Antonio Meneghetti
PRONTUARIO IMMAGOGICO
Фундаментальные разъяснения. 4
Когда сновидение не отражает организмическую или реальную ситуацию.. 16
Ночь. 21
Сон: особые аспекты. 22
Открытое введение в "Фигуральный абсурд" как обретение критерия реальности или путь, ведущий к нему. 23
Словарь образов. 28
Некоторые терминологические пояснения. 66
АНТОНИО МЕНЕГЕТТИ
МИР
ОБРАЗОВ
По своему содержанию "Мир образов" (в итальянском варианте "Пособие по имагогике") - одна из наиболее фундаментальных книг известного итальянского ученого, профессора А. Meнегетти, основателя нового направления современной психологии и психотерапии - онтопсихологии.
В книге дается интерпретация образов бессознательного - сновидений, ассоциаций, фантазий и т.д.
Используются иллюстрации автора.
Фундаментальные разъяснения
Каждая новая форма познания предполагает создание новых принципов интерпретации. Онтопсихология есть нечто большее, чем новая форма познания. Она имеет собственные методы изучения настоящего, реального человека как феномена жизни и окружающей среды, хотя онтопсихология понимает другие синтаксические системы и может установить соответствующий диалог с относящимися к этим системам величинами и диалектическими значениями.
По этой причине мне бы хотелось объяснить отдельные принципы онтопсихологической интерпретации, хотя бы для тех, кто уже является специалистом в области клинической онтопсихологии.
1. Мы уже знаем, что чувственный посредник, воспринимающий реальность, - это Ин-се человека, или его внутренняя сущность. Другими словами, Ин-се является первой составляющей, которая формализует реальность в данный момент времени в виде данной индивидуации.
2. Благодаря тому, что человек представляет собой единство действия, реальность с самоор-
ганизующейся энергией, он неизбежно утверждает себя как самоочевидный опыт. Именно эта самоорганизация формирует потенциал Я, потенциал сознания и, следовательно, благодаря самоорганизующемуся акту создается уникальность индивида, отличающегося от всех других. Очевидность является уникальной и индивидуальной, то есть субъективной.
Человек не знает ничего, кроме того, что он есть. Он знает только то, что он существует. Для того чтобы существовать, знак должен представлять собой следствие какой-то причины, которая определяет его. Когда знак появляется, он несет только одно значение. Так как Ин-се всегда обращается к множеству причин, то в одном знаке оно может выразить только одну причину.
3. Если это не подтверждается, то причина тому лежит в появлении внутри человека во время его исторического развития некоей деформирующей решетки, иными словами, некоего монитора, отклоняющего от настоящей сущности. Эта деформирующая решетка представляет собою некую функционирующую на атомарном уровне кибернетическую систему, расположенную в церебральной зоне.
Эта система получает информацию, отбирает ее и с механистической рациональностью программирует организмическую данность человека. Поэтому индивид способен познать и попять себя ровно настолько, насколько это предполагает его программа, искажая при этом собственную самоявленность. Все логические заключения и моральные соображения являются ничем иным, как конденсатом монитора отклонения, сегментирующего целое и компонующего его заново согласно задачам программы.
4. Как только этот церебральный механизм или другие паразиты разума перестанут существовать, человек сможет утвердить себя в своем настоящем, реальном качестве. Действие и его рефлексия, ноуменальность и феноменология воплощаются как игра уникального Ин-се.
Все это постоянно демонстрируется на уровне субъективного сознания. Хотя субъективизм характеризует личность отдельного человека, он всегда похож на субъективное восприятие других. Из своего индивидуального субъективного восприятия человек осознает существование других, находящихся рядом индивидуаций, то есть тех индивидуаций, которые влияют на его личное субъективное восприятие.
Одна из основных причин краха современной психотерапии лежит в ее неспособности найти ключ к связям с бессознательным. Понятие "человеческое бессознательное" на самом деле представляет собой действие, определяющее то, что индивид считает решающе важным для себя. Когда человек начинает считать, будто он сам принимает решения, он становится повторением того, что уже имело место. Он приводит в действие то сознание, которое уже управляемо. Действующее бессознательное имеет много знаков. Но современная психотерапия продолжает ошибаться в их интерпретации. Тому виной две причины:
а) интерпретация всегда основывается на сознательном, рациональном изложении и па симптомах, которые всегда анализируются с точки зрения рациональных критериев;
б) постоянное отсутствие бессознательной составляющей приводит к невозможности встречи с миром бессознательного.
6. То, что является бессознательным для других, вполне ясно для онтопсихологической школы. Поэтому мы совершенно справедливо спрашиваем: "Если вы считаете, что не познали себя, то зачем же вы учите? Если вы не знаете, кто вы
есть, то зачем же вы высокомерно настаиваете на обладании знанием к исследовании реального?"
Онтопсихология, безусловно, уважает все существующее, каким бы оно ни было; она говорит "да" всему тому, что находится по обеим сторонам и добра, и зла; она снимает все цензурные ограничения на все. что случается в этом мире.
Спуск в ад доказал наличие рая. Это было нужно не для того, чтобы упразднить уже установленный социально-моральный и социально-рациональный порядок. Появилась возможность осветить все стороны человеческого существа и сделать это без оценок и осуждений, не неся на себе груза уже сложившихся понятий и установок. Нужно было устранить все представления, диктуемые формальной логикой (такие как надежда, отчаяние, успех, самоубийство, анализ, гипотеза и т.д.) и раствориться в действии. Возникла необходимость стать его частицей, капелькой и пробудиться к жизни, но только в том случае, если действие Ин-се пройдет проверку рефлексией. Необходимо было окунуться в целостность действия, спуститься к его истокам и затем подняться туда, где оно ширится, разделяя людей на отдельные индивидуации. Если мы хотим достичь тождества действий, то следует избегать любых формальных объяснений.
Растворясь в действии, Ин-се действия соединило сознание с бытием. Хотя бытие не может быть заменено никакими словами, тем не менее слова могут быть помещены рядом с бытием. Там, где протекает бытие, можно поместить и символ бытия. Там, где есть указатели бытия, можно поставить сигналы. В противовес всей той культурной и научной шумихе, которая даже сегодня лакирует и обновляет семиологию, не оглядываясь на бытие, онтопсихологи считают знак очень серьезным показателем бытия и потому живут с ним в мире.
7. Для большей ясности я могу привести пример. Допустим, что группа экспертов, занимающаяся проблемами общения, создала систему сигналов, скоординирован их в соответствии с их значениями. Теперь они поставили себя в зависимость от сигналов, которые соответствовали понятиям "город", "гора", "дом", "человек", "деревня", "весна" и т.д. Затем, чтобы сэкономить время и расширить поле деятельности, они стали думать уже о машинном программировании соответствий, четко придерживаясь знаковой системы, и, таким образом, прерывали связь между сигналом и координируемым предметом. Такая постановка дела давала значительные преимущества.
По прошествии времени данная система кодирования привела к появлению огромного количества соответствий, так как скорость машины высока. В результате над проблемами научной систематизации информационных сигналов работала уже огромная группа экспертов. Для исследований им было выделено большое напичканное компьютерами здание. Вскоре после этого специалисты заметили несколько ошибок в кодировании, произошедших по вине машины. Было сделано все, чтобы их исправить, но со временем исправлять их становилось все труднее и труднее. Дальнейшее кодирование велось в соответствии с ошибками, появившимися в программе компьютера. С другой стороны, уже нельзя было найти, что же означают такие понятия, как "городок", "город", "весна", заложенные в машину ранее.
Затем приехал человек, который понимал всю бесполезность данной системы символов. Он бродил везде, куда вели его ноги. Путь его был далек, и вот, однажды он прошел мимо этого битком набитого машинами здания. Он ничего не сказал, так как понимал всю глубину этой проблемы - ведь просчеты были такими серьезными и существенными, что разрешить их могла только смерть. Он не мог говорить с ними, потому что в силу неправильного кодирования они никогда не поняли бы смысл его слов. Если бы он, к примеру, произнес слово "Милан", они бы представили себе значение этого слова, исходя из сложившегося стереотипа, а не из того реального города, который существует.
Единственное, что оставалось - начать все сначала, каждый раз исправляя все отклонения в значениях, еще находящихся в компьютерной памяти. Этот человек знал, что непонимание исчезнет в ту же минуту, когда все почувствуют, что оно существует. С другой стороны, эксперты уже знали о том, что их знаковые соответствия неправильны. Если человек знает, что умирает, то перед смертью он еще может сам выбрать, на каком кладбище ему хотелось бы обрести покой. Если за сложным и искусственным знаком я не могу найти то основное, что указывает на его значение и действие, то теперь я живу только для того, чтобы умереть. Но я все-таки могу сделать свой выбор и пойти умирать туда, где кто-то другой утверждает, что нашел способ правильно отразить действие и знаке. В первом случае я все равно умру, а во втором - или умру, или найду нужные соответствия.
8. Онтопсихология занимается установлением соответствий между знаками и реальностью, исходя из реальности. Здесь основная сложность заключается в знаковой системе, а не в Ин-се реальности. Именно знаковая система управляет человеком и доводит его до такого состояния, что он более не может быть деятельным и внести осознанный вклад в дело развития реальности. Человек тяжело расплачивается за это - он заболевает и отворачивается от всего того, что может принести ему пользу.
Онтопсихология готова к реальным действиям, несмотря на все деформации знака, произведенные монитором отклонения и другими паразитами ума. Если я способен на реальные действия, то это означает, что я существую и обладаю предвидением того, что должно случиться. Я понимаю происходящее внутри и снаружи. Я осознаю себя, направляю свои действия в ходе события и сам решаю, насколько оно значимо. Онтопсихологи знают настоящее соответствие между символом и реальностью, или, лучше сказать, сама действительность подсказывает правильность символа. В Ин-се человека воплощается принцип, который создает и являет вещи, определяет природу человека.
Я, хорошо чувствующее себя в Ин-се действительности, само программирует, создает и узнает все те реальные символы, которые вербализуют его земное и внешнее развитие.
9. Я определил эту книгу как пособие по имагогике для того, чтобы показать, как можно раскрыть символы сновидений, имагогики и фантазий. А это указывает на те рамки, в которых возможно существование непостижимого без тех осложнений, за которые субъект может понести ответственность.
Утверждая, что это пособие предназначается только для специалистов в области онтопсихологии, я хочу лишь напомнить об основе основ в динамическо-психоаналитическом смысле, которая позволяет с проницательностью и интуицией, присущей профессии психотерапевта, выявить за знаком нужную, правильную, направляющую субъекта семантику.
Уже подтверждена правильность учений
З.Фрейда об Оно, Я, Сверх-Я, его учений об удовольствии и действительности, об инстинктах жизни и смерти, о динамическом переносе, об идентификации, о настоящем и невротическом чувстве треноги, о механизмах защиты, о вытеснении, о сублимации и т.д., а также его учений о реактивных и регрессивных формациях, об оральной, анальной, фаллической и генитальной фазах развития, о первичной сцене. То же самое можно сказать и о большинстве его аналитических работ, посвященных ассоциативной и онейрической динамике. Но в своих исследованиях Фрейд придерживался индуктивной, а не дедуктивной системы. Я не согласен с его трактовкой Эдипова комплекса, которая более подробно будет освещена ниже.
Также получило подтверждение учение К.-Г.Юнга об архетипах, о комплексах, об индивидуальном и коллективном бессознательном, о Я. о структуре личности, об аниме и анимусе, о самости, о компенсаторных функциях, об оппозиции и трансцедентальном синтезе, о психической энергии и психических ценностях, об образующей энергии комплекса, а также его учение об эквивалентности и энтропии, о прогрессе и регрессе, о телеологической причинности, о процессе развития личности, о человеческой сущности, о сублимированном и символичном
подавлении и т.д. Что касается "теневого архетипа", то, на мой взгляд, он в общем так же негативен, как и большинство архетипов и, в частности, архетип "великой матери". В "тени" лучше проявляется работа чуждого механизма. И, действительно, в образе "великой матери" матрица негативного действия воплощается в конкретных образах компьютерной матери - старой женщины, наводящей ужас. Она является ядром материнского вампирического комплекса, а в мужской версии чуждый механизм проявляется в теневом архетипе и в виде психического пениса, раздирающих на части челюстях, щупальцах и т.д. В общем, мы всегда имеем дело с действующим орудием образа "великой матери" или с зависимым от нее субпродуктом. В других случаях этот образ указывает либо на паразита ума, либо на негативное, чуждое семантическое поле.
Так же мы принимаем учение А. Адлера о силе воли или жажде превосходства, его учение о чувстве неполноценности и компенсации, о социальном интересе, об образе жизни, о творческой сущности, о порядке рождения и связанном с ним опыте детства личности.
Мы признаем и те принципы онейрической трактовки, которые излагаются и современных, но уже ставших классическими трудах таких ученых, как W.Bonime, E.A.Gutheil (кроме фрейдистской интерпретации сновидений). То же можно сказать и о большинстве трудов, посвященных анализу и интерпретации трансактной психологии, парапсихологии и аутогенной тренировки (G.Schultz. G.Klaus). а также о большинстве исследований в области религиозной и мистической семиологии.
10. Несмотря на действенность всех этих учений, я все-таки считаю, что данное пособие, несмотря на краткость и лаконичность, имеет первостепенное значение. Количество рассматриваемых в этом труде символов невелико, но они наиболее часто встречаются в психике человека. Их немногочисленность, постоянно повторяющаяся, я бы даже сказал - навязчивость, происходит не от жизни как таковой, а устанавливается внутрицеребральным компьютерным устройством, имеющим фиксированную зону действия. Система образных стереотипов задается компьютерной программой, а также защитной типологией Ин-се, выработанной за миллионы лет борьбы против чуждого присутствия. А жизнь -это бесконечное действие, она течет и все время
меняется, в ней происходят все новые и новые события, она никогда не останавливается.
Фиксированность и негативность символов обусловлена постоянным присутствием внутри человека чуждого паразита, и Ин-се каждый раз указывает на него, так как только он представляет собой серьезную и постоянную угрозу для Ин-се.
Поскольку компьютерное устройство было диалектически синхронизировано со всеми величайшими ценностями общества (мифологией, легендами, народной и эпической поэзией, религией) и внедрилось в них до такой степени, что стало невозможным изъять его, так как оно стало частью языковой логики общества. Его действие и даже само присутствие стали совершенно незаметными. И только Ин-се начало подспудную борьбу с этой разрушительной машиной. На самом деле этот компьютер можно определить как самонадеянного антихриста, постоянно подлаживающегося к обстоятельствам и пытающегося выступить в роли истинного человеческого Бога.
Совершенно очевидно, что, пока не изменится культурная система, и пока не исчезнет этот враг, Ин-се будет повторяться в своих образах ведь оно все время указывает на один и тот же не устраненный объект. Отсюда и ассоциативность символов.
Я должен добавить, что у этого компьютера исключительно развита способность к адаптации внутри всех сфер человеческой деятельности, в абсолютно разных культурных условиях, поэтому он способен вмешиваться в человеческую жизнь, фальсифицируя ее. Несколько раз я и сам был свидетелем такого адаптированного, искаженного обучения теоретическим основам онтопсихологии! Монитор отклонения способен изучить любую логическую систему и сразу же использовать ее в своих собственных целях.
11. Существует три принципа-критерия верификации подлинности знака, свойственного человеческой реальности.
а) Функциональная природа указанного знаком объекта или контекста по отношению к человеку.
Так как форма создается внутри реального человека, в соответствии с индивидуальностью одного из участников отношений, этот критерий определяется, только исходя из каждой отдельной личности (ведь мы имеем дело с действительностью, имеющей отношение к человеку, другими словами, проблема существует только потому, что существую я). Таким образом, вопрос состоит в установлении относительности символической величины, в ее мере, а здесь мерой всех вещей является человек. Такой подход подразумевает не отклонение от порядка вещей, а служение ему. Если я требую верности по отношению к бытию, то я сам должен быть верным по отношению к нему здесь и сейчас, и только в этом случае я реален для бытия, и бытие реально для меня. Все уже спасено в порядке бытия, только бы я полностью самореализовался.
Всегда следует выбирать каждую отдельную вещь, не исходя из ее ценности как таковой, в этом смысле все вещи хороши и положительны. Следует опираться па известную субъекту действительную полезность данной вещи. Итак, после того, как форма визуализирована, следует обратиться к опыту, полученному субъектом в общении с этой формой. Это необходимо для того, чтобы понять ее ближайшую или прямую утилитарную функцию, только это поможет установить критерий ценности символа, его значимости. Отсутствие или присутствие этой утилитарной или биологической функции по отношению к предмету или ситуации указывает на их позитивность или негативность. Биология -это логика, синтаксис, грамматика жизни, это те слова, которые жизнь использует для установления связей внутри данной индивидуации.
б) Следственная действенность символа.
Не существует знака, который сам по себе был бы позитивным. Позитивность присуща бытию. Ценность символа определяется его связью с реальностью, способностью указать на ее конкретную, специфическую черту. Для признания знака негативным или позитивным недостаточно знаний о традициях или культурных параметрах контекста, недостаточно и знаний о верованиях и привычках, которые могут быть ассоциированы со скрытыми архетипами или с универсальным бессознательным. Также недостаточно и опыта наблюдений, проведенных за несколько часов общения с человеком или вещью. Все течет и все меняется, и необходимо постоянно сверять свои знания с настоящим моментом. В одно мгновение меняется то, что, казалось бы, было создано на века. Поэтому необходимо отметить, что исследование следственной действенности символа корректно только на тот час, в который оно происходит. А после ситуация уже переменится.
Под термином "следственная действенность символа" я подразумеваю конечное или окончательное поведение указанной причинности. сам символ не важен, важно только то, что он воспроизводит здесь и сейчас. Истина распознается по ее плодам, и только они определяют ее. Только последствия для субъекта указывают на истинность или лживость причинного символа. Под последствиями я подразумеваю конкретную функцию или тот благоприятный результат, которые можно задокументировать или за которыми можно наблюдать, исходя из законов работы организма в соответствии с экзистенциальным здоровьем индивида в его мирском понимании. Позитивно все, что дает конкретному человеку здоровье, удовольствие, возможность большего действия, получения большего опыта общения с бытием, существующим здесь и сейчас. И негативно все, что не ведет к этому.
в) Семантический критерий.
Психическая интенциональность человека разворачивается в соответствии с определенной качественной векторностью еще до того, как она воплотится в мысль, до того, как выйдет на уровень всякой культурной, логической или любой другой сознательной системы. В любой ситуации Ин-се человека ориентирует себя по направлению к той ценности, которую желает достичь (на ценность указывает интенсивность действия психической энергии). Из этой ориентации можно "вычислить" онто-направленность, которая является постоянным и абсолютным стремлением к самореализации субъекта.
После того, как мы в соответствии с организмичностью субъекта выявили его семантическую направленность, значение знака становится недвусмысленно ясным всегда в связи с настоящей ситуацией субъекта. Здесь ошибка исключена, поскольку семантическое поле есть реальность, существующая в одной или многих реальных индивидуациях. Оно действует многовариантным образом, и между ним и человеком нет посредников.
Возьмем для примера движение. Так как само по себе это действие характеризуется продолжительностью, то его можно определить лишь по различным проявлениям. Так как критерий его верификации лежит внутри каждой отдельной личности, выбранной произвольно (в данном случае я имею в виду пациента), из этого следует, что после того, как точка зрения пациента станет абсолютно ясной, можно будет определить и все другие его проявления.
Если онтопсихолог засомневался в индивидуальной семантике (является ли выполняемое действие моим, или оно синхронно моему комплексу, или же я включен в сетевой эффект семантики пациента?), то он должен прибегнуть к тем источникам, в которых излагается нужная ему для поддержки теория (а данное пособие и представляет собою такой источник). Если сон или ассоциация не образуют семантического поля, то это означает, что проблема перестала существовать или что она ложна. Семантическая поддержка - это конечная инстанция правдивости слова. Отсутствие семантики в процессе имагогической вербализации указывает на фальшь или, более того, на точную рациональность без участия организмического Ин-се. Без подключения действительности Я понимается как ложное.
12. Эдипов комплекс или, лучше сказать, эдипова психология породили особый стиль трактовки, где утверждается тот статус или та зависимость, в соответствии с которой человеческое существо является как носителем патологии, либо, по меньшей мере, имеет потребность в
отцеубийстве для своего становления.
Сама природа жизни позволяет и предусматривает устранение низших форм как некое вложение в высшие. Она также поощряет и предусматривает зависимость всех индивидуаций в процессе их становления. Если состояние зависимости заставляет меня расти больше, чем состояние внешней независимости, то тогда я могу и должен принять этот тип отношений, в которых я выступаю в роли младшего - ведь это стимулирует мое развитие и мою внутреннюю независимость. А когда почувствую, что "зацикливаюсь" или отклоняюсь от своего развития, то я должен буду порвать эти взаимоотношения. Жизнь требует, чтобы все индивидуации находились но взаимозависимости - вначале ее диктуют эгоистические соображения, направленные на осуществление собственного развития, а затем, во второй фазе, в силу вступают соображения генитального отцовства, то есть зарождение и вызревание чего-то другого, чему еще предстоит становление. Такое понимание отцовства согласуется с интенциональностью жизни, но горе той инфантильной личности, которая взяла на себя эту роль, не созрев для нее во всех аспектах своей организмичности. Такой человек, к несчастью для себя, становится приложением чуждого по отношению к человеческому существу компьютера.
Истина Ин-се человека видит в отце и матери (особенно в матери) того, кто помогает процессу метаболизации, является посредником в развитии между ним и внешней средой. Настоящая, то есть хорошая мать - это взрослый человек, который следит за тем. чтобы ребенок был сыт. ухожен, защищен, она с самого рождения является связующим звеном между ребенком и окружающим миром. Это тот человек, который, принимая необходимость автономной жизни будущего взрослого, по инициативе "ребенка" или вследствие влияния окружения, отходит в сторону и дает возможность заменить себя.
Несмотря на истинность восприятия человеческим Ин-се отца и матери, сейчас треугольник "отец-мать-ребенок" является запрограммированной ячейкой, которая ведет к возникновению компьютерной диалектики и к ограничению развития. В слове "отец" и в слове "мать" Ин-се видит только рождение новой индивидуальной жизни, которая начнет свой путь в этом мире. Любовь к ним является отзвуком любви человеческого Ин-се к Ин-се жизни. К тому же, материнство или отцовство являются одним из образов жизни, и каждый волен выбирать его для себя.
Когда человек подрастает, то. поскольку общественный закон разрешает нам физическую свободу, только Ин-се человека становится настоящим отцом и настоящей матерью для его проявившегося в этой жизни Я. Психологический эдипизм связан с матерью, которая является его ядром, а отец представляет собою только диалектическое дополнение к ней. Та мать, которая не способна испытать состояние радости, надевает на себя маску, и в эту механическую ловушку попадают ее дети. Мать, выступая в роли змея-искусителя, создает некую психотронную цепь, симбиотизированную с базовыми волнами человеческого организма. Тем самым мать, изначально невинное существо, с самого начала изгоняет своих детей из рая, уводит от их собственного Ин-се. Дочери передается материнский "психический пенис", и она начинает ненавидеть мужчину-отца, являющегося стимулом, провоцирующим механический захват. Сыном движет желание полностью овладеть матерью, что невозможно из-за присутствия отца (опять провоцирующий стимул). Перед отцом и матерью и, таким образом, перед сыном возникает тот самый змей. Вот этот компьютерный змей и лежит в основе любого потенциального проявления эдипизма. Мать просто-напросто является первой жертвой в этой ужасной игре, потому что именно мать - наиважнейший проводник жизни в этом мире.
Если я и считал необходимым в своих ранних онтопсихологических исследованиях обвинить мать, то только потому, что она является основным инструментом производства матриц и установки операционной системы главного компьютера, а также потому, что именно она, мать, является излюбленной маской, надеваемой чуждым механизмом. Более того, только благодаря действиям матери человеческое существо с самого начала своего развития отходит от своего Ин-се, и ему вместо индивидуального жизненного пути уже навязан некий импринтинг.
На самом деле мать, настоящая женщина и настоящая дочь, является самым гармоничным и нежным созданием человечества. И, для того чтобы постичь это и сполна насладиться этим, сначала следует понять отличие подлинной матери от механизма или от ментального захвата старухи. А это далеко не просто, особенно если женщина считает, что психический уровень ее
мозговой активности выше, чем у мужчины.
В любом случае, при исследовании психической феноменологии всплывает фигура матери, которая отдает себя машине, используя в соперничестве то отца, то сына, то дочь, (как часто отец ненавидит мать и дочь за то. что они "понимают друг друга", или не любит свою дочь, чтобы жена не заподозрила что-то неладное и не сочла бы его "свиньей"!). Если вы хотите понять, о чем я говорю, вам нужно лишь вспомнить о тех детях, которые живут с матерями-вдовами или матерями-одиночками. Во всех наблюдавшихся мною случаях такого рода (четыре из них я наблюдал в течении двадцати лет) я увидел наличие ярко выраженного стереотипного Эдипова комплекса. Это может объясняться тем, что мать, которой не хватает чего-то конкретного, использует трансцендентное поле Сверх-Я. иными словами, она заменяет это недостающее звено механизмом.
В таких случаях в материнской фрустрации психология обвиняет девиации сына. Когда же в семье есть отец, этот ужасный эгоист, то тогда считается, что причиной его агрессивности является фрустрация сына.
Сын считает, что мать принадлежит ему, но не может "использовать" ее; отец же "использует" ее, не имея с ней душевного контакта; мать делает вид, что она на стороне и того, и другого, но на самом деле она фрустрирована более, чем они оба. А дочь, как и мать, внешне показывает свою открытость, но на самом деле наглухо заблокирована изнутри.
Вот на такой извечной основе и покоится общество. Не удивительно, что на протяжении всей своей истории оно так часто терпело крах (войны, эпидемии, неврозы, массовая агрессивность и т.д.).
Конечно же, такую проблему нельзя решить, упразднив семью. Механизм уже просочился и во все другие существующие структуры человеческого Сверх-Я, пришедшие ей на смену - в детский сад, школу, в порядок усыновления, порядок выплат дотаций и т.д. Механизм захватил все основные каналы человеческой эффективности, в результате чего он может адаптировать чуждый компьютер к любым новым условиям, независимо от того, в каком месте и насколько сильно проявляется любовь к новорожденным.
Решение этой проблемы лежит в обретении человеком своего изначального Ин-се. И это
пособие приближает нас к пониманию его языка, в соответствии с нашей культурой, насчитывающей не одно столетие. Так как в человеке существует отклонение, то Ин-се, декодировав его язык, указывает на это отклонение, вызывая к жизни определенные символы. Если данная культура исчезнет (а это будет означать возникновение нового кода, созданного решетчатым механизмом), то и наше Ин-се изобретет свой новый код, свой новый язык.
Когда я говорю о культуре, я имею в виду и западную, и восточную культуры. А из этих двух культур наиболее извращенной и, соответственно, наиболее негативной, является восточная.
13. Правильная интерпретация семантики бессознательного или. лучше сказать, семантики Ин-се человека, очень значима - ведь для человека важно не просто жить, а жить хорошо, не подчиняться кому-либо, а быть самостоятельной личностью.
14. Вполне очевидно, что после того, как мы переступим через все барьеры, воздвигнутые решетчатым механизмом, деформирующим нашу ментальность, нам откроется значение Ин-се каждой индивидуальной жизни и необходимость в посредническом коде отпадет. Поскольку лю-
бая человеческая индивидуация представляет собою определенный порядок, воплощает целостное жизненное действие и, поскольку настоящая жизнь существует и действует там, где существую я, постольку при их взаимодействии обнаруживается некая векторность, то есть действие становится самоочевидным. Человек, используя свою собственную целостность и действуя, осознает, что он собой представляет.
Теперь, после моих объяснений, можно понять, что из себя представляла подлежащая расшифровке семиологическая функция до того, как одна из ее частей отделилась и стала неспособной к постоянному контакту.
Неизбежно то, что в определенный момент человек войдет в ту область Ин-се, которую невозможно выразить, которая является чистой самоочевидностью, и тогда каждая вещь начнет существовать такой, какой она есть. Человеческое бытие впитывает каждое слово и являет его. Всегда следует помнить о том, что именно функция всего имагогического действия определяет, что позитивно, а что - негативно. Поэтому никогда нельзя абсолютизировать застывший символ, нужно понимать, насколько он соотносится с векторностью, заключенной в отноше-
ниях сиюминутного и общего организмического эгоизма субъекта.
И последнее. Сновидения и образы ясновидения и предвидения являются реальными, исходя из их прямого, буквального значения, то есть их можно интерпретировать с помощью этого же рационального кода. Их можно узнать по непосредственности семантической очевидности.