If you live or die
DISK ONE
Кусочек, который не вошел ни в один стиш, но вошел в подборку
…это я тебе – как котлета – котлете
от всей жи-ши моей во славу всего зверства…
if you live or die (feat Snavs & WiDE AWAKE & Alec Empire)
*под вступительные гитары, с эхом, довольным голосом*
Некоторые люди хотят видеть то, во что они верят
И некоторые люди хотят верить в разломанную любовь
Знаешь, это может стать секретом необходимости жить в прошлом,
когда ты знаешь, что вообще ничего не чувствуешь
И ты видишь себя разбитым стеклом, чтобы принять изменения в своей жизни
И все двери закрыты
1
Это не хрупкое, тебе нечего кутать и защищать
в пузырчатую пленку
Двигайся, найди место, где ты в мире с этим
Например, там, где ты сейчас
Ты даже не представляешь, что со мной происходит – это разрыв
между нами
Я знаю, что ты нигде на моей карте
Потому что ты действительно снаружи
Единственное для тебя – свернуть и бежать
Не надеясь и несмотря
Не приходи ко мне
Так легко прощаться
С тем, кому ты не нужен
Будь ты жив или мертв
Будь ты жив
или мертв
Не приходи ко мне
И ты видишь себя разбитым стеклом, чтобы принять изменения в своей жизни
И ты чувствуешь любовь, которую я не хочу угадывать
И весь твой страх
Весь твой страх
Сжат в одну молитву так далеко от бога
Так далеко от бога
…
Нет рая, нет ада – это худшее
2
Это так просто не обрушить, ты не сможешь
справиться с этим
Я говорю, пожалуйста, сейчас, не перебивай –
черт побери, услышь это:
Вот ты видишь, как на тебя обрушивается ложный лидер –
всем колоссом –
Это я трачу
Прими, что не знаешь вообще ничерта
И ты видишь себя разбитым стеклом, чтобы принять изменения в своей жизни
И ты чувствуешь любовь, которая нуждается в оправдании
которую нет смысла угадывать
и нет надобности прощать
И весь твой страх
сжат в одну молитву так далеко от бога
Так далеко от бога
Не приходи ко мне
Так легко прощаться
С тем, кому ты не нужен
Будь ты жив или мертв
Будь ты жив
или мертв
Так далеко от бога
Так далеко от бога
Так далеко от бога
Так далеко от бога
Так далеко…
…
Так легко прощаться
"Пиздатое название" (feat Денис Анерин)
состояние дополнение глагол метафора
лиминальность принятие олицетворение глагол
эллипс дополнение образ глагол ретардация
личность автора деталь акцентирующая прогон
центральный символ литота аллитерация
деепричастие цитата из местных или из вечности
эпитет мат эллипс и опять-таки ретардация
субстантивация связочка дополнение
две метафоры скрепленные метонимией
гипербола и отсылка к первому катрену (в скобочках)
параллелизм повтор сбивочка
пауза
ударение
панч и еще раз панч и эффектнейшая концовочка
Лучшему из Городов
на правом крыле города выныриваешь и смотришь на корпус на левое крыло
скоро подадут вечер субботы электрические огни рыжий бисквит
а если это море снаружи то облокотись перевешиваясь через борт
целиком его рассмотри
как в глубине дорожные развязки собираясь в кинотеатр оплетают фуникулер
если небо внутри то из глаз выныривают целые облака
город приветствует тебя на борту выруливает на взлетную
обнимает тебя до пояса и поднимает словно бокал
**
только выйди наружу – тут повсеместно вообще прибой
у меня здесь целых три сердца – и все – снаружи, мой свет, тогда
очень просто добраться. остаться на пляже словно прийти домой
собирать камни и раскидывать по городам
граффити – татуировками, расстояния – только срок
причалы/вокзалы – места для встреч и в кроссочах песок
Смс куда-то
Дата касания. Ветер танцует платьями на верёвках,
протянутых выходными из окон от встречи к встрече.
Посреди дворика, в котором всё началось, тагами и осколками
эта история лестнице и стене продолжает и продолжается косвенной речью
новых кафе, смс куда-то, музыкой вполоборота..
Я не думаю, что это выбор – так навсегда остаться.
Сердце сочится морской водой, стихами посреди города,
портами/вокзалами чтобы встречаться или прощаться.
Время камней. Небо солоно и отвесно.
Я просто хочу сказать, что это все – тоже я, что оставил и что осталось..
Лестница и стена тагами разворачивают контекст обретают вес.
Вот поэтому мне так важно все это тебе рассказывать.
У последней черты
Говорят, капиталов в гроб не возьмешь… а гуманность возьмешь? А любовь возьмешь?..
(Михаил Арцыбашев)
когда моих волос клинок коснется
когда повеет холодом в лицо
и заострится нос и кожа воском
в испарине тяжелой зажелтеет
когда дыхание отпущенное мне
сомнет и втянет в гулкую воронку
и время заземлится в тишину
и самоё мое во тьме распада
предстанет пред бесцветной пустотой
без голоса уже, без продолжений
остатками сенсорики, контекста
узрит эту последнюю черту...
...я всей душою обращусь к тебе
ко всем моментам, что мы разделили
и вместо страха гложущего сердце
захлебываться буду нашим сексом
и общей пищей. вместо сожалений
наш смех и слезы захлестнут меня
все города где если были порознь –
то в связи – как значение и знак
как шлейф ракеты и воронка в поле
как запах пороха и рана на груди
и прежде чем скользну и кану в вечность
не вой, не извинения, но имя
с последним вздохом задержу во рту
не труд, а плата – спуск в долину смерти
и ничего с собой не унесешь
но я цветы оставлю на причале
и песни о тебе на берегу
Брюзга (с Tr/st) (2 ver)
Отвратительное кипение
Отвратительная находка
Это не любовь
Пусть это зияет пятном
Пусть это пялится
Что-то держит
Дай нам зажечь
Ниже, ниже
Чувствуется мною все больше
Сбереженное зерно
Ты меня слышишь? Ты меня слышишь?
Темнота другим неизвестная
Вокруг которой нас швыряет
Все еще мой преследователь
Ложка скормлена вилке
Ты разбушевала нас всех
Неотбеленная, уцелевшая
Незасвеченная, без рубца
Он все еще мой призрак
Почему ты так одинока, мой свет?
Ложка кормится вилкой
Почему ты до сих пор так одинок?
Ты штурмовала нас всех, я видел
Неоправданная, выжившая.
Тогда ты взяла нас всех
Сбереженное зерно
Ты меня слышишь? Ты меня слышишь?
Темнота другим неизвестная
Вокруг которой нас ведет
Ты слышишь меня? Ты слышишь меня?
Ложка скормлена вилке
Ты слышишь меня? Ты слышишь меня?
Незасвеченная, без рубца…
Берроуз был прав
Световые годы молодости хлопая крыльями летят на ветру по улице вместе с клочками любого разорванного сегодня
Мертвое окружение приветствует слезы отсутствия в изломе ночи или бессилие в центре утра, пыль метаний на полуденной периферии
Мутные муки и ясная слабость. Уже бесполезно и никому, так что можно признаться: я видел будущее уже много назад, и не осталось ни обезболивающего вранья, ни сомнений, и мне до усрачки жутко признаться, что там
Каждое утро – хриплый и кислый зов, тлеет лицо, красивое и ненужное, тают льдинками на плите оставшиеся подходящие моменты. Улыбка прощания посреди поля в забытом фильме холодном металлическом танце в утерянной песне в дописанном бесполезно кому стихотворении. Я торчу на чувстве вины я стогорло хлебаю из зеркала омерзение раскаленное добела
Столько писем истлело в соплах узнаваний бесполезных и не нужных более истин сшивших жизнь в герметичный мешок ледяными дождями Столько слов сдохло прям на бумаге или вордовском листе какими б слезами ни умылись клавиши какой бы кровью ни был заправлен притер
Столько жертв было принесено не бессмысленной но бессвязной и обреченной войне объявленной самому себе предателем чисто из неспособности признать Столько пределов было преодолено чтобы вновь загнить в тупике в детерменированной истине ясной как рвота что пора убедиться – магии нет и ты никогда не хотел умереть если все же не сделал этого
Нет спасения Нет надежды Искупления нет Реальность агрессивна и чужда Вера бесполезна и недосягаема любым взращенным на крови и пепле цветам не_отразима любыми чувствами и шедеврами
Мой свет гильотина и костыль славься-плавься вывод – предательский обезбол усугубляющий болезнь Бил был прав: наркотическая природа слов пеленает безвестым аддиктом половодьем пустота держит в цепких и жестких образ токсичен и тяжел чем больше слов слов использовано тем больше больше слов требуется дальше
**
Полагаю летать по мертвой плоти неба туда-сюда
***
сценарий всего один, и ему похуй во что ты веришь
в глубине небес иль в вышине океанских толщей
просто кто-то кого-то любит меньше
просто кто-то кого-то любит больше
прав всегда тот, кто сильнее
после – можно сколько угодно судить и оправдываться
территорию займет победитель – и пизда гражданскому населению
остальное – концептуализации
утро начинается с запаха напалма
она говорит: все у меня болит вот тут и вот тут болит сенсорами вопит утром стонет и по ночам кричит и ничего в груди не стучит – это я сама им стучу – через "бесполезно" и "не хочу" в никуда эту глыбу блять волочу кишками выпущенными волочусь и из стука выходит чушь – и на красную мою слизь налипает пыль просто хочу вообще никуда не быть говорит милый мне жать это произносить – мне до смерти и насовсем надоело плыть дышать видеть и говорить монолог этот продолжать надоело блять
я сейчас отвечаю только потому что не могу ей не отвечать:
у меня есть дежурный адрес "пространство мертвых дорог"
у меня есть дежурный подкат "если б у меня было сердце..."
я не верю ни в силу и ни в ценность любых стихов
но верю – всему есть финал и место
я писал твои эти тексты назад уже сто веков
я до сих пор наизусть помню все эти тексты
и знаю – что если на дне волчьей ямы и есть любовь
то если не вытащить – значит нужно присоединиться –
знать бы лишь – что не бессилие и не боль –
а продуманное решение заставит сюда спуститься –
на самое дно затопленное тишиной
– тогда нужно только принять как яд а вовсе и не мириться
но если совсем не свет мой тебе ничего не жаль
то некуда торопиться и можно к морю
оно все такое же – пусть на берегу война
там рыбы – ко всему безразличные и водоросли вплетаются в волосы
теперь я говорю умер и можно совсем сюда
и главное – вода. много-много воды. очень много воды. везде.
она все растворяет – даже билеты и города
даже обрывки бортов флагов текстов и нефть
жара еще усилится и смешает нас с мыслями моря
а оно ведь не думает, да? там только соль и волны
и грудь вместо стука заполняется лишь прибоем
и обрываются проводами дороги любые здесь – даже мертвые
"направление, по которому восход" – помнишь же в тех стихах?!
солнце встает все там же все так же блещет и плещется на волнах
**
когда всё снова изменится, и настанет другое "потом"
пожалуйста, поговори со мной о войне
я удалил больше чем написал – писем постов стихов
здесь о тебе – каждый пробел
После КК
в темном и тесном баре так по-домашнему
густеет внутри кисель из любви и ужаса
когда настанет момент и решишь, что теперь – расскажешь,
поймешь – что все так же важно, но впредь ненужно
вечер такой, что – говорить, но слова мешают,
как океан во рту подступил вплотную
снаружи слова и буквы ни толики не выражают,
внутри – тишиной расцветают былые бомбежки и поцелуи
тексты стремятся ввысь и летят в пустое
небо – перевернутый котлован, купол под роспись
у самой земли замирают дела, разом пустеют столики,
в темном баре еще пару мгновений держится невесомость
Feat Денис Анерин)
Анерин:
и вырастают средь листвы действительно классные объятия,
так, одной рукой, а другой он на асфальт стряхивает
там этим асфальтом стянута вся-вся местность
земли поселившихся и мерцающих, ненависти и бедствий
и делятся карты, и полосуют герои территорию и друг друга
не война, так любовь
не встречи, так замыкания
мне хочется шапок, крашеной шевелюры, звуков
чтобы все, что пишется, писалось как заклинание
чтобы классные всегда нарывались на классных
чтобы шаттлы служили доставке сердец и писем
у нас здорово: все зеленеет, дредды сплетают патлы
за нашими движами следуют демоны или призраки
я залипаю сколько же в этих девочках магии
я жру ради них их мальчиков, их подружек
прикинь, они только взрослеют, лишь собирают знаки
лишь оставляют свои поцелуи на кромках кружек
у нас протекает эта нефть из ладошек у нас потери
просто война, такой наш локальный замес
за Земли Страха и Ненависти бои исключительно из-за веры
у нее больше трупов – это численный перевес
мясо оплакивает мясо
мясо целует мясо
мясо наконец-то блюет чем-то бурым
мясо либо раздевается, либо лезет в рясу
вот и вся, как мне кажется, литература
Ахмадиев:
вдоль мертвых дорог – черепа на шестах и кактусы
я одной рукой всё пишу стихи, а другой понятно –
ни значка "online", ни ремней безопасности,
копятся прочтенные, но неотвеченные и написанные неотправленные
и маршруты крошатся, и горят билеты, и истлевают карты,
и одна любовь – топит все остальное своими следствиями и аспектами
мне хочется танцевать бесконечно, закрыв глаза в позапрошлом марте,
когда не нужны были заклинания, призывания и вообще тексты
классные нарвались на классных – вон там граффити, вон там кратеры,
либо играют флоренсов, либо извергаются горячей рвотой –
они одним своим видом все письма сердца и шаттлы оправдывают –
и вот теперь вслед за ними поют цикады, кричат койоты
так знаки становятся символами, брелок вырастает в знамя
я поражаюсь просто – сколько в моих учениках веры
как бы их там ни намотало – хоть бы не расплескали,
лишь бы глотали стогорло не признавая стоп-слов и меры
пока они там бьются сердцами за солнце, море и землю,
я протекаю на землю нефтью, я становлюсь землёю,
маячу посадочной полосой, огнями Святого Эльма,
салютую всем сопричастным красивым жестом шакальим воем
и пластик плавится и воссоединяется с пластиком
и железо рвет мясо рвет мясо рвет мясо мясо
чесгря, я не знаю – литературная ли это теория
или практика?
но мифология – однозначно, чтобы нам было на что сослаться
**
и тают бессмертья дни, лицо превращая в хлам,
и вечность распахивается, тотальная и разреженная
сюжеты все так же странствуют по селениям и городам
актеры и роли меняются. слова остаются прежними
Заговор 1
летом в полнолуние выйти голым на ближайший водоем (берег озера, реки) расставить руки в стороны и трижды звать:
«комары комары
несите мне свои дары
все что выпили вы в селе уже
у друзей моих и соседушек
с мужиков стариков попили
на берег ко мне приносили
и дитяток их пили и женушек
напоите меня их кровушкой»
после чего стоять, закрыв глаза, не шевелиться, терпеть безропотно укусы, чувствовать, что это комары питают тебя, а не ты их.
укусы не чесать – иначе вся комариная сила пропадет.
Заговор 2
в последнюю ночь лета выйти в неподпоясанной рубахе на перекрестье дорог с крепкой веревкой, на одном конце завязанной узлом, на втором конце сделать петлю, и эту веревку заговорить:
«Лето-лето, солнце тебя грело, земля потела, небо тебя поливало – ты зрело в утробе, прело, этим всем прорастало. Тобою глаза горели, слюна кипела, кожа блистала – ты с этого купалось и загорало, кровью и соками наливалось, я тебя днями-огнями ел и пел, ночами-печатями собирал. Вот собрал целиком, затянул узлом, да петлей лихой завязал. И держу сейчас все тебя, в чем везло, чем нарезало. И несу Сатане Сатановичу!
Вот ты, злой бес, кланяюсь я тебе и поклоняюсь, окажи мне милость, оправдай доблесть – укажи, куда лето мое закатилось, где навсегда осталось, куда эти тяжесть и невесомость, во что сложилось, к чему снилось, о чем рассталось:
Ждет, ждет мое лето на перекрестке, ищет-зовет черти червивые бездны алмазные, баюкает мой вопрос, жжет его и жнет, стережет-бережет, вынашивает.
Кого первым встретит – тот и ответит»
После наступления рассвета задушить этой петлей первого путника, который выйдет на перекресток. Куда будут указывать его ноги – в той стороне тебя ждет любовь, куда голова – в той стороне золото. За один раз можно выбрать только одно направление.
Тупо фиксировать
…и тает город
не знаю, как именно выразить это – к тебе – поэтому вместо письма – стихами
я долго подбирал
я хочу сказать:
обнимая,
левой – от талии и выше по спине, чтобы хват лучше,
а правую согнуть в локте, чтобы, когда сходитесь – от шеи легла к щеке и затылку,
тогда коснется своим виском моей шеи или груди, в зависимости от роста
и обнять так,
как обнимают, когда хотят поделиться теплом, а не взять тепло,
когда защитить, а не искать защиты,
когда все равно – в лоб или в губы поцеловать,
как из тел сочится мерцающий свет,
как всеми просторами ветер шумит в кудрях
мы говорили когда-то,
что если близкие –
то не сепарировать в получаемом от – плохое от хорошего
и я вот сейчас узнал, как это, когда неотделимо,
оно просто валит – всё – целиком – и оно весит
и оно значит, и очень хочется верить, что означает,
обозначает кое-что или что-то
я хочу сказать –
ты Огромная
я понимаю, не смейся, понятно же: я – о содержании,
не так много априорного, чтоб перепутать
я заплатил за это городом и адресатом:
ты ебать какие – Красота и Ценность,
Композиция и Порядок,
это ясно, как шилом в плечо – и в отрыве, и вне контекста
просто тут рушатся города и под землю уходит город
просто тут пиздец какие огненные вихри
и вот, я стою посреди всего этого, курю посреди этого
и ассоциативно, и соразмерно – только твое Поле,
вот это все – что я лишь о тебе выдумал:
когда не силой тащить, а впускать, не цеплять, а звать по имени
когда год за два, а за уикенд отлетает по полтора года,
когда просто хочется благодарить тебя за то, что еще дышишь
когда одну руку поднимаешь в приветствии, другую – к сердцу ладонью
и тает город
об это напишу позже отдельное
знаешь, мне иногда кажется – стойкий такой образ –
что не будет вечеринки всех ночей, куда придут все свои, а будет повесть,
куда войдут все эти вихри, размах крыльев, грохот руин и рассвет на вокзале,
все эти потери, истекающие любовью, все уикенды, растянутые в бесконечность,
во многом, посвященные тебе, чисто в силу причинно-следственных,
детерменированно, и, как рассвет, совершенно правильно,
настолько, что можно не придумывать, а тупо фиксировать слово в слово
**
тела мерцают во тьме потери улыбаются и сочатся
в плече отдыхает шило
я прикладываю к своему сердцу ладонь
я желаю тебе победы
07.04.1928
бом шанкар Света
вот и собрался ответить
той что тобой согрета
единственной части планеты
(Анатолий Филатов, «Письма друзьям»)
Кэдди пахнет деревьями –
все что о тебе сказать
я помню тебя временем кристальных героев
охуенных толстовок и плохих кафе
красивой молчащей рядом
последней любовью полковника
внезапно спрашивающей во тьме
«а что дальше?»
Я тогда раз в год ориентировался
по твоим поздравительным пожеланиям в смс:
«пусть твои демоны боятся тебя» - и они охуели
«трать все. времени не осталось» - и капитально все просрал
«перевернись через себя. загляни себе в рот, а не в зеркало»
И вот теперь смотри:
я. забор.
и леденящая пустота молчания.
Здравствуй,
ты все еще Флоренсы,
мой путь до Зеленых Земель устлан желтыми лепестками
никому еще столько цитат не писал
как в поэме тебе – упуская столь многое
Слушай,
у нее кожа светится
А еще надо серьезно тащить, если что-то действительно дорого
Любовь надувает до взрывов билеты
Любовь опускает под землю здания
Любовь растит нас к небесам, кроваво вытягивая из земли
Любовь тут вообще – всё, единственно, не живит мертвых
Слушай,
я написал повесть про самое главное
и там самый крутой, ключевой момент – о том, как мы обторканные,
вернее, не мы – а как у нас тогда – у каждого хотя бы раз в жизни
каждый встретит свой лучший закат
there’s a bright blue sky, не вините фотографа
слова путаются как пальцы в руках, там на холме часовня,
и мне ни один сука забор не помешает искренне в это верить
Слушай…
У меня не снимается твое кольцо, дочерта раз погнуто
я и не думал снимать. когда тут все отлетало –
оторвалось все – паруса, друзья, маяки, единицы и категории исчисления,
осталось только твое кольцо, и Юлин брелок, и серьга Рыжего
Если это и правда забор, то ты знаешь, какие две цифры
я на нем захерачу серым дареным спреем.
**
Дальше – путь близок, окончен берег,
ледяная вода прорастает сквозь мой кроссовок,
вдоль забора шикарный ost – я скину в письме треки
Кэдди пахнет деревьями.
Кэдди звучит как Флоренсы.
Present regressive
я всех вас теряю
прямо сейчас
Маятник
выбираешь между отношениями и людьми
между правильно и хорошо
между ситуациями и форматами
предпринимаешь то решения, то шаги
прикосновение или стишок
то освобождение, то расплата
DISK TWO
Седышевой
...а потом клик (почти -клак) по случайной иконке
виртуальных друзей бывших друзей когдатошних расставаний
все мы были такие вот продиджи и филологи –
и чем глубже в отсутствие – тем интересней согласование
слов, предложений и предлежаний почти преддверий
под чужими текстАми не на тебя – вообще не нацеленных
разве в себя... бесконечных стихотворений
или скорее, эдакого единого и единственного стихотворения –
мы все пишем. слава богу не слышно тона
но это не искренний яд, это автоматическая защита
теперь – иконка или икона
когда-то: кому – картина, кому – картинка
(кому – Орбит, кому – орбита)
мне просто действительно нравится сопоставлять любуясь из-за экрана
как мутное время шлифует нас стекляшками и камнями
клик (никакой не "-клак") – а как там теперь Анна?
как будто не зная – Анна давно в Варшаве
**
не мне вам рассказывать как это обычно случается –
ххоп – и родился примерный эскиз и последняя строчка
спасибо за этот текст, - он теперь посвящается
всему, что находится перед вступительным многоточием