Дата добавления: 2009-04-18
Автор: В.В. Тихонов
Историографическое исследование является формой рефлексии на развитие исторического знания. Спектр проблем, попадающих в поле зрения историка-историографа, крайне широк: все то, что имеет элементы осмысления прошлого, становится объектом пристального внимания со стороны специалиста. Исходя из этого, надо отметить, что набор методов историографического исследования весьма разнообразен. Тем не менее, приходится констатировать, что в специальной литературе практически нельзя найти трудов, обращенных к вопросу применения методов познания в изучении истории исторической мысли. Исключением, пожалуй, является работа А.И. Зевелева «Историографическое исследование: методологические аспекты» (М., 1987). Автор являлся достаточно крупным специалистом в области историографии. Тем не менее, данная работа не лишена существенных недостатков, главный из которых заключается в том, что автор практически не раскрывает специфику применения методов исторического исследования в историографической работе.
Под методом мы понимаем совокупность приемов и операций, позволяющих из уже известного материала получить новое знание. Именно получение нового знания при работе со старым материалом является отличительным признаком метода. Надо сразу отметить, что мы не можем говорить о существовании каких-то особенных историографических методов: все методы, применяющиеся в историографии, активно используются и в других областях исторической науки. Поэтому термин «историографические методы», используемый в данной статье, во многом условен. Несмотря на это, исторические методы, нашедшие применение в историографическом исследовании, имеют существенную специфику. В последнее время задачи историографического анализа существенно расширились. От вопроса «какое знание было получено в результате деятельности историков и мыслителей?» мы переходим к вопросу «как это знание было получено?». С ростом задач историографического анализа произошло расширение принципов и методов исследования.
В историографическом исследовании выделяют несколько методологических уровней. Высшим считается философский уровень. Сюда традиционно относят методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, метод восхождения от конкретного к абстрактному и т. д. Мы не будем на них останавливаться, поскольку их использование более или менее одинаково для любой сферы исторического знания.
Следующей ступенькой считаются общенаучные методы, к которым относится метод классификации и типологизации, Этот метод позволяет выделять классы и группы сходных предметов или явлений. Без применения метода типологизации на данный момент не обходится ни одно исследование. Любопытный пример использования метода типологизации в новейшей историографической литературе можно найти в интереснейшем исследовании Л.А. Сидоровой, посвященном советской историографии второй четверти XX века [1]. Автор на основе применения генерационного подхода к анализу советской исторической науки выделила несколько типов историков: «историки старой школы», сформировавшиеся в дореволюционное время, историки-марксисты, вошедшие в науку в 20-30 гг. и послевоенной поколение, впитавшее в себя черты как первого, так и второго типа.
Необходимым элементом историографического исследования, написанного на высоком теоретическом уровне, является метод идеализации. Наиболее обстоятельно данная процедура была разработана М. Вебером в его концепции «идеальных типов». Классическим примером применения метода идеализации в изучении истории исторической мысли являются созданные исследователями идеальные модели научно-исторических школ и «незримых колледжей». В историографии метод идеализации (абстрагирования) позволяет отбросить ряд индивидуальных черт, присущих историкам, с целью причисления их к тем или иным школам или «незримым колледжам». Например, анализ творчества несколько подзабытого московского историка первой половины XX в., Б.И. Сыромятникова, в ходе которого сознательно были вынесены за скобки многие индивидуальные черты этого ученого, дало возможность говорить о его приверженности методологии, присущей ученикам В.О. Ключевского, хотя сам Сыромятников у Ключевского не учился. Данный факт позволяет сделать предположение о существовании феномена «незримого колледжа» в отечественной историографии конца XIX – начала XX вв., основанного на научном наследии В.О. Ключевского.
В последнее время в историографических исследованиях находит применение такой, казалось бы, нехарактерный для историографии метод, как моделирование. Под моделированием понимается «исследование объектов познания на основе их моделей, воспроизводящих или отражающих эти объекты» [2]. Под моделью понимается система, воспроизводящая существенные стороны изучаемого объекта. Наглядным примером использования моделирования в историографии служит статья В.Э. Багдасаряна, посвященная осмыслению феномена репрессий 1937 г. в отечественной исторической науке и публицистике [3]. В ней автор выделил основные модели историографического дискурса, среди которых «самоистребления революционеров», «сталинского термидора», «патологическая личность» и др. Применение метода моделирования позволило исследователю прийти к заключению, что «несмотря на декларируемый историографический плюрализм, тематика “большого террора” остается очерченной рамками идеологического табу» [4].
Специально-исторические методы занимают низшую ступень предложенной градации методов. Пальма первенства здесь принадлежит историко-генетическому методу, суть которого заключается в том, что исследователь изучает генезис того или иного явления. Историко-генетический метод является частью принципа историзма. Игнорирование данного метода нередко приводит к неверным выводам. Так, при анализе творчества историков конца XIX – начала XX вв., исследователи часто обнаруживают в их понятийном аппарате термин «класс». На основе этого делается вывод о большом влиянии марксизма на научное творчество ученых. Между тем, при ближайшем рассмотрении, выясняется, что термин «класс» использовался не в его марксистском понимании, а той интерпретации, в которой этот термин использовал В.О. Ключевский (как эквивалент термину «социальная группа»), позаимствовавший его из наследия французской историографии первой половины XIX века. Достаточно было проследить судьбу данной категории в отечественной историографии, чтобы избежать этой ошибки.
По своей сущности к историко-генетическому близки хронологический и проблемно-хронологический методы. Если первый предполагает анализ исторического материала в хронологической последовательности, то второй – выделение проблемных историографических блоков, например, теоретико-методологические представления историков, изучения ими отдельных крупных проблем истории. Проблемно-хронологический метод позволяет сконцентрировать внимание на рассмотрении того или иного компонента исторической концепции в динамике. Несмотря на определенные достоинства хронологического и проблемно-хронологического методов, стоит согласиться с А.И. Зевелевым и В.Г. Варшавчиком, которые считают это не методами, а способами структурирования материала, приемами изложения [5].
Некоторые специалисты выделяют биографический метод [6]. Но перед нами скорее не метод, поскольку он не позволяет получить новую информацию из уже имеющегося материала, а опять-таки способ построения материала. Между тем научная биография является удобным и продуктивным вариантом историографического исследования.
Периодизация остается обязательным методом исследовательской работы. В историографии периодизация может быть нескольких уровней. Во-первых, это периодизация научного творчества отдельного ученого; во-вторых, научного направления; в-третьих, периодизация исторической мысли в целом или значительного отрезка времени. В периодизации исторической науки XX в. специфика заключается в том, что, как правило, профессиональная судьба историков совпадает с изменением общественно-политической ситуации в стране. Так, можно однозначно выделить дооктябрьский период, характеризующийся одной методологической ситуацией, послеоктябрьский, существенно изменивший развитие отечественной историографии, и современный. Внутри этих трех периодов четко прослеживаются и другие исторические вехи: борьба со «старыми специалистами», разгром «школы Покровского» и постановление 1934 г., борьба с «буржуазным объективизмом и космополитизмом», «оттепель» и так далее.
Огромное значение для любого исторического исследования играет сравнительно-исторический метод или метод компаративистики. Сравнительно-историографическое исследование может идти по нескольким направлениям: сравнение различных исторических концепций и сравнение развития исторических наук разных стран и регионов. Первый вариант практикуется в подавляющем большинстве работ, в то время как второй, к сожалению, остается невостребованным исследователями. Едва ли не единственным примером в отечественной исторической науке серьезного исследования такого типа является фундаментальный труд М.А. Алпатова «Русская историческая мысль и Западная Европа». Очевидно, что дальнейшее развитие отечественной истории исторической науки должно идти по пути компаративистского анализа эволюции международного исторического знания. Это, безусловно, сложный путь, требующий огромного трудолюбия, эрудиции, владения многими иностранными языками, но разработка этого направления просто необходима в современных условиях.
Методы ретроспективного (возвратного) и перспективного анализа позволяют актуализировать полученную историографическую информацию. Ретроспективный анализ заключается в постепенном движении от современного состояния исторической науки к прошлому с целью вычленения элементов старых концепций. Метод перспективного анализа (совершающий похожую операцию, только в «обратном» направлении) позволяет рассмотреть значение тех или иных идей для последующего историографического процесса. Применение указанных методов может способствовать прогнозированию дальнейшей эволюции исторической науки. В сравнительно недавней монографии Р.А. Киреевой [7], посвященной государственной школе, при помощи ретроспективного и перспективного анализа было показано, что наследие историков-государственников оставалось заметной частью отечественной исторической мысли даже в советское время, когда, казалось бы, произошло официальное осуждение этого направления.
В последние десятилетия в исторические исследования все настойчивее проникают количественные методы. Традиционно считается, что историография – сфера не количественного, а качественного анализа, поэтому количественные методы не могут здесь найти применение. Но историки, вышедшие из творческой лаборатории академика И.Д. Ковальченко способствовали проникновению идей своего учителя и в историографическую сферу. В частности Д.А. Гутнов применил метод контент-анализа при анализе одного из трудов П.Н. Милюкова. Исследователь выделил наиболее часто встречающиеся текстовые единицы в знаменитых «Очерках по истории русской культуры» П.Н. Милюкова, построив на их основе графики [8]. В последнее время статистические методы активно используются для построения коллективного портрета историков послевоенного поколения [9]. Нельзя сказать, что количественные методы могут в ближайшее время занять лидирующее положение в историографии, но их применение позволяет значительно повысить объективность исследования.
Таким образом, спектр методов в историографии достаточно широк. Нами были рассмотрены лишь наиболее часто встречающиеся в отечественной науке. Применение тех или иных методов зависит от тех задач, которые перед собой ставит ученый. В зависимости от них тот или иной метод доминирует в исследовании.
Основной тенденцией в историографии на ближайшее будущее станет привлечение новых методов из смежных отраслей науки. Произойдет это из-за значительного расширения источниковой базы, которая пополнилась новыми формами передачи информации (например, аудио, видео, Интернет и т.д.). Наиболее близкими к историографии являются филология и лингвистика, работающие с текстами и дискурсивными практиками. Вероятнее всего, именно они и будут «поставщиками» не вполне традиционных методов для изучения истории исторического знания. В историографических исследованиях уже прослеживается стремление рассматривать не только исторические концепции, но и «риторический» элемент научных и научно-популярных исторических текстов [10]. Значительное внимание стоит уделить такому перспективному направлению как устная история. Методики сбора устной информации, которые были апробированы при изучении социальной истории, могут способствовать сбору информации по истории исторической науки. Метод интервьюирования поможет сохранить многое из того, что позволит пролить свет на многие «скрытые» события в исторической науке и в дальнейшем изучать ныне живущих историков как особый культурно-профессиональный феномен.
Подводя итоги, стоит отметить, что функции современной историографии как научно-исторической дисциплины существенно расширились, затронув проблемы не только мира профессиональной истории, но и вопросы, которые стоят на повестке дня перед всем обществом. Поэтому методологический аппарат историографа-профессионала должен развиваться в соответствии с новейшими требованиями.
[1] Сидорова Л.А. Советская историография. Синтез трех поколений. М., 2008.
[2] Методологические проблемы истории. Учебное пособие / под ред. В.Н. Сидорцева. Минск, 2006. С. 218.
[3] Багдасарян В.Э. «Загадочный тридцать седьмой». Опыт историографического моделирования // Историография Сталинизма / под ред. Н.А. Симония. М., 2007. С. 172 – 206.
[4] Там же. С. 206.
[5] Зевелев А.И. Историографическое исследование: методологические аспекты. М., 1987. С. 35.
[6] Смоленский Н.И. Теория и методология истории. Учебное пособие. М., 2007. С. 226-230.
[7] Киреева Р.А. Государственная школа: историческая концепция К.Д. Кавелина и Б.Н. Чичерина. М., 2004.
[8] Гутнов Д.А. Опыт применения контент-анализа в историографическом исследовании // Математические методы и ЭВМ в историко-типологических исследованиях. М., 1989. С. 173-196.
[9] Например: Сидорова Л.А. Советские историки послевоенного поколения: собирательный образ и индивидуализирующие черты // История и историки. Историографический ежегодник. 2004. М., 2005. С. 220-223.
[10] Например: Чечель И.Д. Мифы и реальность в истории: об одной тенденции в новейшей историографии // Исторические исследования в России – II. Семь лет спустя. М., 2003. С. 93 – 121. Исследовательница изучила феномен риторического приема «здравый смысл» и его применение в историческом дискурсе.
https://cliohvit.ru/view_post.php?id=41