- Я постараюсь тебе объяснить. Понимаешь, они могли двигаться по времени только в одну сторону. Ну, как, представь, ты едешь на попе с ледяной горки. Только горка длинная-длинная, и нет никакой возможности ни остановиться, ни потом опять залезть наверх, чтобы еще раз съехать. Или как на сноуборде с горы катишься. Только не по трассе, где работает подъемник, а вне трасс. Тебя на вертолёте на вершину забросили, и ты покатился вниз. Спуск длиннющий. Ты то соскочишь со скалы и летишь, то скользишь по снегу. Но вниз и вперёд, только вниз и вперёд. Здесь никто до тебя не ездил, ты первый взрываешь пухляк. И никто после тебя не проедет. Это только твой путь. И сам ты тоже никогда больше наверху не окажешься.
- Почему?
- Ну, например, ты все деньги, какие у тебя были, на этот вертолёт потратил. Это первый, единственный и самый последний спуск в твоей жизни.
- Как это, последний спуск в моей жизни? Что значит «последний»?
- Как же объяснить?.. Ну, нет возможности пойти во времени назад, ни то, что на год или на час, но даже на долю секунды! Ты катишься вниз, ты несешься на бешеной скорости, ты летишь, ты скользишь! Единственный способ остановиться, это врезаться в скалу. И тогда ты погибнешь. Уходишь в небытие навечно. Или можно постепенно замедлить ход и остановиться, зарывшись в снег. Но тогда ты тоже исчезнешь навсегда. Но не постепенно замерзнешь, как в реальности, а моментально исчезнешь, как только остановишься.
- Кажется, я начинаю понимать. Смотри, типа, ты волен перемещаться в одном пространственном измерении, вправо и влево, но в остальных ты не выбираешь, куда двигаться, тебя всегда несёт только вперёд и только вниз. Как-то так?
- Да, точно! Они свободно перемещались во всех трех пространственных измерениях, но во времени их несло только вниз и вперёд (или только в плюс энтропии, если тебе так понятнее), вне зависимости от их воли.
- Слушай, так получается, у них же такие дикие ограничения во всём были! Даже представить трудно! Как они выживали вообще?!
- Не столько «как», сколько «зачем»? Выжить-то в таких условиях не сложно. Ограничения, может, даже упрощают жизнь, как знать. Вон, гуси, которых для фуагра растят, никакой свободы выбора не имеют. Их еще гусятами на желудочную трубку надевают и накачивают кормом, не давая никакой свободы вообще. Даже двигаться им не дают. А когда их печень «созреет», их земной путь заканчивается. Мне кажется, эти гуси думают (если они вообще способны думать), что именно так и устроена природа, и что ограничения эти в принципе непреодолимы, и что у них-то ещё немало свободы выбора есть, по сравнению, например, с кашей, которой их кормят, или решетками клетки. Они могут закрыть глаза, а могут и открыть. Могут наблюдать такие явления природы, как перемещение необычных двуногих зверей за прутьями решетки. Могут слышать шум подаваемого через трубки корма. Могут находить закономерности и связи этих явлений.
- Но они-то были всё-таки люди, а не гуси!
- И я тебе про то же. Поэтому как у гусей, вопрос «как выжить» при таких ограничениях в общем-то решался, полагаю, несложно. Да, их жизнь была весьма и весьма убогой во всех смыслах, как жизнь гусей фуагра, по сравнению с дикими перелётными гусями. Но интереснее, как они умудрялись находить смысл в такой жизни? Не могли же они жить только ради очередной порции каши, они же всё-таки люди, а не гуси… Хотя кто этих гусей знает? Может и гуси не ради этого живут.
- Постой, это же, получается, что они не могли знать ничего обо всём, до чего еще не «докатились с горы»?
- Да. Ты катишься с горы и понятия не имеешь, что будет за следующим снежным холмиком: спуск, обрыв, скала или дерево. Ты ясно видишь только то, что у тебя перед самым носом. Да и то, это скорее было похоже на езду в облаке: если вытянешь руку, то пальцев уже не видно. Только обнаружив корреляцию событий, они могли предполагать что-то о том, до чего еще не «докатились». Стали ветки чаще хлестать по лицу, значит большая вероятность влететь в дерево – надо замедлиться, чтобы успеть вильнуть в сторону, когда перед самым носом обнаружится ствол. Снег гладкий и ни камушка, ни кустика рядом не проскакивает – значит можно ускоряться. Совокупность таких обнаруженных корреляций они называли жизненным опытом.
- А если по этому гладкому снегу выныриваешь из облака и тут же влетаешь в скальную стену? Привет! Ушел в вечное небытие?
- Да. Такое они называли «непредвиденные обстоятельства». Видишь, у них была масса слов, связанных с этой неспособностью свободно двигаться вверх и вниз по склону. Например, «предвидеть». Это не так, как ты можешь сходить туда, посмотреть, как там и что происходит, вернуться, переделать, подправить тут и там, еще раз сходить и посмотреть, опять вернуться и так далее. Ты видишь. Ты знаешь. И ты строишь и со-создаёшь мир. Твой мир растёт во всех четырёх измерениях. А они видели и знали только в трёх. А в четвёртом они предвидели, то есть предполагали, основываясь на своём жизненном опыте. Ну, и еще на всяких менее существенных для каждого конкретного индивидуума вещах: жизненный опыт других людей, передаваемый устно и письменно, всякие научные и псевдонаучные расчёты, да и просто на том, что они хотели.
- В смысле, «что они хотели»?
- В том же смысле, в котором и у нас этим многие грешат: выдают желаемое за действительное. Только у нас таким образом люди видят сущее, точнее не видят его (или видят не его). А они таким образом предвидели будущее.
- Что такое «будущее»?
- Будущим они называли всё то, до чего еще не докатились с горы. А тех, кто своё предвидение основывал на том, чего сам хотел бы, называли оптимистами. Ну, или приблизительно тех. А тех, кто предвидел будущее противоположным тому, чего сам хотел бы, называли пессимистами. Заметь, и те, и другие предполагали, что склон внизу будет меняться в соответствии с их личными пожеланиями.
- Мда, будущее… Дорого же, наверное, стоило им плохое предвидение.
- Да, вернуться во времени и исправить ошибку они не могли. Никогда. Самое прикольное, что они не только никогда не знали, что их ждёт дальше по склону, но и никогда не могли подняться и посмотреть еще раз, что они уже проехали. Основной массив всего, что они называли культурным наследием, связан именно с этим. Несясь по склону, они пытались, как могли, описывать, зарисовывать всё, мимо чего они проезжали. Поверхностно, в общих чертах, почти не вникая в суть вещей, часто по памяти. Они рисовали, писали, сочиняли музыку, снимали фильмы. Лишь изредка, очень редко эти описания соответствовали описываемому. Я уж не знаю, случайно ли они попадали в цель, или кто-то из них обладал таким редким даром, но таких были единицы из миллиардов. И я не могу их за это винить: нужно быть гением, чтобы за ту секунду, пока какая-нибудь сосенка проносится мимо тебя, успеть понять и познать её всю. И нужно быть гением в квадрате, чтобы суметь передать это другим за время оставшегося тебе спуска с горы.
- А у нас любой оболтус, вроде меня, может стоять и созерцать эту сосенку хоть тысячу лет. А потом ещё тысячу может подбирать те цвета, которые передадут всю её суть. Так, значит, ни вперёд заглянуть, ни назад, ни на месте постоять?
- Ага. У них даже поговорка такая была: прошедшее забыто, грядущее закрыто, настоящее даровано. Грядущее – это то же, что и будущее у них, а прошедшее, это наоборот. Причем заметь, что то настоящее, которое они считали даром, это не твои тысяча лет созерцания одной сосны в одном её моменте. Для них настоящее – это та секунда, в течение которой они видят эту сосну, пока мчатся со склона. Даже, если это кто-то другой, кто мчится рядом с первым, он так же, как и первый, лишь долю секунды находится в определенной точке склона. И у одного есть лишь доля секунды, чтобы увидеть и понять другого в тот его момент. А потом и момент будет другой, и другой станет другим, прости за тавтологию.
- Слушай, насчёт «прошедшее забыто», а как у них было с памятью? Им же по идее нужна была какая-то феноменальная память, по сравнению с нами, чтобы держать в голове всё то, что было в прошедшем, искать на основании этого корреляции и предвидеть будущее. Они же не могли вернуться и посмотреть еще раз.
- Не совсем так. Вернее, по поводу них, всё именно так. Но при сравнении с нами они сильно проигрывают. По крайней мере, так говорят исследования, и это звучит логично. Смотри, у тебя в памяти с этого момента будет весь наш разговор и все эти знания. Кроме того, у тебя в памяти уже есть, наверное, несколько десятков вариантов того, что уже происходило в этот момент в этом месте в твоей жизни. Так?
- Ну, да. Сорок два варианта макро-момента, если быть точным.
- Ну, вот. И я уверен, что этот вариант тебе тоже не покажется совершенным, и ты будешь приходить в это же место в этот же момент ещё и ещё, пока не со-создашь тот мир, который тебе понравится. Считается, что средний человек (будем называть его тут нео-человек, чтобы отличать от прото-человека) хранит в памяти десять-пятнадцать тысяч усреднённых путей. Это включает в среднем около восьмидесяти-ста вариантов для каждого усреднённого макро-момента.
- А у тебя сколько уже путей есть сейчас?
- Шесть с небольшим тысяч. Так что, как видишь, память мы задействуем куда как более полно, чем прото-люди. И, вероятно, это ещё далеко не предел. По некоторым сведениям, мы всё ещё используем только 40-50% мощи нашего мозга. А в среде прото-людей бытовало мнение, что их мозг используется на 5-10% (что, вероятно, было завышением приблизительно в десять раз). А когда в нашу жизнь войдёт коллективный разум, который только-только начинает исследоваться сейчас… Тогда рост возможностей станет экспоненциальным.
- Я где-то слышал, что прото-люди тоже говорили о коллективном разуме.
- Ну, там это был просто красивый оборот речи. Так они называли некоторые примитивные социальные явления. Наподобие того, что есть у пчёл или муравьёв. Я говорю о другом.
- Да, я понимаю. А ты не знаешь, случайно, когда это будет? Когда коллективный разум войдёт в нашу жизнь? Или точнее, когда мы войдём в него? Что-то я нигде не встречал его, ни на одном пути.
- Не знаю. Я тоже не встречал. Одно из трёх: либо нам с тобой просто не повезло встретить его на своих путях, и тогда всё ещё впереди. Либо путь с его воплощением в жизнь ещё никем не со-создан, и тогда, может быть, мы его еще встретим, а может быть и нет. Либо с момента его создания он настолько изменил суть времени-пространства, что нам в принципе невозможно его встретить. Возможно, его носители – это этакие нео-нео-люди, о чьём существовании мы можем только теоретизировать, также как прото-люди придумывали сказки о нас, даже не подозревая, что мы от них на расстоянии вытянутой руки.