https://ficbook.net/readfic/7296273
Автор: хумус (https://ficbook.net/authors/2548733)
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, AUПредупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 10 страниц
Описание:
Lipstick challenge - челлендж, в котором один человек красит губы помадой с ярко выраженным вкусом, второй, не зная вкуса, должен поцеловать первого и таким образом выяснить вкус помады.
После звонка в дверь по ритуальному и очень громкому «блять, опять» из комнаты Минсока Чондэ определяет, будет сегодняшнее утро добрым или как всегда.
Когда он заселялся в свободную комнату в квартире старого друга, Чондэ рассчитывал на недорогое жильё со спокойным соседом, а получил нервного Минсока, его бешеных друзей, пропадающие вещи и вымученную улыбку соседа с шёпотом: «помоги мне, я в ловушке».
— Чондэ, вставай! — Бэкхён как вихрь врывается в спальню, а ручка двери привычно ударяет в выбитую вмятину в стене, — Сегодня отличный день.
На последних словах он одним четким движением раздвигает шторы. Из-за режущего солнечного света, предполагающего «отличный день», в комнате шипит сразу две точки. Одну, более мелкую и пушистую, Бэк любовно подхватывает на руки, а второй орёт на ухо «ПОДЪЁМ» и убегает на кухню шуметь кофемолкой. Чтоб наверняка.
— Я его когда-нибудь убью, — зевает Чондэ и отворачивается к стене, накрыв голову одеялом.
Спустя двадцать минут ленивого и мучительного поджаривания на солнце под аккомпанемент собственного нытья, перебиваемого бормотанием, он все же выползает из постели.
Минсок, полностью одетый сверху и в семейниках снизу, аккуратно помешивает кофе в турке.
— Это чудовище, что называет себя нашим другом, уже скрылось? — спрашивает Чондэ и, шаркая старыми тапочками, проходит на кухню, одёргивая мятую растянутую алкоголичку. — Как у тебя вообще получается выглядеть человеком после такого подъёма?
|
|
— Это называется внутренняя интеллигентность, — слегка улыбается Минсок.
Его кофе уже готов, и, облокотившись на столешницу, Минсок греет руки о горячий напиток. Чондэ плюхается на скрипучую табуретку и подвигает мизинцем свою кружку с нетронутым вчерашним чаем.
— Ето нязываеся внутлиняя интилигетнасть, — перекривливает Чондэ, посматривая на теплый кофе в руках друга, и, весь сжавшись от холода, отпивает холодный чай, — Почему мы всё ещё не заказали его?
— Потому что тогда нас закажет его духовный наставник.
— Лухана тоже можно порешать.
— Если мы порешаем Лухана, он восстанет из мёртвых и решит уже нас.
На кухню, мягко ступая, заходит белая, растрёпанная, под стать своему хозяину, кошка и запрыгивает прямо на коленки скукожившегося в мурашках Чондэ. Бедная Сансара тоже переживает не лучшие пробуждения.
— Он мучает мой тотем, — Чондэ ласково запускает ладошку в густую и длинную белую шерсть. Пройдясь пару раз вдоль спинки, поднимает коленки и прижимается к тёплой кошке щекой, ища урчальник.
Вспомнив, что забыл вчера по просьбе соседа покормить животное, Минсок, боясь расправы, оперативно поднимается, чтобы насыпать корм в мисочку. Виновато поглядывает на красивую кошку и, будто извиняясь, насыпает в два раза больше обычного.
Чондэ выпускает оживившуюся и отошедшую от утреннего стресса Сансару к еде и, вспомнив что-то, поворачивается к соседу.
|
|
— Слушай, а давайте отпразднуем повышение Лу у нас, — просит Чондэ, безрезультатно приглаживая выжженные пшеничные волосы, — я не вынесу сегодня всю ночь орать в караоке, когда меня разбудили в семь утра, да ещё и таким способом. Пусть приходят вечером — посидим, попьём пива, посмотрим что-нибудь…
Минсок задумывается, а потом солидарно кивает и ставит вымытую кофейную чашку обратно в посудный шкафчик.
— Ладно, думаю, они не будут против, — Мин машет рукой, выходя из кухни, и уже из ванной кричит, — так мы хотя бы сможем подсыпать Бэкхёну снотворное и обеспечить завтра нормальное утро.
Внезапно замолкнув Минсок тихо выходит из ванны, держа что-то в руках. С застывшим взглядом и сведёнными бровями останавливается около почти заснувшего Чондэ и кладет на стол зубную щётку.
— Это Бэкхёна, — проговаривает Минсок и растягивает губы в нервной улыбке.
***
У Минсока в зале старый, но большой и вместительный диван, которым хозяин всегда очень гордился. На него свободно помещается пять человек в любой другой день, но не сегодня. Споры о режиссерах Минсок и Лухан предпочитают игнорировать, поэтому рассаживаются на два кресла по другую сторону журнального столика — в безопасную зону.
— Твой Андерсон скучный! — Бэк бросает в Чондэ фразу и огромную диванную подушку.
— И это говорит мне человек, который предлагает смотреть Карвая? — Чондэ возвращает Бэкхёну подушку, но немного не рассчитывает силы, и подушка рикошетит от падающего на спину Бэкхёна прямо в белый комок шерсти. Кошка подскакивает на месте, за секунду оказывается на шкафу и принимается обиженно вылизываться.
|
|
— Из-за тебя всегда страдает Сансара, — Чондэ скрещивает на груди руки, отворачивается от Бэкхена и принимается изучать содержимое стола, несмотря на то, что покупал всё сам. — Лухан, куда там тебя отправляют, забери Бэкхёна!
Услышав выгодное предложение, Минсок, что открывал себе уже вторую бутылку пива, резко поворачивается к Лу с самым жалостливым выражением лица.
— Пожалуйста, — умоляюще шепчет он и в качестве подношения отдаёт свою открытую бутылку.
— Эй, алё, ничего, что я ещё здесь?
— Эй, алё, ничего, что нормальные магазины косметики не должны открываться так рано? — Зацепившись за тему, Чондэ вспоминает сразу все свои испорченные выходные, включая сегодняшний.
— Магазин далеко, мне просто долго ехать… А у вас кофемолка есть, — Бэк обиженно бормочет и обнимает подушку в защитном жесте.
Притащив с кухни свою самую любимую салатницу, Минсок высыпает в нее сразу две большие пачки чипсов. Лухан тянется за вкусностями в миску и, только ухватив ломтик, получает по руке от Минсока. Тот хватает выпавшую чипсину и прячет в рот под офигевший взгляд Лухана.
— Тогда почему половина вашего товара хранится не на складе, а у нас в квартире? — Спрашивает Чондэ, постепенно переходя на повышенные тона, — На прошлой неделе я пришел домой и поскользнулся на неизвестно откуда выкатившемся тюбике. А если бы я упал прямо на подставку с зонтами? Один из них проткнул бы меня насквозь, я бы умер от потери крови, а арестовали бы тебя.
— Почему это сразу меня?!
— Я видел у него на ноутбуке вордовский файл, где перечислено, как он может погибнуть, и в конце каждого обстоятельства твоё имя, мой юный падаван, — со знанием дела проговаривает Лухан под возмущенным взглядом Чондэ, косясь на миску в руках Минсока.
— У него таких файла три! — Минсок отвлекается, теряя бдительность, и весело хихикает. В ту же секунду Лухан выхватывает салатницу с чипсами и, обвив ее двумя руками, убегает в другой конец комнаты, радостно приговаривая «моя прелесть».
— Ты с самого утра долбишься в звонок практически каждые выходные и не перестаешь, пока тебе кто-нибудь не откроет.
— Кстати, да, Чондэ уже как-то сломал звонок, а мне пришлось его чинить. В следующий раз этим займешься ты, — как бы между прочим медленно проговорил Минсок, копаясь в пакете со снеками к пиву.
Открыв пачку с сушёными кальмарами, купленными специально для Лухана, Минсок оборачивается через спинку кресла и слегка трясет пакетом, для привлечения внимания. Упершись головой в стену, в одной руке держа телефон, а в другой чипсы, Лу замечает любимое лакомство и быстренько подтягивается обратно. Минсок меняет пятьдесят грамм кальмаров на огромную миску чипсов по очень выгодному курсу.
Бэкхён, не зная что ответить, молча смотрит, как Лухан ест первый кусочек кальмара и запивает его сладким соком. Наблюдения за откровенным извращением прерывает Чондэ, явно вошедший в раж.
— А ещё ты берешь мои футболки без разрешения и съедаешь все мои спрятанные конфетки, — уже почти кричит Чондэ из-за накопившегося раздражения и помножившего все эмоции алкоголя.
Желая прервать негатив в свою сторону, Бэкхён будто сбрасывает с себя личину само́й вины в человеческом обличье, что старательно выстраивал весь вечер, и поворачивается корпусом к Чондэ, смотря на того хитрым взглядом.
— Чондэ, давай сыграем в игру?
Чондэ ставит обратно бутылку пива, которую только хотел открыть, и смотрит на Бэкхёна. У Чондэ в каждом глазу по неоновой лампе, мигающей словом «азарт».
— Если ты побеждаешь, то я прихожу только после обеда, Сансару только глажу, не беру твои майки без позволения и вообще буду паинькой. Но если проигрываешь — сдаёшь мне в аренду на один день свое лицо, а я тестирую на нем привоз товара, что будет на следующей неделе.
У Чондэ одна мысль обгоняет другую. Он и без того любит игры, а тут ещё можно решить все проблемы, что вызывает друг. Но с Бэкхёном нельзя расслабляться.
— Бён Бэкхён, в чем подвох? — Подозрительно уточняет Чондэ, открывает бутылку и делает глоток.
Бэк хитро щурит глаза и прячет улыбку, наклоняясь к рюкзаку, чтобы достать небольшой пакетик с какими-то тюбиками. Тюбики оказываются блесками для губ с фруктовыми вкусами.
— Липстик Челлендж. Слышал о таком?
Минсок слышал. Моментально перестает жевать, переводит напряженный взгляд с хитрющего Бэка на ничего не подозревающего Чондэ и нервно косится на дверь, обдумывая побег. Лухан засовывает край пачки кальмаров в зубы и освободившимися руками незаметно достаёт телефон, включая камеру.
— Первый раз слышу. — Чондэ спокойно отпивает из бутылки, а в мыслях уже победил, спит до обеда на выходных, тискает послушную Сансару и пьёт чай с конфетками.
— Игра проста. Я крашу губы блеском. Ты меня целуешь и называешь вкус. Бинго.
Все рецепторы Бэкхёна говорят ему, что в квартире быстро прошёл дождь. Нос говорит, что дождь был из пива. Отложив салатницу с остатками чипсов и поставив на стол почти допитую бутылку, Минсок молча опускает камеру в руках Лухана, слегка качая тому головой.
— Нет, — чеканит Чондэ, окончательно потеряв желание пить, отставляет бутылку и вытирает рукавом губы. Отстранённо вспоминая, что где-то обязательно должны крутить мультики, он тянется к пульту, невозмутимо игнорируя впившиеся в него взгляды.
Бэкхёна отказ не устраивает. Тем более, он считает свою идею с челленджем гениальной.
— Ладно, хорошо, я повышаю ставки! Если я проиграю, то не буду приходить к вам, пока вы меня сами не позовёте. Никогда. И подарю Сансаре десятикилограммовый пакет корма.
Чондэ находит забавным переключать каналы со скоростью, когда видно только черный экран и сменяющиеся цифры в левом углу. На четвёртом кругу он снижает скорость и останавливается на музыкальном канале.
В зале были слышны только часы, спешащие на полчаса, и чипсы, до которых добрался Лухан, прикончив кальмара.
— Я согласен, если ты оплатишь мой отпуск. — Чондэ откидывает пульт в сторону и попадает им в уже в открытую угорающего Лухана.
— Перебор.
— Да, перебор.
— Ну так что? Хочешь спать по выходным? — Подмигивает Бэк, сталкивает на пол подушку, что лежала между ними, и подползает к потенциальной жертве.
— Это похоже на бред, — тихо, но чтоб все услышали, замечает Чондэ, — на очень заманчивый бред. Я в деле. Но только попробуй меня обмануть, Бён Бэкхён, тебе крышка.
Бэк вскидывает руки в примирительном жесте и только улыбается.
Минсок слишком остро чувствует опасность и пытается незаметно вытащить из комнаты Лухана.
— Ну вот опять на самом интересном месте, — хнычет Хань, недовольный тем, что для него шоу кончилось, пока Минсок тянет его за руку в сторону выхода.
Заметив, что его собираются кинуть, Чондэ поворачивается в сторону двери.
— Эй, а кто будет меня защищать?
Минсок пропихивает Лухана мимо себя в дверной проём, жестом показывает обуваться, а сам возвращается в зал.
— Друг, я, конечно, за тебя, просто не хочу свидетельствовать в суде об убийстве, а Лухан, скорее всего, примет сторону Бэкхёна, запустит стрим, создаст свою букмекерскую компанию и будет принимать ставки. — Виновато оправдывается Минсок, переступая с ноги на ногу, — Мы сходим за пивом. Туда и обратно. Постарайся победить. Ничего сложного — просто назови фрукт.
Напоследок Минсок ободряюще улыбается, похлопывает Чондэ по голове, тщетно пытаясь немного пригладить блондинистые волосы, и выбегает в коридор. Со скоростью звука хватает пальто, деньги и Лухана, параллельно договариваясь со вселенной, чтоб их никто не остановил.
Чондэ недоумевающе запирает входную дверь и возвращается в комнату, где Бэкхён насвистывает мелодию в такт телевизору. Отрешённо замечает, что тот уже где-то надыбал платок. Ким думает, что мог спокойно отказаться и после повышения ставок. С Бэкхёном можно было бы просто серьезно поговорить. Или заявиться к нему пару раз ночью. Но Чондэ слишком азартен и второй раз согласился скорее из-за сопернического духа. Или еще чего.
— Так, поворачивайся, и чтоб ты не подглядывал, я завяжу тебе глаза.
Чондэ на это громко цыкает, закатывает глаза, но послушно отворачивается от Бэкхёна.
— Почему из твоих уст это звучит так, будто это я тебя подговорил. Жертва тут одна, и это — я, — шумно возмущается Чондэ и, если бы ему не завязали глаза, он бы понял, что истерит на Сансару, которая мирно сидит на шкафу и помахивает пушистым хвостом.
Бэк на это только добродушно смеётся и вовсе не может унять улыбку, когда видит, что Чондэ еле заметно топает ножкой.
— Так, жертва, можешь начинать, — Бэкхён аккуратно поворачивает друга к себе и стягивает с того платок.
Вновь обретя способность видеть, Чондэ осматривает Бэка. В Бёне как будто что-то эфемерно изменилось. Настолько мимолётно, что это практически невозможно заметить. Но не для Чондэ.
Мелочи.
Он свято верит, что из них и состоит вся жизнь, что только они и имеют смысл. И именно какие-то неосязаемые мелочи отличали Бэкхёна, что сидел весь вечер с друзьями, от того, что сейчас стоит перед ним. Чондэ видит каждый миллиметр кожи, каждый бугорок, каждую неровность, видит родинку на щеке и над губой, слипшиеся реснички на нижнем веке правого глаза. Но дело не в них, дело даже не в переливающихся блестящих губах. Другие мелочи. Чондэ видит мягкий взгляд обычно резкого и острого как колючка Бэкхёна. Чондэ чувствует, как мягко Бён повернул его к себе, касаясь так, будто у Чондэ кости стеклянные и кожа нежная, как крылья мотыльков. Как бережно стянул платок с лица и думал, что незаметно мягко поправил волосы. Чондэ видит слегка улыбающиеся опущенными уголками губы.
Вкус блеска, верно? Ничего сложного — просто назвать фрукт.
— Так… — выдох, — Ладно… — вдох.
Чондэ быстро сокращает расстояние между собой и лицом Бэкхёна и, застыв на секунду прямо у чужих губ, быстро проводит высунутым языком снизу вверх, случайно задевая кончик носа.
Комната наполняется громким смехом Бэкхёна, и насыщенный от выпитого пива румянец расползается по всему его лицу ярко-красным пятном.
— Нет, мы так не договаривались, — все еще посмеиваясь, проговаривает Бэк, снова повернувшись к застывшему Чондэ, — мне щекотно. Ты не должен лизать, это не по правилам, ты должен целовать.
Чондэ понимает, что никакого вкуса он все равно не почувствовал и надо менять тактику.
Нахмурив брови и, почему-то воровато оглядевшись, Чондэ снова делает шаг вперед и только на мгновение притрагивается своими губами к чужим, стремительно отшатываясь обратно на безопасное расстояние.
Бэкхён на это скептично поднимает одну бровь и принимается рассматривать остатки еды на журнальном столике, пока друг разбирается со своими губами. Не обнаружив ничего, что можно съесть, слегка раздосадованный он снова переключает внимание на Чондэ.
В этот же момент в список желаний губ Чондэ входит единственный актуальный пункт — «выжить», потому что хозяин внезапно перепутал их с фруктовым льдом, вкус которого отчаянно пытается угадать.
Запереживав за весьма симпатичную часть тела, Бэкхён решает прервать насилие.
— Друг, ты же понимаешь, что если будешь и дальше придерживаться этой стратегии, то проиграешь?
Этой простой фразой видео-туториал по поеданию своих губ будто поставили на паузу, и, вытащив край раскрасневшейся нижней губы изо рта, Чондэ снова поворачивается в сторону Бэка. Ему очень хочется хорошо спать по утрам и очень не хочется через неделю становиться клоуном.
Желание победить перекрывает все рамки. Чондэ берет себя в руки и со стойким желанием победить приближается к Бэкхёну. Подходит вплотную, окончательно и бесповоротно нарушив все законы о границах личного пространства. Делает это так стремительно, что Бэкхён интуитивно слегка отшатывается назад, но Чондэ крепко хватает и держит его за плечи, будто тот и правда хочет убежать. Не отрывая внимательного взгляда от блестящих губ, Чондэ разрывает последние границы и прижимается своими губами к чужим, в последнее мгновение прикрыв глаза длинными ресницами.
Аккуратно приоткрыв рот, спускается чуть ниже и нежно втягивает нижнюю губу, слизывая с неё блеск. Все мысли Чондэ быстренько разбегаются, помахав ручкой, остаются только необъяснимые ощущения и новая механика, разбивающая все выстроенные опытом правила.
Почувствовав на талии неожиданно появившиеся чужие горячие ладони, он импульсами посылает свои собственные на прогулку. Плотно передвигает кисти рук, задевая и оттягивая горловину своей футболки на Бэкхёне. Одна ладонь остается на длинной теплой шее, а другая легонько поглаживает затылок, зарываясь в волосы.
Воздуха резко перестает хватать, и, немного отстранившись, не убирая рук, Чондэ упирается своим лбом в лоб Бэкхёна, касаясь носом горячей щеки.
— Не понимаю… — Шумно выдыхает прямо ему в губы, пытаясь отдышаться.
Бэкхён на это лениво кивает, что-то довольно промычав, и переводит руки с поясницы вдоль позвоночника. Приподняв свой подбородок, встречается с красными влажными губами и настраивает свою волну, беря ведение игры в свои руки. Чондэ порывисто отвечает, но через пару минут снова нехотя отрывается.
— Какой-то вкус… Что-то такое приятное… Но не понимаю, — полушёпотом в губы.
Надавив на плечи, Чондэ сажает Бэкхёна обратно на диван, а сам опускается к нему на колени, оставив их по обе стороны чужих бёдер, отчитавшись перед собой, что так угадывать удобнее.
Теряя остатки способности связно говорить и мыслить, Чондэ делит слова алгоритмом вдох-поцелуй-выдох.
— Я, — алгоритм, — не могу, — алгоритм, — понять что это, — алгоритм, — Бэкхён, нам нельзя останавливаться, это будет значить, что я проиграл, — Чондэ озвучивает только одну причину, почему нельзя останавливаться.
Во второй не признается себе.
Поэтому Чондэ отстраняется, признавая поражение. Вытирает губы тыльной стороной ладони и смотрит на губы Бэка. На них уже давно нет блеска. Оба так же давно это прекрасно поняли. Но молчали.
— Ладно, Бён Бэкхён, что за вкус? — Чондэ маскирует неловкость словами и пытается сползти с чужих колен, но Бэкхён слишком счастливо улыбается и держит Чондэ рукой за поясницу, не давая встать, — Я не знаю таких фруктов.
Чуть приподнявшись, Бэкхён достает из заднего кармана полупрозрачный желтоватый тюбик и протягивает Чондэ.
— Зато я знаю, — улыбается и наблюдает за расширившимися глазами Чондэ, читающего этикетку на блеске, — этот фрукт — я, — достигает точки максимальной гордости собой.
— «… не имеет запаха и вкуса», — Чондэ ошарашено поднимает взгляд на хитрющего Бэкхёна, — ты сука, Бён Бэкхён.
На что сам Бён Бэкхён только довольно хмыкает, резко прижимает к себе расслабленного Чондэ, впившись в мягкие губы и, подхватывая, кладёт на диван, слегка придавливая сверху.
Единственная мысль в голове Бэкхёна, что бьётся пулями навылет, — «целовать самую невозможную улыбку на свете очень приятно».
Единственная мысль в голове Чондэ — «я не победил, но выиграл приз».
Единственная мысль в голове Минсока — «надо было прийти позже». Сейчас желание «валить» для него актуально как никогда. Боковым зрением Минсок замечает, что в дверном проеме он уже не один. Теперь на шоу подтянулся Лухан. Тот быстро достает телефон и фотографирует диван и всё, что на нем происходит. Заметив красноречивый минсоков взгляд и читающийся в нем вопрос: «какого хера ты творишь?!», Лухан шепчет «для отчетности» и пожимает плечами так буднично, будто видит это каждый день.
Отсалютовав здравому смыслу, Минсок подбирает пробегающую мимо кошку, свободной рукой выталкивает в коридор Лухана и тихо закрывает за собой дверь.
***
— Ох, Чондэ, в этот раз такой интересный привоз, тебе точно понравится, — усмехается Бэк, тихонько подталкивая Чондэ в спину по направлению к ванной комнате.
Чондэ за короткий период уяснил несколько правил:
Играть с Бэкхёном нельзя.
Пить с Бэкхёном нельзя.
Дружить с Бэкхёном нельзя.
Невозможно.
Ким проходит в ванную и садится на бортик душевой. Рядом Бэкхён копается в ящике комода под раковиной, затем, крикнув радостное «оно!» и немного подпрыгнув на месте, оборачивается к Чондэ. Тот сидит с затравленным взглядом и пытается разжалобить своего персонального мучителя, строя кошачьи мордочки. Бэку плевать на милые гримасы, в ответ на них он аккуратненько скручивает чёлочку Чондэ и закалывает ее розовой заколкой с бантиком.
— Ты же понимаешь? Я буду мстить.
— Безусловно, но ты на моей территории.
Жизнерадостно насвистывая, Бэк выходит в коридор к рюкзаку и что-то ищет, тщательно перекапывая все вещи, а потом еще и вытаскивая по одной.
— Бедный Минсок, сначала страдал от недосыпа, потом еще чуть не стал свидетелем этого твоего дурацкого челленджа. Я весь вечер притворялся, будто не знаю, что это такое, лишь бы ты смог наконец сделать первый шаг. Неужели было сложно просто предложить встречаться? Не удивлюсь, если ты и работать в косметический пошел, только чтоб бесплатно отжать помадки для игры.
— Так ты знал… — опешил Бэкхён, замерев на месте, — Это и есть твоя месть, да?
Прекратив насвистывать, он поворачивается, держа в руках прекрасно знакомый Чондэ пакет с блесками. Запустив в него руку, Бэкхён вытаскивает первый попавшийся тюбик и подносит к лицу.
— Вишнёвая. Тебе нравится вишня, Чондэ? — Спрашивает, раскручивая крышечку и уверенно размазывая содержимое тюбика по своим губам, — Хотя, мы оба знаем, какой вкус тебе нравится.
Улыбнувшись краем губ, Бэк медленно, чеканя каждый шаг, подходит к Чондэ и останавливается, только когда его лицо находится в сантиметре от лица Чондэ.
— Ну что, начнем с губ?
«целовать самую невозможную улыбку на свете очень приятно»