«Торговая политика России»
Выполнил: студент 1-го курса
очной формы обучения,
Факультета таможенного дела, гр. 1301 Абитов.И.К.
Преподаватель: доцент
Соломеин А.Ю.
Санкт-Петербург
Я прочитал монографию Петра Бернгардовича Струве «Торговая политика России». Для начала я бы хотел немного рассказать о творчестве и жизненном пути самого автора.
Петр Бернгардович Струве (1870-1944) был человеком разносторонних дарований, исключительно широких интересов и энциклопедических знаний; он обладал выдающим общественным темпераментом и неутолимой жаждой деятельности. Определяя сферу его научного творчества и научных интересов, можно отметить, что она охватывала едва ли не все области гуманитарных знаний – политическую экономию и статистику, социологию, историю во всех ее подразделениях, правоведение в двух основных его отделах гражданского и государственного права, историю литературы XVIII и XIX в. и, наконец, даже языкознание и философию.
Но главной страстью Струве была политика: о чем бы он не писал – в написанном им всегда пульсировала политическая жилка, всегда чувствовалась горячее дыхание политической злобы дня.
Между тем, экономическая тема проникает, по существу, во все творчество Струве и выступает значительным массивом оригинальных идей. Его первая крупная работа «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России» (1894) принесла ему общероссийскую известность, а исследование «Хозяйство и цена» (1913–1917) – ученую степень доктора экономических наук, звания профессора и академика. Усвоив, а затем, преодолев марксизм как политик и экономист, Струве стал видным представителем отечественной либеральной экономической мысли.
Признавая чрезвычайную сложность объекта экономической науки, Струве указывал, что перед этой сложностью «одинаково пасуют и отвлеченная бескровная доктрина, и грубый эмпиризм чисто фактического рассмотрения».
Выступая, как философ экономической науки и экономист – систематик, стоящий на позиции последовательного эмпиризма, Струве большое внимание уделял проблемам классификации хозяйственных явлений и процессов, рассматривал систему экономических понятий в ее историческом преломлении. В критическом переосмыслении существующей экономической теории и хозяйственной практики он видел необходимое условие построения собственной версии политической экономии, основанной на идеографическом методе познания, т.е. описании индивидуальных особенностей экономических явлений.
По признанию самого Струве, большая часть его научной работы «не была бы произведена» без работы преподавательской. Это касается, прежде всего, его деятельности на экономическом отделении Санкт-Петербургского политехнического института, к которой он приступил в 1906 г. В начале 1914 г. он был избран Советом Института экстраординарным профессором по кафедре политической экономии. На протяжении 10 лет Струве читал в Институте разные курсы, в которых в значительной мере нашли отражение результаты его научной работы как историка и экономиста.
Современники и исследователи обращали внимание на то, что Струве по своему умственному складу мало соответствовал душевному типу «профессора». Отмечалось, что его натуре в гораздо большей мере соответствовало личное творчество и неутомимая исследовательская работа, чем систематическая и упорядоченная педагогическая деятельность.
Внешнеторговая и таможенно-тарифная проблематика занимала значительное место в наследии Струве-экономиста. В ней он стремился найти решение волновавших его проблем экономического и социально-политического развития России; эта тема привлекала его возможностью исследовать на конкретно-историческом материале феномен «экономической свободы», понимавшийся им как необходимая предпосылка для свободы гражданской, политической и условие культурного развития вообще.
Суждения Струве о сущности торговой политики и ее значении в истории стран и народов оригинальны и неоднозначны. Понимая под политикой в сфере внешней торговли не просто таможенное регулирование, а «вообще всякое планомерное и организованное воздействие людей на их собственные отношения в процессе товарного обмена», он считал ее узлом, «в которой сплетаются нити всего культурно-политического развития данной страны». В то же время в распространенном представлении о том, что существование промышленной страны основано на экспорте и на «внешнем рынке», Струве видел исторически понятное, но крайне вредное для теории и практики упрощение сложной экономической действительности.
Отношение Струве к протекционизму было также неоднозначным. Начало научной и публицистической деятельности Струве совпало с кульминационным моментом в отечественной политике таможенного протекционизма – принятием тарифа 1891 г., превосходившего «все, что когда-либо было сделано в Европе в смысле таможенной охраны».
Сочетание экономической свободы с государственным вмешательством, по его мнению, есть одна из важнейших характеристик капитализма. В России этот период наступил в конце XIX в., когда покровительственная политика государства способствовала быстрому экономическому росту.
Вместе с тем, Струве не склонен был преувеличивать значение мер таможенного регулирования и считал, что они «играют в огромном числе случаев гораздо меньшую роль, чем другие факторы хозяйственного развития», причем по мере экономического роста эта роль имеет тенденцию к уменьшению. Рассматривая процесс экономического развития, он приходил к заключению, что успех в международной экономической борьбе может быть достигнут, прежде всего, теми народами, «которые развили в себе наивысшую меру свободной экономической дисциплины».
Как исследователь исторического развития хозяйственных отношений, П. Б. Струве ценен тем, что, приступая к материалу во всеоружии экономических знаний, он умеет объединить наблюдаемые факты в представляющие интерес для экономиста категории и осветить экономической теорией взаимную связь явлений и их историческую преемственность.
В своей публицистической деятельности Струве неоднократно и по разным поводам обращался к вопросам внешней торговли и таможенной политики.
В «Торговой политике России», как и в других работах Струве, со всей очевидностью выявились сильные и слабые стороны его интеллекта и метода научной работы. К несомненным достоинствам работы следует отнести органичное включение теоретической проблематики в конкретно-исторический материал, следование к проблемному подходу при разработке темы и полемичность при выяснении спорных вопросов российской экономической политики. Об эрудиции автора свидетельствует богатство фактического материала, обширность привлеченных литературных источников. Работа изобилует множеством точных наблюдений, интересных оценок и оригинальных выводов.
Книга состоит из трех глав. Первая глава называется – «Вопросы теории торговой политики», вторая глава – «Торговая политика России до XIX века», третья глава – «Торговая политика России в XIX веке».
Первая глава состоит из двадцати шести подпунктов. В первом пункте дается определение понятия торговой политики. Под торговой политикой в широком смысле разумеется вообще всякое государственное воздействие на торговлю и слагающие в ней общественные отношения. В более узком смысле слова под торговой политикой понимают внешнюю торговую политику, которую можно определить как совокупность воздействий государства, направленных на создание особо благоприятных условий для торговых интересов членов данного государства к членам других государств.
Также в данной главе рассматривается связь внешней политики с бытием государства, система торговой политики и их историческая смена. Торговое право эволюционировало от субъективизма к объективизму, между развитием торгового права и развитием систем торговой политики имеется известная аналогия, которая коренится в самом существе дела, в историческом ходе процесса развития права. Во-первых, развитие торговли не идет в одном направлении, а во-вторых, в разные эпохи, различным общественным условиям и ввиду различных исторических обстоятельств каждая страна развивает особую торговую политику, особую в смысле степени либерализма и протекционизма.
Открытие новых стран имело огромное значение для всего хозяйственного развития и развития торговой политики России. Торговая политика становится под знаком политики колониальной, возникают колониальные державы: великая Испания, Португалия, Франция, Голландия, Британия; поднимается великая борьба между ними, борьба, в которой вырабатывается все современное мировое хозяйство.
Также в этой главе рассказывается о судьбе Англии и Испании как колониальных держав, о торговой политике в эту эпоху и проблем упадка этих держав. Испанию погубили католицизм и инквизиция; погубили ее испанские гидальго – дворянство было до последней степени лениво, презирало труд и потому оказалось несостоятельным в экономическом отношении.
Дается историко-психологическая оценка меркантилизма, происхождение, общая характеристика, социально-культурный смысл протекционизма и его значение для отдельных стран. Те общественные силы, те классовые элементы, которые предполагаются творцами протекционизма, исторически, в сущности, являются продуктом этого протекционизма, а не его творцами. Таким образом, историческое объяснение протекционизма из классовых интересов, насилуя факты, представляет один из тех примеров, когда нельзя объяснять известного экономического процесса из классовой структуры общества. Протекционистская система потому исторически не может быть объяснена как выражение торжества определенного экономически более сильного класса, что протекционистская система есть сама - не результат этой экономической силы класса, а наоборот.
Постановка на очередь вопроса о таможенном покровительстве, как о задаче экономической политики государства, и условия успешности этого вида государственного вмешательства зависят от других, более коренных моментов экономического развития. Такими моментами являются: степень населенности страны, степень развития ее производительных сил и производственных отношений, наконец – и это нужно иметь в виду – естественные и географические условия страны.
После общего обзора о социальной сущности торгово-политических проблем, автор переходит к вопросам, связанным с техникой этой отрасли экономической политики государства.
Наиболее важные пункты касаются вопросов технической стороны таможенной политики, общей истории таможенного тарифа, теории И. М. Кулишера о происхождении таможенного обложения и различии торговых пошлин.
Несомненная историческая связь того обложения, которое в настоящее время практикуется как таможенное обложение, с разного рода пошлинами в точном смысле слова. Финансовая наука называет, как известно, пошлинами в тесном смысле слова те сборы, которая государственная власть взимает в возмещение известного рода услуг, оказываемых этой властью населению. Первоначально в таможенном обложении мы видим полную неразличимость внутренних и внешних пошлин. Принципиально с точки зрения той эпохи, в которую возникло таможенное обложение, внутренние и внешние товарные сношения различаются не по товарам, а по лицам. По отношению же к товарам наблюдается полная неразличимость, чуждая современности. Более того, персональная система торгово-политических мероприятий в иных случаях практически прямо благоприятствовала товарам иноземного происхождения.
В России протекционистские мотивы часто служат благовидным предлогом для финансово-политических целей таможенного обложения и в значительной мере фальсифицируют наш протекционизм как систему торговой и промышленной политики.
Таковы общие абрисы эволюции таможенного тарифа. Из этих положений, наиболее важные для понимания генезиса таможенного обложения, следующие: во-первых, неразличимость внутреннего и внешнего обложения товаров, и во-вторых, происхождение всего таможенного обложения из рыночной регалии.
Вторая глава монографии состоит из тридцати семи пунктов.
В силу своеобразной комбинации исторических условий, сводящейся к запаздыванию нашего культурно-экономического и государственного развития, отвлеченная схема к нашему развитию подходит еще больше; она полнее покрывает факты русской, чем западноевропейской эволюции. Это объясняется тем, что у нас выпадает фаза, с одной стороны, ясно выраженного феодального строя, с другой – городской, социальной и политической культуры. Первоначально у нас внешние и внутренние таможенные пошлины были неразличимы, или, иначе сказать, внешних пошлин вообще не существовало. Внутренние таможенные пошлины в России носят преимущественно характер пошлин в точном смысле слова современной финансово-научной терминологии, т.е. сборов, составляющих вознаграждение или оплату за услуги государства. Таковы «вес» и «мера», которые взимаются для покрытия расходов при взвешивании и измерении товаров, «мыт» и «перевоз», которые взимаются за доставление средств или помощи со стороны государства при перевозке товаров через реки и волоки.
До второй половины XVII в. внешнего таможенного обложения товаров в России не существовало, оно исчерпывалось обложением внутренним или же сливалось с ограничением права иноземцев на торговлю. И впервые вопрос о допуске иностранных товаров на русский рынок, как вопрос крупный, игравший существенную роль и волновавший известные слои общества, впервые возник в форме вопроса о правах иностранцев на производство торговли в России.
Также в этой главе дается происхождение и аналогия тамги на Западе, характеристика рублевой пошлины и Новоторгового устава 1667 г.
Перемена в русской торговой политике в царствование Елизаветы Петровны состоит в связи с двумя основными моментами, причинно действовавшими: 1) с развитием привилегированных промышленных компаний, создавших производственный интерес к повышению таможенного тарифа и 2) с фискальными соображениями, с финансовым интересом государства, прикреплявшимися к повышению таможенного обложения.
Эпоха царствования Елизаветы Петровны была вообще эпохой наибольшего развития «монополий» и «откупов»: в области производства господствовали привилегированные компании, в области собирания государственных доходов широко развивалась откупная система. Тем не менее, между компанейщиками - монополистами и откупщиками все же было крупное различие. Как ни безобразна была откупная система, все-таки это был способ получения доходов казной, а монополии в области промышленности – это был способ прямого обирания казны и населения – специальный протекционизм в пользу немногих.
Торговая политика второй половины царствования Екатерины II стоит под знаком финансовых, в частности, денежно-политических соображений. Наиболее остро ставится и наибольшее внимание к себе привлекает вопрос о падении вексельного курса. Вопрос о внешней торговле, о торговом балансе возникает как следствие осознанной необходимости исправления курса. Падение курса было сопряжено и для правительства, и для купеческого сословия с большими убытками, почему и обратило на себя особенное внимание правительства.
Направление торговой политики всегда определяется сложной совокупностью мотивов, из которых преобладающую роль играет то чисто денежно - политический, то покровительственный факторы. Денежно-политический мотив очень сильно влиял на торговую политику русского правительства в связи падением вексельного курса, но не вызвал с его стороны каких-нибудь активных мер к улучшению и исправлению тяжелого положения денежного рынка.
Промышленность развивалась в значительной мере независимо от торгово-политических мероприятий. Это объясняется отчасти тем, что русская промышленность обслуживала иной спрос, чем тот, которому удовлетворял ввоз иностранных товаров.
Таможенные доходы России и русская фабрично-заводская производительность находилась тогда в положении прямо противоположном тому, в каком находятся они ныне: в последние годы XIX столетия стоимость ежегодной производительности русских фабрик определялась в 2700 милл. руб, таможенные пошлины давали тогда немногим менее 200 милл. руб; в XVIII же веке, в течении всей второй его половины, таможенный доход превышал стоимость всех продуктов мануфактурной производительности.
В ход развития торговой политики, вдохновляемой с конца XVIII в. новыми, либеральными идеями, вторгаются политические события, могущественно отклоняющие весь ход этого развития в другую сторону.
Перехожу к заключительной главе монографии.
Третья глава состоит тридцати шести пунктов.
Первым мероприятием Александра I была отмена запрещения вывоза русских товаров из портов. Вывоз этот тогда имел значение еще большее, чем теперь. Вскоре затем последовало снятие запрещения на привоз из-за границы фарфора, фаянса, стальных и других инструментов, шелковых, бумажных и полотняных материй и прочих изделий, недозволенных к ввозу указами 1800-1801 гг.
Был восстановлен таможенный тариф 1797 г., и вскоре после этого начали свою деятельность новые учреждения – министерства, которые направили свое внимание на разные стороны государственного управления и хозяйства. Министерство коммерции выработало основные принципы торговой политики, которые были вполне либеральны.
Расширение нашего государства на юг было, с одной стороны, стихийным процессом, а с другой стороны, в особенности при Екатерине II, оно стало уже вполне явственно сознательной тенденцией политики
Главное влияние на все торгово - политические отношения начала XIX в. имел основной политический факт, который заполнил конец XVIII в. и в связи с которым все факты и тенденции торговой политики той эпохи приобретают особенный интерес и отпечаток, а именно факт великой политической и экономической борьбы между Англией и Францией.
России континентальная блокада нанесла крупный ущерб, и на почве этого ущерба в России выросла с абсолютной государственной необходимостью реакция против нее. Реакция выразилась в том, что Россия сама применила крайние протекционные методы запрещения против всех других держав и, в частности, против Франции.
Наступили войны, и они явились главной помехой либеральной таможенной политике. В особенности глубоко затронула нашу таможенную политику война с Францией 1806-1807 гг., закончившаяся Тильзитским миром и приведшая к присоединению России к континентальной системе.
Эффект таможенной войны очень большой в развитом народном хозяйстве, а при примитивных хозяйственных условиях далеко не так значителен; установление при этих условиях взаимных репрессалий не дало никакого результата.
Договорные отношения между Пруссией и Россией, поскольку они касались Царства Польского, были нарушены во вред Пруссии, а вместе с тем был опровергнут и фритредерский тариф, действовавший три года.
Существование в это время свободы торговли – отсутствие таможенной черты – было невыгодно, несомненно, для России, потому что Царство Польское представляло территорию с гораздо благоприятными условиями для развития промышленности.
По указу 12 апреля 1808 г. произошло, в сущности, объединение таможенной территории России и Финляндии: торговые сношения между Империей и Финляндией производились согласно этому указу беспошлинно. По объединении к нам стали проникать иностранные, даже запрещенные к ввозу товары.
В 1819 г. взамен устаревшего устава 1755 г. и морского пошлинного регламента 1731 г. был издан таможенный устав. Этот устав до сих пор составляет корпус нашего законодательства в этой области.
В 1870 – е гг. в русской торговой политике вновь чрезвычайно ярко проступает взаимодействие фискального и протекционного моментов. Первым решительным проявлением фискализма было установление «золотых пошлин», т.е. взимание таможенных пошлин золотом.
Фактическое повышение пошлин, вызванное требование уплаты их золотом, составляло – по отношению к курсу1877 г. – увеличение на 50 %. Такое огульное повышение пошлин на значительную величину было довольно радикальным шагом в смысле усиления и протекционизма.
Таким образом, характеризуя нашу таможенную политику 1880-х гг., нельзя не подчеркнуть, что она имеет огромное историческое значение как фундамент всей нашей существующей таможенной системы. В нашу таможенную систему вдвигается то обложение, на котором развивалась наша металлургическая промышленность и создалась каменноугольная. В таможенном тарифе появляется характерный член: обложение каменного угля. Все экономическое значение введения в нашу таможенную систему пошлины на каменный уголь сказывается, как раз теперь, когда на подготовленной этим обложением почве вырос нефтяной голод. Дело не в нефтяном синдикате, который существует только в воображении некоторых мало сведущих в этом вопросе кругах общества.
Но кризис существует, и он имеет гораздо более общее значение, чем может иметь нефтяной голод: он заключается в недостатке топлива вообще. Это явление, оказывающее крайне вредное влияние на все народное хозяйство, стоит в непосредственной связи с существующей у нас таможенной охраной каменноугольного производства.