Иван Христофорович Баграмян
Маршал Советского Союза
Герой Советского Союза
Родился 2 декабря 1897 г. в г. Елизаветполе. В Советской Армии с 1920 г., член КПСС с 1941 г. В 1934 г. окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, в 1938 г. — Военную академию Генерального штаба. Участник первой мировой и гражданской войн. Участвовал в борьбе за победу Советской власти в Закавказье. В 1923-1930 гг. командовал кавалерийским полком, в 1934-1936 гг. был начальником штаба кавалерийской дивизии, в 1938–1940 гг. — старшим преподавателем Военной академии Генерального штаба, а накануне войны — начальником оперативного отдела штаба Киевского военного округа.
В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. занимал должности заместителя начальника штаба (начальника оперативного отдела) и начальника штаба фронта; был командующим 16-й (11-й гвардейской) армией и войсками 1-го Прибалтийского фронта.
В послевоенные годы — командующий войсками Прибалтийского военного округа, с 1954 г. — главный инспектор Министерства обороны, с 1956 г. — начальник Военной академии Генерального штаба и с 1958 г. — заместитель министра обороны СССР. В настоящее время — генеральный инспектор Министерства обороны СССР.
***
Наступал 1945 год. Впереди уже ясно виднелась наша великая Победа. Начавшееся в середине января мощное стратегическое наступление Советских Вооруженных Сил на огромном фронте — от Балтийского моря до Дуная — развивалось весьма успешно.
Наступавшие на северном стратегическом крыле Красной Армии войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов нанесли немецко-фашистским силам серьезное поражение и овладели значительной частью Восточной Пруссии. Благодаря стремительному выходу войск 2-го Белорусского фронта к заливу Фришес Хафф и 3-го Белорусского фронта к Балтийскому морю севернее и южнее Кенигсберга крупные силы противника были расчленены на отдельные группировки.
|
|
Войска 4-й немецкой армии, насчитывавшие свыше 150 тыс. солдат и офицеров, с упорством обреченных удерживали Хейльсбергский укрепрайон южнее и юго-западнее Кенигсберга. Оперативная группа «Земланд»{123}, состоявшая из И дивизий, одной бригады, нескольких отдельных пехотных и специальных полков, закрепилась на весьма выгодных для обороны рубежах западной части Земландского полуострова и в Кенигсбергском крепостном районе. Только Кенигсбергский гарнизон этой группы насчитывал свыше 130 тыс. солдат и офицеров, до 4 тыс. орудий и минометов, более 100 танков и штурмовых орудий.
К середине февраля советские войска приступили к ликвидации изолированных в Восточной Пруссии немецко-фашистских войск. Против первой группировки — 4-й немецко-фашистской армии — наступали войска 3-го Белорусского фронта (командующий генерал армии И. Д. Черняховский, член Военного совета генерал-лейтенант В. Е. Макаров, начальник штаба генерал-полковник А. П. Покровский). Удар по второй группировке — оперативной группе «Земланд» — должны были нанести войска 1-го Прибалтийского фронта.
Перед нами стояла задача сперва разгромить противника, оборонявшегося в западной части Земландского полуострова, а затем штурмом овладеть крепостью Кенигсберг. Для этой цели управление фронта вместе с 3-й воздушной армией было переброшено к 10 февраля из Курляндии в Восточную Пруссию. Одновременно нам были переданы из 3-го Белорусского фронта 39, 43 и 11-я гвардейская армии, 1-й танковый корпус и необходимые войска усиления. Надо сказать, что первые две из названных армий были до предела истощены предыдущими кровопролитными сражениями и имели в своих стрелковых дивизиях вместе с тыловыми подразделениями но 2250–3000 солдат и офицеров. А у 1-го танкового корпуса было всего 17 танков. Причем других танковых и самоходных частей фронт не имел.
|
|
Как показали боевые действия, в последующем 1-й Прибалтийский фронт из-за явного недостатка в силах и средствах не смог без подкрепления крупными резервами выполнить возложенные на пего задачи. Да и наступление 3-го Белорусского фронта в этот период против хейльсбергской группировки противника шло с большим скрипом и не сулило скорой победы.
Учитывая, что эти фронты не располагали тогда достаточными силами и средствами для одновременной ликвидации еще довольно мощной восточно-прусской группировки врага, Ставка приняла разумное решение: уничтожить эту группировку по частям путем нанесения мощных последовательных ударов. Вначале наши войска должны были разгромить хейльсбергскую группировку, затем штурмом овладеть Кенигсбергом и закончить боевые действия ликвидацией противника в западной части Земландского полуострова.
Для лучшего использования сил и средств и централизации управления боевыми действиями наших войск в Восточной Пруссии 1-й Прибалтийский фронт 24 февраля был преобразован в Земландскую группу войск с включением ее в состав 3-го Белорусского фронта. Пишущий эти строки был назначен командующим Земландской группой и вместе с тем заместителем командующего фронтом Маршала Советского Союза А. М. Василевского, вступившего в эту должность 21 февраля после гибели генерала армии И. Д. Черняховского. Членом Военного совета группы стал генерал-лейтенант М. В. Рудаков, начальником штаба — генерал-полковник В. В. Курасов.
|
|
Исходя из решения Ставки, войска 3-го Белорусского фронта, усиленные частью сил 11-й гвардейской армии, а также 3-й воздушной армии Земландской группы войск, 13 марта под руководством маршала А. М. Василевского возобновили наступление против хейльсбергской группировки противника и в упорных боях к 29 марта разгромили ее. При этом войска фронта взяли в плен свыше 45 тыс. солдат и офицеров, захватили большое количество танков, до 4 тыс. орудий и минометов и 130 самолетов.
Еще в конце февраля маршал А. М. Василевский поручил мне подготовить так называемую операцию Земланд — штурм Кенигсберга с последующим разгромом группировки немецко-фашистских войск на Земландском полуострове. Подготовка этой операции велась одновременно с ликвидацией хейльсбергской группировки противника.
Из состава Земландской группы до середины марта лишь 39-я и 11-я гвардейская армии располагались вокруг Кенигсберга, 43-я же армия противостояла немецко-фашистским войскам, оборонявшим Земландский полуостров. Теперь же в соответствии с общим решением маршала А. М. Василевского в состав группы но мере уничтожения противника в районе Хейльсберга должны были последовательно прибыть 50-я, 2-я гвардейская и 5-я армии.
Это позволяло в предстоявшей операции использовать для штурма Кенигсберга 11-ю гвардейскую, 43-ю и 50-ю армии, а для ликвидации противника на Земландском полуострове и овладения военно-морской базой Пиллау — 2-ю гвардейскую, 5-ю и 39-ю армии.
Для участия в операции были привлечены значительные силы авиации — 2444 боевых самолета, в том числе 500 тяжелых бомбардировщиков. Общее руководство всеми этими воздушными силами возлагалось на Главного маршала авиации А. А. Новикова. Задача же авиации состояла в том, чтобы прикрыть сосредоточение и развертывание войск, разрушить наиболее важные опорные пункты, парализовать работу Кенигсбергского порта, изолировать крепость Кенигсберг от военно-морской базы Пиллау и западной части Земландского полуострова, непрерывными действиями поддержать наши войска при штурме крепости.
Не теряя ни одного дня, штаб Земландской группы войск во главе со старым моим соратником генерал-полковником В. В. Курасовым четко спланировал всю работу по подготовке операции. До ее начала нужно было доразведать характер обороны и группировку противостоявших войск, в чрезвычайно стесненных дорожных условиях осуществить весьма сложную перегруппировку и сосредоточение войск к линии фронта, всестороннюю их подготовку к предстоявшим действиям. Требовалось также тщательно подготовить артиллерийское и авиационное наступление, четки согласовать взаимодействие как внутри общевойсковых армий, так и между сухопутными войсками, авиацией и Военно-Морским Флотом.
Самой серьезной трудностью, с которой мы столкнулись в начале подготовки операции, была малочисленность стрелковых дивизий, составлявших основные силы войск группы. Сказались непрерывные бои, в которых они участвовали в течение последних месяцев. И вот теперь им предстояло выполнить новые задачи, сложность которых определялась особенностями штурма крепости Кенигсберг, во многом отличавшегося от обычного наступления.
Последним обстоятельством объяснялось то, что подготовке штурма крепости мы уделили исключительно большое внимание. Штаб группы прежде всего организовал тщательную разведку всей системы обороны крепости. Наряду с разведывательными поисками и наземным наблюдением проводилось тщательное аэрофотографирование. Очень ценные сведения добыли разведчики-саперы, а также группы, засылавшиеся в тыл врага начальником разведки группы войск генерал-майором А. А. Хлебовым.
В результате предпринятых мер нам к началу штурма стало известно многое о крепостном Кенигсбергском районе. Занимаемая им площадь составляла почти 200 кв. км. Она была буквально нашпигована мощными железобетонными и маленькими каменными «крепостями», которые группировались вдоль трех оборонительных рубежей. Первый из них, называвшийся внешним обводом, тянулся вокруг города на расстоянии 6–8 км от его окраины и имел общее протяжение 55 км. Следующий проходил прямо по окраине, а третий опоясывал центр города.
Когда мне впервые довелось наблюдать первую линию обороны, прежде всего бросилось в глаза обилие красивых холмов, покрытых мощными деревьями с широкими кронами. Я обратил внимание начальника инженерных войск генерал-лейтенанта В. В. Косырева на эту мирную картину, и он с досадой ответил:
— Под такими «рощицами» и скрыты трехэтажные мощные форты, окруженные противотанковыми рвами шириной до 20 м и глубиной до 7 м, наполовину заполненными водой. Только на первом рубеже насчитывается около пятнадцати таких фортов, да еще в городской черте — девять.
Как выяснилось в дальнейшем, промежутки между фортами окапались заполненными железобетонными дотами, бункерами, прочными каменными строениями, также используемыми в качестве огневых точек. Заводские и крупные административные здания города противник хорошо подготовил к круговой обороне. Улицы и площади были перекрыты железобетонными многоамбразурными огневыми точками, замаскированными танками, самоходными орудиями.
Для удержания крепости гитлеровское командование располагало более чем достаточным количеством войск и средствами их усиления. Если не считать нашего подавляющего превосходства в авиации, то противник имел сил почти столько же, сколько мы. Так что, пожалуй, впервые в истории современных войн штурм такой мощной крепости осуществлялся почти равными силами.
Большинство частей и соединений, составлявших гарнизон крепости, было укомплектовано в основном коренными жителями города и прилегавших районов Восточной Пруссии, что в значительной мере повышало устойчивость обороны. В распоряжении оборонявшихся имелось много вооружения, неограниченные запасы боеприпасов и продовольствия. Словом, крепость могла выдержать осаду в течение нескольких месяцев.
Никогда еще мы не готовили наступательную операцию столь тщательно. Были продуманы мельчайшие детали предстоявшего штурма. Именно этой скрупулезности подготовки, помноженной на всесокрушающий героический порыв советских воинов, и предстояло обеспечить успех операции.
Уже 8 марта план был мною доложен маршалу Л. М. Василевскому.
Замысел штурма крепости сводился к тому, чтобы силами трех общевойсковых армий при мощной поддержке авиации нанести четко согласованные по времени и задачам концентрические удары с целью одновременного рассечения гарнизона крепости на части и немедленной ликвидации разобщенных группировок. 43-я и 50-я армии под командованием генерал-лейтенанта А. П. Белобородова и генерал-лейтенанта Ф. П. Озерова должны были нанести удары по кенигсбергской группировке с северо-запада, а 11-я гвардейская армия, которой командовал генерал-полковник К. Н. Галицкий, — с юга. Полностью одобрив план, командующий фронтом в свою очередь подчеркнул необходимость тщательно подготовить войска к штурму крепости.
39-й армии под командованием генерал-лейтенанта И. И. Людникова предстояло нанести удар по фашистской группировке, прикрывавшей узкую полосу местности вдоль залива Фришес Хафф. Тем самым осажденные в крепости изолировались от остальных фашистских войск, находившихся на Земландском полуострове и военно-морской базе Пиллау. На разгром этих войск и овладение названной базой нацеливались 2-я гвардейская и 5-я армии под командованием генерал-лейтенантов П. Г. Чанчибадзе и Н. И. Крылова совместно с 39-й армией.
Командование, штабы и политорганы всех этих армий с большим искусством и умением подготовили подчиненные войска к участию в операции. Справедливость требует отметить, что благодаря именно их огромной организаторской работе были обеспечены успешный штурм крепости и полный разгром всех войск оперативной группы «Земланд». Исключительно большую работу провели командующие, штабы и политорганы воздушных армий, ВВС Краснознаменного Балтийского флота и бомбардировочных авиационных корпусов резерва ВГК. Они блестяще подготовили боевые действия авиации для обеспечения наступления наших войск и сыграли весьма важную роль в стремительном штурме крепости Кенигсберг.
Неоценимую услугу готовившимся к штурму войскам и их командованию оказали офицеры оперативного управления штаба Земландской группы, возглавляемые генерал-майором Ф. Н. Бобковым. Вместе с офицерами разведки и топографической службы они за короткий срок подготовили два точных и весьма детальных макета всей системы обороны Кенигсберга. Командиры именно по этим макетам изучали план предстоявшего штурма, каждый в полосе наступления своей армии, соединения или части, и потому так легко в ходе штурма ориентировались в укреплениях противника.
Огромную работу проделал весьма опытный и энергичный командующий артиллерией группы генерал-полковник Н. М. Хлебников со своим штабом. На его плечи легли заботы о подготовке артиллерийских групп различного назначения, огромного количества орудий, в том числе самых тяжелых и сверхмощных калибров, для удара по наиболее прочным укреплениям противника, организации взаимодействия с фронтовой авиацией и 18-й воздушной армией при разрушении крепостных сооружений и подавлении живой силы и системы артиллерийского и минометного огня оборонявшихся, организации сопровождения атаки пехоты и танков артиллерийским огнем в ходе штурма, а также многие другие сложные задачи, и генерал-полковник Н. М. Хлебников отлично справился с ними.
Много сделали для подготовки штурма Кенигсберга мой заместитель по бронетанковым войскам генерал-лейтенант К. В. Скорняков и начальник химической службы генерал-майор М. Ф. Доронин. Немаловажную роль в обеспечении успеха сыграли танкисты вместе с подразделениями огнеметчиков и дымовиков.
Не меньше забот выпало на долю наших инженерных войск и их начальника генерал-лейтенанта В. В. Косырева. Свыше половины личного состава находившихся в его распоряжении сил вошло тогда в штурмовые отряды и группы. Остальные были использованы для создания специальных групп разведки, отрядов разграждения, восстановления дорог, мостов. Колоссальную работу провели саперы для инженерной подготовки исходных позиций наших войск. Кроме того, они заранее заготовили огромное количество разборных мостов большой грузоподъемности, обеспечивавших преодоление танками и артиллерией многочисленных каналов и рвов, в том числе и реки Прегель.
Исключительную оперативность, высокую организованность и настойчивость проявили и офицеры тыла, возглавляемые моим заместителем по тылу генерал-лейтенантом Д. И. Андреевым.
Не вызывает сомнения, что паши войска в сравнительно короткий срок не смогли бы так тщательно подготовиться к штурму и столь блестяще осуществить его, если бы всю их деятельность не пронизывала целеустремленная партийно-политическая работа, направлявшаяся членом Военного совета группы генерал-лейтенантом М. В. Рудаковым. Политработники организовали также широкий обмен опытом участников боевых действий в крупных городах. Большую помощь оказала и армейская печать. На ее страницах публиковались десятки статей, рисунков, освещавших тактику боев в укрепленном городе, преодоление глубоких рвов, водных преград. Воодушевляющее воздействие оказали многочисленные листовки, прославлявшие героев предыдущих боев. Партийные и комсомольские собрания призывали коммунистов и комсомольцев быть в ходе штурма впереди.
Настроение бойцов и командиров хорошо выразил на митинге солдат 264-го стрелкового полка Верин: «Мы скоро идем в бой, товарищи! — сказал он. — Перед нами Кенигсберг — гнездо фашистских разбойников Восточной Пруссии. Взять Кенигсберг нам приказала Родина. Я обещаю и призываю всех с честью выполнить приказ — не щадя своей жизни, бить гитлеровцев». А вот как высказались тогда сержанты Макаров и Лунев: «Фашистские грабители и детоубийцы, засевшие в змеином гнезде — Кенигсберге, будут уничтожены»; «Кенигсберг — сильная крепость. Но эта крепость не спасет фашистов».
Воодушевление бойцов и командиров накануне штурма было настолько велико, что многие раненые обратились к командованию с настойчивой просьбой досрочно выписать их из госпиталей. Старые воины С. И. Акимов и А. А. Новокрещенов, имевшие на своем счету по 250 уничтоженных фашистов, в письме к командованию заявили: «В настоящее время мы работаем в госпитале 2544. Признаны негодными к строю и зачислены в штаты госпиталя. Горя непреодолимой ненавистью к проклятым фашистам и желая ускорить час Победы, мы просим Военный совет направить нас в 91-ю Духовщинскую Краснознаменную ордена Суворова дивизию к полковнику Кожанову, под командованием которого мы хотим сражаться. Пусть мы нездоровы, не стопроцентные строевики, но руки и ноги пока у нас есть, оружие мы можем держать в руках, а также владеть им».
Такие мысли и чувства владели всеми воинами.
1 апреля мы должны были начать силами авиации и артиллерии предварительную подготовку к разрушению крепостных фортов. Но действия артиллерии, которой предстояло провести огневую разведку и вскрыть форты и доты, т. е. сбить с железобетона земляное покрытие, как мы с горечью убедились во второй половине дня, не дали должного успеха из-за низкой облачности, густого тумана и моросящего дождя. Такая погода продолжалась до 5 апреля. В течение этих дней фактически не смогла начать нанесение ударов и бомбардировочная авиация, лишь легким самолетам «По-2» удалось произвести 766 вылетов в ночное время.
В начале апреля в район северо-восточнее Кенигсберга прибыл маршал А. М. Василевский. Он расположился на командном пункте Земландской группы войск и, внимательно ознакомившись с деталями плана и с готовностью войск и авиации к штурму крепости, выразил свое полное удовлетворение. С этого времени непосредственное руководство войсками маршал А. М. Василевский принял на себя и на штаб 3-го Белорусского фронта.
Штаб Земландской группы войск{по существу, бывший штаб 1-го Прибалтийского фронта) с этого момента был выведен в резерв Ставки. Мне же в роли заместителя командующего 3-м Белорусским фронтом предстояло с генералами и офицерами штаба Земландской группы помогать маршалу А. М. Василевскому в осуществлении штурма крепости и проведении всей операции.
По указанию Александра Михайловича я немедленно выехал на командно-наблюдательный пункт, находившийся северо-восточнее Кенигсберга, у населенного пункта Фухсберг, чтобы проследить за боевыми действиями 43-й армии, наступавшей на главном направлении. Здесь же развернулся КП командующего этой армией генерал-лейтенанта А. П. Белобородова.
6 апреля в 3 часа ночи наши разведывательные батальоны начали атаку. Мы с волнением ждали результатов. Что покажет разведка боем? Не пытался ли враг скрытно отвести войска с первой линии в глубь обороны, чтобы перехитрить и вынудить нас бесцельно выпустить огромное количество боеприпасов по пустому месту? Утро принесло радость: разведка оказалась успешной. Внезапная и яростная атака буквально ошеломила врага. Он не сразу пришел в себя. Опомнившись лишь к утру, противник предпринял ожесточенные контратаки, пытаясь отбросить назад ворвавшиеся на первую позицию разведывательные батальоны. Так подтвердилось, что он упорно стремится удержать первый рубеж. При этом наши войска значительно улучшили свои исходные позиции для атаки.
В 9 часов утра 6 апреля до Фухсберга, где я находился с небольшой оперативной группой, с юга донесся гул артиллерийской канонады. Это заговорили крупные калибры артиллерии 11-й гвардейской армии. Через час в «концерт» включилась артиллерия 39, 43 и 50-й армий. Земля дрожала от гула тысяч орудий и минометов. Через каждые две-три минуты в него вплетались волнующие звуки ударов прославленных «катюш» — гвардейских минометов. И хотя в этот день из-за плохой видимости наши самолеты не часто появлялись над полем сражения, картина боя была потрясающей.
Как показали первые пленные, огонь нашей артиллерии оказал ошеломляющее воздействие на гарнизон Кенигсберга.
В 12 часов во всех армиях пошли в атаку танки прорыва и штурмовые отряды. Надо сказать, что в ходе подготовки к операции подобные отряды и группы были созданы во всех стрелковых дивизиях. При этом мы учли опыт сражений в крупных городах, где бой обычно распадается на отдельные, часто изолированные атаки хорошо подготовленных к обороне каменных строений. Штурмовые группы и отряды были сильными по своему составу, и мы верили, что их действия будут успешными. Эта надежда оправдалась. Вскоре после начала атаки прилетели первые ласточки победы: соединения и части первого эшелона штурмовавших армий ворвались в расположение врага, уже блокировав ряд фортов.
Однако враг оказывал ожесточенное огневое сопротивление. К разрывам наших снарядов и мин присоединились разрывы мощных калибров крепостной артиллерии Кенигсберга.
Это мы ощутили на себе. Около двух дивизионов вражеской артиллерии обрушили свой огонь на район Фухсберга. Вокруг нашего командно-наблюдательного пункта поднялся невообразимый грохот, все заволокло дымом. Вдруг мощный снаряд разорвался рядом. Вокруг все потемнело. На меня обрушилась выбитая взрывной волной оконная рама. К счастью, отделался легкими ушибами.
Командующему 43-й армией генерал-лейтенанту А. П. Белобородову, находившемуся рядом, тоже повезло. А вот для наших гостей — двух представителей военной прокуратуры из Москвы — первый день штурма стал последним; оба лежали без признаков жизни.
Пришлось перебраться в подвальное помещение. В это время за первой линией вражеской обороны шли ожесточенные бои. Отовсюду поступали донесения о массовом героизме наступавших. Даже раненые отказывались уйти с поля боя. Они покидали его только тогда, когда уже не могли двигаться; их уносили на носилках.
Разведчик 107-й гаубичной артиллерийской бригады Тукмаков, раненный в лицо, заявил: «Во мне еще достаточно сил, чтобы продолжать выполнять боевой приказ, и никуда я с поля боя не уйду». Другой разведчик, Матусевич, подобрался к вражеской передней линии и оттуда корректировал огонь. Он был ранен, но уйти назад отказывался до тех пор, пока не умолк последний вражеский пулемет. Ворвавшиеся на вражеские позиции бойцы нашли героя умирающим от потери крови.
С первой минуты сражения пример подавали сыны партии и комсомола. Так, 71 из 105 особо отличившихся воинов 70-го артиллерийского полка и 9 из 12 раненых, оставшихся в бою, были коммунистами и комсомольцами.
В боевых действиях авиации 6 апреля основные усилия принадлежали 1-й воздушной армии. Участию бомбардировочной авиации и значительной части штурмовиков помешала ненастная погода. Поэтому, хотя господство в воздухе полностью находилось в руках советских летчиков, поддержка авиации была слабее, чем предполагалось. Тем не менее к исходу первого дня штурма наши войска сломили сопротивление врага на первом оборонительном рубеже. Они заняли два и блокировали три вражеских форта, выбили гитлеровцев из 15 пригородных поселков, вступили в предместья Кенигсберга и в упорных уличных боях овладели 102 кварталами.
Эти итоги показывали, что штурм начался успешно, судьба Кенигсберга предрешена.
На следующий день стало легче, хотя враг по-прежнему бесновался, бросив в бой все свои резервы. Только на участке 90-го стрелкового корпуса 43-й армии противник предпринял 14 контратак.
Воодушевление наступавших росло с каждым часом. Наши стрелки, саперы, артиллеристы, танкисты, связисты — воины всех родов войск — словно состязались в самоотверженности, отваге и бесстрашии. Когда в 107-й артиллерийской бригаде управление огнем нарушилось из-за порыва связи, ее восстановление было поручено сержанту Петестронину. Под ожесточенным огнем противника он сумел исправить два порыва и уже обнаружил последний, когда почувствовал, что в бок и руку впились осколки вражеской мины. Теряя силы, сержант схватил слабеющей рукой оборванные концы провода и зажал их зубами. Связь была восстановлена, и артиллерия заговорила с новой силой. А когда связисты отправились на поиски своего сержанта, то нашли бездыханное тело героя, зубами накрепко стиснувшего концы провода.
С утра 7 апреля установилась летная погода. Вступившая в этот день в сражение наша авиация окончательно предопределила исход штурма в нашу пользу. В 10 часов утра первыми вступили в бой бомбардировщики 1-й и 3-й воздушных армий и 5-го гвардейского бомбардировочного авиакорпуса. Они нанесли последовательные удары по районам, где враг больше всего сопротивлялся нашим наступавшим войскам. Штурмовики непрерывно поддерживали продвижение пехоты и танков. В этот день впервые в истории нашей авиации свыше 500 тяжелых бомбардировщиков Главного маршала авиации А. Е. Голованова под прикрытием истребителей нанесли в дневное время массированный удар по наиболее важным фортам и опорным пунктам крепости. Около часа не смолкал в Кенигсберге грохот разрывов крупнокалиберных бомб.
Сопротивление фашистов после этого удара заметно ослабло.
В тот день пали еще несколько вражеских фортов, и слава об овладевших ими героях облетела войска. Особо отличился экипаж самоходного орудия под командой брата бессмертной Зои, старшего лейтенанта Александра Космодемьянского. Он первым ринулся на штурм форта «Королева Луиза», прямым выстрелом своего орудия выбил ворота и ворвался во главе штурмовой группы во внутренний двор. Ошеломленные фашисты сложили оружие. Там было захвачено 350 солдат и офицеров, 8 исправных танков и 200 автомашин. Беспримерный подвиг совершила разведывательная саперная группа младшего лейтенанта А. М. Родителева. Его бойцы глубоко проникли в тыл врага и в неравной схватке уничтожили 15 зенитных орудий вместе с их расчетами.
Больших успехов достигли соединения 16-го гвардейского стрелкового корпуса генерала С. С. Гурьева и 36-го гвардейского стрелкового корпуса Героя Советского Союза генерала П. К. Кошевого, 16-я гвардейская стрелковая дивизия генерала М. А. Пронина, прорвавшаяся к реке Прегель.
Как и предусматривалось планом, второй день операции ознаменовался разгромом врага и на втором оборонительном рубеже. Одновременно были обескровлены его основные резервы. И, как стало впоследствии известно, в ночь на 8 апреля комендант Кенигсберга генерал О. Лаш запросил у Гитлера разрешение оставить Кенигсберг. Ему было отказано.
Не ослабевал высокий накал боев. Они не прекратились и ночью, благо света от пожаров хватало. Первыми форсировали Прегель и захватили плацдарм на ее северном берегу гвардейцы корпуса генерала Кошевого. Почин сделали под огнем противника штурмовые отряды 46-го гвардейского стрелкового полка и минометчики капитана Киреева из дивизии генерала Пронина. К утру на другом берегу была уже вся дивизия. Стремительной атакой она овладела вагоностроительным заводом и в 14 часов 30 минут в районе теперешнего кинотеатра «Победа» соединилась с частями 43-й армии, наступавшими с севера. Кенигсбергский гарнизон был прочно зажат в кольцо и отрезан от Земландского полуострова.
Теперь гитлеровское командование разрешило коменданту Кенигсберга генералу Лашу вывести окруженные войска и с этой целью в ночь на 9 апреля прорвать кольцо. Однако осуществить это намерение не удалось, несмотря на то что навстречу прорывавшимся из Кенигсберга одновременно нанесла удар с Земландского полуострова сильная группа фашистских войск. Наши войска отбили все атаки противника. Лишь на отдельных направлениях незначительным отрядам врага удалось, пользуясь темнотой, просочиться в расположение наших войск, но там они и были разгромлены.
Беспримерное мужество и величайшую самоотверженность проявили при этом наши воины. Приведу лишь один пример.
Вражеский отряд численностью в 500 человек прорвался на огневые позиции 12-го минометного полка. На пути гитлеровцев оказался вдали от своих 18-летний старший разведчик А. А, Евсеев. Окруженный врагами, он вступил в неравный поединок. На крики «Рус, сдавайся» Евсеев отвечал яростным огнем. Он сражался до последнего патрона, а когда они кончились, бросился в гущу врагов с гранатой. Герой погиб, уничтожив десятки гитлеровцев. А тем временем к месту неравной схватки подоспел отряд минометчиков во главе с заместителем командира 12-го минометного полка подполковником Зубцом. Минометчики в яростной рукопашной схватке уничтожили около 400 фашистов, а оставшихся в живых захватили в плен.
Стремясь избежать бесцельных жертв, маршал А. М. Василевский обратился к окруженным с предложением сложить оружие. Однако фашистское командование решило сопротивляться.
Поэтому с утра 9 апреля штурм возобновился с новой силой. По центру города, где сконцентрировались окруженные войска противника, была обрушена вся мощь артиллерийского огня и авиационных ударов. А в это время через Прегель в центр города переправились соединения 8-го гвардейского стрелкового корпуса.
Первыми форсировали реку гвардейцы Вешкин, Горобец, Лазарев, Ткаченко, Шайдеревский и Шиндрат. Против горстки храбрецов был брошей батальон фашистов, но герои не отступили. Они приняли бой и сражались до последнего патрона. Когда наши части прорвались к месту неравного боя, они нашли тела героев, окруженные десятками убитых ими фашистов. У одного из героев нашли записку: «Здесь дрались гвардейцы и погибли за Родину, за братьев, сестер и отцов! Дрались, но не сдались врагу...»
Переправившиеся через реку полки и дивизии 8-го. гвардейского стрелкового корпуса к 19 часам соединились с войсками 50-й армии генерал-лейтенанта Ф. П. Озерова, наступавшими с севера. К тому времени все важнейшие объекты города находились в руках советских войск. Пал и сильно укрепленный Королевский замок. Враг был разобщен на отдельные изолированные группы, подвергавшиеся непрерывным ударам.
Видя свое поражение, комендант Кенигсберга Лаш в 19 часов 30 минут выслал двух парламентеров для переговоров о капитуляции.
Полтора часа спустя на его командный пункт прибыл начальник штаба 11-й гвардейской стрелковой дивизии подполковник П. Г. Яновский, которому маршал Василевский приказал вручить генералу Лашу ультиматум о безоговорочной капитуляции. Он заставил коменданта отдать приказ своим войскам о капитуляции, а затем, захватив с собой в качестве пленных все командование окруженных, возвратился вместе с сопровождавшими его офицерами Федорко и Шпитальником в расположение своих войск. В ночь на 10-е появились первые колонны капитулировавших фашистов Кенигсбергского гарнизона.
В честь новой славной победы советского оружия столица нашей Родины в 24 часа 9 апреля салютовала войскам 3-го Белорусского фронта двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий. Специальным Указом Президиума Верховного Совета СССР была учреждена медаль «За взятие Кенигсберга».
Впервые в истории современных войн войска, штурмовавшие равного по численности врага, засевшего в крупном, сильно укрепленном городе, всего за четыре дня одержали внушительную победу.
За период штурма было уничтожено около 42 тыс. и захвачено в плен почти 92 тыс. гитлеровцев, в том числе 1800 офицеров и генералов. Среди огромных трофеев насчитывалось свыше 3,5 тыс. орудий и минометов, 130 самолетов, около 90 танков и штурмовых орудий, множество автомашин, тягачей и тракторов, огромное количество различных складов и другое имущество{124}.
Правительство высоко оценило подвиг воинов, сокрушивших последний оплот врага в Восточной Пруссии. Многим генералам, офицерам, сержантам и рядовым солдатам за героизм, проявленный в ходе штурма города, было присвоено звание Героя Советского Союза, а еще больше награждено орденами и медалями Советского Союза. К нашей общей радости Маршал Советского Союза А. М. Василевский за талантливое руководство войсками был награжден вторым орденом Победы!
Семьсот лет Кенигсберг был символом милитаризма и агрессии, направленной своим острием против славянских народов. 9 апреля 1945 г. это гнездо прусского милитаризма было навсегда ликвидировано.
В последующие дни главные усилия войск фронта были сосредоточены против немецко-фашистских войск, пытавшихся удержать во что бы то ни стало западную часть Земландского полуострова с военно-морской базой Пиллау. Удары 2-й гвардейской и 5-й армий были усилены вводом из второго эшелона фронта 11-й гвардейской армии. Наступление началось утром 13 апреля. В упорных боях советские войска разгромили при содействии Краснознаменного Балтийского флота оборонявшуюся здесь группировку войск. 25 апреля пал Пиллау.
Вскоре маршал Василевский, передав мне командование войсками 3-го Белорусского фронта, по приказанию Ставки убыл во 2-й Прибалтийский фронт, чтобы организовать разгром Курляндской группировки противника.
К тому времени остатки наголову разгромленных в бывшей Восточной Пруссии гитлеровских войск укрылись на длинной морской косе Фрише-Нерунг и в устье Вислы. Их численность доходила до 50 тыс. солдат и офицеров. Организовать и осуществить весьма своеобразное наступление наших войск с целью полного разгрома данной группировки противника довелось автору этих строк. Сначала 11-я гвардейская армия, а затем и 48-я армия, которой командовал генерал-лейтенант Н. И. Гусев, с честью выполнили трудную задачу. Большую помощь наземным войскам при этом оказывали фронтовая авиация и моряки Балтийского флота.
Нам удалось почти полностью очистить от противника косу Фрише-Нерунг. Мы были готовы нанести 8 мая последний удар и по группировке, продолжавшей с упорством обреченных сопротивляться в устье Вислы. Но незадолго до этого Верховное Главнокомандование, желая избежать кровопролития, приказало предъявить прижатым к морю остаткам фашистских войск ультиматум. 8 мая мы разбросали в расположении фашистских поиск листовки такого содержания:
«К ГЕНЕРАЛАМ, ОФИЦЕРАМ И СОЛДАТАМ НЕМЕЦКОЙ АРМИИ НА ФРИШЕ-НЕРУНГ И В УСТЬЕ ВИСЛЫ.
От командующего советскими войсками 3-го Белорусского фронта.
Русские и союзные войска соединились на всем фронте от Балтийского моря до Дрездена. 2 мая русские войска заняли Берлин. Вся Германия, Италия, Голландия и Дания в руках русских и союзных войск.
В результате полного разгрома 7 мая 1945 г. в Реймсе представители германского правительства и ОКВ подписали безоговорочную капитуляцию Германии и всех германских вооруженных сил как на Восточном, так и на Западном фронтах. Капитуляция вступает в силу с 23.00 8 мая 1945 года по немецкому времени.