Семинар на тему: Исторические произведения XV-XVII вв.
1. Летописание XIV-XVI вв.
2. Ключевые политические проблемы XV в. в исторических произведениях.
3. Официальное и неофициальное летописание. Хронографы.
4. Степенная книга. Летописец начала царства. Лицевой свод Ивана Грозного.
5. Исторические произведения Смутного времени.
1. Летописание XIV-XVI вв.
Значение летописей для изучения истории древней Руси и древнерусской литературы едва ли стоит подробно разъяснять. Достаточно напомнить только, что летописи представляют собой самые обширные памятники древнерусской светской литературы; вместе с тем для всего периода с IX до середины XVI в. они служат основным (а нередко и единственным) источником по политической истории России. Особенно велика роль летописания в XIV—XV вв.: именно в этот период возникает наибольшее число параллельных летописных сводов, освещающих одни и те же события с разных точек зрения. Летописи XIV—XV вв. — историографические и вместе с тем публицистические произведения, своеобразные памятники идейной борьбы.
При изучении летописей XIV—XV вв. исследователь встречается с трудностями, хорошо знакомыми всякому историку летописания. Хотя некоторые, относительно немногочисленные летописи этого периода (в отличие от более ранних летописей) дошли до нас в списках, близких ко времени создания самих памятников, но, как правило, сохранившиеся рукописи моложе тех сводов, которые лежат в их основе. Даже Лаврентьевская летопись, древнейшая из дошедших до нас общерусских летописей (старше ее только Синодальный список Новгородской I летописи XIII—XIV вв.), сохранилась в списке конца XIV «в., хотя лежащий в основе ее текст доведен лишь до 1305 г. Троицкая летопись, доведенная до 1408 г. и написанная примерно в то же время, не сохранилась (она погибла или исчезла в начале XIX в.), и текст ее приходится восстанавливать по летописям более позднего периода (в основном XVI в.).
Для того чтобы определить и датировать летописи и отдельные летописные рассказы о событиях XIV—XV вв., литературовед и историк должны начать со сравнительно-исторического изучения дошедших до нас текстов. Методика такого исследования разработана в основном в трудах А. А. Шахматова и его ближайших последователей — М. Д. Приселкова, А. Н. Насонова и др.
Уже предшественники А. А. Шахматова — П. М. Строев и особенно К. Н. Бестужев-Рюмин указывали, что летописи были «сводами», сборниками разнородного по происхождению материала. Но из этой верной посылки они, по справедливому замечанию А. Е. Преснякова, делали только один вывод — о возможности разложить летописные своды «на отдельные элементы, выделить их источники и использовать эти подлинные первоисточники как исторический и историко-литературный материал».3 Получаемые таким образом выводы неизбежно носили характер догадок, возможных, но не обязательных: встретив в том или ином своде известия о каком-либо княжестве, историк предполагал, что они восходят к летописанию этого княжества; обнаружив подробное известие о каком-либо князе, он догадывался, что перед ним — летописец этого князя. Но все это была только возможность: об одной земле мог писать и летописец другой земли, а об одном князе мог повествовать летописец другого князя и в совсем иное время. Более того, идя от догадок о происхождении того или иного летописного известия к использованию такого известия в качестве источника, исследователи часто попадали в порочный круг: решив, что известие о событии, происходившем в определенное время и в определенном месте, было составлено именно в это время и в этом месте, они делали отсюда вывод, что такое известие должно исходить от хорошо осведомленного и заслуживающего доверия свидетеля и является поэтому достоверным источником.
2. Ключевые политические проблемы XV в. в исторических произведениях.
Новые явления в летописании отмечаются в 15 в., когда складывалось Русское государство с центром в Москве. Политика московских великих князей нашла своё отражение в общерусских летописных сводах. О первом московском общерусском своде дают представление Троицкая летопись начала 15 в. (исчезла при московском пожаре 1812) и Симеоновская летопись в списке 16 в. (ПСРЛ, т. 18). Троицкая Л. кончается 1409 (М. Д. Приселков, «Троицкая летопись. Реконструкция текста», 1950). Для составления её были привлечены разнообразные источники: новгородские, тверские, псковские, смоленские и др. Происхождение и политическая направленность этой Л. подчёркиваются преобладанием московских известий и общей благоприятной оценкой деятельности московских князей и митрополитов. Общерусским летописным сводом, составленным в Смоленске в конце 15 в., была так называемая Летопись Авраамки; др. сводом является Суздальская летопись (конец 15 в.).
Основными темами публицистических споров эпохи образования единого суверенного государства и формирования сословно-представительной монархии как формы правления были проблемы, касающиеся происхождения русского государства, родословия его князей, формы организации верховной власти и способов ее реализации, взаимоотношений церкви и государства, а также группа вопросов, связанных с отправлением правосудия в стране.
Монголо-татарское нашествие вызвало временный упадок летописания. В 14—15 вв. оно вновь развивается. Крупнейшими центрами летописания являлись Новгород, Псков, Ростов, Тверь, Москва. В летописных сводах отражались главным образом события местного значения (рождение и смерть князей, выборы посадников и тысяцких в Новгороде и Пскове, военные походы, битвы и т.д.), церковные (поставление и смерть епископов, игуменов монастырей, постройка церквей и пр.), неурожай и голод, эпидемии, примечательные явления природы и др.
3. Официальное и неофициальное летописание. Хронографы
Термин «официальное летописание» обозначает обычно летописи, составленные по указанию государственной власти. Иногда под официальным летописанием понимают летописи, написанные частными лицами, но выражающие официальную точку зрения на события.
Начало общерусского летописания великих князей московских, заложившего основы официального летописания XVI в., относится ко второй половине XV в.
Неофициальное летописание. Наряду с официальным общерусским летописанием существовали летописи, составлением которых занимались частные лица. Такие летописи не имели официального характера и подчас, противостояли великокняжеским сводам. Существование неофициального летописания во второй половине XV в., так же как и великокняжеских летописей того времени, было открыто А.Л.Шахматовым.
Неофициальный характер Кирилло-Белозерского свода 70-х годов XV в. (он не был даже официальным сводом монастыря) позволял его составителям высказывать независимые суждения о политике великого князя, поддерживать опальных политических и церковных деятелей (например, ростовского архиепископа Трифона, московского воеводу Федора Басенка и др.), критически отзываться о ярославских чудотворцах. Следует подчеркнуть, что данный свод, несмотря на его, казалось бы, частный характер, на самом деле был общерусским. Об атом говорят круг источников, использованных его составителями, и широта затрагиваемых в нем тем. Именно благодаря общерусскому характеру он получил большое - хотя, естественно, неофициальное распространение.
Другим примером местного независимого летописания является неофициальный свод 1489 г., составленный при ростовской архиепископской кафедре, точнее, в кругах, близких к ней.
На смену летописям пришли иные исторические произведения. Особую популярность и авторитет в XVII в. приобрели хронографы (гранографы). Это поэтапное изложение всемирной истории от сотворения мира. Они представляли собой или переводы греческих хроник, или собственно древнерусские компиляции, включающие выдержки из Священного Писания, греческих хроник и русских летописей. И те и другие получили широкое распространение еще в Древней Руси. Первые переводы византийских хронографов (их принято называть хрониками, чтобы отличать от русских компилятивных хронографов) – Георгия Амартола, Иоанна Малалы, Георгия Синкелла – стали известны еще в XI в. На их основе была составлена первая русская историческая компиляция – Хронограф по великому изложению. Кроме Начального свода 90?х годов XI в., к нему восходят хронографические палеи и Толковая Палея, Троицкий хронограф и так называемый Еллинский летописец второй редакции. «Великим изложением», очевидно, называлась «Хроника Георгия Амартола», на которую прежде всего опирался составитель Хронографа. Кроме того, в него вошли фрагменты из VII и IX книг «Хроники» Иоанна Малалы, некоторые апокрифы и фрагменты неустановленного источника, повествовавшего об Иудее в эпоху римского владычества. Хронограф по великому изложению представлял собой краткий конспект всемирной истории, однако в центре внимания его составителя (или составителей) была священная и церковная история.
Не позднее середины XIII в. был создан хронографический свод, опиравшийся на VI–X книги «Хроники» Иоанна Малалы и дополненный фрагментами из библейских книг, «Александрии», а также «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия. Традиционно его принято называть Иудейским хронографом. К нему восходят сохранившиеся списки Архивского и Виленского хронографов.
4. Степенная книга. Летописец начала царства. Лицевой свод Ивана Грозного.
Степенная книга повествует нам о русской истории с древнейших времён до 1560-х гг. Она вобрала в себя значительное число произведений древнерусской книжности, иногда частично, а иногда даже полностью. Также она содержит ряд уникальных известий, достоверность которых не выяснена. Писалась она по благословению митрополита Московского и всея Руси Макария, вероятно, для царя Ивана IV Васильевича Грозного. Составитель Степенной книги – протопоп Благовещенского собора Московского Кремля, духовник царя Андрей (будущий митрополит Афанасий). «Степенная книга» была попыткой систематического изложения русской истории. Её замыслом было представление фундаментальной картины истории Российского государства как воплощения царства Божьего на земле в виде лестницы, ступенями («степенями») которой являлись бы подвиги русских князей-правителей, а высшей её точкой – правление первого богоизбранного царя Ивана IV Васильевича Книга разделена на 17 граней или степеней и охватывает время от княжения Владимира Святославича до Ивана IV (включительно). В «Степенной книге» прославляется московская монархия и утверждается идея о божественном происхождении самодержавной власти. «Степенная книга» связывает происхождение царствующего рода с римским императором Августом, наследниками которого объявлялись киевские, а затем владимирские и московские князья. Эта 'августовская легенда' основана на Сказании о князьях Владимирских. Второй комплекс идей «Степенной книги» посвящён союзу светской и духовной власти. Описания русских князей и правителей носят житийный характер (славословие их «святых подвигов» и «истинного благочестия»). В каждую грань включено и жизнеописание «святейших» из русских митрополитов. «Степенная книга» была в XVII веке одним из наиболее популярных исторических произведений. Сюжеты, помещённые в ней, ранее были отражены в монументальной настенной живописи XVI—XVII веков (роспись 1564—1565 московского Архангельского собора и др.).
В настоящее время выявлено 145 списков Степенной книги. По особенностям текста их можно разделить на несколько групп.
Считается, что древнейшие списки Степенной книги, Томский и Чудовский, были созданы в Чудовском скриптории в 1566—1568 гг. Текст Чудовского списка иногда вторичен по отношению к Томскому. Другой важный список, Пискаревский, был выполнен на рубеже XVI-XVII вв.
Всего можно выделить три основных типа текста. К I типу относятся списки, в которых содержится пространный текст с тремя вводными статьями, заметкой «Новые чудотворцы» и Сказанием о чудесах митрополита Алексия. Это так называемая Пространная редакция Степенной книги. Всего рукописей с подобными особенностями текста Степенной выявлено 33. Внутри этого типа можно выявить две группы, которые имеют небольшие стилистические отличия.
Ко II типу относятся рукописи, в которых, напротив, нет вводных статей, заметки «Новые чудотворцы» и Сказания о чудесах митрополита Алексея. Эти рукописи были переписаны с древнейших экземпляров Степенной книги — Томского и Чудовского её списков. В науке все они классифицируются как списки Краткой редакции Степенной.
Наконец, к III типу относятся рукописи, содержащие текст, полностью сходный со вторым, но с некоторыми лакунами. Эта редакция получила название редакции Ионы Думина.
Летописец начала царства (в русской традиции: «Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии») — официальная летопись, описывающая период истории России с 1533 по 1552 год.
Памятник основан на документальных материалах и освещает политику, военные операции, дворцовые церемонии и градостроительство. Летописец был написан в связи с взятием Казани (1552). Впоследствии многократно редактировался. Новые правки усиливали критику бояр и возвеличивали Алексея Адашева, который считается составителем первой редакции памятника. В редакции, составленной до 1556 года, вошёл в Никоновскую летопись. В редакцию 1556 года позднее были добавлены статьи 1556—1558 годов с двумя реформами Адашева. Другая редакция доводила описание до 1560 года (в этом году Адашев попал под опалу). После этого летописные записи стали заноситься в черновые тетради, которые хранились в архиве царя. В середине 1560-х годов летописец в редакции 1560 года вошёл в Свод 1560 года, который был отражён в Львовской летописи. Согласно «Описи царского архива», в 1568 году летописец в редакции 1560 года и «тетрати» были перевезены в Александровскую слободу — постоянную резиденцию Ивана Грозного, где подверглись обработке. После 1568 года в связи с потрясениями в государстве официальное летописание было прервано до конца XVI века. Лицевой летописный свод (Лицевой летописный свод Ивана Грозного, Царь-книга) — летописный свод событий мировой и особенно русской истории, создан, вероятно, в 1568—1576 годы специально для царской библиотеки в единственном экземпляре. Слово «лицевой» в названии Свода означает иллюстрированный, с изображением «в лицах».
Состоит из 10 томов, содержащих около 10 тысяч листов тряпичной бумаги, украшенных более чем 16 тысячами миниатюр. Охватывает период «от сотворения мира» до 1567 года.
Свод создан, вероятно, в 1568—1576 годы (согласно некоторым источникам, работа началась в 1540-х годах) по заказу Ивана Грозного, в Александровской слободе, бывшей тогда резиденцией царя. В работе принимал участие, в частности, Алексей Фёдорович Адашев. Около 1575 года в текст внесены правки, касающиеся царствования Ивана Грозного. Первоначально свод не был переплетён — переплёт осуществлялся позже, в разное время.
Свод долгое время хранился в царской книгохранительнице, в 1683 году передан в Мастерскую палату и вскоре разрознен на части, каждая из которых имела свою судьбу. Например, сведения о Лицевом Хронографе прослеживаются в каталогах библиотеки Печатного двора (1727 и около 1775). В 1786 году этот том фигурирует в описи книг Типографской библиотеки, предназначенных для передачи в Синодальную библиотеку. В начале XIX века том принадлежал греческому дворянину Зою Павловичу Зосиме, крупному коммерсанту и благотворителю.
5. Исторические произведения Смутного времени.
Литература периода Смуты, с одной стороны, привнесла новые черты в русский литературный процесс и таким образом вполне органично встраивается в начало "переходного" XVII столетия, а с другой стороны – вполне продолжает целым рядом черт существовавшую ранее традицию. Как мы увидим дальше, такими сложными и двойственными были практически все литературные произведения первой половины XVII столетия. Процесс жанровой трансформации древнерусской литературы начинался не извне и не столько был связан с западным влиянием, сколько оказался первоначально исподволь спровоцированным внутренними закономерностями литературного развития. К новым чертам литературы Смутного времени следует, несомненно, отнести появление виршеписания.
К традиционным чертам литературы эпохи Смуты следует отнести идейную направленность, тематику, проблематику, жанровые характеристики и большую часть стилистических черт произведений этого времени. Обратимся непосредственно к текстам.
Произведения о Смуте могут быть разделены на две группы. К первой относятся тексты, которые возникли до избрания на престол Михаила Романова. Они представляют собой непосредственный отклик на события. Их основная цель может быть определена как агитационная, в связи с чем сами произведения могут быть включены в группу публицистических. Во вторую группу входят тексты, написанные уже по окончании самого Смутного времени и представляющие собой попытку исторического осмысления происшедшего. И те, и другие апеллируют к древнерусской традиции, но, как правило, к разным ее аспектам.
Осенью 1606 г., когда войска Болотникова подступали к Москве, была сочинена "Повесть о видении некоему мужу духовну", в основу которой положена сюжетная схема видения. Рассказывается о некотором жителе Москвы, который "в тонком сне" увидел, как Богоматерь, Иоанн Предтеча и святые угодники в Успенском
соборе Московского Кремля молили Христа пощадить русский православный народ, страдающий от ужасов Смуты.
Между 1610 и 1612 гг. неизвестным автором была написана "Новая повесть о преславном Российском царстве и великом государстве Московском" - своеобразный публицистический манифест, призванный поднять дух народа, пробудить патриотические чувства и вдохновить на борьбу. В тяжелых условиях, когда многие богатые, знатные и властные люди предали Русь и поддерживают поляков, автор обращается ко "всяких чинов людям, которые еще душ своих от Бога не отвратили, и от православной веры не отступили, и в вере заблуждениям не следуют, а держатся благочестия, и врагам своим не предались, и в богоотступную их веру не совратились, но готовы за православную веру стоять до крови".
В 1612 г. создается "Плач о пленении о конечном разорении превысокого и пресветлейшего Московского государства". Текст писался в то время, когда Минин и Пожарский уже собирали земское ополчение, но Москва еще находилась в руках поляков и никто не мог предсказать исход грядущей тяжелой и кровопролитной борьбы (т.е. до осени 1612 г.). И название памятника, и его стилистика возвращает читателя к древнерусской риторической традиции, к "общим местам" агиографической и проповеднической литературы.
В 10-е годы XVII в. келарем Троице-Сергиева монастыря Авраамием Палицыным было написано "Сказание" - один из самых известных и популярных памятников литературы Смутного времени. Текст "Сказания" несколько раз перерабатывался в период между 1611 и 1620 гг. и в общей сложности насчитывает 77 глав. В центре повествования – знаменитая осада Троице-Сергиева монастыря, рассказ доведен до Деулинского перемирия 1618 г.
В 1616-1619 гг. дьяк Иван Тимофеев создает "Временник", в котором изображает историю России от Ивана Грозного до Михаила Романова. Автор "Временника" - сторонник наследственной монархии, он видит в престолонаследии в пределах одной фамилии порядок, установленный Богом. С точки зрения этого порядка Иван Тимофеев говорит об Иване Грозном – законном наследнике великих князей Русского государства
Желая обелить себя и дать свой взгляд на исторические события начала XVII столетия, Хворостинин, судя по всему незадолго до смерти, написал масштабное произведение "Словеса дней и царей и святителей московских". Как и Авраамий Палицын, Хворостинин уделяет много внимания своей роли в тех или иных событиях: пишет, что он старался обличать суетную гордыню Лжедмитрия и пекся о спасении его души; утверждает, что его ценил и в свое время выделил из других сам патриарх Гермоген и т.д.
Примерно в это же время создаются две повести, посвященные трагической гибели храброго полководца, особенно проявившего себя в борьбе против Лжедмитрия II, князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. Князь внезапно скончался после пира у князя Боротынского, а причиной смерти в народе считали яд, который якобы дала ему жена князя Дмитрия Ивановича Шуйского Мария. Об этих событиях идет речь в "Повести о смерти и о погребении князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского". К традиционным чертам "Повести…" относится пристальное внимание автора к генеалогии своего героя упоминание о дьявольском наущении как о силе, побуждающей Марию к преступлению, сочетание элементов плача и славы (в данном случае, правда, с существенным преобладанием первого над второй). Оплакивание героя гиперболизируется: "И те же княгины, мати его и жена, пришедшее же в дом свой, и падше на стол свой ниц, плакахуся горце … слезами своими пол уливая, и слезные быстрины, аки речныя струя, на пол со стола пролияшеся".
Общей чертой литературы Смутного времени А.С. Демин считал гиперболизированное изображение чувств. Действительно, авторы того времени не скупятся на краски при описании эмоциональных переживаний. Исследователи литературы Смутного времени обращали внимание также на весьма заметную разношерстность писательского слоя того времени. Здесь и монах, и приказный дьяк, и князья из рода Рюриковичей, хотя и представляющие второстепенные фамилии. Все это свидетельствует о том, что профессиональных писателей еще не было, писательское сословие еще не сложилось и монополии на писательский труд в это время не было, писателем мог стать каждый желающий, руководствующийся теми или иными побуждениями - рассказать о событиях, свидетелем которых он стал.