--------------------------------
<1> Определение от 3 июля 1997 г. N 87-О // Официальный сайт: www.ksrf.ru.
Напомним, что второе предложение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ наделяет приоритетом применения по отношению к внутреннему закону лишь международные договоры. Из приведенной выдержки из решения Суда видно, что он несколько произвольно воспроизвел конституционный текст, однако все-таки подтвердил приоритет не вообще международно-правовых принципов и норм, но именно "международных актов".
Позднее, в феврале 2001 г., Конституционный Суд высказал мнение о том, что "общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, являясь составной частью ее правовой системы, имеют приоритет перед законом, устанавливающим отличные от них правила, и подлежат непосредственному применению судами общей юрисдикции" <1>. Тем самым Суд недвусмысленно распространил приоритет применения на общепризнанные принципы и нормы международного права, явно удалившись от текста Конституции.
--------------------------------
<1> Определение от 8 февраля 2001 г. N 78-О // Официальный сайт: www.ksrf.ru.
Четырьмя годами позже Конституционный Суд указал, что общепризнанные нормы международного права "являются составной частью правовой системы Российской Федерации и подлежат исполнению наряду с федеральными законами" <1>, тем самым вернувшись к изначальному и буквальному пониманию первого предложения ч. 4 ст. 15 Конституции РФ.
--------------------------------
<1> Постановление от 3 февраля 2005 г. N 2-П // СЗ РФ. 2005. N 7. Ст. 603.
В целом можно констатировать существование обширной практики Конституционного Суда РФ в отношении международного права. С самого начала своей деятельности Суд регулярно упоминает международные договоры или делает ссылки на общепризнанные нормы и принципы международного права, не всегда уточняя, какие именно нормы и принципы он имеет в виду. Однако, обращаясь к норме международного права, он не часто анализирует ее с той основательностью, с какой он исследует норму Конституции или иного внутреннего нормативного правового акта. Конституционный Суд РФ не всегда придает должное значение иерархии источников, приводя в своих решениях в качестве равнозначных универсальные и региональные договоры или обязательные нормы и рекомендации. Суд упоминал в качестве авторитетных источников международные договоры, в которых Россия не участвовала, или решения международных организаций, в которых Россия не состояла.
|
|
Итак, Конституционный Суд не применяет, в строгом смысле, международное право, иными словами, не использует его в качестве средства осуществления своих полномочий, не толкует углубленно его нормы. Кодексом для Конституционного Суда является Конституция РФ. Судья Конституционного Суда, принимая присягу, клянется исполнять свои обязанности, "подчиняясь при этом только Конституции Российской Федерации, ничему и никому более" (ст. 10 ФКЗ "О Конституционном Суде РФ"). Тем не менее Конституционный Суд регулярно обращается к международно-правовым аргументам. Выводы Суда основаны прежде всего на Конституции, ее букве и духе, именно ее нормы являются применимым правом, а международное право служит дополнительным доводом, которым Суд пользуется для придания дополнительного веса своему решению. Вместе с тем из практики Конституционного Суда следует вывод о том, что он считает международное право необходимым критерием, которому должны соответствовать законодательство и практика судов, и нередко привлекает его при оценке поставленных перед ним вопросов права.
|
|
5.6. Реализация норм международного права судами
общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации
Интернационализация в современном мире экономических, социальных, культурных, политических, иных связей с необходимостью влечет возрастание роли международного права. Причем одна из особенностей современных норм международного права заключается в том, что их эффективность зависит не только от их реализации в сфере межгосударственных отношений, но и от применения указанных норм в сфере отношений с участием субъектов национального права. В Декларации Совещания на высоком уровне о верховенстве права на национальном и международном уровнях, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 24 сентября 2012 г., была отмечена необходимость усиления поддержки государств, по их просьбе, в процессе национального осуществления соответствующих международных обязательств путем увеличения технической помощи и укрепления потенциала <1>.
--------------------------------
<1> A/RES/67/1.
Правовые основы реализации судами общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации норм международного права. Основной нормой внутригосударственного права, позволяющей судам общей юрисдикции и арбитражным судам Российской Федерации (далее - суды Российской Федерации, суды) применять нормы международного права при рассмотрении подведомственных им дел, является положение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, включившей общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации в ее правовую систему. Указанное конституционное положение было конкретизировано в процессуальном, материальном законодательстве, включая законодательство, закрепляющее основы судебной системы Российской Федерации. Так, согласно ст. 3 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" единство судебной системы Российской Федерации обеспечивается в том числе применением всеми судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации.
|
|
Возможность применения судами Российской Федерации норм международного права предусматривает отраслевое процессуальное законодательство Российской Федерации - Уголовно-процессуальный кодекс РФ (ч. 3 ст. 1); Гражданский процессуальный кодекс РФ (ч. 2 ст. 1), Арбитражный процессуальный кодекс РФ (ч. 3 ст. 3).
Практически все кодексы Российской Федерации, содержащие материально-правовые положения, предусматривают возможность применения норм международного права в соответствующей сфере внутригосударственных отношений: Гражданский кодекс РФ (ст. 7); Кодекс об административных правонарушениях РФ (ч. 2 ст. 1.1); Трудовой кодекс РФ (ст. 10); Земельный кодекс РФ (ст. 4); Семейный кодекс РФ (ст. 6); Жилищный кодекс РФ (ст. 9); Воздушный кодекс РФ (ст. 3).
Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ приняли постановления, касающиеся разъяснения вопросов применения судами общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" <1>, а также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" <2> Верховным Судом РФ было разъяснено, что понимается под общепризнанными принципами и нормами международного права, международным договором Российской Федерации, определены юридическая сила и условия действия международного договора Российской Федерации в рамках правовой системы России, а также обращено внимание на особенности толкования международного договора Российской Федерации.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 1.
<2> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 12.
Так, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" под "общепризнанным принципом международного права" понимается основополагающая императивная норма международного права, принимаемая и признаваемая международным сообществом государств в целом, отклонение от которой недопустимо. В свою очередь, "общепризнанная норма международного права" - это правило поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом в качестве юридически обязательного. Приоритетом в применении перед законом пользуются положения не любого международного договора Российской Федерации, а только такого, согласие на обязательность которого было выражено Российской Федерацией в форме федерального закона. Толкование международного договора Российской Федерации должно осуществляться судами в соответствии с правилами, закрепленными в Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г.
Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ 11 июня 1999 г. было принято Постановление N 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса" <1>. Указанным Постановлением нижестоящим арбитражным судам Российской Федерации даны разъяснения о принципах толкования международных договоров Российской Федерации; о соотношении двусторонних и многосторонних международных договоров Российской Федерации; о порядке официального опубликования международных договоров Российской Федерации; о соотношении международных договоров Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса РФ по вопросу компетенции арбитражных судов; об оплате государственной пошлины при обращении в суд; о порядке направления поручений арбитражных судов по совершению отдельных процессуальных действий в иностранных государствах; о процессуальных сроках; о легализации; об установлении статуса иностранного лица, участвующего в арбитражном процессе; о выполнении поручений судов иностранного государства и оформлении судебного поручения арбитражного суда в суд иностранного государства.
--------------------------------
<1> Вестник ВАС РФ. 1999. N 8.
Основные формы реализации норм международного права судами Российской Федерации. Сложившаяся к настоящему времени практика судов Российской Федерации позволяет выделить следующие основные формы непосредственной (прямой) и опосредованной (косвенной) реализации норм международного права: реализация положений международного договора Российской Федерации, содержащего иные правила, нежели закон Российской Федерации (непосредственная реализация); реализация положений международного договора Российской Федерации, содержащих правила, аналог которых отсутствует в национальном праве (непосредственная реализация). В этом случае положения, предусматриваемые источником международного права, дополняют национально-правовое регулирование; закрепление нормы международного права (источника международного права) в качестве юридического факта возникновения внутригосударственных правоотношений (опосредованная реализация); толкование нормы внутригосударственного права с учетом норм международного права, являющихся обязательными для Российской Федерации (опосредованная реализация). Указанные формы реализации норм международного права можно наблюдать практически в любой сфере внутригосударственных отношений, в том числе и в сфере, касающейся выдачи (экстрадиции) лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачи лиц для отбывания наказания.
Один из примеров, когда международным договором Российской Федерации предусматриваются иные правила, нежели законом Российской Федерации, является регулирование правового статуса лица, передаваемого для отбывания наказания в иностранное государство. Уголовно-процессуальный кодекс РФ (далее - УПК РФ) предусматривает, что лицо, осужденное в Российской Федерации, при наличии международного договора Российской Федерации или на основании принципа взаимности может быть передано для отбывания наказания в государство, гражданином которого оно является (гл. 55 УПК РФ). Однако согласно международному договору Российской Федерации лицо может быть передано для отбывания наказания не только в государство, гражданином которого оно является, но и в государство, на территории которого осужденное лицо постоянно проживает. Так, в силу ст. 2 Конвенции о передаче осужденных к лишению свободы для дальнейшего отбывания наказания от 6 марта 1998 г. "граждане каждой из Договаривающихся Сторон, а также лица без гражданства, постоянно проживающие на ее территории (выделено нами. - Авт.), осужденные к лишению свободы в другой Договаривающейся Стороне, могут в соответствии с положениями настоящей Конвенции передаваться для отбывания наказания Договаривающейся Стороне, гражданами которой они являются или на территории которой постоянно проживают (если являются лицами без гражданства)". Как видно, данный международный договор Российской Федерации предусматривает иные правила, нежели положения УПК РФ.
Действующая редакция УПК РФ не содержит исчерпывающего перечня оснований отказа в выдаче. Так, например, в Кодексе отсутствуют такие основания для отказа в выдаче, как наличие реальной угрозы применения к лицу в запрашивающем государстве пыток, иных недопустимых форм обращения или наказания, наказания в виде смертной казни. Однако указанные основания отказа в выдаче содержатся в международных обычаях, закрепляющих общепризнанные принципы и нормы международного права, и в международных договорах Российской Федерации. Так, запрет выдавать лицо в государство, если имеются основания полагать, что к такому лицу может быть применена мера наказания в виде смертной казни и запрашивающее государство не предоставит достаточных гарантий того, что рассматриваемое наказание не будет приведено в исполнение, вытекает из ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (далее - Конвенция о защите прав человека и основных свобод) в толковании Европейского суда по правам человека и ст. 11 Европейской конвенции о выдаче от 13 декабря 1957 г. Запрет выдавать лицо в государство, если имеются серьезные основания полагать, что к такому лицу в запрашивающем государстве могут быть применены пытки, бесчеловечное или унижающее человеческое достоинство обращение или наказание, следует из общепризнанных норм международного права, а также положений международных договоров Российской Федерации, например ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. в толковании Комитета ООН по правам человека, ст. 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г., ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в толковании Европейского суда по правам человека. Принимая во внимание фундаментальность вышеупомянутых прав и свобод человека, запрет на выдачу существует в отношении любого запрашивающего государства независимо от того, является ли такое государство участником соответствующего международного договора Российской Федерации. Данная ситуация является примером, когда нормы международного права содержат положения, дополняющие национально-правовое регулирование.
Согласно ч. 2 ст. 63 Конституции РФ, ч. 1 ст. 13 УК РФ, ч. 1 ст. 462, ст. ст. 469 и 472 УПК РФ Российская Федерация может выдать иностранного гражданина либо лицо без гражданства, находящихся на ее территории, для уголовного преследования или исполнения приговора, передать лицо, осужденное судом Российской Федерации к лишению свободы, для отбывания наказания в государстве, гражданином которого оно является, а также признать приговор суда иностранного государства, которым осужден гражданин Российской Федерации, передаваемый в Российскую Федерацию для отбывания наказания, на основании международного договора Российской Федерации либо принципа взаимности. Приведенные законоположения являются примером того, что международный договор Российской Федерации, будучи источником международного права, рассматривается в качестве юридического факта возникновения внутригосударственных правоотношений, связанных с выдачей или передачей лица для уголовного преследования, исполнения приговора или отбывания наказания.
Одним из примеров толкования нормы внутригосударственного права с учетом обязательных для Российской Федерации норм международного права стало положение УПК РФ, обязывающее Генерального прокурора РФ или его заместителя письменно уведомить лицо о принятом решении, касающемся выдачи (ч. 5 ст. 462 УПК РФ). Часть 6 указанной статьи наделяет лицо возможностью обжаловать в суд принятое в отношении его решение о выдаче. Представляется, что если лицо будет уведомлено о принятом решении, однако текст последнего не будет ему передан, то в этом случае практически невозможно утверждать о наличии эффективных средств правовой защиты, поскольку достаточно трудно обжаловать решение, текст которого отсутствует у заинтересованного лица. В связи с этим в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2012 г. N 11 "О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания" <1> была закреплена правовая позиция, согласно которой лицо подлежит уведомлению о принятом решении, касающемся выдачи, в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 462 УПК РФ, с одновременным вручением копии указанного решения (п. 24 Постановления). В рассматриваемом случае положения ч. 5 ст. 462 УПК РФ были истолкованы с учетом ст. 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на эффективные средства правовой защиты, если речь идет о предполагаемом нарушении прав и свобод, гарантируемых данным международным договором.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. N 8.
Реализация норм международного права в постановлениях Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. При разработке постановлений Пленума Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ учитывают общепризнанные принципы и нормы международного права и положения, содержащиеся в международных договорах Российской Федерации.
Так, в частности, при формулировании разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 г. N 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста" <1>, были приняты во внимание положения ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также их толкование, данное Европейским судом по правам человека.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 1.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2010 г. N 16 "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" <1> были учтены соответствующие положения Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.; Конвенции о защите прав человека и основных свобод; Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г.; Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г.
--------------------------------
<1> Там же. N 8.
Пункт 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. N 1 "О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних" <1> предусмотрел, что "при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолетних судам наряду с соблюдением уголовного и уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации надлежит учитывать положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.), Конвенции о правах ребенка (1989 г.), Минимальных стандартных правил Организации Объединенных Наций, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинских правил, 1985 г.), Миланского плана действий и Руководящих принципов в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка (1985 г.), Руководящих принципов Организации Объединенных Наций для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядских руководящих принципов, 1990 г.). Также подлежат учету и другие официальные документы, например Рекомендации N Rec (2003) 20 Комитета Министров Совета Европы государствам-членам о новых подходах к преступности среди несовершеннолетних и о значении правосудия по делам несовершеннолетних".
--------------------------------
<1> Там же. 2011. N 4.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 марта 2011 г. N 5 "О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" <1> внимание судов было обращено на то, что в Российской Федерации активное и пассивное избирательное право гарантируется не только источниками внутригосударственного права, но и нормами международного права, содержащимися, в частности, в п. 3 ст. 21 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.; ст. 25 Международного пакта о гражданских и политических правах; ст. 3 Европейской хартии местного самоуправления от 15 октября 1985 г.; ст. 3 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод; Конвенции о стандартах демократических выборов, избирательных прав и свобод в государствах - участниках Содружества Независимых Государств от 7 октября 2002 г.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. N 6.
Разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания", основывались прежде всего на Европейской конвенции о выдаче, Дополнительных протоколах к ней; Конвенции о защите прав человека и основных свобод; Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. и Протоколе к указанной Конвенции от 28 марта 1997 г.; Конвенции о передаче осужденных лиц от 21 марта 1983 г., а также Конвенции о передаче осужденных к лишению свободы для дальнейшего отбывания наказания от 6 марта 1998 г.
Нельзя не отметить, что целый ряд постановлений, положения которых касались разъяснений по применению судами норм международного права в той или иной сфере внутригосударственных отношений, отсылает к уже приведенному Постановлению Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации". Например, указанное отсылочное положение содержит Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" (п. 2), Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания" (п. 2).
Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в приведенном выше Постановлении "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса" обратился к содержанию целого ряда международных договоров Российской Федерации: Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г.; Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже от 21 апреля 1961 г.; Конвенции, отменяющей требования легализации иностранных официальных документов, от 5 октября 1961 г.; Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам; Соглашению о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г.; Соглашению о размере государственной пошлины и порядке ее взыскания при рассмотрении хозяйственных споров между субъектами хозяйствования разных государств от 24 декабря 1993 г.
В Постановлении Пленума от 17 февраля 2011 г. N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" <1> Высший Арбитражный Суд РФ разъяснил, что в ст. 14 Федерального закона "О защите конкуренции" приведен открытый перечень действий, являющихся недобросовестной конкуренцией. При анализе вопроса о том, является ли конкретное совершенное лицом действие актом недобросовестной конкуренции, подлежат учету не только указанные законоположения, но и положения ст. 10bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности, в силу которых актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах.
--------------------------------
<1> Вестник ВАС РФ. 2011. N 5.
В совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 декабря 2000 г. "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей" <1> было обращено внимание на то, что при рассмотрении споров, связанных с обращением векселей, судам следует учитывать, что "указанные отношения в Российской Федерации регулируются Федеральным законом от 11 марта 1997 г. N 48-ФЗ "О переводном и простом векселе" и Постановлением Центрального Исполнительного комитета и Совета народных комиссаров СССР от 7 августа 1937 г. N 104/1341 "О введении в действие Положения о переводном и простом векселе" (далее - Положение), применяемыми в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации, вытекающими из ее участия в Конвенции, устанавливающей Единообразный закон о переводном и простом векселе, и Конвенции, имеющей целью разрешение некоторых коллизий законов о переводных и простых векселях (Женева, 7 июня 1930 г.)".
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 3.
Реализация судами Российской Федерации общепризнанных принципов и норм международного права при рассмотрении конкретных дел. Президиум Верховного Суда РФ, руководствуясь общепризнанным принципом международного права об иммунитете иностранного дипломатического и консульского представительства от юрисдикции государства пребывания, закрепленного, в частности, в Венской конвенции о консульских сношениях от 24 апреля 1963 г. и Консульской конвенции между Российской Федерацией и Украиной от 15 января 1993 г., в надзорном порядке отменил решение мирового судьи о взыскании денежных средств с Генерального консульства Украины в Санкт-Петербурге и прекратил производство по делу <1>.
--------------------------------
<1> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 1 августа 2007 г. по делу N 13-ПВ06 // Официальный сайт Верховного Суда РФ: https://www.vsrf.ru/.
Согласно общепризнанной норме международного права международная межправительственная организация обладает иммунитетом от юрисдикции государства пребывания в том случае, если такой иммунитет предусмотрен в международном договоре, ином источнике международного права, являющемся правовым основанием деятельности такой организации. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в связи с нарушением указанной общепризнанной нормы международного права отменила определение районного суда о прекращении производства по делу о взыскании заработной платы с международной межправительственной организации и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Прекращая производство по делу, суд первой инстанции исходил из наличия у организации абсолютного иммунитета от юрисдикции государства пребывания. Однако уставные документы международной межправительственной организации, представляющие собой международный договор Российской Федерации, ограничивали иммунитет организации исключительно в отношении осуществляемых ею полномочий, которые не охватывали вопросы выплаты заработной платы. Надлежащим образом истолковав общепризнанную норму международного права и международный договор Российской Федерации, являющийся уставом рассматриваемой международной межправительственной организации, Верховным Судом РФ было защищено право лица на судебную защиту <1>.
--------------------------------
<1> Определение Верховного Суда РФ от 9 июля 2010 г. по делу N 5-В10-49 // Официальный сайт Верховного Суда РФ: https://www.vsrf.ru/.
Реализация судами Российской Федерации международных договоров Российской Федерации при рассмотрении конкретных дел. К настоящему времени сложилась обширная практика реализации судами общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации международных договоров Российской Федерации, действующих в том числе в сфере защиты прав и свобод человека и гражданина, в сфере отношений, осложненных иностранным элементом. В рамках настоящего параграфа представляется целесообразным остановиться лишь на некоторых основных публично-правовых закономерностях такой реализации.
Как подчеркивалось выше, если между законом и международным договором Российской Федерации, согласие в отношении которого выражено в форме федерального закона, возникает противоречие, то приоритетом в применении пользуются положения такого договора. В свою очередь, если согласие на договор не было выражено в форме федерального закона и положения этого договора содержат иные правила, нежели правила, предусматриваемые законом, то приоритетом в применении пользуются правила закона.