Пётр, извините, но ваш последний комментарий написан левой ногой, не снимая ботинка. Нет ничего проще, чем вместо продукта собственной интеллектуальной работы давать ссылки на чужие продукты. Причем, скажу сразу, продукты не самого высокого качества по критерию научности и объективности. Чтобы называть Маркса теоретиком, который ошибся, нужно вести речь об ошибках самого Маркса, а не грузить на него ошибки тех, кто пользовался его теорией по собственному разумению. Вы решили навалить на собеседника несколько многотонных мешков исторического материала (тут и отношения СССР с Югославией, с Китаем, Вьетнамом, и со странами социалистического содружества, и вообще, так сказать, вся мировая история практического социализма), который, как предполагается, мне следует в режиме хотя бы 40-часового пребывания в читальном зале заново охватить вниманием и дать какой-то осмысленный ответ по каждому походя (и небрежно!) брошенному тезису. Тезисы вброшены небрежно, а выводы из них сделаны вселенские: ничего путнего из социализма получиться не могло. И как бы в качестве последнего гвоздя в гроб коммунизма Вы делаете ссылку на размышления Александра Фирсова, чей научный статус я опять же должен устанавливать самостоятельно, так как сами Вы не взяли на себя труд представить его как авторитетного в области политэкономии, истории и философии специалиста. Я не нашёл в Интернете никаких сведений об Александре Фирсове – учёном. Кто он? Какое у него научное звание, какой список работ в области экономики, социологии и пр.? Но, раз уж для Вас этот человек является аторитетом в области ниспровержения другого авторитета – Маркса, - то я ознакомился с предложенным «ниспровержением».
По каждому пункту «ниспровержения» данного автора самого можно ниспровергать, соотнестя его выводы с обязательно присутствующей рядом научной истиной. Это как стрельба в тире: попал – не попал. Некоторые тезисы А.Фирсова при поверхностном прочтении без всякого анализа кажутся убедительными. Но если их всё-таки анализировать, пытаясь найти зерно истины, то картина вырисовывается довольно сумбурная. Все набросанные автором тезисы можно условно разбить на несколько групп. Они очень разные по критериям.
Первая: ПРИПИСЫВАЕМЫЕ Марксу ошибки. Автор делает некое утверждение, приписывая его непосредственно К.Марксу, и начинает с энтузиазмом «опровергать» в объёме трех-четырех-пяти предложений, хотя сами категории, которые здесь задеваются, нуждаются как минимум в многостраничном изложении, потому что невозможно из сложного вывести простое. Простое может диалектически развиться в сложное. Обратного процесса в науке не существует. Если допускать саму возможность упрощения сложного, не давая себе обязанности выстраивать последовательно развивающийся ряд доказательств, то очень легко прийти к выводу, который мне однажды в своей служебной практике пришлось наблюдать на Онежском тракторном заводе. Один любитель экономических дискуссий настолько упростил свои размышления о том, почему дела на славном заводе идут плохо, что получалось нечто вроде этого: «Трактор не едет, потому что он покрашен в неправильный цвет». Причём, в том случае тоже можно было смело утверждать, что виноват в этом никто иной, как Карл Маркс. Это он при своём низком профессионализме колориста рекомендовал онежцам совсем не тот цвет для покраски трактора, отчего механизм с пятью тысячами деталей в его внутренностях не может самостоятельно съехать с конвейерной линии. Так же и у А. Фирсова. Как минимум четыре его постулата попадают в эту «ловко подстроенную» Марксу логику: «Потребности людей растут медленнее возможностей», «Неквалифицированный труд приходит на смену квалифицированному», «Замена труда взрослых мужчин трудом детей и женщин с каждым годом усиливается», «Капиталисты занимаются бесполезным для общества делом». Ха! Легко пинать мёртвого льва, зная, что он не сможет тебе ничего ответить. Но всё же интересно, что ответил бы Маркс на то ли сознательно приписываемые ему теоретические положения, то ли передёрнутые до неузнаваемости, то ли в корне неверно понятые и вульгарно истолкованные. Где ссылки на первоисточники? Название научного труда, номер страницы, цитаты… С Марксом такая отсебятина не прокатит. Даже мёртвый Маркс с его капиталом знаний конца 19-го века остаётся титаном мысли, дискутировать с которым нужно всё-таки при определённом уровне знаний, учитывающем не только реалии сегодняшнего дня, но того времени, когда давалась жизнь тому или иному постулату Маркса. Где и когда Маркс утверждал, что потребности людей растут медленнее возможностей, что неквалифицированный труд приходит на смену квалифицированному, что капиталисты (при капитализме!) занимаются бесполезным делом, а труд взрослых – прости, Господи - будет заменен трудом детей и женщин. Последняя инсинуация вводит прямо-таки в религиозный транс, хочется негодовать и топать на Маркса ногами за его попытку усилить эксплуатацию женщин и детей. Негодовать на Маркса, который в одном только «Капитале» посвятил уничтожающей критике бесчеловечных нравов капитала в части эксплуатации детей сотни страниц. Вот только по одному этому придуманному «доводу» А.Фирсова уже можно сделать вывод о том, что он фальсификатор, а не добросовестный оппонент. С Марксом такие детские и одновременно нечестные игры не пройдут. Взялся за критику – изволь предъявить критику, а не клевету. Метод шельмования не для гениев.
Вторая группа аргументов. ОТКРОВЕННЫЕ ГЛУПОСТИ. В частности: «После совершения коммунистической революции государственная машина будет ослаблена и будет демонтирована», «После совершения коммунистической революции исчезнут классы, различия между умственным и физическим трудом, между городом и деревней». Кто автор этих постулатов? Где можно прочитать о них, в каком труде какого теоретика? У Маркса – вряд ли. Маркс, если формулировал какие-то законы общественного развития, то облекал их в научные термины. Он не пользовался абракадабрами. Вот я беру в руки настоящие слова Маркса и Энгельса. Что же они сами пишут о диалектике государства... Вдумаемся: «… какому превращению подвергнется государственность в коммунистическом обществе? Другими словами: какие общественные функции останутся тогда, аналогичные теперешним государственным функциям? На этот вопрос можно ответить только научно; и сколько бы тысяч раз ни сочетать слово „народ” со словом „государство”, это ни капельки не подвинет его разрешения… Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата». Диктатура пролетариата – вот форма государства после социалистической (коммунистической) революции. На смену диктатуры буржуазии как формы государства идёт диктатура пролетариата как форма государства. Ибо государство в марксизме всегда – классовая структура, призванная служить господствующему эксплуатирующему классу и подавлять подчинённый эксплуатируемый класс. Далее мысль об эволюции государства продолжает Энгельс в своём «Анти-Дюринге»: «Когда государство наконец-то становится действительно представителем всего общества, когда оно само себя делает излишним. С того времени, когда не будет ни одного общественного класса, который надо было бы держать в подавлении, с того времени, когда исчезнут вместе с классовым господством, вместе с борьбой за отдельное существование, порождаемой теперешней анархией в производстве, столкновения и эксцессы, которые проистекают из этой борьбы, – с этого времени нечего будет подавлять, не будет и надобности в особой силе для подавления, в государстве. Первый акт, в котором государство выступает действительно как представитель всего общества – взятие во владение средств производства от имени общества, – является в тоже время последним самостоятельным актом его как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другой излишним и само собой засыпает. На место управления лицами становится управление вещами и руководство производственными процессами. Государство не „отменяется”, оно отмирает». Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором».
Ну, и где здесь фантазии А.Фирсова о том, что после коммунистической революции государственная машина будет демонтирована. После революции появится государство в другой форме – форме диктатуры пролетариата. А сколько лет оно просуществует – одни только пророки, наверное, и знают точно. Ни Маркс, ни Энгельс, ни Ленин не устанавливали конкретные исторические сроки отмирания пролетарского государства в связи с достижением конечной его цели – построения бесклассового общества. Конкретные сроки стали ставить люди, весьма далёкие как от коммунистической теории, так и от личной ответственности за практику социализма. В частности, Хрущёв, безответственно провозгласивший 1980-й год годом построения полного коммунизма в СССР. Да и можно ль вообще говорить об отмирании одного государства при окружении его другими государствами, когда ещё нет никаких предпосылок и тенденции к мировому коммунизму, то есть к параллельному отмиранию государств во всём мире? Это дело такого далёкого будущего, что говорить о нём как о практическом плане с детализацией по пятилеткам – полнейшая политическая безответственность и прожектёрство. Но люди слабы. Они довольно часто дают ход своим праздным фантазиям, подменяя ими строго научный материалистический подход к истории. Прожектёрство – один из пороков аппаратных работников компартии, который внёс свой разрушительный вклад при попытке построения коммунистического общества как в нашей стране, так и в других соцстранах.
Таким же, если не более безграмотным, является тезис А. Фирсова «После совершения коммунистической революции исчезнут классы, различия между умственным и физическим трудом, между городом и деревней». Опять здесь слово «после» повисает в своей тотальной неопределенности как Млечный путь на ночном небе. Когда «после» исчезают классы? На следующий день после революции? Через год? Через сто лет? Абстракция. Лучше бы А.Фирсов писал беллетристику, если он действительно считается писателем (не имел возможности познакомиться с ним как с литератором), а не брался за ухудшение цитат Маркса и тем паче-с за придумывание цитат Маркса, что ещё более криминально для научной дискуссии. Но если к перспективам исчезновения классов слово «после», примененное им, ещё шатко-валко, с дополнительными разъяснениями, может быть принято к осмыслению, то ко второй части предложения про «исчезновение различий между умственным и физическим трудом» оно неприменимо в принципе. Здесь А.Фирсов механически воспроизвёл часто допускаемую принципиальную ошибку. Не ошибку Маркса, так как Маркс нигде не говорил об устранении различий между умственным и физическим трудом. У Маркса было всё в порядке с пониманием человеческой анатомии, и функциям головного мозга он уж никак не мог предсказать срастания с функциями конечностей – рук и ног. Мозг – это мозг, его задача думать. Бицепсы – это бицепсы, их задача передвигать тяжести. Пальцы – это пальцы, их функция – совершать наиболее филигранные операции при пользовании ручным инструментом, будь то топор плотника, кисть художника или перо писателя. Маркс сказал не о срастании головы с руками, а производительных силах и производственных отношениях, по мере эволюции которых доля умственного труда у рабочего будет возрастать, объём физической работы у умственного работника в определенной мере возрастать, и в какой-то исторической точке общественного развития трудно будет сказать про работников, что вот это однозначно рабочий, а вот это однозначно инженер. Когда общество придёт к такому уровню развития? Об этом у классиков тоже нет никаких шапкозакидательских прожектов. Только наитие, только интуиция ученых. Мы с вами живём уже не в 19 веке, а в 21-м. И у нас есть для обозрения такой отрезок истории, которого не было у Маркса, но который частично подтверждает мысль классика. Возьмите любую отрасль производства. Посмотрите, как изменились орудия труда и требуемый для работы с ними образовательный уровень рабочего. Я чуть выше в нашей беседе уже упоминал о лучковой пиле лесоруба образца 40-50-х годов и о лесозаготовительных комбайнах (харвестерах) наших дней. Какой объём физической работы у лесоруба там и там. Какой образовательный ценз там и там. Какие условия труда там и там. Ответ очевиден: ночь и день. Один в телогрейке и валенках ползал по брюхо в сугробах и часами пилил лучковкой одно-три-пять деревьев. Второй, играючи передвигая джойстик бортового компьютера харвестера, в тёплой комфортной кабине слушает стереомузыку, он в домашних тапочках и рубашке. А деревья валятся один за другим – успевай подъезжать к следующим. Это не марковский принцип постепенного движения к бесклассовому обществу в действии? Если нет, то что же это?
Ничем, кроме глупостью, нельзя назвать и сентенцию критика Маркса о том, что источником прибыли капиталистов может быть не только эксплуатация наемных работников и что капиталист может извлекать прибыль на продаже товаров за счет покупателей. Что хотел сказать автор, непонятно даже с позиций формальной логики. Любая прибыль продавца товара получается за счёт обмена с покупателем. А капиталист, не применяющий наёмный труд, это не капиталист. Либо это мелкий буржуа, работающий сам на себя с использованием собственных средств производства, либо какой-нибудь мелкий спекулянтишко «купи – продай». Подкатывать к Марксу с такой «критикой» должно быть стыдно, это открытая демонстрация отсутствия знаний работ Маркса хотя бы в объёме «Капитала». Далее.
Аргументы А.Фирсова под кодовым названием ЗА ГОРИЗОНТОМ ВИДИМОСТИ. Что у нас здесь? У нас здесь претензии Марксу как человеку, который посмел родиться в 1818 году и умереть в 1883-м, так и не дождавшись последующих десятилетий развития капитализма. Оказывается, это вина Маркса – нежелание жить так же долго, как библейский Ной (950 лет). А.Фирсов упрекает Маркса в том, что пролетарские революции-де ведут на самом деле не к диктатуре пролетариата, как предписано теорией, а к узурпации власти лишь правящей верхушкой революционеров. Этот упрёк распадается на два упрёка и на одно верхоглядство. Во-первых, Маркс «виноват» в том, что он не дожил до Великой Октябрьской социалистической революции и не написал 5-й том «Капитала» с учётом практического опыта первого социалистического государства. Во-вторых, не дал исчерпывающих рекомендаций от злоупотребления власти отдельными руководящими работниками на все последующие случаи жизни. (А это вообще миссия Маркса – анализировать исторические реалии не своего времени?). В-третьих, несмотря на множество субъективных факторов, включая непропорциональное пользование властью при диктатуре пролетариата разными партийными функционерами, форма государства оставалась пролетарской. Рабочий класс взял власть в стране, а не один Ленин. Без рабочего класса Ленин продолжал бы оставаться теоретиком революции где-нибудь близ цюрихской типографии, а не практическим руководителем и революционного движения, и первого советского правительства после победы Октября. «Дело не в лицах, а в классах», - эта известная мысль Ленина коротко и ясно подчёркивает известный всем со школьной скамьи постулат о том, что роль личности в истории может быть великой, но не определяющей. Вне зависимости от личностей историю делают массы. В контексте социалистической революции – массы рабочих и крестьян. Так что здесь гр. Фирсов демонстрирует свою склонность к преувеличениям. Социализм – не автократия одного человека, а власть всех трудящихся, возглавляемая авангардом – партией рабочего класса. Что такое советская власть, при которой мы родились и выросли? Это власть одного генсека? Смешно слушать. Советская власть – это власть, формируемая снизу вверх, от трудовых коллективов. А не сверху вниз от «богоизбранного» тирана до рядового рабочего. Вы гиперболизируете бюрократические извращения, к каковым привело неумелое обращением с принципом демократического централизма, и пытаетесь вместе с мутной водой выбросить ребёнка социализма. Не выйдет. Все успехи СССР, в первую очередь в области экономического развития, это успехи именно советской власти, власти трудящихся, а не «короля».
Следующая группа претензий Марксу А.Фирсова связана со СПЕЦИФИКОЙ МОНОПОЛИСТИЧЕСКОГО КАПИТАЛИЗМА (ИМПЕРИАЛИЗМА). Той современной формы концентрации капитала, которой сам Маркс просто-напросто не увидел, потому что не дожил до неё. Это круг вопросов, связанный с самовозрастанием капитала, снижением (вопреки прогнозу Маркса об обострении) противоречий между наемными работниками и нанимателями и др. Маркс не является ответчиком по вопросам, которые возникли после его смерти и вне зависимости от его теории. Монополистический капитализм достаточно хорошо изучен преемником Маркса Лениным. Со стороны А.Фирсова было бы уместнее адресовать этот блок вопросов именно Ленину. Но он, ведомый заданной целью теоретически «уничтожить» своей аргументацией основоположника марксизма, решил Ленина сюда не вплетать. Если бы он расширил круг своих научных оппонентов ещё и Лениным, то нашлось бы, что ответить антимарксисту и в этом случае.
Наиболее ценными с точки зрения именно научной дискуссии, является последний блок вопросов А.Фирсова. Это вопросы самой теории стоимости и производных от неё методов перехода от капиталистических форм хозяйствования к социалистическим. Эти тезисы у автора сформулированы так: «Труд наемного работника оплачивается по стоимости» (здесь, как считает Фирсов, Маркс ошибся), «Оплата за полученные ранее знания и квалификацию составляет незначительную долю в оплате труда работника» (якобы вопреки суждению Маркса о том, что общественно необходимое время для производства всех товаров может пренебречь разницей в оплате труда отдельных работников). Вот на эту тему можно говорить долго и без контрпродуктивности. Потому что затронутый круг вопросов действительно на всех этапах советской эпохи составлял святая святых марксизма-ленинизма. Именно на вопросах о стоимости сломано наибольшее количество научных копий и даже голов, которые не в силах были постичь высшую математику марксовой политэкономии. Фирсов называет тему, для раскрытия которой требуется изложение очень большого по объёму научного материала. И вместо этого объёма материала предлагает бескомпромиссный вердикт: теория Маркса ошибочна. Мне такой простой подход к такой сложной теме представляется банальным мальчишеством. С таким же успехом можно подойти к опытному образцу ракетоносителя «Буран» и, оглядев его беглым взглядом, заявить: «Эта штука не полетит, она социалистическая. Тут нужен капиталистический «Шаттл». Если пилотом «этой штуки» назначить А.Фирсова, ясное дело, что не полетит. Не стоит даже экспериментировать. А вот если за дело возьмётся не беллетрист, а учёный-экономист, «эта штука» летать сможет. Она уже летала с 1917 по 1991 годы. Но её решили отправить в металлолом и перечеркнуть 80 лет истории страны. Не все «пилоты» социализма были согласны с таким решением. Оставались серьёзные учёные, видевшие в социалистической экономике потенциал, превосходящий потенциал капитализма. Я вам уже отправлял заключительную главу книги Н.И. Ведуты «Социально эффективная экономика». Раз уж вы нашли возможным отрицать марксову теорию аргументами беллетриста А.Фирсова, не добавляя к ним никакого собственного видения, то я считаю возможным ответить А.Фирсову и Вам всем текстом данного научного труда. Почитайте, не поленитесь, если в Вас есть хотя бы слабая тяга к научной истине. Сопоставьте аргументацию настоящего учёного-экономиста с поверхностными суждениями Вашего «авторитета» из интернета. А я подожду, что Вы скажете после прочтения данной книги.