
Я всё хочу – попробовать, успеть,
Прочесть, познать, почувствовать, увидеть.
Жаль, с каждым днём короче жизни плеть.
Стегает пусть, меня ей не обидеть.
Питерский коллаж
Листок кленовый с неба, как листовка.
Эскадра на Неве. И Пискарёвка
Гремит оркестрами. Цветы и флаги.
Аничков мост, Дворцовая, Елагин.
Хранит меня в тумане купол синий.
На Росси восхищаюсь формой линий.
Знакомый сквер, скамейки, клумбы, Пушкин.
Полдневный залп – знакомый выстрел пушки.
Церквей макушки солнце отражают,
Тюльпаны яркие парады украшают.
У каждого – свой парк, музей иль дворик,
Но день восьмое сентября* – всем горек!
* Восьмое сентября 1941 г. – начало блокады
Плач по Пяти Углам
Далеко за горами и за синью морскою,
Кто-то ищет себя меж песков и стихов.
Омывая слезами, как водою святою,
Точку мира на Карте под углом в Пять Углов.
Там на лестнице чёрной у площадки чердачной
Пронеслась-пролетела белой птицей мечта.
Возвратить невозможно, коль получена сдача,
Плачу, сдачу считая, и твержу: «От винта!»
Снегопад в Питере
О, красота, каким оценишь баллом,
Тот город под пушистым одеялом!
Шпиль заострённый небеса пронзает,
И снегопады землю засыпают!
Божественность бывает бесконечной,
Безумной, бесподобной, дивной, вечной!
В пропорциях классических, без лишнего,
Незримое присутствие Всевышнего!
Мои Пять Углов
Пять Углов влево, Пять Углов вправо
Высится башенка, сердцу знакомая.
Мне бы к Владимирской или на Витебский,
Или наЛиговский– здесь всюду дома я!
Цепью чугунной прихвачена, скованна,
Мост Ломоносовский держит за ниточку.
С городом связана узами кровными
Я – петербурженка, девочка-Ниночка.
Солнцем согретое небо над городом
В яркой прозрачности высится, радует.
Пять Углов – место навеки мне дорого,
Целится в сердце лучом яркой радуги.
* * *
О, город камня, муз, воды – Петра создание!
Судьба, дар божий, рок, стезя, центр мироздания!
Где чёрно-белые тона сияют радугой,
Живу, дышу, люблю, творю, делюсь и радую.
Дождями, ветром, плеском волн, погодой дерзкою.
Влилась в гранит, металл, траву водою невскою.
Вросла в асфальты площадей и в шпили острые.
Бессмертный полк вобрал меня в колонны пёстрые.
Над спящим городом восходит солнце яркое,
Одарит каждый новый день меня подарками.
Расправив плечи, я иду к Дворцовой площади,
А мне навстречу сам царь Пётр верхом на лошади!
* * *
За окном правят бал ветродуи-метели.
Ленинград, как дитя, в пеленальной постели.
Хлопья нежно щекочут губы, нос и ресницы.
Холода да сугробы – зимней книги страницы.
Накрахмален халат – врач-зима успокоит,
Город, за год уставший, пеленою прикроет.
В кисее, как на бал, арки, площади, храмы.
И уже можно в зал на просмотр панорамы.
Проводы
Отгонит беды, отпугнёт ненастье,
Вернёт былое и отмолит место,
Где мы с тобой когда-то были вместе,
За ниточку притянутое счастье.
И запоют, закружатся метели,
Снега покроют землю и растают,
Встречать и провожать пернатых стаи,
Ты вспомни, как с тобою мы хотели.
Но так случилось, птицы улетают
На юг своей дорогою привычной.
И мы при них, но очень необычно,
Ты провожаешь там, я здесь встречаю…
* * *
Песчинка прибрежная, след на снегу –
Бываю порой, где я быть не могу.
В стихах и во снах, в мечтах и в душе,
В наброске, сделанном в карандаше,
Я в солнечном блике, солёной волне,
В незримой зиме и прозрачной весне,
В причудливом камне, точёном водой,
В изгибе ракушки, в тропинке лесной.
В газетной строке и в карте, что в масть,
И там, где умру, и где родилась.
Не видно меня – дымка, тень, ветерок,
Но знайте, я здесь, и я главный игрок.
Цвет дождя
Небо в асфальте, асфальт в небесах.
Серому цвету ладони подставив
Лодочкой, я завернусь в паруса,
Коконом бабочки будущей стану.
Время замрёт, но затеплится жизнь,
Крылья прорежутся в саване плотном.
Город, оставленный мной, окажись
Миквой, отечеством, Меккой, оплотом!
Анне Ахматовой
Сад Шереметьевский осенний
Играет сброшенной листвой.
Мелькнул с горбинкой профиль тенью –
Пришла я встретиться с тобой!
Ты будоражила эпоху
Страстями, мистикой, судьбой!
Твои стихи – подобны вздоху,
Как горсти, полные водой!
Но Петербург, тобой воспетый,
Не очень щедрым был на чувства.
И собираются поэты
В саду почтить твоё искусство.
Фонтанный Дом – твои пенаты –
Страдала, думала, мечтала,
Ушла. Остались боль утраты
И то, о чём ты умолчала…
* * *
Снимают шляпы золотые клёны,
И теплятся от радости глаза.
Цветущий юг палитрою зелёный,
А здесь листву сбивает с ног гроза!
Я только что от золотого пляжа,
Меня ласкала нежная волна.
Привет, Атланты – стражи Эрмитажа,
Моя душа лихих страстей полна!
Привет, мой город! Видишь, я вернулась.
Надолго не желаю уезжать.
Я в Днестр, словно в детство, окунулась.
А на Неве мне жить, творить, мечтать.
Пусть дождь осенний успокоит душу,
Согласье даст, любовь, стихи, покой.
Поездка в юность, что быть может лучше?
Лишь радость возвращения домой!
* * *
Ещё февраль, конец зимы не скоро,
Ещё не раз мороз ударит в ночь.
Ты потерпи немного, милый город,
Весна-красна прогонит зиму прочь.
Она вернётся к нам в лучах апреля,
Согреет души и растопит лёд.
Невы отбросив снежные постели,
Мосты протянут руки в небосвод.
Дождёмся мы, придёт Весна-надежда –
Душа и сердце, словно камертон:
Лёд на Неве, подтаявший, прибрежный,
Разносит тонкий аромат и звон…
* * *
Нева отходит ото льда,
Распахнуты мосты-ресницы.
Грозы весенняя вода –
Бальзам для северной столицы.
Слепит лазурью небосвод,
Ветрами чистятся проулки.
И времени круговорот
Вершит по городу прогулки.
В прозрачных северных краях
Под липкой почкой соки бродят.
В наряде новом, в зеленях,
Весна владения обходит.
Молодой тополь
Ну, как малыш неопытный,
Что встал на табуретку,
Мне деревце подросшее
Протягивает ветку.
Весна, и столько нового
У маленького тополя!
Смешная почка липкая
Разбухла вдруг и лопнула!
Да не одна – ладони мне
Показывает деревце,
Своей весенней радостью
Со мной наивно делится.
Ладожский лёд
Солнце блестит в две радуги,
Мосты затекли, устали.
Лёд отошёл от Ладоги,
Тронул Неву устами.
Вешнее небо лазурное –
Нет ни конца, ни начала.
Льдины плывут ажурные,
Как корабли вдоль причала!
Словно колье алмазное
На нитку Невы нанизано.
Солнце играет стразами,
Сколотых льдинок брызгами.
Бархатная черёмуха
Пахнет прохладой мая.
Холод – куском и ворохом –
Тает, волну вздымая!
* * *
Август кончится вдруг, но быть осени рано.
Календарь не спешит, словно замерла жизнь.
И движение дней, редкой каплей из крана.
Лист, застывший на ветке, устало лежит.
Череда естества, межсезоний и формы –
У природы начертан особенный след.
Всё успеет, простит, обустроит, накормит,
Только тянет за хвост. Не торопится, нет.
Затеряется в кущах густого бурьяна
Спелый плод, что не смог забрести на постой
Август кончился вдруг, но быть осени рано.
Календарный листок оказался пустой…
Ощущаю себя малышкой…
Вырастаю из детских штанишек,
Мне в коротких штанишках легко.
Ощущаю себя малышкой,
Пьющей с пенками молоко.
Не любила я эти пенки,
Но старалась послушной быть.
Расцарапанные коленки
Мне хотелось от мамы скрыть.
Мама, мама, меня жалея,
Говорила: «терпи, пройдёт».
И от ласки твоей не болело,
Не болит и сейчас, наперёд.
Мамы нет, но тепло её рядом,
Мне пора подрасти, сколько ждать!
И живу я под маминым взглядом,
Прикоснуться рукой – не достать!
Ночью снится мне сон самый-самый,
В дальней дали, цветущей весне
Разговариваю я с мамой,
Жаль, конечно, что это во сне.
Жизнь – огромна в своём мгновенье,
Круг за кругом, виток за витком.
Руки мамы – их прикосновение,
Пахнут… пенками с молоком…
* * *
Бабье лето ещё не успело с пропиской.
Осень словно дитя – ей бы всех угощать!
Осень – гость, что является с полною миской!
Осень – время любить и мечтать, и прощать!
За окном и свежо, и тепло, и уютно.
На душе благодать, и покой в небесах.
Редкий лист опадает лениво, беспутно,
Украшая асфальт, удобряя леса.
Кто художник, где скульптор, что автор задумал:
Безупречность, идиллию, пользу, искус?
На вселенную, как на ладони, он дунул,
Совершенствуя краски, пропорции, вкус.
Бабье лето (лимерик)
Осень лезет в окно, на порог,
Видно хочет достать свой пирог.
Лето цацей застыв,
Лик листочком прикрыв,
Не уходит, хотя кончен срок.
Дорожное
Опять в дорогу, билет в кармане.
Минута трогать, всё в чемодане.
Перрон, волненье, вагон плацкартный.
Кроссворд, проверки, таможни, карты.
По белу свету пришлось крутиться,
В Молдову еду – листай границы.
Река сверкнула – одна, другая;
Жую горбушку от каравая.
В пути негромко стучат колёса,
Сосед на полке мнёт папиросу.
Дорогой в небо – по рельсам-шпалам
Промчится поезд мой запоздалый!
В окно заглянут дожди и ветры,
Года отмерят мне километры.
Судьба – дорога, пройти бы только.
И всё успеть бы, и дай Бог с толком!
Такая мода
Художник пишет и поэт,
Как ей идёт зелёный цвет. Такая мода!
В руках тяжёлый автомат,
Ребёнок, девочка-солдат, душа народа.
Ботинки вместо каблучков,
Палатка жаркая – альков, всё по-армейски.
А дома ждут отец и мать,
Но тяжело сегодня ждать, причины вески.
Бог красоту дал, а не рост,
Армейский быт совсем не прост,
Старалась честно!
Служи – сейчас идёт война,
И за твоей спиной страна, святое место…
Окончится тяжёлый год,
И наш солдат домой придёт носить наряды!
Любимым стал зелёный цвет,
Цвет жизни, лучше цвета нет! А жизнь – награда!
Семейный архив
Пожелтевшие листочки!
Первые стихотворенья,
Тексты папы, пропись дочки,
И от мамы: кекс, варенье…
В фотографиях семейных
Всё знакомое до боли.
Поколений перемены,
Не удержишь память боле!
Кровные теряя нити,
Кисели с водой мешая,
Мой портретик сохраните,
Свой уют не нарушая.
Диск да флешка-накопитель,
Ноутбук, помада, тапки.
Груз таскать – я не любитель,
Разве ж, старые тетрадки. …
Покорёжены страницы
Чёрно-белого альбома.
Узнаю во снах я лица
И тепло родного дома!
География ментальности
Сороки – мама, Днестр, детство.
Сороки – нет роднее места.
Сороки – нитка за иголкой,
Сороки – в этом слове столько!
Санкт-Петербург – мосты, как струны.
Санкт-Петербург – мой город юный.
Санкт-Петербург – родные лица.
Санкт-Петербург – моя столица!
Париж, Париж… Мечта поэта.
Париж – люблю тебя за это!
Париж во снах, в стихах и в думах.
Париж ты – явь, а не надуман.
Иерусалим – златой, великий,
Иерусалим – клубок религий,
Иерусалим – благие вести,
Иерусалим – молитва вместе!
Иерусалим, Париж, Сороки,
Санкт-Петербург – мои дороги.
В ладонях я держу Планету,
Мне всё подвластно, как поэту!
Запустение
К дверям прибитые подковы
Сулят удачу в каждый дом.
Гуляет осень по Молдове,
Шуршит накидкою-платком.
В ночи прогавкает собачка,
Ей снится миска с кулешом.
Поля раздетые пред спячкой
Уже привыкли нагишом.
Берёз натруженные спины
Дожди сгибают и судьба,
Больные сельские картины –
Пустынность, ветхость, худоба…
Блюдо от сервиза
Щербинку чувствую на постаревшем блюде,
Слегка потёртый позолоты окоём.
Ценили щуку фаршированную люди,
Нельзя без рыбы, если гости за столом.
Вносили студень из говяжьеймостолыги,
Семейной карточкой визитной был рецепт!
Припомнить студень этот многие могли бы,
Но нет хозяев и гостей уж многих нет.
Сервиз раздали, уезжая, по знакомым,
Не церемонятся с родительским добром.
А блюдо cколотое в закутке укромном
Оберегает, как и прежде, старый дом.
Вещи и память
Карниз согнулся, скорчившись от боли.
Шкаф тяжко дышит, створки распахнул.
Часы, насупив брови, дремлют, что ли.
Диван, припомнив прежнее, вздохнул.
Завяла роза белая в графине –
На пианино сбросив аромат.
Из-под дивана вытащу «Графиню»
Дюма, и в книжный шкаф вложу, обрат…
В дверях мезуза, книги и посуда –
Семейный скарб, нажитое добро.
И всё на месте – зеркало и блюдо,
Журнальный стол, подсвечник – серебро.
И всё молчит со мною на понятном
Лишь мне одной домашнем языке.
Среди вещей и памяти приятно
Грустить о материнском молоке.
Колыбельная
Спать, спать. Город спящий.
Спать – всем, кто уставший.
Спать, спать, но не спится,
Сон – раненая птица.
Спи, спи, отдых нужен.
Нерв нервом перегружен,
Нерв нервом перевязан.
Ты вечно всем обязан.
Долг, долг – денег, чести,
Поступков, мыслей, мести.
Кровь, кожу, мозг и нервы
Сдай, ты – номер первый!
Спи, спи – утром завтра
Собьёт мета, карта.
Спи, спи – сон награда,
И я спать бы рада,
Но стерегу тревогу,
Вдруг позовёт в дорогу.
* * *
Песчинка, зёрнышко, капель…
И в микву или же – в купель.
Судьбой однажды лишь дано –
Тебе быть тем – кем суждено.
Руки людские
Руки простёртые, руки молящие,
Руки натёртые, руки манящие.
Руки в перчатках и руки открытые,
И после бани, и долго немытые.
Скульптора руки, шахтёра, писателя
И балерины, и кладоискателя,
Повара, доктора, мага, строителя,
Руки художника, руки водителя.
Гладкие, жёсткие, грубые, нежные,
Руки усталые, руки прилежные.
Сжаты в кулак и ладони протянуты,
Руки мошенников, руки обманутых.
И кулачки, и ладошки, и пальчики.
Девочек рученьки и руки мальчиков. То, чем мы делаем, носим и трогаем,
Руки людские, вы можете многое. Вырастить сад и сыграть на кларнете, Лебедем плыть в знаменитом балете, Шить и ваять, ремонтировать, плавить – Руки достойны награды и славы!
* * *
Года безжалостно летят вперёд, как ветер.
За ними вверх мы покоряем этажи.
И это самое прекрасное на свете,
Года бегут, за ними мы, и это – жизнь!
Пусть будут светлыми и радостными лица
Людей, которые вам встретятся в пути,
Дай Бог, хорошему, что было, повториться,
Дай Бог высокие вершины перейти
И не сорваться, не сломаться, не сдаваться!
Год следующий, свежий – впереди.
Пусть каждому удастся состояться
И быть здоровым, и счастливым, и в пути!
Онлайн
Мир – дорогое соседство,
Всё в интернете без тайн.
Доброе утро, друг детства,
Вижу, ты тоже – онлайн!
Улицей ходим одной мы,
Бродим по сайтам одним.
И во Вселенной, как в доме,
Радость от встречи с родным
Близким своим человеком –
Родственником, земляком.
Смайликом, добрым приветом
Свяжемся, словно письмом.
Крови одной мы и плоти,
Веры и дружбы, корней.
И мониторы напротив
Радуют светом огней!
Доброе утро, соседка!
Доброе утро, сестра!
В «скайпе», общаясь, нередко
Люди сидят до утра!
Надпись на асфальте
Мне приснился нынче сон,
Я танцую в платье белом.
В ярком фраке Мендельсон
Нотный стан рисует мелом…
Буквы крупные: «ЛЮБЛЮ»
На асфальте у подъезда.
Тормози, шофёр, молю,
Здесь сегодня нет проезда.
Колесом не задевай,
Что писал чудак влюблённый.
Где-то звякает трамвай,
Он весны разносит звоны.
Всё волненье с этих пор
На асфальтовой тетрадке –
О любви ведётся спор,
О любви грустят украдкой.
Хорошо, что нет дождя –
Дольше надпись сохранится.
Кто писал «ЛЮБЛЮ», когда?
Это счастье – так влюбиться!
Много лет мне снится сон, –
Я танцую в платье белом.
Постаревший Мендельсон
На асфальте чертит мелом.
* * *
Не сплю. Летаю в мироздании.
Душе ищу приют и звание.
Планете, раненной в ночи,
Не докричаться – не кричи!
Но словно доктора халат —
Листок бумаги – белый флаг.
И мысли кучкой не простой
Меня сзывают на постой.
Оберегая тёплый кров,
Ловлю обрывки снов и слов.
Ведь я привязана судьбой,
И я повязана с собой…
И я летаю в мироздании,
Ищу душе приют и звание…
* * *
По щекам. Нашатырь. «Да откройте ж глаза».
Голос доктора строг: «Ну, актриса!»
И картинки: то космос, то снег, то роса –
Выбираюсь немного из криза.
Но очнувшись, глаза приоткрыть не могу,
Навалились на веки камения.
«Адрес, возраст, болели чем?» Я – ни гу-гу,
Вновь видения из воскрешения.
За окном снежным вальсом метелит буран,
И барометр норму зашкалил.
Я лежу на подушках, широк мой диван,
Будто выпила лишнего шкалик.
Прикоснулись холодным. Сожмите кулак.
Укололи, и жизнь возродилась.
Медсестра держит капельницу, словно флаг,
Стало жарко, и сердце забилось.
Годы налегке
Я за осень заглянула, встав на цыпочки.
Вижу осень, ту же осень, вдалеке.
Я не лезу поперёк, как дуры-выскочки,
Время носится с годами налегке.
По ночам, во сне летая, до сих пор расту,
Сединой красуясь, словно серебром.
Полыхают вёрсты, не жалея хвороста,
Я делюсь стихами, как Адам ребром.
За верстой верста, но что-то мне не верится,
Снова хочется на цыпочки привстать.
И к версте, как в детстве у двери, примериться,
Вдруг удастся мне к своей весне пристать.
Встав на цыпочки, смотрю, а что успела я.
Вижу зеркало, а в зеркале весна.
За окном моим опять рябина спелая,
Всё смогу, успею, будет не до сна!
Мне не забыть
Разве забудешь встречи у Пяти Углов,
Был сладким стол, и много песен перепето.
Аккорды струнные, тепло душевных слов
Моих товарищей – и бардов, и поэтов.
Хоть времена и годы не вернуть назад,
Душа и сердце, да и мысли не моложе.
Чехлы гитарные раскрытыми лежат,
И тексты песен наших всем знакомы тоже.
А в окнах город, мы в глаза ему глядим.
Он не меняется, – года бегут, как вехи.
Поэты с юною душою, как один –
Своей историей повязаны навеки!
Менестрель
Музыка несётся тонко, нежно,
Музыка меня уносит вдаль.
Девочка смычком ведёт небрежно,
Плачет скрипка, и ребёнка жаль.
А глаза скрипачки голубые,
Только в них глубокая тоска!
Нос в веснушках, волосы льняные,
И сроднилась со смычком рука!
Музыка непраздничного лета.
На асфальте брошенный футляр.
Стой, прохожий, где твоя монета?
Музыку послушай, как школяр.
Тёплый вечер, и немного грустно,
Как струна натянута душа.
Свежий ветер летом пахнет вкусно,
Месяц затаился, не дыша!
И летит мелодия на небо,
Задевая ангельским крылом.
Даже те, кто раньше добрым не был,
Полнятся любовью и теплом.
Музыка звучит, смычок танцует
Девочка украсит эту ночь.
И надежда, что беда минует,
Пустоту поможет превозмочь.
Гитара по кругу
Возьмите с собою гитару-подругу,
Настройте струну на добро и на жизнь.
Хорошая песня в житейскую вьюгу,
Как мать и молитва, – спаси, поддержи.
Прошли испытанья отважно и смело,
Совместная песня сближает друзей.
С гитарой легко продвигается дело,
Давайте споём веселей и дружней!
С годами острее мелодика нерва.
И рифмы, и строки крепчают, растут.
Всё также ведёт за собой тот, кто первый,
А слабые – следом упрямо идут.
Нас время торопит, виски побелели,
Хорошие песни, как сила и свет.
С гитарой-подругой не все песни спели,
Но каждый певец – музыкант и поэт.
Летит гордой птицей по кругу гитара,
Волнуя все клеточки – кровь, и умы.
Стихи и мелодия – верная пара,
Хорошие песни поём нынче мы!
Табуретка
Стояла скромно табуретка
На кухне у окна в углу.
На ней – с цветочками салфетка,
Утюг остывший и монетка,
Та, что валялась на полу.
У табуретки винтик выпал,
И затерялся средь забот.
А их, забот, такая кипа,
Не отошла ещё от гриппа,
И недоделок полон рот!
Конечно, табуретку жалко –
Я не сажусь, упасть боюсь.
Без винтика – ой, шатко-валко,
По тесту будто пляшет скалка.
Пол – каменный, а вдруг убьюсь?
Найду я старую отвёртку,
Шуруп давно ввинтить пора!
Починка мне – как пить касторку,
Я лучше сделаю уборку,
А винт оставлю до утра!
Пятак
Залежался в шкафу пиджак,
Под подкладкой лежал пятак.
Пятаку цены теперь нет,
Не опустишь его в турникет.
Поселился в метро – жетон,
Но сейчас устарел и он.
У магнитной пластинки шанс.
Очень просто, легко для нас.
Я пятак положу в сервант,
Неразменный теперь он франт.
Пролежит ещё сорок лет,
Станет редкостью средь монет.
* * *
Хорошо, если ветер в окно,
Если друг твой всегда будет рядом.
Если дело даётся легко,
Если радостно в новых нарядах.
Значит, путь свой достойно прошёл,
Не раскис, по дороге не охал.
Хорошо, если всем хорошо,
Если плохо кому-нибудь – плохо!
Встречи радость несут, не печаль,
Солнце щедро и ласково светит.
И, наверно, действительно, жаль
Тех, кто радости смысл не заметит.
Хорошо, если всем хорошо.
Очень плохо, коль плохо кому-то.
Он, наверно, не свой путь прошёл,
Заблудившись, в начале маршрута…
Муза под зонтом
Скучала муза под зонтом,
Листая, кажется, Софокла.
В объятьях с молодым дождём
Она до ниточки промокла.
Дождь люди ждали, город ждал,
А он капризничал и охал.
Но ветер небо разорвал,
Сверкнули искры, гром загрохал!
Стояла муза под дождём,
Отбросив зонт, она же – муза!
Софокл, конечно, ни при чём –
Одежда – мокрая обуза.
У музы нимб над головой
В полнеба радугой светился.
Прозрачен воздух грозовой.
А дождь затих и прекратился…
* * *
Везу на возу. Смогу – свезу.
Силы не хватит, сброшу.
И небо на кон махнёт слезу
К дождю, это знак хороший.
Взвалив на себя, тащу вперёд,
Не разбирая груза.
В гору, с горы, и вплавь, и вброд –
А рядом шагает муза.
Смотри, говорит, не только вниз,
А вдаль и вперёд, и выше,
Откроется мир и вширь, и ввысь.
Прислушалась я – и вышло!
* * *
Простенькая ваза, полевой букет –
Аромат цветочный разбудил чуть свет.
На столе будильник, карандаш, тетрадь.
Лето, жарко, скучно, мягкая кровать.
Васильки дивятся на поникший мак…
Написать бы что-то, но о чём и как?
Улыбнулось Солнце утренним лучом:
Надо или лучше, или ни о чём…
* * *
Меж зимой и весной – обновление
Тает снег, ждём мы птиц и вестей.
Между мной и тобой воскрешенье
Чувств, эмоций, любви и страстей.
От любви до любви – лишь искра,
Взмах, мгновение, оклик души.
От меня до тебя так близко:
В ореоле одной тиши.
Меж землёю и небом – пространство,
Заполняют его чудеса.
И пространство это прекрасно, –
В нём любви звучат голоса!
* * *
Туман над городом, туман,
И видимости нет.
Туман, а, может быть, обман,
Без слов, надрыва, бед.
К