Я верю, что ничто не проходит бесследно и что каждый малейший шаг имеет значение для настоящей и будущей жизни. А.Чехов
Наверное, когда Регина говорила, что одной ночи им хватит, чтобы решить все проблемы, она не думала, что принесет им эта ночь. Эмма смиренно ждала, смотря в окно на бурлящие потоки людей, что проходили мимо отеля. Странное чувство нереальности всего происходящего снова вернулось в сердце, заставляя его биться учащенно. Она всего пару раз обернулась на шум воды в душе. Она переживала, как там Регина. Ведь у Миллс был не просто сильный ушиб, у нее была травма ребра. И хотя, Адель их успокоила, лучше было не нагружать Регину. Почему-то подумав о брюнетке, Эмма не решилась ей предложить свои услуги. Дело было слишком интимное и девушка поняла, что еще не готова видеть Королеву обнаженной.
На самом деле это ее пугало. Она не раз, засыпая, думала о том, каково было бы если бы с ними был Генри. Каково было бы ему видеть все эти сближения, тихие разговоры, острые взгляды. Эту тягу. Но потом ей приходило в голову, что если бы жив был их сын, они всегда бы остались на уровне партнеров. Друзьями их по-прежнему было сложно назвать.
Пока Эмма ожидала Регину, она уже сходила вниз и купила немного вяленого мяса и картошки. Это было так непривычно, но Свон приготовила две плошки и не притрагивалась к еде, пока Королева принимала душ. Как бы она не была голодна, она всегда предпочитала, есть вместе с Миллс. Это уже традиция. Тем не менее, Регина запросто могла съесть койота без нее и никогда за это не извинялась. А Эмма и не обижалась, понимая, что королевские замашки останутся в женщине навсегда. Это радовало, потому что именно за эту нарочитую строгость, серьезность, жесткость и королевскую стать она и уважала Миллс. Хотя от стати сейчас уже ничего не осталось, но иногда…
Иногда, в бою, это проявлялось.
А бои показывают не только умение, но и закаленный характер.
Регина вышла из душа румяная, как только что испеченный хлеб. Эмма даже смутилась тому, что она смотрела не в лицо женщине, а на ее ноги и… бедра.
- Вода жесткая, - констатировала Миллс. - Но все же, это горячая вода.
Небольшой смешок, из уст Королевы, разрядил атмосферу и Эмма, кивнув на стул и еду на столе, решила все же принять ванную. Отправляясь мыться, она обернулась на Миллс, которая стояла к ней спиной и ей вдруг не захотелось никуда идти, а просто подойти со спины и обнять женщину, до того притягательна она сейчас казалась.
- Я не долго, - буркнула Эмма, почти себе под нос и скрылась в дверях.
Вода и правда была жестковата. Но выбирать не приходилось. И так, Эмма была счастлива горячей воде и куску мыла. Сегодня у них настоящий праздник. Они могут никуда не спешить. Коня Эмма оставила в хлеву, который располагался внизу их жилища. А сейчас они еще и поедят как нормальные люди. И спать будут на двуспальной тахте. Эмма уже и забыла, что значит спать на простынях.
Но сейчас ее волновало то, что они будут делать дальше. Талона хватит всего на неделю, не больше. А потом их ждал либо завод, либо военная служба в городе.
Городе, которого практически не было. Его отстраивали заново. По кирпичику. Эмме даже подумалось, что Регина могла бы устроиться в больницу. Правда, с ее королевским характером, разве что только в родильном отделении работать. Подумав об этом, Свон снова вспомнила Генри. А ведь они даже не видели, как он умер. Просто сами по себе констатировали факт. Его нет. Их сына нет. Иногда, Свон думалось, что судьба им двоим, обязана и может быть, где-то, когда-то, в конце трудного пути они встретят уже повзрослевшего Генри.
Сказка. Миф. Иллюзия.
Она не говорила об этих своих мечтах Миллс. А сейчас стоя под струями жесткой воды, ей вдруг пришло в голову, что останься они здесь, этой мечте никогда даже на грамм не приблизиться к реальности. Просто не будет такого шанса.
Надев новое белье после душа, девушка вышла в комнату. Регина сидела за столом и смиренно ждала ее. Эмма остановилась, уставившись на эту картину. Регина уже облачилась в другие серые брюки и клетчатую синюю рубашку, которую носила когда-то Мэри Маргарет.
- Я решила тебя подождать, - сказала не громко Миллс, едва заметно улыбаясь.
Это было неожиданно. И приятно.
- Надо поговорить, - произнесла Регина, когда Эмма села за стол.
Да, им надо было поговорить. Уже давно. Но едва они куда-то доходили, их заботили не столько разговоры, сколько то, как устроится, где и что при этом на ужин. Это были насущные проблемы, которые им каждый день приходилось решать. Эмма была порой настолько увлечена процессом охоты на койотов или другую живность, а потом готовкой этого всего, что Регина не смела ее отвлекать, понимая, что от этого многое зависит. Но и сама Эмма понимала, что она готова на все, чтобы улизнуть от разговора по душам.
Но сегодня он был неизбежен.
Ели они молча. Только вот Эмма ловила весь обед на себе многозначительные взгляды Регины. Сейчас, когда она уже почти привыкла к тому, что брюнетка всегда странно на нее смотрела, ей было не в новинку это. Но странно было другое. Те чувства, что вызывали простые взгляды, как бы ненароком.
- Мы собираемся здесь остаться? - задала вопрос после еды Миллс.
Вопрос волновал Эмму не меньше, чем способ оплаты за жилище.
- Мы должны решить, нужно ли нам это.
Регина вышла из-за стола и мягко опустилась на тахту. Свон задержала взгляд на женщине, и лишь убедившись, что это у нее простая усталость, допила чай, который тоже купила внизу.
Обед был сытный, и после него клонило в сон. Ни Эмма, ни Регина не сопротивлялись этому, хорошо понимая, что последнее время они не часто высыпались, потому, что походные пробуждения, заставляли порой их просыпаться ранее обычного, чтобы прислушиваться к звукам за пределами их убежищ.
Сейчас все было слишком спокойно и, хотя на улице еще не вечерело, они решили, что слишком вымотаны дорогой, и должны отдохнуть. На карманных часах было всего восемь часов, когда они улеглись под одно общее одеяло, как уже привыкли спать.
- Болит? - поинтересовалась девушка, кладя ладонь на место ушиба.
Женщина придвинулась теснее, и Эмму бросило в жар от того, что брюнетка смотрит на нее не так, как обычно. Что-то неуловимо изменилось в ее взгляде.
- Нет. Обезболивающее действует. Мне хорошо.
Очевидно, так и было. И это «хорошо» было настолько реально, что Эмму это пугало, потому, что Регина решительно сократила между ними расстояние, заглядывая в серые глаза.
- Ты боишься?
Вопрос показался странным, но Миллс будто бы прочитала все мысли разом.
- Я не хочу, чтобы тебе было плохо, - сказала Свон.
Она не смогла отстраниться, рука Регины держала ее. Крепко. Надежно.
- Мне хорошо. Даже слишком, - повторила Королева.
И сейчас в ее глазах зажегся азартный огонек, нетерпеливый и страстный. Несомненно, она хотела поцеловать Эмму, но Свон как могла, противилась этой тяге «ответить». Она не готова была на ответ и на что-то большее и боялась потерять то, что между ними было сейчас. Потому что то, что было сейчас - бесценно. Момент истины для них. Момент, когда обе понимали, что могут перейти грань. Но обе хотели разного. Регина уже давно желала оставить эту грань позади, чтобы все ее чувства к Эмме укрепились. Сама же девушка не спешила расставаться с иллюзией, что они просто попутчики.
Они уже не просто попутчики, сейчас творилась история их отношений. И Эмма ничего не могла поделать с тем, что когда Регина все же прикоснулась своими губами к ее устам, она ответила на поцелуй. Робко, но сильно желая не разочаровать сделавшую важный шаг Королеву.
Колено шерифа уперлось прямо между бедер Регины, которая от такого резкого и желанного действия, вцепилась в ворот рубашки Свон, жадно углубляя поцелуй. Чувствуя, как все у нее пылает внутри от чувства скорой разрядки. Слишком долго она ждала этого. Слишком часто ей снилось, что они занимаются …этим прямо на поле брани, среди мертвецов, черепов, крови и оружия. Это были странные сны, но их хотелось смотреть дальше, потому что эти сны позволяли Королеве быть той, кем она хотела быть.
Любимой Эммой Свон.
Единственной.
Вдвоем.
Из тягучести ночного плена,
Не спешит проглядывать луна.
Ее страсть к утру, нетленна.
Молодой заре она верна.
Сизым облаком тумана,
Не подернется рассвет.
Но затянется шальная рана,
На вопрос, немой ответ.
(с)alfranZa
Они мало думали и решали в ту ночь. Все было по наитию, словно они, только что создали новый мир. Мир на двоих.
Не было слов, только приглушенные вздохи качали теплый воздух помещения. Полутемень была союзником этой негласной близости, которой, по сути, не было. Женщины были близки больше духовно, чем физически. Эмма поддалась желанию Регины, которой приходилось не сладко в эти дни с болью в боку. Ей важно было хотя бы мимолетное счастье в карих глазах. Ей нужно было чем-то отблагодарить брюнетку за отвагу и стойкость. Слишком много они вынесли, чтобы сейчас лежать, тесно прижавшись, друг к другу, лаская дыханием щеки, выбивая у разрушенного мира эту толику вечности, это великую тишину совместных желаний.
Обе даже не придали большого значения тому, что находились в одежде. Ее не хотелось снимать, возможно, потому, что Регина нутром чуяла, что девушка не готова к этому. А Эмма просто не желала терять на все время. Слишком дорого оно было в этом мире, которого не было.
Поэтому колено Свон покоилось между бедер Королевы до тех пор, пока не наступила желанная разрядка, и тело женщины мелко задрожало под волнами оргазма.
В темно-карих глазах мелькали эмоции, а дыхание медленно приходило в норму. Но когда, после почти получасового молчания, Королева вознамерилась сказать слова, Эмма порывисто накрыла ее губы жадным поцелуем. Шериф не хотела слышать слов, зная, что они могут иногда быть жестоки. Она не хотела слышать никаких признаний, обещаний, слов любви.
Она хотела просто быть рядом, испытывать все эти эмоции, которые никогда не облекутся в слова.
Никогда не разрушат то, что родилось сегодня.
______
«Этот мир мог бы быть другим, если бы мы захотели сделать его таким». Эти слова когда-то Эмма читала в книге. Память стерла автора строк, но ее смысл сейчас казался, глубок, как бездонный колодец.
Утро, впервые, за долгое время пути было действительно добрым. Эмма открыла глаза, обнаруживая, что на ней спит Регина. Какое-то время она не шевелилась, наблюдая сонные лучи света, проглядывавшие через пыльные жалюзи. Промелькнула мысль, что они уже живут в другом, измененном мире. В мире, где есть все, что было раньше. И вот так они давно живут в нем, просыпаясь по утрам, в тесных объятиях друг друга и грея ночами. Регина спала, крепко. Никогда Эмма до этого момента, не видела такого сна. И не чувствовала себя такой счастливой…
Только вспоминая вечер и ночь, ей пришло в голову, что они поторопили события. Желания обеих пересилили время. Пересилили все.
Время выжгло на этой земле клеймо обреченности. Но это совсем не значит, что надо смиренно идти под кнутом. Это значит, надо бороться за свою свободу и независимость. Неважно, какова цена, важно, что каждый рождается свободным и должен таким умереть.
- Доброе утро! – прошептала Эмма, над ухом просыпающейся Миллс.
Она не обольщалась, что женщина теперь всегда будет с ней нежна и учтива. Она не ждала, что Регина будет смотреть влюбленными глазами и сторожить каждый ее шаг. Она вообще ничего не ждала от проведенной вместе ночи. Мир и жизнь в нем, приучили ничего не ждать ни от кого. Так было проще выжить.
- Доброе, - женщина сладко потянулась, освобождая из-под пресса тело Эммы.
Бок начал ныть сразу после того, как Регина перевернулась на спину. Немного разбередив ушиб, она поморщилась и от взгляда Эммы это не ускользнуло. Он Свон в последнее время ничего не могло укрыться, она постоянно наблюдала за женщиной, даже сама того не желая, делала акцент на ее самочувствии. Эмму волновало это больше всего в этом мире. Безопасность Королевы.
Сейчас, когда Регина, молча, созерцала ребристый деревянный потолок, Свон подумалось, что она не желает, что бы Миллс работала на заводе или в больнице. Но не быть, же ей домохозяйкой, это не для нее. Вообще весь этот мир не для нее.
- Я не хочу здесь надолго оставаться, Эмма.
Это прозвучало, как подтверждение мыслей Свон и ее желаний. Шериф четко уяснила, что в этом городе можно лишь погостить, запастись лекарствами и оружием. Но чтобы жить, нет. Была бы Свон одна, она бы осталась. Ей не привыкать к мегаполисам, даже полуразрушенным.
Но сейчас она думала не о себе.
- Мы не останемся, - кивнула Эмма, садясь на край кровати. – Это передышка. Тебе надо подлечиться.
Миллс осознавала это. Но даже после хорошо проведенной ночи, бытие начинало тяготить. Будь Регина одна, она бы даже на ночь не задержалась здесь.
Но она не одна.
Теперь.
В больнице царил бедлам. Оказалось, что сегодня воскресенье. Многие пришли на перевязку, многие за лекарствами. Людей было очень много и Регину, как нетерпеливую особу, совершенно не прельщало находиться среди этого народа, который пялился на нее, такую румяную и выспавшуюся.
Это напрягало. Поэтому Эмма решила, что надо действовать решительно.
Адель они нашли внизу. Она принимала больных вне очереди. Уставшая и измученная девушка, улыбнулась, завидев их.
- Как сегодня ваше самочувствие?
Ее искренняя заинтересованность поражала Регину. И она впервые честно призналась незнакомому человеку, что ее эта боль выматывает. Поэтому после разговоров, был сделан еще один укол. А после пришло время уже Эмме общаться с милой медсестрой.
- Я не могу вам продать обезболивающее, - покачала головой девушка. – Меня уволят и тогда, я не смогу прокормить сына.
На слове сын, Миллс вздрогнула, вспоминая Генри.
- Сколько ему, вашему сыну? – поинтересовалась Эмма, сочувственно.
- Четырнадцать лет. Он работает на оружейном заводе.
Королеву поразил такой расклад, и она положила руку Эмме на плечо, сигнализируя, что не стоит лишать девушку и ее сына возможности неплохо жить.
Отойдя на несколько футов в сторону, Эмма сказала:
- Тебе без обезболивающего будет не сладко. Мы должны поискать, где достать его.
Пока они разговаривали, за спинами завязалась драка. Причем, двое мужчин не замечая, что находятся в общественном месте били друг друга так сильно, что, вокруг образовалась толпа, которая ругалась и скандировала. Адель совершено бесполезно пыталась разнять драчунов, а после еще одной попытки, она получила одним из дерущихся по голове. И вот тогда, Свон сняла меч с пояса и решительно направилась в самую гущу людей.
Регина осталась стоять поодаль, положив руку на резную ручку ножа.
- Хватит! – рявкнула Эмма так, что ее голос эхом отдался по пустым помещениям больницы.
Мужчина, тот, что пониже, попытался ударить ее, но она ловко схватила его за волосы, притянула к себе и приставила к горлу остро наточенный отцовский меч.
- Я сказала, довольно! – четко повторила она, чувствуя, что в жилах начинает разрастаться чувство злости.
Тот, что оказался повыше, стер с лица кровь и тяжело дыша, смотрел, что Эмма будет делать, не подходя ближе, но и не убегая прочь.
- Эй, - прохрипел парень, - Полегче, я свой.
Эмма усмехнулась, ибо парень решил, что она одна из служивых.
- Отпущу, если уберешься с глаз моих по-хорошему, - предупредила Свон.
Она не шутила, и парень это уразумел сразу. И когда шериф опустила меч, он схватил оброненную сумку и быстро убежал. Тот, с которым он дрался, тоже попятился назад, ожидая тумаков.
Но Свон лишь сказала:
- Никаких беспорядков. Это больница.
Повернувшись спиной к толпе, она не ожидала удара в спину. Его и не последовало, хотя тот высокий парень, запросто мог бы уложить ее. Но видно, что силы ему были дороже.
- Ты в порядке? – сразу же спросила Регина, когда Эмма подошла к ней.
- Злая, как сам черт. А так, нормально.
Женщина улыбнулась, смотря поверх плеч девушки. К ним шла Адель, придерживая у виска лед. Эмма обернулась.
- Спасибо вам, я у вас в долгу. Если бы не вы…
Эмма остановила поток мыслей жестом руки.
- Нам пора, - кивнула она на брюнетку, и они решили убраться из больницы, пока и правда не пришли служивые.
Уже в центре города, на самом берегу озера, их догнала Адель и всучила Эмме небольшую сумку. Девушка ничего не намеревалась объяснять. Лишь сказала, что «знает точно, что содержимое этой сумки им пригодится в пути». Никто ей про путь не говорил, но видимо желание уйти отсюда отражалось в глазах обеих женщин.
Уже в номере, когда они вернулись после прогулки по разрушенному Мичигану, они обнаружили в сумке три упаковки с обезболивающим. Анальгин, пенициллин, коробку бинтов, пузырек со спиртом. А так же два пистолета и пару обойм к ним. Нехилый склад. А еще Эмма нашла в дополнительных карманах упаковку леденцов. Ее почему-то обрадовала такая забота. Пока в мире есть люди, готовые вот так помочь, этот мир не покорен.
- Уйдем завтра, на рассвете, - произнесла Свон, глядя в окно.
Солнечный день только разгорался, и им предстояло решить, куда на этот раз они пойдут и где их ждет конечная точка.
За рассветом.
Им не страшно было покидать Мичиган. Скорее, они покидали его с облегчением. На лице Регины даже появилась улыбка, когда она вела коня под уздцы.
Лошадь, которую они оставили в конюшне внизу отеля, умей она говорить, наверное, сказала бы как она рада, снова оказаться на воле. Такое большое животное должно много ходить, только вот пришлось за него отдать последнюю пулю от «Кольта».
Ни Эмма, ни Регина не обернулись на полуразрушенный «Штат росомахи». Им не было надобности в прощании с городом, ибо ничего их с ним не связывало. Хотя последнюю ночь в нем они провели, крепко сжимая друг друга в объятиях. Молча, как уже привыкли.
Слова, лишь призраки чувств. Вряд ли они могли донести до сознания и сердец обеих, что на самом деле творилось между ними.
Между ними был мир, в который обычно на цыпочках входят. И поспешив, они решили, что теперь делать этого не должны. Все всегда идет своим чередом и однажды доходит до своего логического завершения.
_______
Бывший шериф и подумать не могла, что ей с кем-то будет так хорошо, как с Региной. Когда они уходили из «Штата великих озер», ей все думалось, как они теперь опять будут жить в пути. Ведь все изменилось. Но на самом деле Регина не изменяла себе. Она была стойка к трудностям, которые попадались на дороге. А Эмме зорко следила, что бы у Миллс ничего не болело, того, чего не нужно. Это как братство, когда каждый из них следил за другим.
Но остановится им все, же пришлось, хотя в пути они были всего три дня. От бывшего Детройта, они отошли примерно на тридцать миль (около 50 км - примечание автора). Эмма рассудила житейски, что если все же им придется воевать, не так далеко находится город, в котором можно пополнить запасы оружия и провианта. А так же, лекарств.
Уходя из города, где есть практически все удобства, они запаслись не только сухарями, да вяленым мясом. Они захватили парочку небольших одеял, что Эмма выменяла на свой ремень. А еще на этот ремень, она выменяла теплую кожаную куртку для Регины. Эта куртка когда-то была плащом, но времена изменились. Таким подарком Миллс была польщена до глубины души и какое-то время даже не знала, что сказать. Правда, когда был привал в четырнадцати милях от Мичигана, около старой землянки, Регина все же нашла способ отблагодарить свою спутницу. Поцелуем.
Этот подарочный поцелуй, можно было сравнить, с упаковкой леденцов, что лежали у Свон в заднем кармане джинс. И разрывать поцелуй не хотелось, но им тогда нужно было приготовить ночлег, чем Регина и занялась, пока Эмма готовила ужин.
Именно так, и никак иначе протекали их отношения. Сам этот мир диктовал условия и правила поведения. Разумеется, что часто Эмма замечала, что Регина уже давно готова переходить на другой уровень их «совместного одиночества», просто сама девушка еще не была готова к столь тесной интимной связи. Может потому что путь, это не то место, где можно быть столь уязвимым. Поэтому им пришла в голову мысль, наконец, остановиться.
Это было на границе со штатом Висконсин, немного севернее озера, от которого они шли. Здесь им встретилось много заброшенным деревянных домиков, один из которым мог стать их новым жилищем. Дом был почти не разрушен этим миром. Создавалось впечатление, что люди покинули его недавно.
- Думаешь, если они вернуться, они нас убьют? - поинтересовалась Регина, ступая на облупившееся, но крепкое крыльцо.
- Думаю, мы сумеем с ними договориться.
В этом мире, даже Свон стала немногословной. Девушка говорила только по делу и никогда не бросалась словами, как это частенько было раньше.
Внутри дома царила безвесная тишина, и оглушающее забвение. Этот дом был совершенно не похож на тот, в котором они остановились, перед тем, как попасть в Мичиган. Странно, но Регина сразу, же направилась осваивать новые владения. А Эмма - в сад.
Не смотря на то, что в доме было много грязи, забронировавших свое место пауков и всяких мошек, Регина и Эмма разобрались с этими мелочами весьма скоро. К тому же, работа позволяла им все же говорить друг с другом, что немало радовало Регину, которая иногда думала, что вскоре может забыть, как вообще общаться.
- Пойду, проверю второй этаж, - оповестила женщина.
- Постой, лучше вместе пойдем.
Почему-то на этот раз Регине не хотелось отпускать одну, словно ждало ее наверху что-то неприятное.
Как же оказалась права в итоге Свон. Когда они открыли дверь в одну из комнат второго этажа, они обнаружили на истлевшей кровати… три скелета.
- Черт! - выругалась Эмма, и Регина отвернулась, утыкаясь ей в плечо.
Эти люди умерли еще до апокалипсиса, который накрыл мир. Давно.
- Я не хочу здесь оставаться, - Королева была категорична и Эмма согласилась с ней на этот раз.
Призраки иной раз коварны, а уж Королеве всегда есть, за что себя корить.
Таким образом, в жаркий полдень они снова пошли искать место, где можно обжиться.
Уже к вечеру, шериф и Королева заприметили небольшой домишко, на окраине этого поселения. По дороге, они встречали несколько жилых домов, но многие люди все же, предпочитали стены безопасного Детройта или Мичиган-хилл, чем постройки, которые внешне не были защищены ничем.
- Это пес? - спросила, останавливаясь, Регина.
И правда, перед самым порогом дома, сидела собака. Она выглядела не лучше их походного друга - коня. Ложа, да кости. Однако завидев непрошеных гостей, она подняла громкий надрывный лай.
- Может, мы все же вернемся и переночуем в том доме, а завтра на рассвете… - начала женщина, но Эмма жестом остановила ее фразу.
Вынув два небольших сухаря и кусочек вяленого мяса, Эмма решила, что она сможет приманить пса.
- Осторожнее! - обеспокоилась Регина, чувствуя опасность.
Но Свон рассуждала таким образом. Собака, это не конь. Если ее выучить, она сможет принести огромную пользу им обеим. У собак отменный нюх, они чуют опасность и непрошеных гостей за версту. Это не только верный друг, но и сторожевой сожитель.
Учуяв съестное, собака перестала лаять и обратила свои зоркие глаза на приближающую Эмму. На самом деле животное тоже боялось не меньше, чем Свон. Но когда-то нужно пересилить страх, чтобы получить еще один шанс на жизнь.
Тогда все было не просто, но все, же они переманили собаку на свою сторону. Однако просто это не было, пес до последнего ревностно относился к занимаемой ими территории дома. Дом оказался пуст, скорее всегда хозяева покинули его очень давно, а собака не пожелала делить с ними их дорогу. Теперь, этот пес, по кличке Тор, разделил с ними и конем кров.
Можно сказать, что Регина нашла свое пристанище, наконец-то, рядом с Эммой. Девушка защищала, лечила и …любила Королеву так, как никто не осмеливался. Она приняла ее такой, какая та была, со всеми пакостными чертами характера. Но и Королева в свою очередь, очень изменилась, ради всего одного человека, которого любила на этой земле. Ради Эммы Свон.
Наверное, это и есть счастье, когда тебе есть с кем разделить жизнь.
Конец.