Эти высокие слова похвалы подвигу ленинградцев, содержащиеся в Почётной грамоте американского президента нам надо всегда помнить. В них ещё не замутненное ядовитым туманом “холодной войны” искреннее восхищение американского народа, нашего главного союзника в борьбе с нацизмом.
Эти слова - камертон, по которому мы можем сверять всё, что пишут о войне в последние десятилетия антисоветчики и русофобы всех мастей, в том числе и наши, доморощенные .
II. Фальсификация блокадного подвига -
одна из целей информационной войны против России
Миф об “открытых” городах – “ cамооправдание европейских капитулянтов.” Десятилетия, прошедшие после окончания Второй мировой войны в Европе, незаметно упростили прошлое в сознании послевоенных поколений; появился соблазн, особенно, у европейцев, рассматривать трагедию прошлой войны через призму современных (далеко отстоящих от войны) норм права и этики. Эта тенденция нашла свое отражение в западной литературе о мировой войне. Авторы книг об агрессии нацистской Германии против СССР, в том числе и о блокаде Ленинграда, старались избегать упоминания о политике нацистского геноцида против жителей крупных советских городов.
На эту историческую мимикрию и политическую трусость одним из первых обратил внимание писатель Д.А. Гранин. Соавтор пронзительной “Блокадной книги” с горечью отмечал, что в произведениях западных авторов на эту тему уже не было “ни боли, ни искренности, а сквозило скорее самооправдание капитулянтов, мстительная попытка перелицевать бездействие в доблесть.” Гранин возмущался тем, что они “ сочувственным тоном вопрошают: нужны ли были такие муки безмерные, страдания и жертвы подобные? Оправданы ли они военными и прочими выигрышами? Человечно ли это по отношению к своему населению? Вот Париж объявили же открытым городом… И другие столицы, капитулировав, уцелели. А потом фашизму сломали хребет, он все равно был побежден — в свой срок …”7.
Даниил Александрович с негодованием отметая эту капитулянтскую гражданскую позицию, гневно вопрошает: “ А не потому ли сегодня человечество наслаждается красотами и богатствами, архитектурными, историческими ценностями Парижа и Праги, Афин и Будапешта да и многими иными сокровищами культуры, и не потому ли существует наша европейская цивилизация с её университетами, библиотеками, галереями, и не наступило бездонное безвременье ‘тысячелетнего рейха”, что кто-то себя жалел меньше, чем другие, кто-то свои города, свои столицы и не столицы защищал до последнего в смертном бою, спасая завтрашний день всех людей?.. И Париж для французов, да и для человечества спасен был здесь — в пылающем Сталинграде, в Ленинграде, день и ночь обстреливаемом, спасен был под Москвой… Той самой мукой и стойкостью спасен был, о которых повествуют ленинградцы. ” Он мудро заключает: “ Когда европейские столицы объявляли очередной открытый город, была, оставалась тайная надежда: у Гитлера впереди еще Советский Союз. И Париж это знал. А вот Москва, Ленинград, Сталинград знали, что они, может быть, последняя надежда планеты. ” 8.
Хочется верить в то, что все люди, неравнодушные к блокадному подвигу ленинградцев, в эти дни, недели и месяцы, обратятся ещё и ещё раз к “Блокадной книге,” содержащей воспоминания жителей блокадного Ленинграда о самой трагической и одновременно героической поре в их жизни.
“|Перелицевать” бездействие в доблесть. Следует отметить, что лукавая западная концепция поддержки самооправдания капитулянтов, попытка “ перелицевать бездействие в доблесть ” с 80-х годов прошлого века стала овладевать и умами советских мещан, чья юность и зрелость прошли в сытые брежневские времена. Их сердца стали заплывать “жирком” исторического беспамятства. И вот, всё чаще и чаще, в частных разговорах “на кухнях”, начали раздаваться голоса: “ Зачем, ну зачем нужны были такие страдания? Сдать надо было город. Избежать всего этого. Для чего людей было губить?” 9.
Провокация против новых поколений. Сначала робкая, эта подлая капитулянтская мыслишка, циничная и неблагодарная по отношению к тем, кто героически сражался и погиб за Ленинград, в наши дни была облечена в иезуитский вопрос, обращённый к жизненно незрелой, молодежной части общества. В связи с этим я хотел бы вернуться к провокационному социологическому опросу, проведённому телеканалом “Дождь” в канун 70-ой годовщины полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады, в январе 2014 г. Зрительской аудитории телеканала был задан провокационный вопрос: " Нужно ли было сдать Ленинград, чтобы сберечь сотни тысяч жизней? "
В те дни опрос вызвал справедливый гнев ленинградцев, да и всех граждан России. Блокадники даже обратились к Председателю Государственной Думы С. Е. Нарышкину с открытым письмом, потребовав от законодателей принять закон, запрещающий дискредитацию победы советского народа в Великой Отечественной войне. Но... стремительно ворвавшиеся в нашу жизнь события ”крымской весны“ отодвинули провокацию “Дождя” на периферию общественной жизни. Телеканал признал опрос ошибкой, принёс свои извинения. Однако негативный след в душах людей, особенно в душах молодежи, эта провокация оставила.
Навязанная обществу пять лет тому назад лукавая дискуссия продолжает жить своей самостоятельной жизнью. Вброшенные в общество ядовитые семена прорастают в неискушенных молодых душах сомнениями. Именно этим ядом подпитываются такие байки, которые c советских времен имеют хождение среди современных мещан: - «Если бы мы сдались немцам в 1941-ом, сейчас пили бы не “Жигулевское”, а “Баварское.”
Этой акцией политиканы от ‘Дождя” очернили СВЕТЛЫЙ ЛИК ПОБЕДЫ, вложив свой вклад в процесс обесценивания подвига миллионов ленинградцев, воинов Ленинградского, Волховского и Карельского фронтов, моряков Краснознаменного Балтийского флота, Ладожской и Онежской военных флотилий, 35 тысяч партизан Ленинградского партизанского края. В течение тысячи с лишним дней и ночей, испытывая нечеловеческие муки, лишения и страдания, они сражались и погибали с горячим желанием - вызволить любимый Ленинград из тисков вражеской осады.
Их честь этим кощунственным деянием посмертно оскорблена, и она должна быть защищена! Об этом и поговорим в следующей главе.