ПРОВАЛЫВ ПАМЯТИ
Впервые за эти дни над лесом проглянуло солнце. И Алек преобразился. Буковые заросли сверкают каплями влаги. Не верится, что все эти дни мы плавали в облаках, тумане, кутаясь в полиэтилен.
- Слушай, Серега, я уже забыл, какое оно - Солнце!
Шалыга кивает. Ему Кавказ пока в диковинку. Володя Киселев усмехается:
- Анекдот знаешь?
- Какой?
- Приходит клиент к врачу: "Доктор, у меня провалы в памяти". "Интересно, и часто они у вас бывают?" "Что?" "Ну, провалы..." "Какие провалы?"!
...А ведь действительно - почти уже забылись события последних трех дней. Не забылись, конечно, но как-то отошли на второй план. Неужели был солнечный Сочи, региональная конференция по карсту Западного Кавказа и Володя Резван, прервавший заседание:
- Товарищи, мы только что получили сообщение с хребта Алек. В пещере Ручейная сломал ногу новомосковский спелеотурист. Всех, кто имеет снаряжение и соответствующий опыт, прошу принять участие в спасательных работах. Выезд через час, машина уже вышла.
Что было потом? Суета сборов. Приходится расставаться с присутствующими на конференции зарубежными коллегами, в том числе с участниками планировавшейся по ее окончании нашей совместной с поляками вылазки в другую пещеру Алека - Осеннюю.
Болгарин Йордан Христов протягивает Шалыге свою решетку (*99) - может быть, пригодится? Мы не привлекаем иностранцев к спасработам, но предложить помощь - дело чести каждого.
В пятиместном спасательном "УАЗике" битком народу. Впору подавать заявку в книгу рекордов Гиннеса. Водитель, врач, шестеро спасателей со своими рюкзаками, спасфондом, продовольствием и радист с радиостанцией! И вся эта куча ввинчивается в ночной серпантин горной дороги. Неужели все это было?
|
|
* * *
Буковая поляна необычно пустынна. Мы с Киселевым помним ее другой - уставленную палатками. От них сейчас остались только решетчатые настилы из жердей и веток: так на Кавказе устанавливают палатки. Поставишь прямо на землю - смоет при первом же ливне.
На дощатом столе посреди поляны - следы подготовки к нехитрой трапезе. Игорь Пономарев, морщась от едкого дыма, машет дощечкой над несговорчивым буковым костром. Рафал Кардаш, Анджей Чишевски и Артур Шмигельски размягченно щурятся на солнышко. Пока мы доставали новомосковца из Ручейной, поляки накупались в водопадах Осенней. Пройти ниже -250 им не удалось. Все в будущем! Беру гитару:
Вот мы опять на поляне на Буковой.
Вот и опять мы тревожим Кавказ.
Сколько всего было тут между буками!
Столько всего, что мы вспомним не раз.
Сумрак и дождь над Алеком сгущаются:
Видно, нас ждет неплохая вода!
Польская речь с речью русской мешается...
Нам наших встреч не забыть никогда. (*100)
* * *
Оглядываясь в недалекое, в общем-то, прошлое - на какие-то 20-30 лет назад, вижу темноту. Я знаю только то, что было при мне.
1978 год можно считать годом рождения кейвинга в Восточном Казахстане. Нашлись единомышленники в других городах республики: Алма-Ате, Джамбуле, Целинограде, Актюбинске. Но что было раньше? Ведь не мы были первыми. Кто-то из наших предшественников вот так же, как мы сейчас, сидел на Буковой поляне, смотрел на те же буки, что под порывами налетающего с близкого моря ветерка осыпают нас каплями зацепившегося за листья дождя. Кто они?
|
|
Как получается, что целые поколения уходят, не оставляя следа? След остается, но он затерян, хоть и живет в отдельных документах, воспоминаниях некогда шедших плечо к плечу, а ныне рассеянных по всему свету людей.
С каждым годом эта ниточка все тоньше.
И в круженьи беспечном
Оглянись набегу и пойми:
Эти горы не вечны,
А тем более - мы...
* * *
Такой редкой ниточкой между прошлым и настоящим оставался Владимир Николаевич Толмачев, бессменный предводитель алма-атинских спелеологов последних двух десятилетий. Но ведь должны были быть и другие? Постепенно, как пишут в детективах, круг поиска сужался. Первыми отозвались лидеры действующих спелеосекций.
"Здравствуй, Костя. Не могу встретиться с Толмачевым: то у него сессия, то куда-то уехал. У него есть какие-то материалы, касающиеся самого начала. А пока выдаю то, что сохранилось в моей памяти.
Первое организационное собрание Алма-Атинской городской спелеологической секции (АГСС) было в декабре 1963 года. Сохранились две фамилии людей, стоявших у самых истоков - Стефаненко и Полуэктов. Полуэктов сейчас живет в Тольятти. Больше у меня ничего нет. Далее громадный пробел, в котором где-то в отрыве от земли витают фамилии Кима Т.А. и Липиной Е.П. О Киме не знаю вообще ничего, но Липина в свое время, кажется, была достаточно сильна, имея в активе первопрохождение пещеры Примусная на Кавказе где-то в 74 году. Ее я застал уже преподавателем школы предлагерной подготовки 78 года: читала мне лекции по программе ШПП и очень даже хорошо читала, без дураков знала дело. Где-то к началу 70-х относится и начало спелеокарьеры Толмачева. Володя никогда ничего о себе толком не рассказывал, и что было до моего прихода в 77-м году - не знаю.
|
|
... К 79-му году народ разбрелся в разные стороны. Большинство - из-за распределения после окончания института - костяк секции был из студентов Казахского Политехнического Института, геологоразведочный факультет. Я не исключение, но причины другие - женитьба, альпинизм, работа. Остался только Толмачев, и лишь благодаря ему, терпеливо собиравшему все новые и новые группы, что-то осталось.
Толмачев - фигура неординарная и самая, я бы сказал, выносливая. Это единственный человек, который, подобно мощному столбу, держал и держал те непрерывные развалины, которые назывались АГСС. Ему и только ему мы обязаны тем, что мы есть".
В письме Саши Шакалова, руководителя одной из столичных секций, в едином аккорде звучат характерные струны того времени. И не только того. Все наши болячки проступают в этих строках: отсутствие неформальной связи между поколениями, недостаток внимания к "старикам", скромно и неутомимо приносящим на алтарь Дела свое время, личное благополучие, здоровье.
Информации негусто, но уже что-то есть. Редкий пунктир по целине провала в памяти. Просматриваю архивы переписки конца 70-х, перебираю странички прошлого. Так, а это что?
"... Коротко о себе. Толмачев Владимир Николаевич, 1947 года рождения. Спелео занимаюсь с 1971 года. В настоящее время являюсь председателем спелеокомиссии Казтурсовета. Так как с 21 мая 79 года уезжаю в поля, вместо меня остается Липина Елена Павловна. Все данные прошу высылать ей..."
И все. За всю, более чем десятилетнюю, нашу переписку, о себе больше ни слова. Но Толмачев всегда старался сделать даже больше того, что мог.
Ниточка потянулась глубже...
* * *
Наши палатки на Буковой поляне закутались в полиэтилен, нахохлились на деревянных настилах. Небо чистое, но на Кавказе ливни не предупреждают о своем появлении.
Буковый дым едок. Морщимся, но так хорошо, что есть этот дым! Что нет дождя!
Чача - виноградная водка, на этот раз слабовата, но полякам нравится. Жаль все-таки, что не удалось поработать вместе в Осенней!
Солнце лучом прорвалось через облако.
Рядом плечо - твой товарищ и брат.
Он из Москвы, из Варшавы иль Вроцлава -
Не различить в рыжих бликах костра.
Пусть не всегда удается, что хочется,
С гулом вода по колодцам идет,
Майский Алек нам не раз еще вспомнится
Там, в городах, где разлука нас ждет.
Да, вот так же, почти четверть века назад, сидели здесь наши предшественники-казахстанцы. Смотрели на огонь, собирали снаряжение, готовясь к штурму еще неизвестных пропастей Западного Кавказа. Они смогли вписать несколько слов в летопись спелеологических исследований Алека, историю советского кейвинга. И надо постараться прочитать эти слова через дымку времени.
Толмачев - молодец Старый Крот! - прислал уникальные документы: протоколы первых собраний алма-атинской спелеосекции в начале 60-х, в том числе "Историческую справку о развитии спелеотуризма в Казахстане", составленную В.И.Полуэктовым в 1968 году, и "Тезисы о развитии спелеотуризма в Казахстане в период 1963-69г.г." Липиной Е.П. Вчитаемся в эти, может быть, скучноватые строчки, выбранные мной из разных писем, справок, записок и протоколов. Может быть, кто-то увидит здесь свое имя.
Если же, мой Уважаемый Читатель, Вас мало интересует история казахстанского кейвинга, пропустите эти странички. И не удивляйтесь, если со временем кто-нибудь вот также обойдет своим вниманием то, что некогда было пройдено Вами...
* * *
Первая в Казахстане секция спелеотуризма возникла в Алма-Ате в ноябре 1963 года. Толчком для этого послужило открытие в Заилийском Алатау на леднике Богдановича пещеры Октябрьская. Нашел пещеру будущий председатель секции Виктор Иванович Полуэктов. Случилось это 30 сентября 1963 года, а уже 9 октября В.Полуэктов и А.Аратцев произвели разведку пещеры. Через месяц, 6-9 ноября, группа в составе 9 человек: Анатолий Аратцев, Владимр Хамов, Александр Ветринский, Леонид Капин, Роза Кирсанова, Рита Терещенко, Л.Голубев, Виктор Мельчаков, под руководством В.Полуэктова, обследовала пещеру, произведя ее фото и топосъемку.
10 декабря состоялось организационное собрание АГСС, на котором присутствовало 19 человек. Примечательна повестка собрания: от нее так и веет забытыми запахами прошлого.
1. Информация В.Полуэктова о спелеотуризме.
2. Выборы бюро секции.
3. Составление плана работы секции на декабрь месяц.
4. Об экспедиции в каменную пещеру.
5. Об окончании исследования пещеры на леднике Богдановича.
Впервые пещеру до конца прошла группа в составе 19 человек под руководством В.Хамова 22 декабря 1963 года. Еще до этого, 13 октября 1963 года, В.Полуэктов открывает на леднике Туюксу Заилийского Алатау пещеру Плоскую. 1 декабря группа в составе Л.Калинин, А.Ветринский, Н.Байсаров, В.Хамов, Г.Комова, В.Бочаров, Р.Кирсанова, Р.Терещенко и В.Полуэктов произвела обследование пещеры Плоская, пройдя в теле ледника 80 метров.
Следуя решению организационного собрания, в мае 1964 года спелеологи Алма-Аты произвели первый многодневный разведочный поход в поисках "каменной" пещеры в долине реки Чилик. В походе участвовали: В.Зозуля - руководитель, Л.Калин, Р.Кирсанова, Р.Терещенко, Н.Байсаров, Геннадий Грицков, П.Печерских, Борис Воробцов, В.Полуэктов, А.Ветринский. Разведка не подтвердила сведений о наличии крупной пещеры на южных склонах Заилийского Алатау.
В июне 1964 года В.Полуэктов в качестве инструктора принимает участие в сборе подготовки младших инструкторов спелеотуризма на Южном Урале.
* * *
Первые "каменные" пещеры появились на счету алмаатинцев после ноябрьской 1964 года экспедиции на юге Казахстана в районе хребта Даубаба и в верховьях реки Каиршакты на юго-восточном склоне Боролдайских гор. (До сих пор не знаю, как правильно - Боролдай или Баралдай?) В разведке принимали участие Алла Кукина, Г.Грицков, О.Шерман, Н.Байсаров, П.Печерских, В.Трофимов под руководством В.Полуэктова. В верховьях Каиршакты были открыты 4 пещеры, где обнаружены колония летучих мышей и пещерный жемчуг. Обследована также пещера Сталактитка близ села Ванновки.
С 29 апреля по 9 мая еще одна группа произвела разведку на хребте Каратау по рекам Бугунь, Бала-Бугунь, Кашкарата, Боролдай. В походе под руководством В.Полуэктова участвовали В.Есенкина, Геннадий Шлемов, Владимир Касьянов, А.Ветринский, Н.Байсаров. Из девяти обследованных пещер вновь открыто семь, в том числе пещера Акмечеть-Аулие.
В июле 1965 года алмаатинцы В.Полуэктов и А.Кукина принимают участие в, первом тогда в стране, спелеолагере в Крыму, где В.Полуэктов работал начальником 1 смены лагеря. В августе того же года та же двойка казахстанцев, вместе с пятью спелеологами других городов страны, устанавливает рекорд спуска в естественные карстовые полости СССР, достигнув глубины -350 метров в пещере Назаровская на хребте Алек. Последующие измерения дали отметку старого дна Назаровской -320, но рекорд, как уже было сказано ранее, состоялся. И казахстанцы приняли в нем не последнее участие, если учесть, что В.Полуэктов, как инструктор сбора, руководил спуском.
В августе того же года алма-атинская группа под руководством Г.Грицкова предпринимает неудачную попытку поиска пещер в Восточном Казахстане, отступив из-за неблагоприятных погодных условий.
В октябре 1966 года впервые в составе алма-атинских экспедиций появляются представители других городов Казахстана. В обследовании среднего течения реки Угам на юге Казахстана, когда в ущелье Максалбай было открыто три пещеры, под руководством В.Полуэктова принимали участие от Алма-Аты Е.Саенко, А.Полуэктова, В.Семенов, Г.Ткачук, М.Ишанкулов, Ю.Бородкин; от Джамбула М.Захаров и М.Исламбаев; от Чимкента Н.Ахроменко.
В мае 1967 года совместная экспедиция алма-атинцев и чимкентцев открыла 17 пещер в долинах рек Бугунь, Бала-Бугунь и, в основном, в нижнем течении реки Кашкарата.
В сентябре 1967 года проводится Республиканская экспедиция с целью поиска пещер в хребтах Угамский и Таласский Алатау. Среди 15 членов экспедиции под бессменным руководством В.Полуэктова алмаатинцы Александр Шатохин, Ю.Долгих, А.Коваль, Г.Курочка, А.Полуэктова, М.Ильясов; чимкентцы С.Ходжаев и А.Михеев; В.Козлов и Э.Молдалиев из Ленгера; М.Захаров, М.Ислаибаев и Л.Каплун из Джамбула. Силами этой команды исследовано 17 пещер в ущельях Макбалсай, Алмылысай и в долине реки Сайрам.
В период с 5 по 13 ноября проводится поход по южной границе Аксу-Джабагалинского заповедника. В числе 12 участников Е.Саенко, Ю.Долгих, А.Клестер, В.Хамов, А.Полуэктова, Галина Валеева, В.Полуэктов (руководитель) из Алма-Аты; четверка чимкентцев во главе с Н.Шеньшиной, а также представитель Красноярска Борис Мартюшев. Экспедиции посчастливилось открыть 6 пещер и установить рекорд глубины Казахстана, обнаружив и исследовав карстовый провал Кептер-Уя -35-40 метров.
* * *
Кейвинг в Казахстане набирает силу, поднимается на новые высоты. В ноябре 1967 года алмаатинец В.Касьянов и чимкентец А.Михеев принимают участие в семинаре подготовки руководителей спасательных служб в Крыму.
В декабре того же года в городе Чимкенте создается вторая в республике спелеосекция.
На базе этих двух секций весной 1968 года проводится республиканский сбор руководителей спелеопутешествий. Вот список его участников: В.Полуэктов - руководитель, М.Ильясов - инструктор сбора (оба из Алма-Аты), их соклубники Е.Савенко, Г.Валеева, Е.Липина, Ю.Корнеев, З.Ковкова; чимкентцы: С.Ходжаев - инструктор сбора, Г.Савина, А.Чернышов, Б.Есетов; джамбульцы А.Розыкулов и Л.Яркеева. Во время сбора открыто 6 новых пещер.
Но во всесоюзных спелеофорумах по-прежнему представлены только алмаатинцы.
С 26 июля по 14 августа 1968 года во 2-й смене Крымского спелеолагеря принимают участие Е.Савенко и Г.Валеева. В августе А.Шатохин и В.Полуэктов участвуют в экспедиции по исследованию Красной пещеры (Кизил-Коба) в Крыму.
В сентябре 1968 года чимкентская секция настолько окрепла, что под руководством С.Ходжаева проводит самостоятельную экспедицию по разведке пещер в долине реки Угам, которой удается открыть 10 новых пещер.
* * *
Постепенно спелеотуризм в Казахстане набирает обороты. Появляются дееспособные секции в Чимкенте, Джамбуле, пробиваются первые ростки в других городах республики. Но близок уже сокрушительный удар. В 1969 году уезжает из Алма-Аты первый председатель АГСС и главный мотор всего дела Виктор Иванович Полуэктов.
Тот, кто недооценивает роль лидера в развитии любого дела, крепко ошибается. Личность в истории - это, образно говоря, рулевое управление, система ориентации и стабилизации, катализатор процесса. Коллектив, общество - его наполнитель и двигатель. Мощь без руля беспомощна и опасна. Появляется лидер, несущий идею, тратящий свои силы и энергию на ее воплощение - и дело движется. Уходит лидер, и, если не успел, не смог или не захотел подготовить себе замену - все. Дело, какое-то время еще двигаясь по инерции, начинает умирать.
Полуэктов уехал, и спелеотуризм в Казахстане пошел на спад. Но это не сразу становится заметно. Велика еще инерция, сообщенная Полуэктовым. Председателем республиканской спелеосекции становится Е.П.Липина. В отчете на имя председателя Центральной секции спелеотуризма в Москве В.В.Илюхина она пишет:
"В мае 1969 года состоялся республиканский семинар по подготовке руководителей спелеотуризма. Для проведения теоретических и практических занятий из Москвы был вызван инструктор по спелеотуризму О.Васильев. В семинаре принимали участие 18 человек (Алма-Ата - 10, Чимкент - 5, Джамбул - 3).
Было открыто и исследовано 5 пещер.
Четыре спелеолога из Казахстана Ким Т. и Липина Е. из Алма-Аты, Лымарь В. и Литовка В. из Чимкента в августе 1969 года прошли обучение в спелеолагере на Кавказе по программе первого года. В октябре алма-атинские спелеотуристы приняли участие в областных соревнованиях по туристскому ориентированию и заняли 4-е место.
В сентябре 1969 года была организована секция спелеотуризма в Г.Караганде. Председатель секции - Тычинин В.
В октябре 1969 года Чимкентская секция спелеотуризма провела экспедицию по разведке пещер в хребте Коржантау.
В ноябре совершены походы алма-атинских спелеологов в пещеру Октябрьская на леднике Богдановича, а также во вновь открытые пещеры Туюк-Су.
В настоящее время самым больным вопросом является отсутствие опытных спелеологических кадров, что отрицательно сказывается на исследовании данного карстового района.
В Казахстане с отъездом В.Полуэктова нет ни одного инструктора спелеотуризма, поэтому в ближайшие годы нужно употребить все силы на подготовку спелеологов. Желательно активно привлекать казахстанцев к союзным мероприятиям".
В этой записке первые следы подступающего регресса. Яркой звездой прокатился красноярец Полуэктов по казахстанскому небосклону. С его уходом казахстанский кейвинг, начиная с начала 70-х, растерял почти все свои завоевания, людей.
Борьбу за выживание принял на свои плечи алмаатинец Владимир Николаевич Толмачев, взяв на себя тяжкое бремя лидирования в официальном республиканском спелеотуризме. Одна за другой затухали возникшие было в городах Казахстана спелеосекции - привычной "полуэктовской" поддержки из центра не стало, а своих сил и заинтересованности надолго не хватило.
Мы уже говорили о том, что сама система, в которой был вынужден существовать советский спелеотуризм, не располагала к беспрепятственному его развитию. Лидеры постоянно находились в стрессовом состоянии под прессингом отрицательных эмоций в результате неизбежных контактов с представителями туристической власти. Понятно, что и Полуэктов не являлся исключением из этого печального правила.
В числе других бесценных документов Толмачев прислал адрес В.И.Полуэктова. Я написал и вот - держу в руках долгожданный ответ:
"Причиной распада секции после моего отъезда было, на мой взгляд, отсутствие в ней настоящих энтузиастов".
Ну как тут не вспомнить крылатую фразу: "Энтузиазм - вещь хорошая, но, к сожалению, - скоропортящаяся!" Это с одной стороны, а с другой... Нужно любить Дело по-настоящему, чтобы не дрогнуть перед трудностями рутинных будней. Но вернемся к письму Полуэктова.
"... Я отдал ей (секции) немало сил и времени в ущерб семье и личной карьере. Поддержки со стороны Казахского совета по туризму и экскурсиям и Центральной спелеосекции фактически не было. Наоборот. Например, по результатам наших экспедиций на юг Казахстана мы составили отчет с рекомендацией использовать открытые нами пещеры как туристско-экскурсионные объекты. Отчет отправили на конкурс (всесоюзный). Центральный совет присудил нам первое место. Илюхин оскорбился и настоял, чтобы 1 место вообще не присуждали, и нам - победителям конкурса, присвоили серебряные медали.
С Илюхиным отношения и вообще были прохладные. На заседаниях Центральной секции спелеотуризма в Москве я его резко критиковал за фактический саботаж в руководстве спелеотуризмом страны. В результате он где-то перехватил вызов, который должен был прийти из Центрального совета на мое имя для участия в первой зарубежной поездке наших спелеологов в Болгарию. Поехали более сговорчивые Р.Сайфи и И.Ефремов (*101).
Да, а медали эти долго шли в Казахстан. Я их так и не дождался. Очень устал и фактически сбежал от этих проблем".
Вот так казахстанские спелеологи не смогли открыть счет международным контактам. А ведь вполне может быть, что именно эта, несостоявшаяся из-за политических интриг, поездка добавила бы энергии руководителю казахстанского спелеотуризма, подняла бы настроение, прибавила сил. И сохранила бы для республиканского кейвинга еще на несколько лет. Почему, вместо того, чтобы беречь своих лидеров и энтузиастов, мы так и норовим их побольней ударить?
* * *
То, что не удалось четверть века назад, сделали мы.
С середины 80-х наши международные экспедиции все чаще прорывались сквозь административно-бюрократические препоны всех уровней.
Стремление людей всего мира друг к другу неодолимо. Ведь все мы жители одной, такой маленькой, планеты Земля. Такой прекрасной, пока стоят на ней вот эти буки в лохмотьях влажных мхов, горит костер, бросающий рыжие блики на лица сидящих у огня друзей. Пока есть пещеры и небо, к которому можно вернуться. И так ли важно, из какой ты страны, какой национальности и какого цвета твои глаза или кожа?
Он нас найдет на Алтае иль в Кракове
Этот меандр и ревущий каскад.
Переплетен предвечерними красками
Дымный костер и туманный закат.
Мы на ладонях, веревкой изъеденных,
Равно несем беззащитный наш мир:
Ведь на краю у колодца последнего
Так одинаковосчастливы мы.
-----------------------------------------------------------------
*99 РЕШЕТКА - приспособление для спуска по веревке.
*100 К.Б.Серафимов "Интерспелео-88", Сочи, 1988 г.
*101 Игорь Петрович Ефремов - первый председатель Красноярского краевого клуба спелеологов. Его вряд ли можно было отнести к разряду более сговорчивых. Просто Красноярский клуб всегда был не по зубам Илюхину - такой силой, с которой он не мог не считаться и предпочитал иметь в числе союзников.
НОВАЯ ВОЛНА
Может ли пшеница взойти на скалах, где нет земли? Могут ли расти деревья в отсутствии воды? Может ли развиваться кейвинг, если нет пещер? Ах, как хотелось бы рассказать о великолепных подземных дворцах Казахстана! Поведать о трудных штурмах закилометровых пропастей, поделиться впечатлениями об интереснейших приключениях в сетях подземных лабиринтов! Не получается. Природа, столь щедрая к этой республике в других отношениях, явно пожадничала в плане подземных чудес.
Пещеры и горы почти неразделимы. Хотя мы знаем, на примере той же Украины, что достаточно 30-метрового пласта карстующихся пород, чтобы породить величайшие гипсовые лабиринты мира.
Куда только не устремлялись поисковые экспедиции казахстанских спелеологов!
Исхожен вдоль и поперек Каратау, обшарены высокогорные плато Улучура и Сысунгена, хребет Каржантау, поисковые группы поднимались на Угам, работали в приграничных с Узбекистаном районах. Улов весьма невелик. Десятки и сотни мелких пещерок и колодчиков. И практически ничего серьезного.
Откроем "Перечень классифицированных пещер" (*102). При взгляде на скупые строчки классификатора становится грустно. Что ж, что имеем, тому и рады. Тем более, что где-то таятся еще неоткрытые...
Первое место по глубине и длине среди казахстанских пещер занимает расположенная на одноименном с пещерой плато хребта Каржантау под Чимкентом пропасть Улучурская - глубина -250 м при протяженности 1500 м).
Второе место по глубине принадлежит пещере Весенняя на плато Боролдайтау: -200 м при протяженности 300 метров, а по протяженности - расположенной по соседству с Улучурской пещере Сысунгенская - 560 метров при глубине -130 м.
На третьем месте по глубине - шахта Ленинская на Боролдае - глубина -180 м при протяженности 196 м.
Вот и все. Остальные известные пещеры Казахстана при весьма скромной протяженности не переваливают и 100-метровой отметки глубины. Мы не говорим о постоянно меняющих свою форму ледниковых пещерах, подобных породившей алматинскую спелеосекцию Октябрьской на леднике Богдановича, - это особый раздел кейвинга.
Так могут ли быть спелеологи без пещер? Могут. Иначе не было бы тридцатилетней истории казахстанского кейвинга. Ниточка не прервалась. На смену уходящим первым поколениям спелеологов, их секциям и лидерам пришли новые.
Мы не можем не сказать о них, казахстанских кейверах конца 70-х - начала 90-х.
* * *
Настойчивость Толмачева принесла свои плоды. (А может ли кто-нибудь сказать, чего ему это стоило?) В начале 80-х начинается новый подъем АГСС. Связан он, прежде всего, с появлением в рядах секции новых руководителей, способных вести за собой экспедиции, проводить занятия, тренировки, готовить подрастающую смену. Такими лидерами новой волны стали Шабанов Николай Васильевич, Негреба Александр Николаевич и Шакалов Александр Анатольевич.
Самый верный выбор сделал Александр Шакалов - он начал работу с учащимися школ Алма-Аты. С осени 82 года Шакалов начинает тренировать школьников сначала в школе № 42, потом на базе республиканского Дворца пионеров. Что скажешь, Саша?
"На удивление получилось очень даже неплохо, вскоре возник довольно стабильный коллектив школьников, к которому примкнули старики, и в 83 году этот состав выезжал на Сумган. Ты это помнишь".
Помню, конечно. Экспедиция "Сумган-83" стала первой по масштабам и массовому участию представителей различных спелеоколлективов Казахстана экспедицией новой волны. Кутук-Сумган принял нас доброжелательно, спаяв дружбой и общими планами. Рассказывай дальше.
"С осени 83 года все сосредотачивается в Республиканском Дворце пионеров, проходит новый набор, впервые ведутся плановые занятия, планируется работа, составляется долговременная программа подготовки кадров и экспедиций.
В 84 году - первые самостоятельные выезды на Южный Урал и в Ошскую область. Состав секции вырастает до 50 человек.
В 85 году мальчишки уже самостоятельно водят группы на Боролдай, Ош, осенью выезжаем в Красноярск. Но... в этом же году появляются яркие признаки болезни роста, и, как результат, раскол секции. Появляется четверка, которая основывает клуб "Плутоний", лидер Гриша Мацапей".
Как же! Прекрасно помню, как в экспедиции "Сумган-85", Гриша Мацапей отметил свой уход в армию впечатляющим спуском во входную шахту пропасти. Все бы ничего, но перед этим он получил ответственное задание спустить в пропасть гитару - инструмент в экспедиции первостепенной важности. Мацапей привязал гитару за спину, завис над шахтой, но в момент начала спуска, видимо, потерял контроль за спусковым устройством и сквозанул вниз с такой скоростью, что страхующие даже испугались. Результатом был гулкий удар, донесшийся из глубины колодца. Мы поняли, что музыке - конец. Гриша со всего маху совершил посадку на снежный конус дна шахты, использовав вместо амортизирующей подушки гитару.
"Гришу призвали в армию, и с 86 года мы начали нести непрерывные потери от уходящих призывников. В 87-88 годах в рядах было до семидесяти процентов состава секции".
Закономерный процесс коллектива, вырастающего из учащихся общеобразовательных школ. Самое обидное, что практически все наши призывники не попали в те части, где они могли бы использовать свою подготовку и умения, приобретенные в спелеологических секциях и экспедициях. Советские военкоматы даром проедали свой хлеб, переучивая ученых и обучая неподготовленных. Пропадали знания и умения тысяч специально еще до армии подготовленных парней, готовых работать в экстремальных условиях. Военная система бывшего СССР вобрала в себя все недостатки и язвы уродливого строя. Глас вопиющего в пустыне.
"В 1988, юбилейном для советского - и для мирового! (замечание мое, К.Б.С.) кейвинга, году АГСС переименовывается в Алма-Атинский городской клуб спелеологов (АКГС), получивший прописку при городском спортивно-техническом клубе "Икар". Потянулись из армии отслужившие бойцы, и, наконец, начинается качественный подъем. В начале 89 года команда алма-атинцев, совместно со Старым Осколом, штурмует глубочайшую пещеру Крыма - Солдатскую (-508 м), в пещере Улучурская летняя экспедиция обнаруживает новый ход, декабрьская - замахивается на Киевскую. И только травма участника заставляет отступить.
С момента определения АКГС на базе "Икара" и получения собственного помещения, секция Дворца пионеров занимается только подготовкой кадров для клубов "Плутония" и АКГС - здесь как бы детская площадка.
В 89 году нас настигает новый распад, правда, не столь болезненный, как первый - от АКГС отделилась группа ребят-студентов КазПТИ во главе с Валерием Муном и Андреем Паклиным".
* * *
Все зависит не от природы, а от человека. Казалось бы, ну что не заниматься спелеологей в Чимкенте, где вокруг города полно известняков, пещер и других прелестей? Нет же. В Чимкенте так и не зародилась жизнеспособная секция, а вот в равнинном городе Целинограде (*103) - пожалуйста!
Как-то в Целиноградском клубе попалась на глаза карикатура под названием: "Идут соревнования горных туристов!" Среди плоской, как стол, равнины стоит озадаченный судья и смотрит на небольшую кучу земли, на вершине которой гордо высится табличка: "Гора".
Нет гор, нет пещер, и тем не менее в Целинограде возникает секция спелеотуризма. Начало ее деятельности относится к 1982 году, когда первые спелеотуристские вылазки целиноградцев возглавил Иван Евгеньевич Манин. Два года спустя участник тех походов весельчак-гитарист Валерий Велижанин переходит на работу методистом по спорту объединения "Целингазификация". Спелеологи получают в распоряжение спортзал и помещение для сборов в одном из подвалов. Дела пошли веселее.
* * *
Неформальные объединения, подобные секциям и клубам туристов, альпинистов, спортсменов, спелеологов притягивают подростков, более взрослую молодежь. Если есть костяк увлеченных людей - "мясо" нарастает довольно быстро. Порой приходят просто от нечего делать: материться в подворотнях противно, а податься некуда. В престижные секции не пробьешься, на платные - нет денег, в остальных - до тошноты заорганизованно и бесцветно.
Размышляя над проблемой занятости молодежи, мы как-то забываем, что для этого нужны условия. Хотя бы элементарные. Прежде всего - помещение, хоть подвал, где можно собираться не с 9 до 18, а в любое удобное время. Но нет. Нет поддержки нашим клубам и секциям со стороны властей и меценатов. Нет помещений, даже подвалов. И выживать объединениям энтузиастов во все времена весьма несладко.
Получив пристанище, целиноградцы резко пошли в гору. В апреле 85-го на первых в Казахстане соревнованиях по спелеотехнике, проведенных в Усть-Каменогорске, Целиноград представляет команда, ставшая впоследствии костяком его спелеоклуба "Лабиринт": Валерий Велижанин, Сергей Вержанский, Валерий Жуков, Вячеслав Коробко и Елена Тычина. Позднее приходит Игорь Шкитин.
В Усть-Каменогорске целиноградцы впервые видят вертикальное снаряжение, которое, по возвращении с соревнований, стараниями мастера-универсала Сергея Вержанского начинает появляться в клубе. Команды целиноградских кейверов проводят самостоятельные экспедиции в Кутук-Сумган, участвуют в республиканских поисковках на Улучуре, выезжают с усть-каменогорцами на Саяны. Сергей Вержанский участвует в составе сборной команды Казахстана во Всесоюзных соревнованиях в 1989 году, работает с восточно-казахстанцами в экспедиции 1990 года в глубочайшую пропасть Евразии - Пантюхинскую.
Были бы люди - пещеры найдутся!
* * *
А вот в Джамбуле, где тоже совсем рядом обильные пещерами хребты Каратау, дело не сложилось. В экспедиции 79 года на Боролдай принимали участие джамбульцы Анатолий Иванович Иванов и Александр Литовка. Позднее появился Виктор Колегов, начавший было заниматься с молодежью и участвовать в республиканских спелеомероприятиях. Но... Кто уехал, кто предпочел личные интересы неблагодарному занятию вспахивания спелеоцелины.
Также и Павлодар, где слабой звездочкой мелькнул на небосклоне казахстанского кейвинга Николай Харьковский.
Иное дело - Актюбинск. И снова во главе упорный, в чем-то жесткий лидер - Владимир Федянин. После республиканской экспедиции 80-го года на Боролдай, где принимали участие представители почти всех перечисленных городов Казахстана, бывший спортсмен, альпинист Владимир Федянин увлекся спелеологией. Пещеры потянули цепко и властно. Как всякому конструктивному лидеру, Федянину мало было радоваться в одиночку. И он принялся за создание коллектива единомышленников. Результаты его работы не замедлили сказаться - в уже упомянутой выше республиканской экспедиции в пропасть Улучурскую принимали участие его первые воспитанники.
Вспоминаю нашу с Федяниным встречу на Сумгане в августе 83-го. Экспедиция закончена. Мы уходим. В который раз уходим, не зная, вернемся ли. К счастью, с утра прояснело небо. Вчера, выходя из отверстого жерла пропасти, мы умывались небесным душем. Плотные струи дождя совсем по-кавказски хлестали мокрую землю. Страхующие и дежурные у костра не снимали зеленой резины гидрокостюмов - диковинными лягушками смотрелись они среди березок!
А сегодня надо же - с утра солнце! И Сумган улыбается нам на прощание.
Я не спешу. Ведь это только начало расставаний. Скоро уедут по своим городам новые и старые друзья, и мы уедем, унося в себе не стихающую горечь разлуки. Как красиво вокруг! Мы смотрим в сумрачный зев Пропасти, поманившей нас мимолетной удачей.
Трудно оторваться, шагнуть прочь. Отойди - все канет, рухнет, и нет сил, чтобы удержать.
Останется лишь память. Память умирает только тогда, когда умираем мы.
Когда-то в августе все было так обычно:
И запах трав, и скалы над Сумганом,
Что вниз уходят, сумрачно набычась,
И мы - толпой стоящие у края,
И мы - поющие под вторящее эхо!
И мы - по горло в глиняном сифоне!
Усталость, сном смыкающая веки,
И гул реки - прекрасней всех симфоний!
Все было, было, было, было, было!
И кануло... И только тут, очнувшись,
Мы поняли - чего сейчас лишились,
В бесславье дел вседневных окунувшись.
А мы - поющие под вторящее эхо,
А мы - сквозь глину рвущиеся к цели,
Остались там - в сверканьи глаз и смеха...
Там, в августе, далеком и бесценном. (*104)
Время идти. Мгновения молчания, удар каской о край пропасти. Мы еще вернемся. Ребята цепочкой потянулись с Южной площадки. Остаюсь один. Спиной ощущаю чей-то взгляд. Оборачиваюсь - цепкие глаза Володи Федянина:
- Право последнего?
Да. Мне просто надо побыть наедине с Сумганом.
- Шеф прощается... - щелчок затвором фотоаппарата.
* * *
С тех пор мы не виделись. Но актюбинский клуб спелеологов "Азия", позднее переименованный в "Пилигрим", продолжал восхождение к вершинам кейвинга. Проводятся экспедиции в классические спелеорайоны Крыма, Кугитанга, Южного Урала. На время перебирается в Актюбинск усть-каменогорский спелеолог Ербол Курмангалиев. Федянин начинал приглядываться к Кавказу. И можно быть уверенным - добрался бы. Если бы не вмешалось в нашу жизнь нечто, оказавшееся сильнее нас...
Но кто знает что будет? Жизнь не кончается.
----------------------------------------------------------------------
*102 "Перечень классифицированных пещер" ЦРИБ "Турист", Москва, 1989 год.
*103 ЦЕЛИНОГРАД - до революции Акмолинск, потом столица целинного края, после - Акмола.