Language and national security: problem and solution

Ильина Ольга Карловна

к.ф.н., доц. по кафедре МГИМО (У)
зав. кафедрой английского языка № 3
Тел.: +7 (495) 434-93-80
E-mail: OL-1-Sh@yandex.ru

Язык и национальная безопасность: в чем суть проблемы, каково ее решение?

Публикуется по материалам XVIII Международной конференции ""Россия и Запад: диалог культур"

Аннотация: Язык часто является агрессивной средой, отражающей ксенофобные настроения народа. Многие строительные блоки языка: пословицы, поговорки, крылатые слова, – отражают неприязнь или насмешку по отношению к представителям других наций. К числу взрывоопасных сфер речевой деятельности относятся уничижительные этнонимы, международные анекдоты и этнические шутки. Немалую пользу в разрешении межэтнических столкновений на почве языка может принести признание права на использование родного языка, а также изучение иностранных языков, знакомство с культурами других народов.

Ключевые слова: ксенофобные мотивы, уничижительные этнонимы, крылатые слова, клише, этнические шутки

Language and national security: problem and solution

Abstract: Reflecting xenophobic attitudes of the nation, the language often becomes an aggressive environment. Many building blocks of the language, such as proverbs, sayings, catch-words, aphorisms, idioms and set expressions, involve contempt and hostility towards other peoples. Pejorative ethnonyms and ethnic jokes sometimes lead to international conflicts.To prevent collisions of this kind, it is recommended to recognize the right of the people to use their mother tongue, to learn other languages and study other cultures.

Key words: xenophobic attitudes, pejorative ethnonyms, catch-words, set expressions, ethnic jokes

Как справедливо отмечает С.Г. Тер-Минасова, язык является одной из угроз национальной безопасности. В основном орудии общения каждого народа заложена агрессия и ксенофобия, однако люди этого не осознают, поскольку воспринимают язык как дыхание, которого они не замечают и о котором не думают, пока не начнут задыхаться [4].

Состав языка, который мы «вдыхаем» каждый день, отнюдь не безобиден. Зачастую это ‒ агрессивная среда, отражающая ксенофобные настроения народа. Неприязнь к другим нациям человек впитывает с самого раннего детства. Она отражена в детских песенках. Например, в России распространена казачья колыбельная, написанная М.Ю. Лермонтовым, которая содержит следующие строки: «по камням струится Терек, плещет мутный вал; злой чечен ползет на берег, точит свой кинжал» [4]. Эти слова с малолетства настраивают русского человека против другого народа, а последующее содержание песни нацеливает его на борьбу с инородцами.

В Англии пользуется популярностью детский музыкальный диск «50 английских песенок». Там есть песенка про Тэффи, которая начинается словами: Taffy was a Welshman? Taffy was a thief (Тэффи – ирландец, Тэффи – вор). Так, английским детям изначально закладывается в сознание мысль о том, что все валлийцы – воры. Между тем валлийцы – их ближайшие соседи, которые составляют ¼ населения Великобритании, и они давно борются за признание своей национальной самобытности. Вряд ли песенка про Тэффи способствует улучшению отношений между англичанами и валлийцами [4].

«Взрослый язык» в значительной мере усиливает ксенофобные мотивы как в количественном, так и в качественном отношении. Многие строительные блоки языка, отобранные им как нечто, наиболее удобно и правильно сказанное: пословицы, поговорки, крылатые слова, фразеологизмы, клише, идиомы, афоризмы – всё то, что Л.В. Щерба называл «сокровищницей языка», отражают неприязнь или насмешку по отношению к представителям других наций [4]. Русский и украинский языки сохранили множество высказываний такого рода: «незваный гость хуже татарина», «где хохол побывал, там еврею делать нечего», «з москалем дружи, а камінь за пазухою держи» [3].

Как известно, в современном мире усилились миграционные процессы, в связи с чем «чужаки» появляются во многих местах земного шара. Кто-то приезжает работать, кто-то – отдыхать, кто-то – навестить родных и друзей. Коренное население Москвы, например, совсем не любит мигрантов из бывших советских республик Средней Азии, Закавказья, Молдавии и Украины и часто «приветствует» их фразой «понаехали тут». Аналогичные высказывания можно услышать сегодня на популярных курортах Вьетнама, Таиланда и Бали: «Посмотри! Белый идёт. Понаехали тут!» Само собой разумеется, что для «понаехавших» это очень обидные слова, которые при неблагоприятных условиях могут спровоцировать межэтнические столкновения [4].

В современном английском обществе широкую популярность снискала цитата из романа «The Pursuit of Love» писательницы Нэнси Мидфорт (Nancy Mitford) «abroad is utterly bloody, foreigners are fiends» (заграница невыразимо отвратительна, а иностранцы – злодеи). Нелюбовь ко всему иностранному, насмешки над ним имеют исторические корни в Англии. Шовинизм как искажённая форма национального самосознания проявлялся в английском обществе уже в XVI веке во времена королевы Елизаветы I, которая, которая усиленно насаждала протестантизм и всячески препятствовала католическому влиянию, приходящему с континента, вплоть до изуверских казней иностранных католиков ордена иезуитов, приехавших с миссией из Франции и Италии, а также англичан, которые укрывали этих иностранцев.

Ксенофобные мотивы проникли и в лексикографические пособия. Например, в оксфордском словаре цитат приводятся переведённые на английский язык высказывания русских мыслителей, в которых Россия и русские представлены крайне непривлекательно. В группе цитат звучит мотив отсутствия свободы и жестокости властей по отношению к народу, например: «While the State exists, there can be no freedom. When there is freedom there will be no State» (В.И. Ленин. Государство и революция); «The thoughts of a prisoner – they’re not free either. They keep returning to the same things» (А.И. Солженицын. Один день Ивана Денисовича). Другим пессимистическим мотивом русских цитат в словаре является тема безысходности, тоски и скуки. Она отражена, в основном, в цитатах из поздних пьес А.П. Чехова («Вишневый сад», «Чайка», «Три сестры», «Дядя Ваня»), а также романов И.А. Гончарова («Обломов») и М.Ю. Лермонтова («Герой нашего времени»):«If a lot of cures are suggested for a disease, it means that the disease is incurable» (А.П. Чехов.Вишневыйсад); «You lost your ability for doing things in childhood... It all began with your inability to put on your socks and ended by your inability to live» (И.А. Гончаров. Обломов); «Ever since I lived and entered into action, fate has somehow led me to the climax of other people’s dramas, as if no one could die, no one could despair without me. I have always been the essential character of the fifth act» (М.Ю. Лермонтов. Герой нашего времени) [5].

Как отмечает С.Г.Тер-Минасова, ещё одним источником ксенофобии и агрессии в языке являются уничижительные, негативные этнонимы. Это: хохлы, москали, китаёзы, фрицы, жиды, хачики, япошки, макаронники и т.д. Сколько драк может случиться, если кого-то обозвали одним из этих слов?!

Пермский край России известен тем, что в нём живёт много разных этносов: вогулы (манси), коми-пермяки, водь, чудь, русские, татары, удмурты, цыгане. В языках этих народов много негативных этнонимов. Все эти люди живут в одном месте, но друг друга не любят. Их неприязнь друг к другу отражают, например, следующие поговорки: «водь – дурак, разиня, болван»; «живём, как вогулы – ругаемся грешим, переговариваемся, – вот дождя и нет»; «ходит и всех обцыганивает, обманывает всех окаянный». Этноним «татары» в большинстве контекстов имеет негативный оттенок: «шапку не снимает по-татарски»,«сегодня я ничего не скажу – у меня татары молотят в голове» [4].

Использование уничижительных этнонимов – частое явление в средствах массовой информации. Группа учёных проанализировала характер использования этнических наименований в федеральных средствах массовой информации Российской Федерации за 2007 год и пришла к выводу о том, что, в целом, этнонимы в СМИ способствует созданию отрицательного образа групп, и большинство из них несут негативный смысловой заряд [1]. Вот типичный пример: «Азербайджанец скрылся после того, как ему предъявили обвинение. «Пустячок»: обвиняемый в убийстве неспешно ушёл прямо из прокуратуры,… отпросившись у следователя! Как он проделал этот невероятный трюк? Отыскать пропавшего азербайджанца не удалось до сих пор». Этническая принадлежность обвиняемого не играла в этой истории никакой роли. Соответственно, не имело смысла в данном контексте и упоминание этнонима «азербайджанец». Тем не менее, при наличии возможности идентифицировать главного персонажа статьи посредством одного из юридических маркеров: «задержанный», «арестованный», «подозреваемый», – автор предпочёл сказать «азербайджанец», что было обусловлено, видимо, особенностями его собственной языковой картины мира, а также представлениями о языковой картине мира его читательской аудитории.

Исследование учёных не выявило ни одного случая употребления этнонима «кавказец» в положительном контексте. Наименование «кавказец» не является этнонимом в строгом смысле этого слова. Журналисты обращаются к нему как к синониму, заменяющему слова «чеченец», «дагестанец», «азербайджанец» и т.п. Кроме того, слово «кавказец» очень часто употребляется для обозначения совокупности представителей всех кавказских народностей. Основными тематиками СМИ, в рамках которых фигурирует наименование «кавказец», являются: «межэтнические столкновения», «организованная преступность и криминальные сводки», «проблема рынков».

Этноним «русский» также часто используется в российских СМИ негативном контексте. Отрицательный фон для этнонима «русский» чаще всего обеспечивают темы, которые можно было бы обозначить как «фашизм/ национализм», «русская мафия», «новые русские», «коррупция», «раздолбайство» и «русские идут». Особое внимание на себя обращает первая из перечисленных рубрик – «фашизм/ национализм». Пик интереса к этой теме приходился на периоды, следовавшие за такими событиями, как массовые столкновения в Кондапоге, на Ставрополье, убийства представителей неславянских национальностей. В каждом из подобных случаев СМИ спешили объявить о новом факте межэтнической нетерпимости и обращались к теме «русского фашизма» вне зависимости от того, какую роль в них играла русская этническая составляющая, не говоря уже о том, что ни одно из этих событий не являлось организованным политическим движением, как того следовало бы ожидать, исходя из определения понятия «фашизм».

Этноним «русский» всплывает на страницах федеральных изданий и в отрицательных контекстах, которые имеют исторические корни. В частности, в том, какой образ «русского» формируют федеральные печатные издания, довольно явно прослеживается влияние фольклора. Прекрасно знакомый всем с детства образ «Ивана-дурака» – нерадивого разгильдяя, делающего ставку исключительно только на «авось», – сдобренный художественной обработкой советских и российских юмористов, периодически всплывает на страницах газет и журналов в высказываниях, подобных этим: «А тут все привыкли к тому, что русский народ не заставишь работать ни за какие деньги» или «Это эдакая русская национальная черта. Сначала крест пропить, а потом у бога грехи вымаливать» [1].

Негативные отклики в отношении «русских» в контексте сюжетов о преступности и коррупции звучат более резко. Российские исследователи склонны усматривать в этом влияние западных СМИ. Устойчивое словосочетание «русская мафия», превратившееся в популярный фразеологизм, представляет собой кальку с английского языка. Помимо него в российских СМИ нередко фигурируют и другие обороты речи, которые отсылают нас к западному менталитету. В качестве примера можно привести словосочетания: «русские пираты» (США разворачивают наступление на русских пиратов), «русские министры» (После форума в Давосе сюда приехали русские министры отдохнуть. Это они в Давосе, что ли, устали? Важные, как цари. Тупые, надменные, будто они владыки мира. Лица, как у КГБ в кино) [1].

Ещё одна взрывоопасная сфера речевой деятельности – международные анекдоты. В них в одной и той же ситуации встречаются представители разных народов, но ведут они себя по-разному в зависимости от приписываемых им стереотипов. Обычно люди не любят своих соседей. Поэтому антигерой французских международных анекдотов – бельгиец (дурак, лопух). В России в конце 20 века были популярны анекдоты о чукчах, в которых представители этого этноса представлены как примитивный, глупый народ, что несправедливо и не соответствует действительности. Наоборот, это героический народ, который умеет выживать в крайне суровых климатических условиях, сохраняя свою национальную идентичность.

В международных анекдотах прослеживаются этнические стереотипы, например, американцы представлены в них как малообразованные и самодовольные люди, французы как легкомысленные существа, русские – как ленивые и простодушные.

В сборнике одесских анекдотов представлен жанр «чёрного юмора», связанный с ближайшими соседями – молдаванами. Например: «Молдаванин приходит в детский дом, чтобы усыновить младенца. Нянечка выносит младенца. Молдаванин спрашивает, кто ребёнок по национальности. Нянечка говорит, что он русский. Молдаванин не хочет брать русского ребёнка, ему нужен молдаванин. Тогда нянечка бьёт ребёнка головой об стену и говорит, что теперь это молдаванин». Или: «Армянское радио спрашивают, что такое братоубийство. Армянское радио отвечает – это когда молдаванин режет барана».

В международных анекдотах, созданных на базе русского языка, представителей этнических меньшинств можно узнать по акценту. Так, грузины в анекдотах опознаются по произношению [а] в безударных слогах на месте редуцированных гласных (конечно [канэшна]), мягкому произношению шипящих согласных (скажи [скаж’и]), неразличению твёрдых и мягких согласных (большой [балшой]). Чукчу можно узнать по произнесению свистящих на месте соответствующих шипящих (Телефон, что же ты молчишь? [Телефона сто зе тымалц’ис’]). Для речи украинцев характерна реализация фонемы <г> как [γ]. Речевая характеристика инородцев в русских анекдотах включает в себя склонность к использованию определённых слов, которые, по мнению русских, часто звучат в речи того или иного этноса. Для грузин это произносимое с особой интонацией вопросительное «да», для чукчей – слово «однако», для евреев – частица «таки». Всё это вызывает смех, для кого-то безобидный, для кого-то – нет [2].

В копилке английского юмора есть этнические шутки, которые обыгрывают особенности национальных характеров в гиперболизированной манере (ethnic slurs). Например: американский турист ходит с гидом по Лондону. «Всё у вас тут такое маленькое, зажатое со всех сторон, – говорит он, – Вот это здание было бы в Америке раз в десять выше». – «О, конечно, сэр! – отвечает гид. – Это психиатрическая клиника». Вряд ли американцу по нраву подобная шутка [2, с. 160].

Необъятной платформой для межэтнических конфликтов, по свидетельству С.Г. Тер-Минасовой, является художественная литература. Неприятие инородцев отмечается ещё в произведениях У. Шекспира. В пьесе «Венецианский купец» ростовщик Шайлок в резкой форме высказывает упрёк молодому купцу Антонио за неприязнь к нему как к инородцу: «You call me misbeliever, cut-throat dog, and spit upon my Jewish gaberdine» [6] (Меня вы звали злобным псом, неверным, плевали на жидовский мой кафтан) [7].

Ксенофобные мотивы прослеживаются у русского классика Ф.М. Достоевского: «Если не опомнится, то весь народ, целиком, в самое малое время очутится в руках у всевозможных жидов, и уж тут никакая община его не спасёт… <…> Жидки будут пить народную кровь и питаться развратом и унижением народным…» [8]. Сегодня слова Ф.М. Достоевского воспринимаются как оскорбительные для целого народа.

Характерной особенностью сегодняшней эпохи является понимание и уважение других культур и народов, поэтому у современных литераторов таких высказываний, как у Ф.М. Достоевского, не должно быть. Сегодня даже делаются попытки переписать произведения художественной литературы и фольклора в политкорректном виде, правда, правильность такого рода литературной обработки вызывает сомнения.

Одним из способов разрешения проблемы межэтнических конфликтов, которые создаёт национальный язык, представляется соблюдение политкорректности, которая, как известно, являет собой установление порядка в обществе, при котором существует запрет на употребление слов и выражений, считающихся оскорбительными для определённых групп людей, в том числе и национальных. Такая практика требует замены обидных слов нейтральными или положительными синонимами. Наибольшего развития явление политкорректности на данный момент получило в США, так как в этой стране население состоит из огромного числа разных народов и рас, и поэтому межнациональные, межкультурные и межэтнические проблемы здесь стоят особенно остро [4]. Практика политкорректности приносит свои плоды в США и может быть «принята на вооружение» в других многонациональных государствах, разумеется, если не доводить её до абсурда, как иногда случается.

Немалую пользу в разрешении межэтнических столкновений на почве языка может принести признание права на использование родного языка. В США оно имеет силу закона, который вынуждает людей разных национальных групп уважать чужие языки и культуры. Опыт Северной Америки несомненно полезен для тех государств, где то и дело вспыхивают межнациональные распри.

И наконец, изучение иностранных языков, знакомство с культурами других народов, общение с их представителями в значительной мере способствует воспитанию уважения к другим нациям.

Список использованной литературы:

1. Е. Иванов. Этнический маркер. Журнал «Золотой Лев» № 157-158 - издание русской консервативной мысли [Электронный ресурс]. URL: https://www.zlev.ru/157/157_33.htm (дата обращения: 22.06.2016).
2. Ильина О.К. Особенности английской шутки // Россия и Запад: Диалог культур. Сборник статей XIII международной конференции 26-28 ноября 2009 года. - Выпуск 15.- Ч. 1. - М., 2010. - С. 154-162.
3. Неполиткорректные пословицы. [Электронный ресурс]. URL: ‹https://lingvoforum.net/index.php?topic=12803 (дата обращения: 22.06.2016).
4. С.Г. Тер-Минасова. Курс лекций: язык, культура и межкультурная коммуникация. [Электронный ресурс]. URL: https://distant.msu.ru/course/view.php?id=410 (дата обращения: 20.06.2015).
5. Уржумова А.В. Как представлена Россия в Оксфордских словарях цитат[Электронный ресурс]. URL: https://www.sworld.com.ua/index.php/ru/philosophy-and-philology-311/linguistics-and-foreign-languages-in-the-world-today-311/7643-as-presented-to-russia-in-oxford (дата обращения: 22.06.2016).
6. У. Шекспир Венецианский купец. [Электронный ресурс]. URL: https://modernlib.ru/books/shekspir_uilyam/venecianskiy_kupec/read (дата обращения: 22.06.2016).
7. William Shakespeare. The Merchant Of Venice. [Электронный ресурс]. URL: https://www.kuchaknig.ru/show_book.php?book=170280&page=9 (дата обращения: 22.06.2016).
8. Пересмотр литературных произведений с точки зрения политкорректности. Курсовая работа. [Электронный ресурс]. URL: https://bibliofond.ru/view.aspx?id=808998 (дата обращения: 22.06.2016).