ПОПУЛЯРНЫЙ СЦЕНАРИСТ, РЕЖИССЕР ФИЛЬМОВ «РОДНЯ», «ПОЛЕТЫ ВО СНЕ И НАЯВУ»

— Возможно, для многих будет неожиданностью, когда они узнают, что Вы – православный христианин. Как и когда Вы пришли к вере? Какой Вы, Виктор Иванович, как человек, нашедший Бога?

- Мне трудно судить об этом, потому что путь к Господу у каждого человека свой. Я родился в Ростовской области на хуторе. Я – из донских казаков и вера у меня – в крови. Мне кажется, я всегда был православным, с рождения. Молитву «Отче наш» знал с раннего детства и всегда ее читал перед иконами. Не смотря на то, что при советской власти религия была под запретом, бабушка Рая, мама моей мамы, держала в красном углу образ Спасителя, перед которыми всегда горела лампадка. И до сих пор у меня сохранилась это иконка. Еще осталась иконы Великомученика Пантелеимона и Николая Чудотворца от бабушки и от мамы. И ни у кого, насколько я помню, это не вызывало каких-то вопросов. Да и воспитаны мы были в глубоком уважении к православному духовенству. Поэтому я к священнику, даже если он и является моим другом, никогда не обращаюсь на «ты», только – на «Вы», т.к. это люди, наделенные особой благодатью Божией.

В нашей семье было четверо детей: три мальчика и одна девочка, которая была не очень здоровой. У нее была родовая травма. Мы своих родителей называли на Вы. Это традиция русского человека. Тем более хуторянина. Нашу семью бросало по Ростовской области. Были в Кубани, Ставрополье. Жили очень бедно. Однажды отец привёз мне трофейный

----------------------------------------------------------- ВИКТОР МЕРЕЖКО ----------------------------------------------------------- 2

аккордеон, на котором я очень быстро научился играть. Когда мы были проездом в городе Грозном, моя мама попросила меня поиграть на аккордеоне, чтобы попросить милостыню. Она положила большую шапку. Я стал играть. Мне бросали какую-то денежку. Мы очень сильно нищенствовали. Мамина сестра перебралась на Украину и пригласила нас приехать к себе, так как боялась, что мы все умрём от голода, так как были уже на грани. Мы приехали на Украину, тоже в село, которое называлось Русская Поляна. Сейчас говорят, что украинский язык был под запретом при советской власти. Это ерунда. У нас было две школы и в обеих школах преподавание было на украинском языке: и физика, химия. Русский язык был как отдельный предмет. Я не знал украинского языка, поэтому над нами смеялись. Нам говорили, что мы, наверное, помрем. Вот такое было сочувствие. У мамы были две юбки. В одной она копала картошку, а в другой ходила в магазин. Мы очень бедно жили. Там, пожалуй, я впервые пошел в храм. И там, я понял, что такое разговаривать с Богом. Ведь когда ты разговариваешь с Богом, то ты говоришь с собой. И там я почувствовал, что я имею отношение к православной вере. На Украине я работал после школы дровосеком. Потом поехал в Архангельск, где работал грузчиком. Помню, что когда впервые увидел Северное сияние, я перекрестился, потому что красота была необыкновенная. И Господь меня благословил. Я вернулся оттуда и поступил во Львовский полиграфический институт. Во Львове было много костелов (католических храмов), в которые я тоже заходил. Но они были неуютными для меня. Не только потому, что там люди сидят, но и потому, что там нет православных икон, благодаря которым мы можем обратиться к любому святому с благодарностью и с просьбой о помощи. Конечно, это имеет колоссальное значение.

Потом я женился на ростовчанке, она была казачка.

— Как Вы считаете, Виктор Иванович, помогает ли вера в Бога в творческой работе? Может ли бездуховный человек быть творчески одаренным?

— Может. Талант ведь дается всем, кому-то в большей степени, кому-то – в меньшей. И уже от самого человека зависит, как его применить: во благо или во зло, или закопать в землю. Например, известная воровка «Сонька – Золотая Ручка», о которой я недавно снял фильм, была, безусловно, одаренной личностью, однако свой талант она обратила в большое зло и даже вовлекла в порок свою дочь. Между прочим, в конце своей жизни она приняла Православие, крестилась. Но об этом уже мало, кто знает.