Автор попытается изложить события без указания конкретных фамилийдействующих лиц и исполнителей. Данная оговорка касается серьезных ученых, насвою беду оторвавшихся от науки, чтобы пасть жертвой элементарного розыгрыша.Но что поделаешь, если неутолимая любознательность, желание как можно большеощутить и увидеть иной раз оказываются сильнее здравого смысла? На дальневосточном судне "Прибой", вышедшем в длительный рейс 24 апреля,люди сильно устали. Напряженная исследовательская программа, колоссальныйпоток научной информации, наконец, естественная усталость, обусловленнаядлительным пребыванием в море, сделали свое дело: исчез блеск в глазах,появилась раздражительность. Возникла настоятельная потребность в какой-торазрядке. Идея возникла внезапно. Как-то в кают-компании завязался разговор околониальных войнах в Африке. Автор экспромтом, совершенно неожиданно для себя,пошутил, что в этих войнах весьма успешно использовались мобильные подразделенияна верховых страусах. Как всегда в таких случаях, нашлись скептики и маловеры,но автор резонно подчеркнул преимущества страусов перед традициоными "джипами"и верблюдами: повышенную проходимость в условиях пустыни, высокую скорость иманевренность, простоту управления, надежность бортовых систем, наконец,отсутствие проблемы заправки горючим, водой и прочее. Начало было положено, страусами заинтересовались. Затем автор вприсутствии отдельных, наиболее любопытных товарищей вскользь нарочитосдержанно обронил замечание о возможности поездки в саванну верхом настраусах. По судну пошел слух. Остальное было делом техники. Автор изготовил на английском языке якобыпоступившую из Дакара радиограмму такого содержания: "Туристское агентствоГавас в ответ на ваш запрос сообщает, что экскурсия научных работников"Прибоя" в саванну на страусах может состояться в удобное для вас время. Вваше распоряжение будет предоставлено двадцать соответственно экипированныхстраусов. С уважением менеджер имярек". Эта "радиограмма" была "по рассеянности" потеряна в аэрологическойлаборатории, где наряду с опытными научными работниками трудились и неискушенные товарищи, в том числе студенты-практиканты. Сидя в каютенеподалеку, автор имел удовольствие видеть как из лаборатории выбежал гонец заанглорусским словарем. К вечеру в курсе дела был уже весь научный состав, и кавтору началось паломничество. Он был крайне удивлен тем, что сведения остраусах просочились, однако гарантий никому не давал и лишь обещал подумать.На следующий день загудело все судно: "Научному составу все можно, а оматросах, механиках и штурманах никакой заботы нет... Мы тоже хотим верхом настраусах!" Просители одолели автора вконец. Они то робко, то настойчивостучались в каюту, умоляя и решительно требуя взять их в страусинуюэкспедицию. Особенно упорной оказалась гидрохимик Т., обладательницамонументальной фигуры. Дважды получив под разными предлогами отказ, онавозмутилась: "Ну и что, если я старше молодежи на.., несколько лет? Это чернаянесправедливость!" Что оставалось делать? Автору пришлось изворачиваться:"Прости, не хотелось бы тебе об этом говорить, но подумай о своем весе. Чтобудет, если ты взгромоздишься на эту невинную птицу? Какой страус, извини,тебя выдержит? А птица, сама понимаешь, дорогая, чем будем расплачиваться?" Т. подумала, согласилась, но не успокоилась: "В таком случае требую хотя бызебру!" В дело активно вмешался судовой врач. Он категорически заявил, что безмедосмотра никто на страусах не поедет, и тут же отсеял нескольких конкурентовпод тем предлогом, что им противопоказано длительное пребывание подафриканским солнцем. Чтобы как-то сдержать поток желающих, пришлось ввести ещеодно ограничение: необходимы навыки в верховой езде. Но тут оказалось, чтомногие члены экипажа ездили на лошадях раньше, чем научились ходить. Техник Сережа М. доказывал, что детские годы провел верхом на монгольскихлошадках, гидролог Коля В. ссылался на свое происхождение из кубанскихказаков... Ажиотаж! Верили всерьез, но в то же время повсюду стоял хохот, каждыйпредставлял себя и товарищей верхом на страусах, технику езды, возможныепоследствия - ведь скорость-то будет до ста километров в час! Но зато какиефотографии, какие рассказы по возвращении! Все дружно завидовали автору; ужебыло известно, что ему как организатору поездки будет выделен белый страус,остальные же получат вроде бы серой масти или гнедых. А по прибытии в Дакар ажиотаж перекинулся на другие суда. На "Профессоре Зубове" автор слышал такой разговор: "Дальневосточникипервый раз в Африке - и раскопали такую интересную экскурсию, а мы,флагманское судно, прозевали!" Даже на официальных встречах можно былоуслышать за спиной: "Да, это те самые, с "Прибоя", которые в саванну настраусах поедут, счастливчики..." В. Санин также загорелся этой идеей и былвесьма польщен, когда ему обещали выделить персонального страуса". Свидетельствую: все происходило именно таким образом. Долго еще потомсчастливчики, попавшие в "страусиный список", прятались от градасоболезнований... И еще несколько слов в заключение. Пожалуй, самое тяжелое испытание выпало на долю "Академика Королева" не воткрытом море, а в последний день стоянки в Дакаре. На наш экипаж обрушилось... или нет, нам было оказано... Помню, мы тогда подрастерялись и никак не могли подыскать нужное слово,чтобы выразить свое отношение к данному поручению. Короче, на борту "Королева" состоялся прием в честь окончания второгоэтапа Тропического эксперимента. Подумаешь, прием, скажете вы. А фраки?! Где нам было взятьдипломатические фраки? А сервизы, кресла, угощение для высоких гостей, которыхожидалось около сотни? Ведь к нам придут руководители Всемирнойметеорологической организации, капитаны и начальники экспедиций со всех судов,ученые и научные сотрудники, летчики из разных стран! Принять их, не ударив вгрязь лицом, это, извините, не обогнуть земной шар по экватору или изкакогонибудь шторма выкарабкаться. Не стану утомлять вас описанием драматических сцен, сопровождавшихподготовку к приему. Скажу лишь, что к назначенному вечернему часу корабль былвымыт, причесан, выутюжен и взволнован, как первоклассник за полчаса до началаучебного года. У трапа гостей встречал капитан, приветствуя каждого наизысканном английском, а затем их препровождали в кают-компанию, где столыломились под тяжестью блюд с бутербродами и бутылок с прохладительныминапитками. Кают-компания заполнялась, мы бледнели при мысли о том, что мест на всехне хватит, но, к счастью, обстановка очень быстро стала непринужденной, и всеотправились на корму. И напряжение как рукой сняло! Ведь встречались не высокодоговаривающиесястороны, а товарищи по совместной работе, которые вместе, рука об руку,проводили научный эксперимент. К нашему удовольствию, гости с искренней похвалой отзывались о "Королеве"и вообще высоко оценивали советский вклад в Тропэкс. - Ваше радиозондирование - о'кей! - говорил американец. - Очень интереснобудет взглянуть на данные по Тихому океану. - В любое время! А нам хотелось бы ознакомиться с вашей методикойпроведения океанологических работ. - Милости просим! Только учтите, - американец улыбнулся, в открытом мореу нас сухой закон, - И добавил, вздохнув: - Тропическое вино - вери гуд! Наш вечер явно удался. Преодолев языковые барьеры, на корме допозднабеседовали, спорили, шутили капитаны и ученые, руководители экспедиций илетчики - десятки людей, на несколько месяцев спаянных общей целью. И невольнодумалось о том, что эти месяцы не просто канут в Лету, они запомнятся - инадолго, как запоминается всякое доброе начало. Ибо впервые в истории наукиученые мира объединили свои силы в таком масштабе.
"Мы-служба погоды!"
Три этапа Тропического эксперимента внешне мало отличались один отдругого: они дали больше поводов для размышлений ученым, чем литератору. К тому же после второго этапа дела потребовали моего возвращения домой, ия вылетел из Дакара за три недели до окончания эксперимента. По пути наш ИЛ-62приземлился в Алжире, а потом одним прыжком преодолел расстояние до Москвы,где я и зафиксировал окончание своего кругосветного путешествия. А вскоре АТЭП закончился, и суда разбрелись по своим портам. Труднее всего пришлось моему "Академику Королеву" и другим кораблямдальневосточной эскадры: они вновь пересекли два океана и добрались доВладивостока через семь с половиной месяцев после выхода в этот почетный; нотрудный рейс. Грандиозная научная операция завершилась. Ну, а итоги? На сегодняшний день никто не может похвастаться тем, что ониему известны полностью. Ученые еще долго будут фильтровать могучий потокинформации; годы работы и научных дискуссий потребуются для того, чтобыопределить, какой величины шаг сделан в познании оболочек Земли, Ученые - людиосторожные, они не любят сенсаций. Прежде чем воскликнуть: "Эврика!"-Архимед,сознавая меру ответственности, наверняка провел не одну бессонную ночь. Конечно, я рад был бы сделать какое-либо сногсшибательное сообщение вродетого, что циклонами отныне можно управлять, как тройкой лошадей, или что ссего дня в прогнозе погоды ошибиться так же невозможно, как в таблицеумножения. Но об этом пока позволено лишь мечтать, как о фотонной ракете,прорезающей Вселенную со скоростью света. Но уже сегодня со спокойной совестью можно сказать, что благодаряТропическому эксперименту значительно прояснился механизм общей циркуляцииатмосферы. Стало окончательно ясно, что внутритропическая зона конвергенции -ВЗК не просто зона, где сходятся пассаты, а настоящий диспетчер влаги и тепла,поступающих из тропиков в субтропические и умеренные широты. Сделаны и другиеочень важные выводы, но о них мои товарищи по путешествию говорят неохотно, небез оснований опасаясь моих преувеличенных восторгов. А когда я спрашиваю, чемже закончить записки, советуют: "Пиши, что наша экспедиция с точки зренияпознания атмосферы сделала столько, сколько не сделали все предыдущие морскиеэкспедиции, вместе взятые!" - Что ж, это справедливо, - подтвердил профессорМихаил Арамаисович Петросянц, руководитель советской части эксперимента идиректор Гидрометцентра СССР. - Но стоит подчеркнуть и другое: АТЭП явил собойстоль великолепный пример международного научного сотрудничества, какого ещене знала история. Предшественник совместных полетов в космос, ТРОПЭКС сталвозможным благодаря столь ценимой человечеством разрядке международнойнапряженности, инициатором которой выступило Советское правительство. В свое время народы мира, протянув друг другу руки, объединились в борьбес фашизмом; теперь десятки государств сливают свою научную мощь для познаниямира. Метеорология - по своей сути вообще наука международная, ведь атмосферане признает границ, и воздушные массы преодолевают в сутки примерно полторытысячи километров без всяких виз. Мир понял, что для решения столь грандиознойзадачи - познания законов циркуляции атмосферы - сил одной страны, даже самойбогатой, недостаточно. Нужны совместные усилия ученых разных стран. Началоположено! Тропический эксперимент успешно проведен, и созданы два мировыхцентра, где концентрируются собранные данные - в Москве и Вашингтоне. Крометого, "распределены обязанности" по сбору и анализу отдельных частейпрограммы: Франция занимается океанологией, ФРГ - пограничными слоямиатмосферы, Англия - синоптическими данными, Советский Союз - радиационными...ВМО - Всемирная метеорологическая организация в Женеве уже издала двухтомникстатей о предварительных результатах АТЭП - 89 работ, из которых 44принадлежат советским ученым. Предварительные результаты АТЭП обсуждались надвух симпозиумах в СССР и США, готовится конференция и во Франции... Вот чтопишет об итогах АТЭП генеральный секретарь ВМО профессор Дэвис. "Тропическийэксперимент показал, что страны могут работать вместе в духе полной идружеской кооперации в направлении достижения общей научной цели..." Словом,мы настроены в высшей степени оптимистично. Как говорится, лиха беда начало. Грядет серия новых отечественных имеждународных экспедиций, ставящих перед собой еще более грандиозные цели.Через несколько лет Всемирная метеорологическая организация начнет Глобальныйэксперимент, который охватит весь земной шар! Светлячками завертятся надЗемлей новые эскадрильи метеорологических спутников, будут созданы новыецентры по изучению атмосферы. Придет время, и мы заранее - в этом все дело! - будем знать о засухах ицунами, селях и штормах, проливных дождях и ураганах. И тогда человечествопризнательно склонит голову перед людьми, которые, сжимая зубы при неудачах ине пьянея от побед, самоотверженно штурмуют океан и небо, людьми, которые навопрос, чем они занимаются, отвечают с горделивой простотой: "Мы - службапогоды". Last-modified: Tue, 01 Mar 2005 08:17:28 GMT