Бремя древних привычек
Или
Инстинкты и свобода
6-е сентября 2003 года. Солнечное субботнее утро. Иду по березово-еловой опушке, высматривая в мокрой траве грибы. Сегодня с грибами не везет. Похоже, грибной сезон завершается. Ну, хоть прогуляюсь. Благо, для прогулок здесь раздолье.
Неподалеку от меня, в глубине леса высоченные сосны тихо перешептываются на ветру своими кронами, забравшимися на недосягаемую высоту. Ближе к опушке празднично белеют стволы берез. Мне нравится любоваться тем, как светится яркой зеленью их листва на фоне голубого неба. На светлом березовом фоне выделяются своей темной зеленью ели. Они, словно разгулявшиеся гости, разбрелись по лесу, где поодиночке, где группами. Кое-где скромно притаились ажурные букеты орешника и рябины. После холодной, туманной ночи воздух, деликатно напоенный лесными ароматами, прохладен и по-особому свеж. Пытаюсь разобрать, что преобладает в букете лесных ароматов. Похоже, сейчас это запах мха, разбросанного среди травы мягкими зелеными островками. Неброская красота российской глубинки очаровывает и захватывает душу так плавно и незаметно, что и не поймешь, когда происходит это приятное пленение.
Пока нашел лишь один белый. Изредка встречающиеся подосиновики то беру, то не беру – сегодня обнаглел, настроен собирать в основном белые. Из подосиновиков соизволил взять лишь два, привлекших своей «новорожденностью»: толстые налитые ножки, маленькие крепенькие красные шляпки. Мы с Володей и Андреем уже много грибов заготовили – белых, подосиновиков, черных груздей. И себе хватило, и близким пораздавали.
Но сегодня вновь, в который раз, не устояв против грибного азарта, пошел на незапланированную охоту за грибами. Вышел из дома в одиннадцатом часу. Если бы планировал, то в субботу, да еще в такой поздний для грибной охоты час не пошел бы. Ведь именно в этот день некоторые из приехавших на выходные дачников идут с утра пораньше в лес. Но не видно, чтобы до меня сегодня в этом месте кто-то был. Похоже, просто грибов мало выросло. Вот мухоморов, как всегда, полно. Крепкие, наглые, живучие, почти везде торчат. Правда, и черных груздей много, но на их чернеющие то тут, то там шляпки не обращаю внимания. Их мы уже достаточно набрали. Чтобы самим не возиться, отдали на засолку бабушке Ивановне. Она за труды себе половину оставит. Соленые черные грузди – отличная закуска с благородным вкусом и ароматом, но собирать не очень интересно, потому что их сейчас много. Режь подряд, как на огороде. Никакого тебе азарта поиска.
Раньше, до издания первой книги, я не позволял себе так отвлекаться от главного дела. Постоянно торопил себя, осознавая чрезвычайную важность скорейшего обнародования знаний, ниспосланных Богом. Правда, и Бог давал достаточно ясные знаки о том, что не стоит расслабляться до самого издания книги. За неактуальную выпивку наказывал необычно сильным похмельем. Когда посвящал время не очень актуальным бытовым делам, начинались неприятности.
Однажды, в самый разгар работы над очередной главой я прервался ради того, чтобы собрать красную смородину. Едва протянул руку за смородиной, сбоку подлетела невесть откуда взявшаяся оса и ужалила прямо в запястье. Собирать смородину действительно было неактуально. С этой работой шустро управился приехавший через пару дней Андрей. Были и другие случаи.
После издания первой книги весной этого, 2003 года, позволяю себе и откровенное безделье, и долгие прогулки. После беспрерывного аврала, растянувшегося на годы, просто необходимо перевести дух. Пару месяцев совершенно не касался работы. Теперь начал эпизодически работать. Собираюсь плавно втягиваться в нормальный рабочий режим. Вообще это лето – первое, когда я занялся грибами.
Увлеченно шаря взглядом по траве, заглядывая под ели, сейчас я все же несколько досадую на себя, что не хватило воли удержаться от явно неактуального занятия. С другой стороны, во время такой прогулки иногда хорошо думается. В начале прогулки анализировал в системном режиме последние послания Бога, проверяя, достаточно ли адекватно переложил их в слова. Сейчас задумался о власти древних инстинктов, заставляющих современных людей без особой необходимости заниматься неактуальными для жизни делами, например, охотой и собирательством.
К примеру, мне сейчас эти белые грибы не особо и нужны. Насушено их много, съедено жареными достаточно, чтобы не скоро захотеть. Но грибной азарт заставляет меня уже в который раз, бросив все, бродить по лесу.
Теперь понимаю Андрея, который в грибной сезон, едва приехав, при первой возможности в радостном нетерпении хватает сумку и с горящими глазами устремляется в лес. Вы думаете, он очень любит грибы? Как бы не так. К блюдам из грибов он относится спокойно. Зачастую даже отказывается. Но это и понятно: грибником движет в первую очередь древний инстинкт собирательства. Инстинкт, который, наравне с инстинктом охоты, многие миллионы лет вырабатывался в душе. Душа неизбежно обретает эти, необходимые для выживания инстинкты.
Еще на бактериальном уровне развития у души вырабатывается способность к поиску съестного. На стадии воплощений в насекомых или низших животных у многих вырабатывается способность к охоте. Некоторые души получают навык охоты уже на стадии бактериального развития, если воплощаются в хищных бактериях. Хищные виды бактерий охотятся очень даже лихо. Сколачиваются в стаю размерами эдак в сотни тысяч или в миллионы бойцов, Объединяясь, образуют формы, удобные для захвата и переваривания, и охотятся на бактерий, прогуливающихся в одиночестве.
Далее на стадии доразумного развития в животных воплощениях инстинкты собирательства и охоты постоянно развиваются наряду с другими базовыми инстинктами: продолжения рода, родительским, семейственности, стадности, борьбы, жилищности. Естественно, что на разумном этапе развития, когда душа воплощается в человеческом теле, эти базовые инстинкты становятся основой для формирования навыков существования в разумной среде. Иначе и быть не может. Слишком коротка человеческая жизнь, чтобы за это время на пустом месте могли сформироваться хотя бы простейшие из присущих человеку качеств. Только на основе навыков, наработанных на доразумной стадии развития, возможно освоение навыков разумного уровня. Каждая душа развивается многие миллионы лет, прежде, чем достигнет разумного состояния. Если разум сравнить с грибом, то животное сознание, на основе которого он возник, можно сравнить с корневой системой этого гриба – мицелием. Мицелия не видно – он в земле. Но если его нет, и гриб не вырастет. Так и разум не может возникнуть на пустом месте. Все сложное – результат развития простого.
Аргументация, которая пришла мне на ум, достаточно прозрачна, но я чувствовал, что есть еще какая-то ипостась инстинктов, до сих пор не занимавшая моего внимания и настолько значимая, что без понимания ее роли невозможно достаточно адекватно понять психологию людских масс, психологию тех, кого можно отнести к большинству.
Мои мысли прервали протяжные грустные крики какой-то пичужки. Этот крик заставил обратить внимание на то, что как-то очень тихо в лесу. Не слышно обычной для леса птичьей переклички. На фоне шелестящей тишины крик звучал пронзительно и испуганно. Возможно, это пищит птенец, заждавшийся родителей. А те, небось, в поле охотятся на насекомых. В крике слышались неуверенность и одиночество. Родители скоро вернутся к своему птенцу и его одиночество закончится. Я почувствовал, что этот тонкий крик вызвал в моей душе смутное беспокойство. Невольно задумался: а есть ли и у меня повод испытывать одиночество? Еще бы! У меня есть основательный повод испытывать одиночество. Интересно, когда оно закончится? Я почувствовал, как спокойствие и благодушие рассеиваются, словно утренний туман, и на смену им откуда-то из глубины души поднимается одиночество и печаль. Вот-вот всплывут грустные воспоминания, и мысли побегут по тревожному кругу. Надо побыстрее отвлечься.
Стоя на опушке, любуюсь синим небом, украшенным небольшими пушинками облаков, широким полем и окрестными лесами, местами уже тронутыми осенней позолотой. Чудесная природа, солнечное утро, отсутствие физического дискомфорта – разве не достаточные основания для спокойной радости? Вспоминаю хорошую песню, услышанную сегодня по радио. Как включил утром приемник, сразу она пошла. Редкая удача.
Умиротворение плавно возвращается ко мне. Когда живешь в одиночестве, да еще в такой глуши, важно контролировать свое настроение. Теперь, пока благодушие преобладает над остатками грусти, надо занять свое сознание. На чем я остановился? Ах, да: инстинкты охоты и собирательства.
Так вот: мной, как и Андреем в поисках грибов движет не столько гастрономическое пристрастие, сколько желание испытать удовлетворение от самого процесса поиска. Так же городские охотники и рыбаки предаются своему занятию, прежде всего, ради самого процесса, а не вследствие насущной необходимости пополнить запасы съестного. Самый заядлый рыбак нашей деревни ни дня не может без рыбалки. Весь улов потом раздает соседям, поскольку сам рыбу не ест вовсе.
Я ни охотой, ни рыбалкой не занимаюсь. Будучи подростком, когда гостил в деревне у родственников, рыбачил с удочкой. Иногда ходил со сверстниками в лес с ружьем. К счастью, безуспешно. Когда стал взрослее, понял, что подавить в себе нежелание убивать дичь не смогу.
Когда приехал сюда, пробовал в ближайшем пруду ставить вершу (сетчатую ловушку) на карасей. Ставил вечером, вытаскивал утром. Несколько попыток были безрезультатными. Приманку съедали и спокойно уплывали. Несмотря на неудачу, во мне проснулся азарт. Решил из принципа добиться хоть какого-то результата. Немного усовершенствовав, поставил вершу снова. На этот раз вытащил 44 карася. Они были мелкие, не больше 10-ти сантиметров. Зато количество вполне ощутимое. Один из них много подпрыгивал, как казалось, возмущенно выпучив глаза. Права он, видите ли, качает. Может, этот карасик в прошлом воплощении уже испытал все неожиданности путешествия, начинающегося с попадания в вершу и не очень комфортно завершающегося на раскаленной сковородке?
Я отпустил смутьяна обратно в пруд. Дома вывалил улов в таз без воды, надеясь, что рыбы скоро плавно заснут. Так советовал здешний дачник Миша. Сам он выловленных рыб держит в тазу с водой, где они плавают, как в аквариуме. Когда наступает время готовки, Миша, ухватив карася за хвост, бьет его головой о край стола. Пребывающую без сознания рыбу, разделывает. Его жена, возмущенная методом, обзывает его садистом. Мне этот метод тоже показался чересчур суровым. Поэтому я поинтересовался у него, есть ли другой способ. Миша сказал: «А вывали в таз без воды. Они заснут через час-два. Вот и все».
Итак, я последовал Мишиному совету. Прошло два часа. Караси продолжали оживленно шевелиться, разевая жабры, водя глазами и шлепая хвостами. Час проходил за часом, но они не успокаивались. Караси шлепали хвостами весь день, нагнетая на меня мрачное настроение. Даже ощутил какую-то свою неполноценность: «Все вокруг рыбачат, не мучаются. Не получается как у всех». Вспомнился другой комплекс: в школе испытывал неловкость перед собой оттого, что не мог запросто подраться с противником, быть как все другие мальчишки.
Это теперь я знаю, что во благо моей души Высшие Силы сдерживали мои руки. А тогда я неприятно удивлялся тому, что кулак, приближающийся в ударе к чужому телу, еще до соприкосновения с ним словно погружается во что-то желеобразное, испытывая неприятное, болезненное ощущение, совсем не похожее на то, которое обычно испытывается при ударе. Потом я для проверки ударял по себе, по стене и предметам. Ощущения при этих ударах были совершенно обычные. Лишь при ударе по чужому телу возникало это странное, неприятное ощущение. Оно стало причиной того, что стал воздерживаться от выяснения отношений с помощью физической аргументации. Я примирился с тем, что не могу драться, как другие. Теперь в свете открывшихся мне знаний, понимаю, что отвращение к физической форме выяснения отношений – неизбежное состояние души, для которой звериное состояние – в слишком далеком прошлом. Конечно, в экстремальной безвыходной ситуации я способен и к физическому воздействию. Но пока Бог миловал. Драться всерьез не приходилось.
Но ведь рыбалка – вроде бы вполне гармоничное для деревенской жизни занятие? Многие здесь этим занимаются, нимало не смущаясь сопереживанием своей добыче. Половина мужчин нашей деревни кроме рыбалки охотой занимаются. Лишь удовольствие от процесса получают. Грамотные взрослые люди, конечно, понимают, что жертва испытывает страдания. А может, это элементарная душевная черствость? Чего-чего, а этого добра у большинства людей в избытке. Если по отношению друг к другу черствы и жестоки, стоит ли ожидать чуткости по отношению к бессловесным животным?
Впрочем, чего это я осуждать взялся? Человек таков, каков багаж его знаний и опыта. При нынешнем уровне знаний людям естественно быть такими, какие есть. Мне открыты знания, которые не скоро станут достоянием окружающих. Ведь именно благодаря им мне известно о подробностях развитии души в разных воплощениях, о том, что душа, прежде чем стать разумной, неизбежно проходит все стадии доразумного развития, от низшего до высшего. Рыбы, звери, насекомые обладают душами, чувствуют боль и удовольствие, способны радоваться и огорчаться. Когда знаешь об этом точно, а не предположительно, уже невозможно не замечать их боли.
…Тогда лишь поздним вечером все караси уснули. Похоже, метод, которым пользуется Миша, гораздо гуманнее. Мгновенная потеря сознания от удара гораздо легче многочасового удушья. Хотя некоторые ихтиологи и утверждают, что рыба без воды безболезненно засыпает, они ведь не были в ее шкуре.
Обжаренные с мукой дорумяна, караси были очень вкусными. Хватило на несколько приготовлений. Больше рыбалкой не занимался. При моем уровне сопереживания от рыбалки больше огорчения, чем радости.
Вегетарианцем я все же не буду. Физическая природа человека складывалась многие миллионы лет, в течение которых он вел отнюдь не вегетарианский образ жизни. Организм не будет функционировать нормально, если образ жизни будет резко противоречить жизненным программам, хранящимся в наследственном информационном запасе, если органическое сырье, поступающее с едой, не будет содержать всего спектра необходимых веществ. Нельзя, чтобы существо страдало ради эволюционно менее развитых существ. Это было бы явным нарушением Высших Законов – Развития и Гармонии. Развитие – одна из ипостасей Бога Всевышнего. Один из аспектов Гармонии в том, что всему надо воздавать соразмерное: высшему — высшее, низшему — низшее. Ради высшего, надо при необходимости, жертвовать низшим. Медики хорошо знают о плачевных для здоровья последствиях вегетарианства: нарушение обмена веществ, малокровие, нарушение работы жизненно важных органов, проблемы с умственным развитием у детей, повышенная склонность к инсультам и суицидам.
Итак, из провинциальных промыслов мне остается удовлетворяться лишь собирательством. Растения тоже имеют чувствительность, способны ощущать комфорт или дискомфорт. Но у них нет души. Ведь эволюционно формируется лишь то, что актуально для жизнеспособности. Поэтому у меня нет психологических барьеров к собирательству. Хотя, и растение лишний раз не потревожу.
Раньше грибная страсть как-то не задевала меня. Теперь же оказался в грибном краю. К тому же, нынешнее, беспробудно дождливое лето оказалось невероятно урожайным на грибы. Почти два месяца идут белые грибы. Вот так и угораздило меня заразиться этой страстью. Немудрено увлечься грибами, когда из развлечений здесь лишь радио, еда да прогулки. Ладно, грибов становится мало. Теперь легче будет прекратить эти вылазки в лес. Надо вторую книгу готовить.
Кстати, о грибах. Вот, преодолевая сопротивление облепившей его травы, согнувшись, выпирает большая светло-коричневая шляпка белого гриба. На шляпке светлыми полосами отпечатались следы соприкосновения с травой. Срезаю по нижнему краю мягковатой толстой ножки. Как и предполагал, ножка вся изъедена и потому непригодна. Разрезаю пополам шляпку. Заселившие середину шляпки жильцы недовольно извиваются от моего вторжения. Края местами чистые. Вырезаю чистые куски, обзывая себя крохобором, и иду дальше.
То ли дело в начале грибного сезона белые полными сумками набирали! И были они в основном совершенно чистыми. Теперь вот кусочками удовлетворяться приходится.
Кстати, как у нас со временем? Смотрю на часы. Близится обеденное время. Значит, пора домой. Еда – тоже неплохое развлечение. Обратно иду по перелеску вдоль глубокой канавы, разделяющей два поля. Здесь нахожу еще один белый гриб. Он стоит на виду, у самой тропинки, не пытаясь прятаться. Небольшой, но молодой, крепенький, совершенно чистый. Подумал с иронией о себе: «Ишь ты, как обрадовался, порабощенный инстинктом собирательства!».
Да нет же, этот инстинкт лишь слегка проснулся во мне и конечно не способен поработить меня. Когда есть серьезное занятие, есть различные цивилизованные потребности разума, инстинкты не способны возвыситься над разумом.
Другое дело, когда нет стремления к духовному и интеллектуальному развитию. В этом случае инстинкты становятся хозяевами души, реализуясь странностями разной степени патологичности. Странностями, впрочем, не признаваемыми таковыми в силу своей чрезвычайной распространенности в нашей полудикой… нет, скажем мягче, полуразумной цивилизации.
А инстинктов, претендующих на власть над душой, немало. Любой инстинкт может реализоваться как в полезной своей ипостаси, так и в негативной, либо вообще в бесполезно-атавистической.
Например, инстинкт борьбы, в дикой среде заставлявший принимать участие в благотворной для жизнеспособности популяции конкуренции за обладание самкой, за достойное положение в стаде, у человека может проявиться здоровым чувством состязательности, помогающим следить за своим имиджем, добиваться достойного места в коллективе, в обществе, в экономике. Но этот же инстинкт побуждает заниматься спортивными состязаниями. А увлечение спортом в числе прочего имеет и немало негативных моментов.
Инстинкт стадности, выработанный в животных сообществах и первобытных племенах, когда жизнь особи напрямую зависела от жизнеспособности племени, от согласованности действий в охоте или межплеменной битве, у современного человека может проявиться во вполне позитивном коллективизме, либо в бесполезном пристрастии к спортивному болельщичеству.
Помню, в школе, на уроке физкультуры преподаватель решил занять наш класс игрой в баскетбол. Он разделил класс на две половины. Одна половина играла, вторая, скучая, молча ждала своей очереди. Преподаватель остановил игру и начал возмущенно объяснять, что вообще-то полагается болеть: «Выберите любую из двух играющих команд и болейте за нее: подбадривайте, сопереживайте, огорчайтесь, радуйтесь! Не сидите, как в филармонии на симфоническом концерте!». Далее до конца урока стоял почти непрерывный гвалт. Я тоже выбрал за кого болеть. Действительно, стало интереснее. Но во мне так и не проснулись эмоции, которые позволили бы шуметь наравне со всеми. Поэтому я продолжал сидеть спокойно. Зато все остальные увлеченно драли глотки. С урока шли оживленные, с радостно сверкающими глазами. Пробудить в себе древние инстинкты борьбы и стадности большинству оказалось легко и приятно. Хотя вряд ли кто из радующихся мог бы объяснить, по какому, собственно говоря, поводу радость. Совершенно условный выбор команды, за которую болели, абсолютная бесполезность для чего бы то ни было удачных бросков и очков. Главным результатом была радость сама по себе. И радость была получена именно благодаря удовлетворению древних инстинктов стадности и борьбы.
Сравнительно молодой инстинкт земледельчества проявляется в пристрастии к огородничеству и садоводству. Очевидно, что для деревенских жителей огород – насущная необходимость. Хочешь, не хочешь, а занимайся, потому как при низких сельских заработках огород – спасение. Поэтому инстинктивную подоплеку огородничества легче разглядеть у городских дачников.
Понятно, что в жестких условиях перестройки, когда власти, увлеченные дележом, бросили людей на произвол судьбы, огороды были спасением для многих. Теперь же, когда у жителей центральных городов несколько повысились доходы, и в то же время резко повысились затраты на транспортные услуги и бензин, получилось так, что для многих из них овощи стало выгоднее покупать на рынке, нежели выращивать на удаленном от города участке.
Если же учесть, что огород, как правило, чуть ли не полгода отнимает львиную долю свободного времени, то самоотверженность, проявляемую огородниками-горожанами, вряд ли можно объяснить лишь особым пристрастием к экологической чистоте продуктов. О том, что экологические проблемы волнуют россиян далеко не в первую очередь, хорошо известно социологам и статистикам. Это видно и по весьма скромной поддержке экологического движения.
Все объясняется тем, что огородники в основном движимы инстинктом земледельчества. Однажды проснувшись, этот инстинкт постепенно воцаряется в душе и становится психологической зависимостью, превосходящей и желание отдохнуть, и здравый смысл. Ведь огородничеством можно заниматься в удовольствие, сократив посадки настолько, чтобы хватало времени и на другие занятия, на отдых. Но нет, летом значительная часть огородников посвящает своему главному увлечению основное время, нередко даже в ущерб здоровью.
В чрезмерном атавистическом проявлении инстинктов нельзя было бы укорять, если бы они были адекватны современным обстоятельствам, а смыслом жизни было просто выжить. Но задача выжить была главной на предшествующих эволюционных стадиях, когда душа воплощалась в зверях.
Для души человеческого уровня это давно пройденный этап. Для нее главная задача – развиваться интеллектуально и духовно. И вот это, довольно ограниченное по срокам время жизни, данное для развития души, человек бездумно транжирит на атавистические проявления инстинктов. Мало кто из людей свободен от власти древних инстинктов.
Взять хотя бы соседа Николая. Ведь собирался в эти выходные со мной за грибами идти. Не приехал. Потому что надо смотреть по телевизору футбольный матч между сборными России и Ирландии. А если бы и не было матча, скорее всего, не пошел бы со мной, хоть и обещал. Потому что огородная страсть не позволила бы.
При этом Николая я отношу к пятерке лучших людей деревни, которые отличаются доброжелательностью и порядочностью. Потому, хоть они из другого поколения, общаюсь в основном с ними. Николай – добродушный, простоватый русский мужик с рязанщины, москвич. Сейчас ему за шестьдесят. Невысокий, но крепкий, седой, начавший лысеть. Детство было непростое. Слесарем всю жизнь на московском предприятии проработал и сейчас работает, несмотря на пенсионный возраст. И всю жизнь две главных страсти – спорт и огород. Пока молодым был, спортом занимался. Теперь в связи с преклонным возрастом спортом не занимается, но болельщик горячий. Если важный футбольный матч, то даже ради огорода не приедет, чтобы у себя в Москве при качественном изображении телевизор посмотреть. А так, как выходные, так он на огороде торчит. Обычно сетует, что надоел ему этот огород и что на следующий год он точно его забросит: «Ну вот точно брошу, и пропади он пропадом!». Но весной приезжает одним из первых и с прежним азартом начинает свою огородную эпопею. И так из года в год. Я обычно по-дружески подтруниваю над его огородной слабостью. В прошлые выходные мы в разговоре снова коснулись этой темы. Он, как обычно, начал:
— Устал я с этим огородом. Вкалываешь тут как папа Карло, а детям и внукам не надо ничего. Им только развлекаться, да гулять. Нет, чтобы прополоть, жуков колорадских собрать. Как приезжаю на выходные, так смотреть страшно, как все запущено. Все сызнова надо делать.
— Ну так и прекрати надрываться. Чего ты себя мучаешь? Больше тридцати лет сюда ездишь и все на огороде торчишь. В лес хотя бы прогулялся. Вообще ведь в лес не ходишь, все на огороде торчишь. Отдыхай, живи в свое удовольствие. И на детей нечего обижаться. Они хорошо зарабатывают. Живут здесь в свое удовольствие, отдыхают, развлекаются. Они нормальные. А ты ненормальный. Целое лето свои выходные и отпуск огороду посвящаешь, не отдыхаешь толком, нервничаешь. А ведь все, что выращиваешь, они на рынке купить могут. И потратят на это не больше, чем зарабатывают за один день. При таком раскладе какой им смысл целым отпуском жертвовать? И они сами постоянно тебе об этом говорят.
Николай растерянно задумался в поисках контраргументов. Наконец, нашелся:
— Так-то оно, конечно, так. Но хочется же, чтобы и они приобщились к огороду. Раз земля есть, чего не выращивать-то? Зачем покупать то, что самим вырастить можно? Это ж своими руками рощенное. Оно ж всегда лучше чужого.
— Когда для них это будет иметь значение, тогда сами решат – стоит ли ради этого отдыхом жертвовать. А так, получается, что каторгу сам себе устроил, и еще нервничаешь, что детям ее навязать не удается. Если душа против, то занятие не в радость будет, а в наказание. Ты в деревне вырос. Тебе привычно огородом заниматься. Когда в деревне живешь, конечно, необходимо свое выращивать. А для горожанина, если дача далеко, то и невыгодно зачастую получается. Статистики ведь давно подсчитали, что в среднем расходы на ведение огорода для горожан значительно превосходят стоимость урожая. Да и сложно наездами огородом заниматься.
— Это да. Непросто каждые выходные в такую даль переть. Полдня из Москвы сюда добираюсь. Пересадки, теснота, духота. В Москве тоже с тяжелым рюкзаком по метро натаскаешься – мало не покажется.
— Для удовольствия надо заниматься. Значит, сделай огород поменьше. Занимайся огородом и другими бытовыми делами полдня. Остальное время гуляй на природе, с людьми общайся. Хотя бы от разнообразия жизнь твоя лучше будет, интереснее.
Он согласно кивает:
— Да, наверное, так и надо сделать.
Видно, что уже совершенно со мной согласен. В широко раскрытых простоватых глазах с выцветшими ресницами – решимость претворить в жизнь сиюминутный настрой. Интересно, на сколько часов или дней хватит этого настроя?
Думаю, не больше, чем на пять дней. Проверено не раз. К тому же, нельзя сказать, чтобы я был для него авторитетом. Для него я – молодой сосед, ровесник его сыну, пишущий книгу неизвестно о чем. Это все, что он, как и остальные, знает обо мне. Было бы любопытно попытаться вытащить его в лес за грибами. Может, хотя бы лес оторвет его от огорода?:
— Ну, если всерьез решил, давай в следующие выходные за грибами пойдем!
Он с решимостью кивает головой:
— Да, обязательно пойдем! Обязательно! — Чувствовалось, что он и сам себе дает обещание.
Я удивился проявленной готовности. Минутный всплеск эмоций или действительно что-то дошло? Что ж, если он внесет изменения в свой уклад жизни, то, во всяком случае, за счет разнообразия улучшит качество жизни. А то что за недоразумение: в деревне десятки лет, а на природе не бывает. Впрочем, в плане развития души ситуация принципиально не изменится. Искусство, научно-технический прогресс, познание бытия – все это, скорее всего, так и останется за пределами его интересов.
— Николай, вот ты живешь в Москве. Столько возможностей имеешь: библиотеки, музеи, театры, дома культуры, общественные организации разные. Мог бы так интересно жить! А у тебя кроме работы спортивная газета, телевизор, домашнее хозяйство и огород. Вся жизнь в работе, ерунде и хлопотах. Ты б хотя бы выделял время для чтения хорошей литературы, классики, чтобы духовно развиваться.
Он рассмеялся, в отрицании качая головой из стороны в сторону, и испытующе поглядывая на меня – не шучу ли. В этом смехе – и удивление от благодушной наивности собеседника, и уверенность в своей самодостаточности. Наклонив голову набок, он снисходительно посмотрел на меня:
— Заче-е-м? Недолго уж на этом свете осталось…
— Рано ты себя хоронишь. Крепкий еще. Душу развивать никогда не поздно. Интеллектуально, духовно. Это и интересно, и полезно. Развивая душу в этой жизни, человек закладывает перспективу следующего воплощения.
— Ну, насчет души, воплощений… это, как говорится, бабушка надвое сказала. Кто его знает, что там? Может, и вообще ничего, темнота одна пустая.
— Сейчас о существовании души уже много научных фактов есть. Ученые в разных странах серьезные исследования проводят. В научных лабораториях, с хорошей чувствительной аппаратурой. Это раньше одни религиозные предположения были. Сейчас все строго, как в милиции, и вес знают, и параметры разные, свойства. Фотографии даже есть. Статистика огромная собрана о проверенных случаях, когда путешествие души отдельно от тела происходило. Так что существование души можно считать научно доказанным фактом. Причем доказанным намного строже, чем многие из признанных научных теорий. Насчет реинкарнации тоже много проверенных учеными случаев есть.
Николай удивился и возмутился:
— Если это правда, то ведь это ж очень важные сведения! Но почему же об этом по телевизору, по радио, в газетах не сообщают?! Ведь нельзя же о таком молчать! От народа, что-ли, эти сволочи – власти поганые правду прячут? Это ж все очень важно для всех!
Его реакция удивила меня. Она свидетельствовала о том, что глубина его неведения гораздо глубже, чем я мог предполагать:
— Ты со своим огородом и спортом, думаю, немало интересного и важного в жизни пропускаешь. Почему мало где о таких интересных и важных фактах сообщают? На это свои глубинные причины есть. Объяснять долго.
Я сделал паузу, обдумывая, что можно ему рассказать. Николай молчит, ничего не уточняет. Но если бы и начал уточнять, немного бы я рассказал. Слишком много пришлось бы рассказывать, чтобы быть понятым: про полевые связи, объединяющие людей по невидимым сообществам; про иерархию надорганизмов, под влиянием которых находятся души людей; про астрального монстра ЭГП, хозяйничающего сейчас на Земле посредством подчиненных ему людей; про то, что люди эти не догадываются о своей подчиненности ЭГП. Если и поймет, то не поверит. А потому, пусть хотя бы более простые вещи попытается узнать, если вообще удосужится. Я понимаю, что он вряд ли удосужится. Поэтому говорю не столько для дела или вразумления, сколько просто ради разговора:
— Действительно, об этих фактах сообщается несоизмеримо меньше, чем следовало бы. Но кто хочет знать, определенные книги и газеты читает. Таких сейчас, кстати, много. Это любимые тобой коммунистические власти любую информацию о душе не допускали к обнародованию. Нынешние, хоть и не жалуют такие знания, но и не препятствуют особо их распространению. И по телевизору подобная информация бывает. В любой книжный магазин, в любую библиотеку заходи – столько информации найдешь, что мало не покажется. Но ты же в них не ходишь. Даже на газетных лотках, где всегда есть газеты с такой информацией, ничего, кроме «Советского спорта» и «Известий» не видишь. Расширять надо свой кругозор. Если захочешь, подскажу, что читать.
Николай задумался. Я знаю, что ничего он читать не будет, поэтому не утруждаю себя перечислением названий.
Вообще-то Николай – не очень удачный пример для иллюстрации. Его любовь к пребыванию в деревне в сочетании с игнорированием окрестной природы выглядит слишком нетипично для дачника. Если бы я был романистом, конечно, для примера описал бы собирательный образ городского огородника. Для такого любовь к лесным прогулкам была бы непременным атрибутом. Но я не сочинитель, и потому просто описываю действительность такой, какая есть, непричесанной, нескладной, с примерами, которые не очень удачны.
Другие дачники кроме огорода и домашнего хозяйства находят время для лесных прогулок, охоты, собирательства и общения. Живут они поинтереснее Николая, но в принципе, в большинстве так же, как и он, покорны инстинктам.
…Итак, в эти выходные Николай смотрит матч. Удастся ли вытащить его в лес, когда приедет в следующий раз? Неужели он будет способен изменить ход своей жизни, уже более тридцати лет не сворачивавшей с плотно накатанной колеи? Это было бы интересно. Хотя маловероятно. В его возрасте стереотипы обычно настолько прочны, что справиться с ними способна лишь смерть. Реинкарнация, с неизбежным почти для всех забыванием прежней жизни, ослабляет чрезмерно упрочившиеся шаблоны мышления. Бог обычно подбирает такой вариант воплощения, который способствует разрушению сохранившихся в душе патологических стереотипов.
У стариков, особенно, нетворческих и некритичных, стереотипы чаще всего несокрушимы, даже если жизнь изо дня в день доказывает их нелепость. А если стереотипы подкреплены инстинктами, то они определяют весь образ жизни. Лишь очень немногие сохраняют в старости свободу от стереотипов и способность к познанию новых истин и освоению новых навыков. Вряд ли Николай изменит своему огородному пристрастию. Но ведь вроде так решительно пообещал?
…Я дошел до пруда. Изучаю его берега. Есть! Молодой подберезовик с коричневой крепкой шляпкой, а в нескольких метрах от него симпатичный подосиновик. Пожалуй, поджарю свою добычу сегодня на обед. После щей грибы будут на второе.
Осталось пройти по тропинке среди густой травы на краю поля. Здесь грибов нет, но в тропинку всматриваюсь внимательно, чтобы не наступить на какого-нибудь зазевавшегося ужа. Бывает, лежит на тропинке, греясь на солнце. Но ужи чуткие. Обычно успеваю увидеть лишь хвост, ускользающий в заросли травы. Все-таки всматриваюсь, поскольку здесь были случаи, когда на них наступали. Одного наступившего недовольный уж укусил. Видимо, как раз в тот день уж зубы не чистил (шучу), поскольку получилось заражение и нога впоследствии долго болела…
Все что ползает, плавает, прыгает, ходит и летает движимо инстинктами, выработанными в ходе невообразимо долгой эволюции. Инстинкты позволяют выжить на доразумном этапе развития. Они обеспечивают великое равновесие в природе, благодаря которому ее жизнь сохраняется миллиарды лет. Инстинкты же становятся основой для развития навыков, необходимых в разумной среде. Но именно в разумной среде игра на атавистических проявлениях инстинктов становится средством угнетения … Впрочем, об этом после обеда. Потому что уже подошел к дому. Надо приготовить грибы, подогреть щи, вскипятить чай.
…Готовил обед, обедал, недолго отдыхал на кровати, затем гулял по участку. Все это время думал об инстинктах.
Астральная темная сила ЭГП, враждебная человечеству, приложила немало усилий (надо признать, результативно) к тому, чтобы люди стали отдавать больше внимания и времени не истинным ценностям, а иллюзорным. И добиться этого удалось, играя на инстинктах.
Правильно ли, что огромная масса людей отдает много времени и сил огороду и развлечениям, в то время, как и небольшой части этой энергии хватило бы на то, чтобы осознать истинные причины сегодняшних, весьма острых противоречий, чтобы кардинально изменить ситуацию к лучшему?
ЭГП удалось добиться того, чтобы люди, увлекшись делами и зрелищами, связанными с удовлетворением атавистических инстинктов, мало думали о том, как фундаментально улучшить жизнь, повысить ее справедливость.
Нет, я не против спорта, огородов, шоу и прочих увлечений. Без этого жизнь многих может оказаться скучной. Я за то, чтобы, занимаясь любимыми делами, люди находили время и для действительно значимых дел. Ведь по сути, люди, поддавшись массированной пропаганде иллюзорных ценностей, озабочены пустяками и игнорируют то, что является действительно важным. А действительно важным в жизни является решение задач, встающих не только лично перед человеком, но и перед обществом.
Даже с чисто материа