10 февраля 1945 года
№ 272
ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
Командующему войсками
3-го Белорусского фронта
Генералу армии Черняховскому
Начальнику штаба фронта
Генерал-полковнику Покровскому
Войска 3-го Белорусского фронта, продолжая наступление, сегодня, 10 февраля, с боем овладели городом Прейс-Эйлау – важным узлом коммуникаций и сильным опорным пунктом обороны немцев в Восточной Пруссии.
В боях за овладение городом Прейс-Эйлау отличились войска генерал-лейтенанта Лучинского, генерал-лейтенанта Чанчибадзе, генерал-майора Рогачевского, генерал-майора Левина, генерал-майора Батицкого, генерал-майора Шварева, генерал-майора Александрова, генерал-майора Люхтикова, генерал-майора Кузнецова, полковника Шацкова, полковника Рыбалки, генерал-майора Турчинского, полковника Попова, генерал-майора Данилова, генерал-майора Владычанского, генерал-майора Мышкина, полковника Леонова, генерал-майора Самохвалова, полковника Собенко; артиллеристы генерал-полковника артиллерии Барсукова, генерал-майора артиллерии Петропавловского, генерал-лейтенанта артиллерии Стрельбицкого, полковника Струева, полковника Кириллова, полковника Костикова, полковника Тишина, полковника Зубкова, полковника Вишневского, подполковника Афанасьева; танкисты генерал-полковника танковых войск Родина, генерал-лейтенанта танковых войск Буткова, полковника Соммера, полковники Кузнецова; летчики генерал-полковника авиации Хрюкина, генерал-майора авиации Нечипоренко, полковника Чучева, генерал-майора авиации Шевченко, генерал-майора авиации Молокова; саперы генерал-лейтенанта инженерных войск Баранова, генерал-майора инженерных войск Жирова, полковника Левина, полковника Антонова, полковника Кушнира; связисты генерал-лейтенанта войск связи Бурова, генерал-майора войск связи Кокорина, полковника Плоткина.
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городом Прейс-Эйлау, представить к награждению орденами.
Сегодня, 10 февраля, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Белорусского фронта, овладевшим городом Прейс-Эйлау, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за овладение Прейс-Эйлау.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!
Смерть немецким захватчикам!
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза И. СТАЛИН
Соседи отговаривали: мол, куда, там же фашисты! Переселенцами могли стать только благонадежные люди. Из Надиной деревни решились ехать пять семей. Всего 25 августа 1946 года со станции Рузаевка из Мордовской АССР выехало 124 семьи - 639 человек. С собой везли: 95 коров, 61 теленка, 5 свиней, 102 овцы, 5 коз, 262 птицы. Мужчины ехали в вагонах вместе со скотом - животных надо было кормить. Как сказано в архивных документах, через шесть суток прибыли в Тапиау (сейчас – город Гвардейск). Поселились в посёлках Келладен (Ильичево), Пермауерн (Ломоносовка), Пердоллен (Петино).
Семья с вещами поехала на машине, а корову надо было вести пешком. Ее доверили Наде, девушке тогда было 16 лет. Нужно было преодолеть около 40 километров. В Келладен пришли уже ночью, она так и заснула на корове.
«Утром просыпаюсь - ничего не пойму, - рассказывает Надежда Гавриловна, - дома не такие, как у нас, дороги каменные, кругом сады, полные яблок. Мы приехали в лаптях, а немцы ходили в деревянных башмаках, стучали ими по булыжной мостовой».
Семье дали финский домик. Зашли - ни окон, ни дверей, ни мебели, блохи скачут. Первый месяц спали на сене, по утрам вставали все покусанные. Но потихоньку обживались. Сначала сделали русскую печку, построили баню. Многие переселенцы, глядя на такие трудности, разворачивались, и - назад. Надина мама тоже первое время была очень недовольна, говорила: «Ой, зачем приехали?».
Надежда Ситникова бережно хранит фото своих родителей (слева) Фото: АиФ/ Евгения Бондаренко
Переселенцам из Мордовии еще повезло. Чуваши, которые прибыли чуть раньше, натерпелись здесь страху. Любовь Мотовилова (она сейчас живет в Саранском) помнит, как сразу после переезда ее мать всю ночь отгоняла от детей крыс. Грызунов было море. Наутро поднялись на чердак, а там - убитые красноармейцы. Тела объедены. Этих бойцов похоронили в братской могиле в Саранском. Пришлось перебраться в другой дом на окраине, но и там не задержались. Через поелок группами по 3-5 человек пробирались вооруженные немцы, бежавшие в Литву. Вечером к ним в дом пришли такие «бегунцы». Всю ночь не спали. Рано утром враги ушли, забрав с собой все продукты.
К осени в поселках уже можно было встретить только мирных немцев - женщин, детей и стариков.
«Мы представляли их чуть ли не зверями какими-то, а оказалось, они такие же, как мы, - работяги».
Надя немного говорила по-немецки, как-то она увидела свою соседку - немку, познакомилась. Стали ходить друг к другу в гости. Фрау Эльза приносила картошку, помидоры, лук, ей взамен давали молоко и яйца.
Бывший житель Кенигсберга - об ошибках прошлого и настоящего
Но все равно переселенцы вечно ходили голодные. Днем и немецкие, и наши малыши бегали в военную часть, где их угощали перловкой с американской тушенкой, а по ночам дети постарше ходили туда же, но уже чтобы воровать овощи с подсобного хозяйства.
«С немцами у нас проблем не было, а вот с литовцами - были, - всп оминает Надежда Ситникова.
Переселенцы ездили за зерном в Литву, дорога лежала через лес. Часто их на обратном пути встречали вооружённые литовцы - «лесные братья», отбирали зерно и деньги. Кому-то ещё при этом и по шее прикладом доставалось. Одного нашего поселенца даже убили».
В 1947 году, устав от голода, жители Ильичево написали коллективное письмо в Москву. Оттуда приехали люди. Ходили по домам, смотрели, как живет народ, опрашивали. После этого, говорят, первого секретаря обкома Петра Иванова вызвали в Москву. Вскоре он застрелился.
Политика довела
В 1948 году немцев выслали в Германию. Позже муж Надежды рассказывал ей, как встречал эшелоны из Восточной Пруссии в Берлине. Беженцев расселяли по квартирам и целый месяц кормили на наших полевых кухнях.
А в Калининградской области тем временем поднимали колхозы. Надежда работала на молочной ферме учетчицей. Потом устроилась в районную администрацию, ведь она была грамотная - семь классов окончила. Она до сих пор удивляется: тогда в сельских администрациях по два человека работали и такие дела вершили, что современным чиновникам и не снилось. А сейчас госслужащих развелось столько, что хоть соли, а пустяковые проблемы решаются годами.
Калининградка создала музей о первых переселенцах в старой немецкой школе
В 50-е годы, когда отменили налоги с личного хозяйства, жить стало легче, семья даже купила новую мебель, а в 1961 году. - телевизор. Надежда признается, что время было счастливое: вместе работали, дружно праздники отмечали. От плохих отношений с литовцами остались одни воспоминания - ездили туда запросто, общались.
Всю жизнь жили в поселке, но такой проблемы, как пьянство, не знали. Это сейчас фермеры в районах стонут: трезвого работника не найти.
«И неудивительно, - переживает Надежда Гавриловна. - Смотрю, подростки после школы бегут в магазин за сигаретами и пивом. Люди испортились: работать не желают, а жить хорошо хотят все. В каждой семье - по две машины, в отпуск ездят, куда захотят, и все им плохо».
Не меньше волнует переселенку и ухудшение отношений с соседями-европейцами. Еще вчера дружили, а сейчас на нас волками смотрят.
«В последнее время заходишь в магазин в Литве, а там, слыша русскую речь, бывает, даже обслуживать отказываются, - возмущается она. - Вот как политики людьми вертят».
Надежда Гавриловна за свою жизнь убедилась: большая политика политикой, а надо оставаться людьми. Ведь она не озлобилась на немцев, несмотря на то, что отец у нее был тяжело ранен на войне, а дядя погиб. Она 60 лет его искала. Давала объявления в газету, писала в передачу «Жди меня». Его останки нашли поисковики недалеко от Пятидорожного, под Багратионовском.
Тем не менее, когда в начале 90-х к ней в дом постучались немцы - дети тех, кто жил тут до войны, она приняла их, как своих. Подружились. Они приглашали ен в Германию.
«Правда, когда у нас заговорили о переименовании Калининграда в Кенигсберг, я была против, - признаётся она. - И сейчас против. Тот город ушел в историю, а мы строим здесь свою жизнь».
Соседи отговаривали: мол, куда, там же фашисты! Переселенцами могли стать только благонадежные люди. Из Надиной деревни решились ехать пять семей. Всего 25 августа 1946 года со станции Рузаевка из Мордовской АССР выехало 124 семьи - 639 человек. С собой везли: 95 коров, 61 теленка, 5 свиней, 102 овцы, 5 коз, 262 птицы. Мужчины ехали в вагонах вместе со скотом - животных надо было кормить. Как сказано в архивных документах, через шесть суток прибыли в Тапиау (сейчас – город Гвардейск). Поселились в посёлках Келладен (Ильичево), Пермауерн (Ломоносовка), Пердоллен (Петино).
Семья с вещами поехала на машине, а корову надо было вести пешком. Ее доверили Наде, девушке тогда было 16 лет. Нужно было преодолеть около 40 километров. В Келладен пришли уже ночью, она так и заснула на корове.
«Утром просыпаюсь - ничего не пойму, - рассказывает Надежда Гавриловна, - дома не такие, как у нас, дороги каменные, кругом сады, полные яблок. Мы приехали в лаптях, а немцы ходили в деревянных башмаках, стучали ими по булыжной мостовой».
Семье дали финский домик. Зашли - ни окон, ни дверей, ни мебели, блохи скачут. Первый месяц спали на сене, по утрам вставали все покусанные. Но потихоньку обживались. Сначала сделали русскую печку, построили баню. Многие переселенцы, глядя на такие трудности, разворачивались, и - назад. Надина мама тоже первое время была очень недовольна, говорила: «Ой, зачем приехали?».
Переселенцам из Мордовии еще повезло. Чуваши, которые прибыли чуть раньше, натерпелись здесь страху. Любовь Мотовилова (она сейчас живет в Саранском) помнит, как сразу после переезда ее мать всю ночь отгоняла от детей крыс. Грызунов было море. Наутро поднялись на чердак, а там - убитые красноармейцы. Тела объедены. Этих бойцов похоронили в братской могиле в Саранском. Пришлось перебраться в другой дом на окраине, но и там не задержались. Через поелок группами по 3-5 человек пробирались вооруженные немцы, бежавшие в Литву. Вечером к ним в дом пришли такие «бегунцы». Всю ночь не спали. Рано утром враги ушли, забрав с собой все продукты.
К осени в поселках уже можно было встретить только мирных немцев - женщин, детей и стариков.
«Мы представляли их чуть ли не зверями какими-то, а оказалось, они такие же, как мы, - работяги».
Надя немного говорила по-немецки, как-то она увидела свою соседку - немку, познакомилась. Стали ходить друг к другу в гости. Фрау Эльза приносила картошку, помидоры, лук, ей взамен давали молоко и яйца.
На днях в Калининграде швейцарская писательница Верена Штессингер презентовала свой новый роман «Деревья остаются». Он о немце, который покинул Восточную Пруссию в 1947 году, а спустя полвека вернулся на родину. Вместе с писательницей в бывший Кенигсберг приехал ее супруг Юрген Штессингер - прототип главного героя романа.
Евгения Бондаренко, KLG.AIF.RU: Юрген, вы говорите, что вам было трудно вернуться сюда. Почему?
Реклама
Юрген Штессингер: - В Нойхаузене, который сейчас называется Гурьевском, я в 12 лет потерял мать. Она, как и брат, умерла от голода после войны. Это был момент, когда я повзрослел в один миг. Пошел в сарай, взял лопату и похоронил ее. Я пошел в сарай, взял лопату, вырыл могилу и сам похоронил ее. Мой младший брат в это время лежал в больнице в Кёнигсберге. До города было 12 км, но я дошёл, нашёл его и мы вместе оказались в эшелоне, который вывез нас в Германию.
Верена Штёссингер и ее супруг Юрген в Калининград приехали в пятый раз. Фото: АиФ/ Станислав Ломакин
То, что я смог приехать в Калининград, потребовало большой внутренней работы. Для меня сейчас не существует Кенигсберга вчерашнего, есть Калининград настоящий. Когда гуляю у Кафедрального собора, вижу автобусы с немецкими туристами. Часто из них выходят люди моего возраста и постоянно говорят слово «раньше». Мол, ах, как раньше здесь было чудесно. Когда слышу, о чем они говорят, понимаю: они ничему не научились. Люди застряли в прошлом, и самое страшное - не одолели «коричневую чуму».
Третий рейх продолжает существовать в умах некоторых немцев в каком-то мифологическом виде. К примеру, они до сих пор думают, что МИД нацистской Германии был либеральным ведомством. А ведь он отправил в Освенцим тысячи французских евреев.
- Что вы думаете о сегодняшних отношениях ЕС и России?
- Я отслеживаю и западную позицию, и восточную. Президент РФ Владимир Путин долго стремился к сотрудничеству с Западом, но НАТО - опасная организация, сотрудничать с которой невозможно. Наступил момент, когда президент РФ сказал: «Минуточку! НАТО практически взяло нас за горло». Они подступили так близко, что приходится действовать.
Война не может быть решением. Ребенком я видел ее. В начале 45-го мы оказались между двух фронтов, потому что наше правительство запрещало эвакуироваться из Восточной Пруссии. Попытки бегства считались разжиганием паники. Я видел, как советские танки обгоняли отступающих немецких солдат и давили их. Я видел целое поле погибших коров – их некому было доить, и они умерли. Все это страшно.
Решающий аргумент
- Какое впечатление на вас производит сейчас Калининград? Изменилось ли отношение к немцам?
- В первый визит меня порадовали главная площадь с собором и другой собор - Кафедральный. До приезда сюда я знал его по фотографии, где он в руинах, а когда увидел восстановленным, был буквально наэлектризован от волнения. Сейчас приехал сюда пятый раз. Меня радует и успокаивает, что город растет. Он стал домом для многих. Люди здесь живут, работают, а ведь 13 лет назад безработица была высокой. Два года назад я разыскал дом своего детства в Гурьевске. Жильцы приняли нас приветливо. Обрадовались, пригласили в дом, был чай, разговоры. Многое зависит от того, как ведут себя сами иностранцы.
- Вас удивляет, что сейчас местные жители пытаются сохранить немецкое прошлое края?
- Я вижу, как меняется самосознание людей. Они все больше ощущают себя жителями этого края. И это решающий аргумент. Для меня не стоит вопроса о том, чтобы немцы сюда вернулись, чтобы они здесь распоряжались. Если пытаться повернуть историю вспять, повторится самое страшное.
Клады подземелий. В Калининграде показали сокровища древнего Кенигсберга | Фотогалерея
- Как ваша жизнь складывается сейчас?
- Работаю актером в Государственном баварском театре в Мюнхене. У меня особый интерес к русской литературе. Очень люблю Чехова. Для меня он - второй по значимости после Шекспира драматург и писатель. Люди в основном живут либо в прошлом, либо в будущем. Мало кто в состоянии зафиксировать настоящее. А он умеет, и это восхищает.
Наша сегодняшняя “прогулка” - по Виттенбергу. Забавный это населённый пункт. В Википедии и других источниках о нём - огромное количество информации. Это и “центр Реформации” в Германии, и “известный очаг лютеранства”, и город, в котором жили идеолог лютеранства Лютер и известный средневековый художник Кранах... Именно там учился Гамлет, принц Датский, герой трагедии Шекспира, и жил и повстречал Мефистофеля доктор Фауст из трагедии Гете...
Аэродром “Люфтваффе”
Есть, правда, одна заковыка: Виттенберг, о котором говорится всё это, - на Эльбе, в Саксонии. А “наш” Виттенберг - ныне посёлок Нивенское Багратионовского района. Бывший тёзка “самого свободомыслящего города Европы”, как именовали ТОТ Виттенберг великие умы.
Маленький посёлок, который даже сегодня вполне можно превратить в “этнографическую деревню” - так много осталось в нём типично немецкого, бюргерского. Он очень не пафосный, этот посёлок, несмотря на близость его к местам, где решались судьбы Европы - к Прейсиш-Эйлау (Багратионовску), например. (Кстати, первые переселенцы долго ещё называли Багратионовск - “Прейшелава”, русифицируя немецкий топоним, который в их интерпретации звучал совершенно по-прусски.)
ЭТОТ Виттенберг впервые был обозначен на картах Пруссии в 1542-м году. Почему-то как крепость - хотя никаких следов древних укреплений ни в посёлке, ни в его окрестностях нет.
Разумеется, название своё населённый пункт получил в честь великого Виттенберга - города, в котором в 1517 году Мартин Лютер объявил 95 своих знаменитых тезисов. Лютер, как известно, был против продажи индульгенций - то есть грамот на отпущение грехов, которыми активно торговала католическая церковь. По мнению Лютера, спасение души нельзя “приобрести за деньги”. Душу можно спасти, лишь трепетно соболюдая Божьи заповеди в течение всей жизни.
....Правда, особых праведников в Втиттенберге история не зафиксировала - ни в саксонском, ни в прусском. И особых потрясений в “здешнем” Виттенберге отмечено не было.
В XIX веке маленький хуторок “сросся” с небольшой деревенькой. Дома здесь - довоенной постройки - одноэтажные, с оштукатуренными фасадами, черепичными крышами и - кое-где - слуховым окном в виде люка. Кирхи нет - и вроде бы не было. Орденских замков - тоже. Укреплений времён третьего рейха в самом посёлке тоже не имелось. Но в 1945-м бои за Виттенберг шли ожесточённые.
Собственно, особый интерес и для наших, и для немцев представлял не сам посёлок с парой-тройкой сотен жителей, а построенный за Виттенбергом аэродром “Люфтваффе”. Более трёх тысяч метров взлётно-посадочной полосы, прекрасные ангары, хранилища топлива, подъездные пути и т.д., и т.п. Опять же, дорога, которую сегодня мы называем “федеральной трассой”.
За ситцевой занавеской
Немцы дрались за свой опорный пункт отчаянно. Но... промахнулись. Гарнизон попытался предпринять сильную контратаку - и в итоге был практически полностью уничтожен.
Наших здесь тоже полегло немало. На въезде в посёлок стоит монумент павшим советским воинам, а имя погибшего командира эскадрильи 999-го штурмового авиационного полка, Героя Совет-ского Союза Л.П. Захарова было присвоено школе.
...Моя “прогулка” по Виттенбергу - ностальгическая. Именно здесь познакомились и поженились мои родители. Отец, закончивший здесь войну, и мама, одна из самых первых переселенцев, - они рассказывали о многом...
К примеру, о том, какими скромными были в большинстве своём первые советские жители: там, где можно было захватить целый дом, они довольствовались одной комнаткой. Мать, работавшая в Нивенской школе пионервожатой (а учеников в самом первом наборе было человек двенадцать, не больше - и все учились в одной классной комнате, остальные нужно было ещё ремонтировать), её сестра и моя бабушка жили в комнате площадью 8 квадратных метров.
Потом, когда мама вышла замуж, на этой площади их стало четверо. Когда родилась сестра - пятеро... Туалет - во дворе. Поэтому ночью все пользовались ведром, отгороженным ситцевой занавеской. Стены - для красоты - обклеивали найденной на чердаке почтовой бумагой - довольно плотной, желтоватой, с тиснением, с какими-то разводами... Видимо, на этой бумаге немецкие фрау вели свою переписку.
На танцы к лётчикам
Печка чадила, а звать печника - перекладывать - было опасно. Весь посёлок хоронил как-то четырёх молоденьких девушек, которые угорели именно после того, как печник “исправил” им тягу...
Хоронили в Нивенском вообще часто. Мать вспоминала, как их, комсомольцев, заставляли ночью, при свете автомобильных фар и одного прожектора, извлекать останки солдат, погребённых в братской могиле, и “сортировать” - иногда в таких могилах попадались и немцы. Потом эти останки свозились в одно место, ссыпались - вперемешку - в большую яму. Впоследствии на этом захоронении был поставлен памятник. Но и его переносили неоднократно.
А кладбище, разбитое сразу за поворотом на Владимирово, тоже не пустовало. Как и везде, мальчишки взрывались на минах.
О том, кто из военных был здесь расквартирован в 45-46-м годах, сведений мало. Мать говорила о лётчиках-истребителях. И вряд ли она ошибалась: лётчики были тогда заветной мечтой каждой девушки в Нивен-ском-Виттенберге. Танцы в офицерском клубе по субботам - вот что искупало все тяготы будничного труда.
Чтобы понравиться лётчикам, девчонки, приехавшие из России с длинными косами, на попутках добирались до Кёнигсберга-Калининграда, обстригали косы, делали “шестимесячную” завивку... Свои матерчатые туфельки старательно надраивали зубным порошком и несли их на танцы подмышкой - а по лужам топали в валенках. Платье, сшитое из парашютного шёлка, производило фурор. За чулками ездили в Литву или в Ригу (!).
Маньяк в лесу
Познакомиться с лётчиком было, в сущности, просто. Сложнее другое - склонить его, привыкшего к лёгким победам, к мысли о “серьёзных отношениях”. А главное - не потерять.
Погибали ребята часто - и во время тренировочных полётов, и (чего греха таить) просто по пьяни. Скажем, врезавшись на трофейном мотоцикле в “солдата вермахта” на обочине.
Их хоронили на кладбище в Нивенском. Сейчас этих могил уже нет - с лица земли они исчезли.
В 1946-1947 годах в окрестностях Виттенберга завёлся маньяк: то ли дезертир, то ли штрафник. Он подкарауливал в лесу молоденьких девчонок (а именно тогда комсомолок обязали бегать по населённым пунктам, особенно хуторам - переписывать оставшихся немцев), зверски насиловал, убивал, а потом издевался над телом: кому-то отрезал соски, кому-то вставлял в “те” губы самокрутку...
Мать рассказывала, что однажды вечером, возвращаясь с отдалённого хутора, на опушке леса она наткнулась на мужчину. И хотя внешне ничего особенного в нём не было, она почувствовала: это - смерть. И с перепугу... вдруг кинулась мужику на шею с воплем: “Ой, дяденька, как хорошо, что я вас встретила! А то страшно очень! Проводите, дяденька!”
Она несла ещё какую-то чушь, стараясь прикинуться совсем уж недалёкой девчушкой - а он смотрел на неё молча... долго. А потом сказал: “Беги отсюда, дура!”
Она летела домой с нечеловече-ской скоростью. А наутро в кустах на той опушке был найден очередной труп... Потом маньяк куда-то делся. То ли его всё-таки поймали, то ли он сменил место жуткой своей дислокации.
Полк имени Покрышкина
В советское время посёлок Нивенское был центральной усадьбой одноимённого совхоза. Школа, детский сад, почта, больница, Дом культуры, столовая - всё здесь было таким же, как и в десятках других населённых пунктов. Но... “лётная тема” продолжалась.
В 1980 году на аэродроме, получившем название Южный (здесь, в бывшем Езау, в котором при гитлеровцах размещался филиал концлагеря “Штутгоф”, квартируют и семьи лётчиков), была расквартирована эскадрилья из 20 экипажей - знаменитый полк имени Покрышкина. А двумя годами раньше - отдельный вертолётный полк, входящий в состав 11-й гвардейской армии.
В 1980 году двадцать экипажей вертолётчиков были отправлены в Афган (а всего за время войны в Афганистане там побывало около 500 военнослужащих из Нивенского) Четверо - получили звание Героя Советского Союза. Двое из них - посмертно. Всего в полку - 18 погибших в Афганистане.
...В мае 1986 года одиннадцать наших вертолётчиков перебросили в Чернобыль, где они в общей сложности налетали 800 часов непосредственно над разрушенным реактором.
29 августа 1988 года в полку им. Покрышкина тоже произошла трагедия, о которой до сих пор вспоминают: погиб экипаж пилотов Коржова и Рымаря. Во время взлёта, на высоте 80 метров, отказал двигатель. Пилоты могли сразу катапультироваться, но... тогда реактивный самолёт упал бы на посёлок Владимирово (бывший Тарау). Они приняли решение - увести боевую машину как можно дальше от посёлка. И - дотянули. “МИГ-23У” рухнул буквально сразу за последними домами. Говорят, весь посёлок рыдал, осознавая, что лётчики пожертвовали своими жизнями, “спасая жителей Владимирово” - так написано на памятнике, который был поставлен на месте падения истребителя.
Обрубили крылья