Vilone– Мёртвая бабочка
Зачем тебе сердце моё?
Глава 1. Верный голод
Огненный закат плавно гаснул в листве деревьев, его яркие лучи больно ранили глаза, но я всё равно не отводила взгляд. Был тихий, весенний вечер в небольшом городке на краю вселенной. Болтая ногами в воздухе, сидя на крепком суку дерева, я пыталась унять дикий голод внутри себя. Эта борьба была заранее обречена на провал, но я не оставляла попыток справиться с ним. Руками так сильно сжимала кору, что она крошилась под когтями. Давно дошла до точки… не дай бог, чтобы меня кто-нибудь сейчас увидел! Чтобы не потерять себя и не уступить место паразиту, я вспоминала, с чего всё началось. Вспоминала свои поступки, приведшие в этот чужой город, в это пугающее одиночество. Солнце почти полностью скрылось за горизонтом. Я не видела этого, но чувствовала – впереди очередная, пьянящая ночь. Пытка для вампира, вроде меня.
***
После того, как я протянула руку создателю, события стали развиваться стремительно. Вместе мы пересекли парк и перепрыгнули через ограду базы. Нам пришлось долго бежать, развивая нечеловеческую скорость, прежде чем достигли заброшенной просёлочной дороги, на которой нас ожидал чёрный джип с затонированными стёклам. Вампир открыл багажник и достал женскую одежду цвета хаки. Бросив мне, он сказал:
– Быстро надень это, у нас мало времени. Скоро наш рейс.
На все вопросы он отмалчивался или просил поторопиться. Когда я переоделась, он затолкал платье в багажник, и мы тронулись в путь. По дороге он вновь умолк, лишь раз ответив на мой вопрос:
– Меня зовут Константин.
Когда мы приехали на место, я попыталась сказать о документах в камере хранения, но Константин лишь мотнул головой и достал из бардачка собственные документы. После этого он внимательно посмотрел на меня.
– Я надеюсь, что ты не будешь делать глупости? Это было бы слишком опрометчиво с твоей стороны.
Нервно кивнув в ответ, я забрала из его рук документы с моим именем и выбралась из машины. Судя по корешку билета, мы отправлялись в соседнюю страну. Это было немного странно. Вспоминая первое видение связи с вампиром, я растерялась, ведь там было по южному тепло и пальмы ясно указывали на жаркие края. Всё стало понятно, когда мы прилетели. Вампир прошёл в камеру хранения и забрал из неё сумку с вещами. В гостинице при аэропорте мы переоделись. В результате, я стала похожа на девушку, плохо разбирающуюся в моде, а большая панамка и любезно выданные вампиром линзы, несколько накладных родинок и большой пластырь, который он прилепил мне на нос, довершили картину. Сам он также переоделся и загримировался, превратившись в простоватого парня из глубинки. По документам, которые он достал из сумки мы стали мужем и женой.
А затем началась самая настоящая гонка. Нетрудно догадаться, что мы заметали следы. Вскоре названия городов, стран, имён, документов слились в одну сплошную незапоминающуюся линию. Мы перелетали из страны в страну на самолётах, ездили на поездах и автобусах, ловили попутки и арендовали машины. Мы бежали и бежали. Пожалуй, самое главное, что можно было выделить из всего этого марафона, был голод. Мой первый настоящий голод, после стольких недель проведённых с иголкой в руке.
Долгое время я молчала, не говорила Константину об этом, хоть было и нелегко. Судя по всему, более старшие вампиры не нуждаются в частых приёмах пищи, поэтому создатель ни разу за четыре дня не охотился. Мне было страшно, в первую очередь потому, что я понимала, что Константин вряд ли повезёт меня в банк крови, чтобы украсть её. А это значит, что он потащит меня на охоту. В результате, вампир заметил, что со мной что-то не так, в самолёте.
– Что с тобой? – пристально смотря в глаза, поинтересовался он.
– Всё в порядке, – сдавленно прошептала я в ответ, отводя взор.
– Твои руки говорят об обратном, – недовольно хмыкнул он, – ещё немного и ты сломаешь ручку кресла. Это было бы нежелательно.
Посмотрев на руки, я с трудом разжала когти. В ручках кресла остались глубокие вмятины.
– Ты голодна, – это был не вопрос, а утверждение.
Раздражённо выдохнув, вампир спросил:
– Почему ты не сказала об этом до того, как мы сели в самолёт?
– Я не голодна, просто нервничаю, – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, ответила я.
– Ты лжёшь. Я понимаю почему и это мы обсудим позже. Сейчас нужно решать возникшую проблему, иначе мы не долетим до точки назначения.
– О чём ты?
– А как ты думаешь, что будет, если голод станет сильнее тебя? Ты пойдёшь на охоту. В самолёте. Мне придётся всех убить, чтобы скрыть следы. После этого открыть дверцу самолёта и покинуть борт. В результате, мы оказались бы неизвестно где, без документов, без необходимых инструментов для грима и с большими проблемами за спиной, так как охотники сразу поймут, в чём причина падения самолёта. Не говоря уже о возможности раскрытия нашего существования, – Константин говорил очень тихо, так что люди за соседними креслами слышали лишь неразборчивый шёпот. Его голос был спокойным и безмятежным, от этого становилось жутко.
– Ты не сделаешь этого, – недоверчиво прошептала я, вжимаясь в кресло.
– Да, не сделаю, потому что заметил, что с тобой, вовремя, – сказал он, – сейчас мы поступим так, ты пойдёшь в туалет, закроешь дверь, после этого подождёшь пять минут, я приду к тебе…
– Я не буду пить человеческую кровь, – яростно зашептала я, вызвав недоумённый взгляд девушки с соседнего ряда. Скорее всего, она не слышала, что я сказала, но мой тон вызывал её любопытство. Вяло махнув ей рукой, я повернулась лицом к Константину. Он был сама невозмутимость.
– С твоими комплексами мы разберёмся позже. На это и правда нет времени. Ты будешь пить мою кровь.
– Что? – от неожиданности я перешла на нормальный голос.
– Не говори так громко, – укоряюще попросил он, – а теперь не медли. Я не знаю, сколько у тебя осталось времени. У всех это индивидуальный показатель.
Позже, стоя в тесной кабинке туалета самолёта и прижимаясь к вампиру, я чувствовала какое-то разочарование в себе. Словно бы я сделала очередной шаг к разрушению внутреннего я. К поражению. В голове пронеслись смутные воспоминания о любовной книжке про вампиров. О том, как романтично описывала тот, забытый автор, этот момент – передачи крови. Те чувства, что испытывали они, ненастоящие вампиры… реальность оказалась откровенной и грязной. Мерзкий сосущий звук, мне казалось, что он просачивается сквозь закрытую дверцу туалета и подобно грому разносится над салоном самолёта. Это было тошно и противно. А самое отвратительное было то, что мне это нравилось. Через стыд, детское смущение, когда видела, как вампир когтём режет руку и по ней течёт кровь. Как он властным движением руки наклоняет мою голову. И первые мгновение, когда я делаю глоток. Это восхитительно! Как удар током, сопровождаемый громким стуком сердец. От неожиданности я чуть не упала на него, и над кабинкой пронесся серебристый смех.
– Вот так, моя малышка. Только осторожно! Не испачкай пол, – раздался его мягкий, как патока, голос.
Я не знаю, сколько мы так простояли, прижавшись друг к другу. Сколько минут или часов прошло прежде, чем он осторожно стал высвобождать руку. Когда всё закончилось, он включил холодную воду и принялся смывать с себя кровь.
– Сейчас я выйду, ты же выжди пару минут. И хорошенько умойся, – сказал он и покинул туалет.
Прислонившись головой к зеркалу над умывальником, я обречённо выдохнула. Всё закончилось, и голода больше нет. Блаженная пустота и чувство наполненности. Но разочарование в себе никуда не делось и обречённость, и смущение, и боль. Всё осталось, розовым цветом окрасив щёки. Я принялась умываться, аккуратно вытирая водой губы, а затем несколько раз прополоскав рот. В результате вода в раковине окрасилась в нежно-красный цвет. Пришло время выходить и, чёрт возьми, как же я не хотела этого делать!
Проходя вдоль рядов кресел, я случайно поймала взгляд девушки из соседнего ряда. Она лукаво подмигнула и незаметно показала большой палец. От этого я ещё больше покраснела и сев на место, отвернулась от неё. Умом я понимала, что девушка считала, что мы там занимались… И что это не так, но легче не становилось. Украдкой посмотрев на Константина, я увидела, что он, как ни в чём не бывало, сидел, пил горячий кофе и читал газету. Так, будто бы ничего не произошло. А в это время я умирала со стыда. Понимаете, я всегда была очень приличной девочкой. Моя мама постаралась дать мне классическое воспитание в этом плане. Нет ничего удивительного, что в двадцать лет я всё ещё девочка. И с мальчиками никогда не доходила до чего-то серьёзного. Возможно это из-за потери родителей или же я из тех, кто ждёт принца на белом коне… Поэтому до конца полёта я чувствовала крайнюю степень смущения. Между нами ничего не было такого, но сам процесс… интимный, слишком близкий для того, чтобы просто забыть и принять как должное. А к этому ещё примешивалось чувство вины…
Когда мы покинули самолёт и направились по зелёному коридору в аэропорт, Константин попросил подождать его в главном зале. Сказал, что у него есть дела, но по глазам было видно, что он просто не хочет делиться своими планами. Вполне очевидными планами, при условии того, сколько я выпила крови. Смешно сказать, но я действительно после этих слов проследила за ним. И как горько было видеть, как он совершенно спокойно загипнотизировал именно ту девушку, которая подмигивала мне в самолёте. Он отвёл её в самый дальний мужской туалет аэропорта.
Когда я вошла внутрь, то услышала тихие вздохи из дальней кабинки туалета. Для случайного посетителя эти звуки могли значить только одно – близость между мужчиной и женщиной. Но я не была случайным посетителем, поэтому быстро пересекла туалет и резко распахнула дверцу кабинки.
Перед глазами предстала вполне тривиальная картинка – мужчина, прижимающий женщину к стенке кабинки, страстно целующий в шею и женщина с томно прикрытыми глазами, сладко постанывающая от удовольствия.
– Какого чёрта ты делаешь? – гневно крикнула я.
Вампир оторвался от жертвы и раздражённо посмотрел на меня. Затем он перевёл взгляд на девушку и что-то прошептал ей, смотря прямо в глаза. После этого отпустил её и вышел из кабинки. Бросив взгляд на девушку, я с облегчением не обнаружила на её шее следов крови. Не успел.
– Что тебя так удивляет? – раздражённо бросил он, поправляя воротник белоснежной рубашки, – мне нужно было восстановиться.
– Это… – я не нашла, что возразить ему, ведь причина его голода была я, – зачем так? Почему ты просто не мог съездить в банк крови и взять там? Я бы научила тебя, как правильно вставлять…
Константин резко подлетел ко мне и со всей силой ударил по щеке, из-за чего я упала на пол. На кафеле появились капли свежей крови. Прижав руку к щеке, я неверяще уставилась на вампира.
– Ты правда настолько глупа или искусно притворяешься? – холодно поинтересовался он.
– Ты будешь всегда меня бить, если тебе что-то не понравится? – глухо спросила я, поднимаясь с пола.
– Очнись, деточка, и посмотри, наконец, правде в глаза, – продолжил он, подходя к умывальнику и включая воду, чтобы помыть руки.
Не ответив, я бросила взгляд на девушку. Она стояла, прислонившись к стене, безучастно смотря в пол. Ничего не видя и не слыша. На секунду я представила себе, о чём подумал бы случайный человек, зайдя в эту комнату. Ни о чём, потому что вампир сразу бы загипнотизировал его – мужчина выйдет из туалета в поисках другого. Вот так
всё просто.
– Ты вампир. Не больной человек, не сумасшедший, и ты не в кино. Чтобы жить, мы должны питаться человеческой кровью. Радуйся, что сейчас настали времена, когда нам трудно убивать. Иначе эта девушка была бы мертва, – тем же холодным голосом продолжил он.
– Я не просила об этом, – поднимаясь с пола, пробормотала я. На руке остались пятна крови, но в отражении я не увидела ран, нанесённых вампиром. Только подсыхающая кровь и ничего более.
– Я сделал тебе подарок, о котором другие могут только мечтать. И уверяю тебя, они не будут столь деликатны в отношении людей, как ты. Но я понимаю тебя, – спокойно сказал он, подставляя мокрые руки под сушилку, – ты, после превращения, попала в нестандартную ситуацию, попала к охотникам. Это наложило отпечаток на твоё поведение. Когда мы закончим заметать следы и, наконец, приедем в поместье, я займусь твоим воспитанием. И будь уверена, что если для того, чтобы выкинуть из твоей головы все эти бредни про переливание крови, мне потребуется бить тебя – я это сделаю. Чёрт возьми, да я запру тебя в клетку, чтобы пробудить настоящий голод, если ты не будешь по своей воле пить кровь.
– Я не позволю тебе так поступить со мной, – гневно прошептала я.
– Позволишь, ещё как позволишь. Если ты, конечно, хочешь жить, – равнодушно ответил он.
После этого вампир направился обратно к девушке. Когда я попыталась встать на его пути, он с невероятной лёгкостью отбросил меня в стену, из-за чего та пошла трещинами.
– Даже не думай об этом, – внимательно наблюдая за тем, как я вновь поднимаюсь с пола, сказал он, – иначе я велю этой девушке покончить с собой.
В результате, пришлось наблюдать за тем, как он питается. Знаете, со стороны это казалось романтично, даже невинно. Просто молодой человек, целующий девушку в шею, незнающий, что в губы целоваться намного приятнее. И девушка, со страстью прижимающая его к себе. Я поняла, что сделала ещё один шаг по направлению уничтожения себя в тот момент, когда девушка негромко вскрикнула. Он прокусил её шею и из кабинки стали доноситься едва слышные сосущие звуки. От отвращения меня передёрнуло, и я отвернулась, прижавшись лбом к стене. Сдалась и позволила ему это с ней сделать. Пускай я знаю, что девушка выживет, что с ней всё будет хорошо, но будет ли хорошо для меня? Или я своим маленьким умишком подсознательно ищу оправдания для того, что происходит? Вампиры это другой вид, которому, как и человеку нужно питаться. Люди убивают животных, чтобы есть их мясо. А чем вампиры хуже? Почему им нельзя убивать и питаться людьми? Только потому, что те разумны? Это сильный довод или слабый? Где здесь проходит та грань, после которой всё смешивается? От обречённости вновь и вновь обдумывать эти слова, я бессильно ударила рукой по стене.
– Не стоит так переживать, – за спиной раздался ироничный возглас Константина, – я же не убил её.
Когда я повернулась, то увидела девушку, которая спокойно отмывала в раковине свою шею. На её футболке виднелись небольшие капли крови.
– И что теперь? – устало спросила я.
– Мы отправляемся дальше.
Теперь в наших отношениях появились новые грани. Константин по-прежнему со мной не разговаривал, но заставлял каждый раз, когда я только начинала испытывать голод, пить его кровь. А затем приказывал смотреть, как он восстанавливается после этого. По его словам, я должна привыкнуть видеть «кормёжку», чтобы удачно повторить потом самой. А также научиться находить в общественных заведениях места, где можно спокойно поесть. И, разумеется, как правильно выбирать себе обед.
Конечно, меня тошнило ото всех его объяснений. Каждый раз я пыталась вызвать его на диалог, пыталась объяснить, что так нельзя. Что если мы вынуждены питаться человеческой кровью, то почему обязательно пить её из шеи? Почему нельзя делать переливания? На вопросы вампир только тихо посмеивался, лишь изредка выказывая более сильные эмоции. После того случая в аэропорту, он больше не бил меня. Но легче от этого не становилось. Всё в нём, от его гладких, чёрных волос до аккуратных, выглаженных брюк, вызывало глухую злобу. Я ненавидела так сильно, что каждый раз, когда мы останавливались на ночлег, представляла, как проткну его грудь осиновым колом. Или отрублю голову. Иногда я вспоминала, как проделала это с метаморфом. Тот странный, хлюпающий звук, появившийся в момент, когда мечом рубила… мерзко и так просто. Знаете, это было как в кино, легко и незамысловато. Это мне всегда казалось чем-то из разряда вымысла. Что так не бывает, не бывает с одного раза и… нет головы. Но, похоже, фильмы не лгут. Для вампиров, конечно, или для очень сильных мужчин и острых тяжёлых мечей.
А бывали ночи, когда тихо плакала в подушку, вспоминая выражение лица Алисы, когда ей свернули шею. У неё было такое детское, невинное личико в тот момент, что мои всхлипывания переходили в рыдания. Каждый раз Константин подходил ко мне и тормошил – ему не нравилось, когда я плакала. Я видела, каких усилий ему стоило не ударить из-за слёз. Вместо этого он смотрел тяжёлым, немигающим взором, пока я не успокаивалась и не засыпала.
Этот странный бег закончился в один не слишком прекрасный день, когда мы оказались в захудалой стране, выживающей за счет кучки древних артефактов и символов былого могущества, туристы любят экзотику. Мы оказались в столице этой мрачной, мокрой страны. Выходя из аэропорта, Константин сказал решающие слова для моего нынешнего нахождения.
– Следующий самолёт и мы будем дома.
После этих слов я замерла от ужаса. Домой… то, что для вампира было домом, для меня – будущим местом пыток. Я знала, что будет. Знала, что он сделает, и догадывалась, о чём он будет говорить. В конце концов, эти разговоры уже не одну ночь крутились в моей голове. Что же теперь делать? Бежать.
Как можно быстрее и как можно дальше. Единственная проблема была в том, что Константин ни разу за всё время нашего бега не выпускал меня из виду. Единственный раз, когда я осталась одна, это было, когда он отправился на первую охоту. Больше никогда. Теперь же мне придётся придумать выход из этой ситуации и как можно скорее, потому что завтра будет наш рейс, и путь назад закроется безвозвратно.
***
Я открыла глаза и посмотрела на догорающий закат. Осталось совсем немного времени, прежде чем сумерки окончательно поглотят этот день, и наступит ночь. Мягко спрыгнув с дерева, я побрела вглубь парка, стараясь найти тихое местечко, чтобы провести там ночь. Главным критерием было быть как можно дальше от людей, от любых, случайных людей, потому что я не знала, как отреагирую, если встречу кого-нибудь.
Вновь вспоминая день своего побега, я в очередной раз поражаюсь той легкости, с которой удалось всё провернуть. Мне кажется, всё получилось только потому, что вампир всегда знает, где я нахожусь. И вероятно сейчас он находится неподалёку и наблюдает. Ждёт, пока я не сорвусь и не убью кого-нибудь. В конце концов, по его словам мы закончили наш бег, все следы стёрты, и охотники нас не найдут. Так почему бы не провести маленький эксперимент? Когда я начинала думать об этом, становилось по-настоящему зябко, и я начинала судорожно осматривать окрестности, пытаясь увидеть его.
А ведь как всё, поначалу, казалось просто! Я вышла из номера гостиной, сказав Константину, что просто хочу спуститься вниз и выпить кофе, я даже попросила у него денег на это. Помню его взгляд и слова:
– Надеюсь, ты не будешь делать глупостей.
Как только я вышла из гостиной, сразу поймала машину и загипнотизировала водителя. Это оказалось совсем просто, достаточно было лишь вспомнить тот первый раз, когда я пыталась это сделать с Кириллом. Велела водителю увезти меня из города как можно дальше отсюда и как можно скорее. Дальше всё было просто и сложно одновременно. Просто, потому что ловить машины и говорить водителям куда ехать, было легко. Сложно было покинуть страну, не имея документов. На границах ведь дежурит много людей, не могу же я загипнотизировать всех! А самым сложным было, когда я оказалась в маленьком городке на другом конце страны, не имея ни гроша в кармане. Я помню, как стояла перед банком крови и жадно смотрела через стекло, чувствуя первые позывы жажды. Но я так и не решилась войти внутрь. До сих пор не понимаю, что меня остановило. Чего я так боялась? Да, там много народу, да я понятия не имею, как и где хранят кровь, но чего стоило бы подкараулить какую-нибудь курящую медсестру и допросить её? Что меня останавливало?
А теперь вот уже пятый день обитаю в давно заброшенном лесопарке и не рискую показаться на глаза людям, потому что знаю, что выгляжу не самым приятным образом. И каких усилий стоит не наброситься на кого-нибудь и не съесть его! Как мне до сих пор удаётся сдерживать монстра внутри себя? Я стала старше? Или же ещё не пришло время?
Скорчившись под павшим деревом, я невольно зажмурилась от своих мыслей. Интересно, когда я достигла той стадии, после которой лежание на грязной земле в вонючих шмотках уже не вызывает отвращения? А ведь так и есть, я грязная, мокрая и от меня дурно пахнет. Красивые волосы превратились в мутные, слипшиеся сосульки, а от прежних цветов одежды мало что осталось. Как я умудрилась до такого докатиться всего лишь за пять дней? Раньше, когда я переезжала из одной части страны в другую, я умудрялась находить возможность, чтобы принять душ. Интересно, что со мной происходит? Откуда взялся этот страх перед людьми? Может причина в том, что я, впервые в жизни, осталась абсолютно одна? Совершенно и полностью, не так, как это было, когда потеряла родителей, а затем и брата. В тот момент за спиной стояла Инга.
И не тогда, когда я превратилась в вампира. Охотники, пускай и не испытывали привязанности ко мне, ну, за исключением, моих друзей, но именно Агнесса и Совет дали приют, накормили, напоили, приодели и даже книжек на ночь дали почитать!
А потом был Константин, а в самом начале моя настоящая семья.
Только теперь я осталась полностью одна. Я вольна делать всё, что угодно. Это то, на что сейчас способна, но я не могу ничего сделать! Я наделена невероятными силами, но не могу ими воспользоваться! Кажется, что удачный побег и все последующие за ним дни можно списать только на то, что я оказалась достаточно напуганной поместьем Константина, чтобы не видеть никого и ничего, кроме цели – оказаться как можно дальше от него. И вот теперь, хоть мысленно и допускаю возможность, что он где-то рядом, но я осталась одна. Не знаю, как это описать, чувства, которые появляются внутри, явно не принадлежат паразиту или же просто сильному человеку. Я хотела бы сказать, что у меня нет стержня… или же его вынули из меня. Иначе прошлые поступки, в частности убийство метаморфа, совершил кто-то другой. Когда я стала такой слабой? Когда же? Чувствую страх и пустоту, мне одиноко и холодно, боюсь лишний раз выйти из этого импровизированного укрытия, чтобы хоть что-то сделать. Например, искупаться в находящемся неподалёку прудике. Хоть немного очистить свои вещи, в конце концов, ведь заболеть-то я не могу. Но мне страшно и эти мысли лишь усиливают панику.
Внезапно обострившийся за последнее время слух уловил рядом какое-то движение. Это определённо были шаги. И, похоже, нечеловеческие. От ужаса, я сильнее сжалась в комок, стараясь, чтобы как можно меньше меня было на поверхности, буквально носом уткнулась в пахнущую землёй грязь. Чуть повернув голову, принялась всматриваться в ту сторону, откуда были слышны шаги. Неожиданно пришла в голову странная мысль, что я понятия не имею, как себя вести, если встречу кого-нибудь из Теневого мира. Должна ли как-то по-особому поприветствовать незнакомца? Может в Теневом мире есть свой способ опознавания друг друга? А что я должна буду ему сказать, если он почувствует кто я такая? Должна признаться, что моё укрытие хорошо только ночью и только от людей. Думаю, что любое сверхъестественное существо сразу почувствует, где я нахожусь. И меня точно не спасёт грязь, земля и поваленное дерево.
– Эй, я знаю, что ты там! Выходи, не бойся, – раздался нежный грудной женский голос.
Напрягшись, я затаилась и прекратила дышать.
Спустя минуту голос раздался вновь:
– Ты вампир, ведь так? Я не сделаю тебе ничего плохо, ведь мы одного с тобой вида. Пожалуйста, выходи!
Глубоко вздохнув, я принялась выбираться из своего импровизированного убежища. Думать о том, какой меня увидит незнакомка, не хотелось.
Когда я вышла на тропу, впереди раздалось приглушённое восклицание. Похоже, незнакомка не ожидала увидеть меня такой. Сама девушка выглядела просто превосходно. Её длинные, чёрные, сильно вьющиеся волосы полностью скрывали угловатые плечи, а глаза мягко светились зелёным светом в темноте сумерек. Она была одета в длинное серебристо-синее платье с глубоким декольте. Глядя на неё, я видела, как мы неуловимо похожи чёртами лица. Думаю, что любой посторонний человек счёл бы нас родственницами. Она была удивлена моим внешним видом: рассматривая мою одежду, девушка от волнения прикусила нижнюю губу.
– Кто вы? – тихо спросила я.
– Меня зовут Фрида, девочка, – в её голосе прозвучали почти материнские нотки, – и я искренне хотела бы знать, что с тобой случилось, где твой Хозяин и почему ты до сих пор не поела?
От обилия сложных вопросов на мгновение закружилась голова. Мне не хотелось признаваться себе, что это от голода. И что, чёрт возьми, ей ответить? Что я сбежала от своего создателя? Что не собираюсь охотиться на людей? Что сказать? Правду?
– Он не хозяин, он просто тот, кто обратил меня, – осторожно подбирая слова, возразила я.
– Хорошо, прости за этот архаизм, раньше отношения между родителями и птенцами было несколько иным. Я не успела привыкнуть к изменениям, – также осторожно ответила она, – но ты не сказала, что с тобой произошло?
– Я сбежала, – раздражённо выпалила я. Честно говоря, у меня просто не было другого выхода, кроме как признаться.
В ответ раздался тихий, мелодичный смех.
– И ты так боялась сказать это? Дорогая, это же твоя природа, все молодые птенцы рано или поздно выбираются из гнезда, чтобы увидеть мир.
– Я не птенец и не младенец, – грубо возразила я.
В ответ девушка лишь махнула рукой.
– Ой, перестань, иначе я решу, что ты ещё грудная.
– Что это значит?
Она внимательно посмотрела мне в глаза, а затем почти неуловимо-быстро пересекла тропу и оказалась прямо передо мной, пристально рассматривая моё лицо.
– Когда тебя обратили?
– Я не хочу отвечать на этот вопрос, – упрямо сказала я, делая шаг назад.
– Если ты не хочешь отвечать на вопросы, то тогда я сейчас же покину тебя. Ты останешься здесь голодной и одинокой до тех пор, пока твой зверь не вырвется на свободу и не убьёт кого-нибудь. Если он сделает это плохо и жертву найдут люди или тебя заснимет камера наблюдения или ещё что-нибудь произойдёт, то тебя убьют наши же соплеменники. Возможно даже я, потому что это произойдёт в моём тихом городке, – холодно стала говорить Фрида, вновь делая шаг по направлению ко мне, – а если ты всё расскажешь, то я смогу тебе помочь, а самое главное, я накормлю тебя своей кровью.
От её последних слов по телу пробежали мурашки. Выход. Большими, горящими, неоновыми буквами появился в моей голове.
– Я стала вампиром примерно семь месяцев назад, – на одном дыхание выпалила я.
– Такая молодая, – от удивления у неё расширились зрачки, – почему ты здесь?
– Я отвечу на все ваши вопросы, если дадите кровь, – решительно сказала я, мысленно скрещивая пальцы.
Она с усмешкой уставилась на меня, мысленно изучая полученную информацию. Наконец, она пришла к каким-то выводам и сказала.
– Хорошо, я дам тебе кровь, а затем пойдём ко мне домой, где ты примешь душ, переоденешься и расскажешь всё, что с тобой произошло. Если я пойму, что ты врёшь или что-то недоговариваешь… что же, тебе не понравится то, что я с тобой сделаю.
– А как же мы одного вида и всё такое? – вяло поинтересовалась я, жадно рассматривая её руки, вернее вены, которые проступали наружу.
– У всякой доброты есть предел, – пожав плечами, ответила она и, вытянув правую руку вперёд, провела когтём по ней, чтобы выступила кровь.
Мне не нужно было слышать приглашение, чтобы быстро подлететь к ней и впиться в руку. От резких движений она сдавленно прошипела какое-то ругательство, но руку не убрала, а наоборот, прижала сильнее, чтобы мне было удобнее… пить.
Когда я почувствовала насыщение, то отстранилась от девушки и сделала шаг назад, вытирая кровь со своих губ. Фрида достала небольшой платок, находящийся в маленькой сумке, прикреплённую к поясу, и вытерла кровь с руки. Рана, разумеется, уже успела затянуться.
– И что теперь? – глухо спросила я. Наконец, впервые за много дней, я не чувствовала голода и это давало уверенность и спокойствие, которого не испытывала уже очень давно.
– Теперь пойдём ко мне, – ответила она, сделав приглашающий жест в сторону тропинки к выходу из лесопарка.
Нам не пришлось долго идти, вернее мы шли очень-очень быстро, так что спустя всего пять минут, мы оказались у выхода из лесопарка. Там нас ожидала небольшая машина с логотипом Форд на бампере. Признаться честно, я не ожидала, что вампир может ездить на чём-то подобном. Скорее уж что-то вроде новомодных эм… джипов? Которые я видела в гараже охотников или же что-то вроде Ламборджини или Ягуара, что-то достаточно крутое и стильное, а не эта… посредственность. Фрида заметила моё недоумение и вновь мелодично засмеялась.
– А чего ты ожидала? Только активы могут позволить себе разъезжать на чём-то быстром, дорогом и красивом. Мы, пассивы, предпочитаем что-то более незаметное и безопасное.
– Активы? Пассивы? – заинтересовалась я её формулировками.
– Я позже объясню. Странно, что этого ещё не сделал твой… создатель, – на последнем слове у неё возникла заминка, похоже она вновь, как в своё время и Кронос хотела назвать Константина моим хозяином. Тут пришла в голову мысль, что я не знаю, сколько лет моей собеседнице. Она выглядела молодой девушкой, чуть-чуть постарше меня, но иногда в её глазах мелькало нечто такое, что указывало, что она старше, намного старше, чем выглядит.
– Кстати, я представилась, а вот ты нет, – сказала она спустя минут десять после того, как мы тронулись в путь. За рулём она чувствовала себя весьма комфортно, что было довольно интересным наблюдением, так как я была уверена, что она родилась задолго до появления автомобилей.
– Меня зовут София, – немного скомкано ответила я, наблюдая за изменениями в пейзаже за окном.
– Это твоё первое имя или второе? – немного нахмурившись, спросила девушка. Когда ей пришлось сделать сложный поворот, она высунула кончик языка и слегка прикусила его. После вновь расслабилась.
– В смысле?
– Я имею в виду, это имя тебе дали человеческие родители или твой… создатель? – она вновь это сделала! Запнулась!
– Это имя дали мои родители, – с нажимом ответила я.
– Хм..странно. А создатель не стал переименовывать тебя?
– Нет. И если говорить начистоту, я никогда ничего от него не взяла бы, – хмуро ответила, вновь уставившись в окно, – кстати, у тебя есть сигареты? Я так давно не курила…
– Да, поищи в бардачке, – кивнула она, лихорадочно обдумывая мои ответы. Вот это действительно было странно. Если я права, и она действительно давно родилась и большую часть своей жизни провела в обличие вампира, то почему я так легко читаю по её лицу, о чём она думает? По Константину всегда было сложно это понять. Я думала, что в этом книжки о вампирах говорят правду и со временем вампиры превращаются в застывшее каменное изваяние, пустое снаружи и полное изнутри.
– Спасибо, – с чувством полного блаженства, я сделала первую затяжку и от неожиданности закашлялась, – что это за дрянь? – с возмущением воскликнула я, вновь беря в руки пачку сигарет. На пачке стоял номер пять, были ещё какие-то символы по бокам и всё.
– Сигареты, – она искоса посмотрела на меня, – наши сигареты.
– Я поняла, что это сигареты. Но что это такое? Я заядлый курильщик, и всегда думала, что знаю все марки сигарет! А самое главное, я же… вампир, почему они… такие крепкие?
– Потому что это сигареты для нас, вампиров. Их производит одна наша фирма, где-то на Юге. Эти сигареты были изобретены специально для таких как мы. Если их выкурит обычный человек… скажем так, ему после этого потребуется срочная медицинская помощь, – немного напряжённо ответила она, – чувствую, что когда мы доберёмся до моего дома, нам предстоит очень о многом поговорить.
– Это точно, – тихо пробормотала я, делая очередную затяжку. А что, мне нравится! Они действительно очень крепкие.
Постепенно вид за окном начал меняться и если вначале я видела что-то вроде сельской местности, то затем стали проступать городские мотивы. Сначала маленькие пригородные домики, потом городские кварталы и офисные здания. Было удивительно наблюдать за тем, насколько тиха здесь ночная жизнь. Мне, как… бывшему человеку, было странно видеть такое, я привыкла, что в городе жизнь не останавливается ни на минуту. Что в крупных финансовых зданиях проворачиваются сделки с партнёрами, живущими на другом конце мира, где совсем другое время. Что в городе существуют целые кварталы, посвящённые игорному бизнесу, что есть ночные клубы и рестораны, которые никогда не закрываются, чтобы в любой момент обслужить потребителя. Здесь это тоже было, но в гораздо, гораздо меньших объёмах. На секунду подумала, что это усложняет охоту, ведь вампиры, по сути, ночные жители. Но я тут же устыдилась этой мысли. Охота, мне кажется, что она всегда будет стоять между мной и реальным миром, моим реальным миром. Таким, каким я его теперь вижу каждый день. Я огорчённо вздохнула. Вот уже семь месяцев, как я стала вампиром, но до сих пор не смирилась с этим, не смогла свыкнуться с такой мыслью.
А тем временем окрестности стали незаметно меняться, и вот мы уже оказались в индустриальной части города. Вернее в месте, которое когда-то таким было. Сейчас это были заброшенные заводы и заколоченные здания, без признаков жизни. Единственное, что было обитаемым – это довольно крупный ночной клуб с претенциозным названием «Танцующий дракон». И всё. Я обеспокоенно посмотрела на Фриду. Признаться честно, я не представляла, где должен жить вампир, который разъезжает на стареньком форде.
– Куда мы едем? – наконец спросила я, не выдержав молчания.
– Мы почти приехали, – спокойно ответила Фрида.
И мы действительно приехали.
Фрида остановилась перед закрытыми воротами потрёпанного временем завода. Судя по всему, он был давно заброшен, однако не выглядел пустующим. Окна не были разбитыми или заколоченными, а ворота явно новые. Фрида вылезла из машины и открыла их, чтобы мы могли попасть внутрь. Проезжая на территорию завода, я поразилась тому, насколько здесь чисто. Да и вообще пространство между забором и заводом, было превращено в зелёную местность. Густой сочный газон, несколько деревьев: яблони, вишни, рябина. В отдалении виднелась небольшая беседка и маленький фонтанчик. Фрида направила машину по гравию в сторону кирпичного гаража и вновь вылезла из машины, чтобы его открыть. Наконец, мы покинули машину и направились в сторону завода.
– Почему ты здесь живёшь? – спросила я, осматриваясь.
– Этот завод когда-то принадлежал моему человеческому отцу, – спокойно ответила Фрида, открывая дверь.
– Понятно, – кивнула я, на глаз пытаясь определить, когда это было.
– Проходи, чувствуй себя как дома.
Пройдя внутрь, мы попали в просторную гостиную с небольшой прихожей. Комната была выполнена, если можно так выразиться, в деревянном стиле. Дубовые панели, паркет. Множество растений в горшках и кожаная мебель. Гостиная производила впечатление уюта и покоя. Полностью домашняя обстановка, которая соответствовала своей хозяйке на все сто процентов. Странно, если честно, не думала, что вампиры могут так жить. Скорее ожидала чего-то более тёмного и мрачного. Готические замки, дорогие виллы, красные, чёрные цвета… а не старенький форд, деревянные панели и зелёные шторы на окнах. Это действительно заставляло меня о много задуматься.
Судя по всему, здание было разделено на две части, так как справа было расположено большое окно, сквозь которое виднелись деревья, которые вряд ли бы выжили в этой широте. Да и само здание явно было больше этой гостиной.
– Что это там за окном? – с любопытством поинтересовалась я.
– Что? – она рассеяно посмотрела направо, – а это моя оранжерея. На протяжении многих лет я занимаюсь выращиванием и скрещиванием растений. Это моя страсть. Позже, если захочешь, я устр