Политическое лидерство принадлежит к числу самых заметных и в то же время наиболее трудных для изучения социально-политических явлений.
Среди специалистов нет согласия даже по вопросу исходного определения политического лидерства. Одни исследователи понимают лидерство как 1) влияние [Burns 1956 p. 484; Dahl 1961 p. 95; Katz 1973 p. 204; Matthews 1953 pp. 1 and 21; McFarland 1969 p. 154; см. также Edinger (ed.) 1967 pp. 5 and 15], с оговоркой относительно степени, величины или характера этого влияния (большее [Katz 1973 p. 204], необычное [McFarland 1969 p. 154]) или без таковой; другие – как 2) управление, координацию или контроль [Downton 1973 pp. 13 and 22; Edinger 1964 p. 652; Edinger (ed.) 1967 p. 15; Stogdill 1974 p. 411]; третьи – как 3) принятие решений [Agger et al. 1972 p. 34; Brecher 1969 p. 5; Ladd 1966 p. 113]; четвёртые согласны признавать лидерами только 4) новаторов (тех, кто «ведёт вперёд»), руководителей же, управляющих по старинке или принимающих пусть и оправданные, но не оригинальные решения, предлагают именовать как-то иначе [Bailey 1969 p. 59; Jennings 1960 p. 30;; Paige 1977 p. 99; см. также Downton 1973 p. 21; Stogdill 1974 p. 411].
При этом общеизвестной остаётся на сегодняшний день лишь типология М. Вебера. Вебер, как известно, полагал, что повиновение власти может быть основано на привычке, эмоциональной привязанности, материальных интересах или идеологических соображениях. Вебер различал три идеальных типа авторитета: рационально-легальный, традиционный и харизматический [Weber 1964 S. 159; общераспространённый английский перевод под редакцией Т. Парсонса был впервые опубликован в 1947 г., loc. cit. см. Weber 1966 p. 328].
Рационально-легальная власть основана на правовых нормах, которые – по крайней мере, теоретически – считаются рациональными. Её основными особенностями Вебер считал известную стабильность организационной структуры, гарантированной действующими законами, и разграничение сфер компетенции между лицами, входящими в аппарат власти, что, в свою очередь, означает разделение функций власти, более или менее строгую регламентацию деятельности по их осуществлению и ограничение ответственности. Традиционный правитель, по Веберу, также подчиняется определённым правилам, хотя за пределами собственно традиционной (ограниченной традиционными нормами) сферы компетенции он волен поступать по собственному усмотрению. С этой точки зрения харизматические вожди стоят особняком: их притязания носят сугубо личный характер, опираются не на внешнюю силу традиций или закона, а на некое необычное личное качество, которое Вебер называет харизмой.
Прочие классификации политических лидеров можно, в зависимости от принципа, положенного в основание деления, подразделить на шесть основных типов: 1) структурные [Agger et al. 1972; Bentley 1967, первая публикация – 1908 г.; Dahl 1961; см. также Etzioni 1961 и Schlesinger 1967], 2) функциональные [Downton 1973; Gusfield 1966; Katz 1973; Paige 1977], 3) стилевые [Barnes 1967; Ladd 1966; Lasswell 1948; Paige 1977], среди которых особо выделяются классификации американских президентов [Barber 1972, см. также Barber 1968; Burns 1967; Hargrove 1966; Hyman 1956], 4) ситуативные [Friedrich 1961; Stewart 1977] (сюда же относятся работы, посвящённые отдельным ситуативно определяемым типам лидерства, например, кризисному [Wolfenstein 1967a] и революционному [Tucker 1968; Wolfenstein 1967b]), 5) оценочные [Jennings 1960; Lacouture 1970; Matthews 1960; Schmidt 1933] и 6) интегральные [Paige 1977].
В основу структурных классификаций политического лидерства положены различия в его организационных формах.
С точки зрения А. Бентли, различия между типами лидерства обусловлены различиями в отношениях, которые существуют между лидером и группой, а последние, в свою очередь, обусловлены характером (структурой) группы. Бентли выделяет четыре типа лидеров: 1) лидирующая группа, 2) босс, 3) демагог, 4) посредник или правитель [Bentley 1967 p. 224]. В первом случае руководство группой осуществляет некая другая группа, отношение которой к руководимой группе аналогично отношению к группе индивидуального лидера. Босс как лидер характеризуется тем, что за ним стоит некоторая «машина»; лишь опираясь на неё, он может осуществлять власть над группой в целом. В этом отношении лидерство босса носит двоякий характер: он выступает как лидер группы потому, что является лидером «машины». В отличие от босса демагог (Бентли употребляет этот термин в буквальном значении – народный лидер, не вкладывая в него привычного негативного смысла) опирается на гораздо более широкие массы. Отношения между демагогом и группой прямы и просты: он воздействует непосредственно на группу, взывая в её страстям, играя на её чувствах, а не «дёргает за верёвочки» из-за кулис. Лидерство этого типа недолговечно и редко реализует то, что провозглашается его целью. Оказавшись у власти, демагог обычно превращается в босса. Наконец, четвёртый, посреднический, тип лидерства встречается там, где две группы вступают в конфликт друг с другом. В этом случае всегда оказывается, что посредник – это в действительности не кто иной, как правитель, т.е. лидер какой-то вышестоящей и более сильной группы, выступающий от её имени и защищающий её интересы.
Типы, выделенные Далем: 1) скрытая интеграция, осуществляемая экономически влиятельными лицами, 2) большая коалиция коалиций, сложившаяся вокруг видного должностного лица, 3) коалиция клановых вождей, 4) независимые «суверены» со своими сферами влияния, 5) конкурирующие «суверены» [Dahl 1961 p. 184]. Выразив эту типологию в «терминах политического лидерства», Г. Пейдж обозначил эти типы как 1) марионетка, 2) доминирующее влиятельное лицо, 3) коллеги по коалиции, 4) политические лидеры с непересекающимися сферами влияния, 5) конкуренты в борьбе за власть [Paige 1977 pp. 18‑19].
Р. Аггер, Д. Голдрич и Б. Свэнсон различают лидерство 1) явное и 2) латентное. Такое различение обусловлено текучестью политического лидерства, понимаемого как принятие решений: сегодня в этом процессе участвуют одни, завтра – другие.
Дж. Шлесинджер анализирует соотношение между характерными чертами политических партий и особенностями карьер их лидеров. Классификация политических партий проводится по двум основаниям. С одной стороны партии делятся на иерархические и открытые. С другой стороны, партии различаются по тому, в какой степени они ориентированы на завоевание выборных должностей и, следовательно, в своей организационной структуре зависят от последних. Сочетание этих классификаций даёт четыре типа политических партий: 1) партии открытого типа, ориентированные на замещение выборных должностей, 2) иерархические партии, построенные вокруг выборных должностей, 3) иерархические партии, ориентированные на законодательные органы, 4) открытые партии, не связанные с должностями, которые не включены в партийную структуру [Schlesinger 1967 pp. 280‑281].
Функциональные классификации базируются на посылке, что «структура лидерства есть сочетание ролей» [Downton 1973 p. 22], «набор одновременно осуществляемых ролей» [Gusfield 1966 p. 139].
Дж. Гасфилд различает две основные функции, выполняемые лидерами общественных движений: мобилизационную и артикуляционную.
Даунтон различает два «модуса» лидерства: 1) инструментальный и 2) экспрессивный, причём, по его мнению, инструментальная и экспрессивная деятельность требуют людей разного склада характера
С точки зрения Г. Пейджа, политический лидер выполняет три основные функции: аффективной интеграции, инструментального новаторства и сохранения власти [Paige 1977 pp. 135‑136]. Соответственно, на высшем уровне государственной структуры можно выделить три ведущих политических должности: 1) глава государства (монарх, президент), 2) глава администрации, правительства (например, премьер-министр) и 3) руководитель основной силовой структуры (например, командующий армией) [Paige 1977 p. 25].
Наибольшее распространение в современной политологической литературе получили стилевые классификации. Собственно говоря, все другие классификации также предполагают различия в чертах поведения лидеров, но рассматривают их как производные. Стилевые же типологии выдвигают на первый план различия в характерах лидеров, которые иногда связываются с различиями в жизненном опыте, но в большинстве случаев берутся как изначальные психические данности.
Г. Лассуэл описывает два основных типа личности, с которыми имеет дело исследователь политических явлений: компульсивный и драматизирующий. Лидер первого типа отличается жёсткостью, стремлением к чёткой и строгой организации действия. Драматизирующий лидер стремится прежде всего вызвать аффективный отклик со стороны последователей [Lasswell 1948 pp. 61‑62]. Примером компульсивного лидера является бюрократ, драматизирующего – агитатор. Драматизирующий лидер находит благоприятные условия там, где не приходится рассчитывать на автоматическое повиновение (например, во время революции или войны). Кроме того Лассуэл выделяет ещё один тип характера, небезынтересный для политолога – беспристрастный. Люди такого типа обладают способностью ослаблять интенсивность испытываемых аффектов. Из них получаются хорошие судьи, арбитры, дипломаты и т.п. [Lasswell 1948 pp. 92‑93]. В более поздней работе Лассуэл подразделяет политических лидеров на 1) агитаторов, 2) администраторов и 3) теоретиков [Lasswell 1967 p. 322].
[Barnes 1967 p. 60]. Барнс различает 1) демократический, 2) авторитарный и 3) манипулирующий типы лидерства, увязывая их с политической компетентностью последователей: шансы на успех мобилизационной деятельности лидера того или иного типа зависят от того, с какими последователями им приходится иметь дело.
Г. Пейдж выделяет три типа политических лидеров в зависимости от отношения к социальным переменам: 1) консерватор ориентирован на минимальные перемены, 2) реформист – на умеренные, 3) революционер – на максимальные [Paige 1977 p. 103].
Стилевые классификации преобладают в работах, посвящённых американскому президентству, причём их авторы склонны обозначать выделяемые типы именами известных политических деятелей прошлого. Так, С. Хайман различает 1) бьюкенианский, 2) линкольнианский и 3) кливлендистский типы. Первый он определяет как преимущественно легалистский; президент бьюкенианского типа больше озабочен формой, чем содержанием, выступает прежде всего как глава государства, а не как проводник какой-то политической линии, тем более – новой. Линкольнианский тип – политический по преимуществу; для президента-линкольнианца главное – содержание, а не форма, его цель – политические преобразования, решение проблем, волнующих нацию; он ассоциируется с образом вождя-патриота, ведущего войска на битву. Кливлендистский тип Хайман помещает между бьюкенианским и линкольнианским; его отличительная особенность – «оборонительная» установка; такой президент – противник инициатив, широко использует право вето [Hyman 1956 pp. 2‑4].
Дж. Бернс выделяет три «модели» президентства: 1) мэдисонианскую, 2) джефферсонианскую и 3) гамильтонианскую. Для каждой из них характерны специфическое понимание сущности и роли президентства и специфическая тактика. Президент мэдисонианского типа выдвигает на первый план следующие проблемы: 1) сдержки и противовесы, 2) права меньшинств, 3) антимажоритарность, 4) благоразумное, ограниченное правительство. Для президента- джефферсонианца главные проблемы суть 1) единство политической системы, 2) коллегиальность руководства, 3) правление большинства, 4) оппозиционный статус меньшинства. Гамильтонианская модель характеризуется 1) героическим лидерством, 2) наличием личной организации, на которую опирается лидер, 3) использованием силы в случае необходимости, 4) стремлением дезорганизовать оппозицию [Burns 1967 pp. 117‑123]. С первых лет американской истории, пишет Бернс, героический лидер-гамильтонианец противостоял чиновнику-мэдисонианцу и воинствующему партийному вождю джефферсонианского типа, но опасения, которые он вызывал (угроза для демократии и установление диктатуры) оказались неосновательными.
Дж. Барбер построил типологию президентства, объединившую оценку президентской активности с самооценкой, получив в результате четыре типа: 1) активно-позитивный, 2) активно-негативный, 3) пассивно-позитивный, 4) пассивно-негативный. Активные президенты действовали энергично, пассивные – малоэнергично; при этом одни оценивали результаты и перспективы своей деятельности положительно, другие – отрицательно. Активно-позитивный тип характеризуется, с точки зрения Барбера, стремлением к рациональному контролю над ситуацией и пренебрежением к иррациональному в политике. К активно-негативному типу относятся компульсивные личности с перфекционистским сознанием. Пассивно-позитивные личности невысоко ставят собственные достоинства; пассивно-негативные позволяют вовлечь себя в политику лишь потому, что видят в этом свой долг, но стремятся как можно скорее «выйти из игры».
Ситуативные классификации политического лидерства основаны на различении социальных ситуаций, в которых действуют лидеры, и на предположении, что разные ситуации требуют разных лидеров. Классификации этого типа представляют собой скорее намётки, чем завершённые теории, что объясняется недостаточной разработанностью типологии самих социальных ситуаций. В ряде исследований ситуативно определяемые типы лидерства рассматриваются вообще вне определённых классификаций (революционное лидерство, не сопоставляемое с другими типами лидерства), либо в рамках имплицитно подразумеваемых дихотомий (кризисное лидерство как отличное от «рутинного»).
К. Фридрих выделяет три типа политического лидерства: 1) инициативное, 2) «эксплуатационное» (maintaining) и 3) протекционное (защитное). Эти типы различаются в рамках определённого социального строя и приурочены к разным этапам его развития: возникновению, зрелому состоянию и кризису. Основная задача инициативного лидерства – утверждение нового социального порядка, «эксплутационное» лидерство обеспечивает его стабильное функционирование, протекционное призвано предотвратить его крах. Каждому из этих типов соответствует, по мнению Фридриха, определённый тип отношения последователей к лидеру, а именно: подражание, повиновение, восхваление [Friedrich 1961 p. 21].
Л. Стюарт описывает четыре типа политических ситуаций: 1) международного кризиса и внешней войны, 2) гражданского мира, 3) кризиса социальной системы и внутреннего гражданского конфликта, 4) социальной революции [Stewart 1977 pp. 226 and 234], – которым соответствуют четыре типа лидерства, причём типы эти, по утверждению Стюарта, хорошо коррелируют с порядком рождения и, соответственно, условиями формирования будущих лидеров. В ситуации первого типа политический лидер – как правило, первый ребёнок-мальчик в семье. Он с детских лет привык доминировать и успешно вмешиваться в дела других. Средний брат начинает жизнь в условиях зависимости от старшего брата, но в дальнейшем получает возможность доминировать над младшими. В результате он приобретает наибольший опыт посредничества и налаживания отношений. Этот психологический тип характерен для второй ситуации. В ситуации третьего типа лидер обычно является единственным ребёнком в семье. Его опыт ограничивается контактами с «высшей властью» (родителями), благосклонностью которой он ни с кем не привык делиться. Такой человек чувствует себя привычно, оказавшись в центре внимания, и меньше других страдает, столкнувшись с соперничеством тех, кто равен ему по положению. Наконец, младшие дети, с ранних лет и длительное время находившиеся в положении зависимости и относительного бессилия, вырабатывают в себе острое недовольство всякой властью. Из них получаются лидеры революций.
Концепции революционного лидерства разрабатывались Р. Такером и В. Вольфенштейном. Для Р. Такера революционный характер политического лидерства определяется той ситуацией, в которой оно действует – ситуацией социального кризиса, порождающей состояние дистресса. В интерпретации В. Вольфенштейна революционное лидерство характеризуется специфической психической структурой: революционный лидер – это человек, страдающий от неразрешённого Эдипова комплекса, проецирующий свои внутренние конфликты в политическую сферу [Wolfenstein 1967b p. 307]. Аналогичным образом рассматривает Вольфенштейн и «кризисное» лидерство [Wolfenstein 1967a].
Оценочные классификации весьма разнородны в отношении того, что, собственно, подлежит оценке: характеры политических деятелей, их цели или результаты.
Шмидт различает символическое, или репрезентативное, и динамическое, или творческое, лидерство [Schmidt 1933 p. 282]. Репрезентативный лидер влияет на ход событий тем, что даёт образец для подражания. Для будущих поколений он может превратиться в символ тех ценностей, которые отстаивал. Но поскольку он воплощает, пусть даже необычайно ярко, ценности, которые уже известны и довольно широко распространены, его следует отличать от творческого лидера, создающего и защищающего новые ценности. В собственном смысле термин лидер следует, по мнению Шмидта, прилагать лишь к творческому типу.
Ю. Дженнингс различает три типа лидеров: 1) героя, посвятившего себя борьбе за великие и благородные цели, 2) сверхчеловека, меняющего самый характер общества, разрушающего старое и созидающего новое, 3) князя (государя), стремящегося прежде всего к личной власти [Jennings 1960 p. 1]. В современном обществе, пишет Дженнингс, нет героев и слишком много князей.
Интегральные классификации исходят из понимания политического лидерства как явления сложного и многогранного и потому не укладывающегося ни в какие упрощённые, односторонние схемы.
Интегральный характер носила первая более или менее систематическая классификация политических лидеров, разработанная в рамках античной теории государства. В её основе лежал структурный принцип, дополненный оценочным. Античная политическая наука различала три основных формы государственного устройства: монархию, аристократию и демократию – соответственно, власть одного человека, власть нескольких «лучших» людей, власть всего народа. В зависимости от того, руководствуются ли правители законом или действуют по произволу, внутри каждого типа выделялись два подтипа, один из которых считался «правильным», второй – «неправильным»; с этой точки зрения монархии противопоставлялась тирания, аристократии – олигархия, демократии – охлократия.
Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда исследователь не удовлетворяется простым наложением разноосновных классификаций, а пытается все получаемые типы возвести к единому общему основанию. Наиболее известным примером такой классификация является теория идеальных типов авторитета Вебера, соединившая структурный, стилевой и ситуативный критерии. Построенные таким способом типологии оказываются весьма уязвимыми с логической точки зрения. Не стала в этом отношении исключением и классическая концепция Вебера.
https://nibiryukov.narod.ru/nb_texts/nb_texts_politicheskoe_liderstvo_opredeleniya_i_klassifikacii.htm