От автора По зрелом размышлении автор решил печатать свой труд не в виде целой книги, а отдельными выпусками. Он вынужден сделать это в силу следующих обстоятельств: во-первых, исследование текста языческой летописи не окончено (для этого потребуются многие годы), однако, кое-что уже сделано и нуждается в публикации; во-вторых, печатать отдельно текст летописи значило бы давать читателю почти совершенно непонятную тарабарскую грамоту, что не вызовет особенного интереса у читателя и не даст материальных результатов, как (настоящее) издание.
Поэтому пришлось решиться на печатание выпусками. Было еще одно важное соображение: уже с опубликованием первого выпуска будет предоставлена возможность и другим принять участие в исследовательской работе, ибо, как увидит ниже читатель, поле для предстоящей работы прямо-таки необозримо и необходимы силы множества людей, чтобы изучить этот замечательный памятник, древнейший из всех известных в отношении Руси.
Автор надеется, что в работу включатся не только специалисты историки и филологи, но и рядовые читатели; ибо в данном случае может помочь каждый, кто любит немного пошевелить мозгами.
Ведь летопись была написана на дощечках с двух сторон и дощечки совершенно не нумерованы, перед нами как бы книга с оторванными страницами, причем неизвестно, которая страница четная, а которая нечетная. Кроме того, отдельные дощечки обломаны, какие части их соответствуют одной дощечке - опять-таки неизвестно.
Далее имеются пропущенные буквы, либо уничтоженные временем слова и даже целые фразы, реконструировать их можно, и в разной степени, но кто это сделает? Наконец, значение очень многих слов совершенно неизвестно, надо догадаться об их точном содержании, а это может случиться не только благодаря счастливой догадке, но и потому, что решение мелких проблем часто связано со знанием родственных славянских языков или языковых провинциализмов, Так, например, в тексте встречаемся нередко с такими словами, как например: го, му и т.д., таких слов в русском языке нет, но практика других языков, например, болгарского или чешского, показывает, что мы имеем дело здесь с ему и его, т.е. с совершенно обычными русскими словами.
Значительное количество слов открывает свой смысл легко, если читающий знает украинский язык и т.д. Таким образом перед читателем и неспециалистом открывается увлекательнейшее поле для исследования, потруднее и гораздо полезнее, чем крестословицы и т.д.
Надеяться на то, что найдутся гении-специалисты со знанием почти всех славянских языков, не приходится, а вот с помощью множества читателей, объединяющих в себе огромное количество знания, сметки и времени для изучения, это сделать можно.
Поэтому автор надеется, что уже с опубликованием первого выпуска в работу включатся и читатели и дело пойдет общими усилиями гораздо скорее. Ум - хорошо, а два лучше, - недаром говорит пословица.
Чтобы не создавать, однако, бессистемности и хаоса, автор решил публиковать текст Влесовой книги с отдельной пагинацией, с тем чтобы по окончании публикации можно было объединить весь текст как отдельную часть.
Кроме текста и комментариев, в каждом выпуске будут помещаться отдельные главы, посвященные различным сторонам вопроса, именно обобщениям, к которым пришел автор после уже проделанной работы. Таким образом в каждом выпуске даже читатель, который не примет участия в общей исследовательской работе, будет иметь материал для чтения и будет полностью информирован, как обстоит дело, в каком направлении идет работа и каковы ее предварительные результаты.
История находки дощечек Изенбека и их судьба
Название Влесовой книгой пишущий эти строки назвал языческую летопись, охватывающую историю Руси по-видимому от 1500 лет до Дира, т.е. приблизительно от 650г. до нашей эры, и доведенную до последней четверти 9-го века. Она упоминает Рюрика и, главным образом, Аскольда для этого участка времени, но ни слова не говорит об Олеге; этим самым время ее написания устанавливается сравнительно очень точно, именно ее последних страниц. Первые же страницы идут, вероятно, значительно глубже во времени.
Летопись была написана на деревянных, очень древних, значительно разрушенных временем и червем дощечках, найдена была полковником Изенбеком и получила название дощечек Изенбека.
Однако дощечки являются дощечками, а произведение, написанное на них, естественно, должно иметь свое собственное название. Так как в самом тексте произведение названо книгой, а Влес упомянут в какой-то связи с ней, - название Влесова книга является вполне обоснованным.
История находки Смутные сведения о существовании дощечек со старинными русскими письменами дошли до ученого-этимолога А.А. Кура (фамилия в эмиграции сокращена), и он обратился к читателям журнала Жар-Птица (сентябрь 1953г.), издававшегося в Сан-Франциско тогда еще на ротаторе, с просьбой: не знает ли кто-нибудь подробностей о них.
В ответ он получил от Ю.П. Миролюбова из Бельгии следующее письмо: Уважаемый госп. Ал. Кур! К сожалению, не знаю Вас, как только под этим, несомненно сокращенным, именем. Дощьки библиотеки А. Изенбека (не Изембек, как Вы пишете ошибочно), русского художника, скончавшегося 13 августа 1941г. в Брюсселе, видел я, наследовавший имущество покойного, еще задолго до его смерти.
Эти дощьки мы старались разобрать сами, несмотря на любезное предложение Брюссельского университета (византийский отдел факультета русской истории и словесности, проф. Экк, русского ассистента, кажется, Пфейфера) изучить их по вполне понятным причинам. К сожалению, после смерти Изенбека, благодаря небрежности хранения имущества последнего куратором, дощечки исчезли.
Изенбек нашел их в разграбленной усадьбе не то князей Задонских, не то Донских или Донцовых, не помню, т.к. сам Изенбек точно не знал их имени. Это было на Курском или Орловском направлении. Хозяева были перебиты красными бандитами, их многочисленная библиотека разграблена, изорвана, и на полу валялись разбросанные дощьки, по которым ходили невежественные солдаты и красногвардейцы до прихода батареи Изенбека.
Дощьки были побиты, поломаны, а уцелели только некоторые, и тут Изенбек увидел, что на них что-то написано. Он подобрал их и всё время возил с собой, полагая, что это какая-либо старина, но, конечно, никогда не думал, что старина эта была чуть ли не до нашей эры. Да и кому могло прийти в голову!
Дощьки благополучно доехали до Брюсселя, и лишь случайно я их обнаружил, стал приводить в порядок, склеивать, а некоторые из них, побитые червем, склеивать при помощи химического силикатного состава, впрыснутого в трухлявую древесину. Дощьки окрепли.
Надписи на них были странными для нас, так как никогда не приходилось слыхать, чтобы на Руси была грамота до христианства.
Это были греческо-готские буквы, вперемешку, слитно написанные, среди коих были и буквы санскритские.
Частично мне удалось переписать текст. О подлинности я не берусь судить, т.к. я не археолог. Об этих дощьках я писал лет пять тому назад в Русский Музей-Архив Сан-Франциско, где, вероятно, сохранился документ об этом.
Так как дощьки были разрознены, да и сам Изенбек спас лишь часть их, то и текст оказался тоже разрозненным; но он, вероятно, представляет из себя хроники, записи родовых дел, молитвы Перуну, Велесу, Дажьбогу и т.д.
Настоящее рассматриваю, ввиду неожиданного интереса с Вашей стороны к записям этим, как показание, данное под присягой, и готов принести присягу по этому поводу дополнительно. Искренне уважающий вас Юрий Миролюбов, 26 сентября 1953г.; г. Брюссель.
П.С. Прошу это письмо напечатать в журнале Жар-Птица. Фотостатов мы не могли с них сделать, хотя где-то среди моих бумаг находится один или несколько снимков. Если найду, то я их с удовольствием пришлю. Подчеркиваю, что о подлинности дощек судить не могу.
После этого письма Миролюбов переслал все материалы, бывшие в его распоряжении, для обработки А.А. Куру.
Некоторые дальнейшие подробности находки мы узнаем из письма Ю.П. Миролюбова от 26 февраля 1956г. к автору этой работы:…скажу о дощьках Изенбека, что во время гражданской войны, в 1919 году, полковник Изенбек, командир Марковской батареи, попал в имение, кажется, Куракиных, где нашел хозяев зверски убитыми, дом разграбленным, а библиотеку разорванной (т.е. книги, конечно), всё валялось на полу.
Он прошелся по этому слою бумаги и услышал треск, нагнувшись, увидел дощьки, часть которых была раздавлена матросскими сапогами. Он приказал вестовому всё собрать в мешок и хранить пуще зеницы ока. С этим мешком он приехал в Брюссель, где я 15 лет разбирал сплошняк архаического текста, где все слова, имевшие ч, имели щ.
Это оказалось рукописью либо 8 (века), либо, частями, еще более ранней. К сожалению, подлинники были украдены после смерти Изенбека, художника, из его ателье, и кроме 3 фотокопий у меня есть лишь текст, переписанный мной, и разделенный на слова тоже мной.
У меня рукопись не вызывает сомнений в ее подлинности. Другое дело - отношение к тексту авторитетов. Эти люди всегда подозревают всё. Поэтому я не хотел публикации до моей собственной смерти, но г. Кур опубликовал. Остальное Вы узнаете от него. Чтобы текст дощек не пропал, я отослал его копию и имевшиеся у меня фотокопии в Русский Музей-Архив в Сан-Франциско, а там как раз работал А.А. Кур. Он стал настаивать на публикации текстов.
Из текстов мы узнаем, что была Русколань, Годь (Готы) и Суренжська Русь. Там же говорится о седьмом веци Трояни, относящемся к до-Аскольдову периоду, а также о том, как Русь была Карпенська. Есть там посвящение в языческие мистерии, призывы к благочестию и к борьбе за Руську Земе и др. Есть и формы глагола: бенде, бендешеть, и если бы не слова Асклд и Дирос, то можно было бы всё отнести к 7-му веку.
Впечатление общее: разные тексты, по крайней мере два из разных периодов. Ну, вот, пока главное…
Полностью мы писем Миролюбова не приводим, ибо они содержат много о побочных обстоятельствах, не имеющих непосредственного отношения к предмету (письма сохраняются).
Итак, дощечки Изенбека, которые Миролюбов называет дощьками, взявши, очевидно, это слово из летописей, были найдены в 1919г. полковником Изенбеком, командиром Марковской батареи, в каком-то разгромленном имении где-то в Курском или Орловском направлении. Кто были владельцы имения - неизвестно.
Прежде всего, очевидно, еще не поздно узнать маршрут Марковской батареи в 1919 году, - несомненно, есть еще товарищи Изенбека, которые смогут восстановить по памяти или по документам путь этой батареи. Это чрезвычайно облегчило бы установление, кто был владельцем имения, в котором дощечки были найдены, это дало бы возможность сообразить, из каких родственных архивов могли владельцы получить эти дощечки.
Изенбек помнит каких-то князей Задонских, Донских или Донцовых, каковых, сколько нам известно, не существовало. Миролюбов упоминает, наверное со слов того же Изенбека, Куракиных. Наведенные справки нами у одной из Куракиных не дали никаких результатов.
Первое, что бросается в глаза узнающему эту историю, это то, что в 1919г. существовала какая-то несомненно состоятельная и образованная семья, владетельница большой и, вероятно, старой библиотеки, которая была так безразлична к истории и культуре своей родины, что не удосужилась сообщить какому-нибудь ученому или университету о существовании загадочных дощечек: поистине глубину культуры этих людей трудно измерить.
Второе, что бросается в глаза, что Изенбек (полковник, участник археологических экспедиций!), понимая значение дощечек (иначе он не стал бы таскать мешок с ними по всей Европе), не отметил точно, где, когда и из чьей библиотеки он взял эти дощечки. Это ли не русская халатность!
Далее, пытаясь разобрать письмена сам, он отклонил помощь Брюссельского университета, надеясь, очевидно, на свои силы, но не догадался сделать то, что нужно было сделать немедленно: 1) сфотографировать дощечки, тем более, что современная фотография умеет открывать подробности, недоступные человеческому глазу; 2) разослать копии в наиболее важные библиотеки: в Британский музей, Национальную библиотеку в Париже, в Вашингтоне, в библиотеку Ватикана в Риме и т.д.; 3) широко оповестить русскую общественность о находке; 4) дать хотя бы краткие сведения о ней в иностранную прессу; 5) обеспечить хранение дощечек.
В результате дощечки украдены, имеется всего 3 фото, и о находке мы узнаем только в 1954г., т.е. через 35 лет! Это ли не варварство. Мы, конечно, благодарны Изенбеку от всей души за находку, но сделано всё не по-людски, и если бы не Миролюбов, - мы вообще ничего не имели бы. Впрочем, существовали обстоятельства, объяснявшие многое в поведении Изенбека, для этого необходимо ознакомиться кратко с его биографией.
Биографические данные об Изенбеке Данные о жизни Изенбека сообщены нам чрезвычайно любезно Ю.П. Миролюбовым в ответ на вопросник, направленный нами к нему. Мы несколько сократили его ответ и иначе расположили сведения, оставив почти везде собственные слова Ю.П. Миролюбова.
Федор Артурович Изенбек (себя он называл Али, считая, что он мусульманин) родился в 1890г. в С.-Петербурге (точная дата не установлена, ибо не все материалы об Изенбеке распакованы). Отец его был морским офицером, а дед был настоящим беком из Туркестана (бек по-восточному - дворянин).
Ф. Изенбек (или Али Изенбек, как все его звали в Брюсселе) окончил морской корпус и ушел в Академию Художеств. Служил в туркестанской артиллерии, откуда был выпущен прапорщиком запаса. После этого он участвовал в качестве художника-зарисовщика в экспедиции проф. Фетисова в Туркестане. Его рисунки в количестве нескольких сот были переданы в Академию Наук, а сам он имел звание корреспондента академии.
Археология Туркестана была ему близка, и сам он был любителем старины, хотя никаких коллекций в Брюсселе не собирал.
Его картины - сплошь полны туркестанских орнаментов, самый характер рисунков восточный, и типы полотен - тоже восточные. Всё, что удалось спасти после смерти Изенбека, т.е. около 60 картин и рисунков, находится в руках Ю.П. Миролюбова. Стоимость их определена в 50 000 долларов.
В гражданской войне Изенбек был уже в чине капитана в Добровольческой армии. Закончил войну в качестве командира Марковского артиллерийского дивизиона и был в чине полковника.
Попал в Бельгию из Франции, где и обосновался. Был приглашен на фабрику ковров общества Тапи, где создал около 15 000 рисунков самых различных ковров, как персидских, так и иных восточных стран.
Скончался 13 августа 1941г. в Брюсселе.
Думаю, - говорит Ю.П. Миролюбов в письме к автору от 16 июня 1956г., - что сам Изенбек не понимал истинного значения дощек, но считал, что они представляют известный интерес. Как участник археологических экспедиций, он не мог не знать их значения, но ближе ими не интересовался, хотя и был до крайности ревнив к ним, и никому их не показывал. Даже мне он их показал года через 3 нашего знакомства!..
Он очень подозрительно относился ко всяким поползновениям насчет дощек. Даже и мне он не давал на дом! Я должен был сидеть у него в ателье, на рю Бесм, в Юккле, и там он меня запирал на ключ, и раз я у него просидел в таком заключении двое суток! Когда он пришел, то был крайне удивлен. Он совершенно забыл, что я у него в ателье, и если бы не какая-то бумага, за которой он пришел, он бы и не вернулся домой раньше недели…
Не думаю, что он показывал многим дощьки, а если показывал, то бельгийцам, ибо русским не особенно доверял, да они и не интересовались такими вещами…
По натуре он был очень лаконичным, скрытным и недоверчивым. Добиться от него малейших подробностей было невозможно…Обрабатывать дощьки сам Изенбек не мог, ибо со славянским языком, а тем более с диалектами славянского языка, не был знаком совсем. Он говорил по-татарски, туркменски и, кажется, еще на одном из среднеазиатских языков. По-русски он говорил плохо, как это ни странно. Недостаток его речи, вероятно, происходил от вечно полупьяного состояния. Будучи весьма пьян, он в то же время был очень вежлив с окружающими.
Ничего он не думал предпринимать с дощьками, а тем более их продавать. Родственников, как мне известно, у него не было, а о друзьях он ничего не говорил. Автором их он, конечно, не мог быть. Я сам, разбирая тексты, еле понимаю кое-что в них…
Итак, Ф.А. Изенбек плохо знал русский язык, славянскими древностями вовсе не занимался, все его интересы сосредотачивались на Туркестане, художественной деятельности и…вине.
Перед нами типичный любитель, в руки которого случайно попал ценнейший материал, но не сумевший его использовать и даже понять, какой ценности данные находятся в его руках. Он ревниво оберегал находку для себя, а до науки и общества ему дела было мало.
Дальнейшая судьба дощечек удивлять нас не может: умер Изенбек в августе 1941г., т.е. во время войны и оккупации Бельгии немцами. Родных у него не было, а друзья, если они и были, не были в состоянии распоряжаться имуществом покойного. Для этого надо было проделать много и длительных формальностей. Ясно, что имущество Изенбека оказалось (на какое-то время) бесхозяйственным, а друзьям было не до дощечек и не до чужого имущества, ибо большинство русских тогда только и заботилось, что о спасении собственной жизни, ибо оккупация немцев была очень тяжелой.
В этих условиях дощечки исчезли, у Ю.П. Миролюбова есть основания думать, что они украдены; если это так, не утрачена еще надежда, что они когда-нибудь найдутся. Как бы то ни было, а пока мы имеем всего лишь часть текста, переписанную Миролюбовым, но запись его до сих пор полностью не опубликована.
Потеря дощечек - невозвратимая утрата: не весь текст был переписан, а то, что было переписано, научно не описано. Следовало описать каждую дощечку: ее величину, особенности, цела ли или склеена, величину пространства, где утрачены буквы или целые строки; известно, наконец, что некоторые были снабжены знаками животных и т.д., обозначавшими, очевидно, какие-то разделы, этого не сделано. В этих условиях расшифровка текста становится особенно тяжелой и точное восстановление текста почти невозможным.
Первые публикации текстов и исследования
Терминология Во избежание путаницы понятий мы предложили следующую терминологию: 1) Влесовой книгой мы назвали всю летопись, какой она была в действительности, т.е. самое литературное произведение, 2) дощечками Изенбека мы называем самые дощечки, на которых летопись была написана; от термина дощьки мы отказываемся ввиду труднопроизносимости, а также потому, что слово это применялось к долговым книгам, написанным на дереве, 3) текстом Миролюбова мы называем то, что сохранил нам Миролюбов в своих записях. Отличаются эти три понятия также и объемом: Влесова книга была полнее дощечек Изенбека, ибо Изенбек не всё собрал с полу, ибо были и растоптанные части дощечек; дощечки Изенбека полнее текста Миролюбова, так как Миролюбов по неуказанным (им) причинам некоторые стороны дощечек не переписал (а может быть, и целые дощечки). Во всяком случае, в отношении некоторых было указано: обратная сторона дощечки не была переписана.
Судьба текста Миролюбова Первым настоящим исследователем дощечек был Ю.П. Миролюбов, в сущности, ему мы обязаны всем. Если бы не он, Влесова книга была бы потеряна навеки. Он проделал самую трудную черную работу над дощечками: он транскрибировал текст с алфавита дощечек на наш алфавит.
Трудно сказать, не имея оригинала, насколько безупречно была проделана работа, одно ясно - она огромна и основной костяк текста передан, по-видимому, правильно. Отдельные буквы были, возможно, прочитаны неверно из-за испорченности записи, но текст как таковой, должно быть, близок к оригиналу.
Очень жаль, что Миролюбов не смог довести своего дела до конца: условия жизни эмигранта, война, когда уже было не до дощечек, переезд из Бельгии в США и т.д. заставили его бросить работу и сделать то, что следовало: передать все материалы в музей. Там они попали в руки А.А. Кура, который и начал их обрабатывать.
Конечно, значительную роль сыграло и разочарование: Миролюбов не нашел того, чего искал; для его предполагаемой поэмы там материала не было вовсе. Однако он правильно понял, что источник очень ценен, и сделал много, чтобы его сохранить. Но он допустил и большую ошибку: не обратился к русским ученым за границей за помощью, а они были. Несомненно и то, что те, кто знал о дощечках, не доверяли их аутентичности, подозревали подделку. В этих условиях у Миролюбова, конечно, опускались руки. Кончилось дело тем, что он отказался от дощечек в пользу музея.
Работа А.А. Кура А.А. Кур, будучи ассирологом и т.д., был более подготовлен к исследовательской работе, чем Миролюбов, но в то же время не имел необходимых условий для серьезной научной работы, требующей прежде всего времени и средств, а именно этого эмигрантам всегда недостает. Наконец, его узкоспециальная подготовка скорее пошла во вред, чем на пользу в исследовании Влесовой книги: он повсюду (это мы увидим ниже) искал связей с Индией, Вавилоном и т.д., а на самом деле летопись была исключительно древнерусской.
Первая статья о дощечках появилась в январьском номере журнала Жар-Птица за 1954г., издававшегося в Сан-Франциско (с.11-16). Она состояла из сообщения от редакции, чисто информативного характера, под заглавием Дощьки и сообщения А.А. Кура - О дощьках. А.А. Кур вкратце рассказывал о содержании некоторых дощечек, которые ему удалось прочитать. Там же была помещена копия оригинальной строчки из Влесовой книги. Вторая статья появилась в февральском номере под тем же названием Дощьки (с.33-35), в ней был дан небольшой отрывок, его перевод и комментарии, о содержании которых мы здесь говорить не будем.
Третья статья появилась в том же журнале, по-видимому, в сентябре (оттиск, находящийся в нашем распоряжении, датирован и августом, и сентябрем). На страницах 29-34 дано несколько отрывков, перевод и довольно обширные комментарии исторического содержания. Эта статья носила название: Дощечки Изенбека.
Четвертая статья под названием Дощечки (о готах) была напечатана в декабре 1954г. (с.33-36), в ней говорилось преимущественно о готах и были опубликованы дальнейшие отрывки и комментарии.
Пятая статья появилась в январьском номере за 1955г. под названием Дощечки Изенбека (религия пращуров-предков) (с.21-26). В ней было приведено несколько отрывков из Влескниги, дан перевод их и значительный и интересный комментарий в отношении религии наших предков.
Шестая статья, в февральском номере (с.23-26 и 32), представляла собой окончание статьи из предыдущего номера. В ней было впервые опубликовано фото одной из дощечек (впоследствии занумерована 16).
Все эти статьи были опубликованы в журнале, издававшемся на ротаторе, и не могут быть рассматриваемы как настоящие публикации, а лишь как издания на правах рукописи.
С 1956г. журнал Жар-Птица перешел на типографское печатание, но в силу неизвестных причин за целый год не было напечатано ни одной статьи о Влесовой книге. С 1957г. начались первые настоящие публикации текста Влескниги. Хотя они вовсе не удовлетворяли точности, необходимой в научном обиходе, они все же дали гораздо больше с чисто формальной стороны, чем публикации на ротаторе.
В мартовском номере (с.13-14) Миролюбов (в сотрудничестве с Куром) напечатал текст дощечки 9 с разбивкой на слова и некоторыми небезынтересными примечаниями.
В апрельском номере был опубликован Куром (с примечаниями Миролюбова) текст дощечки 10 сначала сплошняком, а затем с разбивкой на слова, а также небольшой комментарий Кура. Кроме того, дан текст незанумерованного отрывка в три строки сплошняком и с разбивкой.
В июльском номере Кур напечатал (с.9-10) без разбивки на слова текст двух дощечек: 24а и 24б, без комментариев.
В августовском номере Кур напечатал (с.8-9) текст дощечки 8 с разбивкой на слова, но почему-то без нумерации строк и без указания, соответствуют ли строки печатного издания строкам оригинала. Количество текста говорит за то, что мы имеем здесь дело более чем с одной дощечкой.
В сентябрьском номере (с.8-9) были напечатаны 4 осколка дощечки 4 без разделения на слова и текст целой дощечки 5 сплошняком с комментариями Кура и примечанием Миролюбова вообще о дощечках. В тексте 5 было допущено на 20 строк более 40 опечаток, поэтому текст был в дальнейшем переиздан.
В октябре текст был переиздан (с.8-9), но с разделением на слова и всё же с некоторыми опечатками, там же было добавлено большое примечание Миролюбова по поводу текстов дощечек.
В ноябрьском номере (с.5-7) А.А. Кур в статье Отрывочная, но истинная история наших предков привел несколько отрывков разных дощечек и дал им толкования. В этой же статье косвенно отмечено, что дощечек имелось не менее 35.
В декабрьском номере Кур (с.12-13) опубликовал текст дощечки 6 (из связки их) с разбивкой на слова и некоторыми комментариями.
В январьском номере журнала за 1958г. был напечатан текст по-видимому второй дощечки 6, с разбивкой на слова и несколькими строчками примечаний А.А. Кура, а также редакционное примечание Миролюбова о дощьках.
В февральском номере была помещена статья Об историческом значении Дощек Изенбека (с.9-10), принадлежащая, по всей видимости, перу Миролюбова.
В мартовском номере (без указания автора) помещено извещение, что обе редакции дощечки 5 испорчены в печатании, обещано в будущем напечатать текст верно. Затем дан текст дощечки 1 с разделением на слова, почему-то начинающийся с 17-й строки, затем отрывок из 18 строк, неизвестно куда относящийся, далее отрывок в 2 строки, якобы относящийся к дощечке 1, и, наконец, одна сторона дощечки 2, всё разделенное на слова. По всей видимости, с нумерацией произошла большая путаница.
В апрельском номере А. Кур поместил текст дощечки 17, разбитый на слова, и только текст одной стороны дощечки 17а (вторая не была переписана).
К тексту приложены исторические примечания, прямого отношения к дощечке не имеющие.
В майском номере А. Кур поместил текст дощечки 15 с разбивкой на слова, а также историческими примечаниями (с.11-12).
В июньском номере помещен текст дощечки 7а (с.8-9) с разбивкой на слова, сделанной А.А. Куром, а также статья Миролюбова Историческое значение Дощек Изенбека (с.9-10).
В июльском номере был помещен Куром текст дощечки 7б, с разделением на слова (с.7-8).
В августовском номере был помещен А. Куром текст дощечки 7в, с разделением на слова.
В сентябрьском номере (с.16-18) А. Кур поместил текст дощечки 7г, с разделением на слова, а также текст одной стороны дощечки 7д; что было на обратной стороне дощечки - неизвестно, но, судя по тексту, тут был конец.
В октябрьском номере А. Кур напечатал текст дощечки 27, которую он назвал готской (с.17); это, в сущности, не дощечка, а подбор осколков, объединенных тем, что в них упоминаются готы. Текст разбит на слова.
В ноябрьском номере А. Кур поместил текст дощечки 16 (с.16-18), разбитый на слова, и значительный комментарий к нему, а также статью Несколько слов о текстах дощечек Изенбека с историческим комментарием.
В декабрьском номере был опубликован А. Куром текст дощечки 20 (с.20), которая представляет собой только подбор осколков; слова разделены, имеется краткий комментарий; там же (с.20-22) помещено продолжение статьи из предыдущего номера.
В январьском номере за 1959г. Кур (с.15-17) напечатал текст дощечки 18, разбитый на слова, а также окончание статьи из предыдущих двух номеров.
В февральском номере А. Кур опубликовал тексты дощечек 11 (цельная), 12 (отрывок) и 13 (отрывок) (с.15-17). Всё разбито на слова и снабжено примечаниями.
В мартовском номере был опубликован А. Куром текст дощечки 6 (третья по счету) (с.14-15), а также отрывок, который А. Кур почему-то считает принадлежащим к этой же дощечке. Текст разбит на слова и снабжен примечаниями исторического характера.
В майском номере (с.14-16) А. Кур напечатал без разделения на слова отрывок дощечки 2, три отрывка дощечки 3 и две дощечки 4, без комментариев.
В июльском номере (с.11-15) Ю.П. Миролюбов опубликовал статью Дощьки Изенбека и источники, в которой полемизировал с Академией Наук СССР по поводу подлинности дощечек Изенбека, ни словом не упомянув, что фото было послано и ответ получен только стараниями пишущего эти строки.
В августовском номере (с.14-16) была помещена статья Материалы к изучению дощек Изенбека, подписанная д-р К. Прокопов (по-видимому, псевдоним), направленная против отзыва Академии Наук по поводу Влесовой книги.
Наконец, в декабрьском номере была опубликована статья Ю.П. Миролюбова (с.14), имеющая некоторое отношение к дощечкам Изенбека. На этом публикация текстов Влесовой книги остановилась, и журнал Жар-Птица прекратил свое существование.
С того времени, сколько нам известно, ни А.А. Кур, ни Ю.П. Миролюбов ничего больше на эту тему не опубликовывали. Были в прессе и иные статьи, но они имели большей частью чисто информативный характер и ничего не добавили к оригинальному исследованию.
Работа Сергея Лесного Кроме А.А. Кура, анализом Влесовой книги занимался автор этих строк. В 1957г. в 6-м выпуске Истории руссов в неизвращенном виде на с.607-630 рассказано всё существенное, что мы знаем о дощечках; Влесова книга признана подлинной, обсуждено значение ее для истории и истории культуры, а также, где она написана. Далее приведено фото начала Влесовой книги (дощ. 16) и сделан перевод и разбор текста.
В 1958г. в выпуске 7-м упомянутого труда (с.752-765) разобраны два отрывка: О Кие, Щеке и Хореве и О Богумире.
В 1959г. в 8-м выпуске (с.860-864) разобрана 2-я дощечка о Богумире.
Наконец, в 1960г. в 10-м выпуске (с.1115-1116) опубликован отзыв Академии Наук о 16-й дощечке, текст которой был послан для экспертизы. На с.1162-1166 обсуждается вопрос о положении дел с печатанием дощечек.
В 1964г. С. Лесной опубликовал книгу Русь, откуда ты?, в которой страницы 227-294 посвящены целиком Влесовой книге.
Дощечки опубликованы (в Жар Птице) в порядке номера следующим образом:
1 - 1958, март
2А - 1958, март
2Б - 1959, май
3 - 1959, май
4А - 1959, май
4Б - 1959, май
4В - 1957, сентябрь
5 - 1957, сентябрь
5А - 1957, октябрь
6А - 1957, декабрь
6Б - 1958, январь
6В - 1959, март
6Г - 1959, март
7А - 1958, июнь
7Б - 1958, июнь
7В - 1958, август
7Г - 1958, сентябрь
7Д - 1958, сентябрь
8А - 1957, август
8Б - 1957, август
9 - 1957, март
10 - 1957, апрель
11 - 1959, февраль
12 - 1959, февраль
13 - 1959, февраль
14 - не опубликована
15 - 1958, май
16 - 1958, ноябрь
17А - 1958, апрель
17Б - 1958, апрель
18 - 1959, январь
19 - не опубликована
20 - 1958, декабрь
21 - не опубликована
22 - не опубликована
23 - не опубликована
24А - 1957, июль
24Б - 1957, июль
25 - не опубликована
26 - не опубликована.
27 - 1958, октябрь
Дальнейшие дощечки после 27 и, по крайней мере, до 35-й не опубликованы.
Что представляли собой дощечки Изенбека На вопрос автора этих строк Ю.П. Миролюбов в письме от 11 ноября 1957г. ответил следующее (дается в извлечении): Первые дощьки я видел вот при каких обстоятельствах в двадцать пятом году. Встретились мы с Изенбеком у церкви на рю Шевалье в Брюсселе, и он пригласил меня к себе в ателье посмотреть картины…я заговорил о том, что мы живем за границей и что нет у нас под рукой никаких источников, а что мне нужен язык эпохи, что я хотел бы писать эпическую поэму о Святославе Хоробре, но ничего нигде не могу о нем даже приблизительно похожего на упоминание найти!..
- А зачем тебе язык эпохи? - спросил он.
- Как же? Ты пишешь, тебе нужны мотивы орнаментов Туркестана, а мне не нужен язык эпохи?
- А что тебе именно нужно?
- Ну, хотя бы какие-либо хроники того времени, или близко того…Здесь даже летописей нет!
- Вон там, в углу, видишь мешок? Морской мешок. Там что-то есть…
Так началась моя работа. В мешке я нашел дощьки, связанные ремнем, пропущенным в отверстия (два, как на фотоснимке Влескниги), посмотрел на них и онемел!..Однако Изенбек не разрешил их выносить даже по частям. Я должен был работать в его присутствии…
Дощьки были приблизительно (подчеркнуто Миролюбовым, как и все другие подчеркивания ниже. - С.Л.) одинакового размера, тридцать восемь сантиметров на двадцать два, толщиной в полсантиметра. Поверхность была исцарапана от долгого хранения. Местами они были совсем испорчены какими-то пятнами, местами покоробились, надулись, точно отсырели. Лак, их покрывавший, или же масло, поотстало, сошло. Под ним была древесина темного дерева. Изенбек думал, что дощьки березового дерева. Я этого не знаю, так как не специалист по дереву.
Края были отрезаны неровно. Похоже, что их резали ножом, а никак не пилой. Размер одних был больше, других меньше, так что дощьки прилегали друг к другу неровно. Поверхность, вероятно, была тоже скоблена перед писанием, была неровна, с углублениями.
Текст был написан, или нацарапан шилом, а затем натерт чем-то бурым, потемневшим от времени, после чего покрыт лаком или маслом. Может, текст царапали ножом, этого я сказать не могу с уверенностью.
Каждый раз для строки была проведена линия, довольно неровная, а текст был писан под ней так, как это на фотоснимке, который Вы воспроизвели на страницах Вашей книги.
На другой стороне текст был как бы продолжением предыдущего, так, что надо было переворачивать связку дощек (очевидно, как в листках отрывного календаря. - С.Л.). В иных местах, наоборот, это было, как если бы каждая сторона была страница в книге. Сразу было видно, что это многосотлетняя давность.
На полях некоторых дощек были изображения головы быка, на других солнца, на третьих разных животных, может быть, лисы или собаки, или же овцы, трудно было разбирать эти фигуры. По-моему, это были символы месяцев года. О них я напишу отдельно, в самом конце публикации текстов.
Буквы были не все одинаковой величины, были строки мелкие, а были (и) крупные. Видно, что не один человек их писал. Некоторые из дощек потрескались от времени, другие потрухлявились, и я их склеивал при помощи силикатного лака. Об этом я уже писал.
Однако, первые из дощек были мною читаны еще в двадцать пятом году, и я уже о них забыл подробности. Римские цифры, поставленные на некоторых из них, были сделаны мной. Надо же было их как-то пронумеровать.
Я посылал в Музей (Русский Музей-Архив в Сан-Франциско. - С.Л.), по мере расшифровки текстов, то, что мог послать, а Кур их нумеровал документ N 13, т.е. по порядку получения, а после подбирал по смыслу и нумеровал дощька N 33. Так что слово документ относится к получению текстов по почте, а не по содержанию. Разумеется, мне кажется, что в связке дощьки были перепутаны, а нумерация Кура близка к истине. Вот пока всё, что могу сообщить о дощьках.
(В этом сообщении Миролюбова есть явная неточность. Получается так, что Миролюбов расшифровывал дощечки и посылал их по мере готовности Куру. Но ведь дощечки пропали в 1941г., а Кур приступил к расшифровке не ранее 1953 года. На самом деле Миролюбов посылал материалы в таком виде, что и Куру они могли быть понятны, т.е. чисто переписаны и т.д. К сожалению, о черновой стороне работы ни Миролюбов, ни Кур почти ничего не говорят, даже такие элементарные вещи: сколько же было дощечек и их обломков, не сказано ими ни слова). Продолжаем цитировать письмо Миролюбова.
Первые дощьки я читал с огромными трудностями, а дальше привык к ним и стал читать быстрее. Прочитанное я записывал. Буква за буквой. Труд этот адский!! Надо не ошибиться, надо правильно прочесть, правильно записать…Одна дощечка брала у меня месяц! Да и после я еще сверял текст, что тоже брало много дней…
…Роль моя в дощьках маленькая: я их случайно нашел у нашедшего их прежде Изенбека, а затем я их переписывал в течение 15 лет…Почему я взялся за эту переписку? Потому что я смутно предчувствовал, что я их как-то лишусь, больше не увижу, что тексты могут потеряться, а это будет урон для истории…Я ждал не того! Я ждал более или менее точной хронологии, описание точных событий, имен, совпадающих со смежной эпохой других народов, описания династий князей, и всякого такого исторического материала, какого в них не оказалось. Зато оказалось другое, чего я не предполагал: описание событий, о которых мы ничего не знали, обращение к патриотизму русов, потому что деды переживали такие же времена, и так далее…
Вышеприведенным письмом, в сущности, исчерпывается почти всё, что мы знаем о дощечках как таковых. Само собою разумеется, что Ю.П. Миролюбов о глифах, т.е. о фигурах на полях дощечек, ничего не опубликова