– Попробовать стоит, – Джерри моргнул своими жабьими глазами.
Дана и Этан оказались за ее привычным столиком во «Вне пределов» через полчаса после уроков. Луч сидел напротив них, мешал чай, веки были опущены, а губы сжаты, он молчал. Он выслушал Дану и Этана, порой перебивая вопросами, а потом погрузился в долгую задумчивую тишину.
Этан сидел рядом с ней как каменная статуя, но Дана ерзала. Вокруг привычно шумела жизнь магазина, словно мир не стал темнее и непонятнее. За ширмой Дана слышала, как Коринда обслуживает посетителей кафе, болтает с ними и порой смеется. Словно жизнь была нормальной. Дана сжала руку Этана под столом, поддерживая его и держась за его руку, словно за жизнь.
Наконец, Луч отклонился и скрестил руки на столе.
– Плохо дело.
Дана и Этан молчали.
– Я увидел отрывки этого вчера, Дана, – продолжил Луч. – И я понимаю, почему у вас возникла эта теория.
– Это не просто теория, – начала она, но он поднял палец, и она замолчала.
– О, я тебе верю, – сказал он. – Все совпадает. Как бы жутко это ни было, все совпадает.
– Не знаю, радоваться или плакать, – призналась Дана.
– Тебе нужно, – сказал Луч, – быть очень–очень осторожной, потому что я считаю, что все больше, чем вы думаете.
– Что? – спросил Этан. – Больше, чем шесть подростков, убитых психопатом?
– Да, – Луч огляделся и понизил голос. – Если эти убийцы так слажено работают, какова вероятность, что ангел действует один?
– Я так и думала, – сказала Дана. – Их может быть двое. Как Леопольд и Лёб.
– Все возможно, – сказал Луч. – Это может быть один необычный человек и кто–то слабее у него в помощниках.
– В помощниках? – спросил Этан. – Кто бы стал помогать этому?
– Харизматичный человек часто может управлять другими. Спроси Чарльза Менсона. И я не удивлюсь такому.
Этан был не убежден.
– Это догадка или вывод из видения?
– Этан, – тихо сказала Дана.
Луч улыбнулся и отмахнулся.
– Не верить – нормально. Я всю жизнь вижу такую реакцию. Людям без способностей очень сложно принять, что такие силы у кого–то есть. Это понятно. Это страх, конечно, и нехватка понимания. И немного зависти. Не только у тебя, Этан, но у всех, кто в стороне. Это естественная реакция. Но позволь спросить: когда Дана сказала тебе, что видела Мейси Белл в школьной раздевалке, ты поверил ей?
Дана посмотрела на лицо Этана, увидела там ураган меняющихся выражений. Он взглянул ей в глаза, потом отвел взгляд. Это ранило, потому что она видела сомнения, видела его желание поверить, понимала, как странно это сочетается с наукой, которую он так любил. Она все еще держала его за руку, но теперь его пальцы были ледяными.
Наконец, Этан сказал:
– Я хочу верить.
Это Дана сказала сестре пару дней назад. Я хочу верить. Это притупило боль на миг, но это было далеко от слов «Я верю».
– Это уже что–то, – сказал Луч, чтобы сгладить момент. – Это знак открытого разума и, может, открытого сердца.
Этан кашлянул.
– Я не верю во многое, – сказал он. – Кто–то пытается имитировать религиозные смерти, но я не верю в бога.
– Я мог бы сказать что–то вроде «Бог не требует твою веру», – сказал Луч, – но сейчас не о том. Кто–то делает это, и этот человек верит. Это не отменяет того, как мы это видим, не мешает нам пытаться правильно ответить.
Этан обдумал это и кивнул.
– Я тоже не верю во многое, – призналась Дана. – Я всегда с этим боролась. Я хожу в церковь и верю в бога, но не знаю, верю ли во многое другое. Я не уверена, что могу верить в некоторые вещи, а в другие не хочется верить.
– Это признак здорового разума и здорового интеллекта, Дана, – сказал Луч. – Это часть эволюции личности, твоего перехода к новой ступени понимания. Сейчас ты видишь проблески того, какой станешь.
Этан посмотрел на свой стакан рутбира и промолчал.
Дана сказала:
– Что нам теперь делать?
– Нет, – сказал Луч. – Перед разговором об этом нам нужно вернуться к моим словам. Об осторожности.
– Мы осторожны.
– Нет, – сказал он, – это не так. Ты смотришь на свои видения, будто это картинки в экране телевизора. Это работает иначе. Может, это так, когда видения касаются обычных людей, но не когда ты связываешься с другим медиумом.
– О чем вы?
– Ты слышала о немецком философе Фридрихе Ницше?
– Я слышала это имя, – сказала она.
– Его часто цитируют писатели, политики и остальные. Цитата его может хорошо подойти к твоим видениям, и тебе стоит считать это строгим предупреждением. Она такова: «Если ты долго смотришь в бездну, бездна тоже смотрит в тебя». Ты понимаешь это?
Лицо Даны сковал лед.
– Боже…
– Что это значит? – осведомился Этан.
– Это значит, сынок, – сказал Луч, – что, пока Дана узнает об ангеле больше, он узнает и о ней.
– О, нет! – воскликнула Дана.
– Да. И, поскольку ангел, как я вижу, очень сильный медиум, он может многое о тебе знать, Дана. Может, и о тебе, Этан. Он явно знает, кто вы, ваши имена, вашу школу, может, ваши дома. Я не удивлюсь, если он уже планирует, как придет за тобой. Не ошибись, ему придется прийти за тобой, ведь ты для него опасна.
Казалось, в тишину погрузился весь магазин. Дана слышала только бешеное биение своего сердца.
Луч все еще улыбался.
– Я тебя перепугал, – сказал он, – так что я расскажу, как нам это исправить.
– А мы можем? – прохрипел Этан. – Разве уже не поздно?
– Есть другое выражение, которое мне нравится, – сказал Луч. – «Пока живу, надеюсь».
– Что мы можем сделать? – взмолилась Дана.
– Ты? Пока что ничего. Сидеть дома. Ни с кем не говорить об этом. Я хорошо известен в Крейгере. Даже был в программах. Все знают, какой я, как им кажется. Они знают, что я – известный медиум, – Луч пожал плечами. – Я даже помогал пару раз шерифу с поиском пропавших. И тела пропавших детей были найдены. Семьи могли хоть похоронить их. Это значит, что у меня есть связи с шерифом и полицией штата. Может, я тихо смогу поведать им об этом.
– Сможете?
Луч поджал губы, отодвинувшись.
– Мне нужно подумать, как лучше сделать это. Нужно сделать так, чтобы не раскрыть ваше участие.
Этан кивнул.
– О, пожалуйста, – сказала Дана.
– А пока что, – сказал Луч, – вам нужно перестать искать информацию. Не заглядывать в папки дяди Фрэнка. Ни с кем об этом не говорить. Дана, если будет новое видение, приди и поговори со мной. Я хочу, чтобы вы держались в стороне от этого.
– А ангел? – спросил Этан. – Если вы правы, и он знает о ней, как нам уберечь Дану?
Луч кивнул.
– Хороший вопрос. Дана, нужно быть осторожной. Больше не ходи ночью одна. Больше никаких занятий джуджутсу. Больше никаких поздних визитов. Не ходи в темноте. Одна не ходи. Ты сможешь?
Дана невольно посмотрела на Этана.
– Я…
– Дана? – сказал Луч с предупреждением в голосе. – Ты умная. Будь умной. А Этан будет джентльменом. Если Дана захочет тебя видеть, приди к ней домой. Не позволяй ей ходить ночью одной.
Этан побледнел.
– Да, сэр.
Луч кивнул и протянул к ним руки. Они замешкались и обхватили его ладони. Его кожа была очень горячей.
– Мы справимся, – сказал Луч. – Обещаю. Дайте мне все исправить.
Тень упала на стол, пришла Коринда.
– О! Я не видела вас. Я так была занята, что вы прошмыгнули мимо. Все хорошо, Дана?
– Да, – сказала Дана, сжав руку Луча. – Похоже на то.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КРАСНАЯ ЭРА
«Коварство демонов не сравнить с предательством ангела»
— Бренна Йофанофф
ГЛАВА 63
Крейгер, Мэриленд
17:11
Этан и Дана стояли на улице, держались за руки и дрожали. Они словно вибрировали.
– Это было… – начал Этан, но замолчал, не зная, как закончить.
– Странно? – предположила Дана.
– Больше. Странно, страшно, запутанно. У меня не хватит эпитетов.
– С Лучом немного сложно, да, – сказала она.
– Немного? – Этан покачал головой. – Ох и план у него. Уже хочу рассказать об этом ребятам из клуба науки.
– Ты смеешься над ним? – осведомилась Дана.
– Нет. Но если все про эту новую эру реально, то в этом должна быть хоть часть науки. Тиса, Джерри и Сильвия думают, что это все связано с медиумами. Должен признать, я все еще не определился, во что верю. Я доверяю тебе, Дана, но мне сложно все это принять. Я хочу поговорить с ребятами из клуба науки. Может, мы поймем, как связать это во что–то, что мы можем… не знаю… измерить? Изучить? Понять?
Дана молчала минуту.
– И все же, – сказала она, – лучше, когда Луч на нашей стороне.
Этан кивнул.
– Нам потребуется вся возможная помощь.
Они зашагали. Он жил ближе к главной улице, а ее дом был на относительно прямой линии в нескольких улицах за его домом. Солнце клонилось к закату, унося за собой тепло дня. Ветер пах морской водой. Деревья по бокам улицы были полны шумных птиц. Вороны и грачи заглушали всех, их черные крылья блестели, черные глаза были внимательными и настороже.
– Что теперь? – спросил Этан, они прошли пару переходов. – Мы будем делать вид, что не вовлечены в это?
– Так сказал Луч.
– И мы можем?
– А разве не можем? – парировала Дана.
Этан скривился.
– Но как мы можем? Мы часть этого. Это наше.
Она остановилась и повернулась к нему.
– Не в гордости дело, Этан.
– Я не это имел в виду.
– Тогда что?
Он долго не отвечал, и Дана уставилась на него.
– Ты серьезно? Ты хочешь присвоить себе открытие? – осведомилась она. – Это так, да? Все в твоем желании быть судмедэкспертом. Ты хочешь разгадать большое дело.
– Нет, – сказал он, но в его тоне не хватало нажима. – Мы разгадали это вместе.
– Мы? – парировала она. – Припоминаю, что это моя теория отсылок к религии помогла все понять.
Этан скривился.
– Теперь ты себе присваиваешь дело. Тогда не надо обвинять меня и говорить, что это все в моем желании быть судмедэкспертом, когда сама ведешь себя как великий детектив, раскрывший дело.
– Я его и раскрыла, – прокричала она.
– Потому что я показал тебе папки дел, Дана. Не забывай, что я рисковал с этим.
– Будто я не рискую всякий раз, когда закрываю глаза, – сказала Дана. – Будто я не рискую, выходя утром за дверь.
– Я не говорил, что это не так.
– О, – сказала она, – но ты рисковал больше, да?
– Я так тоже не говорил, – возразил Этан, его голос тоже стал выше. Птицы вопили на них с деревьев, но они не замечали. – Я хочу знать, почему нам стоит отгородиться от этого.
– Потому что нас могут посадить лет до восьмидесяти, – рявкнула она. – Ты сам так говорил. Ты думаешь, кто–то поверит в улики того, кто украл дела у своего дяди?
– Эй, я не воровал. Я вернул в таком же виде, в каком нашел.
– Будто кого–то будет интересовать эта разница.
– А тебя папа не накажет? – сказал Этан. – Насколько я слышал, он жестокий.
– Не смей говорить о моем отце.
– Я просто…
– Нет. Не говори о нем. И о моей семье вообще. Ты не знаешь ни его, ни нас.
– Дана, – сказал Этан, пытаясь отпрянуть, – я ничего плохого не имел в виду.
Она развернулась и пошла прочь.
– Эй! – завопил он и пошел за ней. – Тебе нельзя ходить одной.
Он догнал нее, она развернулась и ткнула его указательным пальцем в грудь.
– Назад! Мне не нужна твоя защита, Этан. Я могу позаботиться о себе сама, спасибо.
– Ты просто девочка, и… – начал он и замолчал.
Дана постаралась оказаться выше него, насколько позволял рост. Она сверлила его взглядом.
– Я просто девочка и что?
– Нет… нет, – пролепетал он. – Я не хотел…
– Хотел, – сказала она. Дана отпрянула, словно отошла от обрыва. – Да, ты хотел, – повторила она.
Развернулась и пошла прочь.
ГЛАВА 64
Высшая школа ФСК
17:32
Путь ее проходил мимо школы.
Там было тихо, окна были темными, парковка – пустой, все купалось в оранжевом свете фонарей. Дана прошла мимо, остановилась и пошла к рядам сидений, возвышающимся над футбольным полем. Она забралась на пятый ряд, так ей позволила энергия, а потом она рухнула на место и смотрела в никуда.
Она хотела кричать. Это было бы хорошо, но в маленьком городе для такого не было места. Она слишком боялась и злилась, чтобы кричать. И она сидела, стиснув зубы и сжав кулаки.
Все в ее жизни было странным и запутанным, а теперь еще и с Этаном. Было больно, потому что Этан был для нее важен, а теперь он сделал это. Показал, что не отличался от других парней, мужчин. Она был девочкой, значит, была меньше. Это он пытался сказать, но не стал. Мир не был создан для девочек и женщин. Он был построен мужчинами, которые не хотели делиться. Ни властью, ни деньгами, ни преимуществом, ни чем–то еще. Она так злилась от этого. На дворе был 1979. Разве все не должно было уже решиться?
– ¿Qué pasa, mai?
Она оторвала лицо от ладоней и увидела Анджело у первого ряда. Он был в одежде уборщика, на голове был повязан голубой платок.
– Уйди, – сказала она.
– Нет, – сказал он. – Не уйду.
– Я просто хочу побыть одна, ладно?
– Ладно, – сказал он, но не сдвинулся.
– Ты меня слышал?
– Да, – сказала Анджело, – слышал. Но ты сидишь тут одна и в темноте, словно хочешь кого–то задушить.
– Это не твое дело.
Он поставил ногу на сидение на первом ряду и оперся о колено руками, глядя на нее. Его руки были загорелыми, выделялись розовые шрамы и бледная полоска там, где он носил часы.
– Может, нет, чика, но я все равно здесь. Как и ты. Если что–то не так, я могу помочь.
– Не можешь.
Он улыбнулся.
– Откуда ты знаешь? Я умею выслушать.
– Ты парень, – сказала она.
– Так и было, когда я проверял в последний раз.
– Нет, спасибо.
– Ах, – сказал он. Выпрямился и поднялся по лестнице. Она напряглась, он сел в стороне от нее. – Не придумывай проблемы, чика. Я все время вижу тебя в «Вне пределов». Ты много говорила с La Bruja.
– С кем?
– С Кориндой. Ведьмой.
– Она не ведьма.
– Знаю, знаю. Она медиум. Я там работаю. Я знаю, – он покачал головой. – Она думает, что все знает, но она толком ничего не знает. Не так, как говорит. Она…
– Она мой друг.
Анджело вдохнул носом и медленно выдохнул.
– Ладно. Понял. Держу свое мнение при себе. Что мне знать, да? Я всего–то мескикашка, работающий на двух работах за гроши. Да кто я?
– Не говори так.
– Как?
– Это слово.
– Мексикашка? – Анджело фыркнул. – Меня и хуже называли. Все меня называют, как хотят. Ленивый, латинос, грязный, чужак, пришелец, вали отсюда.
– Я такого не говорила, – сказала Дана.
Он кивнул и выдавил тень улыбки.
– Ты вежливее многих.
– Я не отношусь предвзято.
– Все так относятся, – сказал он. – Не все признаются в этом.
– Это не так.
– Ты говорила мне уйти, потому что «я – парень».
– Это другое, – сказала она.
– Разве? Сегодня ты ненавидишь парней?
Дана молчала. Мимо медленно проехала черная машина, они повернулись в ее сторону.
– Вокруг так много котов, – сказал Анджело.
– Кого?
– Людей, – сказал он с улыбкой.
– Серьезнее.
– Люди в черном, – объяснил он. – Пугающие ребята в черных костюмах на черных машинах.
– Наверное, ищут наркоманов.
– Нет, – сказал он. – Это не так.
– Тогда кто они?
Он пожал плечами.
– No lo sé. Но их вокруг стало много.
Она вытерла нос и скомкала платок.
– Ты сменил тему.
Он снова пожал плечами.
– Тема была плохой. Мы говорили о том, что ты ненавидишь парней, а я – парень. Я не вижу в этом развития разговора.
– Какое тебе дело?
Анджело дернул нитку на колене рабочих брюк. Дана смотрела, как мышцы на его рук движутся под загорелой кожей. Она подумала о его шрамах. У Сатуро были шрамы, но не такие. И не на его…
Рука.
Дана вдруг услышала в голове голос Коринды.
«Я вижу нож. Он сверкает серебром. Щелкает. Не… охотничий нож. Меньше. Что–то складное. Я вижу серебряный нож в сильной руке. Вижу шрамы. На костяшке безымянного пальца. На боку ладони. Старая рана. Он… поранил ее… пока чинил машину. Ключ соскочил. Острый металл. Прошлый год? Да».
– Анджело? – сказала Дана тихим напряженным голосом.
– Sí?
– Шрамы на твоей руке. На костяшке безымянного пальца. Откуда они?
Он удивленно хмыкнул и посмотрел на свою руку.
– Эти? Пустяки. Чинил машину друга в прошлом году, ключ соскочил. Порезался о металл. Ты не поверишь, как сильно течет кровь из маленьких порезов. Я еще и руку порезал, видишь? – он закатал рукав, чтобы показать длинный шрам. Рана была плохой, пересекала маленькую круглую татуировку пополам.
Дана смотрела.
Там была татуировка затмения.
– Откуда у тебя это? – спросила она пустым голосом.
Анджело посмотрел на татуировку и быстро опустил рукав.
– Получил до случая в магазине. Больше года назад. А что?
Дана встала.
– Просто я вспомнила, – сказала она. – Мне пора домой.
– Эй, – он тоже встал. – Погоди… Что я сказал?
– Нет, все хорошо, – сказала она, схватив рюкзак и прижимая его к груди. – Мне пора идти. Папа ждет меня. Я опаздываю.
Она сбежала по ступенькам, понеслась по полю на дорогу, испуганно оглядываясь.
Анджело стоял на месте. Он смотрел на свою ладонь, а потом на нее. Он хмурился? В его глазах вспыхнуло понимание? Дана не знала.
Она бежала изо всех сил.
ГЛАВА 65
Комната наблюдения
17:41
– Она знает.
Агент Герлак повернулся к ангелу.
– Что значит, знает? Что знает?
– Она видела мое лицо, – сказал ангел.
Они стояли в коридоре у ризницы в старой церкви. В открытую дверь Герлак видел странный рисунок, над которым ангел работал последний месяц. Это было отвратительно. Не по форме, потому что формы не наблюдалось, но из–за использованных ресурсов. Кровь, пот, слезы и волосы. Он знал, что некоторые любили собирать трофеи.
«Больной», – подумал он. Одно дело убивать, может, получать удовольствие от убийства. Герлак такого не ощущал, но мог понять. Он убивал людей с другим чувством удовлетворения. Не так. Это было за гранью. Это было извращено.
Герлаку хотелось бы застрелить ангела в голову и закопать тело там, где никто не найдет. Чисто и аккуратно.
Но он это сделать не мог. Первый старейшина и высшие чины Синдиката хотели работу ангела. Они позволили психопату играть, как он хочет, и Герлак не собирался дергать за поводок.
Иначе он бы действовал свободно.
– Погоди–ка, – прорычал Герлак. – Ты сказал, что они могут видеть только твое лицо из сна. А теперь говоришь, что позволил ей увидеть свое настоящее лицо?
Сомнение, что было редко, мелькнуло на лице ангела.
Агент шагнул к убийце.
– Многое развалится, если ее придется убрать. Ты меня понимаешь?
Ангел молчал.
Герлак прижал ладонь за своим ухом.
– Прости, не слышу.
– Я понимаю все, что случается и должно случиться, – сказал ангел. – Я понимаю, что будет, когда откроется портал.
Герлак прошел мимо него в ризницу и остановился перед рисунком. Он достал две пластинки жвачки из пачки и долго жевал в тишине. Ангел встал рядом с ним.
– Вы не верите, да? – спросил он у агента.
Герлак жевал.
– Вы не знаете, кто я, – продолжил ангел, – так ведь?
Не поворачиваясь, агент сказал:
– Ты чудовище.
Ангел громко рассмеялся.
– Мы все чудовища. Вы не лучше меня. Может, хуже. Настоящая страшилка.
Агент Герлак жевал жвачку, разглядывал рисунок григори, как считал этот безумец, и молчал.
ГЛАВА 66
Крейгер, Мэриленд
17:45
Дана ощущала себя потерявшейся, хотя шла домой.
Дом мог лишь предоставить ей комнату, где можно было спрятаться и запереть дверь.
Анджело.
Анджело?
Мог ли он быть монстром?
Шрамы на руке Анджело совпадали со словами Коринды. Это значило, что он – ангел?
Мог ли он быть монстром?
Она не знала, как ответить, так что пыталась проверить, что знала об Анджело. У него был нож, это точно. Складной нож, и она видела, как он умело открывал его и вспарывал им ящики во «Вне пределов». Он знал машины и порой подрабатывал их починкой в магазине. Порой. Он работал в обеих старших школах, так что мог знать каждую жертву.
И его звали Анджело.
«Ангел» на испанском.
Все совпадало.
Все кусочки головоломки встали на место. Почти. Она не понимала, зачем он все это делал. Она не могла понять причину. Она не понимала, как он мог приходить к ней во снах. У него тоже были способности? Луч так думал. Он говорил, что ангел силен.
Значит, он смотрел в разум Даны, пока сидел рядом? Он знал, что она знала?
– О боже, – прошептала она и испуганно оглянулась.
И увидела его.
Его.
Анджело был вдали за ней, в рабочей одежде, но и кофте с капюшоном, который скрывал его лицо. Она знала, что это он. Его руки были в карманах. Он сжимал нож, готовый вытащить его? Готовый…
– Нет! – она закричала, развернулась и побежала.
– Погоди, – крикнул Анджело. – Я хочу поговорить.
Дана бросилась вперед. Ее дом был в шести кварталах, за углом. Около десяти миль. Далеко. Слишком далеко. Рюкзак был по спине с каждым шагом, но она не хотела тратить секунды, чтобы сбросить его.
Она не знала никого в этом квартале, все дома казались темными и тихими. Анджело за ней перешел на бег.
Дана побежала изо всех сил. За ней было слышно топот рабочей обуви Анджело.
«Беги–беги–беги!» – кричала она в голове.
Шаги настигали ее, но она не осмеливалась оглядываться.
Дана бросилась во двор большого дома в форме А, побежала зигзагами между брошенных велосипедов, перепрыгнула мяч, повернула влево и побежала по переулку между домом и соседским забором, протиснулась между качелями на новой игровой площадке, открыла калитку, помчалась по заднему двору. Маленькая собака зло залаяла на нее, но она не слушала. Большая собака, хаски, бросилась на нее и укусила бы, если бы хватило цепи. Зубы сомкнулись в пяти дюймах от ее бедра. Дана покинула двор на еще большей скорости и миновала еще два двора, а потом вернулась по переулку на улицу и отскочила, когда машина появилась из ниоткуда, заскрипела тормозами, гудя. Водитель, старик в клетчатом костюме, нажал на тормоза, машина остановилась в десяти дюймах от нее. Он вылез в окно и закричал на нее.
– Помогите, – взмолилась она. – Он гонится за мной!
Водитель был удивлен, зол и растерян. Он повернулся туда, куда показывала Дана.
Улица была пустой.
Анджело не было видно. Вообще.
– Очень смешно, – прорычал старик. – Почему бы тебе не пойти домой и не подрасти?
Он завел машину и сорвался с места так сильно, что оставил пять футов следов за собой.
Дана стояла, задыхаясь, истекая потом. Глаза были огромными, рот открывался и закрывался, как у рыбы на суше. Она увидела треснувшую ветку ивы в дюжине футов от нее, поспешила туда и подхватила ветку, отломила ее. Она все еще была зеленой, могла сломаться при недавней буре. Дана сорвала листья и подняла прут. Он был длиной в двадцать дюймов, толстый как кий. Отломанный конец был неровным, но зеленое деревцо не было таким же острым, как нож. И все же она была уверена, что, если Анджело бросится на нее, с ножом или без, она сможет хоть немного навредить. Она использовала деревянные мечи и посохи в джиу–джитсу, с оружием было безопаснее.
Всего на 10 процентов безопаснее, но, если было только это, она была рада этому.
Сжав оружие, она пошла к своей улице. Солнце опустилось за деревья, тени накатывали на нее темной волной. До дома оставалось несколько улиц. Дана остановилась на углу и оглянулась.
– Нет, – вслух сказала она.
Может, Анджело услышал ее. Может, нет. Но слово придало ей сил. Немного, но и это ее радовало.
Она развернулась и побежала по улице к своему дому.
ГЛАВА 67
Сендпайпер Лейн
18:01
Ночь с ней еще не покончила.
Дана все еще была в двух улицах от дома, когда увидела девушку в пятидесяти ярдах впереди. Девушка выглядела знакомо. Она была темнокожей, красивой и худой. Ее кольца–серьги покачивались, пока она шла, и блестели в свете фонаря, как и металл кулона, висящего на серебряной цепочке. Девушка была в школьной куртке, но не сине–белых цветов ФСК. Дана не сразу узнала куртку, а потом поняла, кто эта девушка.
– Нет… – выдохнула Дана, застыв. – Нет… это невозможно.
Цвета на куртке были зелено–желтыми, они принадлежали школе на окраине. Оук Волли. И это была Конни Лукас.
Дана была в этом уверена, хотя видела лицо Конни только на фотографиях с места ее убийства.
Страх приковал Дану к месту, но имя всплыло, как вопрос.
– Конни…?
Девушка замерла, посмотрела на Дану и улыбнулась. Улыбка была понимающей и печальной, это разбило сердце Даны.
Без слов Конни Лукас пошла по улице на дорожку и к деревянному крыльцу дома, где не горели огни. Это был ее дом? Нет, этого не могло быть. Если Конни жила бы в Крейгере, она пошла бы в ФСК. Она должна была жить с другой стороны от окраины. Так чей это дом? Дана не знала, но Конни вошла без колебаний, и Дана заметила, что дверь была открыта. Она ускорила шаги, остановилась на улице с палкой в руке. Дверь была открыта, а за ней была черная пустота.
– Конни? – снова позвала она.
Тишина.
Дана стояла там, пытаясь вспомнить, могла ли она уже быть дома и видеть это во сне. Или это были галлюцинации в комнате Луча? Было ли это на самом деле? Было ли хоть что–то настоящим, или ее разум разбился на кусочки, которые не могли соединиться.
И… откуда она могла быть уверена в своих ответах? Хоть когда–то? Это пугало. Она как потерялась в море, и суша все больше казалась ей лишь выдумкой, а не воспоминанием.
Дана сделала пару неуверенных шагов ко двору, но все еще не видела, что внутри. Дом оставался темным. То была Конни Лукас? Если нет, почему девушка, живущая здесь, выключила свет?
«Развернись и уйди, – сказал голос в голове. Логичное я. – Это неправильно. Держись в стороне».
Дана пошла по дорожке.
– Конни, все в порядке?
«Беги. Там может быть Анджело».
Дана покачала головой, словно споря с собой. Анджело не мог обогнать ее. Никак. И у нее была палка, она не собиралась заходить туда.
Так она говорила себе, но поднимала ногу на первую ступеньку крыльца.
«Ты даже не знала эту девушку».
Она не знала и Мейси, но ей снилась она, а потом она говорила с Даной. Так что Дана медленно поднялась по трем ступенькам.
– Конни? Что происходит? Ты пытаешься мне что–то сказать?
Она была на крыльце. У открытой двери.
Изнутри дул ветерок. Холодный и затхлый, словно порыв воздуха из ящика с мясом. И запах тоже был. Мясной. Но не живой плоти, а старой, безжизненной. Хранившейся тут.
Мысли сталкивались в голове, ломали мебель, терзали ее смелость.
«Беги, пока он не увидел тебя».
Внутренний голос уже умолял, и Дана ощущала его, словно близнец стояла рядом и шептала на ухо. Она знала, что стоит развернуться и уйти. В ее поступке не было смысла. Никакого. Ни логики, ни плана, ни преимущества. Это было неправильно во всем. Она это знала. Но предательские ноги двигались вперед. Она словно шла во сне. Логика спящего разума видела все, записывала действия, но тело двигалось по своей воле, словно выполняя движения, выученные на подсознательном уровне.
На миг Дана подумала, что спит. Было ли это наяву? Хоть что–то из этого? Она вообще ходила во «Вне пределов» с Этаном? Встречала Анджело на футбольном поле? Ее преследовали? Было ли это возможно в ее жизни? Может, все это было затянувшимся сном, кошмаром. Говорили, сны короткие, даже если ощущались настоящими. Было ли все об ангеле, Мейси, Коринде и прочем лишь сложной выдумкой, играющей в ее голове во время весенней бури за окном.
Пол под ее ногами казался слишком мягким, словно она не стояла на нем всем весом. Это было не совсем так, как во время астральной проекции с Лучом, но не было настоящим. Она почти парила. Она вдохнула, и запах мяса принес с собой запах благовоний из комнаты Луча.
И тогда Дана решила, что это не сон во сне.
Это все еще было духовное путешествие с Лучом.
Она испугалась, но потом успокоилась. Это стало понятным. Это была часть прогулок вне тела.
– Луч? – прошептала она. Голос разнесся эхом, словно она кричала в большом пустом помещении. – Помоги.