- Приди в себя, Белла, - шепчу я, покачиваясь на коленях взад и вперед. - Ты должна...
Вдруг я слышу, как поблизости трещат и ломаются ветки.
- Она должна быть где-то здесь, Джеймс. Придется покончить со всем, если ей удастся уйти.
- Расслабься, Кейт, мы найдем ее, - отвечает приглушенный голос. - Она всего лишь напуганный ребенок. Далеко она не уйдет.
Я застываю.
Теплые струйки медленно стекают по моим ногам, но я слишком напугана, чтобы чувствовать стыд.
Я тихо поднимаюсь с коленей и обхожу дерево, прячась за его огромным стволом. Слезы, бегущие по моему лицу, собираются над верхней губой, стекая прямо в рот; теплые и соленые на вкус. Очень осторожно, я выглядываю из-за дерева и вижу, что они уже близко.
Слишком близко.
Она – красивая блондинка, и, несмотря на темноту и то, что она делает, я могу это распознать. Он – высокий, и глядя на темный силуэт его фигуры, я точно могу сказать, что он сильный. Его уверенность очевидна по его осанке, высокой и гордой. Но мне не видно его лица. Лишь сверкающие глаза, а вся остальная часть его тела покрыта темнотой, чтобы слиться с ночью.
Голубые глаза. Холодные голубые глаза - единственный цвет, который выделяется в этой бесцветной ночи.
Что-то звенит.
Ужас просачивается в мое тело, когда я смотрю вниз и понимаю, что мой браслет с подвесками застрял в куске коры. Инстинктивно я оттягиваю руку, пытаясь вырваться. Браслет разрывается и, шумно звеня, падает на землю.
Мое сердце останавливается.
Я поднимаю взгляд.
Голубые глаза смотрят прямо в мою сторону.
- Там! – вдруг приглушенно- тревожным голосом говорит мужчина.
Я начинаю бежать.
Безлунная ночь беспощадна, и я вытягиваю перед собой руки, прокладывая путь на ощупь, что сильно тормозит меня. Сегодня моя координация настолько плоха, как это было в детстве; я спотыкаюсь о камни и папоротники, кусая нижнюю губу, чтобы не закричать. И только очутившись у края обрыва, я понимаю, что не расслышала шум речной воды впереди меня.
Я выбежала из леса.
Внизу, переливаясь, сверкает черная вода, словно миллионы темных драгоценных камней. Я долго смотрю на нее и понимаю, насколько легко было бы присоединиться к Чарли и Рене, снова оказаться с моими родителями...
Кончики пальцев ног свисают с края обрыва...
Но я засомневалась, и за это всегда приходится платить.
- Больше некуда идти, деточка, - глухой мужской голос звучит в нескольких футах от меня. Я не оборачиваюсь.
- Это твое? - спрашивает он.
Позади меня звенит мой браслет.
- Это действительно красивый браслет, - размышляет он, как будто мы старые друзья, беседующие вокруг костра в холодную весеннюю ночь. – Похоже, чтобы его собрать, ушли годы. Было бы жаль оставлять его лежать в лесу.
Я крепко закрываю глаза. Внезапно слезы ярости смешиваются со слезами страха. У него мой браслет. А мне его подарил папа.
- Ну, если ты не хочешь, то я могу его сохранить.
Его слова вызывают невыносимую злость. Я не хочу, чтобы он прикасался к нему.
Никогда.
Тем не менее, я не поворачиваюсь. Я не отвечаю ему, и некоторое время нас окружает тишина.
- Я хочу, чтобы ты знала, деточка, мне не хочется этого делать, - его тихий голос звучит очень искренне. – Хотел бы я, чтобы твой отец не... - он глубоко вздыхает. - Но я обещаю, что сделаю все быстро и как можно менее болезненно. Я даже одену обратно браслет на твое запястье, потому что понимаю, что он много значит... для тебя.
На мгновение я убаюкана мягким и успокаивающим тоном его голоса, даже через заглушающую его маску.
Я не двигаюсь и вижу Чарли и Рене.
Чарли читает спортивную колонку, сидя за столом. Он смотрит на меня поверх газеты, и его усы подергиваются.
Посреди гостиной танцует и смеется Рене, раскинув руки и прося меня присоединиться к ней.
Я вижу школьных друзей, примеряющих свои выпускные мантии, смеющихся...
Я вижу, Джейка... Когда прошлым летом он поцеловал меня и сказал, что будет ждать, когда я буду готова...
Я закрываю глаза и чувствую себя гимнасткой на бревне, свист воздуха во время прыжка, устойчивость моих рук и ног. Я чувствую ветер на своем лице, когда я бегу по школьному стадиону, слышу крики и смешки тех, кого оставляю далеко позади себя.
Потому что я быстрая. Когда я бегу, когда я прыгаю - я лечу. И когда я лечу, ничто не имеет значения.
«Никогда не сомневайся, Белла» - слышу я слова Чарли.
Я делаю три быстрых шага назад и с разбега прыгаю. Для слез нет места. Я не сомневаюсь и не кричу, даже когда слышу громкий выстрел или когда чувствую сильную боль, разрывающую мое бедро...
Я не боюсь.
Мои ноги отрываются от земли, и в этот момент я лечу.
Ничто другое не имеет значения.
BPOV
- Мари... - стонет Джеймс, в то время как его рот прокладывает дорожку вниз вдоль широкого декольте моего платья. Его руки бродят туда-сюда по моим обнаженным бедрам. Я напоминаю себе, что именно для этого я и надела этот нелепый наряд. Чтобы вернуть нас туда, где мы уже находились, прежде чем я позволила себе отвлечься. Поэтому я сжимаю его волосы кулаками и закрываю глаза, громко сглатывая и борясь с желанием отдернуть его голову вверх и засадить свой каблук в один из его холодных голубых глаз.
- Твое сердце стучит, как у скаковой лошади, - хрипло смеется он возле моей груди.
- Неужели? - бормочу я, глядя на белый потолок спальни Джеймса.
Это называется отвращением.
- Ммм… - стонет он. - Бьюсь об заклад, я знаю, чего ты хочешь, - шепчет он, пока его рот опускается все ниже и ниже.
Я фыркаю.
Могу поспорить, что ты об этом понятия не имеешь.
Он доходит до места, где заканчивается вырез платья, к смехотворно короткой юбке, и начинает тянуть ее вверх зубами.
- Ты порвешь мое платье, - предостерегаю его я.
- Ну и что, - рычит он. – Тогда у меня появится повод продержать тебя здесь всю ночь.
Я принесла с собой другую одежду для нашего маленького путешествия, придурок, так что этого не случится.
- Снаружи тебя ждут гости, Джеймс, - напоминаю ему я.
Я закрываю глаза и проклинаю себя.
Почему я все еще пытаюсь остановить его? Это обязательно произойдет, если не сейчас, то чуть позднее. Я привезла с собой сумку с одеждой на выходные, а завтра мы будем на пути в Калифорнию. Теперь я - часть его мира, больше нет никаких причин останавливаться.
Еще несколько лет назад я и представить себе не могла, что мое первое занятие любовью будет проходить при таких обстоятельствах: с убийцей, в платье, которое достойно последней шлюхи, – как кое-кто меня назвал - в то время как полный дом приглашенных ждет хозяина вечеринки в гостиной.
Я напоминаю себе, что сейчас для меня не существует такого понятия «заниматься любовью». Это просто секс. Я не даю ему ничего особенного. Всего лишь секс.
Зеленые глаза Энтони всплывают передо мной, нежные и...
Я выталкиваю их из своего разума.
- Ну и черт с ними, моими гостями, - стонет он, в то время как его рот достигает моего бедра.
Он останавливается, и на секунду мое сердце тоже замирает.
- Что это?
В его голосе звучит чистое любопытство. Пока что.
- Это татуировка.
Мое сердце бешено колотится в груди, но это не из-за страха. Я ужасно хочу увидеть его реакцию.
«Белла, на данный момент это просто гребаное самоубийство!»
Джейка я тоже выталкиваю из своей головы.
Джеймс проводит пальцем по татуировке, очерчивая ее округлые контуры и чувствуя каждую линию.
- По ощущениям она... выпуклая... и шероховатая.
Потому что она прикрывает шрам от пулевого ранения, которое ты оставил, подстрелив меня, мудак.
Он переводит свой взгляд на меня. Мои руки продолжают сжимать его тонкие светлые волосы. Он рано полысеет.
- Тебе не нравится моя татуировка, Джеймс?
С полминуты он задумчиво смотрит на меня, его голубые глаза впиваются в мои, пока он думает... переваривает...
Он широко улыбается.
- Что тут написано? - спрашивает он.
- Тут написано, - громко сглатываю я, - Kwop kilawtley.
Он хмурится.
- Что это означает?
- Это значит... «Останься со мной. Навсегда».
Он поднимает бровь.
- Бывший парень?
Мои родители, ты, тварь-убийца.
- Конечно, кто же еще? - сладко улыбаюсь я.
- Должен ли я ревновать? - он все еще улыбается, но я вижу тень беспокойства в его холодных голубых глазах. Я стараюсь не рассмеяться, потому что на самом деле он выглядит смешно.
Нет, никого нет, к кому было бы можно меня ревновать. Уже нет…
- Я здесь, Джеймс, так как ты считаешь?
Он поджимает губы, не слишком удовлетворенный моим ответом.
Значит, пошел на хер. Как тебе такой ответ?
- Я была молода, когда сделала ее, - вместо этого говорю я. – Не слишком задумывалась. Сейчас эта татуировка просто бессмысленна, чтобы что-то значить, верно? – я одаряю его своей самой невинной улыбкой.
Он снова задумчиво смотрит, пытаясь прочитать меня, и хотя я знаю, что должна бояться того, что шестеренки в его белокурой голове начнут усиленно вращаться - мне не страшно.
Внезапно его голова возвращается к моему бедру. И мою ногу покрывают влажные слюнявые поцелуи, когда его рот перемещается от внешней части моего бедра наверх, а затем медленно опускается вниз. Я громко хватаю ртом воздух.
Джеймс посмеивается.
- Ты взволнована, малышка? Не терпится почувствовать мой язык на своем клиторе?
О, Боже, ко всему прочему он еще и любит грязные разговорчики. Просто убейте меня на месте.
Но сейчас я не могу придумать остроумного ответа. Такое впечатление, будто мое сердце вот-вот выскочит из груди, и совсем не от удовольствия. Кровь громко стучит в моих ушах. Тошнотворное ощущение, закручиваясь у основания моего желудка, начинает медленно подниматься вверх, и вдруг мне кажется, что все мои внутренности готовы выйти наружу горлом. Я закрываю глаза, стараясь подавить рвотные рефлексы и заставляя свой разум отключиться от тела всего на нескольких минут.
Это займет немного времени, Белла. Просто отключись ненадолго.
Язык Джеймса перемещается выше, его руки продвигаются под юбку, и пальцы начинают играть с краями моих стрингов.
- Я собираюсь съесть твою сладкую киску, Мари. Я буду сосать и смаковать каждую...
Я перестаю его слушать и сильно прижимаю кулаки к глазам. Я плотно закрываю и глаза, и уши. И перестаю дышать. Моя грудь лишь тяжело вздымается в попытках сделать один-единственный вдох и наполнить воздухом легкие, ведь с той ночи, проведенной в реке, мне постоянно приходится бороться с нехваткой кислорода.
Поэтому я стараюсь сделать небольшой вдох, но Господи, я действительно не могу... дышать.
В ужасе я открываю глаза. От недостатка кислорода мое зрение размыто.
О, Боже, я не могу этого сделать.
Я не могу.
Я сердито ворчу и тянусь к его голове, сильно сжимая волосы кулаками...
Три громких удара в дверь заполняют спальню.
- Джеймс, дружище, уже почти восемь. Некоторые из нас умирают с голоду.
Энтони.
Я тяжело откидываюсь назад на кровать.
Джеймс резко поднимает голову.
- Уходи, Тони, - рычит он прежде, чем снова опустить голову.
Но Энтони продолжает стучать. Я слышу его смешок.
- Давай, Джеймс, вы сможете вернуться к этому позже вечером. Сначала накорми свою девушку.
Джеймс тяжело вздыхает. Я чувствую его дыхание между своих бедер, и мои мышцы плотно сжимаются в ответ. Он смотрит на меня.
- Ты голодна?
Я быстро киваю.
Он поджимает губы, медленно и неохотно поднимает голову и садится на кровати.
- Хорошо, хорошо, - отчаянно выдыхает он. – Давай вышвырнем отсюда всех этих ублюдков, а потом продолжим, - пошло усмехается он и наклоняется, чтобы поцеловать меня.
- Хорошо, - соглашаюсь я, но больше не могу лгать самой себе.
Я не смогу сделать это.
И пока он идет в ванную, чтобы привести себя в порядок, я рассматриваю свое отражение в зеркальном шкафу.
Мои волосы находятся в полном беспорядке, помада размазана, а распутное платье перекошено. Я распускаю волосы, подправляю помаду и привожу одежду в порядок. Единственное, чего я не могу исправить, – это унять неистовую дрожь своих рук. Я вытягиваю одну из них перед собой и приказываю ей остановиться, но она только начинает еще сильнее дрожать.
Я закрываю глаза и сжимаю ладони в кулаки.
- Успокойся, Белла, - бормочу себе я, слыша, как шумит вода в ванной. - Ты все еще можешь сделать это. Просто успокойся...
- Ты в порядке? – звучит хриплый шепот. Когда я открываю глаза, то вижу в нескольких футах от себя Энтони, в его изумрудных глазах плещется беспокойство, ноздри раздуваются, и он тяжело дышит.
- Пошел вон! – шиплю я сквозь зубы. – Сейчас же! – злобным тоном добавляю я.
- Я не оставлю тебя...
- Выметайся. Нахрен. Отсюда! – шепчу я. - Возвращайся к Алексе, или Кейт, или, черт возьми...
Я слышу, как позади меня открывается дверь ванной, и закрываю глаза.
- Тони? – озадаченным тоном спрашивает Джеймс. - Что ты здесь делаешь?
Голос Энтони звучит спокойно и сдержанно.
- Я принес тебе бокал вина, дружище. Я знаю, как сильно тебе нравится этот урожай, а Лоран вливает его в себя, словно это вода, - он протягивает Джеймсу бокал красного вина.
В течение нескольких секунд Джеймс задумчиво смотрит на него, а затем медленно протягивает руку и берет бокал. Он делает глоток, все еще глядя на Энтони. Улыбка медленно расползается по его лицу.
- Оно действительно хорошее, - улыбается он. – Спасибо, парень.
Он делает еще один глоток.
- Но в следующий раз подожди, пока я выйду из спальни. Не думаю, что Мари обрадуется, если ее застанут в компрометирующей позе, - шутит он.
Мы с Энтони хихикаем.
- У него хватило порядочности постучать в дверь, Джеймс, - лгу я.
- Ну, я надеюсь на это, - фыркает Джеймс, все еще глядя на Энтони.
Я беру Джеймса за руку и, поднимаясь на носочки, бормочу ему на ухо.
- Пойдем, присоединимся к остальным твоим гостям, дорогой. Я действительно хочу встретиться с ними.
Он поворачивается и целует меня, долго и сильно.
- Да, пойдем, представим тебя.
Мы выходим вместе с Джеймсом, Энтони следует за нами. И хотя он не имеет права так себя вести, и в его поведении нет никакого смысла, ведь, ради Бога, он привел с собой девушку - я почти ощущаю исходящие от него волны ярости.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
- Я должна сказать, Мари, что мне очень нравятся твои туфли.
Подруга Энтони - миниатюрная красотка. Она крошечная; даже меньше меня, что довольно забавно, учитывая рост Энтони. Но, несмотря на то, какая она маленькая, у нее убийственная фигура под красивым обтягивающим платьем. И ее платье намного приличнее, чем наряд шлюхи, который сейчас на мне. Ее волосы черные, как смоль, и они прекрасно контрастируют с ее алебастровой кожей. В целом, она выглядит очень элегантно, находясь рядом с Энтони, пока мы стоим в библиотеке в ожидании ужина, который скоро должны подать. Из них получилась красивая пара.
- Спасибо, - отвечаю я, а затем отворачиваюсь от нее, медленно потягивая вино в надежде, что это поможет успокоить мои нервы. Последние полчаса она была действительно добра ко мне, и именно поэтому я не могу подолгу удерживать ее взгляд.
В конце концов, я воплощение прославленной шлюхи.
Странно, но, кажется, она действительно хочет общаться со мной.
Она продолжает рассуждать на тему обуви.
- На самом деле, дома у меня есть пара Manolos из коллекции 2010 года. Я достала их...
- Manolo Blahniks является дешевой обувью для дешевых женщин. Со времен фильма "Секс в большом городе" каждая женщина, отчаянно жаждущая выглядеть по-светски и утонченно, покупает себе пару Manolos, - смеется Кейт, делая глоток вина.
- Кейт, - шипит Гаррет, его лицо краснеет от смущения.
Мы с Алексой, как Джеймс и Энтони, свирепо смотрим на нее.
Кейт улыбается, быстро сверкая глазами на Энтони. У него на лице убийственный взгляд.
- Пожалуйста, не обижайся, Алекса. Я не хотела назвать тебя дешевой, - начинает выкручиваться она. - Я просто говорю... в общем...
Алекса хихикает.
- О, я не обижаюсь, - утверждает она. – Чтобы оскорбить меня потребуется что-то посерьезней, чем глупые слова от человека, который, очевидно, немного навеселе.
Если бы глаза Кейт могли стрелять кинжалами, бедная Алекса была бы уже кровавым месивом.
Даже если Алекса и догадывается о том, что Кейт от нее не в восторге, ее это, кажется, не особо волнует. Она невольно заставляет меня хихикать.
Алекса смотрит на меня и улыбается.
- Как насчет тебя, Мари, ты же не принимаешь близко к сердцу слова пьяного человека, не так ли? Знаешь, люди не всегда имеют в виду то, что говорят, когда они пьяны, верно?
Я перестаю улыбаться.
- На самом деле, я думаю, что это работает в обоих направлениях, - я пожимаю плечами. - Иногда люди не имеют в виду того, что говорят под воздействием алкоголя, - я стараюсь не смотреть на Энтони. - Но иногда... только, когда они пьяны, ты можешь услышать то, что они действительно думают.
Из-за того, как она смотрит на меня, появляется мысль, что мы говорим не о Кейт... но этого не может быть...
Я мельком бросаю взгляд на Энтони. Он смотрит на часы. Судя по тому, как двигается его челюсть – он чем-то встревожен. Должно быть, он действительно голоден...
- Вообще-то, Мари, возвращаясь к вопросу обуви, ты не станешь возражать... – Алекса останавливается и приветливо улыбается мне, - если мы сходим в ванную, чтобы я могла примерить эти туфли. Видишь ли, я хотела бы приобрести что-нибудь подобное, но не уверена на счет размера.
Алекса - красивая, но слегка странноватая.
- Хм, я думаю... – начинаю я.
Кейт громко смеется.
- Мне действительно нравится слушать разговоры некоторых... женщин, - хихикает она. А не услышав наших ответов, она продолжает. - Безусловно, пожалуйста, - она машет нам рукой. – Идите. Не буду вас отвлекать от этого чрезвычайно увлекательного остроносо-туфельного приключения.
Я поворачиваюсь к ней и усмехаюсь.
- Говоря о туфлях с острыми носами, я знаю отличное место, куда я хотела бы засадить свои...
Джеймс оттягивает меня за руку, и в то же время я вижу, как Гаррет тянет в сторону Кейт.
- Не обращай на нее внимание, - говорит он мне на ухо. - Она трахает Энтони, поэтому и ведет себя как сука с его подругой.
Я надеваю безразличное выражение лица и киваю.
- Оу.
И только теперь я осознаю, что лезу не в свое дело. Независимо от того, что сказала Кейт, я не должна была позволить ее словам тронуть меня. Я смотрю на бокал вина в моей руке и понимаю, что уже почти осушила его. Я сегодня почти ничего не ела, к тому же не привыкла пить. Я ставлю бокал с остатками вина на подставку возле камина.
К нам приближается Гаррет.
- Мари, Джеймс, я действительно сожалею о поступках Кейт. Джеймс, ты же знаешь, какой она становится, когда выпьет, - он выглядит настолько огорченным, что мне хочется успокоить его.
- Все в порядке, Гаррет. Я не обиделась, и ты не переживай.
Он благодарно улыбается мне, его напряженные плечи расслабляются.
- Джеймс, ты действительно нашел сокровище.
- О, я знаю это, - соглашается Джеймс.
Он обнимает меня за талию, и я не знаю, из-за вина ли это, или потому, что я еще не придумала, что буду делать, когда все разойдутся, но вдруг мне становится нечем дышать.
- На самом деле Кейт не такая плохая, Мари. Ты поймешь это, как только вы с ней познакомитесь ближе, - продолжает Гаррет, но с каждым словом его голос отдаляется. – Иногда она склонна становиться немного... нервной… и бла-бла-бла-бла-бла-бла-бла...
Рука Джеймса впивается в мое бедро, большим пальцем очерчивая непрерывные круги. Мое сердце снова бешено бьется в груди.
- Извините меня, я на минуту, - говорю я, взяв руку Джеймса и отведя ее от себя.
- Что случилось? – спрашивает меня Джеймс, когда я отрываюсь от него.
- Здесь немного душно, - быстро говорю я. - Мне нужно подышать свежим воздухом.
Джеймс хмурится.
- Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
Я качаю головой.
- Нет, я скоро вернусь.
Я быстро покидаю гостиную, громко стуча каблуками по белым мраморным полам коридора, ведущего в холл. Позади себя я отдаленно слышу, как в библиотеке беседуют и смеются гости Джеймса, но продолжаю идти дальше, пока не удаляюсь достаточно далеко, чтобы вокруг меня осталась лишь тишина другой части дома. Положив руку на грудь, я делаю глубокий вдох и выдох, стараясь отдышаться, пока мое сердце бешено колотится.
Я так попала.
Ни при каких условиях я не смогу сделать этого. Я смотрю на двойные двери, ведущие на улицу, в другой мир, где нет Джеймса, Кейт или Лорана, нет парней из Horizon Pharm.
Нет Энтони.
Энтони был прав. Джейк был прав. Как только я засомневалась, я растеряла все мужество. Остаться здесь - самоубийство. Но...
Я стою перед широкой лестницей, ведущей в спальню Джеймса.
Я была так близко...
Восемьдесят процентов убийц хранят компроматы на себя в своих домах... в своих спальнях... в качестве памятных безделушек...
Если это правда, то я была так близка к тому, чтобы заполучить его...
Я подношу руку к белым деревянным перилам, а мои глаза пристально смотрят на двери спальни Джеймса. Я наклоняю голову в сторону и прислушиваюсь. Вокруг меня - тишина. Все в библиотеке; разговаривают, смеются, пьют. Я делаю первый, медленный, нерешительный шаг вверх по лестнице. Если я не могу закончить работу так, как планировала, то может быть я смогу, по крайней мере...
Внезапно из-за моей спины появляется чья-то рука и накрывает мой рот, сжимая его так крепко, что мне не издать ни звука, в то время как вторая рука обхватывает меня за талию, приподнимая над полом. Инстинктивно я пинаю острыми каблуками в голень того, кто удерживает меня, и слышу резкий вдох, но все равно одна рука продолжает плотно прижиматься к моему рту, а другая обвивать талию. Через мгновение меня припечатывают к стене в темном углу под лестницей, и я смотрю в бешеные глаза Энтони.
И хотя мой разум уже знает, что это он, но включились инстинкты самосохранения и, чувствуя адреналин, страх и смятение в каждой части своего тела, я продолжаю сопротивляться.
- Тссс, - быстро бормочет он, его рука по-прежнему закрывает мой рот. Он удерживает мое тело своим собственным. - Это всего лишь я, Белла. Успокойся. Успокойся, малышка. Тссс, это я. Успокойся.
Постепенно мой пульс начинает замедляться, ноги оставляют попытки освободиться от хватки, и я чувствую, как отступает паника.
- Сейчас я собираюсь отпустить тебя, - шепчет Энтони, и хотя его тело все еще крепко прижимается к моему, он убирает руку с моего рта.
- Отстань от меня, - шиплю я. - Оставь меня...
Он заменяет руку своим ртом и неистово целует меня, настойчиво впиваясь своими губами в мои. Я верчу головой из стороны в сторону, стараясь вырваться, но его рот не отрывается от меня так же, как и его тело. Куда бы я не поворачивалась, его губы следуют за моими в любом направлении...
И тогда я обнимаю руками его шею и целую в ответ, потому что не могу перед ним устоять. Я никогда не смогу перед ним устоять.
Его ладони обхватывают мое лицо, и он крепко держит меня.
И мне плевать, что он часть того мира, из которого мне нужно бежать.
Меня не волнует, что он назвал меня шлюхой.
Меня не заботит, что где-то рядом находится его подруга.
Он мне нужен. Я нуждаюсь в нем, как ни в ком другом в этой жизни. Я принадлежу ему так, как никогда не принадлежала никому другому.
- Мне очень жаль, - выдыхает он возле моего рта. - Мне так жаль, Белла. Я не хотел этого. Клянусь, я не это хотел тебе сказать.
Я отчаянно киваю, пока наши губы почти жестоко обрушиваются друг на друга.
- Я знаю, - выдыхаю я в ответ.
Все дело в том, что я знаю это. Здесь, в его объятиях, я точно знаю, что он не мог иметь этого в виду. Наши языки встречаются, переплетаясь друг с другом, и мы оба издаем низкие стоны, потому что это напоминает электрический поток искр, которые проходят через наши языки в остальные части тела.
Но внезапно он останавливается, и я стою с кружащейся головой, задыхаясь. Он пытается отодвинуться, но я с силой обнимаю его и не могу отпустить. Больше не могу.
- Я больше не могу продолжать делать это с Джеймсом, Энтони, - тихо хныкаю я. - Не могу.
Он немного отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза, и я вынуждена ослабить хватку.
- Я знаю, Белла. Я знаю, что ты не можешь.
- Он убил моих родителей, - говорю я дрожащим голосом.
Его руки медленно скользят вниз по моим рукам, пока не достигают ладоней. Он крепко хватает их, переплетая наши пальцы.
- Это я тоже знаю, - шепчет он.
Прежде чем я успеваю спросить, откуда, выражение его лица становится жестче.
- Хотелось бы, чтобы у меня было время объяснить тебе все прямо сейчас, Белла, потому что я многое должен рассказать.
Пару секунд он молча смотрит на меня и громко сглатывает, а затем бросает взгляд на часы, и выражение его лица меняется. Его глаза становятся темными и напряженными, и я могу поклясться, что вижу в них страх. Из-за этого по моему позвоночнику прокатывает волна страха, потому что я вдруг узнаю этот взгляд. Он так смотрел на меня во сне, когда мы бежали по лесу. В этом сне он боялся. Но не за себя, а за меня.
И вдруг я понимаю, что он называл меня... Белла.
Он снова делает это.
- Белла, я хочу, чтобы прямо сейчас ты доверилась мне. Я знаю, тебе трудно это сделать, и понимаю, что не сделал ничего, чтобы заслужить твое доверие, но сейчас оно мне необходимо больше, чем когда-либо.
Я быстро киваю.
- Ты должна сейчас же покинуть этот дом. Не после ужина. Не через пару часов. А прямо сейчас, - подчеркивает он.
- Почему...
Вдруг в фойе слышатся шаги, медленные и уверенные. Мы оба застываем. Энтони приставляет палец к моим губам, и я киваю. Он снова прижимается ко мне своим телом, удерживая меня в объятиях. Я чувствую, как бьется его сердце, и, хотя я знаю, что мы находимся в опасности, такой защищенной я не чувствовала себя уже много лет.
Через пару минут звук шагов удаляется в сторону библиотеки. Какое-то время Энтони прижимает меня к себе, а затем уверенно отодвигается, но его пальцы властно впиваются в мои бедра.
- Белла, тебе нельзя тратить время. Ты должна уйти.
- Пойдем со мной, - дрожащим голосом умоляю я.
Он мягко улыбается.
- Я пойду.
- А как насчет... как насчет Алексы?
- Она - просто друг, - быстро говорит он. Он снова смотрит на часы, но через секунду его серьезный взгляд возвращается ко мне. - Но через двадцать минут тут кое-что должно произойти, и мне необходимо быть здесь.
Я хмурюсь, ничего не понимая.
- Что должно произойти?
- Не сейчас, Белла! - отчаянно шипит он. - Я обещаю, что все тебе расскажу, но не сейчас,- его глаза пристально впиваются в мои. - Ты помнишь, где мы встречались пару дней назад? – он быстро качает головой. - Не произноси названия. Просто скажи - помнишь?
Я смотрю на него.
- Энтони ты... ты сбиваешь меня с толку...
Он снова обхватывает ладонями мое лицо.
- Черт возьми, Белла, зачем ты выпила тот бокал вина? Сегодня вечером ты должна быть на вершине своих возможностей!
- Я и есть на вершине! - возмущенно фыркаю я.
Он ухмыляется.
- Ты помнишь? - снова спрашивает он.
- Да! – быстро говорю я. - Да, я помню.
В его глазах видно облегчение.
- Я буду ждать тебя там через... - он смотрит на часы. – Полтора часа.
- И тогда ты расскажешь мне, что происходит? – спрашиваю я.
- Да! Да! – отвечает он. - Я расскажу тебе, что происходит, - его руки продвигаются к моему затылку, он хватает меня за голову, притягивая мой рот обратно к своему. Поцелуй получается настойчивым, но встревоженным.
- Скажи мне, что ты будешь там, - требует он возле моего рта.
Я смотрю ему в глаза. Я понятия не имею, что происходит, и он прав, сейчас я не в лучшей форме, потому что чувствую, что должна знать все, что ответ где-то рядом, но мой разум одурманен. У меня немного кружится голова и отсутствует ощущение реальности. Но страх в его глазах достаточно реальный, поэтому я говорю ему то, что он хочет услышать, и сделаю все, чтобы быть там.
- Я буду там.
Он настороженно удерживает мой взгляд. Я обнимаю его лицо руками, проводя большими пальцами по четко выраженной линии челюсти. Он накрывает мои ладони своими и переплетает наши пальцы.
- Энтони, - я не понимаю почему, но он вздрагивает, когда я произношу его имя. - Я буду там, - заверяю его я.
Я мягко и нежно целую его. Когда он отстраняется, то выглядит таким же ошеломленным, как и я, и начинает один за другим расплетать наши пальцы. Он наклоняет голову и смотрит по сторонам, внимательно прислушиваясь к звукам вокруг нас.
- Уходи, - командует он.
Я киваю и снимаю туфли, оставляя их под лестницей. Он хмурится, но, прежде чем он успевает понять, что я делаю, я хватаюсь за верхние перила и закидываю вверх ноги, а потом обхватываю ими поручни и подтягиваю остальную часть своего тела, осторожно приземляясь на верхнем пролете лестницы.