ФЕНОМЕНЫ «НАЦИЯ» И «НАЦИОНАЛЬНОСТЬ»




ЛЕКЦИЯ 10-11.

 

Нация и национализм – сложные, многомерные по своей природе явления, и в то же время, казалось бы, уже привычные элементы социальной реальности, в своей взаимосвязи играют ключевую роль в международных отношениях, в жизни государств и этнических общностей.

В современном мире идут процессы интенсивного взаимодействия народов и культур, национальные границы становятся все более открытыми. С другой стороны, происходит усиление национального обособления, эскалация этнических и религиозных противоречий практически во всех странах мира – на Балканах, в Израиле и арабских странах, в Индии и Китае, России и Грузии.

Многие специалисты отмечают новый вектор конфронтации - между «бедным Югом и богатым Севером». Основа этого, пока не вполне очевидного противостояния, конечно, стремительно растущий разрыв в уровне жизни. В то время как население развитых стран практически перестает увеличиваться, а иногда даже начинает сокращаться, население развивающихся стран бурно растет, и за короткое время резко изменяется соотношение демографических масс разных частей планеты, иммиграционные потоки идут в основном с «Юга» на «Север». В Западной Европе из-за увеличения потоков мигрантов, общество оказалось перед лицом проблемы актуализации различий - национальных, культурных, гендерных, религиозных. Европейцы все тщательней начинают заботиться о своей национальной идентичности, нередко используя правые лозунги. Глубинная причина этих процессов кроется в страхе людей перед исчезновением их национальных культур и традиций. Западным странам при всех их демократических институтах приходится реагировать на социокультурные изменения, порождаемые иммиграцией. В настоящее время идут активные дебаты в обществе о проблемах национальной политики, национальных отношений, включенности в «нацию», «мультикультурализма», национализма.

Изучение современных концепций сущности, происхождения наций и национализма невозможно вне исторического контекста: обращения к идеям философов, социологов, этнологов и антропологов прежних времен, определившим основные направления и противоречия сегодняшних научно-исследовательских поисков. На основании проблемно-хронологического принципа в западноевропейской и отечественной науке были выделены этапы изучения проблематики, связанной с феноменами нации и национализма. По историческим меркам явления «нация» и «национализм» появились не так давно. В современном понимании данные явления возникают в Западной Европе не ранее XVIII в., а в других регионах еще позже. А с конца XIX в. и до настоящего времени ученые и публицисты разных стран пытаются осмыслить и по-своему интерпретировать эти два уникальных феномена. Так, в анализируемой зарубежной литературе можно выделить следующие этапы:

1. XIX – 20-е гг. ХХ вв. Начало изучения феноменов «нация» и «национализм» совпало с эпохой революций, появления основных европейских наций, подъема национально-освободительных движений. В работах И.Г. Гердера, И.Г. Фихте, Дж.Ст. Милля, Ж.-Ж. Руссо, Э. Ренана, М. Вебера и многих других философов, историков и социологов XIX в. закладывались основы будущего противопоставления двух доктрин нации – «немецкой» и «французской».

2. 1920-1960-е гг. – период создания национальных государств и осмысления этого процесса в научной литературе. В начале этого периода исследования ведутся в основном в сравнительно-историческом и историографическом плане. Впоследствии изучение национализма приобретает углубленный теоретический характер, постепенно отходит от исторического контекста. Американский историк К. Хайес в сравнительном исследовании намечает основные этапы его распространения, выделяя роль начального образования. Работы другого американского профессора Х. Кона «Идея национализма» и «Национализм: его смысл и история» оказались более влиятельными для последующего развития национализмоведения, в них были выделены и обоснованы западный (рациональный) и восточный (иррациональный) типы национализма. В своей книге «Национализм и социальная коммуникация». К. Дойч исследовал вопрос распространения и воспроизводства идеологии национализма и пришел к выводу, что только возникающая в современном мире система коммуникаций может привести к созданию гомогенного культурного общества, а впоследствии и нации.

3. Период 1960-1970-х гг. характеризуется смещением интереса исследователей к политическим аспектам национализма. Основные темы работ Ч. Тилли, Дж. Поджи, М. Манна, Х. Арендт – установление суверенитета государств над своими территориями и подданными, роль войн, военной мобилизации, преобразование форм контроля над обществом со стороны государства, судьба национальных меньшинств, проблемы настоящего и будущего национального государства.

4. С 1980-х гг. изучение феноменов «нация» и «национализм» проходит под влиянием сразу несколько работ, существенно определивших дальнейшие теоретические разработки данных понятий – «Нации и национализм» Э. Геллнера, «Воображаемые сообщества» Б. Андерсона и сборник статей под редакцией Э. Хобсбаума и Т. Рэйнджера «Изобретение традиции». Перечисленные произведения кардинально изменили ситуацию в исследованиях наций и национализма. С тех пор эти два взаимосвязанных феномена интерпретируются как многоплановые исторические явления, представленные в многообразии духовных и практических воплощений. Национализм начал рассматриваться как фактор развития наций, а нация как цель любого национализма. Эти идеи были использованы, развиты и подвергнуты критике в 1980-90-е гг. в исследованиях Дж. Бройи, Р. Брубэйкера, Э. Балибара, Х. Бхабха, К. Вердери, Л. Гринфельд, И. Валлерстайна, М. Хроха, П. Чаттерджи, Т. Эриксен. Этот этап характеризуется тем, что свой вклад в исследования нации и национализма вносят различные дисциплины: социология, политология, социальная и культурная антропология. На большом историческом материале ученые-эксперты всесторонне рассмотрели условия и факторы возникновения национализма в Европе, предложили варианты его классификации. В вопросе о сущности национализма и факторах его развития у них не было единодушия, что повлекло за собой долговременную научную дискуссию о феномене национализма и определило формирование нескольких концептуальных подходов в его исследовании.

В настоящее время эти авторы продолжают работать над национальной проблематикой, развивая и дополняя свои предыдущие концепции и выводы. Так 2000-е гг. пополнили ряд исследований по нациям и национализму работами Р. Брубэйкера «Этничность без групп», Ч. Ганса «Пределы национализма», П.В. Джэймса «Глобализация, Национализм, Трайбализм: теоретический экскурс», Дж. Деланти «Мудрое руководство по нациям и национализму», Г. Дэй «Теоретизируя национализм: дискуссии и темы социальной теории», Дж. Хёрна «Переосмысливая национализм», К. Калхуна «Нации имеют значение» и многими другими, еще непереведенными на русский язык. Исследователи предлагают новый, более комплексный взгляд на феномены «нация» и «национализм» в их взаимосвязи с такими явлениями, как культура, этничность, глобализация. Анализом и типологизацией наследия теоретического национализмоведения в настоящее время в западной науке занимается Э.Д. Смит. В своей книге «Национализм и модернизм. Критический обзор теорий современных наций и национализма» исследователь подробно излагает концепции национализма, критикуя модернистские теории, к которым он причисляет практически все разработки, не основанные на перенниальном (примордиалистском) подходе к национальному. В обобщающих работах Дж. Холла, Л.У. Баррингтона, К. Калхуна, также представлены оригинальные классификации наиболее заметных теоретических концепций.

В России национальные вопросы начали подниматься на обсуждение среди представителей общественно-политической мысли с середины XIX в. С этого времени в истории изучения проблем нации и национализма можно выделить следующие периоды:

1. Сер. XIX – 1917 г. На данном этапе проблемы сущности и природы национализма были в центре внимания традиционалистской (славянофильской) и либеральной (западнической) публицистики. Позже эти вопросы активно изучали российские обществоведы Н.Н. Бердяев, С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, П.И. Ковалевский, Н.О. Лосский, М.О. Меньшиков, П.Н. Милюков, В.В. Розанов, В.С. Соловьев, П.Б. Струве, С.Н. Трубецкой и др. авторы. В настоящее время идет активный процесс переиздания трудов российских дореволюционных исследователей, мыслителей и философов, которые достаточно часто обращались к проблеме национализма, патриотизма и сущности «нации». На примере российской истории были даны различные трактовки, определения и типологии национализма, также подробно рассмотрены сущностные характеристики русского национального самосознания, выделены особенности, отличающие русского человека от «западного».

2. В советский период были определены место и роль национализма как враждебной социализму силы, противостоящей идеям и политике интернационализма. Национализм оценивался и критиковался в соответствии с идеями К. Маркса, Ф. Энгельса, В. Ленина, И. Сталина. Советские ученые в рамках изучения вопросов этногенеза и межэтнических отношений косвенно затрагивали проблемы нации и национализма. Сформулированное в 1913 г. и впоследствии уточненное знаменитое сталинское (четырехпризнаковое) определение нации на долгие годы станет догмой в советском обществознании и закроет дорогу многим новациям в сфере исследований этнонациональной проблематики в Советском Союзе.

Во времена «хрущевской оттепели» исследователями и обществоведами Т.Ю. Бурмистровой, М.С. Джунусовым, П.М. Рогачевым и М.А. Свердлиным нация рассматривается в более широких рамках, происходит отход от прежних определений. Нация для них - исторически возникшая социальноэтническая общность, имеющая качественно иные признаки, чем национальные общности (племя и народность). Хотя многие исследователи, например, М.И. Куличенко, также определяя нацию как социально-этническую общность, вместе с тем, ставили ее в один ряд с общностями донациональными. Активно в это время разрабатывается теория новой исторической социально-политической и интернациональной общности («советского народа»). Н.А. Беркович, Ю.Ю. Вейнгольд, М.С. Джунусов, Л.В. Ефимов, А.А. Исупов, М.Д. Каммари, Н.М. Киселев, Л.Н. Князев, И.С. Кон, П.Н. Федосеев, А.И. Холмогоров, Н.Н. Чебоксаров в своих работах делали попытки определить новую надэтническую общность, что представляет особый интерес для исследователей, понимающих нацию в гражданских терминах.

В 1970-1980-е гг. проблемы теории формирования и эволюции этносов и наций, национального и этнического самосознания получили отражение в работах Р.Г. Аблулатипова, В.А. Авксентьева, С.А. Арутюнова, С.М. Арутюнян, Э.А. Баграмова, Л.Н. Гумилева, П.Г. Евдокимова, М.В. Иордана, В.И. Козлова, М.В.Крюкова, А.Н. Мельникова, Л.В. Скворцова, А.К. Уледова, С.В. Чешко и многих других. Выделение этнической составляющей в современных нациях было характерно для советской теории этноса, в частности концепции Ю.В. Бромлея о нации как этносоциальном организме. Прослеживаются аналогии с теорией Э. Смита.

3. С конца 1980-х - начала 1990-х гг., с началом «перестройки», распадом СССР, исследования национальных проблем начинают отходить от традиционной советской методологии. Появился доступ к концептуальным разработкам западных ученых, которые стали активно изучаться и осмысливаться российскими исследователями. Философы, политологи, антропологи активно включились в дискуссии об этнонациональном устройстве России. В этот период интерес отечественных ученых концентрировался преимущественно на изучении национальных процессов после распада СССР, проблем национального сознания, этнической идентичности, взаимосвязи национализма с процессами формирования и развития этносов и наций. В 1990-е гг. группа ученых под руководством Л.М. Дробижевой осуществила всестороннее исследование национализма в РФ в рамках проектов «Национальное самосознание, национализм и регулирование конфликтов» [1993-1996 гг.]; «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» [1997-1998 гг.]; «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации» [1999-2001 гг.]. Эти проекты осуществлялись в различных областях, в том числе Башкортостане, Татарстане, Саха (Якутия), Магаданской и Оренбургской областях. По итогам многолетней работы были опубликованы сборники, коллективные монографии, статьи, которые создали почву для теоретических построений в этой области: исследователи предложили собственную классификацию типов национализма в постсоветской России и аргументировали методологию. Проблемы нации и национализма в России в этот период рассматриваются в рамках разных областей знания. Так этнология и культурная антропология соприкасается с данными феноменами через изучение «этноса», «этничности», этнической идентичности, которое последние годы заметно активизировалось. Эти проблемы стали предметом научно-фундаментального обсуждения в работах Р.Г. Абдулатипова, Амелина, Ю.М. Бородая, А.И. Вдовина, В.М. Воронкова, М.Н. Губогло, В.М. Межуева, А.С. Панарина, Ж.Т. Тощенко. В ряду исследований социально-политического характера выделяются работы В.А. Тишкова, который одним из первых предложил рассматривать «нацию» и «национализм» в гражданских терминах. В конце 1990-х – 2000-х гг. список отечественных авторов, анализирующих основные зарубежные концепции, взаимосвязь теоретических разработок с накопленным эмпирическим материалом, и создающих оригинальные теории нации и национализма, пополнился именами А.Р. Аклаева, Ю.В. Арутюняна, А.Г. Здравомыслова, В.В. Коротеевой, С.В. Лурье, А.И.

«Национализм» и «нация» в зарубежной исследовательской литературе: общие понятия, теория и эволюция. Понятия «нация» и «национализм» как в современной обществоведческой науке, так и на уровне общественного сознания являются крайне дискуссионными. Любая теория национализма неразрывно связана с интерпретацией исследователем понятия «нация». Прежде чем приступить к рассмотрению основных точек зрения на природу «национализма» и «нации», выделим общее понимание этих терминов в зарубежной исследовательской литературе в исторической ретроспективе и эволюции.

«Нация» в эпоху Средневековья и Нового времени. Латинский термин «natio» (восходит к «nasci», что означает «рождаться») изначально выражал идею семьи, родства, племени, т.е. имел значение, близкое к греческому термину «этнос». Римляне так называли другие народы, а себя называли populus. После распада Римской Империи образованные на ее территории христианские королевства и народности, формировавшиеся в раннем средневековье, переняли вместе с латинским языком и дихотомическое употребление двух слов: natio и gens — для обозначения «цивилизованных» («христианских») народов и «варваров» («язычников»). Слово «нация» (nation) заимствовано из английского языка (его появление в Англии относят примерно к 1250 г). В то время означает сообщество, члены которого имеют одинаковое происхождение. Однако со временем термин «нация» претерпел определенную эволюцию, прежде всего, в западноевропейской политической культуре. Так, в период позднего Средневековья термин «нация» приобрел значение «землячества». Например, в знаменитом Пражском университете времен Яна Гуса официально числилось четыре «нации» (четыре студенческих конгрегации): чешская, польская, баварская и саксонская. Очевидно, что фактором идентификации была не этническая принадлежность, ибо польская «нация» тогда состояла почти исключительно из немцев – подданных польского короля, и следовательно, из четырех наций Пражского университета три были немецкими. Но это не единственный пример. Четыре «нации» было в Болонском университете, ещё большее число наций составлял Мальтийский духовно-рыцарский орден. В тот период «нация» – почти всегда землячество, которое складывалось довольно легко, потому что как рыцарский орден, так и университет представляли собой весьма замкнутую корпоративную организацию. Обособлению способствовало то, что университетское преподавание и богослужение в католических соборах велись на латыни (языке учености и церкви того времени). Данный «университетско-клерикальный» этап был очень важен для понимания последующих трансформаций термина «нация» в западноевропейской социальной ментальности. Эволюция значения термина «нация» в Средние века соответствовала эволюции европейского общества того времени с характерным для него корпоративным (цеховым и сословным) социальным строением и политическим устройством – разделением на многочисленные феодальные государства. В переходный период от Средневековья к Новому времени «нацией» начали называть совокупность подданных одного государя и по прямому преемству – сообщество граждан одного государства, независимо от того, имело оно монархическое или республиканское устройство. В этом случае неудивительно, что в нарративных источниках конца XV в. упоминается «бургундская нация», поскольку в понимании современников Бургундское государство было могущественным и самостоятельным (хотя формально герцог Бургундский являлся вассалом французского короля).

«Нация» в эпоху Просвещения. В XVIII в. термин «нация» толковался достаточно своеобразно, так как в состав этой общности включались представители только благородных сословий, реально принимавших участие в государственном управлении. Такое понимание было отчасти выражено в трудах И. Канта, увязавшего между собой термины «нация» и «народ» (этнос). В частности, он писал: «Под словом народ (роpulus) понимают объединенное в той или другой местности множество людей, поскольку они составляют одно целое. Это множество или часть его, которая ввиду общего происхождения признает себя объединенной в одно гражданское целое, называется нацией (gens), та часть, которая исключает себя из этих законов (дикая толпа в этом народе), называется чернью (vulgus), противозаконное объединение которой называется скопищем (аgеrе реr turbas); это такое поведение, которое лишает их достоинства граждан». Это классово-сословная интерпретация термина «нация» была заведомо ограниченна, особенно в век просвещения с его идеями свободы, равенства и братства. Слово «нация» начало наполняться гражданским содержанием со времени Великой французской революции 1789 г., когда понадобилось определение для того «всенародного субъекта», который взял власть у короля. Демократия силой предложила сделать народ, или население страны, субъектом своего государства. На деле провозглашенное нацией население Франции в тот момент не имело ни культурной однородности, ни общего языка, то есть еще не образовывало единого этноса. Нация, продекларированная революцией, была лишь политической нацией. Универсалистская идеология младореспубликанской Франции не замечала феномена этничности и практиковала весьма жесткую ассимиляцию разнородного населения – прежде всего, через обязательное государственное образование на «правильном» (парижском) французском языке с запрещением употреблять в школе все иные языки и диалекты. Однако, в ходе европейских революций середины XIX в. предельно четко обнаружилось, что «политическая нация» сама по себе неустойчива без культурной общности. Нация воспринималась «просвещенным» общественным сознанием как политическая и культурная форма социальной организации. Различия в понимании «сущности» нации определяются тем, на каком из этих значений делают акцент. Из этого различия выросли две концепции, или две модели нации, – «гражданская», или «политическая», с одной стороны, и «этническая», с другой. Первую из них принято называть также «французской», вторую – «немецкой».

«Французское» и «немецкое» понимание нации. Уже более двухсот лет в историографии выделяются два представления о нации: «немецкое» и «французское». Французское имеет в своей основе идею нации, как сообщества людей, которые сделали осознанный и свободный политический выбор. Истоки этого представления восходят к временам Великой французской революции, в тот период старому режиму противостояло «третье сословие», которое называло себя нацией. Так, размышляя о французской модели нациестроительства, П. Серно отмечал: «Французская нация представляет собой политический проект (projet politique)». Второе представление восходит к работам И.Г. Гердера3 и немецких романтиков XIX в. По их мнению, нация выражает «народный дух», опирается на культуру и общее происхождение. Для интеллектуалов-романтиков язык был сущностью нации, тогда как для французских революционеров он был лишь средством достижения национального единства. Во Франции сначала появилось государство, где под влиянием якобинской идеологии суверенный народ провозгласил существование единой и неделимой нации. Нация здесь развилась вследствие политического объединения, в рамках суверенного государства формировалась насаждением сверху. По немецкой романтической концепции, нация, напротив, предшествует государству. Первоначально появляется единство, основанное на общности языка и культуры, потом по мере развития национального самосознания возникает необходимость создания суверенного национального государства. В соответствии с немецкой концепцией сначала были язык и культура, тогда как по французской концепции, язык – лишь средство политической унификации. Эти две модели показывают два различных пути формирования нации, «французская» – от государства к нации, «немецкая» – от нации к государству. Разумеется, выделенные здесь модели нации – это, по сути, упрощенные типы. Даже во Франции, где тенденция к отождествлению нации и государства особенно сильна, наряду с пониманием нации как сообщества граждан достаточно распространено представление о нации как культурно-историческом единстве. Именно к такой трактовке апеллирует, например, Жан Мари Ле Пен. Тем не менее, в государствах, где распространилась этническая трактовка нации, в настоящее время возникают проблемы с интеграцией мигрантов. Социологическое исследование «В Европе как дома – мусульмане в Европе» показало, что 70% проживающих в Лондоне мусульман считают себя англичанами, а в Лестере таких 82%. Один из самых худших результатов показала Германия, 75% живущих в Германии мусульман не причисляют себя к 26 гражданам этой страны. Причина кроется в том, что немцы свою нацию отличают по этническим, а не политическим признакам. Если французская национальная идентичность складывалась вместе с государством и в рамках государства, то немецкая – вне его рамок. Поэтому нация в немецком случае (равно как и в случае других стран Центральной и Восточной Европы) не могла отождествляться с государством. Со времен Великой французской революции и европейского романтизма «нация» стала восприниматься как сообщество суверенных граждан, где народ как гражданское сообщество имеет право на образование своего государства. В рамках этой концепции нация понимается как «объединение людей, живущих по одним законам и представляемых общим законодателем», т.е. суверенным народом. Хотя, следует отметить, что определенные различия (французского и немецкого происхождения) в понимании термина «нация» существуют до сих пор, что находит свое отражение и в международном праве.

Современное понимание нации. В настоящее время под «нацией» в бытовом смысле часто понимают государство. Организация Объединенных Наций является организацией объединенных государств. Но термины «государство» и «нация» не синонимы, т.к. существует понятие «многонациональное государство», равно как и Организация непредставленных наций (куда входят абхазцы, чеченцы, курды, удмурты и еще несколько десятков субъектов). Слово «нация» часто используют в том же значении, что и «общество», – люди, населяющие данную страну. Но, очевидно, что когда общество называют «нацией», в последнее слово вкладывают некоторый дополнительный смысл. Под «нацией» имеют в виду некоторую устойчивую целостность, а не простую совокупность индивидов. От общества, взятого в этом смысле, ожидают единства. Единство, в свою очередь, предполагает однородность, которая может пониматься в культурно-исторических или в этнических терминах: члены нации суть члены сообщества, объединенные либо общей культурой, либо общим происхождением, либо идеологией. Иногда «нацию» приравнивают к этносу, но сведение «наций» (национальных сообществ) к «этносам» (этническим сообществам) невозможно, прежде всего, потому, что большинство современных наций полиэтничны. Если нацию отождествить с этносом, то вместо бельгийцев придется говорить о валлонах и фламандцах, вместо канадцев – об англоканадцах, франкоканадцах, эскимосах, украинцах и индейцах и т.д. Совсем небольшое количество сообществ, называемых сегодня нациями, являются более или менее этнически однородными. По подсчетам американского политолога У. Коннора, их количество составляет 9,1% от общего числа наций-государств. Американский социолог Карл Дойч предложил считать «нацией» «народ, обладающий государством». Однако с таким, казалось бы, привлекательным и понятным предложением могут не согласиться представители очень многих народов, которые могли обладать государством в прошлом, но утратили его впоследствии (баски, татары, сикхи, сардинцы, квебекцы, каталонцы, шотландцы). Кроме того, такой подход неявным образом вводит иерархию между народами и провоцирует конкуренцию, направленную на повышение места в этой иерархии. С (само)названием группы тесно связаны статусные ожидания. От того, считается ли некоторая группа людей «нацией», непосредственно зависит судьба и положение многих людей. Направление и объем денежных потоков, статус чиновников, совокупность благ, которые отмерены той или иной группе, в конечном итоге определяются тем, какое имя будет использовано для ее обозначения – будет ли она называться «нацией» или всего лишь «народностью», «национальностью» или «этнической группой». По мнению Р. Брубэйкера, американского теоретика в области исследования национализма, «нация – это категория практики, а не анализа». Чтобы понять национализм, нам необходимо понять практическое использование категории «нация», как эта категория структурирует понимание, наполняет мысль и опыт, организует дискурс и политическое действие. Нация появляется в момент своего (само)провозглашения, т.е., можно сказать, что нации как политического сообщества не существовало до того мгновения, пока она сама себя не провозгласила в качестве существующей. Но существовала ли она как культурное сообщество? Очень много вопросов, которые ученые многих направлений антропологических дисциплин ставят перед собой и пытаются их решать с применением разных методов своих наук. Автор данного исследования выделяет, исходя из анализа научной литературы и собственных представлений, в понятии «нация» систему диалектически соотнесенных оппозиций, каждой из которых, несмотря на их противоречивость присуща доля большей или меньшей объективности. «Естественность-искусственность». Примордиалисты представляют нацию изначальной природной данностью. Этой метафоре «живого организма» противопоставляется метафора конструирования. Сначала с помощью конструирования в воображении национальное сознание создает нацию, а затем политическая система, т.е. государство, с помощью конструирования реального способствует ее упрочению и поддержанию. «Индивидуальность – коллективность». Нация рассматривается в рамках этой оппозиции либо как «индивидуализированный коллектив», т.е. группа, обладающая индивидуальными особенностями, отличающими ее от других подобных групп, либо как «коллективный индивид», т.е. соединение отдельных индивидов в группу, обладающую индивидуальностью более высокого уровня и препятствующую их атомизации. И уже упоминавшееся разделение на «этничностъ – гражданство». Эта оппозиция часто сводится к схематически представленному противоречию между «французской» концепцией нации (основанной на праве почвы и гражданстве) и «немецкой» (абсолютизирующей кровное родство и культуру). Однако в действительности обе концепции достаточно традиционны, и лишь идеологическое противостояние привело к тому, что они стали казаться несопоставимыми. По сути, ни один из этих критериев, нельзя считать сутью «нации», поскольку границы государства-нации никогда точно не совпадают с языковыми, культурными и прочими границами. В то же время отказаться от этих критериев не представляется возможным. Заключая краткий обзор представлений о «нации», можно сказать, что «нация» – это инструмент исторического и политического сознания; национализм – форма идеологии, использующая этот «инструмент сознания» в своих целях. Живучесть концепта нации, может быть, как раз и объясняется его крайней нечеткостью, размытостью, противоречивостью, в котором каждый находит то, что ищет. Однако, нацию не следует путать ни с государством, ни с этносом. Она формируется в диалектическом взаимодействии как с первым, так и со вторым (или вторыми), и именно в этом взаимодействии становится социальной реальностью. Идея нации оформляется в элитной среде того или иного народа и как средство достижения государственного суверенитета и реализуется с достижением этой государственности. Нация и государство образуют своего рода желаемый симбиоз: если идея нации является необходимой основой для государства, то в государстве воплощается коллективная «национальная» воля. Исходя из конструктивистского подхода к национальному, нация – группа людей, способная помыслить себя в качестве политического сообщества, отличного от других человеческих сообществ. Эта группа людей проповедует общее происхождение, судьбу, исторический опыт, ее также может объединять язык, территория или какие-либо другие компоненты идентичности. Нация тесно связана с государством. Примерно концом XVIII в. можно датировать слияние понятий «нация» и «государство». В результате почти все современные государства претендуют на статус «национальных» с гражданским, а иногда этническим пониманием нации, где государство проповедует этнический национализм (Латвия, Украина и т.д.). Дискурсу нации присуще стремление к народному суверенитету. Теперь обратимся к общему пониманию категории «национализм» в зарубежной социально-политической традиции.

Понятие «национализм». В англоязычной литературе, хотя далеко не во всей, этот термин используется преимущественно в нейтральном смысле: им называют несколько взаимосвязанных, но несводимых друг к другу явлений. Их можно соотнести с выделяемыми Дж. Бройи в статье «Подходы к исследованию национализма» тремя областями исследовательских интересов: национализмом как доктриной, как чувством (национальное сознание) и как политикой.

Национализм, несомненно, можно рассматривать как доктрину, как «изм» – в таком случае объектом изучения должно быть развитие соответствующих идей. Во-вторых, исследовательский интерес может быть сосредоточен на массовых формах «национального сознания», на процессах формирования и распространения чувства национальной идентичности у широких слоев населения. Многие ученые останавливают свое внимание именно на проблемах возникновения и распространения у людей чувства общности по национальному признаку.

Наконец, в-третьих, национализм выступает как политическое движение, преследующее специфические цели и взывающее к определенным ценностям. Здесь ученые и публицисты говорят о таких ценностях национализма, как чувство любви к своему народу и нации, желание сохранить язык до ненависти к другому и желания отделиться от него.

Дополнительные сложности неизбежно возникают с описанием содержания национализма, с определением того, что представляют собой положения националистических доктрин – цели соответствующих политических движений или ценности, ассоциирующиеся с национальными чувствами. Проблема заключается и в том, что идеологи национализма поразному интерпретируют второе, как мы уже увидели, достаточно сложное и многомерное понятие «нация», которое может рассматриваться и как «воображаемое сообщество», являющееся результатом выбора, и как общность, формирующаяся независимо от воли ее членов. Политики выдвигают во имя этой идеи самые разные требования (от политического самоопределения или культурной автономии до ужесточения законов об иммиграции); чувство национальной идентичности может проявляться с разной степенью интенсивности и выражаться как позитивно (респектабельный патриотизм), так и в виде конфронтации с представителями других наций (шовинизм и ксенофобия).

Несмотря на отсутствие единой позиции, многолетние дискуссии по проблемам нации и национализма прояснили ограниченность и прежних, и новых подходов, претендующих на звание «единственно верной нормативной теории». Такой не существует. «Нация» и «национализм» относятся к числу междисциплинарных категорий, расположенных на границах между социальной антропологией, философией, этнологией, этнополитологией, этносоциологией и другими дисциплинами, их использующими. Попадая в теоретический контекст другой науки, они неизбежно меняют свое содержание. Тем не менее, все они дополняют друг друга, акцентируя исследования на одной или нескольких сторонах изучаемого объекта.

Если посмотреть библиографию 60-70-х гг. ХХ в., то можно увидеть, что проблеме национализма общественные науки уделяют недостаточно внимания. Но пятнадцать лет спустя К. Вердери уже совершенно справедливо заметила: «В течение 1980-х и 1990-х гг. научная индустрия, построенная вокруг концепций нации и национализма, стала столь обширной и междисциплинарной, что этот фокус исследований можно считать приоритетным по сравнению с остальными». Внимание к национализму, прежде всего, было связано с тем, что после 1989 г. националистические идеи зазвучали с новой силой, политическая карта была изменена в соответствии с базисным принципом национализма – принципом совпадения национальнокультурных и государственно-политических границ.

Западу казалось, что все достаточно незыблемо, Европа успешно интегрируется, в США идут полным ходом процессы создания американской нации, но, тем не менее, всплеск «черного» национализма пришелся в США на 1980-е гг., выходцы из Латинской Америки все чаще начали заявлять о своих правах. Что касается Великобритании, то и в Ольстере «Настоящая ИРА» – радикальное крыло Ирландской республиканской армии – применяет далеко не только мирные методы борьбы, что показали, например, теракты марта 2009 г. В Шотландии Шотландская национальная партия, победив на выборах, обещает провести референдум об отделении от Англии, а лидер ШНП А. Сэлмонд своими словами: «Шотландия – это нация, это страна. Это не регион какойнибудь, не область, не графство. И как страна Шотландия должна быть независимой, потому что независимость – это лучшее, что может случиться с любой нацией, только самоуправление раскрывает все ее возможности» еще раз убеждает мировое сообщество в том, что еще очень рано говорить об утихании националистических чувств и о безболезненной для всех интеграции Европы. Много событий конца ХХ – начала XXI вв. не произошло бы без извлечения и эксплуатации национальных чувств у населения разных государств – объединение Германии, распад Чехословакии, Югославии и СССР, не говоря уже о недавнем российско-грузинском конфликте.

Что касается употребления термина «национализм», то можно встретить разные значения. В источниках по теории международных отношений этот термин зачастую приводится как синоним этатизма, иногда отождествляется с патриотизмом, который не является, строго говоря, идеологией, а «лишь» проповедует преданность Родине как территориальному образованию. Различие в языковых традициях препятствует введению общеобязательных правил и единообразия словоупотребления. Если же говорить об англо-американской литературе, то в источниках распространено так называемое нормативнонейтральное понимание термина «национализм», в то время как в большинстве восточноевр



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-05-08 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: