Право выраженное в законах, это мощный инструмент государственного воздействия на общественные отношения. Данное воздействие чаще всего обозначают как правовое регулирование. Правовое регулирование осуществляется в особом порядке, с соблюдением последовательности определенных действий и операций, т.е. которые можно обозначить как процедуру правового регулирования. Процедура – это порядок выполнения, ряд последовательных действий, необходимых для выполнения чего-нибудь (книжн.). Процедура подписания договора. Судебная процедура. Сложная процедура[1].
Процедуру правового регулирования можно подразделить на два основных этапа: формирование и действие права выраженного в законодательстве, каждый из этапов правового регулирования может рассматриваться как самостоятельная процедура, состоящая, в свою очередь, из самостоятельных стадий присущих каждому из этапов правового регулирования. Например, для этапа формирования права обычно выделяют: стадию осознания необходимости урегулирования отношений с помощью права, определение направления правового воздействия, формирование законопроекта, и т.д. Завершение этапа формирования права, выраженного в законодательстве, знаменует собой окончание формирования плана воздействия на общественные отношения с помощью позитивного права. Если этот план претворяется в жизнь в реальное поведение субъектов правоотношений, то наступившие последствия воздействия права характеризуются как реализация законодательства. Вместе с тем, помимо реализации законодательства в теории права для отражения свойств второго этапа правового регулирования общественных отношений используют термин «действие права» который обозначает более широкое понятие, нежели «реализация законодательства». Иными словами, законодательство может и не реализовываться, но при этом действовать, порой в направлении прямо противоположном законодательному плану. Так, например, в свое время, ограничение продажи алкоголя в центральной России породило волну суррогатного пьянства и наркомании. Можно привести и современный пример: усиленная борьба с коррупцией, породила увеличение ее масштабов (цена возросших рисков)[2], и таких примеров можно привести достаточно большое количество. Дело в том, что процедура правового регулирования, несмотря на кажущуюся закрытость, на самом деле является открытой системой, тесно взаимосвязанной с более широкой процедурой регулирования и саморегулирования поведения человека. В рамках этой мегапроцедуры действует, помимо права, целый комплекс различных социальных и несоциальных регуляторов. Таких как мораль, обычаи, естественно-стихийные регуляторы, индивидуальные условия жизни конкретных людей, и т.д. Воздействие этих регуляторов на общественные отношения одновременно с правом приводит к смешению их в сознании участников правоотношений. Как показывают социологические исследования, человек сознательно, полуосознанно или, вообще бессознательно, следует тем стереотипам, которые коренятся в сознании, которые привычны, и которые наиболее ему понятны[3]. Право среди этих регуляторов далеко не на первом месте, ведь порой даже обладая юридическим образованием сложно разобраться в механизме реализации правовой нормы, а уж количественное многообразие правовых норм просто поражает воображение и где-то пугает простых граждан. Запомнить, а уж тем более реализовать в поведении такое количество правовых норм, даже физически проблематично, ведь на сегодняшний день только на всероссийском уровне законодательства имеют юридическую силу более 200 тысяч нормативно-правовых актов[4].
Думается, что именно этими и некоторыми другими обстоятельствами[5], обусловливается подмена или интерполяция права при осуществлении процедур правового регулирования общественных отношений. Термин «интерполяция» используется и объясняется неоднозначно. Так, толковом словаре бизнеса, интерполяция (interpolation) это оценка значения неизвестной величины, находящейся между двумя точками ряда известных величин. Например, зная показатели населения страны, полученные при проведении переписи населения, проводившейся с интервалом в 10 лет, можно путем интерполяции определить численность населения в любой промежуточный год. Обычно это делается с помощью графика, где форма кривой между двумя известными точками дает возможность сделать надежную оценку интерполируемой величины. Экстраполяция (extrapolation) – это оценка неизвестной величины, находящейся за пределами ряда известных величин. Так, продлевая кривую народонаселения после последней известной величины, можно определить, какой будет его численность через пять лет[6].
В словаре синонимов русского языка Интерполяция (от лат. interpolatio изменение; переделка, искажение). Это вставка позднейшего происхождения в каком-либо тексте, не принадлежащая оригиналу[7].
В Большом Энциклопедическом Словаре, интерполяция это - изменение первоначального текста; вставка переписчиком или переводчиком в текст, слов или фраз, отсутствовавших в оригинале[8].
С учетом словарного значения термина «интерполяция», интерполяцию права целесообразно трактовать как умышленное или неосторожное искажение, подмена изначальных смыслов изданных юридических норм, а также подмена самих правовых норм другими социальными и несоциальными регуляторами при осуществлении процедур правового регулирования в целом.
Подмена или интерполяция права, как это ни странно, может произойти не только на этапе действия права, но и на этапе правотворчества. Эта ситуация может произойти в результате технико-юридической ошибки, когда закрепляемый в законодательстве стереотип поведения в силу логико-семантических особенностей русского языка трансформируется в иную, не предусмотренную изначально законодателем поведенческую формулу. Например, в ст. 10 Конституции РФ утверждается, что Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на: законодательную, исполнительную и судебную власти. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны. Иными словами из логико-семантического содержания данной статьи следует, что существует три вида органов государственной власти, так же как и количество ее ветвей. Однако, в ч.1 ст. 11 Конституции содержится перечень из четырех видов органов государственной власти: «Государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации». Среди перечня ст. 11 появляются три новых субъекта государственной власти (Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации). Возникает вопрос равны ли ветви государственной власти органам ее исполняющим если нет, то к какой ветви власти относится Президент?
Интерполяция права на этапе правотворчества может быть связана, и с тем, что в правовую систему включаются напрямую другие социальные нормы. В результате происходит легальная интерполяция правовых нор другими социальными регуляторами. Анализ действующего законодательства позволяет установить достаточно частое использование в текстах законов (в ссылочной форме) таких социальных норм как: мораль (нравственность), обычаи, традиции, ритуалы и религиозные нормы.
Ссылки на морально-нравственные нормы получили наибольшее распространение. В той или иной форме, на моральные нормы ссылаются более чем ста федеральных и региональных нормативных правовых актов.
Например, п.1 ч.1 ст. 6 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в качестве одного из приоритетов интересов пациента при оказании медицинской помощи закрепляет обязанность медицинского персонала соблюдать этические и моральные нормы[9].
В соответствии с ч.1 ст. 6 Федерального закона «Об особенностях прохождения федеральной государственной гражданской службы в системе Министерства иностранных дел Российской Федерации» на сотрудника дипломатической службы в период работы в загранучреждении Министерства иностранных дел Российской Федерации возлагается обязанность соблюдать законы и обычаи государства пребывания, а так же общепринятые нормы поведения и морали [10].
За нарушение норм нравственности даже предусматривается уголовная и административная ответственность[11].
Как видно из приведенных примеров на нормы морали имеются лишь ссылки, но эти ссылки оформлены фактически как бланкетные диспозиции правовых норм и в силу этого упоминаемые моральные предписания обязательны для адресатов правовых предписаний. Следовательно, интегрируемое правовое предписание с моральной нормой интерполируется (замещается) моральной нормой.
На обычаи, действующие федеральные и региональные правовые предписания ссылаются более чем сорока актах. Например, Статья 5. Гражданского кодекса РФ закрепляет понятие обычая, под которым понимается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе[12].
Традиции упоминаются в более чем 30 актах. Например, В части 1 статьи 131 Конституции РФ утверждается, что местное самоуправление осуществляется в городских, сельских поселениях и на других территориях с учетом исторических и иных местных традиций[13].
Статья 9. Уголовно-исполнительного кодекса РФ определяя сущность исправления осужденных, закрепляет, что исправление осужденных - это формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития[14].
Обычаи и традиции в силу их инерционности наиболее мощно влияют на сознание, следовательно, на правотворческие процессы. При этом обычаи и традиции, закрепленные полностью в тексте правовой нормы, фактически оставаясь в сознании обычаем, формально становятся правом.
Ссылки на религиозные нормы менее выражены в законодательстве, но некоторые религиозные нормы санкционируются правом. Например, празднование Рождества Христова и Светлой Пасхи[15].
В целом использование различных социальных регуляторов в правотворчестве, позитивно. Право это элемент в системе социального регулирования и не может избежать влияния других ее элементов, однако распространенный ссылочный метод взаимодействия права и иных социальных норм ведет к практически автоматической интерполяции права.
Конечно, интерполяция права на этапе правотворчества порождает самые тяжелые смысловые последствия для права и правового регулирования, тем не менее, наиболее значительна и показательна интерполяция права на втором этапе правового регулирования – реализации и действия правовых норм.
Интерполяция права на этапе правоприменения, и вообще, реализации законодательства чаще всего связана: 1) с возможностями личностной юридической интерпретации, следующей из несовершенства самого права (производна от этапа правотворчества); 2) с широкими альтернативами возможных решений, предусмотренных самими нормами права; 3) со спецификой общественного, группового и индивидуального правосознания, а так же со спецификой оборота юридической информации среди населения России.
Итак, рассмотрим первый вариант правовой интерполяции при процедуре правоприменения. Подмена и искажение смысла правовых норм в этом случае происходит по многим причинам и одна из них связана несовершенством норм и, как следствие, произвольные трактовки смыслов правовых предписаний правоприменителями, чаще всего это интерпретация нормы при ее применении, однако простая интерпретация это не всегда искажение или подмена, иногда изначальный смысл может быть и сохранен (например, если позиция законодателя, относительно смысла правовой нормы, совпадает с позицией правоприменителя).
Искажение или подмена смыслов происходит почти всегда при априорном изложении смысла нормы, а также в результате пробелов в ее содержании. Рассмотрим этот вид интерполяции на примере юридических норм, закрепляющих, в той или иной форме мысль, о том, что правосудие в РФ осуществляется только судом.
Не смотря, на конституционное закрепление, и тот факт, что термин «правосудие» упоминается текстах десятков нормативных правовых актов, различного уровня и юридической силы, легальная дефиниция явления обозначаемого термином «правосудие» фактически отсутствует.
Чаще всего в законах лишь отмечается, что правосудие осуществляется только судом. Например, в статье 118 Конституции Российской Федерации утверждается, что правосудие в Российской Федерации осуществляется специализированным органом – судом. Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе Российской Федерации» в части первой ст. 4 также утверждает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами[16].
Статья 1 этого же ФКЗ фактически отождествляет правосудие с судебной властью, при этом интерпретируя расширительно понятие суда: «Судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судами в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных и арбитражных заседателей. Никакие другие органы и лица не вправе принимать на себя осуществление правосудия»[17].
В некоторых нормативных правовых актах, не раскрывая понятия «правосудие» правотворческий орган усложняет терминологическую конструкцию, закрепляя определенный вид правосудия. Например, в соответствии с Указом Президента РФ «О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы» вводится в оборот термин «дружественное к ребенку правосудие». В данном правовом акте резюмируется, что ежегодно десятки тысяч российских детей вовлекаются в сферу гражданского, административного и уголовного судопроизводства. В соответствии с международными обязательствами Российской Федерации надлежит обеспечить доступ детей к правосудию вне зависимости от их процессуальной правоспособности и статуса, что будет способствовать созданию дружественного к ребенку правосудия[18].
Одни из последних изменений в Федеральных конституционных законах «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» и «Об арбитражных судах в Российской Федерации», вроде определили понятие «правосудие», применительно к деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов.
Так, «Арбитражные суды в Российской Федерации осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции настоящим Федеральным конституционным законом, Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами»[19]. Понятие правосудия применительно к судам общей юрисдикции более детализировано: «Суды общей юрисдикции осуществляют правосудие, разрешая споры и рассматривая дела, отнесенные к их компетенции, посредством гражданского, административного и уголовного судопроизводства»[20].
Иными словами, в объем понятия «правосудие» законодательство включает только деятельность судов по рассмотрению и разрешению различных юридических дел,отнесенных законом к компетенции этих судов.
Данное определение вызывает возражения. Во-первых, дела об административных правонарушениях уполномочены рассматривать и разрешать не только судьи, но и целый ряд других субъектов (ОВД, органы и учреждения уголовно-исполнительной системы, налоговые органы, и т.д.[21]). Получается, что, либо все виды рассмотрения и разрешения дел об административных правонарушениях являются правосудием (которое, отнюдь, осуществляется не только судом), либо рассмотрение и разрешение дел об административных правонарушений это не правосудие вообще.
Во-вторых, согласно главе 31 уголовного кодекса РФ, помимо рассмотрения и разрешения уголовных дел судами, к правосудию относится и деятельность по дознанию, расследованию преступлений, а так же исполнение наказаний за совершенные преступления, т.к. перечисленные деяния перечислены в качестве объектов уголовно-правовой охраны и обозначаются как преступления против правосудия. Получается, что правосудие расширяется уголовным законом и в этом случае, оно так же не осуществляется только судом.
Как видим, законодательно понятие правосудие четко не определено. Что предоставляет большие возможности для интерпретации правосудия и как правило интерполяцию смысла правосудия на практике.
Среди смыслов, изложенных в правоприменительных решениях условно можно выделить две основных позиции определения правосудия. Первая – правосудие это деятельность специальных государственных органов – судов по рассмотрению и разрешению юридических дел. Вторая позиция – правосудие это суждение, разрешение жизненной ситуации на основании закона и справедливости [22].
Подобного дуализма придерживаются и доктринальные трактовки понятия «правосудие», иногда рассматривая это понятие в «широком» и «узком смысле»[23].
В целом, на сегодняшний день в России нормативное и доктринальное понимание правосудия основывается на том факте, что правосудие это один из видов правоприменительной деятельности выражается в деятельности по реализации законов и подзаконных актов. Отсюда, основываясь на систематическом и юридико-техническомметоде толкования термина «правосудие»,получаем буквальный объем его толкования: суд, судья выносит решения, исключительно основываясь на праве. Вместе с тем, как изложено выше, и в теории, и на практике это не всегда так существует высокая степень интерполяции права (об этом свидетельствует огромная масса жалоб на решения мировых судов, и судов первой инстанции).
Значительна интерполяция права при процедуре правоприменения, происходящая из предусмотренной правовыми нормами возможности правоприменительного усмотрения. В данном случае интерполяция происходит при персонализации нормативного предписания, что правильно в общем, а применительно к конкретному лицу решение по данному правилу может играть противоположную от задуманной законодателем роли. Так, известны случаи, когда бывшие осужденные вновь совершали преступления, чтобы оказаться в местах лишения свободы, где о них заботятся[24]. Следовательно, в данном случае, наказание преступника не достигает цели, а выступает своего рода поощрением.
Иногда интерполяция права при процедуре правоприменения происходит официально, когда правоприменительный орган издает обязательное толкование для всех субъектов правоотношений. Тем самым фактически создается новая норма права в правоприменительном решении, подменяющая норму закона. (Например, некоторые решения Конституционного и Верховного судов России).
В отдельных случаях возможность интерполяции права предусматривается законом. Например, Конституцией Российской Федерации устанавливается: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»[25].
Интерполяция права на этапе действия права тесно связана и со спецификой общественного, группового и индивидуального правосознания, а так же со спецификой оборота юридической информации среди населения России.
Прежде всего, следует отметить исконно российский правовой нигилизм, еще когда, Л.Н. Толстой утверждал, что надо жить по совести, а не по закону. Дело в том, что в правосознании многих граждан России право подменяется другими регуляторами, в том числе, и в правосознании субъектов реализации законодательства. Данный вывод подкрепляется результатами социологических исследований. Подавляющее большинство респондентов (в среднем более 80 %) отметили тот факт, что в своей профессиональной деятельности они руководствуются не только правом, но и моралью, обычаями и другими социальными нормами[26].
Кроме того, подмена смыслов правовых норм при процедуре реализации права происходит во многом из-за того, что большинство населения в повседневной жизни получает информацию о праве из интерпретаций, средств массовой информации, художественной литературы, обыденного толкования права родных и близких, либо просто знакомых людей. Иными словами, человек зачастую руководствуется не правом, а слухами о праве[27].
Кроме того, интерполяция права при процедурах формирования и действия права может, связана и с действием так называемых «неправа», «теневого» или «неофициального права».
Данная проблема затрагивалась еще в трудах Гегеля, который противопоставлял «право» и «неправо», где право - это так называемое «наличное бытие», а ему противостоит - неправо, т.е. – «видимость бытия неистинная». К видам неправа Гегель относит непреднамеренное неправо, обман, и преступление[28].
Продолжая традицию Гегеля, В.А. Бачинин понятие неправа, рассматривает как отрицательную трансформацию позитивного права. Делов том, что, по мнению этого ученого, позитивное право встав на путь самоотрицания, в нормативно-ценностном смысле превращается в собственную противоположность – право негативное»[29].
В.М. Баранов, по сути, являясь так же продолжателем учения Гегеля и рассматривая явление интерполяции права, встраивает традиционную гегелевскую концепцию «неправа» в концепцию «теневого права». Он считает, что теневое право – специфическая форма неправа, при этом теневое право и содержательно, и формально более отдалено от официального права, как позитивного, так и негативного[30].
Ю.А Тихомиров, поддерживая концепцию «теневого права» называя его неформальным, видит в нем не только отрицательные черты, утверждая, что, в конечном счете, теневое право либо обессиливает формальное право и его институты, либо противодействует им, либо порождает полезные социальные регуляторы («разрешено все, что не запрещено законом»), либо способствует формированию новых правовых регуляторов[31].
В целом не отвергая рассмотренных выше концепций, хотелось бы отметить тот факт, что интерполяция права при процедуре действия права в виде «теневого права», «неправа», в виде иных социальных и несоциальных регуляторов, как правило, производна от права либо имеет высокую степень обязательности для определенного круга участников правоотношений («воровские законы»).
В целом, все перечисленные выше интерполяции, возникающие при процедурах правового регулирования, преимущественно имеют устную форму выражения. Эта форма, как показало проведенное исследование, представляет собой промежуточную процедуру между процедурой формирования права (правотворчества) и процедурой реализации и действия права. Данную промежуточную процедуру можно назвать устным правом, которое не является простым отражением письменного права, а является его интерпретацией и дополнением, а иногда и - и противопоставлением.
Таким образом, поводя итог исследованию интерполяции права можно резюмировать следующее:
Во-первых, как свидетельствуют приведенные в работе примеры, интерполяция права его смыслов имеет место быть в отечественной правовой системе.
Во-вторых, в отдельных случаях возможность интерполяции права предусматривается официально Конституцией РФ и решениями Конституционного и Верховного судов Российской Федерации.
В-третьих, от интерполяции права необходимо отличать интерполяцию в праве, когда происходит подмена и искажения одних правовых норм, другими. Например, среди ученых и практиков достаточно часто высказывается мнение о подмене уголовного кодекса РФ, уголовно-процессуальным кодексом РФ[32].
В-четвертых, интерполяция права возможна как на этапе правотворчества, так и на этапе реализации юридических норм.
В-пятых, интерполяция права на этапе правотворчества может проявляться по причине технико-юридических ошибок, по причине включенности в право иных социальных норм, а так же по причине умышленного искажения, либо подмены адекватного содержания и смысла правовых норм.
В-шестых,интерполяция права на этапе правоприменения, и вообще, реализации законодательства чаще всего связана: 1) с возможностями личностной юридической интерпретации, следующей из несовершенства самого права (производна от этапа правотворчества); 2)с широкими альтернативами возможных решений, предусмотренных самими нормами права; 3) с возможностью нормативного толкования правовых норм правоприменительными органами; 4) со спецификой общественного, группового и индивидуального правосознания, а так же со спецификой оборота юридической информации среди населения России.
В-седьмых, «интерполяция права» это умышленное или неосторожное искажение, подмена изначальных смыслов формируемых и изданных юридических норм, а также формирование незапланированных законодателем правовых последствий, которые происходят в процессе реализации и действия права в целом.
И, наконец, в-восьмых, масштабность обозначенного в исследовании процесса свидетельствует о наличии особого отдельного правового явления –интерполяции, которое требует теоретической разработки.
[1] Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940. https://dic.academic.ru/dic.nsf/ushakov/989490. Дата обращения к ресурсу: 18.05.2015.
[2] Количество госслужащих, сообщающих о попытках склонить их к коррупции, возросло примерно на 20%, по данным управления президента по вопросам противодействия коррупции, о таких фактах сообщили порядка 6,5 тысяч человек, об этом сообщил референт Управления президента по вопросам противодействия коррупции Виталий Белинский.// На 20% возросло число чиновников, сообщивших о попытках коррупционного склонения. https://www.mk.ru/social/2015/05/15/na-20-vozroslo-chislo-chinovnikov-soobshhivshikh-o-popytkakh-korrupcionnogo-skloneniya.html. Обращение кресурсу:15.052015.
[3] Более подробно об этом: Закон не регулирует общественные отношения?! (по материалам социологических исследований) Вестник ВлГУ им. А.Г и Н.Г. Столетевых. Юридические науки. Владимир № 2(3)2015.С.5-18.
[4] По данным информационно-справочной системы Консультант Плюс на сегодняшний день имеют юридическую силу 177790 федеральных нормативно-правовых актов. Обращение к ресурсу: 08.05.2015.
[5] См., подробнее: Головкин Р.Б. Сущность юридической интерполяции//Вестник Владимирского юридического института ФСИН России № 4(33). 2014. С.155-162.
[6]ГрэхэмБетс, Барри Брайндли, С. Уильямс и др. Бизнес. Толковый словарь/ под ред. И.М. Осадчей — М.: «ИНФРА-М», Издательство «Весь Мир», 1998.
[7]Епишкин Н. И.Исторический словарь галлицизмов русского языка, 2010.
[8] Большой Энциклопедический словарь. М.,2000.
[9] Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 06.04.2015) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 09.05.2015).
[10] Федеральный закон от 27.07.2010 N 205-ФЗ (ред. от 02.07.2013) «Об особенностях прохождения федеральной государственной гражданской службы в системе Министерства иностранных дел Российской Федерации».
[11] Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 02.05.2015) Глава 6. Административные правонарушения, посягающие на здоровье, санитарно-эпидемиологическое благополучие населения и общественную нравственность; Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 30.03.2015, с изм. от 07.04.2015). Глава 25. Преступления против здоровья населения и общественной нравственности.
[12] Ст.5 Гражданского кодекса РФ.
[13] Ст.131. Конституции РФ.
[14] Ст. 9 Уголовно-исполнительного кодекса РФ.
[15] 7 января - Рождество Христово в соответствии со статьяей112 Трудового кодекса РФ нерабочим праздничным днем. Православная Пасха - Светлое Христово Воскресение так же официально признается праздничным нерабочим днем (п. 10-1 Закона СПб от 13.05.2009 N 210-44).
[16] Ст. 4 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ (ред. от 05.02.2014) «О судебной системе Российской Федерации».
[17] Ст. 1Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» (в ред. Федерального конституционного закона от 03.02.2014 N 1-ФКЗ).
[18] Указ Президента РФ от 01.06.2012 N 761 «О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы».
[19] Федеральный конституционный закон от 28.04.1995 N 1-ФКЗ (ред. от 23.06.2014) «Об арбитражных судах в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 06.08.2014).
[20] Федеральный конституционный закон от 07.02.2011 N 1-ФКЗ (ред. от 12.03.2014) «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации».
[21] Глава 23 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
[22]Изложенное суждениеобусловлено результатами социологических исследований, проведенных в декабре 2012 г. среди прокуроров, судей и депутатов Законодательного собрания Владимирской области. Подавляющее большинство респондентов (более 70%)рассматривают правосудие как деятельность суда, а 30% рассматривают
[23]Байкин И.М. «Судебная власть», «правосудие» и «судопроизводство» как правовые категории // Мировой судья. 2008. N 9; Наделяева Т.В. Современное понятие и сущность правосудия в Российской Федерации // Российский юридический журнал. 2011. N 6; Судебная власть. Правоохранительные органы Российской Федерации: Учеб. пособие / Под ред. В.М. Семенова. Екатеринбург, 2002. С. 16; Хачароев Х.Д. К вопросу о понятии и сущности правосудия // Российская юстиция. 2012. N 4; Правосудие в современном мире: Монография под ред. В.М. Лебедева, Т.Я. Хабриевой. М:Норма, Инфра-М, 2012; Голубов, И. И. О противоречиях в понимании термина «правосудие» в юридической науке //Юридическое образование и наука. -2013. - № 3. - С. 29 - 34; и др.
[24] См., например: Осужденный условно сам попросился в тюрьму.https://anekdot-dnya.ru/smeshnye-novosti/1421-osuzhdennyj-uslovno-sam-poprosilsya-v-tyurmu. Сбежавший зек попросился обратно в тюрьму https://www.utro.ru/articles/2008/05/14/737794.shtml Обращение к ресурсу:07.11.2014, и др. случаи.
[25] ч.4 ст. 15 Конституции Российской Федерации.
[26] Исследование проводилось в апреле 2015 года, было опрошено 84 студента 1-5-х курсов юридического института ВГУ им. А.Г. Н.Г. Столетовых, 68 студентов 1-3курсов неюридических специальностей ВГУ им. А.Г. Н.Г. Столетовых и 36 гостей и жителей г. Владимира. Опрос студентов проводился в виде закрытого анкетирования, без учета демографических факторов, а жителей и гостей г. Владимира в виде интервью. Гипотеза опроса предполагала, что достаточно часто современное законодательство России не реализуется должным образом, подменяясь, иными социальными нормами, «теневым» правом и другими регулятивными явлениями. Более подробно об этом: Головкин Р.Б. Закон не регулирует общественные отношения?! (по материалам социологических исследований) Вестник ВлГУ им. А.Г и Н.Г. Столетевых. Юридические науки. Владимир № 2(3)2015.С.5-18.
[27] См., подробнее о слухах: Головкин Р.Б. Слухи как негативная информационная составляющая правового регулирования// Теория права в обеспечении деятельности по исполнению наказаний. Монография. Коллектив авторов. Владимир: ВЮИ ФСИН, 2011. С.126-130.
[28]Гегель. Философия права. М., 1990. С. 138 - 139.
[29]Бачинин В.А. Неправо (негативное право) как категория и социальная реалия//Государство и право. 2001. № 5. С. 20.
[30]Баранов В. М. О теневом праве //Новая правовая мысль. - 2002. - № 1. - С. 15.
[31] Тихомиров Ю.А. Право официальное и неформальное // Журнал российского права. 2005. N 5
[32]См., например: Научно-практический комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. (Постатейный). 3-е издание, переработанное и дополненное./ Под общей редакцией В.М. Лебедева. В данном издании утверждается:... «Это была грубая ошибка, так как состоялась подмена уголовно-правового понятия (ст. 75, 76, 78 УК) уголовно-процессуальным». https://law29.ru/lib/NPA/kod-i-komment/365. Обращение к ресурсу 07.11.2014.