МИНИ-РАССКАЗЫ
СОДЕРЖАНИЕ
УМЕРШАЯ …………………………………………………………………………………. 3
КРАСОТА………………………………………………………………………………….…4
ДРЕВНЕЙШИЕ…………………………………………………………………………...….5
УТРЕННЯЯ ПРОБЕЖКА…………………………………………………………………...6
ЭТО ЛУК ИЛИ ЯЙЦО?...........................................................................................................7
ЗАБИРАЮЩИЙ ДУШИ……………………………………………………………..……...8
ЗЕЛЬЕ ОТ МОНСТРА……………………………………………………………………...12
ПОТЕРЯННЫЕ СТРАНИЦЫ……………………………………………………………...15
СЛУЧАЙ НА РЕКЕ……………………………………………………………………...…19
КОСТИ………………………………………………………………………………………20
СОН………………………………………………………………………………………….23
ПАРАНОЙЯ ИЛИ ЖИЗНЬ В СТРАХЕ…………………………………………………...24
***
УМЕРШАЯ
Утренние лучи солнца разбудили лежавшего в своей кровати Джонни. Он, увидев, что соседняя половина пустует, небрежно поплелся на кухню, чтобы сделать себе завтрак, после чего поедет на работу. Он даже не мог представить себе, что увидит в комнате, куда он направлялся. На кухне он заметил жену, распростертую на полу, и в страхе упал на колени к ней. Кожа на ее теле обрело прозрачно-белый цвет, ее некогда голубые глаза стали мертвенно-бледными. Джонни не знал, что делать, он просто обнимал свою неживую супругу и укачивал, как маленького ребенка.
Когда солнце скрылось за вечерними тучами, когда прошли похороны и поминки миссис Освилд, Джонни вернулся в квартиру, по которой еще вчера ходила супруга, и заснул на ее половине кровати. Во сне он увидел светлые волосы своей жены, ее приятную широкую улыбку. Она стояла перед ним в белоснежном платье и в такой же белоснежной свадебной фате. И голос произнес: «а теперь, поцелуйте невесту». После чего Джонни соприкоснулся своими губами к нежным и женственным губам своей невесты.
Но сквозь сон, он почувствовал некое присутствие человека. Открыв глаза и посмотрев на открытую дверь, Джонни заметил слабое зеленое свечение. Этот свет притягивал к себе, как притягивает запретная тайна. Он видел, как лучи менялись от источника света, будто оно перемещалось по кухне. Джонни вышел в коридор, который кончался поворотом в комнату, где расположилось это сияние. Каждый шаг приближал его к раскрытию тайны о мистическом свете, приближал так же и страх, который медленно рос в его голове.
В тот момент, когда он дошел до конца коридора, и осталось лишь повернуться на кухню, он стоял и смотрел прямо перед собой на стену, боясь обернуться и разоблачить загадку о неизвестном свечении.
Глубокий вдох и длинный выдох.
Холодный голос из кухни подозвал его. Он был ему знаком. Это был голос Лоры, но он был каким-то не таким, каким-то монотонным, каким-то… мертвым.
– Лора, – сказал дрожащим голосом Джонни.
Его губы дергались больше не из-за страха, который преследовал его от самой спальни, а из-за неожиданной встречи своей жены и счастья, который приносил ему знакомый голос любимого человека.
Он направил свой взор на кухню и увидел в ней труп своей жены: язык свисал на грудь из-за отсутствия челюсти, кожа с глубокими трещинами каменного цвета придавали ей вид бальзамированного человека.
– Иди ко мне, милый, – доносился гробовой голос из ярко-зеленого мертвеца.
Но ноги его не слушались и шагали в сторону светящегося призрака.
Через месяц, в квартиру зашел человек и унюхал запах гнилья. На кухне на полу лежал полусгнивший труп человека, над которым летали толпы трупных мух. Череп был уже обглодан голодными – не понятно откуда взявшимися – червями. Внутренности трупа были разбросаны по всей комнате. Зашедший в квартиру человек не выдержал столь ужасающей картины и вышел на лестничный пролет, высвободил содержимое своего желудка на бетонную плитку пролета. Как после выяснилось, гниющим мертвецом был хозяин квартиры, Джонни Освилд.
КРАСОТА
Когда солнечные лучи проникают в кафе «Онтонии», колокольчик, висящий над дверью, издает характерный звон. Посетитель располагается за дальним столиком. Сидя в углу, он замечает девушку с необычайной красивой внешностью: ее светлые и прямые волосы свисают на ее личико, а ее большие голубые глаза глядят на свежий номер газеты. Решившись познакомиться, он пересаживается за ее столик, представившись Гленом. Сладкий голосок нежно ласкает уши всем, кто слушает ее. Проговорив целый час, она предлагает поехать к ней домой. Живет она на другом конце города в районе Кимпроут, через который с оглушительным грохотом проносятся поезда.
Когда они поднялись на третий этаж, она, достав ключ из-под коврика у двери, открывает свою квартиру. Девушка предлагает ему пройти в зал, в котором пробиваются слабые лучи света из окон. Глен сел на диван, и через минуту она принесла пару бокалов с наполненным доверху вином. После выпитого вина и нежных поцелуев, она отправляется в ванную комнату и советует подождать ее в своей спальне, находившиеся в конце коридора. Зайдя в ее комнату, Глен обращает внимание на отвратительный интерьер, не подходящий к такой милой девушке: постель, не заправленная и разваленная, зеркала отсутствуют, и воняет так, будто тут сдохло стадо крыс. Смутившись такой обстановкой помещения, он хочет покинуть квартиру, но тут слышит едва различимый звук двери.
Глен оборачивается и видит перед собой омерзительного монстра: голова была раздвоенная, а тело склизким и нечеловечески бледным. Ее мощные руки ударяют так, что его швыряет на кровать, доломав ее окончательно. Существо приближается к нему и стукает по полу своими звериными копытами под громким гулом проезжающего рядом поезда. Мужчина, очухавшись от неожиданного удара отвратительного существа, которое минуту назад было красивой девушкой, берет с пола острый кусок щепы от дивана и вжимается в угол комнаты. Отвратительное создание встает перед ним и, взявшись за горло своей жертвы, поднимает в воздух. В тот момент, когда оно раскрывает свою пугающую пасть, Глен втыкает в отверстие деревяшкой, и существо дико ревет, освободив его от своих длинных рук. Создание махает своими лапами, один из многочисленных ударов приходится на руку Глена. Кровь льется на пол, который уже был пропитан ею.
Мужчина бежит к выходу, но дверь оказывается наглухо закрыта. В коридор выходит существо, обрызгивая из половинчатых голов потолок и стены кровью, и мчится на него. Но он успевает совершить кувырок и попадает в зал. Тварь приближается к нему и одним молниеносным толчком отбрасывает его на прибитый к стене телевизор. Поднимает его за голову и протыкает живот своим длинным и острым хвостом. Ужасающая боль пронзает все тело, заставляя завопить от нее. В квартире доносятся крики и вопли, но никто их не слышит или не хотели слышать. Когда конечность вышла из окровавленной рубашки, он протыкает монстра большим осколком от экрана телевизора. Тело, не походившее на человека, имевшее вертикально-раздвоенную голову и хвост, отходит от него, обливаясь кровью, и Глен совершает еще серию быстрых и сильных ударов. Мерзкое создание по-дьявольски начало верещать, обрызгивая кровью из порезов всю комнату. Через считанные секунды зал окрашивается в кроваво-красный цвет. Когда монстр издает последний истошный звук, испачканный кровью мужчина, оставив осколок в кровавом месиве, поднимается и, услышав щелчок двери, плетется на выход.
Израненный, он выходит из зловещего дома, оставляя за собою кровавый след, но не проходит и квартала как он падает на холодный асфальт. Проснувшись в палате больницы, его расспрашивают. После того как он рассказывает, что с ним произошло, правоохранительные органы отправляются проверять адрес о котором говорил Глен. Зайдя в квартиру, полицейские не обнаружили ничего подозрительного. Квартира была в безупречном состоянии.
ДРЕВНЕЙШИЕ
На невиданной планете. Там где обитают четырехлапые склизкие существа. Где вода стекала в никуда и из ниоткуда бралась, чтобы попадать в другие неизвестные миры. На планете, которая создалась в момент большого взрыва, откуда была видна сердце всей вселенной, предавались раздумью древнейшие существа.
Пара бесформенных организмов, сидя на большом скалистом берегу омываемым единственным океаном и смотря в бесконечную даль, менялись мыслями друг с другом. И когда Звезда Импроу взорвалась, окрасив галактику в ярко-розовый и фиолетовый цвет, Окшепр, так называл себя тот, который спросил у Умпрека: «Как думаешь, есть миры о котором не знают о нашем существовании?» И Умпрек ответил ему: «Мы созданы, чтобы следить за этой вселенной. И я думаю, что все миры, так или иначе, уже знают про нас».
Когда желтый свет погас от взрыва второй звезды, Окшепр спросил у своего соседа: «Когда настанет конец этой вселенной?». На что он услышал в ответ следующее: «Разрушение вселенной не прекращается. Каждую секунду уничтожается какая-нибудь планета, создавая при этом новые звезды. Но когда все-таки все живое умрет, и звезды погаснут окончательно, тогда мы должны возвести новую вселенную, такую же, как и прошлую».
В то время, когда люди только освоили электричество, Древние, сидящие на каменной глыба и, смотря, как звезды взрывались и возрождались вновь, пали к власти молчанию. Но молчание эта долго не длилась – лишь 30 лумпров, что для человека означала 10 веков. Они своими телами почувствовали что-то необыкновенное. Начался полный распад вселенной. Все некогда живое – и даже не живое – умирает, в том числе и Древнейшие. Окшепр и Умприк не знали, что такое могло произойти.
И теперь за место разноцветных светящихся галактик разбросанных повсюду, в этом месте проглядывается только бесконечно-глубокая темнота.
УТРЕННЯЯ ПРОБЕЖКА
Когда Джефф вышел из дома чтобы совершить свою еженедельную пробежку на пять километров, он заметил, что в сегодняшнем солнце было что-то не то. Оно было какое-то тусклое. И сияло не привычным ярко-желтым светом, а бледно голубым, из-за чего все предметы смотрелись как минимум странно. Но Джефф, не смотря на это, начал забег.
На протяжении одного километра, он не увидел ни одного живого человека, лишь где-то вдали слышались звуки машин и городской суеты. Не было видно даже птиц, щебечущих где-то рядом. Джеффа одолевали довольно странные мысли о том, что он попал в какой-то другой мир. Но Джефф продолжал бежать.
Пробегая мимо городского парка, Джеффу стало дурно от того, что он увидел. Были слышны детский смех, звук качелей и веселья. Но Джефф заметил только, как качели двигались взад и вперед, как карусель кружилась, но самих детей, их родителей и других людей не было видно. Он остановился и прижался к дереву, чтобы перевести дыхание. Отдышавшись и протерев глаза, Джефф вновь оглянулся, но ничего не изменилось. И в страхе побежал дальше, дальше от этого места, от этого кошмара. Как он хотел думать. Но он лишь углублялся в него все глубже и глубже.
Под мостом, через который пробежал Джефф, текла необычная речка. Вода в ней не была прозрачной. Она была абсолютно голубой. И если присмотреться, то можно было заметить, что вода в этой речке, словно в большой луже, неподвижно стояла.
И вот Джефф приблизился к монастырю. Его конечная цель забега, где заканчивался его путь. Пейзаж, который предстал перед Джеффом, был настолько сумбурным и непривычным, что разум терялся в пространстве и не мог понять, что происходит перед ним. Повисшие в воздухе деревья и куски земли, и искривленные лучи света – все это разрушало у Джеффа привычное представление о мире.
Он посмотрел сквозь висящие груды земли и увидел, как улицы некогда знакомого и уютного города разрушались у него на глазах, скрываясь под метровым слоем пыли.
– О, господи! Что произошло? – сказал он.
Возле монастырских ворот стояла дюжина монахов в коричневых рясах. Это были единственные люди, которых Джефф сегодня увидел. Он подошел к ним и спросил:
– Простите. Что, черт возьми, сегодня происходит? Солнце светит синим светом. Я слышу людей, но не вижу их, – пока он говорил, группа монахов медленно окружала его.
– Он тот, кто нужен нам, – послышался бесцветный голос.
В небе раздалось дьявольское гудение. Голубой оттенок, освещавший этот мир, сменился на темно-багрянный.
– Нет времени, – сказал другой монах. – Начинаем.
– Что начинаем? Вы о чем? – слова монаха смутили Джеффа.
Он хотел уйти от них, но у него ничего не получилось. Его руки окаменели, ноги не хотели двигаться, а голова замерла на месте, словно все тело парализовало. Он ощутил, как ноги его оторвались от земли. И все двенадцать монахов зашли внутрь вместе с неподвижным и парящим над землей Джеффом.
Из-под земли центральной площади монастыря поднялось отвратительное сооружение. Кровавые, пульсирующие провода вместе со шнурами и железными трубами, из которых состояла машина, были присоединены к проржавленным оковам, предназначенные для сдерживания узника. Этот механизм был создан для человека. Для Джеффа. Таинственная сила, которая, видимо, исходила от монахов, приближала его к этому полумеханическому организму. Против своей воли Джеффа заставили лечь в это устройство. Красные шнуры впились в его руки и ноги, придавив его к столу. Кровавая машина с подключенным к ней Джеффом начала спускаться обратно вниз под землю. И тут же багряное небо изменилось на привычный синий цвет, а солнце весело освещала резвящуюся на детской площадке малышню.
ЭТО ЛУК ИЛИ ЯЙЦО?
Когда сегодня я проснулся, обнаружил, что сидел на мягком кресле, обитой черной кожей. Передо мной стоял журнальный столик. Он выделялся солнечным светом посреди бесконечной тьмы, которая окружала его и меня. Но он тут же превратился в лающую на меня собаку. Я сидел и смотрел, как это животное с золотистым мехом лаяло, но не кусало – хотя ему ничего не мешало это сделать. Я почувствовал страх, но не из-за собаки. Он был вокруг меня, но не во мне. Звук от собаки постепенно заглушался. Темнота. Темнота была какой-то не естественной. Не та, которая я привык видеть, когда выключаю свет по ночам, готовясь ко сну. Там, в глубине этой неизвестности, чувствовалось присутствие чего-то чужеродного. Того, что нельзя увидеть и потрогать, но оно сможет прикоснуться к тебе.
Внезапно включился синий свет. Он исходил откуда-то сверху, равномерно освещая пол вокруг меня. Я не сразу заметил впереди стоящее кресло. На нем медленно вырисовывались контуры некой женщины. Ее нежно голубые глаза смотрели сквозь упавшие светлые пряди волос. И ее бордовые губы скривились и издали приятные, но в тоже время неясные слова: «Ты здесь, но тебя нету». Меня не покидало чувство, будто я виделся с ней когда-то. Из ее носа пошла кровь, а лицо покрылось темными синяками. На ее синем платье появилось и медленно растекалось черное пятно. Она попыталась дотянуться до меня, но, выгнувшись, девушка повалилась на пол. И темный пол медленно обволакивал ее и поглощал. Женщина исчезла.
Кресло, которое раньше было черным, стало алым. Неожиданно для себя, я почувствовал тяжелое прикосновение чужой руки на моем плече. Человек, которому принадлежала эта рука, был невысок ростом, одет был, как бармен из роскошного бара, с длинным до колен галстуком синего цвета. Его широкая, как лопата, челюсть и выпяченные скулы придавали лицу крайне неестественный вид. Но больше всего меня впечатлили его глаза, а именно их отсутствие. Вместо них были две глубокие впадины. Пустые глазницы смотрели прямо в мои глаза. Без слов я понял, что нужно следовать за ним. Я пошел за ним во тьму. Вокруг было так темно, что я не мог разглядеть ничего, кроме светлой спины человека. Я видел только его и нескончаемый мрак, будто он сам светился, предоставляя мне дорогу, по которой я следовал.
Местами появлялись некие образы, которые озарялись белыми конусами света. Некоторые из них были причудливыми – как синий единорог игрался с оленями. Другие были странными – например, лающая на сидящего в кресле человека собака.
Безглазый мужчина открыл, прятавшуюся в темноте, дверь. Когда мы вошли в синюю комнату, тут оказалась та блондинка, которая сидела напротив меня. Она подошла ко мне и сказала: «Тебя нет потому, что ты здесь». Девушка продолжала стоять и пристально смотреть на меня со своей широчайшей улыбкой.
Человек без глаз провел меня до стеклянного пола, находившийся в конце этой маленькой комнаты. Этот пол отделялся от простого небольшим поребриком, окрашенный в больной желтый цвет.
Мужчина басовым голосом сказал мне: «Смотри!». Глазницы его излучили розовый поток света, который каким-то непонятным образом спроецировал изображение маленького стола на лежащее стекло. Я видел его сверху, будто это было отверстие на нижний этаж. Издалека донеслись стучания. Чья-то тень пронеслась мимо столика. Чуть погодя, были слышны сильно приглушенные и не разборчивые низкие голоса, которые звучали крайне злобно для обычного человека. Через несколько минут тишины внезапно упало тело мужчины, распластавшись по столу. Кровь хаотично растекалась по его поверхности и капала на махровый ковер. В комнате, где я находился, стало темно, но человек продолжал изливать розовый поток света на пол.
Я смотрю на окровавленного человека, лежащего на журнальном столике. И тут я осознал. Я мертв.
ЗАБИРАЮЩИЙ ДУШИ
… После того как я прослушал все записи, которые я нашел в том маленьком сундучке, я не мог не думать об этом. От одного услышанного описания иноземной твари у любого, даже у повидавшего настоящие ужасы человека, кровь застынет в жилах. Тот человек, который записывал эти кассеты, уже давно перестал быть человеком, и его поработила древняя сущность из того неизведанного и недостижимого мира.
Все началось с того дня, когда мой отчим Волерс Уилсон произнес мне последние слова на своем смертном одре. Он сказал, что в его комнате, под ковром, есть тайник. И в нем хранятся записи, которые он сделал двадцать лет назад, раскрыв так называемую загадку Орглеона. Также, отчим мне сообщил о том, что после этих записей, мое сознание уже не будет принадлежать мне, и я буду уже не тем человеком.
Кожа на его лице, сколько я себя помню, всегда была в каких-то пятнах, будто его ошпарило кипятком или обожгло огнем. Однажды мама спросила у него про эти шрамы, на что он накричал на нее. И впредь в нашей семье не принято об этом говорить. Но я сам думаю, что он опалил свое лицо во время своего очередного таинственного путешествия, о которых он никогда не говорил. На низко поставленный и крючковатый нос было тяжело смотреть, когда приходилось с ним общаться. К счастью, говорил с ним крайне редко. Он был постоянно в разъездах. И бывало так, что мы не видели его несколько месяцев. Отчим говорил, что это очень важно, но никогда не говорил, где был и что делал.
После того как отчим скончался, я не сразу вспомнил про его тайник. И только на четвертый день я зашел в его усеянную мрачностью комнату. Не потратив много времени, вытащил из подпола маленький сундучок, походивший больше на шкатулку. В ней находились несколько кассет и диктофон. Свет, который проникал через грязные стекла, выявлял надписи на этих старых коробочках. Я вставил в диктофон кассету под номером 1. Неприятный шум был первым, что я услышал. После я узнал малознакомый голос моего отчима.
«В этих записях я хочу поделиться своей длинной жизнью. Что произошло со мной за многие года, что я повидал и сделал. Но здесь расскажу не все, а только начало моего пути.
Одной летней ночью, когда я заснул и появился в своем сновидении, я обнаружил, что нахожусь в какой-то мрачной комнате. По бокам на стенах находились факела, освещавшие странные фигуры. Некоторые из них были отдалено похожи на зверей, но они не являлись ими. Эти статуи словно были живыми, а иногда можно было разглядеть легкое пошатывание, будто они дышали. А в конце этого наводящего страха коридора была большущая книга. Дрожащие концы пламени позволили мне заметить, как эти фигуры двигались, словно живые, и следили за каждым моим шагом, с которым я приближался к ней. Учитывая то, что ее страницы отдавали противно алым оттенком и то, что она располагалась на спине истерзанного мертвого человека можно сказать, что это место было отведено для поклонения древнему божеству.
Книга была раскрыта. Я заглянул в нее. Но даже я, знающий Латинский, Греческий и другие устаревшие языки, не сумел прочесть эту книгу. Но любой бы понял, что в ней сокрыты тайны и великая сила, которой я бы очень хотел овладеть.
Страницы начали быстро перелистываться. Пламя от факелов все усиливало свое свечение и жар. Книга начала излучать странные фигуры в воздухе. Их было множество, и были ужасно-чудовищными. Отвратительные сцены пыток и других человеческих деяний заставляли меня содрогнуться.
Фигуры, которые стояли по бокам, находились уже возле меня. Я их не видел, но чувствовал холод своим телом. Но мне не было до них никакого дела потому, что картинки сменились на другие. На те, которые мне стали интересны. Я не смогу описать, что именно видел. Но они мне что-то рассказали».
Кассета закончилась. Я вытащил ее и нашел при тусклом освещении запись под номером 2. Диктофон издал противный писк, и в динамике снова зазвучала человеческая речь. Двое голосов – определенно это были мужчина и женщина – выясняли отношения. Их ругань переходила на крик, и временами слышался безжалостный стук дверей.
«– Боже, Волерс, что с тобой? – спросила женщина.
– Выйди вон, гадина. Не мешай мне работать. Чего непонятного? Пошла! – Ревел мужской голос, и в следующую секунду в мои уши ворвался резкий звук разбившегося стекла.
– Так, на чем я остановился? Ах, да, как некие изображения из той книги передавали мне что-то, что я так и не понял что именно. Информацию? Или действия, которые я должен выполнить? А возможно, что-то такое, что я не в силах понять.
Я не могу даже вообразить, что это было, но когда я оторвался от книги, то попал в какое-то пространство, где я мог видеть странных существ с множественными щупальцами и длинными, тонкими языками из которых вырывались безображенные змееподобные существа, выплескивая из себя с громким воплем синюю жидкость.
По розово-кисельным облакам проплывал летающий и пузатый организм с тремя вытянутыми конечностями, походившие на стебли с соцветиями, откуда свисали его серые языки. Также были существа, которые мой разум так и не смог дать объяснение, а мои слова не опишут все отвращение и жуткость от их вида. Крики, исходившие из них, были похожи на мучения и умоляли о смерти и пощады. А наверху виднелись лишь блеклые, но громадные тени каких-то существ, которые были настолько великими, что я мог ощутить лишь малую долю их могущества.
Но как только я захотел приблизиться, меня сразу же вернулиназад в реальность. Я проснулся в своей кровати весь в поту. А дальше я записывал формулы и слова, не зная о них совершенно ничего. Моя рука сама вырисовывала их на страницах моего дневника. Знаки, которых я никогда в жизни не видел – исключая сон, от которого я еще не успел отойти. Как я потом узнал, то место называлось Орглеон».
Внезапный грохот на первом этаже вывел меня из транса. Третья кассета была у меня в руках, а крышка диктофона раскрыта. Недолго думая, я включил диктофон и продолжил слушать ужасную историю моего отчима Волерса.
«Моя тупая жена Розуель все время твердила, что я из ума вышел со своими видениями, и грозила меня полицией. Но, нужно отметить, что она была мне очень полезной для моего плана. И ее жалкое бренное тело уже никто не найдет, так же как и наш дом.
Я приволок ее в подвал, где уже были начерчены нужные знаки из той древней книги, которая приснилась мне и показала то, что я хотел увидеть и узнать. Это место уже ждало меня, я чувствовал, как некая энергия скапливалась здесь.
Те силы, которые питали эту книгу, уже мчались в мой дом, дабы дать мне лишь малую частицу ее могущества. Свет в подвале начал сильно моргать, когда я произносил заклинание. Краем глаза я видел, как труп Розуель начал поддергиваться. Стекла дребезжали от тех древних слов, произносимых нечеловеческим языком. Огонь, исходящий из свеч, усиливал свой пыл. Знаки на полу начали высвечиваться и, словно закипая, бурлили под моими ногами. Еще не успевшее остыть тело моей возлюбленной поднималось к потолку. Какая-та сверхъестественная сила выбила окно и придала силы свечам – их пламя обволакивало стопку старых книг. И я стоял посреди этой адской сцены, выкрикивая слова на дьявольском наречии. Тело жены парило передо мной, ее голова была приподнята, а залитые кровью глаза смотрели на меня. Дощатый пол в центре круга, края которого были испещрены тайными знаками, исчез, открыв моему взору бесконечную темноту. И после того как я договорил последние слова, Розуэль – что меня больше всего испугало – с воплем упала в бездну. Она кричала так, будто была еще жива. В следующую секундупол снова вернулся на прежнее место.
И сразу же стало спокойно – ветер исчез, как и непонятные символы. Было тихо, словно ничего не было. На мгновение я даже подумал, что все это мне приснилось. Но в следующую секунду подвал охватило бушующее пламя. Треск дерева казался чудовищно громким в этом маленьком помещении. Дым быстро распространялся. У меня не было ни малейшего шанса выбраться из дома живым».
Запись подошла к концу, и диктофон остановился. Мне стало жутко интересно, как же он выбрался из дома и все же записал это. Я снова начал искать нужную пленку, но оставшиеся две кассеты не были пронумерованы. Выбрав одну из них наугад, я поставил проигрываться.
«Эти последние две записи будут значительно короче, чем предыдущие.
Как я говорил ранее, у меня не было и малейшего шанса выжить. И как предвидел, я умер в том доме. Был заживо сожжен.
И теперь ты думаешь, как же так? Как я умер, если я вот, стою и записываю себя, свои слова на это устройство? Возможно, я все это выдумал и решил подшутить над тобой после своей смерти. Но это далеко не так.
Та книга, те видения, которые она показывала мне, то космическое пространство с уродливыми монстрами – все это реально! Ни один человек даже не может представить, что скрывает эта книга.
И цель в моем существовании – это найти и заполучить ее. И уже пару веков я хожу по землям и путешествую ради этой книги. Я умирал и перерождался в своих же сыновей».
Осталась последняя не прослушанная кассета. Меня не покидало чувство великого зла, таящегося в этой сумрачной комнаты. Но мое любопытство всегда брало верх над здравым смыслом, и этот раз не был исключением. Я в последний раз поставил кассету в диктофон и включил его.
«Теперь, я это ты. Я продолжу жизнь в твоем обличии, а твое сознание будет витать в мире духов, как еще одна ненужная вещь из этого мира. Именно так я продолжал свою жизнь, избегая смерти».
После того как я прослушал все записи, которые я нашел в том маленьком сундучке, я не мог не думать об этом. Я хотел выйти из комнаты и уничтожить эти записи, но дверь меня не выпускала. Она не поддавалась ни под каким моим физическим предлогом. Из диктофона, который по каким-то причинам был еще в моих руках, издались звуки, которые меня свели с ума со своими пугающими голосами. Вскоре они начали звучать так, словно были где-то рядом, и исходили даже не из этого устройства, а из стен. Я пытался открыть дверь, я бился в нее, но она ни в какую не хотела выпускать меня.
Монотонные и различные голоса все усиливали свой ор. Мне казалось, что стены начали сжиматься, а вокруг двери начали появляться знаки, излучая при этом ярко-красный свет. Все кассеты и диктофон немедленно отправились назад, в сундук. И доски вернулись на старые места. Комната уже не была прежней.
Мне нужно было покинуть это место. А лучше еще и забыть про нее. Единственный выход – кроме двери – было то круглое окно напротив входа. Комната хотела меня проглотить, заставить меня отдать свою душу взамен на моего отца или прадеда. У меня не было другого пути, как спустится на улицу через единственное окно в этой жуткой комнате. Но когда я подбежал к нему, оно не хотела открываться. Удары по стеклу ничего не дали и поэтому я сразу же разбежался, чуть не упав в бесконечно темную дыру, которая образовалась между светящимися символами. Моей скорости и веса хватило для того, что бы разбить и выпрыгнуть на улицу. Но я забыл, что эта комната располагалась на втором этаже.
Прыгнув в окно, я встретил множество ветвей старого дуба, которые впивались мне в лицо, разрывая кожу, одежду и давая понять, что это был не самый лучший выход. Я упал на жесткую землю. Боль была такой мгновенной и сильной, что разрывала мое тело изнутри. Но, вероятнее всего, это было внутреннее кровотечение. Острые концы сломанных костей раскромсали все мое бедро. Я лежал в траве, весь покалеченный и истекающий кровью. И где-то вдалеке я слышал крики матери. По быстрым глухим шагам, я догадывался, что она пошла набирать скорую. Меня волновало только то, почему она сразу пошла к телефону, а не ко мне.
Моргнув, я чувствовал покачивание машины и сирену скорой помощи. Свет. Но не такой, который нам говорят – не тот свет в конце туннеля. Этот был искусственным.
Проснувшись, я увидел, как молодая медсестра меняла мне капельницу. Дори – такое имя было написано на ее опрятной униформе – рассказала мне, что врачи не видели другого пути, как ампутировать мою ногу. Над простыней вздымались две полоски, одна длинная, другая была короче. Это были мои ноги. Мне не хотелось думать об этом, но слабая боль после операции не давала мне забыть об этом. Она напоминала о том дне, когда передо мной раскрылась тайна о моем злобном отчиме и его многочисленных перерождениях.
Возможно, это был не самый хороший выбор, но благодаря этому я выжил и не отдал свое тело тому человеку, который записывал те необычные записи, тому, кто убил не одного человека ради продолжения своей жизни.
После этого события, я потерял правый глаз, получил множество порезов на лице и утратил возможность ходить, как раньше, зная, чем занимался Волерс. Но зато я не потерял себя и свою душу.
***
Все говорят, что я все выдумал и просто выпрыгнул в окно. Даже моя мать твердит это. Они не верили мне, что Волерс увиливал от смерти, забирая души своих детей и вселяясь в их физические оболочки.
После того как меня выпустили из больницы, я первым делом пошел проверить записи. Я знал, что они там должны быть. Но те дни не исчезли из моей памяти. Я не мог бы находиться в той комнате один даже минуту. Мне нужна была хоть чья-нибудь поддержка.
Мать, видимо от моего жалкого вида, согласилась пойти со мной наверх. Ее присутствие поможет мне справиться с моими затаившимися страхами. Мы поднялись в его комнату. Лестницы после травмы стали для меня не выносимым мучением. Каждая ступенька давалась мне с огромным трудом. В тот момент, когда я раскрыл дверь в его комнату, перед моими глазами вновь предстал невыразимый ужас – как я с крайней заинтересованностью слушал его фантастические записи с кассет, как Волерс своим противным голосом рассказывал, что ему нужна какая-та древняя неизвестная книга, которая подарила ему возможность вселятся в тела своих детей, забирая их жизни. Разбитое стекло, откуда я выбросился от испуга, забили досками. И, пока я смотрел на эту пугающую для меня комнату, вспомнил, где находился тайник. Поэтому я бросил костыли и пополз к нему. Дощечки легко поддались и, с жаждой раскрыть мучавшую меня тайну, достал шкатулку. Мои опасения не подтвердились. Все записи и даже диктофон были внутри. Но когда включили их, мы ничего не услышали. Записи все доединой были испорчены. И выяснить, что было записано на них, не представляло возможным.
ЗЕЛЬЕ ОТ МОНСТРА
Моя злополучная история началась с того самого момента, когда в мои руки попала книга. И странным было даже ее появление. Когда я вернулась с магазина, то обнаружила картонную коробку в моей комнате, на тумбочке. Обложка книги была испещрена различными царапинами и бороздами. Темная книга, в которой было множество разновидных иллюстраций. Там были описаны ритуалы, обряды и зелья на все случаи жизни. И одно зелье мне очень приглянулось. Оно называлось «обреченный лишайник».
Я хотела, чтобы мой любимый обратил на меня внимание, а не чтобы он превратился в того… в того, кем, в конечном счете, стал. Его некогда прекрасное тело, голубые глаза и улыбка, которая обнажала белые, как снег, зубы, стали одной студенистой массой. Отвратительное подобие кальмара мерзко пульсировало под столом. Оно выдыхало клубы ядовито-кислого воздуха.
Я вновь обратилась к книге, в надежде исправить его состояние. Из всех рецептов и советов было только одно зелье, которое смогло бы ему помочь. Но ингредиенты для этого были необыкновенными и пугали одним его перечислением, не говоря уже об их описании старинным языком. Нужно было добыть: лапу и хвост кота; глаз только что умершей крысы; и юную человеческую кровь.
Я начала с самого легкого – с кота. Я обежала пару улиц, все заброшенные здания по близости, но так и не нашла мертвого. Думала, так будет проще, чем отбирать жизнь кота ради этого. И когда я уже возвращалась домой с пустыми руками, увидела ободранного кота. Голодный, еле мяукающего от истощения кота. Идеально, не считая того, что он живой. Бедный кот, который при жизни так и не нашел себе хозяев. Никто не опечалится, если он пропадет. Его глаза были лишены жизни. Приласкавшись, он начал мурлыкать с хрипотой.
Левая рука гладила его, пока правая поднималась с камнем, чтобы прекратить его жалкую жизнь. Один удар и его тело упало. Ноги слегка дрыгались. К камню, который я держала, прилип клок окровавленной шерсти. Лапы прекратились биться в конвульсии. Я достала нож из кармана, подняла левую переднюю лапу. Нож прорезал шкуру, мясо и мышцы, но кость была чересчур толстой для этого лезвия. Пришлось вновь прибегнуть к камню. Им я раздробила кость. Лапа уже сама отделилась от тела. С хвостом было проще всего. Пару жестких ударов по нему хватило, чтобы отделился от тела.
Чтобы скрыть следы своего мерзкого преступления, я отнесла тело в кусты и закрыла ветками. Полученные «ингредиенты» положила в пакет. Надеюсь, меня никто не заметил за этим делом.
Дальше по списку были глаза крысы. Я не намерена искать еще и крыс во всяких канализациях и подвалах.
Зоомагазин был наполнен всякой живностью: попугаи, кошки, змеи, хомяки и крысы. Крысы. То, что мне нужно. Здесь я была лишь раз, когда решила завести котенка. Он был отличной заменой человека. Он был лучшим другом для меня.
На одной из полок была табличка «крысы ». В белой маленькой клетке бегала серая крыска. От нее мне нужно было только ее черные глазки. Пришлось купить ее. Продавщицу я обнадежила тем, что буду ухаживать за ней и кормить ее. По крайне мере, ближайшие часы буду наблюдать, чтобы не убежала.
Вернувшись домой, я думала, как найти последний компонент. В донорском центре мне никто не даст. И то, там берут только у взрослых. Этот вариант не подходил. Нужно было найти решение более реалистичное. Пока я размышляла над этим, в дверь кто-то постучался. Я закрыла комнату, где лежал Лео, и пошла, смотреть, кто ко мне пришел. Это был сын соседки. И тут ответ на мой вопрос о юной крови сам явился ко мне.
– Привет. Можно я у тебя посижу? У нас опять отключили кабельное из-за неуплаты.
– Хм, конечно, заходи, – с улыбкой дала ему пройти.
Он часто посещал меня. Но сюда заходил не просто так. Я знала, какие мысли кружили у него в голове, когда глядел на меня. Я замечала, как он на меня смотрел, когда я якобы не замечала. Как глядел на мою попу, когда я нагибалась, чтобы достать книгу. И сейчас, он уселся на кровать, включил телевизор и незаметно поглядывал в мою сторону. Надеюсь, его мать не скоро придет.
Я знаю, что самое сложное – начать. Найти подходящие слова, чтобы он ничего не заподозрил.
– Я знаю, – начала я, – как