Знать десяток игр безо всяких там настольных и тем более компьютерных считалось в наши времена нормой для каждого мальца. Назову некоторые из них, для использования которых особого ума не надо: лапта, чижик (вроде лапты, но не с мячом, а с косо выструганной палочкой), «чухи» - разновидность городков, калим-бамба (прорыв через цепь взявшихся за руки противников), пятнашки, жмурки, прятки, захват флага, бабки, ножички, классики и так далее.
В других забавах проявление особого ума и сметливости было желательно: изготовление воздушных змеев, самоходных корабликов, самокатов, тележек на подшипниках, воздушных меленок, планеров, лука и стрел, ходуль, колеса-водилки и прочего.
Самой популярной игрой летом была игра в «попа-гоняло» или в «чухи». Это наподобие городков, но только без установки из чурок фигур. На линию боя ставилась лишь одна чурка – «поп». По очереди своей чухой (битой) надо было ее сбить. А при «попе-гоняло» следующая линия боя чертилась на земле там, где замрет сбитая чурка. В итоге, случалось, «попа» гоняли на расстояние протяженностью до километра.
Были и опасные, запретные игры. Рогатки из их числа. Еще – стрельба из так называемых бронзовых трубок, начиненных селитрой, соскабливаемой со спичечных головок. Обычно осенью, с началом учебного года, по всему поселку открывалась пальба. Более совершенное для пальбы устройство – так называемый «поджиг», который уже начинялся порохом и дробью. И из него, уходя за пределы поселка, стреляли уже на расстояние по каким-то предметам. Но, удивительно, не помню ни одного случая травмирования от пользования этими опасными «игрушками».
А когда созревали ягоды рябины и черемухи, все вооружались трубками, нарезанными из ягеля. Это своего рода духовая трубка, какими пользуются для охоты племена аборигенов. Сейчас на ягель похож распространяющийся смертельно опасный борщевик, и во время проведения скаутских лагерей я запрещал ребятам без меня делать такие трубки.
Ну, а уж если у ребятни заводился мяч, выдумкам и фантазиям не было предела. Поначалу на пустырях гоняли самодельный мяч, набитый сухой травой или тряпьем. Настоящий же мяч - большая редкость! С каким наслаждением лупили мы мячом в настоящую, белую сетку в дни поселкового взрослого футбола! На своем лесном стадионе и не мечтали о такой. Ловушкой для мяча служили там приставленные с обратной стороны ворот и переплетенные еловыми ветками жерди. В таких воротах-шалаше обе ребячьи команды еще и укрывались от внезапно хлынувшего ливня.
Футбольной формы, конечно, тоже никакой не было. На спину пришивали номера или рисовали их углем или мелом. Кеды были большой роскошью. Летом играли чаще всего в ботинках, иные – босиком. Зимой же – в валенках или ботах «прощай, молодость».
И зимой свой ряд игр. И с вой ряд - в воде, и в лесу. Впрочем, перечислять все, чем занимались и увлекались в дотелевизионно-компьютерную эпоху дети, никакого места не хватит, и современные их сверстники на фоне тех лет выглядели бы совершенными неумехами и зеленой скуки носителями.
ПИКАНТНЫЕ ЯСТВА ДЕТСТВА
При сегодняшнем изобилии сладостей в магазинах у современных детей наступает пресыщение, и они уже не знают, чего и хотят. Но, боже мой, вернуть бы их в наши времена!
Люди старшего поколения помнят многочасовые очереди за хлебом, когда очередь за двумя буханками ржаного хлеба иной раз приходилось занимать с вечера. О хлебе белом до поры и речи не было. Его можно было купить лишь "по блату" в «железке» - железнодорожном магазине, в котором продавался «городской» хлеб, отличавшийся от здешнего меньшим размером, гладкой коркой и сладковатым вкусом.
Сахарный песок считался невиданной роскошью, и высшим шиком для ребятни было выбежать на улицу с куском хлеба, посыпанным песком и возгласом предупредить глотающих слюнки огольцов: «Сорок один - ем один!» Ну, а если кто-то сумеет раньше прокричать «Сорок восемь – половину просим», делать нечего – приходилось поделиться роскошью с крикуном.
А пирожок с повидлом или пончик за три копейки из школьного буфета разве не чудо? И никогда не угадаешь, с какой стороны повидло вылезет! Особенно, если оно горячее.
Дома любимым блюдом были толстые макароны с мясным фаршем. А когда мать готовила, мы несли у печи вахту, терпеливо дожидаясь, когда та даст облизать ложку или мутовку, которой мешает варево. На десерт подавалось обычно подслащенное толокно.
А еще в котомке на печи хранилась одуряюще сладко пахнущая сушеная свекла, которую мы, дети, за зиму по ломтику перетаскивали всю.
Праздником было, когда мать из магазина приносила конфеты леденцы (ландрин или монпансье) или подушечки, обсыпанные сахаром, а еще лучше – шоколадной пудрой.
По одно время в магазине вдруг появилась сгущенка в трехлитровых банках. Вот уж где мы отвели, наконец, душеньку, поедая сгущенку столовыми ложками.
Но главное пиршество ожидало детей в Новый год. Наборы сладостей в бумажных пакетиках с места работы родителей мы поедали не в один-два дня, как сегодня, а растягивали на несколько дней. Ирис «Кис-кис», батончики, вафли, печенье, карамель «Гусиные лапки» и «Снежок», шоколадные конфеты «Белочка» и «Мишка на севере», мандарины или яблоки, орехи,- вот непритязательный набор в тех пакетиках..
Но мы и сами были не меньшими «мастерами» по части изготовления пищи, чем наши постоянно озабоченные этим матери. Когда из продуктов было совсем уж шаром покати, то брали сырую картошку, резали на тонкие ломтики и клали на раскаленную плиту. Пара минут и хрустяшки готовы!
А когда в доме водилось мясо, особенно замороженное, то его также резали на тонкие пластинки и жарили на подсолнечном масле на сковороде.
Любимым нашим занятием была варка «петушков». Разваривали сахарный песок до желеобразного состояния и разливали золотистую массу за отсутствием форм по столовым ложкам, в которую клали палочку-держалку. Или просто выливали кипящую массу в студеную воду, в которой она приобретала причудливые очертания.
Но это все домашние «блюда». То-то свободу пищевой фантазии давала внедомашняя обстановка. С весны начиналось наше «зеленое пиршество». Обычно по окончании школы в походах с классами мы отправлялись на луга и там лакомились щавелем и диким луком. Того и другого набирали домой, чтобы мать приготовила из них борщ.
Про ягоды и грибы и речь молчит. Это была наша обязанность - заготовка их на зиму.
А осенью, разумеется, печеная на костре картошка и речные моллюски. А пробовали ли вы корни лопуха? Или зеленые лепестки миниатюрной мокрицы? Это мы тоже с удовольствием поедали. И даже молодые сосновые шишки и песты полевого хвоща со вкусом орехов. Словом, веселое в смысле пропитания было время.
А жевали ли вы гудрон-вар вместо жвачки?