Он характеризует вязь лиц или определенных объектов с территорией соответствующего государства вследствие чего (этой связи) на таких лиц возлагаются обязанности по уплате налогов в этом государстве или в нем (в этом государстве) облагаются соответствующие объекты. Налог всегда территориален. Он может затрагивать имущество, которое расположено на соответствующей территории, может затрагивать операции, доходы, совершаемые/получаемые на соответствующей территории, лиц, которые являются резидентами соответствующей территории или факты использования имущества, факты потребления на соответствующей территории. То есть речь идет о том, что налоговая юрисдикция впринципе не может выходить за территориальные пределы своих государственных границ и вообщем-то дело тут даже не столько в том, что за пределами этой территории возможности осуществления контроля а зарубежными операциями ограничены, п дело в обеспечении уплаты налога на такой территории, которая создает соответствующие экономические предпосылки для возникновения объекта налогообложения. То есть н/п должен участвовать в обеспечении публичных расходов на территории того государства, которое обеспечивает получение им дохода, обеспечивает поддержание такого дохода, инвестирование и использование таких доходов через потребление.
В литературе отмечается то, что принцип территориальности фактически может рассматриваться как комбинация 2-х принципов:
1) принцип резидентства: связь лица с территорией (смотри лекцию выше);
2) налогообложение доходов у источника образования таких доходов: связь объекта с территорией.
Согласно принципу налогообложения доходов у источника все доходы, которые получены из находящихся на территории соответствующего государства источников подлежат налогообложению в этом государстве. Отсюда правило ст. 207 НК если речь идет о налогообложении доходов нерезидентов, то их доходы облагаются только в том случае, если они получены от источников в РФ. То есть речь идет о том, что не столь значимым для действия этого 2-ого принципа является фактическое физическое присутствие н/п на территории соответствующего государства, сколь мы можем говорить об обеспечении его такого налогового присутствия, реализации такой формальной конструкции налогового присутствия н/п на территории соответствующего государства, в совершении им каких-либо действий или 3-ими лицами в его пользу каких-то действий, вследствие чего становится появление объекта, подлежащего налогообложению в этом государстве.
В связи с этим ст. 208 НК разграничивает для целей НДФЛ доходы по источнику их происхождения и предусматривает 3 группы доходов для целей НДФЛ:
1) доходы от источников в РФ;
2) доходы, которые получены НЕ от источников в РФ;
3) доходы, которые признаются полученными от источников за пределами РФ.
Различные критерии положены в основу такой градации, такой дифференциации. Это может быть, например, место нахождения соответствующего имущества, приносящего н/п доход, это может быть место осуществления деятельности, оказания услуг, выполнения работ, это может быть место нахождения источника выплаты, но в сложных случаях вопрос решает Минфином РФ.
Проблемы, которые демонстрируют сложность в современных условиях применения этого принципа и возникновения дискуссий относительно того, какие доходы в определенных ситуациях можно относить к источникам, полученным на соответствующей территории, соответствующей налоговой юрисдикции.
Проблема с так называемыми длительными командировками. До недавнего времени Минфин РФ исходило из следующего: в соответствии со ст. 208 НК, кстати, у нас доходом от источников в РФ, признаются, в т.ч. доходы от выполнения работ, оказания услуг на территории РФ. Соответственно, к доходам от источников за пределами РФ относятся выполнение работ, оказание услуг за пределами РФ. При этом не приобретает определяющего значения откуда н/п получает собственно выплаты за оказание услуг, выполнение работ. Например, может складываться такая ситуация, когда в рамках взаимоотношений 2-х организаций, расположенных в разных налоговых юрисдикциях (одна из них в РФ) работники, например, направляются зарубеж для того, чтобы обеспечить наладку оборудования, предоставленного российской организацией организации, расположенной в другом государстве. В данном случае эти работники могут находиться на территории другого государства, даже и более 183 дней в году для выполнения поставленной перед ними служебной задачи и при этом оплачиваться их работа может российской организацией путем перечисления денежных средств за выполнение работы на счета, открытые в РФ. Возникает вопрос: как с позиций действующего законодательства расценивать доходы, полученные физическими лицами, и будет ли зависеть квалификация такого дохода как полученного от источника в РФ/за пределами РФ в зависимости от оформления соответствующих отношений? Под оформлением соответствующих отношений имеется в виде, что может быть оформлена по российскому законодательству командировка, причем как свидетельствует судебная практика вообще длительность пребывания зарубежом она не может являться основанием для квалификации этого пребывания для выполнения соответствующих служебных трудовых поручений там в качестве командировки или в качестве изменения места работы соответствующих лиц. Суды говорят, что в соответствии с трудовым законодательством у нас есть 2 условия трудового договора, которые не могут быть изменены организацией в одностороннем порядке: место работы и выполняемая им трудовая функция. Вот если работника отправляют зарубежную командировку сроком более чем на пол года, может быть, на год и он утрачивает статус резидента РФ, учитывая тот критерий, который закреплен у нас в ст. 207 НК. Формально пребывает в командировке, на время командировки за ним сохраняется его заработок по месту его работы, которая формально не меняется, функция его трудовая остается неизменной, но он получает такое сложное и длительное для исполнения поручение в рамках выполнения своей трудовой функции за пределами РФ. Ст. 208 НК предусматривает, что доходы от выполнения работ, оказания услуг за пределами РФ относятся к доходам от источников за пределами РФ вне зависимости формальной от того, на какой территории выплачивается такой доход и каким субъектами он выплачивается. А будут иметь значение еще какие-то признаки, например, создание рабочего места для этого рабочего лица? То есть будем ли мы оценивать некие фактические обстоятельства для того, чтобы определить а заслуга то чья в получении соответствующего дохода этим физическим лицом: того государства, которое его направило на эту работу туда в связи с заключением этого контракта между организациями или той самой принимающей стороны, которая нуждается в каком-то длительном инструктаже по поводу работ, отлаживании соответствующего оборудования, поставленного по соответствующему контракту? То есть мы будем взвешивать роль каждого из этих государств в создании экономических условий для получения этого дохода этим физическим лицом или мы должны в силу ст. 208 НК прямо исходить из того, что если эти работы так или иначе выполняются физически на территории другого государства, то нет никаких иных возможностей для толкования и понимания этого дохода, как полученного от источников за пределами РФ? Как мы экономически понимаем источник? Логика может быть следующей: замечательно, что без заключения соответствующего контракта не могла бы состояться выплата дохода этому физическому лицу, но с другой стороны, если вторая сторона (зарубежная компания) не проявляет интереса к этой продукции, не обеспечивает размещение этой продукции на своей территории, не испытывает потребности в каком-то инструктаже по налаживанию работы соответствующего оборудования на этой территории, то, соответственно, никаких экономических предпосылок для получения соответствующего дохода этими лицами без участия этого иностранного партнера, располагающегося в другой территориальной юрисдикции впринципе и не было бы. Поэтому возникает вопрос: а что здесь является определяющим с точки зрения создания тех самых экономических предпосылок, экономических возможностей для извлечения физическими лицами дохода? Нам важно здесь, учитывая принцип экономической обоснованности налогообложения эту экономику обеспечить наиболее справедливое распределение претензий налоговых юрисдикций на налогообложение соответствующего дохода. Несколько лет назад даже на факультет к нам обращались представители представители налоговой инспекции по крупнейшим налогоплательщикам, у которых возникала в практике такая ситуация, когда физические лица осуществляли свою трудовую функцию за пределами территории РФ, при том, что они сохраняли свое рабочее место в российской организации, получали заработную плату за время пребывания за пределами РФ более 183 дней в году в РФ на соответствующие счета. И в этой ситуации с учетом ст. 208 НК встал вопрос о том, что речь идет о доходах от выполнения работ за пределами территории РФ, при том, что эти лица являются в силу физического отсутствия на территории РФ более 183 дней нерезидентами, соответственно, нет никакой обязанности у организации выплачивать им существенные доходы, производить удержание сумм ни по какой ставке, потому что речь идет о доходе нерезидента от источника за пределами РФ. Но в этой ситуации очень взволновал налоговый орган тот факт, что этим доходом, выплачиваемым здесь на наши счета никак не заинтересуется та юрисдикция, от источников в которой получен этот доход. Налоговый орган был обеспокоен тем, что тем самым этот доход ускользнет от налогообложения в обеих налоговых юрисдикциях: как в РФ, так и в той налоговой юрисдикции, где непосредственно прибывают и выполняют эту функцию соответствующие физические лица. Но тем не менее суд именно такое решение вынес по соответствующему делу (Западно-Сибирский округ).
Применительно к налогу на прибыль интересное постановление АС Московского округа 2015 года. Спор возник о допустимости включения в состав расходов по прибыли суточных за время этих длительных загран командировок. Лица непрерывно работали зарубежом более 183 дней в году, налоговый орган утверждал, что все свои трудовые функции фактически выполняли вне основного места работы, значит, соответственно, это, мол, уже и не совсем командировка (с точки зрения экономики отношений) и вообще речь нужно вести о получении доходов этими лицами от источника за пределами РФ. Суд пришел к выводу о том, что срок командировки может устанавливается любой с учетом объема, сложности и других особенностей служебного поручения, которое формируется для соответствующего лица. Место работы не менялось формально в отношении этого лица, трудовая функция оставалась прежней, срок командировки не является необходимым условием для изменения условий трудового договора, не является необходимым условием для изменения места работы, тем более, в одностороннем порядке работодателем и соответственно, признал возможность включения, учета соответствующих расходов для целей налогообложения прибыли. В связи с этим вопрос: а можно ли рассматривать такую позицию суда как позволяющую сделать вывод о том, что в данном случае и доход, полученный в этой ситуации рассматривать как доход, полученный от источника в РФ? Вот с точки зрения взгляда на всю систему налогообложения (имея в виду и налогообложение прибыли, и налогообложения доходов) должна ли быть здесь обеспечена какая-то сопоставимость подходов в этой ситуации или ее здесь может и не быть? На что вообще здесь может повлиять длительность? М.В. задумывалась о следующем: если речь идет о краткосрочной командировке вне места работы (пусть даже не зарубеж): день, 2, 3, неделя, месяц, понятно, что осуществление служебного поручения в этом случае вряд ли может потребовать оборудования какого-то места рабочего для пребывания этого лица для целей реализации служебного поручения в связи с его спецификой, которая и не требует организации этого рабочего бремени. В РФ проблема будет сниматься, потому что независимо от того, где получен доход, в РФ он будет облагаться. Но тогда не факт, что это лицо окажется нерезидентом того государства, при таком кратковременном пребывании (могут быть разные критерии резидентства) и тоже встанет вопрос о претензии той юрисдикции на налогообложение доходов этого лица как от источников в той налоговой юрисдикции, в том числе и с учетом элементов международного налогообложения. Дальше возникает вопрос: мы каждый раз должны исходить из целого ряда факторов, оценивать совокупность каких-то фактических обстоятельств, позволяющих нам оценить вклад конкретной налоговой юрисдикции в формировании этих экономических условий или мы должны исходить из каких-то презумпций? Можно ли рассматривать в качестве такой презумпции положения ст. 208 НК? Осуществили функцию там, значит, речь уже идет о том, что это доход от источника за пределами РФ. Тем более, что не предоставь та юрисдикция возможности для этого экономического сотрудничества, не было бы никаких возможностей для извлечения соответствующих доходов.
Письма Минфина РФ (еще до появления постановления АС Московского округа) в 2013 г. Минфин РФ по поводу служебных командировок и вопроса о том, от каких источников получены доходы: от источников в РФ или за ее пределами. Ссылка на ст. 167 ТК дается: выплаты среднего заработка при направлении работника в служебную командировку не могут рассматриваться в качестве вознаграждения за выполнение трудовых обязанностей за пределами РФ, производимые российской организацией выплаты относятся к доходам от источников в РФ. Соответственно, если лицо не будет признаваться резидентом, то такие доходы должны облагаться по ставке 30 %, как доходы нерезидента от источников за пределами РФ. Если трудовой договор предусматривает определение места работы сотрудника как место нахождения его рабочего места в иностранном государстве (!), то поездка работника для выполнения обязанностей в месте, предусмотренном таким трудовым договором, не будет требовать оформления командировки и, соответственно, вознаграждение будет относиться уже к доходам от источников за пределами РФ и поэтому если в этой ситуации лицо окажется нерезидентом, доходы вообще не будут облагаться в РФ, потому что получены от источника за пределами РФ. В связи с этим возникает проблема, связанная с тем, а должны ли мы контролировать адекватность выбранной работодателем организации отношений со своим работником и оформление командировки за пределами РФ или изменение, уточнение трудового договора в этой части с определением места его работы уже за пределами РФ? Речь может идти об одном и том же периоде пребывания этого лица за пределами РФ в связи с реализацией его трудовой функции как она определена его работодателем, но при одной организации отношений, когда место работы определяется за пределами РФ у нас будет ситуация получения доходов от источников за пределами РФ, а в случая оформления такого длительного пребывания в командировке с сохранением среднего заработка за время пребывания в этой командировке мы получим совершенно противоположный эффект и будем говорить, что это доход от источников в РФ, при том, что и в первом, и в другом случае у нас выплата ему заработной платы будет осуществляться одной и той же организацией, одним и тем же образом, на одни и теже счета здесь в РФ.
Принцип территориальности складывается из принципа резидентства (связи лица с этой территорией) и принципом обложения у источника дохода (прямая связь объекта с соответствующей территорией). То есть мы обязаны возникновению объекта налогообложения как экономической сущности РФ в данном случае или иностранной юрисдикции, которая создала необходимые экономические предпосылки для появления этого дохода, возникновения эого положительного экономического эффекта того, что мы определяем в качестве объекта налогообложения? С чем связан объект? Если мы согласимся с тем, что решающее значение будет иметь факт того или иного оформления, определения места его работы, то опять таки мы можем исходить из опровержимости презумпции соответствия этого оформления реальным экономическим отношениям и можем опровергать эту презумпцию и говорить, что в данном случае это оформление не соответствует фактическим отношениям, складывающимся в связи с выполнением служебных обязанностей за пределами территории РФ.
Мы должны различать источник выплаты и источник дохода. У нас и без осложнения проблем разграничения налоговых юрисдикций, у нас тоже может возникать проблема, когда у нас будет источник выплаты, но этот источник выплаты не будет являться источником дохода. Пример, когда училище выплачивало на основании взаимодействия с предприятием, в котором была организована прохождение практики учащимися этого училища с организацией там рабочих мест. Училище осуществляло выплаты согласно отработанному времени, выполненным функциям в рамках отношений с этом предприятием. Источником дохода являлось предприятие. При том, что источником выплаты являлось училище. Поэтому с точки зрения толкования ст. 11 НК и 208 НК здесь, наверное, тоже сложности возникнут, потому что, строго говоря, ст. 11 НК предполагает источник выплаты, а ст. 208 НК она говорит об источнике дохода. Источник дохода и выплаты может не совпадать. Любое толкование мы должны осуществлять исходя из принципов, в том числе и принципа территориальности. Единственное, что можно сказать: не случайно речь идет о том, что в сложных ситуациях обращаться за толкованием необходимо к уполномоченному органу, которым является Минфин РФ. Но подходы при неизменном законодательстве оказываются достаточно различающимися, они разняться и вызывают сложность в их восприятии.
Не всегда последовательно Минфин РФ разрешает проблемы, толкует законодательство в целях разрешения проблем, когда речь идет о выплате в приведенных М.В. Сложных ситуациях когда таким работникам, находящимся за пределами РФ при выполнении трудовой функции (командировки, например) при выплате таким работникам, например, материальной помощи или при осуществлении иных каких-то выплат. В частности, компенсации за досрочное расторжение трудового договора или выплаты пособия по временной нетрудоспособности. Вот в свое время состоялось Определение ВАС от 25.04.2014 г. Речь шла о ситуации, когда работнику организации, не являющимся налоговым резидентом в РФ на основании его заявления российской организацией была оказана материальная помощь в размере более 6 млн. руб. (размер никак не ограничен — нет верхнего предела в законе). Возник вопрос о том, нужно ли рассматривать такую материальную помощь в качестве дохода от источников в РФ или за ее пределами, если мы говорим о получении работником трудового своего дохода за пределами территории РФ. Суд пришел к выводу о том, что в данном случае материальная помощь не связана с результатом деятельности организации, не связана с индивидуальными результатами деятельности работника, носит вообще непроизводственный характер, вообще никак не связана с оплатой труда этого работника в связи с выполнением его трудовой функции за пределами РФ и в связи с этим пришел к выводу о том, что будучи еще и выплатой, которая не может носить регулярный характер, оказывается в целях компенсации понесенных работником затрат, такая выплата должна рассматриваться как доход от источника в РФ и российская организация в качестве агента должна удержать налог с этого дохода, а если лицо не является резидентом РФ, прибывает для выполнения своей трудовой функции зарубежом более 183 дней в году, то удержать этот налог по ставке 30 %. Фокус с материальной помощью у организации не удался.
Что касается иных выплат: компенсация за досрочное расторжение трудового договора, пособий по временной трудоспособности. Очень дискуссионным являлся вопрос о том, как оценивать с точки зрения отнесения к доходам от источников в РФ или от источников за пределами РФ среднего заработка, который сохраняется за работниками на период очередного отпуска. Если с трудовыми функциями мы можем какую-то предпочтительную позицию определить с учетом ст. 208 НК, а как быть с отпуском? С одной стороны, выплата отпускных не может рассматриваться в качестве оплаты труда, с другой стороны, само возникновение права на отпускные связано с фактом выполнения трудовой функции и формирования доходов в связи с выполнением этой трудовой функции. В последнее время Минфин РФ склоняется к тому, что все те выплаты, которые М.В. перечислила (компенсация за досрочное расторжение трудового договора, пособий по временной трудоспособности, отпускные) они все-таки хотя и не являющиеся вознаграждением за выполнение трудовых обязанностей, но непосредственно связанные с выполнением трудовых обязанностей должны рассматриваться в качестве дохода от источника в той налоговой юрисдикции, доходом от источника которой признается заработок за выполнение трудовой функции этим лицом. То есть если место работы за пределами РФ и доход от источников в РФ (? за пределами РФ), то соответственно, доходом от источника за пределами РФ будут и отпускные, и компенсации за досрочное расторжение трудового договора, и пособия по временной нетрудоспособности.
Проблема с теми лицами, которые работают дистанционно. Лицо трудится в российской компании и работает дистанционно (рабочее место там, где его компьютер). Можем ли в данном случае рассматривать доход этого лица как полученный в РФ независимо от того, где он находится в период выполнения какой части своей трудовой функции или мы должны будем говорить о претензии на этот доход каждой из тех налоговых юрисдикций, в которых он присутствовал физически вместе со своей техникой в связи с выполнением своей трудовой функции в дистанционном порядке. Это показывает насколько усложняется с развитием и информационных технологий, и каких-то иных моментов проблема действия этого принципа территориальности, проблема определения налогового присутствия лица на соответствующей территории для цели разграничения налоговых юрисдикций. Что касается дистанционной работы М.В. не встречала ни одного письма налогового органа, в которых бы они признавали такой доход, полученный при выполнении дистанционной работы за пределами РФ в качестве дохода, полученного от источника в РФ, то есть всегда признают его тем не менее доходом за пределами РФ, хотя М.В. разделяет сомнения и аргументы Димы Н. (как с длительностью командировок, когда мы вводили презумпцию того, что при длительности командировок подразумевается, что принимающая организация, расположенная в пределах соответствующей юрисдикции, имеющая все те экономические возможности благодаря этой юрисдикции, она формирует условия для командируемого, то есть там вопрос об условиях. А труд дистанционных работников особенен тем, что они работают на своем собственном оборудовании и в связи с этим можно презюмировать, что территории, на которых он временно находится, они даже не подозревают об этом).
Объект налогообложения
Попробует выработать свой алгоритм применения положений гл. 23 НК.
Понятие дохода для целей гл. 23 НК не дает нам законодатель. Поэтому мы обращаемся к ст. 41 НК: экономическая выгода в денежной или натуральной форме, учитывая случаи возможности оценки и в той мере, в какой ее можно оценить. Ст. 41 НК требует такой оценки этой экономической выгоды в соответствии с правилами глав особенной части НК, а значит, для целей НДФЛ это гл. 23 НК. Важный момент: насколько можно ориентироваться на положения ст. 208 НК в части уяснения понимания дохода как объекта НДФЛ, если строго говоря ст. 208 НК разрешает задачу разграничения доходов по источникам их происхождения (доход от источника в РФ, не в РФ и за пределами РФ). … то есть вот этот положительный экономический эффект (выгода) должна быть юридически как-то оформлена, юридически как-то формализована в рамках урегулированных правом отношений. То есть мы обеспечиваем обложение налогом не напрямую экономической выгоды, эффекта, а экономической выгоды, эффекта, юридически оформленного в рамках складывающихся правовых отношений в связи с возникновением различных правовых отношений (!). Это важно еще и в связи с тем, что НДФЛ как налог очень сложен постольку, поскольку очень велика вариативность тех оснований, которые порождают у физических лиц возникновение вот этой экономической выгоды, положительного экономического эффекта: это может быть и предпринимательская деятельность физического лица, его трудовая деятельность, административная деятельность, участие его в гражданско-правовых сделках (операции с ЦБ, договор возмездного оказания услуг/выполнения работ, сделки с имуществом, в т.ч. с недвижимым имуществом, договоры страхования, игры азартные, выигрыши, призы и тд.). То есть вариативность тех экономических отношений, в рамках которых может формироваться соответствующая выгода, она колоссальная и почти уникальна для целей НДФЛ. Соответственно, будут существенным образом различаться правовое, юридическое оформление этой выгоды, позволяющий выявить этот экономический эффект, эту экономическую выгоду. Например, если участие в азартных играх, то в каком качестве может визуализироваться, юридически оформляться тот эффект, который возникает у лица? Что можем облагать? Выигрыш. Если лицо продает свое имущество в качестве выгоды мы что в качестве выгоды можем определить? В качестве экономической выгоды визуализируется та сумма, которую это лицо получило от продажи своего имущества, поэтому доходом признается то, что получено от продажи соответствующего имущества и именно это признается в качестве экономической выгоды как объекта обложения НДФЛ. Соответственно, страхование. Заключается договор страхования, что может быть обозначено как юридически оформленная экономическая выгода лица в связи с наступлением страхового случая? Страховая выплата и определена в качестве дохода по ст. 208 НК. Мы здесь видим не как в налогообложении прибыли организации (прибыль — разница между доходами и расходами), так как в отличие от прибыли физические лица учет не обязаны вести и тд. То есть разницу мы официально не вычленим, так как для того, чтобы применить налоговые вычеты физическое лицо соответствующий вычет должно заявить или должно изъявить/не изъявить свою претензию на учет документально подтвержденных и фактически произведенных расходов, которые физическое лицо в силу требований НК не обязано вести и не обязано, соответственно, учитывать эти расходы для целей налогообложения. Принимая во внимание всю эту сложность, вариативность экономических оснований, экономических предпосылок возникновения у физических лиц этой экономической выгоды, соответствующего экономического эффекта, в качестве дохода определяем этот экономический эффект, который визуализируется путем юридического оформления соответствующих отношений, значит, это будет выигрыш, доход от продажи имущества, страховая выплата, доход от выполнения трудовой функции (зп), сумма, полученная за выполненные работы/оказанные услуги по договору гражданско-правового характера. И это доход как объект обложения налогом понимается экономическая выгода, потому что мы должны этот экономический эффект для того, чтобы облагать налогом каким-либо образом вычленить, а нам это помогает сделать соответствующее оформление этих отношений и формализованное определение соответствующих сумм, появляющихся в рамках тех правовых отношений, в которые вступают соответствующие лица.
Лекция 2:
… Доход как объект налогообложения — определение дохода как экономической выгоды по ст. 41 НК. Создает положительный экономический эффект для лица, допускает ее материальное выражение, оценку без чего не может быть возникновение дохода, является строго персонифицированным. Пока мы говорим о том, как нам найти этот положительный экономический эффект, который создает экономическую выгоду, которая может быть признана объектом налогообложения в соответствии с гл. 23 НК. То есть мы с вами говорим о том, что выгода должна быть формально квалифицирована в качестве дохода для целей налогообложения, формально признана выгодой для целей НДФЛ по правилам гл. 23 НК. То есть мы не можем делать вывод о наличии объекта со ссылкой только лишь на одну ст. 41 НК с точки зрения М.В. На одной из недавних конференций возникла дискуссия относительно никчемности и ненужности определения дохода по ст. 41 НК, то есть говорили, что нужно вообще от нее отказаться, исключить ст. 41 НК, потому что она не несет в себе должной определенности и только зачастую провоцирует правоприменителя на признание в качестве доходов того экономического эффекта, некой экономической сущности, усматриваемой правоприменителем в то время как законодатель в соответствующих главах НК вообще в этом конкретном случае не усматривать возникновение этого экономического эффекта для целей взимания соответствующего налога. М.В. в тоже время несмотря на то, что исключает возможность вывода о наличии объекта исключительно на основании ст. 41 НК тем не менее видит полезность присутствия ст. 41 НК постольку, поскольку как раз таки она может служить своеобразным таким конституционным ориентиром выявления конституционно-правового смысла в том регулировании, которое содержится в гл. 23 НК, в том числе, для целей вывода о присутствии/отсутствии объекта налогообложения. Более схематично: то есть вот усматриваем мы там какой-нибудь экономический эффект. Вот мы говорим: мы выплатили неустойку, у тебя выгода теперь возникает в связи с этим — положительный экономический эффект. И даже не собираемся мы на сей счет анализировать в системной взаимосвязи положения гл. 23 НК, ст. 41 НК нам достаточно. М.В. говорит, что недостаточно. Мы давайте обсуждать эту проблему с позиций того, что если вы усматриваете здесь какой-то эффект, то с позиции того, а законодатель в гл. 23 НК признает ли это тем экономическим эффектом, который подлежит налогообложению по правилам гл. 23 НК? В свою очередь, если мы в рамках гл. 23 НК, исходя из взаимосвязанного толкования тех или иных положений не можем прийти к однозначному выводу относительно наличия у физического лица экономического эффекта для целей налогообложения, вот тут мы будем апеллировать к ст. 41 НК и говорить: вот знаете, нет достаточной ясности, определенности в решении законодателя относительно обложения соответствующей сущности, соответствующего эффекта, поэтому давайте попробуем оценить с позиций понимания дохода ст. 41 НК. И мы скажем так: например, был организован праздничный банкет для работников организации, в том числе предполагалось проведение праздничного концерта для работников, приехали артисты, выступали... Возникает вопрос о возникновении у каждого из физических лиц соответствующего дохода. Вроде бы с позиции гл. 23 НК можно рассматривать соответствующие выплаты квалифицируемых в качестве дохода по правилам гл. 23 НК (доход, полученный этими лицами в натуральной форме в виде оплаченных организацией товаров, работ, услуг в интересах соответствующих физических лиц), но ст. 41 НК говорит о том, что экономическая выгода в качестве объекта налогообложения признается только тогда, когда она строго персонифицирована, поэтому с позиции ст. 41 НК мы не можем говорить о возникновении у физических лиц соответствующего дохода. Вот такая сложная взаимосвязь ст. 41 НК и гл. 23 НК. То есть то, что мы готовы расценивать в качестве облагаемого экономического эффекта по ст. 41 НК, может таким не оказаться по правилам гл. 23 НК. Но если в рамках гл. 23 НК мы начинаем обнаруживать претензии на налогообложение какой-то экономической сущности, какого-то экономического эффекта мы должны еще проверить верность нашего утверждения апеллируя тем не менее к ст. 41 НК, которая позволит нам, обращаясь к конституционным принципам налогообложения все-таки сделать вывод о том: во взаимосвязи со ст. 41 НК гл. 23 НК позволяет обложить или нет. Когда мы обращаемся к специальным правилам гл. 23 НК, у нас может возникнуть потребность оценки вот этого регулирования сквозь призму конституционных принципов, а ст. 41 НК, являясь общей, позволит нам осуществить толкование в духе этих конституционных принципов, но с опорой не только на нормы Конституции РФ, но и через понимание дохода, как оно определено в ст. 41 НК, то есть с выходом через нее на действие конституционных принципов налогообложения в рамках гл. 23 НК. Например, у нас может идти речь о ситуации налогообложения дохода-фикции, когда такие нормы устанавливаются для целей исключения злоупотребления н/п (налогообложение материальной выгоды лица как экономии на расходах (он денег не получил, он не израсходовал того, чего у него никогда не было) в отсутствии у н/п реального экономического основания, при том, что у него не возникает реальное экономическое основание для налогообложения, то есть до приращения его имущественной экономической сферы, которая позволила бы изъять бы у него соответствующую часть его имущества, то есть это «налог из воздуха»: мы хотим обложить то, чего у него никогда не было), а ст. 41 НК говорит о доходах в денежной или натуральной форме, строго говоря. Законодатель должен признать этот доход, это нечто выгодой для целей налогообложения. То есть суть заключается в том, что мы никогда не можем анализом экономической сущности подменять формально-юридический анализ положений соответствующей гл. 23 НК.