Днем цветок сторожил ветер, а ночью росу. Он трудился день и ночь, чтобы жить и не умереть… Он нуждался в жизни и превозмогал терпеньем свою боль от голода и усталости. Лишь один раз в сутки цветок радовался: когда первый луч утреннего солнца касался его утомленных листьев.
Если прочитать только выделенные слова, на которых строится персонификация, то может показаться, что речь идет не о цветке, а о человеке — он живет, превозмогая голод, боль, усталость, «нуждается в жизни» и радуется солнцу. Это придает речи яркие краски, помогает нарисовать живой образ.
Прием персонификации особенно ценят поэты. Блистательное его применение находим в описании М. Лермонтовым Терека и Каспия в стихотворении «Дары Терека»:
Терек воет, дик и злобен.
Меж утесистых громад,
Буре плач его подобен,
Слезы брызгами летят.
Но, по степи разбегаясь,
Он лукавый принял вид
И, приветливо ласкаясь,
Морю Каспию журчит…
Особой экспрессии персонификация достигает в конце стихотворения, где этот троп усиливают эпитеты, сравнения, метафоры:
И старик во блеске власти
Встал, могучий, как гроза,
И оделись влагой страсти
Темно-синие глаза.
Он взыграл, веселья полный, —
И в объятия свои
Набегающие волны
Принял с ропотом любви.
Этим примерам искусного применения тропа надо противопоставить случаи неудачных олицетворений, которые возникают иногда в речи по недосмотру авторов. Так, пишут: Деталь бросается в ванну; Ко встрече большой воды готовятся откачивающие средства и другие механизмы; Четыре тысячи пальто отсюда ежедневно отправляются в магазины столицы; В помощь охотнику в сани впрягается собака; Поросята сразу после рождения обмываются и вытираются полотенцем; Телки в количестве 37 голов по решению правления продались другому колхозу.
Причина подобных каламбуров в неудачном использовании возвратных глаголов, которые могут указывать на действие и субъекта, и объекта, порождая двусмысленность.
Преувеличение и преуменьшение в образной речи
Образное выражение, состоящее в преувеличении размеров, силы, красоты, значения описываемого, называется гиперболой (от греч. гипербола — преувеличение, излишек). Мою любовь, широкую, как море, вместить не могут жизни берега (А.К. Толстой).
Образное выражение, преуменьшающее размеры, силу, значение описываемого, называется литотой (от греч. литотес — простота). Ваш щпиц — прелестный шпиц, не более наперстка (А. Грибоедов). Литоту называют еще обратной гиперболой.
Гипербола и литота имеют общую основу — отклонение от объективной количественной оценки предмета, явления, качества, поэтому могут в речи совмещаться: Андерсен знал, что можно до боли в сердце любить каждое слово женщины, каждую ее потерянную ресницу, каждую пылинку на ее платье. Он понимал это. Он думал, что такую любовь, если он даст ей разгореться, не вместит сердце (К. Паустовский).
Особенность гиперболы и литоты заключается в том, что они могут и не принимать форму тропа, а просто выступать как преувеличение или преуменьшение: Раздирает рот зевота шире Мексиканского залива (Вл. Маяковский). Однако чаще гипербола и литота принимают форму различных тропов, причем и автор, и читатель понимают, что эти образные средства неточно отражают действительность.
Гипербола может наслаиваться, налагаться на эпитеты, сравнения, метафоры, придающие образу черты грандиозности. В соответствии с этим выделяются гиперболические эпитеты: Одни дома длиною до звезд, другие — длиной до луны; до небес баобабы (Вл. Маяковский); Пароход в стоярусных огнях (Вл. Луговской); гиперболические сравнения:… мужик с брюхом, похожим на тот исполинский самовар, в котором варится сбитень для всего прозябнувшего рынка (Н. Гоголь); гиперболические метафоры: Свежий ветер избранных пьянил, с ног сбивал, из мертвых воскрешал, потому что, если не любил, — значит, и н е жил, и не дышал! (Вл. Высоцкий). Литота чаще всего принимает форму сравнения: Как былинку, ветер молодца шатает… (А. Кольцов), эпитета: Лошадку ведет под уздцы мужичок в больших сапогах, в полушубке овчинном, в больших рукавицах… а сам с ноготок:! (Н. Некрасов).
«Королем гиперболы» в русской прозе был Гоголь. Помните его описание Днепра?
Редкая птица долетит до середины Днепра; Чудный воздух… движет океан благоуханий. А сколько комизма в гоголевских бытовых гиперболах! У Ивана Никифоровича… шаровары в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно бы поместить весь двор с амбарами и строением…
Русские писатели любили прибегать к гиперболизации как к средству насмешки. Например, Ф. Достоевский, пародируя взволнованную речь, выстраивает в ряд гиперболы: При одном предположении подобного случая вы бы должны были вырвать с корнем волосы из головы своей и испустить ручьи… что я говорю!реки, озера, моря, океаны слез! Как и другие тропы, гипербола и литота могут быть общеязыковыми и индивидуально-авторскими. Есть немало общеязыковых гипербол, которые мы используем в повседневной речи: ожидать целую вечность, на краю земли, всю жизнь мечтать, высокий до неба, испугаться до смерти, задушить в объятиях, любить до безумия. Известны и общеязыковые литоты: ни капли, море по колено, капля в море, рукой подать, глоток воды, кот наплакал и т. п.
Иносказание
Наш рассказ о тропах был бы неполным, если бы мы не коснулись понятия аллегории.
Аллегорией (от греч. аллегория — иносказание) называется выражение отвлеченных понятий в конкретных художественных образах. Например, в баснях, сказках глупость, упрямство воплощаются в образе осла, трусость — в образе зайца, хитрость — в образе лисы.
Есть много общеязыковых аллегорий, известных не только в русском языке, но и в других современных и древних языках.
Так, коварство предстает в образе змеи, власть — в образе льва, медлительность — в образе черепахи и т. д.
Аллегорией может быть названо любое иносказательное выражение. Например, пришла осень может означать: наступила старостъ, увяли цветы — кончились счастливые дни, поезд ушел — к прошлому нет возврата и т. д. Такие аллегории тоже носят общеязыковой характер, так как смысл их обусловлен традицией употребления в речи.
Однако есть и индивидуально-авторские аллегории. Например, в поэзии А. Пушкина аллегория лежит в основе образной системы стихотворений «Арион», «Анчар», «Пророк», «Соловей и роза» и др. У Лермонтова аллегорический смысл заключен в стихотворениях «Парус», «Утес», «Сосна», «Три пальмы».
Аллегорические стихи не чужды и современной литературе. Подтвердим это малоизвестным стихотворением Юлия Даниэля, привлекающим самобытностью художественных образов:
ГДЕ ОН, МОЙ КОНЬ?
Уже на небе гремит посуда,
И скоро грянет жестокий пир,
А наши кони еще пасутся,
А наши кони еще в степи.
Они бессмертны — вовек (хвала им!)
И мы ведь помним дорогу к ним,
Мы зануздаем и заседлаем
И эх как двинем под проливным.
Тебя облепит намокшим платьем,
О, амазонка, гони за мной!
А кони мчатся, и наплевать им
На тьму и ругань, на дождь и зной.
Ведь наши кони — веселой масти,
Зеленой, рыжей и голубой,
И подковал их веселый мастер
Для бурь, для бега, для нас с тобой.
И мы дождемся большого солнца,
Большого мира во всей красе;
Табун гривастый еще пасется,
Плывут копыта в ночной росе.
Ирония
К числу тропов относится также ирония.
Иронией (от греч. ирония — притворство, насмешка) называется тонкая насмешка, выраженная в форме похвалы или положительной характеристики предмета.
Блестящий пример иронических стихов есть в литературном наследии Юлия Даниэля:
ЛИБЕРАЛАМ
Отменно мыты, гладко бриты,
И не заношено белье,
О, либералы-сибариты,
Оплот мой, логово мое!
О, как мы были прямодушны,
Когда кипели, как боржом,
Когда, уткнувши рты в подушки,
Крамолой восхищали жен.
И, в меру биты, вдоволь сыты,
Мы так рвались в бескровный бой!
О, либералы — фавориты
Эпохи каждой и любой.
Вся жизнь — подножье громким фразам,
За них — на ринг, за них — на риск…
Но нам твердил советчик-разум,
Что есть Игарка и Норильск.
И мы, шипя, ползли под лавки,
Плюясь, гнусавили псалмы,
Дерьмо на розовой подкладке —
Герои, либералы, мы!
И вновь тоскуем по России
Пастеризованной тоской,
О, либералы — паразиты
На гноище беды людской.
Своеобразной формой иронии является внешне беспристрастная характеристика предмета, за которой скрывается усмешка автора. Например, А. Пушкин пишет о светском щеголе: Весь спрятан в галстук, фрак до пят, дискант, усы и мутный взгляд. И автор, и читатель понимают, что модный франт вызывает смех, но поэт при этом сохраняет серьезный тон, в котором, однако, заключена ирония.
Добиваясь иронического осмысления речи, автор может писать от лица то наивно-простодушного простака, то восторженного болтливого обывателя, то педантичного поклонника моды, то провинциального ретрограда и т. д., то есть говорить в несвойственном ему тоне. Например, А. Пушкин в поэме «Руслан и Людмила» в одном из лирических отступлений представляет себя наивным простаком, верящим в волшебства, о которых пишут в сказках:
Я каждый день, восстав от сна,
Благодарю сердечно Бога
За то, что в наши времена
Волшебников не так уж много.
Н.Гоголь в «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» как бы уподобляется своим героям, говоря: Славная бекеша у Ивана Ивановича!… Описать нельзя, бархат! серебро! огонь! Господи Боже мой! Николай Чудотворец, угодник Божий отчего же у меня нет такой бекеши!
В таких случаях читатель понимает, что слова автора не следует воспринимать в прямом смысле, что это насмешка.
Ирония часто усиливается употреблением других тропов. Например, А. Твардовский, изображая падение фашистского самолета, подбитого русским солдатом, соединяет иронию с гиперболой:
Скоростной, военный, черный,
Современный, двухмоторный
Самолет — стальная снасть —
Ухнул в землю, завывая,
Шар земной пробить желая
И в Америку попасть.
— Не пробил, старался слабо…
— Видно, место прогадал.
Термин «ирония» может употребляться и безотносительно к тропам, иронией часто называют тонкую насмешку, шутку, выраженную в скрытой форме.
Что мы знаем о перифразах
В заключение нашей беседы о средствах образной речи остановимся на самом противоречивом и сложном явлении — перифразе. Начнем с простого примера.
Кого называют солнцем русской поэзии? Конечно Пушкина. Но для него можно придумать и другие образные определения — гордость нашей литературы, гениальный ученик Державина, блестящий преемник Жуковского… В стихотворении «Смерть поэта» Лермонтов о нем писал: невольник чести, дивный гений, наша слава. Все это перифразы.
Перифразой (от греч. пери — «вокруг», фразо — «говорю») называется описательное выражение, употребленное вместо того или иного слова.
Как и всякие тропы, перифразы могут быть общеязыковыми и индивидуально-авторскими. Общеязыковые перифразы обычно получают устойчивый характер. Например: город на Неве, страна голубых озер, зеленый друг, наши меньшие братья и т. д. Многие из них постоянно используются в языке газет, где о врачах пишут люди в белых халатах, о шахтерах — добытчики черного золота, об альпинистах — покорители горных вершин, о продавцах — работники прилавка и пр.
В перифразе, как отмечал еще Л.В. Щерба, выделяется один какой-то признак, а все другие как бы затушевываются, поэтому перифразы дают возможность писателю обратить внимание на те черты изображаемых предметов и явлений, которые для него особенно важны:
Последнее, о чем следует не говорить, а просто кричать, — это о безобразном обращении с Окой — чудесной, второй после Волги нашей русской рекой, колыбелью нашей культуры, родиной многих великих людей, именами которых гордится с полным правом весь наш народ (К. Паустовский).
В стилистическом отношении важно разграничить образные перифразы, то есть такие, в основе которых лежит употребление слов в переносном значении, и необразные, представляющие собой переименования предметов, качеств, действий. Сравните: Солнце русской поэзии и автор «Евгения Онегина »; город желтого дьявола и центр деловой жизни Америки. Первые словосочетания носят метафорический характер, вторые представляют собой наименования, состоящие из слов, употребленных в их точных лексических значениях.
Образные перифразы выполняют в речи эстетическую функцию, их отличает яркая эмоционально-экспрессивная окраска.
Например: Унылая nopa! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса — люблю я пышное природы увяданье… (А. Пушкин). Здесь перифразы, заменяющие слово осень, образно характеризуют это время года. Поэт любил использовать перифразы при описании картин русской природы: Приветствую тебя, пустынный уголок. Приют спокойствия, трудов и вдохновенья, где льется дней моих невидимый поток на лоне счастья и забвенья…
С помощью перифраз Пушкин описывает и своих героев. Вот как, например, он характеризует Евгения Онегина: Театра злой законодатель, непостоянный обожатель очаровательных актрис, почетный гражданин кулис…
Образные перифразы могут придавать речи самые различные стилистические оттенки, выступая то как средство высокой патетики, например в оде «Вольность» Пушкина: Беги, сокройся от очей, Питеры слабая царица! Где ты, где ты, гроза царей, свободы гордая певица? — то как средство непринужденного звучания речи, имеющей нередко ироническую окраску, как в одном из лирических отступлений в «Евгении Онегине»: Меж тем как сельские циклопы перед медлительным огнем российским лечат молотком изделье легкое Европы, благословляя колеи и рвы отеческой земли… Замените здесь перифразы обычными словами (сельские циклопы — кузнецы, изделье легкое Европы — карета и т. д.), и вы увидите, сколько юмора вложил поэт в эти блестящие тропы.
Индивидуально-авторские перифразы всегда изобразительны, они дают возможность писателю обратить внимание на те черты описываемых предметов и явлений, которые особенно важны в художественном отношении. Эстетическая ценность таких перифраз, как и всяких тропов, зависит от их самобытности, свежести.
В отличие от образных, перифразы необразные выполняют в речи не эстетическую функцию, а смысловую, помогая автору точнее выразить мысль, подчеркнуть те или иные особенности описываемого предмета. Например, рисуя литературный портрет Н.В. Гоголя, можно назвать его великим реалистом; автором «Мертвых душ»; одним из талантливейших писателей «натуральной школы» в русской литературе; певцом украинского казачества, создавшим образ Тараса Бульбы, наконец, современником и другом А. С. Пушкина и т. д. Обращение к необразным перифразам может быть продиктовано и стилистическими соображениями: перифразы помогают избежать повторения (например, фамилии писателя, о котором идет речь).
Перифразы этого типа употребляются для пояснения малоизвестных читателю слов, имен: Персидский поэт Саади — лукавый и мудрый шейх из города Шираза — считал, что человек должен жить не меньше девяноста лет (К. Паустовский). Перифразы, служащие для разъяснения тех или иных понятий, широко используются в нехудожественной речи: Все наружные части корня, его кожица и волоски, состоят из клеток, то есть глухих пузырьков или трубочек, в стенках которых никогда нет отверстий (Кл. Тимирязев).
Бывают перифразы эвфемистического характера: они обменялись любезностями вместо: они обругали друг друга. Подобные общеязыковые перифразы используются чаще всего в разговорной речи: ждать прибавления семейства, наставить рога и т. п. В художественных произведениях такие эвфемизмы являются источником юмора: Здесь Бульба пригнал в строку такое слово, которое даже не употребляется в печати (Н. Гоголь); Доктор, доктор, а нельзя ли изнутри погреться мне! (А. Твардовский). Обращение к таким перифразам обусловлено стремлением автора придать речи непринужденно-разговорный оттенок.
Однако, раскрывая секреты хорошей речи, нельзя не предостеречь против непомерного увлечения перифразами тех, кто стремится «говорить красиво». Описательными выражениями щедро пересыпают свою речь журналисты, спортивные комментаторы: Сегодня выясняют отношения столичные бойцы клинка, Захватывающая дуэль шахматных амазонок продлится завтра; Двое, имя которым — команды, вышли на ледяную сцену.
Увлечение перифразами таит в себе опасность многословия. Еще Пушкин в статье «О русской прозе» осудил авторов, которые использовали перифразы ради красивости слога: «Эти люди никогда не скажут дружба, не прибавя: сие священное чувство, коего благородный пламень…» По наблюдениям поэта, в заметках любителей театра обязательно встречается перифраза: «сия юная питомица Талии и Мельпомены…» «Боже мой, — восклицает Пушкин, — да поставь эта молодая хорошая актриса… »
Неумелое употребление перифраз может стать причиной неясности высказывания или исказить мысль автора. Об этом следовало бы помнить тем, кто пишет: На слете перед ребятами выступят опытные укротители огня (можно подумать, что это будут факиры, на самом же деле речь идет о пожарных); В гости к жителям микрорайона придут народные мстители (готовится встреча с бывшими партизанами); Завод кует ключи к подземным кладовым (имеются в виду буровые установки для добычи нефти).
Необходимо соблюдать чувство меры при употреблении перифраз, да и других тропов, умело их использовать в речи.