Литература периода феодальной раздробленности
(вторая треть XII – первая половина XIII вв.)
Областные литературы
Особенности развития ДРЛ в период феодальной раздробленности
Развитие производительных сил феодального общества приводит к образованию новых экономических, политических и культурных центров, в которых начинается интенсивный процесс формирования областных литератур. Этот процесс проявляется прежде всего в развитии местного летописания и агиографии.
С 1136 года Новгород становится самостоятельной феодальной городской республикой, управляемой вечем и советом господ во главе с епископом. С 1036 года в городе ведется местная летопись. На основании местных устных преданий в конце XII – начале XIII в. в Новгороде пишется первое агиографическое произведение – житие Варлаама Хутынского (1-я ред). Благоприятную почву в Новгороде нашел жанр хождений. Здесь создаются «Сказание о Софии в Царьграде», «Книга паломник» - о путешествии в Царьград Добрыни Ядрейковича в 1200 – 1204 гг. и «Повесть о взятии Царьграда фрягами» в 1204 г.
Крупным политическим и культурным центром становится в XII в. Смоленск. О характере его духовной жизни позволяет судить житие Авраамия Смоленского, написанное Ефремом, и литературная деятельность Климента Смолятича, избранного в 1147 г. собором русских епископов на митрополичий престол.
Поучения Кирилла Туровского
Скудные сведения о Кирилле дает проложное его житие. Сын богатых родителей, уроженец города Турова, Кирилл стал монахом-затворником, после чего был поставлен епископом Туровским.
Кириллу принадлежит обличение ростовского епископа Федорца, послание к Андрею Боголюбскому (до нас не дошло), восемь торжественных «слов», два поучения, около двадцати двух молитв и один канон.
Торжественные «слова» Кирилла Туровского посвящены церковным праздникам. Они лишены политической злободневности и публицистичности «Слова» Илариона. Образные художественные средства Кирилл использует с большим вкусом и умением. Характерная особенность «слов» Кирилла – своеобразный лиризм и драматизм. Он часто вводит монологи и диалоги, плачи. Использует Кирилл и символическое толкование отдельных явлений природы.
«Слова» Кирилла Туровского необычайно четки по композиции, в них три части: вступление, изложение и заключение. Автор прибегает к анафористическим «зачинам». Нередко вступительную часть «слова» Кирилл начинает развернутым сравнением, позволяющим автору использовать его образы в дальнейшем изложении содержания.
Кирилл Туровский органично сливает свои «слова» с церковным песнопением и живописью, он переносит действие из далекого условного прошлого в настоящее, в сегодняшний день, заставляет присутствующих стать свидетелями событий, происходящих «днесь» и «ныне». При помощи стилистической амплификации проповедник передает слушателям чувства душевного волнения, восторга. Благодаря этому, как справедливо отмечает И. П. Еремин, евангельский сюжет в его «словах» приобретает характер своеобразного лирического стихотворения в прозе.
Заключительная часть «слов» Кирилла – похвала или молитва празднику – звучала как мощный финальный аккорд праздничной симфонии.
«Слова» Кирилла Туровского пользовались большой популярностью на Руси. Они включались в сборники «Златоуст», «Торжественники» наравне со «словами» прославленного византийского витии Иоанна Златоуста. Они свидетельствовали о той большой художественной высоте, на которую поднялось ораторское искусство на Руси к концу XII столетия.
Летопись Даниила Галицкого
В XII – первой половине XIII в. политическая роль Киева падает. Выдвигаются новые культурные центры – Чернигов, Переяславль Южный, Владимир Волынский, Холм, Галич. Галицкие князья держат в своих руках торговые связи Руси с Западной Европой, сдерживают натиск венгерских и польских феодалов.
Из литературных памятников этой области до нас дошла лишь Галицко-Волынская летопись, да и то в неполном составе. Галицко-Волынская летопись, дошедшая до нас в составе Ипатьевской летописи, состоит из двух частей: Галицкой летописи, излагающей события с 1205 по 1264 г., и Волынской – с 1264 по 1292 г.
Галицкая летопись представляет собой связное высокохудожественное повествование о княжении Даниила Галицкого. Составитель летописи отходит от хронологического принципа изложения, он ставит в центр повествования историческую личность князя и создает его биографию. Главное внимание уделяется политическим и военным событиям: борьбе Даниила Романовича с боярами, нашествию монголов. Церковная жизнь вовсе не интересует летописца.
Стиль повествования чисто светский. В Галицкой летописи нет религиозно-моралистических рассуждений, цитат из «священного писания», но зато широко используется стиль героического дружинного эпоса и книжная риторика. Это и придает стилю произведения яркость и поэтичность.
Довольно подробно рассказывается в Галицкой летописи о взятии Киева монголо-татарскими завоевателями в 1240 г. В этом рассказе отсутствует религиозно-моралистическая дидактика, в нем лаконично при помощи художественно емких словесных формул воинских повестей изложены факты, связанные с осадой и штурмом Киева вражескими войсками.
Образ мужественного князя-воина Даниила Галицкого раскрывается летописцем в рассказе о поездке князя в Орду в 1250 г.
Исследователи неоднократно отмечали близость многих поэтических средств Галицкой летописи «Слову о полку Игореве». Подобно «Слову» Галицкая летопись прославляет воинские подвиги.
Поэтический героический стиль Галицкой летописи оказал большое влияние на повествовательный стиль северо-восточной Руси, в частности на стиль жизнеописания Александра Невского.
Пропаганде идей небесного покровительства владимирскому князю и его земли служили такие произведения, как «Слово о милости божией к Андрею Боголюбскому» и «Сказание о победе над болгарами 1164 года и празднике Спаса», а также «Сказание об обретении мощей Леонтия Ростовского». Важным этапом в развитии исторической повести явилась «Повесть об убиении Андрея Боголюбского», в которой фактографическая основа сочетается с публицистичностью. Во Владимиро-Суздальском княжестве появилось такое выдающееся произведение, как «Слово» Даниила Заточника.
«Слово» Даниила Заточника. Это произведение дошло до нас в двух редакциях: XII в. – «Слово» Даниила Заточника и первой половины XIII в. – «Моление» Даниила Заточника. Оно построено на искусной контаминации послания-просьбы, поучения, обличительного слова и панегирика.
«Слово» Даниила Заточника адресовано Ярославу Владимировичу, князю новгородскому с 1182 по 1199 г. Оно открывается авторским вступлением, в котором Даниил с гордым самосознанием ценности своей личности прославляет «разум ума своего». Он слагает панегирик человеческой мудрости, определяет главную тему «Слова», его жанровую структуру, основой которой является притча – мудрая сентенция.
Даниил заявляет, что не может не писать своего «слова», только писанием он может облегчить душу. Тут же Даниил сообщает и о своей жизненной неудаче: его «живот», т. е. достояние, богатство, «расыпася» и нищета покрыла его, «аки Чермное море фараона», и пишет он свое «слово», «бежа от лица художества». Только страх княжеской «грозы» может оградить его от жизненных неурядиц, «яко оплотом твердым». Так возникает вторая, не менее важная тема – тема князя, способного защитить попавшего в беду умного человека твердым оплотом своего могущества, своей любовью-милостью.
Прибегая к словесным каламбурам, Даниил отмечает бедственность своего положения. Далее Даниил вводит читателя в типичную жизненную бытовую ситуацию: от человека, попавшего в беду, отвернулись его друзья и близкие. Теперь на первый план выдвигается тема бедности и богатства. Автор не может и не хочет примириться с нищетой. Одержимый нищетой, он вопиет к сыну «царя Владимира» с просьбой о милости. Он обращает внимание на социальный контраст общества, контраст между богатым и «убогим» мужем. Просьба к князю перерастает в панегирик правителю, милостивому к обижаемым вельможами сиротам и вдовицам.
Даниил рисует бытовую картину обильного княжеского пира, вводит читателя в княжескую опочивальню, где правитель возлежит на мягкой постели «под собольи одеялы». Даниил здесь неоригинален. Он берет готовые образцы, рассыпанные в дидактических сборниках «слов» и поучений, однако придает этим картинам личностно-биографический характер.
Вновь Даниил призывает князя к милости, щедрости, подчеркивает гиперболически неисчерпаемость княжеского богатства и отмечает, что славу и честь князя составляют его люди, его воины.
Даниил противопоставляет доброго и злого господина, щедрого и скупого князя. Симпатии его на стороне первых, ибо, служа доброму господину, можно получить свободу.
Резко выступает автор «Слова» против земельных владений, расположенных близ княжеских сел. Теперь его поучение-наставление обращено к тем княжеским слугам, которые получают за свою службу от князя земли.
Снова в обращении к князю звучит хвала мудрому человеку, пусть нищему, но зато «смысленому». Главная ценность личности, утверждает Даниил, не в ее положении в обществе, а во внутренних качествах.
Даниил вступает в воображаемый диалог с князем.
Далее в «Слове» следует внезапный переход к характеристике семейных отношений.
Отвергает Даниил воображаемый совет князя жениться «у богата тьстя чти великиа ради». Это даст ему повод выступить с обличением злых жен, в котором использован уже имевшийся в распоряжении Древнерусских книжников материал обличительных «слов» и поучений. На место обращений к князю приходит в «Слове» риторический вопрос «Что есть жена зла?», повторяемый дважды, и обращение к «братии» – слушателям, которым автор также адресует свое произведение, помимо главного адресата – князя, а также обращение к мужьям и женам. Жен Даниил призывает послушать слова апостола Павла: «...крест есть глава церкви, а мужь жене своей», а мужей призывает «по закону водить» своих жен, «понеже не борзо обрести добры жены». «Добра жена венець мужу своему и безпечалие».
Теперь основное его внимание обращено на характер адресованного князю произведения. Он подчеркивает, что «ни за море ходил, ни от философ научихся». Автор подчеркивает книжность своего произведения. Оно, подобно медвяному соту, искусно вылеплено из «сладости словесной», которую он, Даниил, как пчела, собрал из многих книг. Среди них Псалтырь, книги Нового завета, Паремийник, «Стословец» Геннадия, «Слово некоего отця к сыну своему», «Наказание богатым» и «слова», направленные против злых жен, с которыми читатель встречался в Святославовом Изборнике 1073 г., и в «Повести временных лет», и в «Повести об Акире Премудром», и «Пчеле», и мирских притчах.
Он придает «Слову» форму импровизации, довольно свободно располагая заимствованные из разных источников афоризмы, образные сравнения, наставления.
В заключение Даниил выступает в роли наставника, чувствующего тот мир, к которому он обращается, понимающему, что нельзя безумному запретить безумие (глупость) его. Он понимает, что своею речью, многословной беседой может надоесть, подобно птице, частящей «песни своя», ибо «речь продолжена не добро».
Завершается «Слово» молитвой, в которой автор просит у Бога «князю нашему Самсонову силу, храбрость Александрову, Иосифль разум, мудрость Соломоню и хитрость Давидову».
Тем самым идеал князя мыслится автором как воплощение лучших качеств героев всемирной истории.
Афоризмы-гномии служили весьма удобной, емкой обобщающей формой, позволявшей автору заявить о незаурядности своей собственной личности, своем умственном превосходстве над обществом, обратить внимание на его противоречия, общественный и социальный быт, увидеть расхождения между идеалом и действительностью. Впервые в русской литературе человек заявил о своем праве на уважение не по положению, занимаемому им в обществе, а по своим внутренним качествам, своему уму – высшей ценности личности.