Луиза Бей
Переведено группой Life Style ПЕРЕВОДЫКНИГ
Переводчик Костина Светлана
Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
«КОРОЛЯ УОЛЛ-СТРИТ СТАВЯТ НА КОЛЕНИ» — ЭТО БУДЕТ ИМЕТЬ ЭФФЕКТ РАЗОРВАВШЕЙСЯ БОМБЫ.
Я полностью разделяю два своих мира.
На работе я — Король Уолл-Стрит. Самые известные крутые игроки Манхэттена приходят ко мне, чтобы заработать деньги. Они делают все, что я говорю, поскольку я всегда прав. Я проницательный и практичный. Требовательный. И некоторые говорят, безжалостный.
Дома я отец-одиночка, пытающийся удержать свою четырнадцатилетнюю дочь в детстве как можно дольше, насколько это возможно. Если она следует моим советам, значит где-то в аду пошел снег. Все, что я говорю ей кажется не правильным.
С появление Харпер Джейн в моей фирме, в качестве младшего сотрудника, барьеры между моими мирами начинают стираться. Она единственная женщина, которая приводит меня в полную ярость, и с которой мне когда-либо приходилось иметь дело.
Мне не нравится, как она склоняется над ксероксом — у меня начинают течь слюни от одного только ее вида.
Я ненавижу насколько она энергично выполняет свою работу на "отлично" — мой член дергаться от этого.
И терпеть не могу, когда она поднимает свои волосы, обнажая длинную шею. Мне хочется раздеть ее, перегнуть над столом и исследовать языком все ее тело.
Если два моих мира столкнутся, Харпер Джейн придется узнать, что я не только господствую в зале заседания совета директоров. Я также руковожу и в спальне.
|
|
Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения,
предназначена для 18+
Глава первая
Харпер
Целых. Десять. Минут. Кажется не очень долго, но когда я сидела напротив Макса Кинга, так называемого Короля Уолл-стрит, пока он молча читал первый набросок отчета, который я подготовила по текстильной промышленности Бангладеш, были похожи на всю жизнь.
Борясь с желанием четырнадцатилетнего подростка спросить его, что он думает о моем докладе, я осмотрелась, пытаясь найти на чем бы сосредоточить взгляд.
Офис Макса ему идеально подходил — кондиционер был установлен на среднюю температуру холода, скорее мороза, стены, потолки и полы были ослепительно белыми, добавляя арктическую атмосферу. Его стол был стеклянным с хромом, и Нью-Йоркское солнце истекало кровью сквозь непрозрачные жалюзи, пытаясь безуспешно оттаять лед в этой комнате. Я ненавидела это. Каждый раз, когда я входила в его кабинет, у меня возникало желание показать свой бюстгальтер или разрисовать граффити стены ярко-красной помадой. Это было место, где радость умирала.
Макс вздохнул, отчего я перевела свое внимание на его длинный указательный палец, который опустился на страницу моего отчета. Он покачал головой. У меня скрутило живот. Я знала, что впечатлить его будет невозможно, но это не означало, что я в тайне не надеялась, что поражу его наповал. Я столько трудилась над этим отчетом, моим первым исследованием для Макса Кинга. Я мало спала, работала вдвое больше, не пренебрегая другими своими обязанностями в офисе. Я изучила все, что было написано о промышленности за последнее десятилетие. Я корпела над статистическими данными, пытаясь отыскать примеры и сделать соответствующие выводы. Я изучила архивы King & Associates, пытаясь найти любое историческое исследование, которое мы готовили, чтобы объяснить любые несоответствия. Я все продумала, не так ли? И когда рано этим утром я распечатала свой первый отчет, раньше всех придя на работу, я была счастлива… даже горда. Я проделала хорошую работу.
|
|
— Вы говорили с Марвином о последних данных? — спросил он.
Я кивнула, хотя он даже не поднял на меня глаза, поэтому я сказала:
— Да. Все графики основаны на последних цифрах. — Они что не неправильные? Он ожидал чего-то другого?
Мне всего лишь хотелось, чтобы он сказал: «Хорошая работа».
Я старалась изо всех сил, работая на Макса Кинга с тех пор, как поступила в бизнес-школу. Он был силой, стоящей за троном, многих историй успеха Уолл-стрит за последние несколько лет. King & Associates предоставляли инвестиционным банкам крайне необходимые исследования, которые помогали банкам принимать правильные инвестиционные решения. Мне нравилась сама идея того, что множество эффектных костюмов от инвестиционных банков кричали насколько они богаты, а человек, который все это сделал, был счастлив спокойно заниматься своим бизнесом, просто удивляясь тому, что он совершил. Знающий, решительный, успешный в высшей степени — он был всем тем, кем я хотела стать. Когда я получила в последнем семестре предложение стать младшим сотрудником King & Associates, я была в восторге и ощущала странное чувство, что вселенная просто расположилась, как надо, как будто это был просто следующий шаг в моей судьбе.
|
|
Судьба может поцеловать меня в задницу. Мои первые шесть недель в новой должности были совсем другими, чем я ожидала. Я предполагала, что меня будут окружать амбициозные, умные, хорошо одетые двадцати и тридцатилетние с хвостиком люди, и насчет этого я оказалась права. И клиенты, для которых мы производили исследования (почти для каждого инвестиционного банка на Манхэттене) были феноменальными и оправдали все мои ожидания. Макс Кинг, однако, оказался огромным разочарованием. Фактически, несмотря на то, что все на Уолл-Стрит были помешаны на нем и безумного его уважали, смотрели на него, будто он висел на постере на стене в спальне подростка, он был таким…
Бесчувственным.
Резким.
Бескомпромиссным.
Полной задницей.
В реальной жизни он оказался таким же красивым, как и на фотографии на обложке Forbes или на любом другом рекламном снимке в интернете, когда я изучала все, связанное с ним во время моего MBA в Беркли. Однажды утром, я приехала очень рано, и увидела его в экипировке для бега, потного, задыхающегося, одетого в лайкру. Его бедра были настолько крепкими, что выглядели так, будто они были сделаны из мрамора. Широкие плечи, решительный римский нос, темно-коричневые с блеском волосы, почти черные (настоящее расточительство для мужчины) и круглогодичный загар, который кричал, что я отдыхаю четыре раза в год. В кабинете он надел обычный костюм. Костюм сшитый на заказ, который отлично облегал его плечи, такие костюмы я могу узнать, благодаря нескольким встречам, которые у меня состоялись с моим отцом. Его лицо и тело оправдали все мои ожидания. Работа с ним, не совсем.
Я не ожидала, что он такой тиран.
Каждое утро, когда он скользил по пространству открытой планировки с нашими рабочими столами в свой кабинет, он ни разу не сказал нам «доброе утро». Он регулярно кричал в свой телефон так громко, что его можно было услышать у лифтов. А в прошлый вторник? Когда я прошла мимо него в офис и улыбнулась, вены у него на шеи вздулись и у меня было такое чувство, будто он собирался меня задушить.
Я разгладила ткань на юбке от Zara. Возможно, я раздражала его, потому что не выглядела такой глянцевой, как другие женщины в офисе. Я не одевалась в стандарты от Прада. Может я выгляжу, будто меня это совсем не беспокоит? Я просто не могла позволить себе таких нарядов в данный момент.
Как самый младший член команды, я была в самом низу иерархии. Это означало, что я занималась заказами мистера Кинга на сэндвичи, знала, как вытащить замявшийся лист из ксерокса, и каждая курьерская компания была у меня на быстром наборе. Но этого следовало ожидать, и я была просто счастлива, потому что я работала с парнем, на которого годами смотрела с восхищением в глазах.
И вот он отрицательно качал головой и держал ручку с красными чернилами, которой я раньше не видела. С каждым кругом, перечеркиванием и огромным вопросительным знаком, который он делал на моем отчета, мне казалось я становилась меньше, сжимаясь.
— Где твои ссылки? — спросил он, не поднимая глаз.
Ссылки на литературу? Я просматривала другие доклады, которые готовила наша фирма и ни разу не нашла ссылок на источники.
— Я оставила список у себя на столе…
— Ты говорила с Донни?
— Я жду от него ответа. — Он поднял на меня глаза, и я постаралась не вздрогнуть. Я два раза звонила другу Макса во Всемирную торговую организацию, но так и не смогла заставить парня мне перезвонить.
Он покачал головой, схватил телефон и набрал номер.
— Привет, крутой, — произнес он. — Мне необходимо понять позицию по Всему, что происходит, Кроме Оружия. Слышал ваши ребята давят на ЕС? — Макс не включил громкую связь, поэтому я только видела, как он делал заметки на бумаге. — Это, действительно, существенно важно для исследования, которое я делаю по Бангладеш. — Макс усмехнулся, мимолетно встретившись со мной глазами и отвернулся, как будто один взгляд на меня вызывал у него раздражение. Причем очень сильное.
Макс повесил трубку.
— Я звонила ему два…
— Важен результат, а не усилия, который будет оценен, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
Значит, он не собирался хвалить меня за мои попытки? Что еще я могла сделать с этим парнем, кроме как заявиться к нему в офис? Я не Макс Кинг. Зачем какому-то парню из ВТО перезванивать мне, совершенно не известному исследователю?
Боже, неужели он не может дать девушке шанс?
Прежде чем я собралась ответить завибрировал его сотовый на столе.
— Аманда? — гавкнул он в телефон. Господи. Наша компания была небольшой, поэтому я знала, что Аманда не работала в King & Associates. И у меня разлилось странное чувство удовлетворения, что он не только был резким со мной. Я не видела, чтобы он часто общался с другими сотрудниками, но его отношение ко мне я ощущала немного личностным. Но сейчас все было похоже на то, как будто Аманда получила то же самое, что и я, резкое и бесцеремонное обращение.
— Мы не будем обсуждать это снова. Я сказал «нет». — Подруга? На странице Шесть в журнале сплетен и слухов никогда не было никаких заметок о том, с кем Макс встречался. Но он явно должен был с кем-то встречаться. Мужчина устроен так, мудак он или нет, он не может без этого обойтись. И сейчас его слова звучали так, как будто Аманда имела честь видеться с ним в нерабочее время.
Отсоединившись, он бросил телефон на стол, наблюдая, как тот заскользил по стеклу и остановился у его ноутбука. Продолжая читать, он потер длинными загорелыми пальцами лоб, словно Аманда вызывала у него головную боль. Мой отчет, видно, не очень помогал его головной боли.
— Опечатки неприемлемы, мисс Джейн. Нет оправданий тому, когда делается что-то спустя рукава, когда дело требует только усилий. — Он закрыл мой отчет, и откинулся на спинку кресла, уставившись на меня. — Внимание к деталям не требует изобретательности, креативности или нестандартного мышления. Если вы не можете справиться с основами, почему я должен доверять вам что-то более сложное?
Опечатки? Я прочитала этот отчет тысячу раз.
Он сцепил руки перед собой.
— Переделайте отчет в соответствии с моими заметками и не приносите его мне, пока не будут исправлены все опечатки. Я буду штрафовать вас за каждую ошибку, которую обнаружу.
Штрафовать меня? Я хотела уволиться, если бы могла штрафовать его каждый раз, когда он был настоящим мудаком, я могла бы выйти на пенсию уже через три месяца, скопив изрядное состояние. Настоящая задница.
Медленно я потянулась за своим докладом, задаваясь вопросом, может он скажет мне какие-нибудь слова поощрения или благодарности.
Но нет. Я взяла стопку бумаг и направилась к двери.
— О, мисс Джейн?
Вот оно. Он все же решил сохранить кусочек моего достоинства. Я повернулась к нему, затаив дыхание.
— Копченая говядина с булочкой из ржи, без соленых огурцов.
Я застыла, почувствовав, как мне дали под дых.
Что. За. Мудак.
— На ланч, — добавил он, всем своим взглядом выражая, почему я до сих пор здесь.
Я кивнула и открыла дверь. Если я не выйду из его кабинета в данную минуту, то, наверное, наброшусь на него и вырву ему все волосы.
Как только я закрыла дверь, Донна, помощник Макса, спросила:
— Как все прошло?
Я закатила глаза.
— Не знаю, как вы умудряетесь работать на него. Он такой… — Я начала пролистывать отчет, ища опечатки, на которые он ссылался.
Донна отъехала на стуле от стола и встала.
— Не так страшен черт, как его малюют. Ты идешь в закусочную?
— Да. Сегодня копченая говядина.
Донна натянула куртку.
— Я пойду с тобой. Мне нужен перерыв. — Она схватила сумочку, и мы отправились в центр Нью-Йорка. Конечно же Макс не признавал сэндвичи, которые продавались рядом с офисом. Мы должны были пройти пять кварталов на северо-восток до кафе «Джоуи». По крайней мере, было солнечно и еще рано для дождей, поэтому можно было пройтись пешком в закусочную со странным чувством, будто идешь в полдень по улицам Калькутты.
— Привет, Донна. Привет, Харпер, — произнес Джоуи, владелец закусочной, как только мы вошли через стеклянную дверь. Закусочная была полной противоположностью тем местам, где я могла предположить Макс может заказывать свой ланч. Очевидно, что эта закусочная была семейным бизнесом, и она давно не реконструировалась еще со времен «Битлз». Здесь ничего не было от эффектной, современной, безжалостной персоны Макса Кинга.
— Как босс? — спросил Джоуи.
— Ох, ты же знаешь, — ответила Донна. — Работает слишком много, как обычно. Какой у него был заказ, Харпер?
— Копченая говядина с ржаной булочкой. И много-много соленых огурцов. — Это не было связано с моей пассивно-агрессивной местью.
Джоуи приподнял брови.
— Много маринованных огурцов? — Господи, конечно же Джоуи знал все предпочтения Макса.
— Ну, хорошо, хорошо. — Подмигнула я. — Без маринадов.
Донна толкнула меня в бок.
— А я возьму индейку с салатом и ароматной булочкой, — сказала она, потом повернулась ко мне. — Давай поедим и поговорим.
— Тогда два, — сказала я Джоуи.
В закусочной имелось несколько столиков, за которыми можно было посидеть. Большинство покупателей забирали свои заказы с собой, но сегодня я была благодарна за несколько минут, проведенных вне офиса. Я последовала за Донной к одному из столиков, находившихся у задней стенки.
— Хм, много маринованных огурцов? — спросила она ухмыляясь.
— Да. — Вздохнула я. — Понимаю, звучит по-детски. Прости. Мне бы хотелось, чтобы он не был таким…
— Расскажи мне, что случилось.
Я рассказала все — его раздражение тем, что я не дозвонилась его знакомому в ВТО, лекцию о опечатках, отсутствия признательности за мою усердную работу.
— Скажи Максу «Янки» заслужили все, что получили в эти выходные, — сказал Джоуи, ставя наш заказ перед нами и две банки содовой на стол, хотя мы их не заказывали. Джоуи разговаривает с Максом о бейсболе? Они оказывается знакомы?
— Я передам ему, — улыбнулась Донна, — но он может перенести свой бизнес в другое место, если я это сделаю. Ты же знаешь, насколько он становится легко воспламеняемым, когда «Метс» выигрывает.
— В этом сезоне ему придется с этим свыкнуться. И я особо не переживаю, если он переедет. Он приходит сюда уже больше десяти лет.
Больше десяти лет?
— Знаешь, что он мне скажет на это? — спросила Донна, снимая восковую бумагу с сэндвича.
— Да, знаю, никогда не воспринимай клиентов как должное. — Джоуи вернулся за стойку. — Знаешь, что всегда его останавливает? — спросил он через плечо.
Донна засмеялась.
— Когда ты говоришь ему, что он вернется назад, после того, как его бизнес длится уже три поколения и все еще продвигается вперед?
Джоуи выставил палец на Донну.
— Точно.
— Так Макс уже давно приходит сюда, да? — спросила я, когда Джоуи повернулся к прилавку и стал обслуживать клиентов, появившихся с тех пор, как мы пришли.
— С тех пор, как я работаю на него. А это уже почти семь лет.
— Привычка. Я поняла. — В Максе не было ничего спонтанного из той информации, которую я нарыла о нем.
Донна наклонилась ко мне.
— Скорее всего, огромное чувство лояльности. Когда застраивался этот район, закусочные, похожие на эту, открывались на каждом углу, дела у Джоуи немного пошли вверх. Макс больше никуда не ходил. Он даже привел сюда своих клиентов.
Описание Донны было полной противоположностью с холодным эгоцентристом, с которым я столкнулась в офисе. Я откусила сэндвич.
— Он может быть резким и требовательным, занозой в заднице, но это именно та часть, которая сделала его успешным.
Я тоже хотела быть стать успешной, но все же достойным человеком. Неужели я наивно предполагала, что такое возможно на Уолл-Стрит?
Донна сжала двумя пальцами хлеб на своем сэндвиче с индейкой.
— Он не так плох, как ты думаешь. Если бы он сказал, что твой отчет был хорошим, чему бы ты еще научилась? — Она откусила сэндвич. — Тебе не стоило ожидать, что в первый же раз ты сделаешь все на отлично. И все, что связано с опечатками… он, что ошибался? — Она откусила еще кусочек и стала ждать моего ответа.
— Нет. — Я прикусила внутреннюю часть губы. — Но ты должна согласиться, как он общается — это полный отстой. — Я вытащила кусок индейки из хлеба и отправила его в рот. — Я столько сидела над этим отчетом… я ожидала хоть какой-то похвалы.
— Иногда такое тоже случается. Пока ты не проявишь себя. Но как только у тебя получится, он поддержит и похвалит. Он предоставил мне эту работу, зная, что я мать-одиночка, я хорошо с ней справлялась, за все время ни разу не пропустила ни одной игры, важного события или родительское собрание. — Она открыла банку содовой. — Но, когда моя дочь заболела ветрянкой сразу после того, как я начала здесь работать, я все равно пришла в офис. И я никогда не видела его таким рассерженным. Он вышел из кабинета и отправил меня домой. Хотя моя мама присматривала за дочкой, но он настоял, чтобы я была вместе с ней, пока ее не выпишут в школу.
Я сглотнула. Это совсем не было похоже на Макса, которого я узнала.
— Он, действительно, хороший парень. Он просто очень сконцентрирован и целеустремленный. И он чувствует ответственность за своих сотрудников, причем на полном серьезе, особенно, если у них есть потенциал.
— Пока я не видела особой ответственности с его стороны, чтобы просто быть снисходительным мудаком, причем на полном серьезе.
Донна усмехнулась.
— Ты здесь, чтобы учиться, чтобы стать лучшей. И он научит тебя, но говорить тебе — отличная работа, тебе это особо не поможет.
Я схватила салфетку из старомодного дозатора у края стола и вытерла уголок рта. Как это помогло мне, кроме того, что полностью разрушило мою уверенность?
— Если бы ты заранее знала, чем закончится твоя сегодняшняя встреча, что бы ты сделала по-другому? — спросила Донна.
Я пожала плечами. Я проделала хорошую работу, но он отказался это признавать.
— Ну, давай. Только не говори мне, что проделала бы все тоже самое.
— Хорошо, нет. Я бы распечатала источники и принесла их на встречу.
Донна кивнула.
— Хорошо. Что еще? — Она откусила еще один маленький кусочек сэндвича.
— Я бы, наверное, попробовала еще раз связаться с знакомым Макса в ВТО… может по электронной почте. Я постаралась бы дожать его. И я могла отправить своей отчет на корректуру. — Я не могла этого сделать, потому что очень поздно закончила свой доклад, и у нас не работали курьеры в ночные часы, поэтому я просто не успела. Мне необходимо было подготовить исследования к определенному сроку.
Я подняла глаза на свой сэндвич, вытаскивая лист салата.
— Я не говорю, что ничего не узнала нового. Просто мне казалось, что все будет намного лучше. Я давно хотела с ним работать. И не представляла, что слишком часто буду воображать, как хлещу его по лицу.
Донна засмеялась.
— Харпер, это и означает иметь босса.
Хорошо, я согласна, что Макс по-доброму относился к Донне и Джоуи по ряду причин. Но ко мне он относился совсем иначе. Что только ухудшало всю ситуацию. Что я не так для него сделала? Почему именно меня он выделил для своего «особого отношения»? Да, мой отчет можно было бы улучшить, но, несмотря на то, что сказала Донна, я не заслужила такой реакции, которую получила. Он, словно бросал мне кость.
Теперь, когда мои ожидания от работы с Максом были разрушены, я предпочла сосредоточиться на полученном опыте, чтобы двигаться дальше. Да. Я готова еще раз пройтись по своему отчету, чтобы сделать его идеальным. Я готова научиться всему, что смогу работая в King & Associates, сделать тонну контактов, а затем через два года создать свой собственный бизнес или же отправиться работать непосредственно в банк.
* * *
Как я говорила своей лучшей подруге Грейс, помогающей мне переезжать в мою новую квартиру, я понятия не имела. Выросшая на Парк Авеню, она не привыкла выполнять такую работу.
— Ты что упаковала сюда труп? — спросила она, пот поблескивал у нее на лбу при свете лампочек дневного света в лифте.
— Да, своего последнего бойфренда. — Я посмотрела на старый сосновый сундук у наших ног, эта последняя вещь, которая была в грузовике. — Есть еще одно местечко. — Засмеялась я.
— Лучше бы в холодильнике было вино. — Ответила Грейс, обмахивая лицо руками. — Я не привыкла заниматься таким физическим трудом.
— Вот видишь, ты должна мне быть благодарна. Я расширяю твои горизонты, — ответила я с ухмылкой. — Показываю тебе, как живут обычные девушки.
Почти три месяца назад я жила у Грейс с тех пор, как приехал в Нью-Йорк из Беркли. Она оказалась очень отзывчивой, когда моя мать отправила все мои вещи в ее квартиру в Бруклине, но теперь, когда я заставила ее помогать мне переезжать в новую арендованную квартиру, ее терпение иссякло.
— И я слишком бедна для холодильника. И вина. — Аренда моей студии была ужасно большой. Но она была на Манхэттене, и это было главным. Я не житель Нью-Йорка, который родился в Бруклине. И мне хотелось использовать по максимуму весь опыт, живя здесь, поэтому я пожертвовала Бруклиным ради расположения — маленьким викторианским зданием на углу Ривингтон и Клинтона в Нижнем Манхэттене. Здания по обе стороны были покрыты граффити, но этот дом был недавно отремонтирован, и я была уверена, что здесь снимают жилье молодые специалисты, поскольку он был очень близко к Уолл-стрит. Что за специалисты? Наемные убийцы, что ли?
— Здесь… уютно, — сказала Грейс. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я сняла квартиру напротив твоей?
Моя квартира в Беркли была, по крайней мере, в два раза больше моего нового жилья. Квартира Грейс в Бруклине казалась дворцом, но я была совсем не против такой маленькой квартирки.
— Уверена. Это все часть опыта, который я хочу получить в Нью-Йорке, помнишь?
— Как и тараканы, но ты особо их не ищи. Главное их избегать. — Грейс относилась к тем людям, которые предпочитали жизнь других делать немного лучше, и это было одной из причин, почему я ее любила.
— Да, но я хочу быть в центре событий. Кроме того, на цокольном этаже имеется тренажерный зал, поэтому я экономлю деньги. И на поездках на работу. Отсюда я смогу ходить пешком. Черт, я практически вижу офис из окна спальни.
— Я думала, ты ненавидишь свою работу. Не лучше ли быть подальше? — Спросила она, когда двери лифта открылись на моем этаже.
Я приподняла деревянный сундук.
— Я не ненавижу свою работу. Я ненавижу своего босса.
— Сексуальный? — спросила Грейс.
— Можешь поднять со своей стороны? — поинтересовалась я. Я не хотела бы, чтобы мне напоминали о баллах моего босса по счетчику сексуальности. Я высунула ногу, пытаясь остановить закрывающиеся двери лифта. — Дерьмо. Ты поняла? — Мы пошли медленно вперед, повернув налево к двери моей квартиры.
— Нам необходим мужчина, чтобы таскать такое дерьмо, — сказала Грейс, пока я боролась со своими ключами.
— Нам необходимы мужчины для секса, чтобы переплетать с ними ноги, — ответила я. — А вещи мы и сами перенесем.
— В будущем ты будешь носить свою мебель сама. А я найду вместо себя мужчину.
Я открыла дверь, и мы вползли в студию.
— Давай поставим здесь, пока я не решу, следует ли сундук ставить в изножие кровати.
— Где вино, которое ты мне обещала? — Грейс оттолкнула меня и развалилась на моем небольшом двухместном диване.
Несмотря на мои протесты, единственное, что было в моем холодильнике — две бутылки вина и кусок сыра пармезан.
— Что ты говорила о своем горячем боссе? Мне показалось, что ты изменила свое вероисповедание на Веру в Кинга, пока была в Беркли. Что изменилось?
Я вручила Грейс бокал вина, сел на диван и скинула кроссовки. Я не хотела задумываться о Максе или о том, как он заставил меня себя чувствовать настолько ущербной, не в своей тарелке и неуютно.
— Мне кажется стоит обновить свой рабочий гардероб. — Чем больше я думала о том, что я надела для встречи с Максом, тем больше уверялась, что я напоминала нарыв на большом пальце, по сравнению со всеми «Макс Мара» и Прада», кто работал на Уолл-стрит.
— Ты прекрасно выглядишь. Ты всегда супер-эффектная. Ты пытаешься произвести впечатление на своего сексуального босса?
Я закатила глаза.
— Это невозможно. Он самый высокомерный мужчина на свете. Для него нет понятия хорошо.
Моя вчерашняя беседа с Донной во время ланча временно притушила мою ярость к Максу, но сегодня она опять разгорелась новым пламенем. Возможно он самый лучший в своем деле и выглядит настолько сексуально, что можно получить ожог, пока стоишь рядом с ним, но это все равно не оправдывало его как засранца. Но я не позволю ему себя победить. Я ненавидела его. Решив показать ему, что он ошибается, я взяла домой на выходные свой отчет по Бангладеш. Он сделал много комментариев, чем показал, что знает гораздо больше о текстильной промышленности в Бангладеш, нежели я, несмотря на то, что перерыла много материала и различных исследований. Весь этот проект был своего рода тестом? Так ли это или нет, я собиралась потратить выходные, чтобы сделать свой доклад лучшей вещью, которую он когда-либо видел.
— Нет понятия хорошо? — переспросила Грейс. — Звучит знакомо.
— Возможно, я немного перфекционист, но ничего личного к этому парню. Поверь мне. Я со всем усердием и сердцем подошла к работе, которую он мне поручил, а он разбил ее в пух и прах. Он даже не сказал ни слова.
— И почему тебя это так беспокоит? Не обращай на это внимания.
Почему я так беспокоюсь об этом? Я хотела очень хорошо сделать свою работу. Мне хотелось, чтобы Макс увидел, насколько хорошо я справляюсь со своей работой.
— Но я очень много работала над этим докладом, и работа была хорошей. Он мудак.
— И? Если он полный придурок, то почему его мнение для тебя так важно? — Грейс жила в США с пяти лет, но все еще сохранила некоторые ключевые английские словечки своей семьи. И то, как она произнесла «придурок» было одним из моих самых любимых. Тем более, что это слово идеально подходило Максу Кингу.
— Я не говорю, что его мнение важно. Просто я злюсь. — За исключением того, что, на самом деле, его мнение было для меня важным, как бы сильно я этого не отрицала.
— А чего ты ожидала? Богатый мужчина и прекрасно выглядевший должен иметь недостатки. — Она пожала плечами и выпила вина. — Ты не должна позволять его словам, так влиять на себя. Твои ожидания от мужчин слишком высоки. Ты проведешь всю свою жизнь в разочаровании.
Зазвонил мой сотовый.
— Говоря о разочарованиях. — Я показала экран Грейс. Это был адвокат моего отца.
— Харпер слушает, — ответила я.
— Мисс Джейн. Это Кеннет Брей. — Почему он звонил мне в выходные?
— Да, мистер Брей. Чем я могу помочь? — Я закатила глаза.
Очевидно, мой отец создал для меня какой-то трастовый фонд. Письма, которые я получала были засунуты, как раз в этот сундук, который мы только что приволокли из грузовика. Я не ответила ни на одно из них. Мне не нужны от него деньги. Я взяла от него деньги на оплату института, когда только поступила. Я решила, что он очень много мне задолжал, но через год устроилась на работу и перестала обналичивать его чеки. Я не хотела брать деньги от незнакомого человека, даже если он генетически являлся моим отцом.
— Я хотел бы пригласить вас в офисе, чтобы поговорить о всех деталях финансов, которые ваш отец отложил для вас.
— Я ценю ваше упорство, но я не заинтересована в деньгах от отца. — Я ничего не хотела иметь от мужчины, который появился на дни рождения и школьные мероприятия или для чего-нибудь в таком же роде. Грейс ошибалась, мои ожидания от мужчин были слишком низкими, почти на дне океана. И это все благодаря моему детству, отсутствию отца. Я ничего не ожидала от мужчин, кроме разочарования.
Мистер Брэй пытался убедить меня встретиться с ним, но я сопротивлялась. В конце концов, я сказала ему, что занята и перезвоню.
Я повесила трубку и сделала глубокий вдох.
— Ты в порядке? — спросила Грейс.
Я потерла большим пальцем край моего бокала.
— Да, — ответила я. Мне было намного проще притворяться, что у меня не было отца. Когда я слышала его или его адвоката, чувствовала себя, как Сизиф, который наблюдал за валуном, скатывающимся вниз по склону. И это вернуло меня к точке отсчета, вместе со всеми мыслями, насколько было бы лучше, если бы у меня был другой отец, другая жизнь, другая семья, все, что я обычно умудрялась похоронить, вылезло на поверхность.
Мой отец бросил мою мама, когда она забеременела, отказавшись поступать правильно и жениться на ней. Он бросил нас двоих. Он присылал нам деньги, так что в финансовом плане заботился о нас. Но я хотела настоящего отца. В конце концов, все не реализованные обещания выстроились в гору, за которой я уже ничего не видела. Вечеринки по случаю дня рождения, когда я смотрела на дверь с надеждой, что он придет, отдаст свою дань. Слишком много Рождества, когда единственное, о чем я просила Санта-Клауса, чтобы пришел мой папа. Его отсутствие в моей жизни для меня было настоящей проблемой, потому что казалось, что всегда для него существовал кто-то другой, к кому он предпочитал пойти или встретиться. И это укрепило во мне чувство, что я не настолько для него важна, чтобы тратить на меня свое время.
— Хочешь поговорить об этом? — спросила Грейс.
Я улыбнулась.
— Абсолютно нет. Я хочу выпить в своей новой квартире со своей лучшей подругой. Может посплетничать и съесть мороженое.
— Это твоя специализация, — ответила Грейс. — Мы можем разговаривать о мальчиках?
— Мы можем говорить о мальчиках, но я предупреждаю, если ты опять попытаешься познакомить меня, я надеру тебе задницу и отправлю обратно в Бруклин.
— Но ты еще не слышала, с кем.
Я засмеялась, мою лучшую подругу было очень легко считать.
— Мне не интересно встречаться. Я полностью настроена на свою карьеру. Здесь я точно не смогу разочароваться. — Слова Макса Кинга, «Важен результат, а не усилия, который будет оценен», зазвучали у меня в голове. Мне нужно лучше работать и у меня не было времени для знакомства или свиданий.
— Ты такая циничная. Не каждый мужчина похож на твоего отца.
— Я не говорю, что они похожи. Не играй со мной в психиатра-любителя. Я просто хочу быть здесь, в Нью-Йорке. Знакомства — не мой приоритет. Вот и все. — Я глотнула вина и засунула под себя ноги.
Я все равно обыграю Макса Кинга, даже если это меня убьет. Я внимательно следила за его карьерой, как будто знала его уже давно. И представляла себя его протеже. Как я начала на него работать, и он сказал мне, что никогда не встречал такого талантливого сотрудника. Я представляла, как буквально через несколько дней мы уже заканчиваем мысль друг за другом, а после очередной встречи хлопаем пятью. И я представляла даже секс с ним один раз. Или два. Или секс мне приснился.
Все это было до того, как я воочию познакомилась с ним. Я была полной идиоткой.
— Секс, — ляпнула я. — Вот для чего хороши мужчины. Может, мне завести любовника.
— И это все? — спросила Грейс.
Я опять провела по краю своего бокала пальцем.
— А зачем еще они нужны?
— Дружба?
— У меня есть ты, — ответила я.
— Эмоциональная поддержка?
— Опять же, это твоя работа. Ты и мороженое, вино и еще какие-нибудь покупки.
— И это работа, которую трое вещей и я воспринимают очень серьезно. А когда ты захочешь детей? — поинтересовалась Грейс.
Дети были последним у меня на уме. Моя мама сменила работу в области финансов, став учителем, чтобы проводить со мной больше времени. Я была уверена, что такую жертву принести не смогу.
— Если я когда-нибудь задумаюсь над этим, пойду в банк спермы. Это же сработало с моей матерью.
— Твоя мама не ходила в банк спермы.
Я выпила еще глоток вина.
— А могла бы. — Тогда бы у меня не было сейчас отца, который меня ужасно донимал.
— Дай мне свой iPad. Я хочу снова посмотреть на твоего горячего босса.
Я застонала.
— Не надо, — но я потянулась за планшетом, лежащем на столе рядом с диваном и передала его Грейс.
— Макс Кинг, верно?
Я не ответила.
— Он, действительно, очень сексуально выглядит. — Грейс присвистнула и щелкнула по экрану. Я специально даже не поворачивала головы. Он не заслуживал моего внимания.
— Убери его. Достаточно, что я имею с ним дело с понедельника по пятницу. Позволь насладиться моими выходными, не видя его высокомерного лица. — Я взглянула на обложку Forbce, которую рассматривала Грейс. Скрещенные руки на груди, суровое выражение на лице и полные губы.
Задница.
Грохот, раздавшийся у меня над головой, привлек мое внимание, и я подняла глаза на потолок. Люстра покачивалась из стороны в сторону.
— Там что только что взорвалась бомба? — поинтересовалась я.
— Похоже, твой сосед сверху только что бросил на пол наковальню.
Я приложила палец к губам и внимательно прислушалась. Глаза Грейс стали огромными, потому что сначала послышалось какое-то тихое бормотание, а потом безошибочно перешло в звук, когда женщина занимается сексом.
Страстно желающий. Стонущий. И умоляющий.
Потом еще что-то грохнулось. Какого хрена там происходит? Может там более двух человек?
Но потом послышались хлопки, так тела ударяются друг об друга, при этом женщинам продолжала стонать и умолять. У меня щеки и шею опалило жаром. Кто-то веселился днем в субботу больше, чем мы.
Мужской голос безошибочно закричал «Мать твою!», и тут же послышался женский вопль. Стук изголовья о гипсокартон становился все громче и громче. Стоны женщины становились с придыханием и почти на грани паники. Моя люстра начала яростно раскачиваться, и я клянусь, что даже мебель стала стучать о стену от вибрации с верхнего этажа, которая устремлялась мне прямо в пах. Я сжала бедра, когда заревел мужчина, и женщина окончательно, резко вскрикнула, и этот звук эхом пронесся по всей моей коробке— квартирке.
В тишине, которая последовала за этим, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я была взволнована и смущена тем, что сознательно подслушивала нечто очень личное.
Кто-то менее чем в трех метрах вверх от меня только что кончил.
— Мне кажется я должна познакомиться с этим парнем, — произнесла Грэйс, когда стало ясно, что все закончилось. — Все звучало так, будто он знает, что делает.
— Они показались мне очень… сопоставимыми друг с другом. — Я никогда так не кричала во время секса, желая получить оргазм. Я знала, что некоторые женщины имитируют определенные звуки в спальне. Но женщина наверху не притворялась. Словно скачущие страшные кусочки из фильма ужасов, она издавала звуки непроизвольно.
— Они звучали так, будто у них был отличный секс. Может тебе стоит постучать в их дверь и предложить секс втроем.
Я закатила глаза.
— Да, якобы я пришла за чашкой сахара.
Послышался цокот каблуков по потолку.
— Она была в туфлях, — произнесла Грейс. — Приятно.
И цокот каблуков